Приятные прогулки в летнюю ночь 2. Наташа. Из сборника Первый секс в брачную ночь Часть шестая

Глава первая.

Помещение, в котором происходила съемка, своей формой напоминало большой круглый зал, у стен которого расположились неизвестные мне люди в непонятных одеждах. Таинственный полумрак скрывал их лица, некоторые из них были в масках, что мне почему-то показалось недобрым и даже зловещим. Сама атмосфера в этом зале была какая-то мрачная, но я затруднялась объяснить, из-за чего именно у меня возникло это чувство. Словно что-то нехорошее затевалось в этом странном помещении, явно не предназначенное для посторонних глаз.

Я почувствовала, что меня постепенно начинает напрягать непонятное тяжёлое ощущение надвигающейся беды и на две секунды отвела взгляд от монитора. Быстро оглядев тёмную комнату с мрачными высокими шкафами, я облизала пересохшие губы, опустилась на стул и со вздохом снова посмотрела на светящийся экран ноутбука, не в силах побороть раздиравшее меня жгучее любопытство. Сейчас я узнаю, чем занимается наша Луиза в своё свободное от обязанностей тюремщицы время.

Всё это сильно смахивало на частную театральную постановку, сделаную на заказ. Раньше я слышала о таких вещах, но никогда этим не интересовалась. Загадочные люди у стен стояли неподвижно и молча смотрели на две фигуры в центре зала, залитые непонятно откуда падающим мягким светом. Внимание всех присутствующих было приковано именно к ним, что подчеркивалось тяжеловесной тишиной, повисшей в зале. Две женщины находились друг напротив друга и с первого же взгляда было видно, что положение у них абсолютно разное. Одна сидела в кресле, расположенном на небольшом возвышении, одетая в роскошное длинное платье кровавого цвета и строго смотрела на другую, стоявшую совершенно голой, с низко опущенной головой. Почему-то мне показалось, что незнакомка очень стесняется своей наготы, выставленной напоказ всем присутствующим, но об этом никто даже не задумывается. Вид у голой женщины был подавленный и измученный, что весьма удивило меня. Кто она такая?

Луизу я узнала сразу, несмотря на то, что лицо психованной мерзавки было сильно накрашено. Было невозможно не узнать этот презрительный изгиб плотно сжатых губ, надменный взгляд и нервные порывистые движения рук, когда она что-то громко говорила. Всё это было мне очень хорошо знакомо.

Сидя в кресле с грацией королевы, моя тюремщица строго смотрела на обнаженную незнакомку и явно о чем-то размышляла. Постукивая пальцами по подлокотникам кресла, Луиза рассматривала женщину с таким видом, словно решала, что с ней делать дальше. Вид у психички не предвещал ничего хорошего и я почувствовала как от дурных предчувствий у меня холодеет спина.

— Итак! - раздался в тишине звенящий от негодования голос Луизы. - Я повторяю свой вопрос-Ты по-прежнему отвергаешь все ужасные обвинения, которые были предъявлены тебе здесь нашим Собранием?! По - прежнему бессовестно отрицаешь свою тяжкую вину?! Напоминаю, что эти обвинения имеют под собой чёткие и безоговорочные доказательства, которые дают нам все основания гласно и строго осуждать тебя! Именно поэтому ты находишься здесь в таком неподобающем виде и испытываешь моральные, но заслуженные страдания! Тебе понятно это?!

Обнаженная незнакомка подняла голову и посмотрела в лицо Луизе. Камера плавно переместилась ближе и я с удивлением увидела, что щеки женщины залиты слезами. И, тем не менее, страха или отчаяния в её взгляде заметно не было, что весьма меня порадовало. Безотчетно я почувствовала явную симпатию к той, которая осмелилась храбро противостоять безумной злости Луизы. Для меня это было весьма похвальным качеством.

— Мне понятно лишь одно! - так же громко ответила голая незнакомка, не опуская глаз. - Все ваши несуразные обвинения лишены каких-либо оснований и полностью являются гнусной выдумкой негодяя господина де Крильи, который пытается таким подлым образом вынудить меня... Вы сами знаете, о чём я говорю!

Мне захотелось аплодировать смелой женщине. Она явно была не из робких, чем сразу же расположила меня к себе.

— Молчи, распутница! - повысила голос Луиза, яростно метая глазами молнии. - Не смей снова грязно затрагивать имя де Крильи, который не желает ничего иного как попытаться образумить твою несчастную голову, в которую закрались развратные и страшные мысли! Не смей так говорить! Мы собрались здесь для того, чтобы спасти тебя от чёрного пламени похоти, которое начало коварно пожирать твои мысли, а не выслушивать твои подлые и лживые обвинения! Ты сейчас должна...

В голосе Луизы было столько неподдельного негодования, что мне захотелось громко рассмеяться. Если бы все собравшиеся в этом зале знали чем занимается по вечерам в своей спальне стареющая психичка, они бы моментально поменяли женщин местами. Судить пришлось бы Луизу, а не несчастную незнакомку, которую мне, несмотря на всю театральность всего происходящего, было откровенно жаль. На её месте должна быть ненормальная стерва с развращенными донельзя мозгами. Она это очень заслужила, в этом я была твердо убеждена.

— Как я уже говорила... - снова раздался твёрдый и уверенный голос обвиняемой незнакомки. - Де Крильи попытался сделать своё гнусное дело в тот момент, когда я работала в саду и ни о чём не подозревала! Он подкрался совершенно незаметно и набросился на меня, раздираемый своими грязными желаниями. И это было ужасно! Конюх Жанен видел, как де Крильи разорвал на мне одежду и повалил на траву, зажимая мне рот. В этот момент рядом послышался голос его маленького сына-де Крильи быстро вскочил и скрылся в кустах, бросив меня полураздетой и рыдающей на мокрой траве. В таком виде меня обнаружила мадам Локетт, няня маленького де Крильи. Придя в ужас от увиденного, она помогла мне подняться на ноги и я уже решила, что дама желает помочь, как вдруг она начала кричать и бить меня по щекам, называя грязной развратницей. Это было так...

— Это всё грязная ложь, и мы можем легко доказать нашу святую правду! - грозно вскричал высокий худой мужчина, отделившийся от стены и вышедший в центр зала. Среди собравшихся раздался неясный ропот, заставивший меня вздрогнуть. Мужчина выглядел неопрятно. У него были длинные грязные волосы и вытянутое неприятное лицо алкоголика. Хмуро посмотрев на голую женщину, он строго сжал губы и манерно обратился к Луизе, протянув к ней руку:

— Уважаемая госпожа де Лекренуа, позвольте мне вставить своё слово в наше могущественное правосудие! Никак нельзя допустить таких вопиющих ошибок в этом.. . Возможно, что... Ох, гнев нашего Господа, Я только хочу... Нет, позвольте мне заявить тут... Прошу прощения за столь бесцеремонное вмешательство, но это просто абсурдно и непередаваемо! Это неслыханно и так нагло, что я...!

Глава вторая.

— Что Вы хотите заявить, Гукре? - нетерпеливо спросила мужчину Луиза, обращая на того свой строгий пылающий взор. - Почему так волнуетесь? Что Вы ещё можете добавить к имеющимся здесь обвинениям? Вас так взволновал вид этой похотливой девки, что Вы не можете сказать нам...

— У меня есть кое- что, о чём никто не знает, уважаемая госпожа де Лекренуа! - так же пафосно заявил манерный мужчина, нелепо кривляясь перед камерой. - Эти факты никому неизвестны и теперь я желаю...

Было заметно, что он сильно переигрывает, но никто в зале не обращал на это внимание. Мужчина был явным новичком и изо всех сил старался выполнить свою задачу, но получалось у него неважно и смешно. Этот человек был определённо не на своём месте и просто выполнял чьи-то указания, не понимая нелепости происходящего. Но это было не так уж актуально-Всё внимание присутствующих было приковано к красивой голой женщине, которой, впрочем, это вовсе не нравилось. По крайней мере, так мне показалось.

На вспотевшем лице осужденной появились красные пятна, свидетельствующие о её сильном непроизвольном волнении. Незнакомка резко выпрямилась и медленно, довольно - таки сладострастно провела пальцами по упругой груди, чем снова вызвала глухой ропот собравшихся. Зачем она это сделала, мне было непонятно. Положение у неё и без этого было незавидным.

Глаза женщины засверкали, она гордо вскинула свою красивую точеную голову с аккуратной причёской и твердо произнесла:

— Я прекрасно знаю, госпожа де Лекренуа, о чём собирается сейчас поведать наш славный и честный грузчик Гукре! Для меня это не является неожиданностью, поверьте мне! Здесь уже всё известно даже здешнему пьяному мэру, это очевидно! Он тоже любит подобные скабрезные штучки, это ни для кого не секрет! И поэтому я могу сама заявить о том, чему стал свидетель этот честнейший...

— О, молчи, развратница! - наигранно взвыл высокий мужик, гневно вскидывая кверху свои тощие руки. - Я не желаю об этом ничего слышать, наглая девка! Тебе никто не поверит! Поэтому молчи и склони свою грешную голову! Я могу...

— Подождите, Гукре! - оборвала мужчину Луиза, топнув ногой в бархатной туфельке. - Давайте сначала дадим возможность высказаться этой несчастной, чтобы потом нас не обвинили в халатном и поспешном судействе! В наше неспокойное время всё возможно. Поэтому спешить не будем, сейчас это излишне! Пусть она говорит, это её право!

Гукре опустил руки и послушно замолчал, снова обернувшись к несчастной жертве этого нелепого судейства. Вид у мужчины стал злобным и отталкивающим, словно его чем-то несправедливо обделили и выставили вон. Мне этот персонаж был отвратителен.

Не отрывая глаз от экрана, я неожиданно для себя поняла, что всем сердцем сочувствую незнакомой мне женщине, которая вынуждена была находиться обнажённой перед этим странным сборищем, и тем не менее, продолжала противостоять им всем. Меня это не могло не восхищать. Происходящее настолько захватило меня, что я забыла, для чего изначально проникла в эту комнату. Это теперь отошло на второй план.

