Безмятежные высоты часть 8 о Дэне

- Мама, - сказала Аэ Ри, - мне теперь нравится твоё место, где ты сидишь, а другие не нравятся.

- И у меня щекотно основание позвоночника, - добавила она.

- Давай посмотрим, - сказала Дже Хва.

Аэ Ри задрала вверх халатик и Дже Хва внимательно осмотрела попу, потрогала пальцем центральную вмятину.

- Ничего не вижу, все ровно, без покраснений, - сказала Дже Хва. – а давай посмотрит Дэн?

- Я стесняюсь, - посмотрела на неё Аэ Ри, - он же мужчина, как ему показывать попу?

- Ну, он может что поймёт, - предположила Дже Хва.

Через какое-то время Аэ Ри согласилась и задрала халатик перед Дэном. Дэн осторожно провёл ладонью над этим местом, а потом осторожно касаясь кончиками пальцев провёл в углублении, где начинается позвоночник. Аэ Ри ойкнула. Дэн стал осторожно водить ногтем пальца в углублении, в основании позвоночника. Аэ Ри загудела.

- Вот Вы касаетесь, там становится чувствительно и сильно чувствуется, как сильно хочется чесать там, - сказала Аэ Ри, - но, когда касалась мама, этого не было, ничего не чесалось.

Дэн внешне ничего не обнаружил, гладкая ровная упругая кожа и всё. Ночью, когда Аэ Ри лежала в темноте и проводила пальцем в ямке попы, то чувствовала, хотелось чесать, Дже Хва позвала Дэна. Дэн почесал ногтем пальца в ямке.

- Да, вот там странно чувствуется, - сказала Аэ Ри.

Дэн поводил ногтем вокруг места, Аэ Ри сказала:

- Вот, где вы водите, там отражается.

Дэн ничего не нашёл и ушёл, щекотка продолжалась семь дней, потом исчезла.

- А ты тоже очень хочешь? – спросила Аэ Ри маму, когда они остались наедине при горящих свечах.

- Всё исчезает, когда ты с Дэном, - сказала Дже Хва, - но и до этого я не очень-то об этом думала, больше думала о еде.

- Я не могу, когда там всё крутится, - сказала Аэ Ри, - хорошо, что это не долго.

- Организм всё время чего-то требует, - заметила Дже Хва, - он хочет есть, спать…

- …ласки, объятий и поцелуев, - добавила Аэ Ри.

- Вот так девушки и обманываются, - сказала Дже Хва, - они думают, что этот парень это даст, а он нацеловался и ушёл, а ты осталась с воспоминаниями о поцелуях и объятиях и это может затянуть надолго.

Дэн поставил мишень на лёс, выложенный на участке усадьбы и стрелял в неё короткими стрелами, укладывая их в жёлоб.

Через три дня он собрался, сказал Дже Хва:

- Я всё время мечтал, но не шёл за мечтой, так как не знал, как далеко она меня заведёт и теперь хочу увидеть знак, что в деревне Горной Синевы, хорошо бы увидеть знак, который укажет как дальше действовать.

- Ты не шёл за своей мечтой? – задумалась Дже Хва.

- Я тоже, - сказала Дже Хва, - а когда получалось ещё хуже, я видела мечту сильнее, я хотела уйти от условий, в которые себя завела.

- Встретившись с тобой, мой господин, я поняла, что ты – лучшее, что можно ожидать, и ты стал моей мечтой в реальности, но оказалось, что этого мало, теперь надо искать еду, чтобы выжить, - задумалась Дже Хва, посмотрев на Дэна.

- Это реальность, - Дэн поклонился ей, - попав в этот город мы думали, что будет спокойная обеспеченная жизнь, а как стало.

Дже Хва посмотрела на него, в её взгляде не было надежды.

- Я вернусь не ранее чем через четыре дня, - сказал Дэн, он в её глазах хотел увидеть выход, так же бывает: человек говорит и это, услышанное от него тебя неожиданно поддерживает.

Дэн взял с собой две отделанные бараньи шкуры, два мешка и поехал опять в сторону деревни Горной Синевы.

Дэн приближался к деревне Горной Синевы, но не хотел он туда идти, в это место, где всё застыло, повернул в сторону следующей горы и направил лошадь туда.

После перевала Дэн увидел широкую седловину горной долины, она была восемь ли и казалась серой с пятнами кустов и деревьев, он вглядывался в неё и мало что мог разглядеть. Далее высились обветренные скалы, облепленные деревцами, за ними пространства не было видно. Открывшееся пространства не располагали идти туда, и Дэн остановил лошадь и стал осматриваться, лошадь опустила голову и стала кивать ею. Дэн сказал:

- Дух горной долины укажи мне знак, как можно будет мне действовать дальше.

