Путешествия в... или Практическое применение теории струн. Часть 1

1. Первая ласточка.

Разбудила меня тишина. Неестественная полная тишина, словно ватой заполняющая комнату. Даже всепроникающие круглосуточные звуки с проспекта, находившегося в двух кварталах от нас, не были слышны. Казалось, сам ночной мрак вяз в безмолвии. Тишина темными клубами черноты заполняло пространство комнаты. Появилось впечатление, что меня замуровали в подвале самого глубокого бункера в абсолютно безлюдной местности.

Я — испугалась! Заколотившееся в груди сердце ужасно громко и часто забилось в ушах, тюкая в голове и отдаваясь по всему телу. Горькая тягучая слюна заполнила рот, холодный всепроникающий страх, медленно окутывал мои члены. Ужасно захотелось пить. Ещё мгновение и я бы заорала громким, длинным, полным не высказанного ужаса криком, как кричат в смертельном страхе, понимая, что это конец...

Когда... Когда до меня сквозь стекло окна донесся довольно-таки фривольный смешок, страстные вздохи и откровенно недвусмысленный стон. Снова тишина. Я прислушалась затаив дыхание. Опять стон — более громкий. Женский, горловой несущий в себе плотское желание и возбуждение. Страх пропал, исчез без следа. Темнота ещё за мгновение до этого казавшаяся полной вдруг, обрела контуры и тени знакомых за столько лет предметов спальни. Место рядом со мной пустовало. Я с горечью вспомнила, что мой уехал в очередную командировку. С горечью, потому что обычно подобные пробуждения оканчивались долгоиграющим и головокружительным успокаивающим нервы и доставляющим наслаждение сексом...

— Только вот не сегодня... Нет секса, сигарета и рюмка коньяка — в помощь?! — решила я, вставая и потягиваясь.

— А, может, самой поиграть? — пронеслось в голове.

— Что? — я аж опешила и остановилась от такой мысли.

—... — словно в ответ моя рука сама нежно легла на живот, и я вдруг вспомнила, что спала обнаженной.

Желание захлестнуло меня. В голове опять затюкало, а в глазах засверкали звезды. Когда я пришла в себя мои руки нежно и бережно сжимали груди, а набухающие соски вальяжно перекатывались под ладонями. Утробный стон, вырвавшийся изо рта, как бы продолжил тот чужой... До боли, сжав груди и чувствуя, как напряженные соски-камешки приятно трутся об руку. Я медленно встала, повернулась к окну. Машинально сделав несколько шагов по холодящему стопы полу, я выглянула из-за задернутой занавески.

За окном в ярчайшем лунном свете, заливавшим открытую широкую галерею, стояла интересная парочка. Ярко-серебряный свет огромной луны освещал их словно прожектором. Он и она. Причем она была скорее ровесницей моей дочери, а прижимавший её к себе мужчина годился ей, по крайней мере, в отцы. Одна его рука находилась под юбкой, энергично там шевелясь, вторая гладила и мяла приличные груди, упакованные в кружевной лифчик, вываливающийся из распахнутой на груди кофточки с множеством кружев и оборочек.

Руки девушки также не были в покое. Они мяли и поглаживали здоровенный бугор в паху партнера. Звонкие поцелуи, долгие засосы, перемежающиеся междометиями, стонами и возгласами заполняли комнату. Я замерла сраженная этим зрелищем. Застыла, словно ледяная статуя не в силах двинутся и, боясь спугнуть столь возбуждающую меня картину. Смуглый мужчина выпустил из своих рук добычу, чтобы медленно, но со вкусом пробежать ими по бёдрам девушки, нагло задирая подол короткой юбочки. Потом они двинулись вверх, расстёгивая кофту и оголяя напряженный животик, пока не легли на оголённые плечи. Кофточка висела на локтях девушки, бретельки бюстгальтера болтались рядом. Захватывающее зрелище, словно кадры снимаемой передо мной киноленты будоражили кровь, вгоняя в ступор.

Вот девушка медленно с показной неохотой опускается перед ним на колени. Её руки сноровисто и умело расстегивают молнию ширинки, выпуская на волю непросто приличный, а очень большой по любым меркам член! Её рука медленно и нежно ложится на фаллос, голова поднимается, с хитринкой смотря в лицо кавалера. Она говорит, но я не понимаю ни слова.