— Две недели назад, после работы в саду господина де Крилье я направилась в купальню! - снова раздался уверенный голос подсудимой. - Я всегда так делаю, когда заканчиваю свои обязанности садовницы, чтобы не ложиться спать грязной и нечистой. Желая смыть с себя грязь после долгого рабочего дня, я разделась и, ничего не подозревая вошла в воду, после чего начала мыться. Гукре, который нагло и безобразно подсматривал за мной, спрятавшись в кустарнике на берегу, я заметила не сразу...

— А разве любоваться купающейся женщиной- преступление для мужчины ? - бесцеремонно перебила её Луиза.

— Вовсе нет. Это не является преступлением. Но наш честный грузчик, являющий собой невинную добродетель и ангельскую чистоту, не просто подсматривал за мной...

— Что же он делал ещё? Начал плясать перед тобой? Или играть на мандолине?

— Нет. Много хуже.

— Позвольте! - снова пафосно вскричал высокий мужчина, обращаясь к собранию. - Я вынужден протестовать против таких заявлений! Это вопиющая и неслыханная наглость-обвинять меня в том, чего вовсе не было! Я никогда не позволял себе...

Среди собравшихся послышались недовольные возгласы. Кто-то громко рассмеялся, унижая нелепого грузчика, что он вполне, по моему мнению, заслужил. Я начинала яростно ненавидеть этого злобного шарлатана, желающего погубить прекрасную и храбрую садовницу.

— Пусть она продолжает говорить! - раздался чей-то строгий голос. - Мы желаем слушать её! Не чини препятствий её речам, пусть она рассказывает!

— Но она же лжёт! - вскричал Гукре, поворачиваясь к зрителям. - Неужели вы не видите, что эта наглая развратница пытается опорочить моё имя?! Этого нельзя допустить!

— Молчи, грузчик! - сказал второй, явно привыкший к тому, чтобы его беспрекословно слушались. - Нам намного интереснее слушать её развратные и похабные речи, чем твоё невыносимое нытьё! Не мешай ей говорить, пусть она всё выкладывает! Молчи и слушай!

Гукре схватился за голову и негромко застонал, чем вызвал смех ещё нескольких присутствующих в зале. Я ликующе сжала кулаки, глядя на его отвратную фигуру.

Глава третья.

— Когда этот негодяй понял, что я его заметила... - продолжила прекрасная садовница, смело глядя на Луизу. - То выбрался из кустов, спустил штаны и начал безобразно ублажать свой срам, не сводя с меня наглых и бесстыжих глаз. Поверьте, выглядело это более чем отвратительно! Ужасней картину видеть мне ещё не приходилось. Мерзко ухмыляясь, он рассматривал меня и совершал пошлое непотребство! Мне стало противно, я сразу же выбралась из воды и прикрылась одеждой, но было поздно-этот наглый развратник уже опустошил себя, выпустив на траву свое семя! При этом он ревел как зверь и совершал непристойные движения, отчего я...

— Наглая ложь! - отчаянно простонал противный грузчик, вцепившись в свои сальные волосы. - Ничего подобного там не происходило, я просто... Она откровенно смеялась надо мной, показывая свои прелести, унижая и высмеивая, а я лишь... немного возбудился и... Это было невыносимо!

— Довольно! - вскричала Луиза, трясясь от справедливого гнева. - С нас достаточно этих мерзких подробностей! Я поняла, что вы оба виновны в недостойном поведении и будете вместе наказаны! Вы заслужили это! Но перед этим... Я бы желала услышать, что скажет нам об этой грязной истории сам господин де Крильи. Давайте послушаем его, господа!

От стены отделился лысый толстяк в костюме горожанина девятнадцатого века, и приблизившись к обнаженной садовнице, тяжело перевёл дух. По его толстому лицу стекали крупные капли пота, что ещё больше придавало ему отталкивающий вид, и мне захотелось плюнуть в эту потную толстую рожу.

— Уважаемая госпожа де Лекренуа! - просипел он пропитым голосом любителя крепкого пива. - Я могу рассказать Вам и всем собравшимся здесь всю правду о этой женщине. Хочу сразу заверить, что вся эта история настолько неприглядна и похабна, что слышать её будет нелегко, и тем не менее, я расскажу всем, что из себя представляет наша юная садовница Клара! Вы позволите?

— Мы слушаем Вас, де Крильи!

Толстяк несмело оглянулся на стоявшего рядом опозоренного грузчика, затем посмотрел на голую и прекрасную Клару и вытер ладонью потную лысину.

Мне снова захотелось плюнуть, только в этот раз на пол. Едва удержавшись, я продолжила слушать сиплый голос противного жирняги, сжав кулаки от нетерпения. Действие на экране всё так же полностью захватывало меня.

— Я не покривлю душой, если скажу вам всем, что эта очаровательная плутовка начала бесстыдно соблазнять меня, как только появилась в моём доме. Не могу предположить, на что она рассчитывала, но действовать, распространяя свои развратные чары, эта девка начала сразу. Признаться, я был весьма растерян, когда осознал, что происходит и не знал, что делать. Всё это было настолько необычно, что... Я никогда не думал, что женщина может так безобразно вести себя в приличном доме. Несколько раз она посещала купальню, ничуть не скрывая рубашкой свои прелести, и это было невыносимо, потому что... Вы все знаете, что я уважаемый в обществе человек, имею прекрасную супругу, и поэтому для меня было тяжело видеть нагую распутницу, плескавшуюся в воде. Это был верх бесстыдства! Срам и разврат среди бела дня! Именно разврат, о котором даже греховно вести прилюдные речи! Но... При этом я должен признаться всем присутствующим... Это нужно сделать, ибо мне должно быть предельно честным и открытым перед вами... Дело в том, что два раза, наблюдая против своей воли за обнаженной Кларой, я вынужден был... опустошить себя, ибо меня непреодолимо начинал жечь её развратный сатанинский огонь! Я признаю свою вину в собственной слабости и прошу Вас не наказывать строго нашего славного грузчика Гукре! Этот бедолага, так же как и я, не сумел противостоять злым чарам развратной чаровницы и поэтому... Он мучился так же как и я...

— Прошу Вас, де Крильи, постарайтесь покороче! - перебила толстяка Луиза, сжимая кулаки и с непонятным видом посматривая на Клару. - У нас остаётся мало времени!

— Неужели вы все верите лживым речам этого господина?! - подала голос прекрасная садовница, гневно оборачиваясь к стоявшим у стены людям. - Всё это явная и наглая ложь старого развратника! Разве вы не видите, что он желает опозорить меня и добиться того, чтобы коварно овладеть мной?! Это же...

— Молчи, негодная! - снова взвыла Луиза, едва не свалившись с кресла. - Ты не должна позорить здесь уважаемого человека, погано обвиняя его во лжи и разврате! Молчи и не гневи своим лукавым языком наше Собрание! Ты должна покаяться и признать свою вину, чтобы спасти свою голову от чудовищного наказания! Только так ты сможешь избежать публичного позора и...

Неожиданно грузчик не выдержал и засмеялся, хлопая себя по тощим ляжкам. По видимому, актёр из него был никудышный и было совсем непонятно, что он делает на этой загадочной съёмке. Я искренне недоумевала, почему этого человека пригласили участвовать в этой странной постановке- входить в образ он совершенно не умел. Луиза держалась неплохо, прекрасная садовница тоже справлялась со своей ролью очень хорошо, даже противный толстяк выглядел убедительно в своём подлом образе, но этот... Человек в роли грузчика выглядел совершенно нелепо и вызывал искреннее недоумение.

Луиза строго погрозила пальцем хохочущему клоуну, мельком с тревогой глянула в камеру и кивнула головой, словно давая позволение на продолжение съемки.

Глава четвертая.

Оператор плавно переместил вид на стоявшую на своём месте Клару, задержался на её подтянутых ягодицах, затем снова вернулся к толстому де Крильи, который стал ещё сильнее обливаться потом. Дождавшись когда грузчик перестанет смеяться, жирный отвратный колобок облизнул губы, с явным вожделением посмотрел на задницу голой женщины и снова начал свою подлую обвинительную речь.

— В тот вечер, когда произошло это ужасное происшествие, я решил прогуляться перед сном в нашем саду. У меня был трудный день и мне нужно было освежиться. Поэтому я часто гуляю в саду перед сном и...

— И хватаете беззащитных служанок, которых бесстыдно тискаете в кустах и там их принуждаете к соитию под страхом изгнания на улицу! - громко заявила Клара, насмешливо глядя на толстяка. - Именно так на прошлой неделе Вы опозорили дочь нашей кухарки Сильвию, вынудив её ублажать свой беспомощный и смешной срам устами! Ваша горничная была невольной свидетельницей этого безобразия, но она решила молчать, поведав об этом разврате только мне. С ней, кстати, Вы тоже развратничали в бане, куда коварно заманили несчастную девушку три дня назад ! После этого...

— Закрой свой мерзкий рот, шлюха! - брызгая слюной, завизжал де Крильи. - Не смей обвинять меня в том, чего...

В зале снова поднялся громкий ропот, судя по всему не предвещавший ничего хорошего бедной садовнице. Собравшимся не нравился такой поворот дела и они начали возмущаться, громко выкрикивая свои претензии. Прекрасная садовница неосторожно сказала что-то лишнее и это сильно навредило ей. Я напряглась, всей душой переживая за женщину и не отрывая глаз от экрана.

— Прошу Вас, де Крильи, не обращать внимание на эту несчастную! - тут же влезла Луиза, поднимая руку. - Таким образом она пытается избежать строгого наказания, которое мы ей сегодня уготовили. Но тщетно, ей это не удастся. Продолжайте, мы Вас слушаем!

— Избежать чего? Вашего смехотворного осуждения?!

Сказав это, Клара презрительно посмотрела на ведьму в кресле и отвернулась, снова предоставив оператору свою великолепную задницу. Судя по всему, она неожиданно решилась на смелую провокацию, что у неё вполне блестяще получилось.

