Шлюха. Гей шлюха

Пролог

— Братишка, у тебя замечательные наряды, — Павел Валерьевич с восхищением рассматривает стильную одежду своей дочери.

Катя замечает его взгляд в зеркале и улыбается:

— Да, они действительно красивые.

Папа аккуратно подправляет ленты на ее стройных бедрах, резинки чулок поднимаются выше. Его взгляд задерживается на ее промежности, где трусики едва покрывают контуры.

— Тебе нравится? — он кладет руку на ее попу, прижимая к себе правое ягодицу.

Катя выпрямляется, прозрачное платье-вуаль с цветочным узором колышется на ее голом теле. Ее соски закруглены и видны через ажурное платье.

— Очень хочу, — шепчет она. У неё пересыхает рот. Папина рука скользит под платьем и его пальцы находят губы влагалища. Средний палец проникает в жаркую щель и двигается вперед к выбритому лобку. Папа массирует клитор, готовя ее к новым ощущениям.

— Ты сделаешь все, что они попросят, — он ласкает ее и играет с ее возбужденной дырочкой.

— Да, папочка, — отвечает она и разводит ноги шире. Она опирается руками на стену, алые ногти скребут обои.

— И потом вернешься ко мне, когда закончишь, — он делает паузу и двумя пальцами возвращается во влагалище.

Катя дрожит от предвкушения, подбираясь на шпильках. Она хочет кончить прямо здесь и сейчас, но время еще не пришло. Ее зеленые глаза расширяются, губки слегка раздвигаются. Катя двигается вперед, требуя продолжения. Но он останавливается. Возвращая трусики на место, он крепко сжимает правую ягодицу в своей ладони.

— Да, папочка, — Катя улыбается, с облегчением выдыхая. У них ещё осталось время для развлечений, а пока она должна доставить удовольствие двум парням, которые недавно заинтересовались ею. Они ждут ее в спальне — Иван и Тимур.

Катя покачивает бедрами, проходя по коридору. Взгляд отца прикован к ее заднице. Она чувствует его желание и знает о его любви к ней. Останавливается перед дверью, поднимает подол платья до талии и разводит ягодицы в стороны двумя руками. Стоит так, выпрямив спину и коварно улыбаясь. Его не видно ее улыбку, он может только догадываться о ней. Наклонившись вперед, она трясет задом и разводит ягодицы пальцами, играет напряженными ягодицами. Наконец-то открывает дверь, и яркий солнечный свет на мгновение заполняет коридор, слепит ее глаза. Короткое мгновение полумрака коридора озаряется светом.

1

Иван первым заподозрил что-то неладное. Ритмичный скрип кровати и приглушенные стоны, доносящиеся из комнаты сводной сестры, да еще и в три часа ночи, быстро разбудили его. Он сразу же перестал думать о своих нуждах, полностью сосредоточившись на слухе. За дверью Кати продолжалась знакомая серия звуков: пружины старого дивана пискляво скрипели. Он представил Катю, лежащую на спине. Как она раздвигает ноги в стороны, прижимает колени. Двумя руками она ласкает себя, раздвигает губы своего влагалища, двигает скользкими пальцами по розовой щельке. Иван сразу возбудился и опустил руку в штаны. Улыбаясь, он думал о сводной сестре. До этого момента он всегда подавлял фантазии по отношению к ней — она была слишком близко в иерархии семьи. Но теперь Катя сама дала зеленый свет, позволив себе неосторожность мастурбировать в середине ночи. Может быть, она слушает музыку через наушники? Эта мысль еще больше возбудила Ивана. Фантазировать о сводной сестре, с которой он едва знаком, казалось неприличным. Но все же... Он повернулся, увидел шкаф в коридоре. В одном из ящиков он нашел носок, начал быстро двигаться и кончил, слушая усиливающиеся скрипы за дверью. Сперма вылилась на мягкую плотную ткань, его член стоял как рог и проникал в горячую киску Кати. Так он представлял секс, подслушивая в темноте за дверью Кати.

В это время кровать в соседней комнате заскрипела громче — Катя встала. Ваня быстро на цыпочках перебежал по коридору в зал, где раньше спал. Дверь осталась чуть приоткрытой, он успел незаметно проскользнуть внутрь и тихо прикрыть её за собой. Его интересовало, куда пойдёт Катя. Он предполагал, что она направится в туалет или ванную комнату. Если же решит зайти на кухню, у него будет шанс вернуться под одеяло. Все его мысли были о Кате в халатике — недавно она находилась в своей комнате и мастурбировала, а в его фантазиях он представлял их вместе. Теперь расслабленная Катя могла бы выйти попить воды или сделать свои дела.

Внезапно щёлкнул выключатель света ванной комнаты, дверь немного открылась, и Ваня увидел фигуру Павла Валерьевича — отчима — облачённого в длинный халат. С выступающим животом он стоял понурив голову, затем вошёл внутрь помещения. Не закрывая дверь полностью, он снял халат и положил его на стиральную машину. Под волосатым животом Ваня заметил его член с презервативом. Павел Валерьевич оперативно снял резинку с наполненным мешочком спермы, завязал её и оставил на халате. Затем начал обмывать себя водой: одной рукой стянул кожу с члена, другой поливал бледновато-фиолетовую головку водой из ладони и тер пальцами. Закончив процедуру, вновь обернулся халатом и вышел из ванной комнаты; теперь его член болтался безжизненной колбасой. Свет погас щелчком выключателя, отчим задержался на мгновение в коридоре. Ваня от волнения укрылся под одеялом с головой. Павел Валерьевич медленно прошёл мимо зала по коридору; он направлялся на кухню избавиться от использованного презерватива выбросив его в мусорное ведро.

Когда Ваня закрывал глаза, его мысли вновь возвращались к стройной восемнадцатилетней Кате, которая находилась под опекой своего отчима. Он представлял, как тот медленно расправляется с девушкой на старом диване в тесной комнате, где пружины скрипят в унисон с тихими звуками её дыхания. «Как долго они уже это делают?» — размышлял Ваня, переворачиваясь на бок и ощущая волну неприязни к своему отчиму.

В течение многих дней Ваня носил в себе эту тайну. Его мама по-прежнему купалась в любви нового мужа, а молодые родители вели себя словно влюбленные подростки. Если бы только она знала о предательстве супруга, который спит с собственной дочерью! Мысли об этом терзали Ваню. Ночами он часто просыпался от шорохов в квартире и настороженно прислушивался перед тем, как подняться в туалет. И вот однажды его внимательность не осталась незамеченной: он снова услышал шаги по коридору и тихие голоса за закрытой дверью. Снова он крался к комнате Кати, слушая скрип кровати и нежные перешептывания — это вновь разжигало его чувства.

Днем отчим и сводная сестра старались не показывать своей близости, хотя их ласковые жесты выдавали их тайную связь. В этой ситуации мать казалась Ване невольной жертвой обстоятельств.

Он хотел поделиться своим горем с кем-то из родных и решил поговорить со старшим братом.

Тимур был всего на год старше Ивана, и когда тот рассказал о своих подозрениях касательно отчима, брат отнесся к этому скептически:

— Чушь какая-то.

— Ты не веришь?

— Да ладно тебе! Может, это просто тебе приснилось или показалось?

Они сидели в зале — «комнате для мальчиков», как любила подшучивать мама. После переезда Хомичей им пришлось немного ужаться в пространстве у Космылёвых.

— А как насчёт презерватива? — надулся Ваня.

Тимур просто пожал плечами.

— Всё равно нужно что-то подтвердить, — произнёс он спустя некоторое время, прищурившись.

— Зачем тебе подтверждения? — Ваня в этот момент переключал каналы. На телевидении ничего увлекательного, кроме футбола, не было. Он вернулся к скучной игре.

— Чтобы сказать маме, — Тимур, похоже, сам не был уверен в правильности своего решения.

— Ты думаешь, это необходимо? — Ваня оценивающе посмотрел на брата. Как он может разбить сердце матери?

Тимур вздохнул и нахмурился:

— Конечно, лучше не рассказывать.

— Но с другой стороны, если ничего не сказать, тоже плохо. — Что ты имеешь в виду?

— А тебе бы самому понравилось быть обманутым? — Ваня встретился взглядом с Тимуром.

Тот хмыкнул, задумался и стал смотреть в окно.

— Знаешь, в нашем случае лучше вообще ничего маме не говорить, — сказал он наконец. — Поговори с Катей. Может быть, тогда она перестанет спать с отцом.

— Это тоже вариант, — Ваня улыбнулся. — Когда будем говорить?

— Да хоть сегодня!

— Давай сделаем это!

— Давай!

Братья рассмеялись, хотя и напряжённо. Чувствуя поддержку друг друга, они ощутили азарт предстоящего разговора.

«А если она ни в чём не виновата и всё это лишь фантазия Вани?» — мелькнула мысль у Тимура. Обвинять человека без оснований казалось недопустимой ошибкой. Подходя к комнате Кати, он начал сомневаться и прошептал:

— Может быть, ты сам ей всё скажешь? Я ведь ничего конкретного не видел.

— Что-то испугался? — Ваня бросил на брата презрительный взгляд.

— Да мне просто не хочется выглядеть так, будто я подслушивал. Давай потом ты расскажешь мне о том, как всё прошло? Я считаю нам нужны серьёзные доказательства,— Тимур облизнул губы.

— Какие ещё у тебя есть доказательства? — шёпот стал слишком громким, и они вернулись в комнату, повысив голос.

— Например, видео.

— Видео? И где мне его ночью взять?

— Ну не ночью, может они и днём это делают.

— И что ты будешь целый день за ней следить?

— А что в этом плохого? — Тимур посмотрел на брата с нахальной улыбкой.

Ваня ответил ему улыбкой. На самом деле, подглядывать за Катей казалось заманчивым планом.

— Не знаю, для этого нужно какое-то специальное оборудование, — он задумался.

— Какое там оборудование! — оживился Тимур. — Зарядим фотоаппарат на восемь часов, выключим звук и вперед. Нужно только хорошенько его спрятать.

Ваня с сомнением посмотрел на брата. План становился всё более реальным.

В субботу они специально отправились с мамой на рынок, чтобы оставить отчима с сестрой одних дома. Они надеялись, что камера, скрытая в коробке от рассады, запечатлеет момент. Вечером, пока Катя готовила на кухне, Тимур забежал в её комнату, взял камеру и понёс её в зал. Ему хотелось первым просмотреть отснятое видео. Ваня ушёл играть в футбол.

