Время всех рассудит, главы 16-19 aka Шлюха для всех рассказ

Если в мире и существует, то что называется Справедливостью, стоит признать, что со своими обязанностями она справляется весьма скверно. Оставаясь наедине с собою, я много думала над этим. Жизнь все-таки удивительная штука! Меньше всего она походила на ту самую дорогу, о которой когда-то обмолвился наш начальник, мне же она представлялась грозной Судьбой, перед которой каждый из нас был не более чем коленопреклонённым, ждущим от нее разве что снисхождения. История не раз доказывала это, сохранив примеры, как величайших самопожертвований в ее имя, так и брошенных ей вызовов, часто бессмысленных по своей сути, но от этого не потерявших свой неувядаемый ореол славы, о котором так много рассказывают детям на уроках истории.

Вспоминая рассказанное мне Олесей, я предполагала, что уже должна была бы разделить с ней ее судьбу, но время шло, а Рената даже не заводила речь об этом. Могла ли я действительно сделать все настолько незаметно или у нее на этот счет есть другие инструкции? Идеальных преступлений, как я знала из тех немногочисленных детективных романов, прочитанных мною, не бывает, Рената не была настолько глупа, чтобы, заметив оплошность, сразу кричать всем о ней, а это означало только одно: горничная вела свою игру, в которой от меня требовалось только сохранять самообладание. Постоянно работая с клиентами и будучи знакома с проблемами, возникающими среди менеджеров, я научилась некоторым тонкостям общения. Водись за мной такой «грешок», как с Олесей, в то время, когда я жила в деревне, едва ли, рассуждала я смогла бы сохранить его в тайне, но теперь я уже не была той наивной девушкой.

Собираясь в дорогу, я подолгу думала обо всем произошедшем, мысленно проигрывая ситуации, которые могли возникнуть. В результате я поняла насколько шатким было сейчас мое положение. Рената, реши она идти ва-банк могла бы спросить знала ли я о незапертой двери наверху и по интонации моего ответа (а она имела привычку смотреть в глаза собеседнику) догадаться. Наиболее смелым вариантом была бы очная ставка. Очень просто было дождаться меня в коридоре, а вслед за этим вывести пленницу, допустим из душа, заставив нас обоих отвечать на свои вопросы хоть в коридоре, словом создать безвыходную ситуацию. Что стала бы отвечать и без того напуганная жертва? Очевидно, что. Прекрасным в этих моих думах было только то, что она сама боялась не меньше меня Александра и представить, что она способна устроить очную ставку, выдав главную тайну начальника было невозможно. Разве что в ее стремлении выслужиться? Но промах с дверью, наверняка, думает она, известен ей одной, а стало быть причин излишне выслуживаться и нет. Еще меня беспокоила Настя, которая хоть непосредственно и не была причастна к этой истории, могла, как это бывало не раз в ее непростой жизни, снова оказаться крайней. Об этом я думала с сожалением, но изменить что-либо была не в силах. Выпросить для нее отпуск? Но на это нужны весомые аргументы, а какие были у меня? Нет, так открыто подставляться я не намерена.

Вечером 29 июня, Рената, как всегда мурлыча под нос себе глупую песенку, накрывала на стол. «Прощальный ужин», думала я, глядя издали на эти приготовления. Возможно, что о том же думала и она, во всяком случае теперь время и расстояние были на ее стороне. Могло ли быть, что Александр имел какие-либо иные связи, за исключением деловых, где-то за пределами коттеджа в Ранеевке или своего офиса и была ли Олеся его личной прихотью (бывают же чудеса в этом мире)? Или все это часть трафика, оформленного под благовидным названием «Базспецкреп»? Эти вопросы я задавала себе снова и снова, но найти прямой ответ на них, пожалуй, было равносильно смерти. На всякий случай, я по отдельности спрятала карту памяти с доказательствами преступления Александра и Ренаты в место, где никто не смог найти ее – в маленький кармашек, который я нашила на свои трусики. Ночной поезд до Санкт-Петербурга, перестукивая колесами, стремительно увозил меня прочь от кошмара, увиденного мною однажды в верхней комнате, от ежедневных условностей красивого, но лишенного какой бы то ни было теплоты быта, того что так долго я создавала своими руками в деревне. Тогда я еще не знала, что, уезжая, всего лишь окажусь между молотом и наковальней.