Слегка прогнувшись в пояснице, женщина начала задорно играть крепкими ягодицами, дразня этим всех присутствующих. Получалось у неё весьма неплохо и в зале послышались прерывистые вздохи оголодавших по женской ласке мужчин. Мне стало смешно, настолько нелепо выглядели все эти странные люди.

Лицо Луизы побелело от возмущения, но она сдержалась и промолчала. Закусив тонкие губы, ведьма судорожно вздохнула и отвернулась, не в силах смотреть на обвиняемую. Увидев это, Клара начала извиваться более непристойно, запустив пальцы себе между ног. Какой-то мужчина громко ахнул, затем выругался, топая ногами и громко проклиная несчастную садовницу. По видимому, он непроизвольно спустил прямо в штаны, зачарованный прелестями Клары. Другой, в форме гусара, громко возмущался тем, что ему стали тесны рейтузы и теперь он не сможет сесть на коня, пока не исправит это. Третий страстно обхватил руками мраморную колонну и принялся оглаживать её, словно лаская любимую женщину. Обстановка в зале начала незаметно накаляться.

— Когда я дошёл по аллее до самой дальней части сада, то увидел Клару, которая работала с кустами цветов, несмотря на позднее время. Она часто работает допоздна, в трудолюбии ей не откажешь. Работать эта женщина умеет, это следует признать, но... Если бы она не вела себя так недостойно, то могла бы ожидать достойной награды от меня и... Впрочем, я отвлёкся, прошу прощения!

Скорее всего, развратница заметила меня, потому что в следующий момент быстро задрала свою юбку, под которой не оказалось белья, и опустилась на колени. В такой развратной позе она оставалась до тех пор, покуда я не приблизился к ней. Возмущенный таким бесстыдством и наглостью, я задрожал от праведного гнева, охватившего меня, схватил с земли отломаную ветку и начал яростно охаживать её по спине, дабы наказать за пошлое и грязное поведение! Блудница закричала и попыталась спастись бегством, однако я настиг её и продолжил экзекуцию, пытаясь погасить чёрное пламя, пожиравшее меня при виде её обнаженных прелестей. Плутовка умоляла о пощаде, но я был неумолим и продолжал крепко сечь её, не слушая жалобных криков. Здесь я снова должен признаться в собственной слабости-яросто нахлестывая нагую развратницу, я опять не удержался и сбросил своё семя прямо в штаны, словно младой юнец при виде лесной нимфы, которая решила соблазнить его. Это ещё больше разгневало меня и тогда я, потеряв голову принялся крепко избивать эту проказливую девчонку... Она заставила согрешить меня, позорно опустошив мои тайные недра, и поэтому я...

— Довольно! - подняла руку Луиза, поднимаясь с кресла. - Мы услышали достаточно, нам всё ясно! Больше нет надобности что-либо выяснять в этом деле, это совершенно излишне! У нас осталось мало времени! Сейчас я вынесу справедливый приговор!

В зале воцарилась полная тишина. Садовница перестала соблазнительно двигать бедрами, насмешливо посмотрела на побагровевшего де Крильи и застыла на месте, опустив голову. Мне показалось, что ей стало на всё плевать и лишь хочется поскорее покинуть это странное место и забыть его. Женщина приняла равнодушный вид и замерла, глядя себе под ноги.

Повернув голову в сторону Клары, ведьма протянула к ней руку и громко произнесла, сверкая глазами:

— Она виновна в том, в чём мы её обвиняем и это не подлежит сомнению! Мы все здесь видели на что способна эта заблудшая женщина, погрязшая в грехах и разврате. Она умеет коварно соблазнять честных мужей и этим очень опасна! Она олицетворяет собой плотский грех и похоть грязной женщины! Она вполне способна своим развратом погубить ещё не одного слабого мужчину, подобного Гукре, и мы здесь просто обязаны остановить её! Мы должны быть суровы и справедливы! Мы спасём сами себя, строго покарав эту падшую блудницу! Наказание будет исполнено немедленно!

— Браво! - воскликнул довольный толстяк, взмахивая руками и плотоядно глядя на несчастную садовницу. - Наше могущественное правосудие снова восторжествовало! Эта шлюха получит то, что заслужила и осознает...

— Вы можете наказать меня! - гордо перебила его прекрасная Клара, поднимая голову. - Это В ваших силах, и я не могу тут ничего изменить! Но вы никогда не сможете заставить меня сознаться в том, чего я не совершала! Моя совесть абсолютно чиста, в отличие от совести этих подлых негодяев, которые решили скверно опозорить меня перед честными людьми! Делайте своё чёрное дело, вершите надо мной грозные наказания- я не боюсь их! Вы не в силах покорить меня, это говорю вам Я-Клара Риллинг, честная работница и хозяйка своей совести!

Глава пятая.

Люди в зале тревожно зашевелились, явно недовольные такой смелой речью. Какой-то мужчина, одетый во всё красное, попытался выйти в центр зала и что-то сказать храброй садовнице, но передумав, злобно посмотрел на Клару, махнул рукой и вернулся на место. Лицо его исказилось от злости, а кулаки сжались, придав неизвестному зверский и отталкивающий вид. Смотреть на него было неприятно.

— Шлюха! - раздался чей-то грозный голос со стороны стены. - Ты не имеешь права оспаривать заслуженное наказание и должна принять свою справедливую кару! Твой голос сейчас уже ничего не значит! Поэтому умолкни, встань на колени и смиренно ожидай исполнения! Искупление грехов уже спешит к тебе!

— Поставив меня на колени, вы не покорите мою душу! - храбро возразила садовница, глядя куда-то в сторону. - Вы бессильны сделать это! И это ясно как Божий день-покарав тело, нельзя покарать разум, как бы всем вам этого не хотелось! А больше я не стану говорить - ваше общество абсолютно глухо и слепо к справедливости и уже не достойно того, чтобы ему что-либо доказывать! У меня всё.

Мне снова захотелось аплодировать этой храброй женщине. Несмотря на все унижения, которым её подвергали, она сумела сохранить своё лицо и не желала уступать своим противникам в неравной битве за честь. Злая ведьма в кресле не смогла запугать её и это полностью расположило меня к очаровательной нагой садовнице.

Я одобрительно кивнула головой и хлопнула в ладоши, словно Клара могла меня видеть. Всеми силами мне хотелось поддержать её и помочь в этом противостоянии, хоть я и понимала, что это невозможно. Странная театральная постановка полностью поглотила моё внимание, оттеснив все заботы на второй план.

В зале снова воцарилась тишина.

Камера переместилась на ведьму, сидевшую в кресле и смотрящую прямо перед собой. Лицо её побелело от злости, а глаза продолжали метать молнии. Следовало признать, что свою роль Луиза играла очень хорошо, этого у неё было не отнять. Притворяться и театральничать на публику моя коварная тюремщица умела очень оригинально, это был её конёк. Я об этом старалась не забывать, чтобы не попасть в просак.

Снова поднявшись со своего места, ведьма в красном платье обвела долгим взглядом весь зал, затем подняла руку, указывая на садовницу и чужим незнакомым голосом произнесла, едва двигая побелевшими губами:

— Пороть эту женщину!

Никто в зале не произнёс ни звука.

— Пороть немедленно! Здесь и сейчас!

Клара, услышав свой приговор, не пошевелилась, по - прежнему глядя себе под ноги. Толстый де Крильи, постояв на месте, вдруг судорожно схватился рукой за горло, словно задыхаясь, затем повернулся и шатающейся походкой отошёл к стене, пыхтя как паровоз. Он ни на кого не смотрел и всеми силами старался избежать внимания присутствующих. Мне показалось, что толстяк чем-то сильно испуган и желает скрыть это.

Грузчик Гукре, широко разинув рот, тупо уставился на голую женщину, пытаясь что-то сказать. На его неприятном лице была нарисована целая гамма чувств-от явного неудержимого страха до непонятного горького сожаления. Глядя на мужчину, я снова почувствовала какое-то непонятное нарастающее беспокойство. Чего они так испугались?

С грузчиком явно что-то происходило. Взмахнув руками, мужчина сделал шаг в сторону садовницы, затем беспомощно посмотрел на Луизу и опустил голову. Клара, посмотрев на его метания, лишь презрительно пожала плечами и отвернулась, гордо сверкнув глазами.

— Вы что-то хотели добавить, Гукре? - металлическим голосом спросила мужчину Луиза, повернув к нему голову. - Приговор вынесен и объявлен подсудимой, обсуждению он более не подлежит и отменен быть не может. Таковы наши законы. Вам понятно это?

Вместо ответа грузчик снова махнул рукой, в очередной раз посмотрел на обнаженную женщину и вжал голову в плечи. Клара на него не смотрела. Затоптавшись на месте, он непонятно что-то пробубнил, затем судорожно схватился за голову и совершенно неожиданно разрыдался, спрятав лицо в ладонях и вздрагивая всем телом. Я замерла, не понимая, что происходит.

— Что с Вами, Гукре?! - тем же металлическим голосом поинтересовалась Луиза, равнодушно глядя на плачущего мужчину. - Вы о чём - то сожалеете?

— Не надо...

Отступив на шаг в сторону, садовница снова с презрением посмотрела на сотрясающегося в рыданиях грузчика и насмешливо произнесла:

— Смотрите, уважаемые-Нашего честного Гукре неожиданно постигло запоздалое раскаяние! Иногда такое случается с людьми, погрязшими во лжи и забывшими о справедливости! Вот вам наглядное подобие этому. Этот презренный червь осознал свою низость и не выдержал мук совести. Поэтому теперь он плачет, пытаясь выглядеть перед вами сердобольным. Не плачь, паук, тебе это не поможет! Слишком поздно!

— Пожалуйста... Прекратите это! Я не смогу... Не надо!

Глава шестая.

