Анна, а не Ингмар - и слава Богу

Васильев тошным голосом, как и полагается в русской песне, что стоном зовется, выл и стонал о неснятом фильме Федерико Феллини, а я, слушая козлиный баритонец питерского лаптя, мечтал о том, чтобы такие, как сраный Феллини и целые кучи подобных, всех этих дамиани, бертолуччи, антониони вообще не рождались бы, им и кино сымать не надо, просто вот не перепихнулись бы их матки с папками, то и не вылезли бы из глубин вонючих маток разнообразные уроды, кем - то и когда - то, видимо, по методе Уорхолла и Вуди Аллена, признанные нееб... ки интеллектуальными, что уже смешно, ибо ( шикарное словечко ! ) интеллект можно обнаружить только и лишь в своей голове, в край, в литературе, а кино по определению, по сути, по смыслу и замыслу не может быть априори интеллектуальной пищей, оно задумывалось и воплощается до сего дня только как зрелище, неприхотливое и часа на полтора. Короче, глянул и забыл. Какой же тута интеллект ?

- А вот он, - страшно хрипел младшой из братов Люмьер, хватая старшого братана за грудки, - после прибытия поезда, гад, мы именно вот таковское сымем.

Старшой кипешевал маленько, вполне целесообразно подозревая викторианскую эпоху, обрушившуюся ложью и лицемерием даже на Белль Франс, но обнаженная девица, приведенная младшим, хихикала и жеманилась, ослепляя взор только - только нарождающихся как профессия кинематографистов буйно оволосевшей мандой, нисколько не скрываемой и щиро демонстрируемой всем нежелающим, кто только способен уплатить пару сантимов за входной билетик. За билетик уплочивалось в кассу, в виде овалообразного дупла наспех пробитую в боковой стене борделя мадам Жужу. Великих трудов стоило братам уболтать ушлую и прожженную бандершу, весьма сомневавшуюся в наплыве потенциальных клиентов, она пеняла на иллюзорность придуманного Люмьерами зрелища, на невозможность клиенту вытащить из кармана фотокарточку голой женщины в тот именно момент, когда ему того захочется, а заново уплочивать пару сантимов не всякий сможет себе позволить, к тому же живых девок, битком забивших заведение Жужу, кто тогда будет щупать и иметь ?

- Это проституция наоборот, - доказывал младшой содержательнице борделя, блаженно удерживая на своих коленях совершенно непотребную девицу Бланш Гандон, из России, конечно, более того, из русской классики, а это вам не дешевые потаскушки и свинорылые твари современного порно, - сначала тетки сосут и подстилаются под продюсеров и режиссеров, добиваясь хоть какой рольки, потом прославляются и гарцуют, чтобы к советской почетной пензии обнищать вдрызг и бегать по ток - шоу, робя х... й да ни х... я.

- У граждан буржуёв, - поддерживал брата брат, рисуя на стене борделя какие - то схемы и диаграммы, - все много проще и умнее. Бог - доллар, мерило успеха - тот же доллар, успел накопить - живи, не сумел - ступай в богадельню Христиан Иваныча.

Веселая девица Бланш Гандон захохотала, спрыгнув с колен одного из Люмьеров.

- У них даже больничные пациенты более похожи на каторжников, - объявила она смущенным французам великую военную тайну далекой России.

- И чо ? - вскипела Жужу, легонько ударяя подопечную веером по плечу. - Австралийцы вообще прямиком и полностью от каторжных происходят !

- Дык они англосаксы, - резала в ответ Бланш Гандон, перемещаясь на колени второму брату, - этим, думаю, все сказано.

Этим действительно было все сказано, добавить нечего, что очень странно, что заводит исследователя в дебри расовых теорий, потому как, хочешь вот или не хочешь, но действительно есть на планете такие народы и целые расы, кои наименовать и причислить к виду хомо сапиенс не представляется возможным. С чем коала великороссов, белороссов и малороссов и поздравляет, настоятельно рекомендуя не слезать с пальм и продолжать считать именно себя самым великим народом в джунглях, о чем в свое время хорошо поведал Маленький Пилигрим, тоже, как ни странно, из островных.