Глава 17

Посреди ночи, я проснулась, вся мокрая. Свет был приглушен, плацкартный вагон, в котором я ехала давно спал. Поезд мерно покачиваясь, снова набирал ход. Нестерпимо болела голова, а к общей слабости добавлялись резь в животе. Взяв сумочку, я, старательно избегая ног, вытянутых в проход и придерживая живот рукою, направилась в туалет. За окном, небо посерело, предвещая скорый рассвет и в нем, стремительно сменяя друг друга мелькали деревья, на десятки километров вокруг сливаясь в один бесконечный лес. В другой раз я залюбовалась бы этой незамысловатой красотой, но сейчас мне было не до этого. Когда боль несколько утихла и мне стало немного лучше, рассвет уже окончательно вступил в свои права. Поезд не сбавляя скорости, стремительно несся через небольшие деревни и безлюдные полустанки. Я взглянула на часы, было почти половина четвертого утра. Еще два с половиной часа пути, подумала я, решив, что неплохо было бы уснуть, но здесь меня ожидала непредвиденная проблема: пока я пыталась привести себя в чувство, поезд достиг границ санитарной зоны. Оно и вправду, посмотрев в окно я уже заметила, что небольшие поселки, перемежавшиеся лесами, стали попадаться все чаще, а сам поезд стал замедлять ход.

Прошедший по вагонам проводник, которого я сначала приняла за кого-то из пассажиров, закрыл дверь, видимо даже не удостоверившись в том есть ли там кто-нибудь или нет. Меня снова окатило на этот раз уже холодным потом. Ситуация, которая привиделась сейчас была настолько реальна, что я всерьез испугалась, как бы меня не встречали на близлежащей станции. Очень запросто, что это могли быть те же самые охранники, которых я видела в тот злополучный день, в середине июня, а возможно, что это будет милиция и какое-нибудь глупое обвинение в краже, которой я разумеется не совершала. Рената вполне могла провернуть что-либо похожее. Странно, куда я могу отсюда подеваться, пыталась понять я причину подобного унижения, но с другой стороны комфорт пассажиров, да и об этой истории очевидно никто не должен узнать. Кто же, кто же из них проболтался, сокрушалась я взаперти. Олеся? Но зачем? Что ждет ее теперь? Нет она не могла, слишком много поставлено на кон. Разве что под пытками, но неужели Александр способен на такое? Рената, которая узнала об этой истории? Такое было вполне возможно. С большим облегчением я выдохнула, когда поезд снова тронулся в путь, тревога оказалась ложной. Когда я вернулась к себе обратно (проводник открыл дверь, едва поезд миновал все разъезды) мои соседи по плацкарту уже завтракали. Увидев меня, женщина лет сорока спросила все ли у меня в порядке, на что я кивнула головой. Следом прошла проводница, должно быть та, по вине которой я просидела взаперти около двух часов. Мне она предложила чай, но я отказалась. Еще неизвестно отчего я отравилась. Люди понемногу собирались, поездка подходила к своему концу.

В Петербурге я взяла такси до отеля, адрес которого Александр написал мне еще в тот день, когда сказал о грядущей командировке. Гостиница «Ленинградская звезда» представляла из себя пятиэтажное здание, состоящее из одного корпуса, имела огороженную зеленую территорию, выполненную в венецианском стиле, с каналами и мостками, и выходившую на малооживленную улицу, по которой изредка сновали автобусы. Улыбающаяся девушка на ресепшене зарегистрировала мое прибытие, отметив, что «я оказалась первой», вручила мне ключи, снарядив горничную помочь мне поднять мои вещи. Рассказав мне о том, как все устроено в номере, она удалилась, а я, приняв душ и ознакомившись с материалами конференции, которая должна была начаться только завтра в 10 часов утра, решила прогуляться по городу, благо мне стало намного лучше, чем было в поезде и кроме того у меня было незамедлительное дело.

Пройдя по всему Невскому проспекту, о котором так много писалось в русской литературе, я так и не решила, как поступить мне с тем, что теперь лежало в моей сумочке, а именно с картой памяти. Мне конечно, как я думала уже намного позже, следовало, имея такие доказательства обратиться в прокуратуру и сделать копии материалов где-нибудь на облачном сервисе, однако с дороги, испытывая ужасное волнение, я зашла в обычный участковый пункт милиции. В полутемном помещении с грязными, покрытыми масляной краской неопределенного цвета стенами, за стеклом с надписью: «Дежурная часть» сидел один участковый и прескучающим видом глядел на телефон, словно паук, выжидающий свою добычу. Мое появление несколько оживило его, маленькие глазки заблестели, а его грузное тело шевельнулось в кресле, жалобно скрипнувшем под его весом. Нерешительно оглядываясь по сторонам, я подошла к окошку               

– Добрый день. У меня такое дело…               

Подтянувшись, он весь приготовился слушать, словно предчувствуя, что это дело, окажется куда интереснее тех бытовых ситуаций, которыми он занимался обычно.