Мужчина никак не мог остановиться и продолжал захлебываться слезами, всё время пытаясь что-то сказать Луизе. Присутствующие в зале молча смотрели на него, абсолютно не проявляя никакого участия или сожаления. По видимому, всем здесь было наплевать на этого чудака, взявшего на себя такую странную роль.

Отвернувшись, Клара неопределённо покачала головой и снова погрузилась в свои мысли, больше не обращая ни на кого внимания. Вид у голой женщины был гордым и независимым, что, честно говоря, очень мне нравилось. Я искренне переживала за неё, всем сердцем желая спасти от сурового наказания и вырвать из лап жестокой Луизы. Плачущий мужчина был жалок и нелеп, но всё равно, глядя на его метания я чувствовала какую-то глухую тяжкую тревогу. Что - то здесь явно было не так и это мне не нравилось.

Луиза сделала кому то нетерпеливый знак и опустила голову, не желая больше смотреть на грузчика. Появившиеся откуда-то двое мужчин в одинаковых сутанах францисканских монахов подхватили Гукре под руки и быстро увели из зала, не обращая никакого внимания на его истеричные рыдания. Про нелепого грузчика сразу же все забыли, словно его вовсе не было.

Спустя несколько минут, прошедших в полной тишине, раздались тяжёлые шаги, и к креслу Луизы вышел высокий брутальный мужчина, одетый только в широченные шаровары. На ногах у него были грубые тяжелые башмаки, которыми здоровяк громко топал по деревянному полу. Вид у человека был устрашающим и отталкивающим одновременно. В одной руке он держал широкую деревянную скамью, а в другой моток веревки. На плече у него висел свернутый в кольцо кожаный кнут. На спине и груди великана бугрились мощные мышцы, перекатываясь желваками под кожей. Мужчина выглядел заправским душегубом, чему очень способствовало свирепое лицо и наголо обритая голова. Посмотрев на гиганта, я почувствовала как у меня непроизвольно холодеет спина.

— Итак... Эта низкая женщина ваша, Боргерс! - объявила Луиза, обращаясь к великану. -Мы закончили наше судейство и наконец - то всё выяснили. Приговор вынесен, Вы можете приступать.

Мужчина молча поставил скамью на пол, положил рядом моток верёвки и кнут и повернулся к садовнице, равнодушно смотревшей на его зловещие приготовления. Страха на красивом лице несчастной пленницы я не заметила, что меня весьма порадовало.

Подтолкнув женщину рукой, гигант усадил её на скамью, беззастенчиво потрогал за задорно торчащие груди, затем пощупал задницу и снова посмотрел на окаменевшую Луизу.

Опустившись в кресло, та с явным интересом смотрела на ужасного Боргерса и мерзко улыбалась. Эта змеиная холодная улыбка была мне хорошо известна и ничего хорошего она не предвещала.

Стоявшие у стены люди о чём - то тихо переговаривались, указывая на могучего палача. Видимо, все они с нетерпением ожидали начала экзекуции, которое не заставило себя долго ждать. У несчастной садовницы не осталось ни малейшего шанса на спасение, из-за чего мне неожиданно захотелось плакать. Прекрасная Клара неожиданно полностью завладела моим сердцем и я желала ей только добра. Мне понравилась эта храбрая и независимая женщина, так мастерски исполняющая свою роль оклеветанной и гордой садовницы.

Луиза надменно кивнула головой и гигант приступил к исполнению своих обязанностей. Глядя на его неторопливые действия, я потеряла дар речи от удивления. Это было неожиданно и совершенно непонятно, и я не знала, что думать о происходящем.

Вместо того, чтобы приступить к жестокому наказанию, Боргерс принялся бесстыдно трогать голую женщину за её прелести. Усевшись рядом с ней на скамью, гигант начал умело ласкать женщину, пальцами возбуждая её торчащие соски, при этом не говоря ни слова своей жертве. Громила действовал молча и весьма умело, трогая женщину и стараясь её возбудить.

Я заметила, что глаза Клары расширились от удивления, но женщина быстро справилась с собой и сразу же вошла в свою роль. Обняв громилу за мощные плечи, она нежно поцеловала его в щеку, ласково улыбнулась и провела пальцами по мощной груди палача. Боргерс тоже улыбнулся, придвинулся ближе и начал действовать настойчивее. Раздвинув женщине ноги, он принялся умело играть с её выбритой вульвой, с хитрой усмешкой посматривая в камеру.

Клара была абсолютно не против таких наглых поползновений и быстро приняла эту игру. Опустив руку, она начала массировать член мужчины через шаровары, вызывая тем самым его довольные вздохи. На красивом лице женщины появилось явное выражение сладострастия.

Со стороны это всё выглядело весьма непристойно, учитывая тот факт, что всё это происходило на глазах у множества людей, и я пребывала в полной растерянности. Я не знала, что обо всём этом думать. Если это Собрание судило садовницу за постыдное поведение и блуд, то что тогда происходит сейчас? Неужели таким странным образом они решили наказать несчастную Клару? Этот зверовидный бугай сейчас будет смачно пользовать её на глазах всего уважаемого Собрания, умело раздраконит и тем самым вынудит признать себя неудержной похотливой шлюхой. Гордая Клара будет посрамлена, к большой радости этих извращенцев. Пусть так, этот коварный замысел понятен. Но Луиза требовала подвергнуть женщину порке... Вон и кнут лежит на полу. Для чего он нужен?

Я не могла ничего понять в том, что происходило на экране. Что задумали эти жестокие извращенцы в роли беспощадных судей? Пороть или прилюдно насиловать? Что-то явно не вязалось в этом странном представлении и меня это начало заметно напрягать.

Наклонившись к женщине, Боргерс принялся жадно обсасывать её торчащие соски, не забывая при этом ласкать руками молодое тело. Клара мельком глянула в камеру, прерывисто вздохнула и обхватила гиганта за голову, прижимая к себе. Судя по всему, происходящее перед камерой на глазах у множества людей ей весьма нравилось, нисколько не смущая своей показной откровенностью.

Глава седьмая.

С недоумением глядя на экран, я продолжала ломать себе голову над тем, что происходит. Несколько минут назад милая Клара выглядела совершенно невинно, полностью войдя в образ чистой и оклеветанной садовницы, и вот теперь... Мило улыбаясь в камеру, женщина беззастенчиво ласкала огромного мужчину, который намеревался её дерзко изнасиловать, не обращая никакого внимания на присутствующих, особенно на Луизу. Та по прежнему наблюдала за ними с неизменной змеиной улыбкой и не произносила не звука. Ситуация начинала выглядеть абсурдной.

Наверное, я могла бы понять садовницу в том, что ей нравится соблазнять женатых мужчин. Тем более за деньги, которые ей готовы были платить изголодавшиеся самцы. Честно говоря, для любой женщины в этом есть нечто такое, что заставляет их верить в себя и гордиться собой. Женатые мужчины не всегда становятся легкой добычей, и в этом случае женщине приходится изрядно попотеть, если она желает добиться своего. Это, при желании, можно понять. Но почему тогда здесь она всё гневно отрицала и так возмущалась? Какой в этом был смысл? Кем она была на самом деле-умелой шлюхой или честной работницей? Я окончательно запуталась.

Боргерс поднялся на ноги и встал перед Кларой, безвольно опустив руки и глядя куда - то в сторону. Женщине не нужно было объяснять, что делать-ловко спустив с палача широкие шаровары, она выпустила на волю его голодного удава. То, что оказалось у неё перед лицом, было настоящим удавом-член мужчины выглядел весьма внушительно. Толстый, покрытый надувшимися венами, он покачивался перед женщиной, хищно блестя своей крупной головкой и готовился к решительному нападению. Надутые, чисто выбритые яички едва сдерживали бушующий внутри вулкан, готовые моментально выплеснуть наружу огнедышащую лаву спермы. Мужское хозяйство было полностью готово к привычной работе и всем своим видом выказывало желание.

Совершенно не испугавшись ужасного кожаного змея, Клара весело рассмеялась и поиграла пальцами с мощными яйцами лысого гиганта, что заставило Боргерса вздрогнуть. В зале кто-то громко начал аплодировать, вызвав тем самым хмурый и тяжелый взгляд Луизы. Остальные молча наблюдали за происходящим, непроизвольно затаив дыхание.

Никто больше не произнёс ни звука. Нужно было признать, что несмотря на развратность происходящего, им всем было на что посмотреть. Это выглядело необычно и таинственно.

Слегка наклонив голову, садовница нежно поцеловала головку члена, пробежалась пальчиками по твердому стволу, снова пощекотала яички и начала неторопливо подрачивать член, посматривая на Луизу с непонятной усмешкой. Боргерс застыл на месте, запрокинув голову и крепко зажмурив глаза. Его мощные руки слегка подрагивали, когда нежные пальчики женщины касались его объёмных яиц, а из груди вырывалось хриплое дыхание. Вся свирепость на его грубом лице куда - то испарилась, словно её вовсе не было. Всё это происходило при полной, ничем не нарушаемой тишине, стоявшей в зале.

Умело облизав головку члена, Клара резко выдохнула и начала медленно заглатывать толстую колбасу, продолжая при этом пальцами ласкать мошонку гиганта. Боргерс вздрогнул, открыл глаза и посмотрел на Луизу, словно спрашивая у неё, что ему делать дальше. Ведьма в кресле едва заметно кивнула головой и устроилась поудобнее, приготовившись к волнительному зрелищу, продолжая мерзко улыбаться. Глядя на её накрашенную рожу, я изнывала от жгучего желания избить как следует эту больную мерзавку.

Вобрав член в рот меньше чем на половину, бедная Клара неловко поперхнулась и выпустила удава, едва сдерживая рвотные позывы. По щекам женщины снова потекли слезы, что нисколько не впечатлило Боргерса-бесцеремонно схватив её за голову, он грубо вставил член обратно ей в рот и резко качнул бедрами. Садовница поперхнулась снова, не в силах справиться с кожаной колбасиной, но это никого не заботило-в зале раздались громкие требования как следует исполнять то, к чему её принуждали. В глазах Клары мелькнуло беспокойство, ей явно трудно было сосать такой толстый член, но деваться было некуда-в случае неудачи с Боргерсом женщину ждала порка. Прекрасно это понимая, садовница снова облизала крупную головку, нежно подрачивая ствол члена, поиграла с яичками и, закрыв глаза, начала медленно заглатывать толстый орган мужчины. Красивое лицо её покраснело от усилий, женщине было явно нелегко делать эту работу.