Тимур не ожидал много от этой затеи. Он вытащил карту памяти, полную до краёв, и вставил её в ноутбук. Долго загружались гигабайты видеофайлов. Пустых скорее всего думал он про себя: ведь Катя могла заняться интимом с отцом в любой другой комнате.

Наконец отключив звук по предусмотрительности, он начал перематывать запись. Сначала ничего интересного не происходило на экране. После завтрака Ваня ловит момент и включает камеру. Вот он выходит из комнаты с недовольным лицом и изучает коробку от рассады. Полчаса ничего нового; комната пустует. Наконец появляется Катя у двери. Тимур начал просмотр с этого момента. Она привычно идёт по комнате в домашней одежде: тёмно-синих спортивных штанах и свитере. Вдруг она начинает раздеваться; мурашки пробегают по телу Тимура – он никогда не видел Катю голой хотя бы мысленно представлял как она выглядит. Она снимает свитер; белоснежный бюстгальтер поддерживает грудь. В следующий миг её спортивные штаны падают на пол – попа в белых трусиках мелькает на экране – обычные белые трусики! Катя начинает доставать из сундука различные предметы гардероба; это окончательно приводит Тимура в состояние возбуждения. Он уже чувствовал прилив эмоций ранее; теперь же при виде Кати раздевающейся и меняющей нижнее бельё на более откровенное его член напрягся – он заколебался от волнения под резинкой своих трусов.

Авторский результат:

Тимур ощутил, как кровь накатывает ему в голову, и с удивлением наблюдал за Катей, которая аккуратно надевала темные чулки, черные трусики и поясок. Она разглаживала подвязки на чулках, стараясь достичь оптимальной степени натяжения. Тимур не мог сдержать открытый рот, когда в комнате появился отец Кати - большой и здоровый мужчина. Он был одет в махровый халат и был очень доброжелательным. Отец прижал Катьку к своему животу и поцеловал ее в губы. Она обняла его плечи и провела руками под халатом. С каждым поцелуем они все больше проникались друг другом. Тимур окончательно потерял голову, когда увидел длинный толстый фаллос, выступающий из-под халата. Большие ярко-розовые яйца колыхались между полами халата. Катя опытными движениями взяла его в руку и начала ласкать бледно-фиолетовую головку, которая скользила по стволу. Павел Валерьевич закрыл глаза и начал тяжело дышать, его грудь поднималась и опускалась. Его руки оказались на голове дочери, обхватывая ее. Он начал двигаться тазом вперед-назад. Катя отвечала ему движениями, хотя не особо углублялась. Ее ярко красные ногти растягивали мошонку отца и находили яйца. Было видно, что ей нравится играть с ними.

Тимур, привыкший удовлетворяться порнофильмами, на секунду замешкался, но вскоре достал свой член из штанов. В то время как он смотрел видео, мама и отчим отдыхали в спальне, а Катя читала книгу и редко заглядывала в зал. Тимур остался один наедине со своей фантазией и сценой, разворачивающейся на экране, поэтому не стесняясь начал дрочить.

Павел Валерьевич снял халат и поставил дочку перед собой. Она опустилась на колени, раздвинула бедра. Отец быстро надел презерватив на свой член, стянул трусики Кати в сторону и, не обращая внимания на запреты общества, проник в выбритую киску Кати, которая как мякоть устрицы нежно раскрылась перед его внутренними губками. Павел Валерьевич трахал дочь открыто и страстно. Он двигался быстро и уверенно, как жеребец со своими яйцами. Тимур был так возбужден, что его голова кружилась. Он дрочил с такой же интенсивностью и бешенством. Сначала отчим сильно сжимал бедра Кати своими руками. Ее задница полностью скрывалась под его пальцами. Затем он захватил ее волосы и прижал ее к себе за плечи. Она откинула головку назад, следуя направлению его рук, и выпятила спину. Так они выглядели в конце своего представления, похожие на гимнастку с выпячивающейся попкой. В какой-то момент Тимур заметил, что глаза Кати закрываются и она быстро облизывает губы. Ее взгляд, устремленный к отцу, многое рассказывал: о том, как ей хорошо, как она получает удовольствие от каждого страстного проникновения.

Отстранив Катю от своего партнера, Павел Валерьевич переменил позу. Она тут же села на колени в кресле. Отчим снял презерватив с органа, поставил ногу на подлокотник. Весь процесс орального секса был виден Тимуру. Твердый мужской живот с углублением пупка выглядел как купол над густой растительностью лобка. Белый ствол, украшенный фиолетовыми венками и коронованный бордовой головкой, торчал из коротких седых волосков, расположенных ниже посередине. Розовые яички прикреплялись к складкам кожи и двигались в такт движениям таза. Руки Павла Валерьевича повторно закрыли голову дочери. Она старательно обхватила отеческий член и начала двигаться вперед-назад. Ей не хватало всего пять сантиметров для полного проникновения. Он взял пенис в руку. Она освободила свои руки и подняла любовный взгляд на отца. В ее глазах было столько радости и понимания, что Тимур покачал головой.

Её язык выступил изо рта. Сильная рука отца двигала член с животным скоростью. Наконец-то орган выплескивает густые жемчужные капли, которые единым комом падают в рот, затем скатываются на язык. Следующие капли сползают по стволу, который, сжатый в кулаке, становится более полным и бордовым. Отверстие на кончике расширяется как ноздри. Павел Валерьевич наклоняется над дочерью. Она все еще смотрит вверх, широко открыв рот, наполненный спермой. С улыбкой он шепчет ей что-то милое; толстая слюнка отделяется и несколько секунд свисает на тонкой нити перед тем, как оказаться во рту дочери. Она ловко его захватывает, обхватывает головку члена и начинает активно сосать его. Он разжимает кулак, а Катя продолжает ласкать его двумя руками и ртом. Она облизывает ствол продольными движениями, опускается к основанию и по очереди заглатывает отцовские яички. При нажатии они играют как большие пухлые шары. Павел Валерьевич улыбается, смотря вниз. Там дочь пытается полностью засунуть мошонку в рот. Он говорит что-то ей, придерживая ее лицо, и она поднимается. Они целуются, он приводит ее на диван. Они лежат объятиями под его халатом. Катина задница в трусиках и чулках с крестиками иногда мелькают. Они согреваются друг у друга в объятиях, беседуют о чем-то. Иногда порыв страсти захватывает любовников: Павел Валерьевич целует тело дочери и опускается к ее киске. Он лижет ее, раздвигая половые губы толстыми пальцами. Но это неизбежное развитие блекнет под действием времени, которое неумолимо течет вперед. Он уходит, а она остается лежать; затем уставшая, но счастливая, меняет свое сексуальное наряд на обычную одежду. «Она любит его!» - Тимура больше всего поразило это открытие. Во время просмотра видео он мастурбировал. Он кончил на свою футболку. Павел Валерьевич выпустил густую сперму в рот Кате, а его горячие струи стекли по животу и остановились в пупке.

Как ему хотелось бы оказаться на месте отчима!

Ваня вернулся с футбольной тренировки поздно вечером, и, получив вопрос о результатах наблюдения, ответил коротко и положительно.

— Серьёзно? — в удивлении уставился он на Тимура.

— Да, — брат вздохнул. — Можешь глянуть.

Когда Ваня начал смотреть видео, он задумчиво добавил:

— Мне это не нравится.

— Что? — Ваня с интересом смотрел на экран.

— Подглядывать некрасиво.

— А обманывать маму красиво? Или заниматься сексом с родной дочерью красиво?

— Конечно, нет. Не знаю, что теперь делать.

— Что делать? — Ваня прокручивал видео вперёд, делая вид, что его не волнуют подробности. — Надо сказать Кате, что мы всё понимаем. Пусть прекратит это дело, иначе расскажем маме.

— И что? Ты ей расскажешь. Только хуже сделаешь маме. Нужно действовать хитрее, — Тимур лежал на спине, подложив руки под голову и раздвинув локти в стороны. Он смотрел на потолок.

Ваня хмыкнул:

— Хитрее? Это как? — при этом сам расплылся в хитрой улыбке.

— Нужно найти Кате парня, чтобы она вышла замуж и уехала отсюда.

— Но это займет время, я думаю, — усмехнулся Ваня.

— Значит, нужно как-то помешать им заниматься сексом, чтобы они не думали, что всё так просто! — на лбу Тимура появилась складка от злости.

— Например ночью,— размышлял Ваня через мгновение,— как ты собираешься их остановить?

— Не знаю... можно ходить в туалет по очереди.

— Верно! Будем ставить будильник для похода в туалет! — захихикал Ваня. Он уже укрылся под одеялом и повернулся к Тимуру с удивлением глядя на напряжённое лицо брата.

«Не так всё просто, — размышлял Ваня. — Похоже, Катя тоже его привлекает!»

С этой забавной мыслью он погрузился в сон. Перед его глазами возникали образы прошедшего дня: как папа Кати обращается с дочерью, шлёпая её и закручивая волосы на пальце.

Интересно было бы посмотреть такое видео! А еще лучше — заняться с Катей более близким делом!

Хомичи переехали к Космылёвым под конец лета. Ваня и Катя завершали школьное обучение и поступили в университеты: она выбрала Лингвистический, а он направился на Журналистику в Государственный. Тимур же уже учился на втором курсе Университета информатики и радиоэлектроники. Первого сентября они, как называла их мама, отправились на учёбу вместе. Завтракая вместе, они добирались до метро на автобусе. На станции их пути расходились: Тимур выходил первым, затем Катя, а потом Ваня, который ехал почти до конечной.

С самого начала знакомства, когда фургон Хомичей заехал во двор, братья начали заботиться о сводной сестре. Они старались быть галантными и избегали грубых шуток; стесняясь ненормативной лексики. Катя оказалась симпатичной: стройная девушка с длинными светлыми волосами и миловидным лицом всегда удивляла своей улыбкой. Скромная и тихая, она быстро покорила сердца парней своей детской непосредственностью и умением стильно одеваться — носила короткие платья тактичным образом. Местные ребята восхищались Катиным видом и часто спрашивали у братьев Космылёвых о её личной жизни и даже о том, какого цвета её нижнее бельё. Это вызвало у Вани и Тимура осознание: честь Кати теперь была их честью; они стали её защитниками. Кто посмеет задеть её словом или делом — тот столкнётся с последствиями. Так братья отвадили наглых ухажеров от их сводной сестры.