Я рассказала ему всю историю, ничего не скрывая, предоставив в конце карту памяти, которую он тут же вставил в свой телефон. Просмотрев ее содержимое, он попросил подождать, а сам куда-то удалился. Уставшая, с чувством выполненного долга, я присела на жесткую скамейку под стендом «Их разыскивает милиция». Вскоре мой собеседник вернулся в сопровождении еще одного участкового, внешне оказавшимся его полной противоположностью. Он на ходу рассказывал своему коллеге мою историю, а после показал на меня, хотя в данный момент здесь кроме нас никого и не было.                

– Старший лейтенант Владимир Горанж, представился он.                

– Можно Ваши документы?                 Я протянула ему паспорт, поскольку в тот момент была уверена, что поступаю верно. Лейтенант усмехнулся.                

– Так вы утверждаете, что некто Арапцов Александр Владимирович похитил девушку и силой удерживает ее в своем загородном доме, чему у вас есть и доказательство, верно?                

– Да, призналась я. Вы посмотрите все в телефоне.                

– Посмотрим, посмотрим, задумчиво произнес он.                

– Пройдемте ко мне в кабинет, там нам будет удобнее.                

– Может чаю, осведомился он, прикрывая за собою дверь. Его напарник, по всей видимости, вновь вернулся скучать на свое рабочее место.                

– Благодарю, не нужно, вежливо отказалась я               

– Ну так-с, я весь во внимании, Екатерина Анатольевна, расскажите мне подробнее, что вы видели

Тем, кто хоть немного знаком с тем, с работою внутренних органов, наверняка знают и о такой особенности людей в погонах, как стремление дважды услышать одну и ту же историю. Тогда выбора у меня особо не было, но в следующий раз я твердо решила изложить все на бумаге.                

– Ваша история, пожалуй, одно из самых серьезных дел, если конечно верить тому, о чем вы только что сказали, особенно в свете того, чем мы тут занимаемся обычно, он неопределенно махнул рукой.                

– Ваши подозрения относительно тамошних сотрудников милиции, к сожалению, не беспочвенны, сами понимаете, зарплата… вот все и крутятся, кто как может.                

– Со своей стороны, я конечно попытаюсь помочь Вам, но для этого потребуется время и санкция вышестоящего начальства, которому, как я думаю будет весьма интересно узнать, что происходит в регионах.                

– Вы я так, понимаю у нас проездом?                

– Да, в ближайшие две недели у нас здесь проходит конференция. Если хотите я оставлю вам свой номер?                

– Конечно и адрес гостиницы, где вы остановились или ее название               

– Вот вам моя визитка, протянул он мне маленькую карточку, в которой значились его имя, фамилия, должность, а также номер мобильного телефона               

– Узнаете, что-то, звоните, добавил он, принимая в свою очередь, мои данные.                

– Да, мой напарник, если не возражаете, скопирует себе материалы, подождите пару минут.                

– Хорошо               

Когда я вышла из отделения милиции, Невский проспект встал в одну большую пробку. Близилось время обеда, и я тоже решила зайти перекусить. Дела складывались, как нельзя лучше, думала я, направляясь к Адмиралтейству еще не зная, как жестоко я обманулась, обратившись за помощью.

Глава 18 

Некоторые сомнения все же одолевали меня в последующие дни, однако я успокаивала себя тем, что расследование в отношении Арапцова, будет не столь быстрым, как того хотелось бы мне или несчастной пленнице. Пока это дело попадет наверх, пока там примут какое-либо решение… Больше всего я опасалась, что дело может оказаться «под сукном» или мне не хватит времени (я уже планировала договариваться о дополнительных встречах в конце недели, указав их причину, как развитие партнерских отношений с потенциальными заказчиками). Ни один бизнесмен не будет против расширения сферы своего влияния, если конечно не возникнет неотложных дел в офисе. Но разве некому им заняться, кроме меня, особенно когда на кону успех и процветание «Базспецкрепа». Да, недели полторы, дела, какие бы они не были не выгорят, обнадеживала я себя, в то время, как в отделении на Невском уже решалась моя судьба…