Палач некоторое время стоял неподвижно, наблюдая за своей жертвой, затем снова схватил женщину за голову и начал интенсивно трахать её в рот, не обращая внимание на её глухие стоны. Клара пыталась протестовать против такого обращения, дергаясь и хлопая гиганта по могучим бедрам, но всё было бесполезно-огромный мужлан грубо вцепился ей в волосы и ритмично сношал в рот, вызывая своими действиями громкий восторг всего зала.

Мужчина действовал грубо и унизительно, но было похоже, что всем присутствующим это очень нравится. Стоявшие возле стены странные люди снова принялись аплодировать, поддерживая гиганта и выкрикивая требования продолжать эту необычную пытку. Кто-то начал топать ногами, отбивая заводной ритм. Глядя на происходящее, я всем сердцем сочувствовала Кларе-мне было хорошо видно, что прекрасной садовнице приходится нелегко, но изменить что-либо я не могла. Мне оставалось только молча смотреть на экран и кусать губы от негодования.

К счастью, эта пытка не могла продолжаться слишком долго-спустя некоторое время ужасный Боргерс громко застонал, задвигался ещё быстрее и через минуту по звериному зарычал, начав бурно изливаться в рот несчастной пленнице. Дернувшись словно от удара током, Клара глухо простонала, затем судорожно вцепилась руками в бедра своего палача и замерла, покорно глотая обильные порции, наполняющие её измученный рот. Из глаз у неё снова обильно потекли слёзы и я почувствовала как у меня защемило в груди.

Мне были хорошо знакомы эти невыносимые ощущения, когда тебе грубо и принудительно кончают в рот, а затем равнодушно заставляют глотать теплое, обволакивающее горло вязкое семя, не обращая внимание на твоё плачевное состояние. Мужчины любят делать это с женщинами, их это окрыляет. Я прекрасно знала, что чувствует сейчас несчастная униженая Клара и отчаянно страдала вместе с ней.

Глава восьмая.

Излившись в рот несчастной садовнице, Боргерс неспешно отстранился, вытер шелковым платком начавший опадать член, затем неспеша натянул свои шаровары и под нескончаемые аплодисменты всего зала пафосно поклонился Луизе. Вид у громилы был довольный. На Клару он больше не смотрел, разом утратив к ней весь интерес. И это было хорошо.

— Уважаемое Собрание! - громко заговорила Луиза, уже в который раз поднимаясь со своего кресла. - Мы сейчас все лицезрели именно то, что и должны были лицезреть- эта падшая женщина является бесстыжей и опытной шлюхой, умело и коварно соблазняющей честных мужчин! Она сейчас сама доказала нам это! Вы видели то, что она вытворяла, видели её отвратительное мастерство соблазнения. Все обвинения, предъявленые этой падшей грешнице, оказались справедливыми и действительными! Поэтому у меня нет никаких сомнений-она должна быть наказана! Это решение окончательно и бесповоротно! У меня всё!

На лице у ведьмы появилось торжествующее выражение и мне снова захотелось выругаться. Бедная Клара никак не отреагировала на эти зловещие слова, ей было совершенно не до того. Согнувшись на скамье, женщина отчаянно отплевывалась, пытаясь избавится от залепившей её рот густой спермы и что-то глухо бормотала, посматривая на Луизу. Садовница выглядела изможденной и какой-то постаревшей, это испытание оказалось для неё непосильным. Лицо её блестело от пота, прическа растрепалась, а стройные ноги сильно дрожали. Но всем присутствующим в зале было откровенно наплевать на всё это. Эти страшные нелюди жаждали чего-то большего, и мне снова стало не по себе.

Вытерев пот со лба, я несколько раз моргнула и вернулась к просмотру.

Ужасный Боргерс снова поклонился Луизе, расправил мощные плечи и повернулся к садовнице, глядя на неё с непонятным выражением. Клара не обращала на него никакого внимания, стараясь прочистить горло от его поганого семени. Луиза злобно смотрела на женщину, сжав губы и всем своим видом выражая глубокое презрение. Я не сдержалась и громко обложила ненормальную ведьму отборным матом, всем сердцем желая, чтобы она меня услышала. Но, увы...

В воздухе повисло неприятное напряжение, от которого меня всю передернуло. Надвигалось явно что-то нехорошее, жутко давящее на психику. Мне стало жарко.

— Продолжайте свою работу, Боргерс! - прокаркала ведьма, опуская свою задницу в кресло. - Эта грешная развратница Ваша!

В зале снова воцарилась зловещая тишина, буквально ощущаемая кожей.

Боргерс шагнул к скамье, на которой скорчилась голая садовница и остановился перед женщиной. Подняв голову, Клара с недоумением посмотрела на своего палача, явно не понимая, чего от неё хотят. Она дала этим людям то, что они от неё желали получить и больше не хотела в этом участвовать. С неё было достаточно того, через что ей пришлось пройти.

В следующее мгновение произошло то, от чего мне едва не стало плохо. Покачнувшись, я чудом ухватилась за край стола и только поэтому не упала со стула, на котором сидела. Происходящее на экране было настоящим кошмаром, от которого у меня потемнело в глазах.

Чудовищный Боргерс приподнял правую руку, улыбаясь, щелкнул пальцами и не размахиваясь, неожиданно сильно ударил женщину в лицо. Брызнула кровь и садовница, придушенно вскрикнув, слетела со скамьи на пол. Мелькнули белые крепкие ляжки. Мне захотелось зажмуриться и больше не открывать глаза, чтобы не видеть этого ужаса, но громкие крики женщины не позволили этого сделать.

— Ты с ума сошёл, урод невозможный?! - закричала Клара, заливаясь слезами. - Ты что сделал?! Разве мы так договаривались?! Зачем ты ударил меня, сука?! У тебя крыша поехала что-ли?!

Никто в зале не произнёс ни звука.

Боргерс равнодушно смотрел на Клару и молчал, не обращая внимания на её возмущенные крики. Лицо у него застыло словно маска.

Поднявшись на ноги, садовница тогда обернулась к Луизе и сделала шаг в её сторону. Кровь из разбитых губ и носа заливала ей подбородок и капала на грудь, но несчастная женщина не обращала на это никакого внимания. Она была в ярости и недоумении.

— Что ты молчишь, а?! - гневно заорала она, протягивая к ведьме руку. - Ты видела как он ударил меня?! Это что ещё за херня непонятная?! Мы так не договаривались играть! Почему он так делает, сука?! Зачем дерется?! Что ты ржёшь, как дура?!

Луиза равнодушно отвернулась, пряча подлую равнодушную улыбку. Я готова была убить на месте эту сволочь, задушить её голыми руками. Это желание просто переполняло меня и я снова грязно выругалась, не в силах сдержаться. Мне всё стало понятно.

Не знаю, как им удалось заманить в свои лапы эту несчастную доверчивую женщину. Не знаю, что они пообещали ей за участие в этом чёрном безумии. Ясно было только одно-эти больные негодяи подло обманули её, не сказав до конца всей ужасной правды о съемках. Эти люди явно были ненормальны и опасны.

Протянув руку, Боргерс схватил несчастную за волосы, грубо швырнул на скамью и, не обращая внимания на истошные крики, ловко привязал к ней женщину мотком веревки, уложив её на живот. Лицо его снова приняло зверское выражение и я почувствовала как у меня кружится голова.

Клара продолжала отчаянно вопить, пытаясь вырваться из опутывающих её веревок, и я до последнего надеялась, что ей это удастся. Что она сможет освободиться и убежать из этого ужасного зала. Мне всё ещё хотелось верить, что происходящий кошмар на экране-всего лишь игра и прихоть чего-то больного разума. Это не могло происходить на самом деле, это было слишком безумно. Во всяком случае, для моего восприятия.

Глава девятая.

Чудовищный Боргерс поднял с пола кнут, размотал его и омерзительно улыбнулся в камеру, играя мышцами. Смотреть на него было противно до тошноты. Клара продолжала материть Луизу, не в силах пошевелиться на скамье, чем вызывала лишь презрительную усмешку на лице ненормальной ведьмы. С таким же успехом садовница могла обращаться к каменной статуе-её отчаянные крики тонули в равнодушной тишине зала.

Люди у стены зала продолжали молча смотреть на происходящее, мрачно застыв на своих местах словно изваяния. Никто из них не двигался.

Среди стоявших в первых рядах мужчин я заметила де Крильи. Белый как бумага, толстяк трясся всем телом и нервно ломал пальцы, глядя на действия Боргерса. Теперь я понимала, чего он так испугался, когда Луиза озвучила свой приговор. Так же мне стало ясно, почему разрыдался нелепый Гукре-эти люди, в отличие от несчастной садовницы, всё знали и прекрасно понимали чем закончатся эти чудовищные съемки.

Почему они согласились участвовать во всём этом безумии? Их заставили или хорошо заплатили? Разве кто-то захотел бы добровольно играть в этом безумном театре? Я сомневалась в этом. Тогда почему эти люди находились здесь, молча глядя на происходящее?... Что удерживало их в этом зловещем и отвратительном месте?

— Сволочи ненормальные, неужели вы хотите пороть меня по настоящему?! - продолжала орать Клара, мотая взлохмаченной головой. - Вы же больные уроды здесь все до единого, это очевидно! Немедленно отпустите меня, я отказываюсь продолжать это! Заберите свои сраные деньги и дайте мне уйти отсюда, слышите?! Отпустите немедленно! Я требую это! Убери свои лапы, сука! Я ненавижу тебя! Ах, ты...

