Перевоспитание

Я проснулся в непонятном помещении, с перевязанной головой. Тело неприятно ломило, а ребра хрустели словно печенье.

Я был в какой-то маленькой но уютной зеленой спальне. Недорогая и красивая мебель была расставлена по разным углам. Напротив меня стоял небольшой столик с разными книгами и стопкой бумаг.

Слева стоял коричневый шкаф с открытой дверцей из которой на меня смотрела толчея из женских вещей. На шкафу стояли коробки из под обуви.

Недалеко от меня стоял еще один небольшой шкафчик на котором лежали ещё пару-тройку книг, а так же белая кружка с водой.

За окном, которое смотрело на меня, слева, была ненастная погода. Серое, зарубуеватое солнце плевалась дождём вместе со снегом, а ветер из щели неприятно обдувал мою шею.

Почувствовав холод, внезапно для себя я обнаружил, что лежу раздетым, в одних трусах, укрытой красным теплым одеялом.

Голова безумно болела, а глаза слипались от усталости.

Я не мог понять, где я нахожусь, почему я здесь нахожусь.

Помнил что меня толпой бьют ч$рки, крича гадости и маты, а потом белая пелена.

Так, от безысходности ситуации, я принялся изучать в кого я хотя бы нахожусь.

По забитым книгами, учениками стеллажам у стен ч понял, что хозяин квартиры явно человек образованный. Странные названия книг по типу «Пострукатилизм в эпоху постмодернизма», «Феноменология», «Диалектика мифа» обступали меня со всех сторон, как мои недавние обидчики.

После книг, начинались бесчисленное количество стопок с бумагой А4, дальше шли какие-то дипломы, тетрадки, тубусы.

Затем, возле очередной порции книг стояла фоторамка.

Это была какая-то темноволосая женщина с карими глазами и выразительными точёными скулами. Женщина не проявляла на фото каких либо эмоций, была собрана и сдержана, но при этом, я бы не сказал, что в её взгляде чувствовалась злоба. Она была скорее отстранённая, отрешённая от мира в глубины своих мыслей.

Затем, я ещё немного поразглядывал спальню и от усталости просто заснул.

Внезапно, после какого-то сильного хлопка я резко проснулся.

Я хотел было встать, но тело было против этой затеи.

Справа от меня была открыта деревянная дверь с стеклом зеленого отлива, в соответствии с интерьером.

От двери испускался аромат только-что сваренного борща. Пряные запахи наполняли спальню вместе с шумом от телевизора и чьим-то шагами.

Не выдержав, я снова уснул.

Затем, меня разбудили уже не звуки, а какие-то то странные поглаживания по щеке и лысой голове.

Тут же я почувствовал тонкий аромат ели, вперемешку с запахом еды. Открывая свои сонные очи, я тут же разглядел сидевшую рядом со мной женщину с фоторамки. Она, уже более живым взглядом принялась рассматривать меня.

— Ну что ? Очухался ? — проговорила женщина достаточно низким но в тоже время татки таинственным голосом. — Зубы не болят ? Есть сможешь ? — спрашивал маня таинственная незнакомка, рыская что-то в шкафу. — Вот, держи — протягивая мне какие-то таблетки произнесла женщина.

Я хмуро посмотрел на неё, вглядываясь в её таинственное но выразительное лицо. Был уже поздний вечер. За окном то и дело мельтешили машины, разрешающие тяжелый ещё пока зимний воздух. Токсичные светофорные цвета то и дело заставляли меня отворачиваться, ведь от них, у меня лишь усиливалась головная боль.

Женщина была одета в синий, бархатный халат на поясе, с какими-то китайскими узорами и драконом, поедающим пламя. Халатик ловко струился по телу женщины и отчётливо показывал её подтянутый дамскую фигуру, в форме песочных часов.. халат, кстати, был чуть ниже талии и, поэтому я смог лицезреть ещё её стройные и красивые ноги с изящными дамсками стопами.