Сразу после ухода девушки, добродушное настроение, с которым он беседовал c Екатериной Боровых, уступило место холодной непроницаемости. Владимир Игоревич думал, как ему лучше поступить в этой ситуации. Подумать только, похищение девушки бог знает где, в Ранеевке, что полутысяче с лишним километров отсюда! Но что это за человек Александр Арапцов, о котором рассказала ему эта девушка? Владимир тут же дал поручение своему напарнику и двумя днями позже на его рабочем столе уже была информация о интересовавшем их человеке. Каким образом, Михаил, сотрудник которому Катя первой рассказала об этом, сам по себе достаточно флегматичный человек, добыл информацию осталось загадкой. Листая материалы о нем, старший лейтенант все больше осознавал насколько серьезным было его влияние в регионе. Малый бизнес по производству крепежа, оказался лишь прикрытием его по-настоящему волчьих интересов. Арапцов занимался отправкой девушек за рубеж для чего была создана еще одна компания и наверняка имел обширные связи, вполне вероятно, что не только в своем регионе. «Перейти дорогу такому человеку, рассудил Горанж, может быть непростительной ошибкой». В этот момент он вспомнил о своей жене и двух детях, проживавших в небольшой квартире в Автово. От него не ускользнула мысль о том, что если он и вздумал бы «соблюсти букву закона», к чему призывали его прямые должностные обязанности, то с большой вероятностью, лишился бы работы. Итак, философский вопрос быть или не быть над которым, как известно, задумывались величайшие умы человечества, оказался решенным для одного человека, в деле, масштаб которого был далек от глубин философии.                

– Похоже, что он еще не в курсе произошедшего слива информации, поделился с ним своими соображениями Михаил Викторович, сержант по должности               

– Похоже на то, согласился с ним начальник. В любом случае нам не стоит упускать из вида эту Екатерину Боровых.                

– Она остановилась в «Ленинградской звезде», это там, где два года назад был закрыт подпольный притон, сказал сержант, глядя на адрес, написанный девушкой.                 Владимир Игоревич некоторое время молчал, словно обдумывая свои дальнейшие действия.                

– А что там сейчас? Ведется какая-либо работа в отношении владельца отеля, наконец произнес он               

– Понятия не имею, развел руками Михаил Викторович.

Старший лейтенант Горанж Владимир Игоревич был непосредственным участником тех событий в «Ленинградской звезде», выезжал на место. Что касается его напарника, в то время он был еще младшим сержантом и работал в другом отделении, но об этой истории в городе тогда не знал разве что ленивый вот и сейчас Михаил Викторович вспомнил о ней. После того, как общественный ажиотаж пошел на убыль, уголовное дело против владельца отеля прекратили «за отсутствием состава преступления». Логичнее было предположить, что вопрос был решен известным всем способом. Связи, кругом связи… Причудливая паутина человеческих отношений, отдающая гнильцой вседозволенности.                

– Вот что Миша, очень осторожно нам с тобой нужно «нащупать это дно». Мне интересно куда заведет нас эта скользкая дорожка.                

– Подозреваю, что в деле замешаны и другие сотрудники, поэтому нужно быть предельно осторожным. Я попытаюсь выяснить, чем сейчас живет «Ленинградская звезда», помимо туристов.

Неприметное серое здание отеля было построено еще в эпоху, когда возможность ядерной войны между двумя сверхдержавами СССР и США, в любой момент могла стать явью. Подвал или нулевой этаж в проектной документации здания значился в качестве укрытия и отличался большей толщиной стен и перекрытий. В середине лихих 90-х «Ленинградская звезда» постоянно переходила из муниципальной собственности в частную и наоборот. Некогда одна из лучших гостиниц города «звездочка», как называли ее жители, теряла свою привлекательность для туристов и стремительно ветшала, пока один из ее новых собственников, некто Мелерхов Владислав Антонович, случайно не обнаружил запроектированный на случай катастрофы, нулевой этаж, о котором за это время успели подзабыть. Полутемные, огромные, сырые коридоры и комнаты произвели на него немалое впечатление, но в то время он еще не представлял себе их возможной ценности. Геолог, по первому образованию, полученному им уже в годы перестройки, Владислав Антонович понимал, что подвалом следует заняться хотя бы из соображений безопасности самого здания, которое в перспективе, на болотистых почвах города, могло дать весьма существенную усадку.