Тимур настроил будильник на своих наручных часах на три часа ночи — в то время, когда, по словам брата, Катя проводила время с отцом.

Тихая мелодия пробудила его от сна, словно туман медленно рассеивался. Он отключил будильник почти автоматически и долго лежал, не понимая, зачем оказался в темноте с открытыми глазами. Он пытался вновь погрузиться в сон, но чувство незавершённости не отпускало его. В конце концов его разум пришёл в активное состояние.

Он осторожно поднялся с кровати — брат спал рядом. Направился к двери, которая всегда оставалась приоткрытой, чтобы не шуметь ночью. Хотя идти в туалет не было необходимости, он старался сделать это ради матери. Или так ему казалось. Если он будет посещать туалет ночью, то у Павла Валерьевича может пропасть желание наведывается к дочери.

На самом деле Тимур внутри себя мечтал подслушать хоть разок и стать невольным свидетелем того, что брат описывал как «характерный скрип кровати и тихие стоны любви». Одного видео оказалось недостаточно; он невольно хотел застать их врасплох, хотя это тоже вызывало у него страх. Если отчим выйдет из комнаты Кати и столкнётся с ним у двери в туалет, возможно, тогда перестанет навещать её по ночам. Тимур искал оправдания своему шпионажу и стремился представить свои действия более законными.

На пятый день таких ночных вылазок к туалету он наконец добился своего: за дверью Кати действительно происходило нечто необычное — ритмичный скрип дивана сопровождался приглушённым шёпотом и звуками, похожими на писк мышей. В этот момент Тимур ощутил прилив возбуждения; его тело реагировало само собой. Он корил себя за эту слабость: надо было войти внутрь и включить свет; сказать что-то резкое или грубое. Но страх ошибиться сдерживал его. В конце концов Катя могла заниматься чем-то другим — просто мастурбировать или потягиваться под громкую музыку в наушниках. Множество вариантов кружилось вокруг одной единственной мысли, которую Тимур принял с тяжестью: Катя спала с отцом; вернее говоря, он имел интимные отношения со своей дочерью регулярно и без лишних церемоний. С этим невозможно было ничего поделать — так же как и с тем возбуждением, которое возникало при подобных размышлениях.

Диван заскрипел с характерным усилием, пружины натянулись и замерли, а затем наступила фаза их расслабления. Раздался звук поднявшегося тела. Тимур тихонько пробрался по коридору в зал и увидел сквозь щель, как Павел Валерьевич покидает комнату Кати и закрывается в ванной. Затем отчим вышел, выключил свет и направился в спальню. Казалось, ничего не произошло.

Тимур осторожно крался к туалету. Его план испугать любовников потерпел неудачу — они даже не собирались пугаться. Приложив ухо к двери Кати, он заметил тусклый жёлтый свет ночника, просачивающийся из-под неё. Похоже, Катя приводила себя в порядок. Внезапно его охватила злость: Катя переехала к ним как невинная сестричка, а они защищали её честь во дворе. Она была скромной и делала вид, что незаслуженно чиста. А теперь вот предавалась разврату с отцом. Какая же она молодец! Всего восемнадцать лет! Сколько же раз она уже успела заняться этим?

Тимур схватился за ручку двери, надавил и вошёл внутрь. Диван находился слева за углом; Катя лежала головой к дальней стене, её ноги были согнуты в коленях, а румяное лицо частично скрыто от взоров.

— Не спишь? — тихо спросил Тимур с трудом сдерживая гнев.

Она удивлённо подняла глаза и произнесла:

— Что-то не спится,— недоумевая посмотрела на него. Зайти было можно — никто этого не запрещал, особенно в четыре часа ночи при свете под дверью. Но всё равно это было без стука и без спроса. Ни Тимур, ни Ваня днём к ней не заходили даже при открытой двери.

Тимур стоял перед ней только в семейных трусах; это ещё больше смутило её. Он закрыл дверь за собой, сделал несколько шагов вперёд и остановился посередине комнаты с руками на груди; его взгляд был пронизывающим — он выражал презрение, ненависть и ярость одновременно. Ей стало не по себе от этого взгляда.

— Ты думаешь, я не догадываюсь, чем ты занимаешься с папой? — произнес он сквозь зубы с явным раздражением.

Она быстро моргнула, её губы слегка приоткрылись от неожиданности. Катя умела быстро принимать решения и находилась в состоянии внутренней борьбы, но внешне старалась не выдать своего волнения. Лишь её руки слегка задрожали под одеялом.

Сделав глубокий вдох, она чуть не захлебнулась воздухом; голова закружилась, и сон сразу же покинул её.

— Тимур, — она натянуто улыбнулась. — Он просто меня обнимал, тебе показалось.

Сдерживая дыхание, она внимательно следила за выражением лица сводного брата. Что именно он знает? Расскажет ли об этом маме? Она молила его немым взглядом не выдавать секрет и не придавать значения случайным звукам ночью.

— Показалось? — Тимур фыркнул и принял угрожаюшую позу. — Ты спишь с ним? Неужели тебе не стыдно?

В его настойчивом взгляде Катя прочитала абсолютную уверенность в своих словах. Это подавляющее чувство заставило её осознать: так просто от этого не уйти.

Она нервно сглотнула и отвела взгляд к стене; всё потеряно — теперь Тимур обязательно расскажет маме, а та устроит скандал. А затем может начать мстить или ещё хуже: подаст на развод из-за одного случайного звука.

— Можно поговорить с тобой? — Катя бросила на него полный отчаяния строгий взгляд. Он мгновенно изменился в лице и критически уставился на неё:

— О чём именно? — спросил он, продолжая стоять перед ней с расставленными ногами и сложенными на груди руками.

— Садись, — указала она рукой на свободное место на диване.

Он нехотя сел рядом, согнув левую ногу и опираясь правой для баланса.

— Ты когда-нибудь испытывал настоящую любовь? — спросила она с грустью в голосе.

Тимур постепенно освободился от презрения, его лицо стало задумчивым, но затем быстро изменилось. Глубокая складка появилась на его лбу:

— Ты не могла влюбиться в обычного парня?

— Я именно так и поступила.

— В кого?

— В тебя.

Он удивленно посмотрел на нее, поднял бровь, усомнился и улыбнулся с недоверием.

— Не веришь? — Катя просто светло улыбнулась.

Он фыркнул и отвернулся.

— Ты мне сразу понравилась, — она приподнялась и села рядом с ним настолько близко, что он невольно отстранился.

Ее рука скользнула по его ноге и тут же проникла под широкую ткань его боковых трусов. Катя возбужденно приоткрыла губки, чтобы найти его член. Она нашла его! Она схватилась за твердую "колбаску" и погладила ее.

— Какой красивый! — прошептала она, улыбаясь. — Можно я возьму его в ротик? — она спросила и одновременно наклонилась, стремясь приблизиться губами к его паху. Тимур сидел на левой ноге, поэтому ей пришлось снять его трусы. В своем стремлении как можно скорее взять его член в рот она не упускала инициативы ни на секунду. Казалось, она думает только об этом — о том, чтобы быстрее взять член Тимура в свой рот.

Он вздохнул и всколыхнулся, когда она затянула его своим ротиком. Она стягивала кожу, его член быстро окаменел и прижался к животу. Она продолжала двигаться вниз по нему, целовать головку, которая изогнута внутрь. Яички Тимура играли у нее между пальцами. Катя полностью высунулась из-под одеяла, поставила Тимура на край дивана, сама опустилась перед ним на колени. Она брала его яички в рот, смотрела вверх, где он лежал на спине и тяжело дышал. Он смотрел на нее беззащитным и молящим взглядом, закрывая глаза и увлажняя свои сухие губы. Его сердце стучало мощно и редко, а от этого его грудь и кожа на животе слегка дрожали. Катя испытывала странное удовольствие от контроля, который возникал между ними и передавался от ее губ до его члена. Ее страсть разгоралась: она вытащила свою грудь из-под майки и, наклонившись, погладила свои соски влажной головкой языка, затем снова погрузилась ротиком на его твердый каменный член. Ее игривые глаза уже свободно и миролюбиво встречались с его глазами без излишнего подчеркивания. Он лежал перед ней, полностью предаваясь ей, он был ее приспешником, который теперь не собирался рассказывать ее глупости своей маме по одной простой причине: он сам занимается глупостями, которые называются любовью. Она обхватила его член двумя руками, накрыла его своим ротиком и начала энергично сосать. Ей потребовалось немного времени. Рука Тимура нашла ее лицо, волосы, он ласково гладил ее в то время как оргазм без звука пришел к нему в тихой комнате. Немного постанывая и издавая вздохи, похожие на предсмертный стон, он опустился на спину. Покоренный. Она поймала и проглотила все, что он выплюнул, а затем продолжала ласкать его языком член, спускаясь к мошонке и играя с яичками. Наконец-то она поднялась и поцеловала парня в его упругий животик, поднялась до мышц на его груди и прижалась щекой к его бедрам, кончик ее языка дотронулся до его соска. Тимур гладил ее по волосам, обнимал ее за плечи, его член все еще стоял жестким и не хотел опускаться, он уперся в ее животик. Он опустил руки на ее попку, схватил ягодицы, раздвинул их и играл с ними. Катя игриво двигала бедрами и улыбалась ему в грудь. В этот момент Тимур нашел ее губы и они слились в страстном поцелуе, который был полон неожиданности, потому что через минуту Тимур снова почувствовал прилив крови в своем члене.

— У тебя есть презерватив? — шептал он.

Она кивнула. Открыла ящик стола, достала оттуда пенал, в котором лежала упаковка:

— Вот, — возбуждённая улыбка предвкушения застыла на её ребяческом лице.