Боргерс нагло облапал её подрагивающие ягодицы, затем раздвинул их, смачно плюнул между ними и медленно ввел толстый указательный палец женщине в анус. Садовница дернулась всем телом и что-то прохрипела, кусая губы. Из глаз женщины снова брызнули слезы, смешиваясь с кровью. Я содрогнулась при виде этих грязных действий, настолько это было омерзительно и похабно. Для чего это делается, я понять не могла при всём своём желании.

Потрахав некоторое время женщину своим жирным пальцем, чудовищный бугай медленно выпрямился, резко освободил анус пленницы и, подняв кверху руки, что-то невнятно прорычал. Оглянувшись снова на Луизу, он стремительно взмахнул кнутом и сильно хлестанул бедную садовницу по обнаженным ягодицам, вызвав тем самым истошный вопль пленницы.

Я снова закрыла глаза, судорожно вцепившись в столешницу. Продолжать смотреть на этот ужас у меня не оставалось сил, мне стало по настоящему плохо и лишь каркающий голос ненормальной ведьмы заставил меня снова открыть глаза.

— Восемь ударов, Боргерс! - объявила Луиза, перекрывая истошные вопли истязаемой. - Больше эта шлюха не выдержит! Будь осторожней!

Бугай послушно кивнул головой и ударил снова. Крики садовницы резанули слух, но помочь этой несчастной я ничем не могла. Отвернуться от экрана мне не позволяла какая-то странная темная сила, заставляющая неотрывно смотреть на происходящее. Со мной происходило что-то непонятное и страшное. На глазах у меня появились слёзы и я судорожно сглотнула, продолжая цепляться за столешницу. Голова начала кружиться ещё сильнее и я почувствовала подступающую тошноту.

После четвертого жестокого удара кнутом кожа на ягодицах женщины лопнула и брызнула кровь. Садовница уже не кричала, теперь она только страшно хрипела сквозь стиснутые зубы. Луиза, не отрываясь, с улыбкой смотрела на чудовищное истязание, мерзкой жабой застыв в своём кресле. Но не это было самым отвратительным.

Камера переместилась на странного мужчину в красной одежде, который пытался подойти к Кларе перед началом наказания и что-то сказать ей. Неизвестный, выпрямившись во весь рост, стоял возле стены, горящими глазами смотрел на происходящее и беззастенчиво онанировал. Лаская свой вздыбленный член, мужчина дергался и что-то шептал, не отрывая глаз от происходящего. На него никто не обращал внимания.

Увидев эту мерзость, я едва удержалась, чтобы не сблевать. В этом кошмарном зале собрались больные садисты и извращенцы, которым требовалась срочная медицинская помощь и полная изоляция, в этом у меня не осталось никаких сомнений.

После восьмого удара Боргерс грязно выругался, швырнул кнут на пол, снова подобострастно поклонился Луизе, затем повернулся к зрителям и поднял кверху руки, играя мышцами. Раздались громкие аплодисменты и одобрительные возгласы. Кто-то запел задорную песню. Боргерс застыл на месте, молча глядя на неистово аплодирующих зрителей. При виде его жирного равнодушного лица у меня волосы встали дыбом.

Клара неподвижно лежала на скамье и только подрагивающие ляжки указывали на то, что несчастная ещё жива. Из глаз у меня снова покатились слезы, которые я не в силах была сдержать. Для моих измотанных нервов это было уже слишком, подобного ужаса я не ожидала увидеть. Такое демонстрационное издевательство над человеком просто оглушило меня и я снова испугалась, что сблюю на пол.

Снова появились мужчины в монашеских сутанах, те самые, которые увели рыдающего Гукре. Развязав садовницу, они умело обработали её раны, смыли кровь с лица, расчесали спутанные волосы и, подхватив под руки, увели из зала. Непрекращающиеся неистовые аплодисменты сопровождали их неторопливые и привычные действия.

Боргерс с достоинством поклонился стоявшим у стены людям, помахал им рукой и неспеша удалился, оставив кнут валяться на полу.

На этом съёмка резко оборвалась.

Глава десятая.

Некоторое время я неподвижно сидела на стуле, невидящими глазами уставившись на экран ноутбука. Сказать, что я была в шоке, значило не сказать ничего. Я находилась в какой-то непонятной прострации и мне самой было трудно объяснить это состояние. Ничего более отвратительного в своей жизни я не видела.

Неожиданно мне пришло в голову осознание, что если ненормальная Луиза занимается такими вещами, то мне грозит серьёзная опасность. Разве можно спокойно находиться рядом с человеком, который наслаждается мучениями других людей? Кто знает, что может придти ей в голову в следующий раз? Вдруг она захочет и меня заставить участвовать в таких съемках? От этих мыслей меня охватил озноб и непроизвольно затряслись руки.

Головокружение усилилось и я глубоко вздохнула. Можно было не сомневаться, что сейчас, именно в этот момент Луиза участвует в чём - то подобном-наблюдает за мучениями людей и наслаждается. Вспомнив, как торопливо она собиралась, я почувствовала себя ещё хуже.

Закрыв глаза, я несколько минут неподвижно сидела, пытаясь успокоиться, затем встала и медленно прошлась по комнате. После всего увиденного мне стало по настоящему страшно. Я была вынуждена находиться под одной крышей с ненормальной извращенкой, которая абсолютно непредсказуема. Мне явно грозила опасность и это неимоверно напрягло. Что мне делать дальше, я совершенно не представляла.

Покружив бесцельно по комнате и поняв, что больше не в силах здесь находиться, я решила лечь спать и постараться забыть увиденное. Вернувшись к столу, я выключила ноутбук и принялась наводить в комнате порядок, чтобы скрыть все следы моего пребывания. На маленькую деревянную шкатулку, стоявшую на книжной полке, я поначалу не обратила никакого внимания. Взяв вещицу в руки, я внимательно рассмотрела её и уже хотела поставить на место, но тут мне пришла шальная мысль открыть её. Маленький ключик лежал там же, на полке. Открыв крышку, я заглянула внутрь и моё дыхание остановилось.

В шкатулке лежала связка ключей. Обыкновенные ключи на бархатной подушечке. Почему то мне стало ясно, что я знаю, что это за ключи. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить. Трясущимися от волнения руками я достала её и сломя голову метнулась в прихожую, тут же начав подбирать ключ к входной двери. Первые два не подошли, зато третий легко повернулся и открыл замок. Я не могла поверить своим глазам. Это казалось нереальным, словно я спала.

Меня затрясло от охватившего волнения, и глубоко вздохнув, я постаралась успокоиться. Рано или поздно мне должно было повезти, и вот этот день настал. Снова закружилась голова и на секунду я крепко зажмурилась. Эмоции зашкаливали и мне стало не по себе.

Открыв дверь, я осторожно вышла на лестничную площадку и прислушалась. В подъезде стояла тишина, лишь только где-то на улице заливалась лаем собака. Мерно гудели лампы, заливая светом окрашенные в синий цвет стены. Больше ничего не было слышно, и я внезапно испытала острое непонятное чувство, от которого мне вдруг стало легко и свободно. Это было невероятно-я почувствовала себя человеком, который вышел из тюрмы и не может в это поверить. Я так долго мечтала об этом, что уже перестала надеяться, что у меня когда-нибудь получится. И вот теперь... Неужели настал тот день когда я стала свободна? Я мечтала об этом два долгих года, бессонными ночами рыдая в подушку и теперь никак не могла поверить в свою удачу.

Вернувшись в квартиру, я закрыла дверь и безвольно привалилась к стене. Первой же моей мыслью было собрать вещи и бежать отсюда без оглядки, бежать куда угодно, лишь бы подальше от чокнутой Луизы. На улице тепло, можно переночевать где-нибудь в парке, а потом...

Немного придя в себя, я начала размышлять трезвее. Головокружение стало ослабевать и я смогла немного успокоиться. Нужно было срочно привести мысли в порядок и подумать.

Вот именно, что потом? Куда мне идти без паспорта, денег и крыши над головой? В полицию? Спасибо, это я уже проходила, с меня достаточно. Не мой вариант. Без денег я связана по рукам и ногам, это тоже очевидно. А где мне взять деньги? Того, что выделяет мне Луиза, явно недостаточно для отъезда домой, я всегда это знала. Просить больше у неё бесполезно, это мне тоже было хорошо известно. Ненормальная стерва держала меня на коротком поводке, не давая особо разгуляться. Как тогда быть? Что я могла сделать?

Через секунду, оторвавшись от стены, я влетела в свою комнату и принялась лихорадочно одеваться. На часах было двадцать два тридцать, я должна была успеть. Просто обязана была успеть. Это был мой единственный шанс получить долгожданную независимость. И его я должна была вырвать зубами, иначе мне грозила чёрная пропасть безумия.

Через десять минут я уже мчалась по улице, направляясь в сторону ближайшего супермаркета, в котором была палатка металлоремонта. Неслась сломя ноги и молилась о том, чтобы успеть до закрытия и чтобы мне хватило денег на задуманное. Мои волосы сильно растрепались, а одежда была измятой, но мне было уже плевать на эти мелочи. Меня ждала свобода, а остальное было неважно.

Удача улыбнулась мне, видимо, мои молитвы были услышаны, я успела и спустя пятнадцать минут возвращалась довольная домой. В кармане у меня лежали два дубликата ключей- от входной двери и от комнаты Луизы, (в связке отыскался и этот ключ) и я чувствовала себя счастливой. Удача сопутствовала мне и окрыляла, я едва не пела от счастья. Мне сильно повезло. Первый шаг к осуществлению моего плана был сделан.

Вернувшись, я снова тщательно осмотрела комнату Луизы на предмет следов моего пребывания, положила связку ключей обратно в шкатулку, передвинула ноутбук на прежнее место, поставила ровно книги на полках и только после этого смогла вздохнуть спокойно. Вроде бы ничего не пропустила. Если эта стервозная психичка утром заявится пьяная, то вряд ли она что-то заметит. И это сыграет мне на руку. Пусть она успокоится, отоспится и полностью придёт в себя, я не стану ей мешать. Действовать я начну потом, когда буду полностью готова к этому. И у меня всё получится.

