Про голышек. Часть 1

Уже прошло два года с тех пор, как я опубликовал две части "Ленкиной школы" — "Ленка. День первый" и "Старая коляска". И до сих пор мне приходят письма с просьбами рассказать что-то новое. Поэтому я решил вновь погрузиться в воспоминания о тех далеких временах, когда с нами, четырьмя детьми, происходили такие удивительные события, что до сих пор они остаются в памяти: о некоторых вспоминаю с неловкостью, о других — с удивлением или легкой печалью. Возможно, когда-нибудь поделюсь тем, как сложились наши жизни дальше (что любопытно: никто из нас не стал ни поклонником БДСМ, ни педофилом). А пока постараюсь вспомнить, как все начиналось.

Это была суббота — второй день после отъезда родителей и Ленкиных в командировку. После школы у меня было не самое лучшее настроение. Во-первых, я не удержался и поведал Мишке о том, что случилось накануне. Естественно, он тоже захотел поучаствовать в наших играх с голенькой Ленкой. Теперь нужно было придумать способ подключить его к нашим забавам и осторожно подготовить Ленку к этому. Вчерашнее наглое поведение мне помогло, но кто знает, как она отреагирует, если Мишка также решит ее раздеть.

Во-вторых, Ленка опять пропадала неизвестно где.

В-третьих — когда она наконец пришла домой, сразу начала вести себя дерзко. Она сказала мне в лицо: «Ты мне не папа! Почему я должна показывать тебе дневник?» Я же взял ее за ухо без лишних разговоров и развернул к себе спиной. Когда открыл ее ранец и вытащил дневник, стало ясно: эта непослушная девчонка успела схватить тройку по русскому языку. Мы так старательно готовились вчера — все оказалось напрасным.

Я подробно объяснил ей по поводу оценок еще утром: учиться нужно на "пятерки". За каждую "четверку" уроки она будет делать без одежды. За тройку - получит наказание, а с трусами расстанется до следующего школьного дня. За "банан" придется ответить недельным взысканием. Естественно, любое непослушание будет иметь свои последствия.

Так как она все-таки принесла тройку, а сегодня суббота, Ленка обеспечила себе голопопые выходные. Я был доволен, что установил правило не "до утра", а "только когда готовишься в школу". Настроение немного улучшилось. Однако Мишка должен прийти завтра, и я задумался, как это совмещается? И тут меня осенило: никаких проблем, наоборот, всё отлично. Ленке не повезло – вот пусть и страдает.

Я начал действовать и выталкивать её из школьной формы. Но вдруг эта девочка, которая утром так охотно согласилась с моими правилами и заявила, что всё поняла, начала вести себя непослушно и буянить.

Вспомнив утреннее её поведение — как она уютно устроилась на одеяле на моем столе и собиралась закончить — я решил устроить ей «дочки-матери»: буду тщательно проверять её чистоту, мазать детским кремом и давать ей «погулять», словно младенцу без пелёнок. А также активно играть с ней: щекотать и дразнить без перерыва, чтобы она не ленивилась, могла повеселиться и размяться.

Я не переживал о том, что соседи могут услышать её крики: наш дом совсем не похож на панельные коробки. У нас настоящие стены — даже когда у соседей громко играет музыка, у нас лишь еле слышно. К тому же входная дверь двойная с тамбуром.

Ленка очень полюбила наших "дочек-матерей" - обычно я разрешал ей закончить в это время. Когда я говорил "прошу к столу", она быстро расстилала одеяло, кладла на него пленку (чтобы одеяло не испачкать), наносила крем, ставила свечку и сама забиралась на стол. Нет, конечно, она все делала по моей просьбе - она бы не смогла отказать! - но видно, что она сама с нетерпением ждала этого момента.

Зачем свечка? Просто иногда, когда был вечер и времени было достаточно, я развлекался тем, что полностью вставлял эту свечку в хорошо смазанную попку Ленки, а она должна была удержать ее там до тех пор, пока я не дам команды. В противном случае я связывал ей руки и не позволял закончить очень долго, бывало и до целого часа Ленка прыгала и хихикала от щекотки на столе, а у нее на заднице от шлепков оставались следы как у павиана, но как бы она не умоляла "дай: давай, пожалуйста" - я не трогал ее киску.

Руки приходилось связывать потому, что когда Ленке (и Ирке потом) не разрешали закончить, они совершенно бесневали. Они ничего не понимали вообще, они тяжело дышали, рычали и стонали, превращаясь в животных и не могли мыслить ничего, кроме как закончить! Никакие запреты мастурбации уже не помогали. Даже со связанными руками они все равно успевали кончать с громкими криками, просто теребясь об угол стола. Если их держать на кровати - если задницей вверх, то они сразу сшибут складку одеяла и будут двигаться по ней или достигнут колена:

Но про это я еще расскажу позже, так как я забежал вперед слишком далеко.