Он посадил её в кресло, как на видео, надел резинку. Никогда у него не было девушки, он не знал поцелуев, минетов, секса. Катя разбудила в нём живую страсть, подобную урагану, несущемуся по степи и сметающему все на своем пути. Он видел, как Катя занимается сексом, видел её в деле. Он хотел оказаться на месте отчима, мечтал об этом и не смог устоять, когда выпал шанс. Тимур быстро нащупал головкой члена отверстие в выбритой Катиной интимной зоне. Вся её попка создавала идеальное дополнение для влагалища: две прекрасные складочки кожи соединены друг с другом еще двумя тонкими, опускающимися вниз складками в форме треугольника. Он вошел сверху и проник внутрь, Катя дернулась в пояснице. Он внезапно испытал потрясающую эмоциональную атаку. Катя любила его, отдавалась ему. Он любил её, хотел быть с ней, погружаться в её любовь и доставлять удовольствие. Он проник в нее глубоко, стройные бедра с упругой попкой плотно охватывали член. Принимая удобное положение сзади, Тимур привыкал к новым движениям для него. Он колебался - можно ли делать это сильнее - но видеоролики подсказывали, что Катя желает и может больше. Нужно ускориться как отчим,

 

можно прижаться к заднице Кати, завязать волосы на кулаке, потянуть за головку и схватить Катю за плечи, чтобы она положила пальчик себе в рот. Ей так нравилось это делать регулярно. Он поступит так же и докажет, что может делать это лучше. Он моложе, спортивнее, он способен кончать чаще, намного чаще, чем она привыкла с отцом. Катя стонала на его члене, двигаясь навстречу ему. Странный союз. Тимур почувствовал импульс, его удар сталкивался с твердыми ягодицами Кати, задница тугая как барабан, стукнулась о лобковую кость. Почти больно, если бы не было так приятно. Потянув за волосы, он заставил Катю искривиться в дугу. Она гнулась перед ним, грудки с твердыми сосочками подпрыгивали вверх и вниз. И он испытал оргазм во время проникновения в свою сестру. Каменный член расслабился в мышце под яичками и начал изливаться оргазмом наполненным блаженством прямо в лоно Кати. Естественное самопроизвольное извержение спермы разорвало ночь на до и после. Член выстреливал снова и снова, регулярно сокращаясь и передавая Кате по капле любовь, которую она просила.

Ваня спал довольно чутко. В отличие от Тимура, ему не требовался будильник, чтобы проснуться рано утром. Утренний визит в туалет примерно в шесть часов был для него привычным делом. Будильник Тимура также срабатывал и у Вани, но только в его сознании. Он просыпался и сквозь сон слышал, как брат поднимается с постели, стараясь делать это тихо, и улыбался в полусне, как озорной мальчишка, который понимает истинные причины происходящего. Тимур делал все это ради мамы. Ваня прекрасно осознавал, что визиты брата в туалет имеют свои мотивы. Слушать, как сестра стонет во время близости с отчимом, было занятие увлекательное — почти как охота. Ваня сам нередко возвращался к видео с Катей и удовлетворял свои желания. Днем он наблюдал за ней и представлял себе различные сцены интимной близости. Девочка-тихоня жила по соседству: суетилась на кухне и прибирала коридор. Они вместе ходили учиться. Но сказать ей о своих мыслях у него не хватало ни мужества, ни совести. Она регулярно занималась сексом со взрослым мужчиной — своим отцом. Какие здесь могут быть вопросы? Это ее личная тайна. Пусть живёт с ней наедине. Если она узнает о том, что они всё понимают, то точно обидится и перестанет общаться с ними. А так они довольно весело проводят время вместе после занятий. Приятно иметь сестру, которая вызывает положительные эмоции. Отец имеет дочку во всех смыслах этого слова — размышлял Ваня с ухмылкой, разглядывая её задорный образ.

Тем не менее ночные выходки Тимура начали вызывать у Вани подозрения: «Где же он пропадает так долго? Неужели стоит под дверью и занимается мастурбацией? Или просто прислушивается?» И почему каждый раз этот процесс занимает около двадцати минут? Вот уж действительно — сходил в туалет!

Ванина душа начала заполняться смутными подозрениями. Прошёл уже месяц, а Тимур, как на службе, почти каждую ночь выходил на дежурство. Он слишком усердно исполнял роль заботливого сына. Ваня лежал в постели и размышлял, просыпаясь под тихий звук наручных часов Тимура.

В конце концов, он решил проверить ситуацию. К тому же его тянуло в туалет — не стоит же терпеть до утра? На цыпочках, чтобы не создавать шум, он направился по коридору к комнате Кати. Подойдя к двери, он замер от удивления: Тимура нигде не оказалось. Прислушавшись, Ваня ощутил шок от происходящего за дверью. Слышались четкие ритмичные звуки стука тел и сдержанное дыхание — как бы ему хотелось это увидеть! Полусонный Ваня хлопал глазами, впитывая усиливающиеся звуки. Шум стал интенсивнее; мощные удары и слабые вздохи Кати вызвали у него не только возбуждение, но и зависть. Он тоже был девственником и ни разу не целовался. Брат всегда был впереди него и хитро захватывал большую часть удовольствия. Теперь Ваня первым стал свидетелем Катиного греха, а брат воспользовался этим моментом и принудил Катю к интимной близости. Такие мысли овладели Иваном по пути обратно в свою комнату — ему совсем не хотелось мастурбировать под звуки брата. Зависть переполнила его молодую душу.

Он размышлял о том, как легко Катя согласилась на секс с Тимуром: «Интересно, что он ей сказал? Возможно, пригрозил рассказать маме». Ваня нахмурился и начал засыпать; в его голове уже созревал план.

С Катей Ваня общался как со старшей подругой. Хотя они были ровесниками и учились на первом курсе, в ней чувствовалась скрытая взрослость. Через несколько дней после ночного открытия Ваня почувствовал готовность для откровенного разговора. Они договорились встретиться у метро перед тем, как ехать домой вместе; вместо автобуса Ваня предложил прогуляться по парку.

— Знаешь, я не обвиняю тебя ни в чем, — начал он осторожно. Катя поделилась своими переживаниями о том, что Елена Владимировна, её мачеха, не проявляет любви к девочкам вообще. Она намекала на то, что родные сыновья ей ближе, чем чужая дочь. — Я бы тоже на твоем месте чувствовал себя неловко, — продолжал Ваня. — У тебя замечательный и добрый отец. Ты его очень любишь?

— Да, — ответила Катя с грустной улыбкой. — Когда мама нас покинула, мне пришлось взять на себя все заботы. Тогда я научилась стирать и гладить. И готовить тоже.

— Это неплохо, — Ваня задумчиво хмурился и замолчал. — Но ты зря спишь с ним. Это неправильно,— он бросил на неё косой взгляд.

Лицо Кати сразу изменилось. Они медленно шли по аллее, как молодая пара, наслаждаясь прогулкой под осенним солнцем, которое едва пробивалось сквозь облака.

— Почему ты так считаешь? — она старалась говорить спокойно, хотя в её голосе слышалась недовольная нотка.

— Потому что наша мама не глупа. Она не потерпит подобного отношения к себе, думаешь? — Ваня был удивительно ласковым и даже излишне добрым.

— Нет, почему ты решил, что я сплю с отцом? — упрямо нахмурилась Катя. — Это Тимур тебе сказал?

— Нет,— быстро ответил Ваня.— Тимур здесь не причем. Я сам однажды заметил, как твой папа к тебе подходит.

— И что из этого? — возмущённо сказала Катя.— Он просто приходит ко мне потому что мне страшно быть одной! От обиды она была на грани слёз.

— Послушай,— Ваня быстро взял себя в руки.— Меня не волнует спишь ты с ним или нет. Я видел однажды вас занимающимися сексом; этого достаточно для меня.

— Где ты это увидела? — закричала Катя, её голос трясся от напряжения. Она была на грани истерики.

— Тимур мне показал, — мрачно ответил Ваня. Пришлось использовать серьёзные аргументы. — Он установил камеру в твоей комнате и записал всё.

Катя замерла. В её больших глазах читались гнев, отчаяние и полное разочарование. Ей было стыдно и больно, Ваня ощущал её страдания.

— Там ничего такого нет, — поспешил успокоить он. — Ты просто красивая, — добавил он с улыбкой, но в его взгляде читался неприличный интерес.

Катя едва улыбнулась губами, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного о записи.

— Как давно ты знаешь? — спросила она, делая осторожный шаг к нему.

— Пару месяцев, — ответил Ваня и протянул ей руку впервые. Она приняла его жест и обняла его локоть, как девушка, готовая следовать за ним.

Они шли молча; Катя задумчиво смотрела в пол.

— Когда мама ушла, папе стало очень одиноко. Мне тоже не хватало тепла, — произнесла она тихо. — Я даже не понимаю, как это произошло... Ты же никому не скажешь? — её глаза полны надежды посмотрели на него. Ваня оставался бесстрастным.

— Тебе нужно прекратить этим заниматься.

— Я знаю это сама,— подтвердила Катя с легким кивком головой.— Он женился на вашей маме только ради меня, чтобы освободить меня от одиночества. Мы уже почти ничего не делаем вместе: иногда лишь целуемся, когда ему грустно по маме... Я ведь такая похожая на неё.

Ваня нахмурился; слишком сладко звучали её слова.

— Всё это ложь! — произнёс он спокойно. — Постоянная ложь! — Его терпение лопнуло; он метнул на Катю гневный взгляд. — Ты вообще когда-нибудь говорила правду? — его выражение лица излучало презрение к этой избалованной дочке своего папы.

— Да, — сказала Катя, её лицо стало бледным, на глазах застыла тоска.

— Когда? — Ваня был в смятении, его эмоции бурлили.

— Сейчас расскажу, — она сделала паузу и опустила взгляд. Он стоял напротив, руки в карманах, с презрением смотрел на неё. Она подняла на него полный боли взгляд, пытаясь найти понимание:

— Я боялась сказать тебе это, — смахнула слезу и приоткрыла губы. Что-то держало её на месте, а он продолжал молчать. — Ты мне нравишься, — прошептала она еле слышно. Гнев в его глазах сменился удивлением. Катя облизнула губы быстро и решительно. Сделав шаг ближе и приподнявшись на цыпочках до его уровня, она обняла Ваню за шею и нежно поцеловала.

Это был влажный поцелуй – чувственный и волнующий. Язык Кати стремительно проник к нему во рот и переплетался с его неуверенными движениями. Он слегка приоткрыл губы; поскольку опыта у него не было, он просто следовал её примеру. Эйфория от поцелуя закружила голову. Катя была одета в юбку и куртку; его руки непроизвольно скользнули по её талии к стройным бедрам. Длинные волосы Кати касались его рук и спины. Он немного наклонил голову, как в романтическом фильме, прикрыв глаза от наслаждения. Катя активно двигалась губами: нижняя челюсть медленно поднималась и опускалась. Ваня вырвался из объятий на мгновение, чтобы перевести дыхание. Первый поцелуй с девушкой оказался настоящим безумием для него. Влюбленные зелёные глаза Кати встретили его расслабленным взглядом полным счастья. Она улыбалась так, будто только что сбросила тяжёлое бремя с плечей. Так оно и было для неё; соблазнение Тимура разрешило множество проблем ранее. Она чувствовала, что Ваня тоже это понимает и готов разделить с ней эту тайну.

