Простонародное мероприятие

Итак, после повторного предупрежденья,

тот белый, острый, полосатый день настал.

Ветви лишенная береза шлет мне свое последнее увещеванье из окна.

У мамы взгляд взыскующий,

и тонкий прут уже сжимает её нежно-белая рука.

Для философии моей пустой у домочадцев нету боле ни досуга, ни терпенья,

когда всем ясно стало, что ответ держать теперь должна отнюдь не голова косматая моя ...

Но неужели, в самом деле, сиё простонародное мероприятье, предмет моих насмешек и презренья, –

как только вспомнишь: визг иль рев соседский,

глаза заплаканные пионеров в классе после школьного собранья,

вопрос улыбчатый учителя и руки робко поднимающиеся в знак невольного признанья –

свершится ныне здесь, со мной: бело, студено и слезно?

Насупленный, ладонью потною все тру глянцовый корпус пианино

в надежде, что гнев родительский минует...

но тут, как гром – постыдное напоминанье;

И в полный голос! Теперь как будет тешиться сестра!

Хоть не вошла б сейчас ...

Персты дрожат, и пуговицы не желают поддаваться ...

– Живей, дружок! Не стыдно ль трусить? Где твоя мальчишечия храбрость?

– Не бууду больше я! ... А можно, просто так ...? (Ведь все же мы – интеллигентная семья!) – хнычу, с трудом слезу глотая.

– Изволь без пререканий! Теряешь только время! Давно б уже штанишки натянул и с чистой совестью пошел на двор к друзьям!

Долго силюсь с робостью, со страхом и с стыдом своими совладать,

И вот, стою, покорный, как мраморная статуя, чья фигура до поясницы лишь облечена.

Ланиты рдеют от смущенья. Наполовину зябну (форточка открыта).

Жду маминого приказанья.

– Ну, не заставляй, бесстыдник, ждать меня!

Вися меж щиколотками, штаны мне сковывают шаг;

к дивану семеню, ремень болтается по полу;

потом лежу, в него уткнувшись носом

и внимаю маминому порицанию затылком и, конечно, попой.

– Да, мама! Теперь я понял все! Да, виноват и заслужил! Не буду больше! Я розги не хочу! – прощения прошу, диван слюнявя; не смею голову поднять.

– Ты знаешь, что прощен ты будешь после наказанья!

Пыль щекочет нос; сблизи узор обивки кажется огромным:

он мне напоминает о прошлом разе, о том, как он сквозь слезы заволакивался:

напрасно, значит, я забыть его пытался!