Он продолжал стоять на месте, лошадь стояла спокойно, маша хвостом. Через какое-то время он заметил на ближнем левом склоне какое-то движение, но понять, что это было трудно на таком расстоянии. Дэн тронул лошадь и быстро стал спускаться в направлении замеченного движения. Подъехав ближе, он разглядел девушку в куртке из конопли с голыми ногами, которая несла копну какой-то травы. Он стал двигаться в её направлении, посмотрел в долину, потом назад, там, где увидел девушку, а её не было. «Может, за камнем или холмом исчезла», подумал Дэн и быстро подъехал к месту, где видел девушку, но нигде её не было видно. «Что за странность? » подумал Дэн, придерживая за удила лошадь. Он проехал немного ещё вперёд, и только серые камни окружали его, он остановил лошадь, она трясла головой, Дэн стал принюхиваться, но никакого запаха не уловил, только каменная пыль и запах кустов вокруг. Впереди в одном месте лианы обхватили куст и лезли по склону вверх. Он подъехал туда и слез с лошади, подошёл к лианам, посмотрел на камни под ногами, потрогал лианы и попытался сдвинуть их, не получилось, он прошёл вдоль них ещё и опять попытался их сдвинуть и тут они поддались и он увидел вытянутый вверх ход на склоне и шагнул туда, там закрывала все серо-бежевая старая плотная ткань, он отодвинул её и шагнул в темноту. Когда его глаза привыкли к темноте он стал вглядываться и увидел справа тусклый свет, а слева всё закрывал высокий каменный выступ. Он прошёл правее и попал в большое пространство, под ногами была площадка, на ней большой плоский камень, покрытый сеном и накрытый циновками, на своде пещеры горели четыре свечи, а за ними опять был каменный выступ, а слева и справа за камнем на него смотрели глаза двух девушек. Взгляд их ничего не выражал. Дэн поклонился и сказал:

- Извините, что так без церемоний ворвался в вашу обитель, но никак не мог увидеть здесь и пещеру и вас девушки.

Девушки молчали и смотрели на незнакомца, потом та, что слева встала и стала расправлять стебли риса в широкой с невысокими краями плетёной корзине, на ней было накинута куртка, а ноги были голые и ровные. Этот пучок риса она и несла сюда, подумал Дэн.

- Меня зовут Дэн, - сказал Дэн, - я прошёл сюда через горный хребет.

- Меня зовут Юнру, - кивнула левая.

- Меня зовут Шун, - едва произнесла вторая девушка.

- Вы здесь живёте? – спросил Дэн.

- Да, - кивнула Юнру.

Девушки ему поклонились, Дэн в ответ поклонился им. Дэн глянул на правую девушку, она была пониже Юнру, её прямые черные волосу были причёсаны и ниспадали по плечам, на овальном лице невыразительные темные глаза, прямой нос, она не была лишена некоторого великолепия, но как-то как бы заворачивалась в себя, а Юнру была стройная, но не было изящества, лицо красивое, но не обаятельное, глаза выражали отстранённость, ощущение от неё было света.

- Вы сами соорудили такую пещеру? – спросил Дэн, оглядевшись.

- Мы здесь живём уже год, - сказала Юнру, жестом показав на пещеру, - но не мы сделали её, всё было уже сделано кем-то, а мы заселили её собой.

Дэн увидел печку, занимавшую центральное место в пещере.

- Печка тоже была? – спросил Дэн.

- Да, - ответила Юнру, - она уже старая с трещинами, мы смазывали глиной камни, она нас греет.

- А чего здесь живёте? – спросил Дэн.

- А здесь интересней, - сказала Юнру, - скучно в деревне, одни и те же люди, одно и то же говорят каждый день, одно и то же надо делать, а здесь живее как-то.

- Вы вдвоём? – спросил Дэн, посмотрев на другую девушку, которая тихо сидела в углу и ничего не говорила.

- Ещё две девушки, - сказала Юнру, - они ушли, может, чего добудут.

- Чаю хотите? – спросила Юнру Дэна.

Дэн кивнул не из-за того, что хотел чая, он его вообще не любил, а так хотел узнать о девушках больше.

Пока нагревался чайник на печи, Дэн вышел и привязал лошадь к колу, где вокруг была трава, лошадь стала пастись, пощипывая траву. Небо было в сероватых облаках.

Юнру взяла с печки чайник и налила ему в пиалу чая.

- Откуда у вас такие красивые чашки? – с удивлением спросил Дэн, разглядывая тонко расписанную пиалу рисунками чиновников на белом фоне.

- Мы решили: чем мы хуже чиновников и вот позаимствовали…, - сказала безучастно Юнру.