Она снова прижалась к нему, на этот раз с улыбкой. Ваня был в восторге — всё, о чём он мечтал, происходило так стремительно. Катя сама обвила его шею, и теперь стало ясно, почему Тимур добился успеха так быстро. Единственное, что тревожило Ваню, это ощущение обмана. Ведь Катя явно не просто так старалась; она скрывала некую тайну и вовлекала его в свои игры. Тимура она тоже захомутала таким же образом. «Ну подожди же, — думал Иван. — Ты думаешь, я дурак и не понимаю, зачем ты целуешься?» Он крепче сжал Катины ягодицы, они задрожали под юбкой. Силуэт её трусиков натянулся под его пальцами.

Вокруг не было никого; под кронами деревьев в парке брат и сестра изучали искусство французского поцелуя. Ваня учился быстро. Они прошли ещё немного и снова погрузились в страстный поцелуй. Его руки уже уверенно исследовали стройное тело: он обхватывал бедро и спускался от талии к ягодицам, мял их нежно. Катя позволяла ему всё! Она сама углубляла язык в его рот, словно танцуя чечётку и до безумия лаская его губы. Ваня сильно возбудился; член чувствовался под джинсами как никогда ярко. Он с трудом приподнимал трусы и отрывался от лобка, чтобы напомнить о себе.

Так они преодолевали все любовные преграды на пути к дому.

Через два дня после ужина Катя встретила Ваню в коридоре. Парень пылал желанием; она понимала, что дальше тянуть с поцелуями нельзя. Ей хотелось быстрее закрепить их связь, чтобы у брата не возникло желания пожаловаться маме.

— Приходи сегодня ночью, — шепнула она игриво сверкнув глазами таинственным светом.

— Во сколько? — Ваня удовлетворённо улыбнулся.

— В пять. Ты сможешь?

Он кивнул и они разошлись по своим комнатам.

Ваня долго размышлял, как не проспать. Наконец, он установил будильник на таких же наручных часах, как у брата. Других идей у него не возникло.

Странным образом он проснулся без пяти минут пять, за несколько минут до сигнала будильника. Его внутренние часы точно определили момент пробуждения. Он улыбнулся и выключил будильник. Тимур мирно спал на соседней кроватке, его тихое посапывание говорило о глубоком сне.

Бесшумно вставая с постели, Ваня осторожно направился к двери и тихо пробежал по коридору. Внезапно ему захотелось в туалет. Он понимал, что если смоет воду, то это создаст шум, поэтому зашёл в ванную комнату, дверь которой всегда оставляли приоткрытой, чтобы не хлопала. Он даже не включил свет, чтобы не щёлкать выключателем и не открывал кран. Просто аккуратно достал член из трусов и опустил содержимое мочевого пузыря в раковину. Стоя в полной темноте, он смотрел сквозь небольшую щель двери. Полумрак коридора проникает внутрь ванной комнаты. Все в квартире спали спокойно. Ваня выскользнул из ванной и на цыпочках подошёл к комнате Кати, находящейся совсем близко. Прислушался — там было тихо. Он взялся за ручку двери и потянул её на себя, чтобы избежать громкого щелчка замка.

Катя спала крепко; ему стало жаль её будить. С собой он принёс пачку презервативов, которую спрятал рядом с кроватью в зале накануне вечера. Они были соединены пунктиром; однажды он уже пробовал презерватив во время мастурбации и испытывал ощущение окончания в латексном материале. Ему когда-нибудь придётся повторить этот опыт при более подходящих условиях — теперь такой момент настал.

Катя просыпалась с улыбкой, сразу прижимая Ваню к себе. Она нежно ласкала его лицо, исследовала его шею, губами касалась его щеки, скулы и подбородка.

Ваня поднял одеяло и спрятался в тепле. Он был готов к этому моменту. Наконец-то он испытает свою первую сексуальную встречу со зрелой девушкой - Катей. Пусть Тимур не думает, что он один такой умный.

Ванин член был готов к действию, поэтому он немедленно достал презерватив. Увидев его решительность, Катя поняла, что все произойдет здесь и сейчас, на старом скрипучем диване.

- Давай лучше перейдем в кресло,- шепнула она.

Ваня немного смущенно посмотрел на нее, но внутри он согласился: диван был слишком скрипучим для такого особого момента.

Они оставили диван за спиной и Катя стала командовать парадом. Она уже проснулась достаточно, чтобы знать, как сделать все быстро и бесшумно. Она сняла свою майку и трусики.

Голая Катя сводила Ваню с ума. Она сидела перед ним в кресле, раздвинув ножки и приглашая его проникнуть в ее писечку, которая предстала перед ним сочными губками. Ее расщепленная на две половинки вагина манила розовой сладостью.

Он прижался к Кате грудью и вошел в нее членом. Катя нашла его губы и поцеловала его страстно, направляя его член так же жаркий и упругий, как у Тимура, в свою киску. Немного откинувшись назад, Ваня полностью проник в нее. Она обхватила его ногами, опираясь на руки. Ведь они хотели целоваться параллельно. Ваня двигался тазом в Катиной интимной области, бедра запутались о подлокотники кресла. Это было не очень удобно стоять в такой позиции. Он начал терять силу, отвлекаясь, снял одеяло с кровати и бросил его на пол. Катя улыбнулась, так как она привыкла заниматься сексом в кресле. Для первого раза действительно лучше выбрать позу попроще. Она сползла на одеяло и легла на спину. Ваня устроился сверху комфортно. Теперь ничто не помешает им насладиться друг другом. Первый раз для Вани прошел уверенно, он был наполнен желанием не подвести и показать, что он тоже мужчина. К тому же перед его глазами были картинки из видео, которые он запомнил. Звуки Тимура приятно звучали в его ушах и указывали на множество возможностей с Катей. Она стонала под ним, ее груди подпрыгивали от движений, он облизывал ее сосочки, выгибался в пояснице. Катя билась пятками по его ягодицам и направляла движение. Он был рад стараться: опускался на нее всем своим телом, опирался на локти и колени. Он завис над ней. Она обхватывала его бедрами, он входил в ее сочное и горячее влагалище, двигался ритмично и четко. Он почувствовал приближение оргазма и понял, что не стоит откладывать его. Катя извивалась под ним, ее ногти царапали его спину, а пятки поднимались к пояснице. Она раздвигала свои бедра, только ее вагина была видна широко раскрытой. Их губы и языки исследовали друг друга до изнеможения. Ваня понимал, что наступает момент оргазма. Он обнял Катю руками, прижался к ней грудью - она была горячей и мягкой. Его член находился внутри ее тела, а язык щекотал его ухо. Ногти скребли его спину. Она сжимала его сильно и двигалась под ним, а он испытывал свой первый оргазм сразу жестко и страстно, выливая все свое возбуждение без остатка. Как это здорово - заниматься сексом! Нельзя ли сравнить это с мастурбацией? Ваня расслабленно опустился на девушку, которая подарила ему любовь.

— Я тебя люблю! — тихо произносит Катя, целуя его в щеку с улыбкой. Он улыбается, держит глаза закрытыми. Нужно сохранить этот миг:

— И я тоже, — поднимается и накрывает её губы своими. Его язык уверенно и настойчиво требует своего. Теперь она станет его девушкой, или только его. Она замечательная, ни в чём не виновата. Отец обучил её интимным отношениям, но сейчас ей следует измениться, оставить взрослого мужчину и найти ровесника. Он размышляет как мужчина, возвращаясь к своим мыслям. Как же жизнь прекрасна!

Катя ощущала растерянность, но ничего не могла сделать и не хотела ничего менять. Больше всего на свете её пугал гнев мачехи — Елены Владимировны. Если та узнает о связи дочери с отцом, прощения не будет. Их могут выгнать из дома, а папа снова начнёт пить. Катя винила себя в разводе родителей: именно она однажды рассказала папе о том, что мама хочет, чтобы бабушка «поскорее умерла». Мама всегда заставляла учиться и была жестким диктатором в семье, хотя сама не представляла собой ничего значительного. Вечно напивалась до состояния полного опьянения. Родители постоянно ссорились, а Катя была сложным подростком. В другой раз она не открыла дверь маме, когда та вернулась пьяной под утро. Папа тоже не хотел впускать гулящую жену, но решающее слово было за Катей: она решила жить без матери. А когда мама нашла себе любовника, Катя ощутила радость — теперь они остались вдвоём с папой. Отец начал много пить и горевать в одиночестве; он думал, что жена бросила его и винил себя в этом расставании. А Катя ненавидела мать и обожала отца. Однажды она надела платье мамы; ей было восемнадцать — достаточно для того чтобы выглядеть взрослой и привлекательной. Она накрасилась так же как мама и надела все те украшения от сбежавшей женщины, решившей начать новую жизнь с нуля. Папа лежал пьяный на диване перед телевизором; Катя прошлась по комнате в поисках внимания к себе.

Со временем он оказался слишком чувствительным, искренне умоляя о прощении. Однако она старалась научить его не зацикливаться на негативе и жить настоящим моментом.

Катя утратила девственность задолго до этих событий. Когда ей исполнилось тринадцать, сосед — шестнадцатилетний парень с крепким телосложением — сначала соблазнил её поцелуями, а затем увёл к себе домой, где началась её сексуальная жизнь.

Отец встретил Елену Владимировну через сайт знакомств. После нескольких встреч между ними вспыхнула любовь. Катя испытывала ревность и страх: ей предстояло жить с чужими людьми, и она боялась, что другая женщина отберёт у неё отцовскую любовь.

Семья переехала к Космылёвым. Катя переживала из-за возможной потери отца, но вопреки её опасениям их связь лишь укрепилась. Отец старался проводить время с дочерью, навещая её несколько раз в неделю. Они использовали эти моменты наедине: он всё ещё любил свою бывшую жену, а Катя надевала мамины чулки и трусики, пытаясь облегчить ему воспоминания о прошлом.