Чехарда с переуступками права собственности в те годы, помогла активному и напористому Мелерхову получить значительные средства из городского бюджета под проект реставрации. «Ленинградская звезда» виделась ему уменьшенной копией самого города с каналами и мостками на территории, отделкой внутренних помещений не уступавшей своей роскошью видным архитектурным памятникам. Муниципалитет, в свою очередь, тоже оказался заинтересован в реставрации, по генеральным планам развития города, расположенное в историческом центре, здание должно было стать «визиткой города». Начинавший свое дело, практически в одиночку, получивший значительное влияние и поддержку в городе, благодаря своей идее, Мелерхов, спустя три года уже обзавелся значительными деловыми контактами. Отказавшись от услуг местных поставщиков строительных материалов, Владислав Антонович стал искать их в соседних регионах, руководствуясь прежде всего личной выгодой. Таким образом он сумел выйти сначала на отца Арапцова Александра Владимировича, а затем на него самого, молодого тогда, в 2011 году, выпускника престижного МИСИ.

Арапцов Александр Владимирович, чье инженерное образование дополнял чисто практический интерес, о котором уже упоминалось ранее, по достоинству оценил и само здание, и проект его реконструкции. Во второй его приезд в Санкт-Петербург, он со слов Мелерхова, узнал о существовании огромного, неиспользуемого подвала из которого разве что сумели откачать воду и сделать простой косметический ремонт. Глаза Александра блеснули, он сообразил, что такое стечение обстоятельств было уготовано ему самой судьбой. Он не замедлил действовать. Пока строительный бизнес его отца обеспечивал работы по внешней и внутренней отделке помещений и территории, Арапцов взял в аренду, а впоследствии через подставные лица, выкупил его у отеля. Вскоре пакет акций строительных компаний, которым он владел или где состоял акционером пополнился и новомодным, отделанным по последнему слову техники, отелем «Ленинградская звезда», где ему принадлежало 35% всех ценных бумаг. Мелерхов и Арапцов уже в первые несколько лет совместного предприятия сумели окупить свои затраты, принося немалую прибыль и самому городу, они непосредственно отошли от дел. Мелерхов, несколько раз избиравшийся в органы местного самоуправления, теперь большую часть времени проводил в Испании, где также приобрел небольшую гостиницу. «Ленинградской звездой» теперь управляла некто Костаревская Валерия Валерьевна. Арапцов был знаком с этой дородной женщиной, лет сорока, с огненно-рыжими волосами и вкрадчивым голосом, внушавший уважение нанятых ею сотрудниц.

Подвал, который Александр Владимирович, как и следовало того ожидать, оформил в виде инквизиторских застенок вскоре был полностью готов. Расположенный глубоко под землей, усиленный звукопоглащающими материалами, он был прекрасно оборудован. Через вновь образованную фирму (третью по счету), Арапцов заказывал из-за рубежа крупногабаритные девайсы, вроде Андреевского креста, массивных деревянных колодок, щедро проплачивая на таможне «конфиденциальность». Коридор, освещенный слабым электрическим светом, стилизованным под факелы из стен которого местами, торчали массивные металлические кольца, заканчивался четыремя комнатами, две из которых были стилизованы для ролевых игр под больницу и школьный кабинет, а еще две имели общетематическое значение. Проводимый по документам, как музей, он снискал себе исключительно нехорошую славу, хотя бы тем, что предметы в этом «музее» не просто можно было потрогать, но и применить в действии, чем не преминула воспользоваться властная Костаревская, по отношению к своим провинившимся сотрудницам, преимущественно к девушкам-горничным.