Когда я легла в кровать, у меня перед глазами снова непроизвольно появился мрачный полукруглый зал с людьми, стоявшими возле стен. Они строго смотрели на обнаженную женщину в центре зала и требовали наказать её за развратное поведение. Засыпая, я мысленно пообещала несчастной незнакомке отомстить за неё ненормальной ведьме, которая так подло обманула её и обрекла на тяжкие мучения. С грустью вспоминая красивое и гордое лицо прекрасной садовницы, храбро противостоявшей Луизе, я незаметно уснула.

Глава одиннадцатая.

Рано утром я проснулась от жуткого непонятного грохота в прихожей, сопровождающимся глухими ругательствами. Мне показалось, что разговаривали двое. Точнее, спорили о чем-то и ругались. В квартиру ворвались?! Кто это мог быть?

Вскочив с кровати, я метнулась в коридор, не понимая, что происходит и возле входной двери увидела лежавшую на полу Луизу. Одного взгляда было достаточно, чтобы сразу понять в чём тут дело-ведьма была пьяна в дубину. Чего и следовало ожидать. Старая дура хорошо расслабилась и теперь выглядела как обожравшаяся непотребная свинья, на которую противно смотреть.

Лёжа на спине, Луиза бездумно смотрела в потолок и что-то тихо бормотала, совершенно не замечая того, что из - под неё растекается большая лужа. Вся одежда ведьмы была измята и чем-то измазана. Грязное платье было задрано, обнажая бледные ляжки, но Луиза ничего этого не замечала.

Рядом с ней стоял незнакомый мужчина и удивлённо смотрел на меня, нервно сжимая руки и топчась на одном месте. Вид у него был расстеряный.

— Доброе утро! - торопливо заговорил он, явно чего-то стесняясь. - Я таксист, доставил Вашу подругу по заявленному адресу! Это было нелегко, но я довёз её куда нужно, так что ко мне никаких претензий... Знаете, она всю дорогу громко ругалась, а потом её едва не вырвало прямо в машине. Мне пришлось два раза останавливаться, чтобы она... Видно, очень много выпила, поэтому так... Возле подъезда она упала и не хотела вставать. Я помог ей подняться и доставил сюда, и вот... Я не знаю как...

Я подошла к нему вплотную, приветливо улыбнулась и тихо спросила, глядя в растерянные глаза:

— В каком месте Вы её забрали? Где это было?

Таксист почему-то смутился ещё больше и тихо пробормотал, переступая с ноги на ногу:

— На Березовой аллее, возле "Кавказского рассвета'. Я там часто клиентов забираю... Она стояла на улице, возле перекрёстка и...

Это мне ровным счётом ничего не говорило. Город я знала плохо.

Луиза повернула ко мне бледное лицо, закрыла глаза и захрапела, словно подзаборная пьянь. Мне неудержимо захотелось плюнуть в неё.

— А что там находится? Вы хорошо знаете это место?

Мужчина опустил глаза и тяжело вздохнул. Лужа из под Луизы подбиралась к его начищенным ботинкам и он отступил в сторону, не глядя на меня.

— Ну... Это ресторан, весьма неплохой. Там хорошая кавказская кухня и очень уютно... Многим нравится там отдыхать, поэтому в "Рассветах" всегда много народа.

— Чем ещё известно это место?

Таксист снова вздохнул и с непонятным сожалением посмотрел на Луизу.

— В основном там... Богатые клиентки в возрасте приводят молодых любовников и угощают их, а потом... Там есть кабинеты... И сауна неподалёку...

— Это уже не важно! - перебила я бесцеремонно мужчину, не сводя с него глаз. - Когда Вы приехали туда за ней, она там была одна?

— Нет. С ней там были мужчины... Они щупали её...

— Молодые парни?

— Вовсе нет! Это были солидные мэны, по ним сразу было видно, что они весьма весомые... Но я там никого не знаю и...

— Она пила с этими мужчинами?

— Ну... Когда я приехал, она стояла на улице и пила прямо из бутылки, а рядом с ней стоял лысый здоровенный мужчина и... Другие стояли возле входа и тоже пили.

Таксист запнулся и снова отступил от лужи, на которую я не обращала никакого внимания. По всей видимости, он говорил о Боргерсе.

— Что он делал? Специально поил её? Или обижал?

— Нет... Он нагло трогал её за задницу, а остальные смотрели на это и улыбались... Мне показалось, что...

— Другие женщины были там?

— Я не заметил...

Он снова посмотрел на меня с непонятным выражением и я почувствовала легкое волнение. Мужчина был привлекательным.

Луиза зашевелилась в собственной луже, грязно выругалась и открыла глаза.

— Пусть он уходит, бля! - заплетающимся языком пробормотала она, глядя в потолок. - Уже всё оплачено... Этот скот облапал меня на лестнице и хотел... Я не позволила...

Я мысленно выругалась, проклиная эту пьянчужку.

— Ничего подобного! - возразил мужчина, отступая ещё дальше от Луизы. - Я Вас не трогал, а просто помог подняться в квартиру! Вы сами не могли...

— Уходи давай, бургер... Мне мокро!

Я отвела глаза от пьяной обоссавшейся стервы и равнодушно махнула рукой. Ничего не получится. А жаль...

— Всё в порядке, можете идти! Спасибо, что доставили её сюда!

— Мне было не трудно. Она совершенно не стояла на ногах и я решил, что надо бы...

— Вы всё сделали правильно. Поездка оплачена?

— Да, всё в порядке, проблем нет.

— Я могу для Вас ещё что-нибудь сделать? Чаю хотите?

— Нет, благодарю Вас, ничего не нужно! Извините, я пойду, меня работа ждёт. До свидания!

— Всего хорошего!

Неловко потоптавшись на месте, мужчина кивнул мне головой, аккуратно перешагнул через Луизу, открыл дверь и вышел из квартиры.

Глава двенадцатая.

Глядя с отвращением на валяющуюся в собственной луже мерзавку, я лениво размышляла, с какой стати она так безмерно ужралась. Что могло произойти? Раньше Луиза такого себе не позволяла. Что было причиной такого безобразного поведения? И почему она была с мужчинами, которых на дух не переносит? Что могло её заставить пить с ними, а потом заниматься безудержным сексом? Ответа на эти вопросы у меня не было.

Я прошла в ванную, умылась, расчесала волосы и только сейчас сообразила, что одета только в лёгкую маечку, едва прикрывающую мой бритый лобок и ягодицы. Сразу же стало понятно смущение таксиста при моём появлении. Он увидел мои прелести и ему захотелось... Видимо, давно не было секса. Я заметила как мужчина задрожал и облизнулся, когда увидел меня. Испытал яркое непреодолимое желание. Такие вещи я замечаю в мужчинах сразу.

Странное дело, сейчас мне не было на это абсолютно наплевать. Что ужасного в том, что незнакомый мужчина увидел меня полуголую? Наверняка у него сладко встал член от этого. Твёрдый стоячий член с крупной головкой, которую приятно целовать и облизывать, нежно лаская пальцами яички.

От этих мыслей мне вдруг стало горячо. Я уже давно не думала об этом. Что происходит?

Кровь ударила в голову, а между ног начало припекать. Я удивлённо посмотрела на себя в зеркало и застыла на месте.

А я ведь уже сто лет не была с мужчиной... С нормальным крепким мужчиной, который умеет качественно трахать. Трахать так, чтобы хотелось кричать от кайфа, ощущая в себе сильный горячий член, достающий до матки. И поэтому сейчас... Почему-то сейчас я думала, что у этого таксиста маленький, но толстый член с крупными яйцами. Выносливый и крепкий. А яйца бритые и упруго-горячие. Если бы я предложила ему себя, что бы он мне ответил? Согласился бы и начал трогать прямо там, в прихожей? Я бы позволила ему это. Потом отвела бы его в комнату, сняла с себя майку и... Сначала я отсосала бы ему, потом... Возможно, разрешила бы в попу, мужчины очень любят это. Позволила бы кончить мне в задний проход... Затем села бы на него сверху и начала... Впрочем, что теперь об этом думать? Поезд ушел, его не догнать. Пусть парень жарко подрочит сегодня вечером, вспоминая моё стройное тело, я не против. Вот и всё.

Поставив на плиту чайник, я вернулась к себе в комнату, оделась и сразу же проверила насколько надежно спрятаны дубликаты ключей. Хоть Луиза никогда не обыскивала мою комнату, я должна была быть готовой ко всему. Кто знает, что ей взбредет в больную голову? Мне нельзя рисковать.

Выйдя в коридор, я снова подошла к Луизе и остановилась рядом, стараясь не наступить в отвратительную лужу. Ведьма спала, запрокинув голову и открыв рот, издавая при этом мерзкие звуки. Вид у неё был самый что ни есть отвратный и я поморщилась, презрительно глядя на пьяную извращенку.

— Лу, вставай!

На мои слова не последовало никакой реакции, чего следовало ожидать. Наклонившись, я потрясла женщину за плечо и тут же скривилась от отвращения-пахло от неё ужасно.

— Лу, просыпайся и иди в ванну! - громко сказала я, выпрямляясь. - Тебе нужно привести себя в порядок!

Вздрогнув, Луиза открыла глаза и тупо уставилась на меня, царапая паркет ногтями. По видимому, она до сих пор ничего не соображала и находилась в овощном состоянии. Ноги её были безвольно раскинуты и из-под задравшегося платья виднелись мокрые трусики. Я плюнула в лужу и меня передернуло.

— Ты тоже... - хрипло произнесла ведьма, закрывая глаза. - Тоже хочешь меня трахать? Тогда... тебе надо будет подождать... Сегодня их много... Даже очень много... Они все хотят...

— Лу, о чём ты говоришь? Приди в себя пожалуйста и отправляйся в ванну! Слышишь меня?!

— В ванной меня трахали двое... Принесли меня туда, когда... Они были молоды и я позволила им... Было непривычно, но... У меня давно не было в попу... Я просила их не делать так... Это было тяжело...