Братья Космылёвы сразу пришлись Кате по нраву; их озорные выходки показали ей другую сторону жизни — она почувствовала себя красивой и желанной. Роль любовницы постепенно затмевалась флиртом с молодыми людьми. Катю привлекали мужчины и мальчики; она мечтала о романтических отношениях и признаниях любви, при этом не желая связывать себя обязательствами. В братьях Космылёвых она видела скорее верных друзей, чем потенциальных спутников жизни. Она приносила им радость так же, как сестра милосердия помогает пострадавшим во время бедствия; они приходили к ней ночью в состоянии волнения от ожидания встречи.

Катя испытывала сильное влечение к сексу, и эта необычная смесь возбуждения охватывала всё её сознание при мысли о том, чтобы принадлежать мужчине, дарить ему наслаждение и быть покорной игрушкой в его руках. Она относилась к братьям так же, как и к отцу. В своём особенном понимании, конечно, но они были замечательными парнями: добрыми, веселыми и немного безумными. Почему бы не дать возможность? Для неё интимная связь с ними воспринималась как часть дружбы и семейных уз. Это был последний барьер, который переводил их отношения в сферу абсолютного доверия. С отцом у неё складывались схожие отношения — она была не только дочерью, но и другом, женой и надежным соратником. Она помогала папе и братьям расслабиться. Так она видела себя извне. Эмоционально Катя принимала на себя роль матери, поскольку подсознательно искала в мужчинах что-то детское. Они любили её как маму, будущую супругу или настоящую подругу. Она чувствовала родство через интимные связи — это стало частью ритуала вступления в круг доверия; Катя сделала секс доступным и простым процессом. Ведь ей самой приносило огромное удовольствие отдавать себя мужчине: они дарили ей любовь, а она принимала их дары.

Тимур по-прежнему просыпался рано утром в три часа из-за будильника: протирал глаза и зевал. Встречаться с Катей днём было рискованно; он предпочитал ночные свидания, после которых погружался в глубокий сон.

— Может быть, нам стоит встречаться позже, скажем часов в пять? — однажды предложил он.

— В пять я обычно крепко сплю,— ответила Катя, поглаживая его по щеке.

Они научились укладываться всего за десять минут: две-три минуты для разогрева — Тимур натягивал резинку, а Катя подставляла свою попку. Он не церемонился с ней до конца отношений без предварительных ласк — разрядился быстро, поцеловал её на прощание и шёл спать.

— Ты всё ещё общаешься с отцом? — спросил он её в следующий раз.

— Да, но не часто, — Катя сжала губы, давая понять, что эта тема ей не по душе.

— Ты его любишь? — Тимур внимательно рассматривал милое лицо своей любимой.

— Да, — Катя отвечала серьёзно.

— А меня?

— Я тоже тебя люблю, — она взглянула на него и улыбнулась.

— А кого больше? — он также улыбнулся в ответ.

— А ты кого предпочитаешь: маму или брата?

Тимур задумался и хмыкнул. Действительно, сложно выбирать между двумя близкими людьми.

— Значит, ты воспринимаешь меня как брата? — спросил он.

— Да, — Катя нежно потёрлась носом о плечо Тимура. — Мы же брат и сестра?

— Но не родные, — уточнил Тимур.

— А если бы были родными? — Катя приподняла подбородок и коснулась его щеки.

— Ты бы могла спать с родным братом?

— А ты со своей сестрой?

— Не знаю, — Тимур запутался в своих собственных вопросах. Его голова кружилась от тех дилемм, которые он хотел обсудить с Катей, а получалось наоборот.

Катя вздохнула, после чего он направился в зал. Ей нужно было отдохнуть; ему же следовало подумать. В последнее время он начал размышлять о том, как забрать Катю к себе. Оставить всё позади и сбежать. Она была близка с отцом не из-за любви, а по привычке. Любовь может существовать без физической связи, думал он. Отец должен любить мать без секса. Тимур на мгновение представил себе интимные отношения с матерью и почувствовал волну отвращения к таким мыслям; они тут же улетучились из сознания. «А вот Катя может!» — эхом звучал голос в пустоте его разума. Он засыпал с твёрдой решимостью найти работу, снять квартиру и забрать Кату к себе. Когда же это произойдёт? Он учился на программиста; вроде бы возможности были, но ни одна компания не хотела брать студентов на работу. Надо было очень постараться, чтобы устроиться хотя бы на полставки. И даже этих денег едва хватило бы на аренду жилья. Тимур осознавал финансовые ограничения своих мечтаний вполне чётко.

Ваня пришёл в пять часов. В это время Катя обычно спала, и ему было неловко забираться под одеяло. Она больше не садилась в кресло; они научились тихо заниматься любовью на скрипучем диване. Для этого Катя ложилась к нему спиной, снимала трусики и поджимала попу. Он входил в неё, погружаясь в её горячее и влажное тело. Катя источала сладковатый запах, напоминающий маринованное мясо. Именно так он её представлял, когда достигал кульминации. Он осторожно двигался, стараясь не издавать лишних звуков, и также бесшумно завершал процесс. Целовал Катю, она слегка мурлыкала во сне. После этого он уходил, надеясь на возможность заняться сексом в выходные.

Однажды они оказались дома одни — это было крайне редкое событие для семьи Космылёвых-Хомичей.

— У тебя есть что-то красивое из нижнего белья? — спросил Ваня.

Катя кивнула и пошла в свою комнату. Он разделся полностью и сел на край родительской кровати. Они решили провести время в спальне с балконом. Когда Катя вернулась, она была одета по всем правилам. Ваня уже видел её однажды в откровенном наряде и сразу понял, чего от него ожидает папина дочка.

Он уложил её на кровать на колени и занимался этим два часа подряд, достигнув пятой кульминации благодаря стараниям насладиться редким моментом уединения.

— Ну ты... — начала говорить Катя, немного запинаясь,— даёшь! Она с удивлением смотрела на своего партнёра.

Тем временем они продолжали заниматься любовью ещё разок. Прошел час, наступила очередь пятого раза. Хотя роль Кати сводилась к пассивности, она всё равно устала: меняла позы — вставала раком или ложилась на бок. Под конец ей стало тяжело; ощущения были такими интенсивными, что мышцы ног начали болеть от постоянного напряжения в паху — который нужно было держать открытым всё время. С Ваней такое происходило впервые и запомнится надолго. Позже Катя не раз удивлялась его неиссякаемой потенции; делать ему минет становилось бессмысленно: он мог не кончать часами. Она просто подставляла ему попу и принимала позу раком — именно так он забирал её быстрее всего. С Ваней у неё был страстный секс; с Тимуром же была романтика: он делал ей маленькие подарки и ревновал!

Новый год позади, а к 14 февраля Катя получила тайные признания в любви от трёх мужчин. Тимур испытывал злость на отчима, который использовал дочь для снятия стресса и обманывал мать. Ему казалось, что одной жены ему недостаточно. Иногда Тимур задумывался о том, чтобы обратиться в милицию и отправить Павла Валерьевича за решётку. Однако Катя уже была совершеннолетней, а что происходило раньше – оставалось загадкой. Кроме того, уважение к матери и страх разрушить семейные узы удерживали его от необдуманных поступков. Он мечтал вырваться из этого замкнутого круга и освободить Катюшу от власти отца, увезти её с собой.

Однажды в конце февраля он проснулся от знакомого дискомфорта в мочевом пузыре. Утро только начинало светать. Накануне он выпил много воды и теперь сильно хотел в туалет.

Тимур перевернулся на бок и взглянул на соседнюю кровать — она оказалась пустой! Одеяло было слегка приподнято, создавая иллюзию того, что Ваня свернулся клубочком на другом краю кровати, но дальнейшее исследование подтвердило его отсутствие. В комнате никого не было!

С запутанными мыслями Тимур поднялся и пот staggered towards the bathroom but first decided to check the kitchen; там тоже никого не оказалось. Вернувшись по коридору и чувствуя тревогу, он подошёл к комнате Кати — свет в ванной и туалете не горел.

Он осторожно нажал на ручку двери и вошёл внутрь. Картина, открывшаяся перед ним, навсегда запечатлелась в памяти своей уникальностью: Ваня стоял голым с выгнутым телом, слегка присевший над Катей, которая сидела в кресле абсолютно обнажённой. Она держала его член руками и насаживалась ротиком на него. Когда её взгляд встретился с Тимуром, братик резко обернулся и сделал шаг назад, прикрывая пах руками перед тем как отвернуться спиной.

— Вы тут заняты? — Тимур бросил презрительный взгляд на брата и Катю, его голос звучал угрожающе. — А ты — просто шлюха! — прошипел он, уставившись на Катю. — Настоящая шлюха! — После этих слов он развернулся и вышел.

Он ненадолго остановился у туалета, зашёл внутрь и хлопнул дверью так, что звук разнёсся по всей квартире. Вернувшись в зал, он увидел Ивана, который уже лежал под одеялом с закрытыми глазами и хмурым лицом, на котором тряслись желваки.

Тимур упал на свою кровать у окна, лег на спину и застыл в такой позе, положив руки под затылок. Он смотрел в потолок до восьми тридцати, когда прозвенел будильник. Дети начали вставать, чтобы готовиться к школе.

В этот день они впервые за долгое время покинули дом отдельно друг от друга. Ваня и Тимур не обращали внимания друг на друга на остановке и держались обособленно. Ваня вошёл в автобус через передние двери, а Тимур через задние. Катя вышла последней, когда мальчики уже ушли. Она тяжело осмысливала произошедшее: братья стали для неё почти родными. Хотя они были равноправны в своих отношениях с ней, она всё же понимала, что причинила боль Тимуру, который проявлял особое внимание и заботу.

Вечером братья обменивались холодными взглядами; их разговоры были краткими и натянутыми. Ваня не ощущал себя виноватым. Зачем ему винить себя за то, что Тимур тайком добивался Катю? По плану они должны были помочь ей найти парня вне семьи. Они даже договорились ночами ходить в туалет, чтобы отвлечь отчима от дочери. «Сам придумал этот хитрый план — сам же теперь и страдай!» — ехидно усмехался Ваня при взгляде на брата.

Тимур тоже не стремился к примирению. Катя замкнулась в себе: она продолжала улыбаться как прежде, стараясь наладить общение, но за её доброй улыбкой пряталась тревога. Ужин приготовленный мамой проходил в полной тишине.

