Капкан

Капкан захлопнулся. Выхода не было. Хорошо, что Ленка успела выскользнуть в окно, прихватив небольшую, но довольно дорогую добычу. Внезапно мужчина, державший меня крепко за руку, как в наручниках, остановился и злобно глянул на меня, словно прочтя мои мысли: «Кто с тобой был?!!» Я, сделав перепуганное лицо, залепетала: «Дяденька, я одна была, отпустите меня, пожалуйста!» Но, он видимо мужик был прожжённый и не поверил, ни единому моему слову. Ну, что ж, когда-то и моим уловкам придет конец. Я была самая мелкая в нашей гоп-компании, и часто мой вид вводил в заблуждение даже стражей порядка, которые отпускали меня как «невинную овечку». Вот кого было не провести, так это нашего участкового, который знал каждого из нас и всё о нас. Но и мы с ним не играли в прятки. Крутой уж больно он дядька. Мужчина протащил меня по длинному коридору и втолкнул в какую-то комнату. Ключ заскрежетал в замке. Я огляделась: ни единого окна, похоже, это какая-то большая кладовка. Здесь были свалены какие-то вещи, предметы мебели. Разыскав стул, я села посреди всего этого хаоса и впала в раздумья.

Зачем меня родила мамаша, я до сих пор не знаю. Да и папашу своего я вообще никогда не видела. Мать на мир смотрела только сквозь стекло бутылок, и чем бутылка была полнее, тем добрее была она. Мужики менялись у неё каждый день. По началу, они не обращали на меня внимание, но годам к 13 я выросла из утенка в прекрасного лебедя... Так по крайней мере сказала бабушка, которая приехала откуда-то, чтобы забрать меня. Но это ей не удалось, сердечный приступ, после одной из пьянок, когда она выталкивала очередного ухажера матери, унес её в могилу. Буквально примерно через месяц, один из собутыльников матери в пьяном угаре лишил меня девственности грубо и насильно. Я выросла практически на улице, часто пересиживая пьянки в подвале с такими же подростками, а после этого случая ушла совсем из дома.

Жалеть мне было не о чем, мне было куда интересней и спокойней со своими сверстниками. Я научилась воровать в магазинах, попрошайничать на вокзале и в переходах, и, как считала жила довольно не плохо. Чуть позже более старшие товарищи научили покорять форточки и любые маленькие пространства, где можно было что-то утянуть. В компании были те, кто занимался наводкой, те кто добывал и те, кто сбывал краденое. Так пролетели несколько лет... Я, как и все мои друзья, научилась пить, чего-то нюхала за компанию и чего-то курила, когда более старшие приносили это в наш подвал. Мы никогда не гадили там, где жили и поэтому жильцы дома относились к нам терпимо, а бабульки даже иногда угощали чем-нибудь, сочувствуя и перемывая нашим родителям кости.

Моё восемнадцатилетние встретили бурно, наевшись, напившись и накурившись, пустив меня по кругу в компании. Мне такое внимание понравилось, в этот вечер и ночь я была королевой нашего подвального сброда. Утром пришел участковый, которому пожаловались таки соседи с первого этажа, которые всю ночь слушали нас и впитывали запахи из подвала. Участковый забрал самых старших, и мы больше не видели их. Даже не интересовались их участью. Таковы жесткие законы улицы. Через пару месяцев, я поняла, что беременна и подалась к не просыхающей мамаше. Та философски приняла это известие и сводила меня к какой-то бабке, которая избавила меня от этой обузы, а заодно и от способности иметь детей в будущем. И я вернулась в свой любимый подвал. В этот раз Сашка навел нас на богатый загородный дом, где было много ценных вещей и мы с Ленкой, как самые мелкие по размерам должны были вынести много. Но что-то пошло не так и хозяин вернулся в пустой дом, поймав там меня прямо в первой же комнате.

Я вновь огляделась, нда... отступать и бежать некуда. Нестерпимо хотелось в туалет. Терпеть я не собиралась, ведь неизвестно, сколько я тут просижу. Я пошарила среди вещей и нашла старое пластиковое ведро. Помочившись в него, я его поставила в дальний угол и улеглась на кучу вещей. Чего время терять? Высплюсь хоть на мягком, а то совершенно не знаю, что будет дальше.