Так вот, я раздел Ленку, это очевидно. Но Ленка начала себя вести по-скверносливому: она верещала и закрывалась руками, даже назвала меня "дураком".

Такое поведение было совершенно неприемлемым. Понял, если с первых дней не встану на место, она запросто сможет сесть мне на шею и распустить все тормоза. Я действительно сильно разозлился. В общем, достал из шкафа широкий ремень от папы, прижал её голышку между колен и:

И вдруг осознал, что из меня никакой не воспитатель. Жалко мне стало эту глупую девчонку, слезы наворачиваются. Она всхлипывает, маленькие ручки прикрывают попку и просит: Конечно же, я не стал её бить. Отпустил. А она тут же начала хихикать, будто ничего и не произошло. И руками схватила свои грудки и письку, даже поздороваться со мной не дала. А я ведь с утра так соскучился!

И тут до меня наконец дошла простая мысль — гений в одном лице! Если я не хочу, чтобы Ленка закрывала руки и мешала мне — надо просто их связать. Тогда ни наказывать не придется, ни она наглеть будет.

Запер комнату на ключ, чтобы Ленка не сбежала, и начал искать по углам. Веревки у нас в комнате вроде как не оказалось. В шкафу нашел только свой рюкзак и отстегнул от него лямки, но они явно были неудобными.

Тогда я отвел это чудо за ухо в их комнату и сразу заметил то, что нужно: десять метров крепкой ленты для бантиков Ленки.

Крутил я её голышку всячески полчаса или около того. Всё шло плохо: то она закрывает попку связанными ручками, то письку, то до грудей никак не доберусь. В конце концов нашёл идеальное положение для её рук. Видели ли вы когда-нибудь примерную школьницу за партой? Вот так ей лапки сложил — только за спиной: словно сама себя за локти держит. Хорошо сбинтовал лентой от запястьев почти до локтей.

Красота явилась на свет! Лента - не веревка, Ленке ничего не натирает, и лапы не отекают. Она может бегать так целую неделю. И вот появилась первая упаковка для девочек. Мы назвали ее "школьница". И лентой или бинтом мы часто пользовались и в других случаях.

Я с радостью осмотрел ее, погладил, разрешил ей пробежаться по квартире. Я бегал за ней, догонял и толкал ее, а потом отпускал. Смотрю, у моей малышки уже заметны грудки, и глазки блестят. Проверил - и писечка влажная.

И тут я получил еще больше удовольствия: захотелось этой малышке сходить в туалет. Давно, видимо, она хотела сделать это, только стеснялась сказать, а теперь очень нужно было. А дверь в туалет у нас закрыта на замок. Вот она перед этой дверью прискакала! Но я не стал разбираться с этим делом - она же была наказана правильно? Она пыталась открыть этот замок сзади, даже зубами, но так и прыгала, сжимая ноги, чтобы не облиться до тех пор, пока не дала клятву о вечном послушании и не признала, что она - глупенькая маленькая девочка, которую нужно учить и воспитывать.

Я открыл ей дверь - оно не может самостоятельно делать это передо мной!

Я плюнул, схватил ее за ручку, поднял ванну и стал над ванной держать: так как держат маленьких девочек, чтобы они сделали свою нужду. Она сопротивляется изо всех сил. Ей стыдно, ясно же!

- Замечательно! - говорю я. - Тебе следовало бы стыдиться. В следующий раз будешь слушаться, иначе тебе придется находиться на свободе в подгузниках и делать все самой, как большая девочка. А пока лучше запомнишь правильное поведение.

Я нажимаю ей немного выше лобка, она больше не выдерживает:

Дождался, пока все выйдет, ещё немного поднажал, чтобы удостовериться, что она больше не выдержит, затем хорошенько её обмыл, смыл слёзы и сопли с лица, отвёл в комнату и уложил на кровать. Взял крем и сказал:

- Разведи ножки.

Она послушалась. Урок не прошёл даром. Я начал мазать ей промежность и спросил:

- Всё поняла?

- Всё.

- Что будет за четвёрку?

- Буду учить уроки.

- Как будешь учить? Мне что, из тебя силой тянуть ответы?

- Буду заниматься голышом. Ой, Боренька...

- Так, теперь ляг на животик и задери попку повыше. Её тоже нужно намазать. А за тройку?