— Может, ещё что-то добавить? — Елена Владимировна суетилась на кухне, заботясь о Кате. Мальчики сидели по разные стороны стола.

— Нет, спасибо, — ответила Катя, бросая взгляд на братьев и испытывая к ним жалость. Она не могла не думать о том, как так получилось, что оба её любили, а она их тоже любила, но между ними возникла вражда.

Сказав «спасибо», молодёжь разошлась по комнатам. Елена Владимировна удивлённо наблюдала за ними. Никогда прежде её веселые дети не становились такими угрюмыми за считанные мгновения.

Космылёвы устроились в зале с учебниками: Тимур погружался в алгоритмы, а Ваня искал ответы в философских текстах. Прошёл час, и напряжение постепенно начало спадать. Тимур часто хмыкал и с ухмылкой поглядывал на брата. В конце концов, чего он ждал? Что Катя будет верной ему? Она ведь и с отцом спит от безысходности.

— Как давно вы вместе? — произнёс он через всю комнату.

Ваня отвлёкся:

— Что? — уставился на брата.

— Вы спите вместе или как? — Тимур посмотрел на него с презрением.

— А тебе какое дело? — Иван сморщил нос.

— Да просто интересно, — Тимур отвернулся от него.

— И что теперь делать? — спросил он спустя некоторое время.

— А что делать? — отозвался Иван.

— Вот я и спрашиваю: что теперь? — снова обратился Тимур к брату лицом.

— Как ты сам думаешь?

— Думаю, если ты её не любишь, стоит оставить Катю в покое.

— А ты что, полагаешь себя влюблённым? — Иван презрительно усмехнулся.

— Я действительно люблю её,— спокойно ответил Тимур, стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Возможно, я тоже люблю,— произнёс Ваня и снова углубился в книгу. В голосе брата Тимур уловил нотки тоски. «Неужели он тоже испытывает чувства?» — мысли его напряглись от этой идеи.

Он долго сидел, смотря в окно, молчал и нахмурил брови. В конце концов не выдержал:

— И что теперь?

— А что сейчас?

— Что нам делать дальше?

— А ты что предлагаешь?

— Я ничего не предлагаю. Может, у тебя есть какие-то гениальные идеи.

— На самом деле, ты у нас как раз мастер по этим самым идеям.

Тимур усмехнулся. «Попался, попался, хитрец!» — он бросил на брата ироничный взгляд.

— Ладно, — Тимур прищурился с задумкой. — Вот что я думаю: пусть Катя сама решит, с кем она хочет быть.

Ваня на мгновение задумался, отложил книгу и покрутил губами.

— Если бы она этого хотела, то уже давно сделала бы. Думаю, ей вообще все равно с кем спать.

В этом Ваня оказался прав. «Уважаю», — подумал Тимур. Слова брата задели его за живое и затронули натянутые струны души. Он тоже начал сомневаться в Кате.

— Неправильно так говорить о сестре, — произнес он вслух.

Ваня хмыкнул и резко ответил:

— Ты — дурак, Тимур. И это неизлечимо. Она использует твою доброту и вообще спит с нами только для того, чтобы мы маме ничего не рассказывали.

Тимур откинулся на спинку стула. Как точно Ваня описал ситуацию! Добавить было нечего! Действительно, она призналась в любви лишь для того, чтобы оправдать свои действия и избежать последствий.

— А с отцом она до сих пор встречается? — Тимур закинул ногу на ногу и начал чесать подбородок, который недавно стал покрываться редкой черной щетиной.

— А как ты думаешь? — Ваня усмехнулся.

Тимур улыбнулся в ответ.

— И что теперь делать? — спросил он снова.

— Да ничего делать не нужно, — Ваня уверенно управлялся ситуацией без романтических иллюзий хотя и был младше брата всего на год. — Берись за то, пока есть возможность!

— Вот это да!

— Да, именно так, — Ваня бросил дерзкий взгляд на брата.

— Берёшь, пока есть возможность? — Тимур усмехнулся.

— Конечно, бери, пока дают. Наслаждайся по полной. Ты ведь видишь, какая она стервозная. И с отцом, и с братьями. Наверняка тебе мозг уже вынесла? — Ваня усмехнулся, вглядываясь в глаза Тимура.

— Ну да, бывало такое,— Тимур притворно расплылся в улыбке.

— Вот именно! Она управляет нами всеми — и тобой, и мной, и даже своим отцом,— сказал Ваня, показывая средний палец так же, как это делает Катя. Тимур рассмеялся.— А мы тут носимся по ночам без толку. Пора ей показать место.

— И как ты это себе представляешь? — спросил Тимур с добродушной улыбкой.

— Всё просто,— разошёлся Ваня.— Действуй активно, чтобы она была на полу! У её папы хватит ума понять ситуацию: видел же ты, как он обращается со своей дочкой?

Тимур хмыкнул.

— Вот я о том же,— продолжал Иван.— Нужно сделать так, чтобы у неё не оставалось времени на папу. Чтобы она упала!

— А давай! — беззвучно засмеялся Тимур при мысли об этом.— А давай! — подхватил Иван; ему давно хотелось разобраться с Катей-пулемётчицей, которая вытеснила его из зала.

Парни рассмеялись и обменялись рукопожатиями в знак заключения их шутливого союза. В глубине души у Тимура возникали сомнения; он любил Катю и желал ей добра. Мстить ей таким странным образом казалось жестоким решением.

Катя была удивлена визитом Тимура уже на следующую ночь.

— У вас всё в порядке? — спросила она с недоумением.

— Да, — Тимур нежно обнял девочку и усадил на колени. Его руки скользнули под её маечку, ощупывая маленькие груди.

— Я слышала ваш смех, — с улыбкой произнесла Катя. — О чём вы говорили?

— О тебе, конечно, — Тимур прижался губами к её плечу и коснулся шеи, где чувствовалась пульсация жилки.

— Что именно вы сказали? — Катя устроилась поудобнее на его напрягающихся бедрах.

— Кого из нас ты больше любишь? — в шутку спросил Тимур.

— Ну... не знаю, — Катя замялась от стеснения.

— Возможно, ты любишь обоих? — Тимур просунул руку под её шортики. Это была белая пижама с цветочным узором. Нащупав её интимное место и посадив девушку между ног, он начал массажировать её лоно. Она оказалась у него на коленях с разведёнными в стороны бёдрами. По расширенным зрачкам и влаге между ног Тимур понял, как ей это нравится.

— Может быть и такое... — промолвила Катя, облизнув пересохшие губы.

— Обоих сразу? — переспросил Тимур, погружая два пальца внутрь неё.

— Обоих сразу... — эхом повторила Катя. Не удержавшись, она приблизилась к его губам для поцелуя. Они страстно поцеловались; Катя обняла его за шею, а между ног продолжал свои движения он двумя пальцами. Его возбуждение было очевидным. В следующий момент он поставил её на колени перед собой в кресле и спустил свои шорты до лодыжек.

— Порадуй меня немного, Котёнок, — сказал он мягко погладив её щёку. Успокоенная известием о примирении братьев, она начала лизать его вздыбленный член, встречаясь взглядом с ним в экстазе и опускаясь к яичкам. Слегка покусывая их сквозь розовую кожицу она наблюдала за реакцией Тимура на каждый такой жест. Поднимаясь обратно по стволу члена она погружалась ртом глубже только чтобы повторить путешествие вниз уже наполовину глубже чем раньше..

Усадив Катю в кресло, Тимур погладил ее по голове и начал проявлять свою страсть. Он не думал о любви, его интересовал только физический контакт. После того как он достиг своего удовольствия, он прижался к ней, прошептав слова привязанности:

- Мы оба очень любим тебя, а ты нас?

- Да, - тихо ответила Катя. Она боялась разрушить эту особенную магию, которая возникла между ними.

- Сейчас придет Ваня. Ты же не против?

- Нет, - от возбуждения у Кати по коже пробежали мурашки.

Как только она поднялась с кресла, Тимур вышел из комнаты, а Ваня вошел с эрегированным членом. Он ждал своей очереди! Без лишних слов она начала удовлетворять его. Ваня также был молчалив, он снял резинку и продолжил действовать точно так же как и Тимур. Он тоже испытывал большие чувства к ней и Катя впервые ощутила наслаждение. Она легла спать, утомленная от секса с двумя братьями подряд, но разницу между ними не ощущала. Вагина, готовая Тимуром, легко принимала следующий член. И этот вариант ей больше нравился по времени. В ее фантазиях она всегда представляла себя сразу с двумя мужчинами. Оставался только один шаг.

"Как замечательно, что они помирились!" - думала Катя, улыбаясь и прижимая к себе плюшевого мишку.

Катя заканчивала первый курс Лингвистического факультета, обучение которого было платным. Мальчиков в ее потоке было немного, но те, кто был там, ценили ее за открытость и дружелюбие. Она флиртовала, ходила на занятия в обтягивающих платьях и колготках. Часто одногруппники видели двух парней встречающих ее возле входа.

— Вот мои братья! — шутила Катя. — Лебеди-гуси!

— Представляешь, как мы будем знакомиться? — подшучивали подруги.

— Никогда в жизни! — Катя сбежала по лестнице, обняла Тимура и Ивана. Втроём они направились к метро по аллее.

Конец марта наступил. В субботу Павел Валерьевич отправился с женой в театр, оставив молодых хозяйничать дома.

— Катюша, а давай займёмся чем-то интересным втроём? — предложил Тимур, когда они остались наедине. Катя стояла у плиты и готовила ужин по просьбе Елены Владимировны. Ваня сидел за столом спиной к холодильнику.

— Я не знаю, как это делается, — она нервно рассмеялась, хотя уже давно представляла себе такую возможность.

— Мы тоже не очень разбираемся в этом, — Тимур гладил попу Кати сквозь её обтягивающее черное платье. Он поднял юбку вверх, опустился на колени и поцеловал сначала левую половину попы, затем правую.

В это время Катя помешивала рис на сковородке деревянной лопаткой. При этом она оглядывалась, бросая шаловливые взгляды вниз к Ване, который сидел у холодильника.

— Давай я тебе помогу, — заинтересовался Ваня. Он не хотел упустить возможность присоединиться к этому делу.

Подойдя к столу, он опустился рядом с Тимуром и начал целовать правую половину попы. Парни сняли трусики, и попа Кати тут же приобрела гусиную кожу.