Глава 19

Случай, о котором, вспомнили оперативники с Невского, произошел в 2016 году. В начале августа, молодая горничная Кристина Л., родом из Приозерска, где она воспитывалась в детском доме и которой едва исполнилось 20 лет, нагрубила одному из клиентов второго этажа, относившегося к VIP-обслуживанию. И хотя сам клиент, владелец крупного металлургического завода Алексей Борисович Сирозывцев, человек чьи виски уже тронула седина, счел это небольшим недоразумением, Костаревская, извинившись перед ним, нашла повод для дисциплинарного взыскания с молодой «детдомовки», как презрительно она ее назвала. Девушку отстранили от работы и в течение четырех последующих дней, продержали связанной в подвале, периодически избивая ее. Лиц, делавших это людей она не видела, поскольку на голове у нее был мешок. Позднее выяснилось, что Костаревская привлекала к этому других своих жертв, которые разумеется не могли отказаться, иной раз принимала участие сама. Все это действие, не лишенная актерских талантов владелица отеля, преподносила как «экскурсию в глубь веков», убеждая постоянных и проверенных клиентов отеля, обладателей золотых карт, внесших к тому же значительную денежную сумму, что все происходящее постановка с профессиональными артистками, получающими хорошие гонорары за свою работу. Для подстраховки Валерия Валерьевна, требовала внесения авансовый суммы «за участие», которая возвращалась спустя пару месяцев после выезда клиента на его карту и неизменно просила оставить все устройства выключенными в специальном сейфе. Зрелище было столь эффектным, а эмоции настолько настоящими (никому из участвовавших девушек не хотелось повторить подобное на себе), что долгое время никому из клиентов не приходило в голову заподозрить что-то неладное. Как и положено в подобных историях, огласка произошла случайно и в отношении другой девушки, попавшей сюда еще в апреле.

Один из иностранных клиентов, некто Рэймонд Джуббо, пренебрег запретом, записывая происходящее на умные часы, чтобы потом показать друзьям «историю русской каторги», как сказала присутствующим Костаревская. Свое настоящее имя она, к слову, тоже скрывала, а ее участие во всем этом требовало и смены облика. Вернувшись в США, он отправил друзьям ссылку на платном ресурсе, а спустя месяц к нему заявилась полиция. Убедившись, что Джуббо ко всей этой истории имеет самое косвенное отношение в качестве зрителя, материалы были переданы обратно в Россию. Из вышестоящих органов, не особо качественная видеозапись, толком не позволявшая установить ни время, ни место действия была передана в архив, где конечно, со временем, затерялась бы среди других дел если бы ее не увидел полковник Щёморхов Дмитрий Андреевич. Смутно догадываясь где это могло бы быть, он в свою очередь, обратился к Горанжу Владимиру Игоревичу, которого знал еще с армейской службы в Якутии. Вдвоем они установили, что местом действия, по всей видимости, является бывшее убежище гостиницы «Ленинградская звезда». Особого эффекта спецоперация не дала, намного раньше, чем видеозапись попала в Россию, о ней узнал Мелерхов Владислав Антонович, находившийся в то время в Швейцарии. Подивившись делам Костаревской, он тем не менее предупредил ее и Арапцова о возможной, надвигающейся буре, так что, когда группа Горанжа прибыла на место их вниманию предстал практически голый подвал, из которого отец Арапцова, как это бывало еще в институтские годы, когда он покрывал «похождения» своего сына, вывез все оборудование, в разобранном виде. А поскольку помещение принадлежало не самому Александру Владимировичу, найти концов в этой истории было практически невозможно.

Кое-что из незначительных улик, вроде въевшихся, в бетонный пол, пятен крови все же косвенно указывало на то, чем жило это мрачное место долгие годы. Костаревскую Валерию Валерьевну задержали, но дело вскоре рассыпалось: самоуверенная и заносчивая владелица отеля не признавала за собой ни одного из вмененных ей эпизодов, а пятна, да мало ли откуда могли они взяться в бывшем бункере некогда захудалой советской гостиницы. Более догадливые люди быстро сообразили, что Костаревской в этом достаточно серьезном деле, по которому ей грозило сразу несколько обвинений, активно помогали из-за рубежа, но вот кто? Про Мелерхова, проживавшего за рубежом успели забыть все, даже СМИ обычно падкие на подобные разоблачения. Через два месяца, с владелицы отеля окончательно сняли все обвинения. То с каким жаром отстаивали ее права и «честное имя» окончательно укрепило веру этой женщины в свою безнаказанность, более того Валерия Валерьевна, к сорока годам сменившая несколько сфер деятельности, окончательно разобралась в том, чем ей было бы интересно заниматься дальше. Едва оказавшись на свободе она с удвоенной энергией принялась за старое, благо Александр Владимирович Арапцов в тоже самое время ни капли не сомневавшийся в исходе дела, сам укреплял свои всевозможные связи, сумев проникнуть даже в силовые ведомства, о чем конечно Костаревская узнала в первую очередь.

«Покровителем» интересов этого «великолепного трио» стал некто Раховский Эдуард Олегович, мужчина 46 лет, крепкий и статно сложенный и имевший, как и Щёморхов, с которым они работали в разных отделах, чин полковника. Узелок хитросплетений и порочных связей окончательно замкнулся.