Я не знаю, сколько я проспала, но проснулась от того, что кто-то встряхнул меня за шиворот. Я открыла глаза и увидела мужчину, но это был другой, первый стоял рядом и молча смотрел на нас. Оглядев меня с ног до головы, он довольно ухмыльнулся и толкнул меня в сторону первого: «Поднимай её наверх! Берём анализы, а пока они будут готовы, ты её приведешь в порядок. « Мужчина опять крепко взял меня за руку и повел куда-то вверх... В комнате скучал молодой человек. Увидев меня, он брезгливо сморщился и надел резиновые перчатки. Раскрыл довольно большой чемоданчик, достав оттуда шприц и пакет с непонятными мне штуками. Ребята часто рассказывали, что вот таких бездомных продают на органы и я решила, что дорого отдам свою жизнь. Решить оно конечно одно, а вот суметь воплотить в жизнь — совершенно другое. Мужчина, что привел меня, держал настолько крепко, что я не могла ничего сделать.

Второй, взяв скальпель, одним движением разрезал всю одежду, которая грязным ворохом упала к ногам. Мне оставалось только принять то, что приготовила судьба. Они заставили меня лечь на небольшой диванчик и крепко прикрутили руки, негромко переговариваясь между собой, и я услышала как тот, что в перчатках, называет второго Володей... Затем тот, что в перчатках набрал в шприц крови из вены и разлил по каким-то небольшим пузырькам, где кровь начала окрашиваться в другие цвета. А затем достал какую-то штуку и сказал раздвинуть ноги. Я лежала молча, крепко сомкнув их. Тогда второй просто грубо раскинул их, зажав в паху, так, что я не могла больше сомкнуть. Я лежала обездвиженная, чувствуя как возбуждение охватывает меня. А тот, что в перчатках тем временем засунул какой-то предмет мне внутрь, слегка поковырялся, и намазал что-то на какое-то стеклышко. Затем залез туда рукой и пощупал, отчего я застонала. «Вот сучка!» — удивился второй, продолжая крепко держать мои ноги. Затем первый взял в руки бритву и стал не спеша обрабатывать мою киску, намыливая рукой, отчего я буквально извивалась в возбуждении. Но моя нирвана длилась не долго: мыло попало внутрь и стало разъедать нежную слизистую Я закусила губу, невольно из глаз показались слезы. Но никто не обращал на меня внимания и я терпела, понимая, что мое состояние никого не волнует. Выбрив меня полностью, они отвязали меня. Первый собрал свой чемоданчик и вышел из комнаты.

Володя взял меня крепко за руку и потащил опять по коридору, втолкнув в белоснежную ванную, в которой была ещё пара дверей... Дверь за своей спиной он закрыл и я поняла, что тут я тоже не выскользну. Он налил огромную ванну водой и жестом приказал залезть туда, что я сделала с удовольствием. Вода мягко охватившая тело, проникла и в зудящуюся, горящую пещерку, успокоив все там. Я прикрыла глаза, вдыхая незнакомый, но приятный запах какого-то средства, добавленного в воду. Но лежать долго мне Владимир не дал, он по — деловому намылил чем — то мочалку и стал тереть моё тело. Ну, хоть перед смертью получить удовольствие, ухмыльнулась я про себя. Ополоснув меня, он кинул мне полотенце, наблюдая за тем, как я вытиралась, дразня его, проводя по соскам, нагло глядя в его глаза и облизывая губы, как затем поставила ногу на ванну и раскрыв перед ним свою щелку, аккуратно промакивала там полотенцем. Он только ухмыльнулся, затем грубо схватив за плечо и уложил прямо на пол в ванной, на мягкий коврик под ногами.

Повернув к себе спиной и заставив подогнуть ноги, он что-то недолго делал, я приготовилась, что меня он сейчас трахнет. Каково же было мое изумление, когда в анус вошла небольшая трубка и вода стала заливать мои кишки. Я дернулась, вопя от страха и неожиданности. Но он прижал меня к полу, не давая даже вздохнуть. Боль разлилась внутри. Владимир резко поднял меня, по ногам текло, я визжала, а он тем временем втолкнул меня в другую дверь, где сверкал белизной спасительный унитаз. Эту процедуру он повторил ...