— Ну что вы делаете? — Катя засмеялась. Сжимая ягодицы, она уворачивалась от поцелуев, но ей было неудобно. Парни держали её за ноги, а их языки чередовались на видимой из-под юбки части тела. Катя выключила плиту и замерла, опираясь на руки, чтобы не упасть. Её веки медленно закрылись, ротик приоткрылся, и она глубоко дышала, испытывая возбуждение от неожиданного начала.

Братья расставили ноги в стороны, трусики оказались на соседнем стуле. Поочередно используя пальцы и языки, они проникали в Катю, ласкали ее мокрую щель, которая быстро наполнилась соком.

Тимур разрешил Ивану продолжить работу языком, а сам поднялся, чтобы поцеловать Катю. В то же время он отстегивал застежку-молнию на спине и снимал верхнюю часть платья. Белый лифчик Кати развалился и упал к ее ногам, как половинки кокосового ореха. Ее груди слегка дрожали под его сильными пальцами. Тимур игриво вылизывал соски. Бугорки на груди быстро наполнились кровью, а соски стали твердыми и возвышенными.

Катя ощупывала руками члены парней, расстегивала ширинки и открывала застежки на джинсах. Окна на кухне были закрыты занавесками, поэтому им нечего было беспокоиться. Тем не менее, Тимур взял Катю за руку и повел ее в спальню родителей. Иван, собрав разбросанную одежду, шел за братом и сестрой. Катя заняла место посередине на большой двуспальной кровати. Тимур, как старший, выбирал ракурс и позу. Она послушно встала на четвереньки. Член, предложенный Тимуром, быстро оказался в ее горячем ротике. Иван целовал ее задницу и игриво ласкал влагалище пальчиками. Все это было новым для парней, они улыбались друг другу и переглядывались. Тимур выбрал для себя роль главного и не ошибся. Катя подчинялась ему, а Иван подстраивался туда, где нужно было быть. Оставшись наедине с Катиной попкой, Иван уже без одежды намочил головку члена слюной и медленно проник в нее.

— Может, наденешь презерватив, парень? — пошутил Тимур.

— Может и надену, — произнёс Иван, двигая бёдрами, вызывая волны на теле Кати, которая глубже проникла на член Тимура и томно заурчала.

— Так надень, ты ведь не хочешь, чтобы Катя стала мамой? — Тимур тоже начал двигаться. Катя отозвалась одобрительным звуком.

— Как хотите, — Ваня вытащил член, стал искать презерватив. Долго размышлял, где у него верх и низ, наконец аккуратно раскатал латекс по смазанному члену и снова вошёл в Катю.

— Не переживай, котёнок, — Тимур погладил её по голове. Она двигалась на члене. — Мы будем заниматься с тобой безопасно. Она ненадолго остановилась и с улыбкой произнесла:

— Спасибо.

— Слышишь меня, братец? — Тимур снова обратился к Ивану в шутливом тоне. — Катя говорит «спасибо».

 

Мы ещё ничего не сделали, а она уже благодарит.

Ваня усмехнулся и продолжал медленно двигаться бёдрами.

— Дай мне презерватив, — попросил Тимур.

Через минуту его член с твёрдостью выгибался вверх под тяжестью молодой эрекции и был покрыт тонким прозрачным слоем латекса.

— Катя, — Тимур притянул её лицо к себе. Их взгляды встретились. Её затуманенный взгляд на мгновение прояснился. — Теперь можешь не волноваться; мы оба в резинке. Вот посмотри,— он взял её за руку и провёл ею по своему члену. — Ваня, дай ей свой член в руки.

Ваня достал члена и подполз ближе на коленях. Катя нашла второй член – такой же красивый и надёжно защищённый латексом. Забота Тимура была вполне уместной: в откровенных разговорах она неоднократно выражала страх забеременеть. Больше всего на свете Катю пугали две вещи: возможность забеременеть и быть пойманной мачехой. Часто занимаясь с братьями сексом, она вдруг останавливалась от страха и говорила:

— Ой, кажется, мы забыли про презервативы.

— Нет-нет, посмотри, — Тимур достал член и предложил ей потрогать резинку.

В другой раз он просил Катю надеть презерватив сама. Но ночью, когда её мысли были затуманены, она всё равно забывала об этом и испытывала страх.

Сейчас же ясность ума и очевидная ситуация привели её к согласию снаружи и спокойствию внутри. Она касалась членов, завернутых в латекс, а Тимур подталкивал её вниз, чтобы она взяла их в рот. Они оба полностью защищены и скользят во рту. Она сосёт их попеременно, а затем одновременно. Их головки входят в ротик. Катя наклонилась над членами и захотела взять их глубже.

— Всё нормально? — спросил Тимур, поглаживая Катю по голове.

— Да, — ответила она с удовлетворением.

— Мы не будем их снимать даже для минета.

— Хорошо, — произнесла она с благодарностью.

— Если будет второй или третий раз, сразу наденем новые презервативы. Согласны?

— Да, — откликнулся Иван.

— Спасибо вам! — Катя подняла взгляд на парней с благодарностью. Её руки нашли члены, которые теперь обещали множество безопасных удовольствий.

— Если что-то будет некомфортно или больно, говори сразу. Не нужно терпеть. Поняла?

Она любила Тимура за его заботу; он словно чувствовал её желания и мысли.

— Спасибо тебе, Тимур,— сказала она и потянулась к нему губами; он ответил глубоким поцелуем.

— С какой позы ты хочешь начать? — игриво спросил Тимур, придерживая её за подбородок.

— Начнём вот с этой,— ответила она, выгибая спину и приподнимая попу. Её ягодицы начали играть на соблазнительных бёдрах; Катя как будто танцевала ламбаду в ожидании одного из парней позади себя.

— Отлично, — сказал Тимур, приглаживая волосы Кати и указывая Ване на возможность присоединиться сзади.

Парни начали наслаждаться общением с Катей. Ее юное и стройное тело олицетворяло одну простую идею - секс. Она сама любила секс, но секс с двумя парнями был для нее новым опытом. В какой-то момент ее повернули, и член, который до этого находился в ее мокрой киске, попал в ее ротик. Тимур тут же занял позицию сзади, и все повторилось в обратном порядке. Она меняла позу, но два члена все равно находили ее ротик и киску. Скоро Катя почувствовала отрыв от реальности, парни старались изо всех сил. После первого оргазма они продолжили дальше. Был произведен ритуал безопасного секса: минет для проверки латекса и члены продолжали проникать в горячую киску. Она не устояла после второго или третьего оргазма, полностью отдавшись удовольствию. Она лежала на спине, предлагая свои две дырки, наслаждаясь мужской страстью. Следующие оргазмы не заставили себя ждать. Ее влагалище оставалось открытым, но ей это уже было не важно. Чей-то член замер полностью внутри нее, его движения сопровождались бьющимся мужским телом, прижимающим ее к кровати. Крепкие руки схватили ее за плечи и притянули к груди и животу. Она почти задыхалась, но была вознаграждена новым оргазмом. Второй партнер опустился на нее и повторил процесс осеменения. Его движения были бурными, влагалище звучало сочными звуками смазки. И ей продолжали дарить удовольствие, меняя позы снизу и сверху. Она потеряла счет времени и в конце концов уже не могла держать ноги вместе, оставшись лежать раздвинутой на боку. Кучка использованных презервативов была на подушке. Парни специально оставляли их там, чтобы похвастаться друг перед другом. Она посчитала семь. Более крупные излияния были белого цвета, а затем следовали более жидкие.

Катя взяла в руки самый толстый презерватив и обратилась к уставшим парням, лежавшим по краям кровати. Они с любопытством наблюдали за её действиями. Развязав узелок, она подняла мешочек и начала сцеживать его содержимое себе в рот. Парни заворожённо смотрели, как Катя наполняет рот спермой и показывает им результат: полный рот семени. Она играючи демонстрировала его, закрывая и открывая рот. Однажды она видела нечто подобное в фильме для взрослых. Теперь дразнила парней, показывая, что их семя останется у неё. Закрыв ротик, она всё проглотила, а затем открыла его снова и высунула язык, подтверждая Тимуру и Ивану отсутствие содержимого.

— Молодец, отличная девочка! — похвалил Тимур.

— Это было круто, Катя! Ты просто супер! — добавил Иван.

Восприняв это как комплименты, Катя улеглась между ними и пригласила обоих лечь ближе к ней, чтобы чувствовать их сильные тела рядом.

Катя ложилась спать раньше остальных. Ночью мальчики нежными поцелуями будили её. Они заранее договорились о времени встреч так, чтобы избежать случайной встречи с отцом в коридоре ночью. Он часто приходил к ней около трёх часов утра из-за душевных мук после ухода жены. Катя хранила мамины вещи в особом сундучке под замком. Для отца она надевала красное платье в белый горошек из маминой коллекции и даже имя менялось в ночной тиши...

— Людочка, — тихо произнес отец, обнимая свою дочку. Она устраивалась в кресле, а он присаживался перед ней на колени. Ей нравилось притворяться женой; его любовь во время этих игр становилась в тысячу раз сильнее и оставалась с ней на весь день. Она была папиной любимицей, его принцессой. Отец прощал ей всё, баловал и потакал ее прихотям. Даже братья стали более внимательными к ней, вежливыми и покорными. Для неё не было запретов — все позволялось, лишь бы был повод. Но Катя не капризничала. Так она считала.

Елену Владимировну смущала странная активность вокруг её падчерицы. Она заметила интерес мальчиков к сводной сестре ещё давно. Сначала это казалось ей ненормальным, но вскоре она поняла, что ухаживания так и остаются лишь игрой. «Пусть играют», — размышляла она. — «Может быть, хоть научатся общаться с девушками».

На самом деле парни действительно учились этому искусству. Ночью они проводили как минимум полчаса у Кати. Она пропускала их по очереди и вместе; приходилось прятать презервативы и утилизировать их так, чтобы родители случайно не наткнулись на них в мусорном ведре на кухне. Мальчики появлялись рано утром или ближе к трём; желание Кати всегда было решающим в выборе времени и места встреч. Они будили её легкими касаниями; она заранее надевала откровенное нижнее белье, а ночью в полусонном состоянии порой трудно было понять, где что находится. Говорили они мало — больше шептали и хихикали между собой. Утром бурные события ночи воспринимались как сон: «Неужели это произошло?» — сомневалась Катя. «Может, мне это только приснилось?» — усмехался Иван. И только Тимур доставал пакетик с использованными предметами...