Девятый вал

Тусклый свет паровой комнаты, туман горячего хамама, я присаживаюсь на тёплую мозаичную скамейку и начинаю млеть. Тело наполняется лёгкостью, и маленькие жемчужины оседают на коже, делая её подобно русалочьей чешуе. Тяжёлые капли покрывают бирюзового цвета стены, стекая затем томно и неспеша, словно в замедленной съёмке. Мои губы становятся мягкими, а тепло своей ладонью ласкает моё лоно.

Я совершенно одна в зале, что добавляет спокойствия и релакса, пока сквозь мистическую завесу не появляется обнажённый мужской силуэт. Вот оно коварство тунисской администратора, которая умолчала о том, что хамам смешанный.

Незнакомец присаживается на скамью, перпендикулярно моей и спустя несколько минут начинает тяжело дышать. Но пар не настолько жаркий, и мне становится некомфортно рядом с  нарушающим тишину мужчиной. Он набирает носом воздуха и с задержкой выдыхает его. Не глядя в его сторону мне кажется, что он возбуждён. Или у него проблемы с сердцем, чего вовсе не скажешь по подтянутой фигуре.

На минуту прикинув, не уйти ли из зала, я вдруг узнаю в нём парня у бассейна, который показывал начинающим сёрферам, как ложиться на доску. Было сложно не заглядеться на его широкую спину и длинные руки. Он скользит несколько метров по голубой воде, и я закрываю глаза, представляя, как он так же плавно входит в меня, наполняя до краёв твердью своей волны. Мне уже не так неловко рядом с издающим громкие звуки странником. И на пике моей фантазии я вдруг закрываю глаза и отключаюсь.

Вновь прийдя в себя, я понимаю, что лежу, закутанная в халат не в своём номере. А рядом со мной, на боку, оперевшись на руку, лежит тот же незнакомец и изучающе смотрит. Он поднимается, ослепляя красотой нагого давидова тела, подходит к окну и закрывает занавески. Затем, подойдя к кровати, медленно распахивает мой халат и гладит мою грудь, которая тут же отзывается острыми вершинами и поощряется влажной теплотой его губ.

- Что ты делаешь?

- Привожу тебя в чувство.

Он берёт что-то с прикроватной тумбочки и выливает мне на живот, начиная растирать, а затем пить тёплый и вязкий мёд.

Перевернись, - с хрипом говорит он, что заводит меня ещё больше.

Повинуюсь, и в тот же миг янтарные струи покрывают мою спину, сползая ленивой лавиной к пояснице. Это будит во мне сонные струны, и лёгкий вопль вырывается из моего горла. Сильные руки растирают золотой нектар по ягодицам и заходят в мой уже готовый к приливу грот. Пальцы осторожно раздвигают складочки, массируют, изучают. Словно ожог, я чувствую на себе его язык и прошу его остановиться. Я переворачиваюсь и толкаю его, он рушится спиной на кровать. Теперь моя очередь быть наверху. Его спортсмен готов. Я опускаюсь к нему на бёдра и направляю его в себя, пока не растянусь по всей его длине. Наши стоны резонируют, в глазах чёрные бездны, он приподнимается, обнимая меня и набрасываясь на мой рот. Я начинаю двигаться, и его язык повторяет проникновение, которое происходит на нижнем уровне. Через несколько мгновений он перебрасывает меня под себя, продолжая удары, наращивая амплитуду. Я чувствую шум в ушах, глаза заслоняют звёзды, и сильный оргазм девятым валом сносит нас обоих.