В общем, она мне рассказала весь наш уголовный кодекс, хотя от стеснения покраснела пятнами.

Освободил руки Лене и сказал:

- Видишь, когда слушаешься - тебе лучше.

Думая проверить степень её обучения, сел в кресло и сказал:

- Иди ко мне и разведи ножки пошире - хочу еще посмотреть.

Но Ленка вдруг ответила: "Не буду!", и попыталась убежать к себе в комнату.

Тут я вспомнил одну сцену на улице с матерью и ребёнком. Решил попробовать тот же метод. Догнал Ленку, просунул руку между её ног так, чтобы ладонь легла ей на промежность – потянул назад к себе и вверх. Когда ноги у голой девочки оторвались от пола – она начала падать вперед; руки потянулись к полу. Но я не дал ей упасть: второй рукой поддержал её грудь.

В итоге Ленка оказалась висящей боком ко мне; спинкой вверх – промежность на одной моей руке лежит – грудью опирается о другую руку. Поверьте или нет – но оказалось невозможно для неё вырваться из такой хватки (позже мы этот маневр прозвали "подъемным краном"). Сколько бы она ни старалась освободиться – это было бесполезно; только двигала промежностью по моей руке – оставаясь при этом на месте.

Я перемещал ее по комнате и размышлял, какую другую позу можно придумать.

 

Сделал некоторые шуточки: опустил ее ниже, чтобы она могла дотянуться до пола пальцами ног - Ленка активно двигает ногами, она думает, что вот-вот сможет спрыгнуть, но нет! Она тычет клитором в мою ладонь - как котенок своим носом:

Затем я начал щекотать: поднял ее чуть выше и снова поймал рукой между грудей, только на этот раз они были ближе к моему локтю, и я дотянулся пальцами до отдаленной от меня точки... Я щекотал ее до появления слюнявых пузырей - было интересно узнать, сможет ли Ленка освободиться. Она кричит, пищит и машет руками и ногами как ветряная мельница, весь потела. Когда я повернул ее спиной вверх, она так и осталась в моих руках.

Все что она смогла - это случайно ударить меня по ноге. Я просто отвернулся от нее и позволил ей продолжить извиваться и дергаться.

Когда я устал нести ее на руках, я вспомнил, что неплохо было бы отшлепать ее за то, что она убегала.

И для этого подошел "подъемный кран": ты берешь малышку к кровати, садишься, опускаешь ее и сразу зажимаешь ножки своими коленями. Шлепать готово! Девочка при этом не может ни на секунду освободиться и вырваться. Как только ее взяли как в "подъемном кране", так нет больше свободы!

А потом мы научились шлепать ее на весу. Мишка делал это так: он слегка подбрасывал ее и убирал руку из-под грудей (оставляя другую на месте). Девочка начинала падать и протягивала лапки к полу. Затем он одним движением поворачивался к ее попке, его рука скользила по дальней ручке от него - от плеча донизу. Он брал малышку за запястье и поворачивал его к ее пупку. В результате девочка была сжата возле талии у него подмышкой - головой назад, попкой вверх, он держал одну лапку, а другая махала за его спиной... Теперь можно убрать руку из-под ее промежности и объяснить ей, кто в доме хозяин!

Я тоже иногда ловил голышек, но без Мишкиных акробатических трюков. Просто просовывал руку между ножками, находил лапку девочки и прижимал ее к животику. Затем аккуратно перекладывал девочку под мышку, как портфель, а другой рукой перехватывал её ручку.

Раз уж я начал рассказывать, поделюсь и тем, что Мишка делал с ними в "подъемном кране". Во-первых, голышки у него всегда были с попкой, намазанной детским кремом: когда он брал их в "подъемный кран", то сгибал большой палец руки с писькой и вставлял его им в дырочку. Объяснял это как "для страховки". Но какая тут может быть страховка, если всё равно никуда не деться? Мы из-за этого пару раз поссорились: стоило мне посадить голышку на колени — брюки обязательно оказывались испачканы кремом. В конце концов мы пришли к соглашению: поразвлекся с ней - потом вытри.

Мишка вообще проявлял особый интерес к их попкам. Он принёс мягкую детскую зубную щетку и когда девчонки купались перед дрессировкой, мыли свои попки этой намыленной щеткой изнутри. Если Мишке вдруг покажется, что они не постарались достаточно хорошо, он отправлял их обратно в ванну для доработки грязнулей, а затем сам показывал лентяйке весь процесс — оставляя лишь щетку. Иногда они могли часами так заниматься, пока Мишка не разрешит им выйти или я не пожалел их. Обычно я не вмешивался: мы оба старались друг другу радость не испортить.