Наша любимая Пупсик

1

Меня зовут Марина, я высокая брюнетка с хорошей фигурой, у меня есть сестра Наташа на год старше, мы очень похожи, нас даже принимают за близнецов, особенно если мы одинаково оденемся и накрасимся. Мы с сестрой учимся в одном классе, и вовсе не потому, что я такая умная, что пошла на год раньше, просто Натка перед школой серьёзно заболела и оправилась лишь к декабрю.

Так что пришлось идти на следующий год.

Отца у нас нет. Он офигительно богатый бизнесмен, лет пять назад, он, решив, что семья и дети его стесняют, развёлся с мамой и укатил в столицу нашей Родины, а нас с тех пор почти знать не желает. Правда, купил нам большой дом, машину и выделил такое содержание, что матери до конца жизни работать не надо. Она и не работает, а «следит за нашим воспитанием», а проще говоря, отравляет нам всячески жизнь.

Мама вышла за отца замуж всего в шестнадцать лет. Сейчас ей тридцать два, но все дают ей не больше двадцати шести, несмотря на две беременности, так хорошо она сохранилась, а когда мы вместе, то принимают за нашу старшую сестру, что матери льстит. Красотка мама — обалдеть, что лицо, что фигура, мечта маньяка, но... Нравов мать очень строгих, можно подумать, что воспитывалась она не в советской семье, а в каком-нибудь монастыре, где умерщвляли плоть. Нам с сестрой точно известно, что с момента расставания с отцом, у матери не было ни одного любовника, да и с отцом сексом она не уже точно несколько лет не занималась. Когда отец уезжал от нас, он обозвал её фригидной стервой, которая любого мужчину сделает импотентом. И был недалёк от истины.

Как я уже говорила, основным занятием нашей мамы было воспитывать нас сестрой. У нас не было ни брюк, ни шорт. «Женщины должны носить лишь юбки и платья!» — провозгласила мама. Само собой, ни о каких майках, топах и прочих подобных одеяниях речи быть не могло. Образцом мама выбрала сороковые годы и так одевала. Если бы мамочка могла, она держала нас дома, не выпуская на улицу, да ещё на цепи, одевала лишь в рубища. Но нам надо было ходить в школу, поэтому она нас отвозила и забирала. Если кто-то освобождался раньше, то был обязан дождаться сестры и вместе дожидаться мамочки. Ни о каких мальчиках и речи не могло быть. «В вашем возрасте и речи не может быть о мальчиках!» — заявила нам мама. Мы с мамулькой не спорили, мы с ней вообще не спорили, она нам не позволяла. В школе нас считали ужасно старомодными, но очень привлекательными. Но не спорили мы с мамой по простой причине... нас мальчики не интересовали в принципе, потому что мы законченные лесбиянки. Нет, у нас есть знакомые парни, мы шутим, даже немножко флиртуем, но не более. Ни обниматься, ни целоваться, ни тем более трахаться мы не желаем в принципе. Раньше что-то подобное было, но мы открыли, что их объятья и поцелуи у нас вызывают лишь отвращение. Гораздо большее впечатление у нас с сестрой вызвали наши собственные объятья и поцелуи. Это было так не похоже на мужскую грубость...

Мы одновременно начали мастурбировать, потом ласкать друг друга. И теперь не проходит дня, чтобы мы не занимались любовью. Кстати, в школе мы соблазнили пару подруг и теперь у нас такой маленький лесбиклуб. Однажды, когда мы уединились во время свободного урока в пустом классе, нас накрыла завуч, на вид очень чопорная дама лет под сорок, очень неплохо сохранившаяся. Сначала глаза у ней стали квадратными, когда она увидела, чем мы занимаемся, но спустя пару минут, ко-гда столбняк у ней прошёл, завуч с восторгом присоединилась к нам и оказалась весьма опытной лесбиянкой. С тех пор она начала вести для нашей четвёрки дополнительные занятия по «математике». Какую коллекцию всевозможных приспособлений для лесбийской любви она нам показала!! Было решено, что новых членов в «математический кружок» принимать не будем, последствия могут быть весьма неприятными, особенно для нашей руководительницы. Но это всё было больше факультативно, любили мы с Наташкой только друг друга, и никого, по большому счёту, нам больше не было нужно.