Вздохнув, я снова вернулась на кухню, заварила чай, сделала бутерброды и села за стол. Тащить в ванну мерзкую пьянь я не собиралась, мне было противно к ней прикасаться. Пускай отсыпается на полу в собственной луже. Она это заслужила.

Интересно, кто её так безжалостно трахал? Неужели кто-то соблазнился её маленькими сиськами и узкими бедрами? Видимо, кто-то коварно воспользовался беспомощным состоянием Луизы и ловко оприходовал нездоровую психичку. Затем почему-то её безжалостно пустили по кругу, устроив сексуальную потеху. Возможно, жирный Боргерс тоже участвовал в этой оргии, почему-то мне казалось, что он вполне способен на это. Наверняка лысый бугай не удержался и вставил Елизавете в задницу, не обращая внимания на её жалобные крики. А затем смотрел как женщину трахают другие. Кончают ей в задний проход, в рот и на лицо. А возможно, всё было по другому, но Луизу всё равно грубо и ненасытно трахали, наполняя её своей горячей и вонючей спермой. Что ж... Ведьма сама виновата в этом. Нечего пить до такого состояния.

Интересно, что стало с несчастной Кларой? Как они сумели заставить её молчать? Неужели?... Хотя вряд-ли - извращенцы обычно скрытны и трусливы и на крайности никогда не решаются. Скорее всего женщине хорошо заплатили и отправили восвояси, крепко пригрозив наказанием, если она осмелится что-то кому-то заявить.

А как поступила бы я на её месте? Смогла бы выдержать такую чудовищную и жестокую порку? И такой грубый публичный минет, раздирающий горло? Смогла бы потом забыть всё это и жить нормально? Этого я не знала.

Закончив завтрак, я вернулась к себе в комнату и включила телевизор. Утро было пасмурным, посмотрев в окно я увидела серое унылое небо, тяжело нависающее над городом. Глядя на безлюдную улицу, я думала о том, что если зарядят дожди, то мой план может оказаться под угрозой срыва. Мне необходима была ясная и тёплая погода, иначе всё полетит в никуда и я останусь в этой ненавистной квартире ещё неизвестно сколько времени. А этого мне не хотелось.

Луиза продолжала храпеть на полу, перевернувшись на бок. Мои попытки снова разбудить её ни к чему не привели и махнув рукой, я ушла к себе в комнату и опять легла в постель, взяв книгу.

Смотря какую-то скучную передачу о экстрасенсах, я незаметно снова уснула, расслаблено раскинувшись на мягких подушках, и проснулась от звука открывающейся двери.

Это была Луиза.

Посмотрев на часы, я с удивлением увидела, что проспала целых пять часов. Ночью я спала плохо, мучили кошмары, поэтому меня так легко срубило днём. Но ведьме это знать было необязательно.

— О, дорогая моя, я прошу прощения, не хотела тебя будить! - севшим голосом обратилась она ко мне, приближаясь к кровати. - Как ты себя чувствуешь? Хорошо спала?

— Да, у меня всё в порядке! - с улыбкой ответила я, глядя на Луизу. - Хорошо выспалась. У тебя как дела? Как отдохнула?

Не смотря на помятый вид, Луиза старалась держаться с достоинством. Волосы были чисто вымыты и аккуратно уложены, губы слегка накрашены. Одета она была в длинный шелковый халат, полностью скрывающий её фигуру. В своём плохом самочувствии ведьма признавалась очень редко, чем всегда меня удивляла. Зачем врать, если у тебя в самом деле болит голова? Этого я не понимала.

— Тоже неплохо! - вяло ответила стерва, не глядя мне в глаза. - Ночью я немного перебрала виски в гостях и плохо помню как добралась домой. Это было ужасно, меня до сих пор тошнит... Я одна приехала? Со мной никого не было?

— Тебя притащил таксист! - деревянным голосом сказала я, стараясь не засмеяться. - Ты была не в состоянии двигаться. Сожалею об этом, но... Помочь тебе было нереально.

— Вот как? Однако... Надеюсь, он не приставал к тебе?

— Нет, он вёл себя очень прилично. Можешь не волноваться.

Глава тринадцатая.

— Ты не обманываешь меня? - задала свой извечный дебильный вопрос Луиза, с тревогой глядя на меня. - Эти изголодавшиеся таксисты часто пристают к женщинам и коварно портят их. Они вечно голодные по сексу и поэтому...

— Нет, всё было хорошо!

— Точно?

Я устало вздохнула и встала с постели, собравшись в туалет. Смеяться мне расхотелось. Ведьма преградила мне дорогу, строго заглядывая в глаза и я едва сдержалась, чтобы не заорать на неё матом.

— Лу, это точно. Если бы он попытался приставать ко мне, я бы надавала ему оплеух, врезала по яйцам и спустила бы с лестницы. Ты же знаешь, я не позволяю мужикам прикасаться ко мне. Это моё железное правило.

Лицо Луизы расслабилось и она слабо улыбнулась. От неё пахло перегаром.

— Ладно, проехали. Извини, просто переживаю за тебя. Ты же знаешь, как я всегда волнуюсь. Ужинать будешь? Я всё приготовила.

— Перекушу чего-нибудь.

— Тогда иди на кухню. Я пойду лягу, плохо себя чувствую. Справишься сама?

— Справлюсь, отдыхай.

Это было что-то новое-раньше Луиза всегда скрывала своё истинное состояние и никогда мне не жаловалась на плохое самочувствие. Видимо, ей крепко досталось от изголодавшихся самцов, которые сумели дорваться до неё и затрахать до потери сознания. Испытав лёгкое злорадство, я умылась и расположилась на кухне, стараясь больше не думать о Луизе. Хотелось думать о чём - то более приятном и легком.

Ближе к вечеру погода окончательно испортилась и пошел мелкий нудный дождь, заливая струйками воды окна домов. Луиза из своей комнаты не выходила, чему я была весьма рада. К общению с ней меня не тянуло от слова совсем. Остаток дня я провела в своей комнате, равнодушно глядя в мерцающий экран телевизора. Заниматься чем-то полезным совершенно не хотелось, все мои мысли были заняты предстоящим осуществлением смелого плана. Я была абсолютно уверена, что у меня всё получится. Иначе и быть не могло.

Часам к двум ночи у Луизы неожиданно началась сильная рвота и мне пришлось бегать за ней с чистым полотенцем и стаканом воды. Приятного в этом не было ничего, и через полчаса я почувствовала себя полностью измотанной. Глядя, как ведьма мучительно корчится над унитазом и жалобно стонет, я вспоминала те ужасы, которые видела в её ноутбуке и вся моя жалость моментально испарялась. Несчастная Клара тоже просила её прекратить ужасную пытку, но Луиза была глуха к её просьбам, и это очень поразило меня. Этой ночью легкое наказание настигло её и я была этому несказанно рада. Ведьма заслужила эти страдания, значит пусть блюет. Поделом ей.

Следующий день прошёл так же тоскливо, как и предыдущий. Луиза тихо отлеживалась в постели, иногда выбираясь на кухню, чтобы выпить чаю или компота из вишни, а я безвылазно сидела в своей комнате, тихо психуя и кусая локти от досады. Я не могла даже смотреть телевизор. Мои опасения начинали подтверждаться-на улице зарядили затяжные нудные дожди, а Луиза не собиралась покидать квартиру, несмотря на то, что ей стало лучше, а ближе к вечеру по телефону кто-то позвонил. Скорее всего, ведьма опасалась снова неосторожно попасть в лапы голодных самцов и благоразумно не хотела никуда ехать. Но мне от её благоразумия легче не становилось. Мне нужно было, чтобы она уехала как можно скорее. Я желала этого как никогда.

Так прошло четыре дня, и для меня это было просто невыносимо. Из-за дождей мы безвылазно сидели дома, изредка выбираясь в ближайший магазин за продуктами и практически не общались. Почему мы не разговаривали, я не знала. Луиза была на удивление спокойна и молчалива, чего с ней не случалось уже давно, и я не могла понять, в чём тут дело. Когда я случайно разбила на кухне тарелку, ведьма даже не отчитала меня, не заорала, как делала это раньше, а только тихо вздохнула, грустно посмотрела на меня и отвернулась.

Это было по меньшей мере странно и очень на неё непохоже. Я ломала голову над тем, что могло так повлиять на больную психичку и не находила ответа. Махнув рукой, я перестала об этом думать и снова погрузилась в ожидание. В этом был хоть какой-то смысл.

На пятый день, когда моё терпение уже было на исходе, удача наконец - то улыбнулась мне. Дожди прекратились, на небе появилось солнце, погода наладилась, а Луизе вечером снова кто-то позвонил и она, ничего мне не сказав, начала торопливо собираться, как делала это раньше. Мне захотелось плясать от радости - это ночью мой план начнёт осуществляться и никто не сможет помешать мне. Никто. Слишком долго я об этом мечтала. И этот час настал, моё ожидание не было напрасным.

Как только за Луизой закрылась входная дверь, я метнулась в ванную и торопливо принялась приводить себя в порядок. Сделав себе новую причёску, я облачилась в строгий брючный костюм, выгодно подчеркивающий мою стройную фигуру, наложила на лицо неброскую косметику и, обувшись в новые туфли, подошла к большому зеркалу в прихожей.

На меня строго смотрела высокая статная женщина в деловом костюме, и это было то, что нужно. Дерзкие глаза выдавали её желания, но я этого и хотела. Именно такой образ мне нужно было создать для выполнения своего плана, и он у меня получился блестяще. Можно было приступать, не откладывая. Я верила, что меня ждёт удача.

Улыбнувшись своему отражению, я похотливо покачала бедрами, слегка подкрасила губы, и поправив прическу, приняла соблазнительную позу. Получилось превосходно. Я получила то, что хотела и была очень довольна. Какой смысл был в том, чтобы откладывать моё намерение получить долгожданную независимость?

А затем я погасила свет и вышла из ненавистной квартиры.

Конец шестой части.