Длинные черные волосы были связаны заколкой в виде обычного карандаша и вкупе с её халатом, она мне напоминала на какую-то японскую гейшу.

В её взгляде чувствовалась какое то странное притяжение и любопытство. Я же не мог ей ответить взаимностью из-за больных рёбер и ноющей травмы головы.

— Что... Это — странным даже для меня сиплым голосом спросил я.

Она с улыбкой ответила

— Пей давай, ре отравлю. Анальгин это. От боли. — произнесла женщина поправляя полы халатика. — Пить можешь ?

— Смогу — ответил я и заглатывая твердые таблетки запил их водой из под крана. — А вы кто ? И как ч тут оказался ?

— Меня зовут Джемма Викторовна. Можешь называть меня просто Джемма. Как ты тут оказался ? — задумчиво спросила женщина развязывая заколотые волосы — Лучше у тебя спросить, юный бунтарь.

— О чем вы ? — все так же сиплым голосом вопрошал я

— О том, что если бы не я, мой милый борец за чистоту нации, я не знаю остался бы ты сегодня жив или нет. — говорил строгим, но не злым голосом присаживаясь чуть ближе ко мне — Дай-ка лоб потрогаю

Внезапно осознав что передо мной все тот же представитель ч$рок я скривился и хотел было отбросить её нежную ухоженную ручку, но остановился на пол пути из-за резкой и пульсирующей боли.

— Чего ты ? Решил и со мной в эти "рассовые" игры поиграть ? Ты смотри, продолжишь так себя вести, сдам тебя ментам, тем более, что есть за что, Данила. — произнесла она, ощупывая мой лоб. — Горячий, надо температуру сбивать. Ну-ка, подмышку — командным голосом произнесла Джемма вставляя холодный карандашик градусника.

— Откуда... Вы знаете.. — не успев договорить, как Джемма Викторовна тут же произнесла :

— Имя твоё ? Пропуск твой из штанов выпал, вместе с кастетом и ножиком перочинным. А насчёт делов твоих, милый мой, тут не надо десяти пядей в лбу иметь, чтобы понять то, что у тебя проблемы с законом.

— А почему меня не сдадите, тогда ? — спрашивал я со здоброй улыбкой

— был бы ты чуть постарше, я бы без промедлений тебя бы сдала. Но ты еще ребенок и влияние ментов тебя сделает только хуже.

— Материнский инстинкт ?

— Нет. Банальная логика, Дань. Если выбирать еще зелёного и запутавшегося в глупой идеологии ребенка и уже зрелого и циничного опера, которому только дай волю засадить всех и каждого, я выбираю первый вариант. Есть будешь ? — сказала так по родственному Джема Викторовна, ловко забрав из под руки нагретый мной градусник. — Та-к не порядок. 38.2. Надо сбивать. Ну так, что, гражданин, борец против здравого смысла, вы ужинать будите ? — дерзко вопрошала женщина кинув мне таблетки с жаропонижающим.

— Нет... Не хочу — с детской злобой проронил я, вскрывая блистер с таблетками. — Кто вы вообще такая, чтобы надо мной шутить ?!

— Да ладно, я же по дружески. Тем более, что я старше и мне можно.

— А кто вам сказал, что вы мне друг ?

— Пожалуй, аргумент, но не будь я твоим другом, ты бы уже в холодном морге кочевал. Так что, давай, сладкий, безропотно внимай опыт мудрой дамы.

— Вам не понять моей борьбы, Джемма. — говорил я уже отступающей к себе на кухню женщине, но после моих слов она остановилась.

— Сейчас, твоя борьба будет лишь в том, доберёшься ли ты до туалета сам или нет и причём, ты пострадал только из-за своей тупости и тупости твоих родителей.

Я не нашел слов ответить ей. Просто заснул.

Через неделю — я уехал от неё, но уже с другими взглядами.