А дома нам приходилось соблюдать необычайную осторожность. Как известно, в Советском Союзе секса не было, не было его и в нашем доме, на эту тему был наложен строжайший запрет. Об однополой любви мама думала ещё хуже, чем об инцесте. Поэтому она кривилась всякий раз, когда мы обнимались и целовались. А мы сгорали от любви к друг другу, и таиться от мамы нам было всё трудней и трудней. Последней каплей стал момент, когда мы с сестрой несколько увлеклись в обниманиях, злая мама отстегала нас веником. Мы с Натахой ломали головы, что делать, не находя выхода.

Способ решить наши проблемы, невольно подсказала Зойка, участница нашего лесбиклуба. Она пригласила всех девчонок и завуча к себе на день рождения, а там мы залезли в её компьютер, и попали на сайты БДСМ. Нет, компьютеры у нас сестрой были, вот только не подключённые к интернету, а тот, который был подключён, стоял в мамином кабинете, куда нам строго настрого запрещён доступ. Посмотрев фотографии, я и Натка переглянулись... вот оно решение проблемы!! Сделаем из мамы секс-рабыню! Но не простую, а только нашу, лесбийскую. От мужиков она, по нашему замыслу, должна была шарахаться. Обстановка нам благоприятствовала. Жили мы, как я говорила, в собственном доме элитном посёлке в пригороде, наш дом стоял немного в отдалении и был огорожен высоченной, метра три, стеной, по верху которой шла колючая проволока с одними единственными воротами. Никто из чужих доступа к нам почти не имел, разве что сантехник. Всё остальное мама делала сама, любила это занятие. Как раз наступали летние каникулы, которые по замыслу мамы, мы с сестрой должны были провести в нашем саду и небольшом ремонте дома. Как следует обсудив нашу идею, мы решили внести в эти планы кардинальные изменения. Оставалось всего две недели, мы решили вести себя как паиньки.

2

Это был первый день летних каникул. Мама, как всегда, по раз и навсегда установленному распорядку, подняла нас сестрой в шесть утра. Зарядка, душ, потом завтрак. Я волновалась всё сильней и сильней. Время действовать наступило, когда Наташа попросила принести вишнёвый джем из холодильника. Это был сигнал.

Встав из-за стола, я пошла к холодильнику, обходя стул с мамой, как вдруг повернулась и, схватив её за руки, закрутила ей их за спину. Вскочившая сестра схватила заранее приготовленный скотч и замотала руки. Мама была настолько ошеломлена нашими действиями, что первый членораздельный звук издала лишь тогда, когда мы поставили её на ноги.

— Девочки, что это значит? — пролепетала она.

— Что это значит? — переспросила я и повторила... — Что это значит? Объясню.

Сестра держала маму, а я взяла кухонный нож и принялась резать на маме одежду.

— Нам надоели твои глупые запреты, мама, твои нравоучения и всё такое. Сколько можно нас держать взаперти, отгораживая от жизни? А совсем нас достали твои представления о сексе. Мы с Наташей любим друг друга, но ты не даёшь нам её проявить. Оглушённая происходящим мама лишь мычала, потому что Натка заклеила ей скотчем рот. Тем временем я разрезала на ней платье и лифчик. Освободились груди совершенной формы. Сестрёнка потянулась было потискать их, но я шлёпнула её по рукам... успеешь, мол. Настала очередь трусиков. Сорвав, я отбросила их отошла в сторону. Сестра присоединилась ко мне. Это было нечто! До этого нам никогда не приходилось видеть маму обнажённой, она всегда тщательно остерегалась хоть на мгновение оголяться вне герметически закрытых помещений. Мы и так знали, что у мамы хорошая фигура, но действительность превзошла все ожидания. Длинные ноги, плоский живот, тонкая талия, идеальной формы грудь, которая так и просилась поласкать пальцами и языком.