Нелепость и нереальность ситуации, словно острые ноготки по стеклу скребет по нервам. Где-то на уровне подсознания возникает вопрос: «Галерея? На девятом этаже обычной десятиэтажной свечки?!». Я отталкиваю эту мысль от себя, хороню её в глубинах разума. Мне интересно, что будет дальше. Сама я дрожу мелкой дрожью от возбуждения, а в глубине живота разрастается ни с чем не спутываемое желание. Горячий ком ворочается в груди, а метастазы желания уже образовали огненный ком внизу живота.

Рука мужчины кончиками пальцев гладит бело-серебристое от лунного света лицо девушки. Вот его пальцы, пробежав по темно-алым губам, довольно-таки грубо проникают ей в рот, выглаживая и его изнутри. Короткий возглас. И девушка, опустив голову, приближается губами к бордовой головке члена блестящей нежной кожицей под светом луны. Губы вытягиваются вперед и осторожно целуют сильно натянутую влажно поблёскивающую головку. Если бы я не видела, что она целовала, то это был самый невинный и целомудренный в мире поцелуй. Вот вторая рука девушки обхватила ствол члена, цепь замкнулась, ладони, и пальцы даже чуть-чуть перекрывают друг друга. Девушка энергично с уверенной нежностью бывалой путаны начала обрабатывать эрегированный орган. Вперед-назад двигались руки вместе с нежной кожей. Крайняя плоть то почти прикрывала огромную багровевшую залупу, то, сдвигаясь назад, заставляла её пригибаться к корню члена натягивавшейся уздечкой, словно взнузданную лошадь. Одновременно маслянисто-красный язычок, нежно скача поверхам, вылизывал каждую клеточку напряженной головки. Мужчина, содрогаясь от этих прикосновений, выгнулся, вперед стараясь засунуть, засадить, воткнуть свой орган в ее маленький, но такой привлекательный ротик. От его движений брюки упали на пол, прикрыв бесформенной грудой, обувь. Трусов на нём не было и я, с удовольствием созерцала загорелую мускулистую задницу без всяких намёков на дурацкие полосы от загара.

Словно молния пронзила меня — прикосновение. Что-то коснулось обнаженной кожи. Я вздрагиваю и оглядываюсь, пытаясь разглядеть неизвестного. Но это оказались руки, мои руки... Когда и каким образом они переместились вниз, я не помнила. Одна поглаживает волосатый лобок, временами судорожно подергивая за коротенькие волосики и заставляя меня, дрожать, словно в припадке, а вторая терла вульву, время от времени поглаживая набухший клитор. Этот бесстыжий и красный от возбуждения бугорок нагло выпер между сочащихся соком набухших губ, требуя к себе особого внимания. За окном зарычали. Мельком взглянув туда, я увидела, как огромный орган осторожно и медленно проскальзывает девице в рот. Как он такой большой и толстый поместился там, я не понимаю. Хотя её челюсти были раздвинуты гораздо шире, чем у орущего птенца в гнезде. Мгновение, задержавшись в гостеприимной горячести ротика, член двинулся обратно, постепенно покидая гнездышко. И снова... Вперед-назад, вперед-назад... Эти движения завораживали. Не требовалось изощренной фантазии, дабы представить, будто он двигается не там за окном, а у меня во рту. Энергичное автоматическое движение языком, словно облизываю вкуснейшее мороженое — я даже ощутила неповторимый вкус эрегированного фаллоса в своём рту. Прислушиваюсь к ощущениям. Мои пальчики нащупали хлюпающее возбуждённое влагалище и провалились в него сразу и до конца. Дрожь сладостной судорогой ударяет по нервам, и я, непроизвольно взвизгнув, словно вторя парочке, расположившейся на галерее под моим окном. Несколько быстрых движений рукой, не удержанный стон, сменившийся невнятным рыком... Дрожь, пробившая тело. Я кончила, упав на колени около окна. Глаза непроизвольно закрылись, по моим конечностям и животу бежали волны оргазма. Неодолимая трясучка, непроизвольные выверты конечности доставляли внеземное блаженство.

— Ооооо! Как же мне хорошо... — подумала я, содрогаясь в похоти.

Потом тело постепенно затихло, двигаться было влом... Когда я чуть отошла, от того невероятного состояния, в которое провалилась то, оказалось ...