- А Вы, господин, чем занимаетесь? – спросила Юнру Дэна.

- Сейчас я слежу за усадьбой, лошадьми в городе, - сказал Дэн.

- А раньше? – спросила Юнру.

- Раньше я охотился, - сказал Дэн.

— Это, наверно, тяжело, выслеживать животное, - задумалась Юнру.

- Да, неизвестно, где он ходит, - заметил Дэн.

- Вы расположены к охоте? – спросила Юнру Дэна.

- Нет, это же тяжело, но надо же что-то есть, - сказал Дэн.

- А как Вы начали охотиться? – спросила Юнру.

- В детстве меня раздражали мухи, маленькие такие, они появлялись, когда было тепло, и  их не так легко было поймать, даже, когда был холод, они сидели на потолке и на стенах и улетали при попытке их пристукнуть, - сказал Дэн, - вот я и решил на них охотиться, подумал, что холод их обездвижит, они затихнут на потолке и их легче будет прибить, но то получалось отчасти, они перелетали на стены и сидели там, надеясь, что это место безопаснее, чем то, на котором на них напали, тогда я на рисовый клей намазал немного сока фруктов, и они садились и вырваться уже не могли и засыхали скрюченные, их стало меньше, но те кто остались стали размером больше и не садились ни на потолок ни на стены, их можно было увидеть, если случайно спугнуть, они медленно пролетали мимо, но редко ловились.

- И что – удалась идея? – спросила Юнру.

- Частично, они действительно не шустро улетали и недалеко и некоторых я обездвижил мухоловкой, но не всех, - заметил Дэн. – а я заметил, что, когда действуешь, потом действий становится больше, я же в начале на них внимание не обращал, а, когда начал обращать, то моих действий стало больше, потом ещё больше, так как я решил от них избавится. Я мух выводил дымом, но надо было какое-то время, чтобы выводил их дым. Не получилось на них охотиться, они быстро плодились, их было много, я не выиграл, их победил холод, он был дольше.

- А ещё на кого охотились? – спросила Юнру.

- Одно время появились большие слизни, про них мне рассказывали, что они ядовитые и с ними неудастся справится, - сказал Дэн. – и вот мне пришла мысль: я одном месте участка я складывал очистки от овощей и прочее, и вот там появились через некоторое время эти большие слизни, я их брал двумя веточками и клал в костёр, три раза я так сделал и больше слизней этих больших не видел.

Девушки молчали, наверно, им это было не интересно.

- Ну, а вы то, чем занимаетесь? – спросил Дэн.

- Вырастили рис недалеко от сюда, там мокрая земля, мы её организовали для проращивания риса, - сказала Юнру, - нашли четыре куста облепихи.

Дэн огляделся, он сидел на циновках, под которыми был слой сена, сам камень, на котором он сидел был ровный и не холодный. Пол пещеры был из неровностей, выступающей каменной породы, печь была сделана из плоских с ровными краями камней серого цвета, проложенных глиной, от печи шла труба из камней и заканчивалась на высоте двух человеческих ростов ничем, далее выше был свод пещеры, но дым из печки не шёл в пещеру, он куда-то вытягивался, у стены стояли семь мешков, чем-то набитых. Дэн спросил, что это за мешки?

- Это зола, мы выгребаем её из печки и складываем в мешки, - сказала Юнфу.

У стены стояло ещё два деревянных ведра и на деревянной доске пиалы и глиняные чашки разных размеров., казан шириной в два локтя. На печи было два отверстия, на которые ставилась для подогрева еда. Дальше по левому своду пещеры выступала скальная стена и далее висела на нетолстом стволе дерева плотная выцветшая ткань, потерявшая всю свою привлекательность, которой обладала ранее и покрывшаяся разводами. Она закрывала пространство дальше.

- А что дальше в пещере? – спросил Дэн.

- Она куда-то уходит, но мы туда не ходили, - ответила Юнру.

- А как вы сюда попали? – спросил Дэн девушек.

- Я ушла так как отец умер, а отчим не расположен был ко мне и всё время проявлял ко мне недовольство и рычал, я, находясь в отчаянии, что я не могу находиться дома, собралась и ушла этой горной долиной, где через время увидела Юнру, и она мне показала эту пещеру, - сказала Шун.

- Я с детства не слушала мать, так как она ничего интересного не говорила, только о том, как вести хозяйство, чтобы не загнуться и это изо дня в день, надоело, - сказала Юнру.

- Все когда-то были молодыми и не хотели быть слабыми, а в возрасте стали слабыми, так как делали одно и тоже изо дня в день, - сказал Дэн.

– А Вы, господин, почему сюда забрели?

- На город, где я жил с семьёй налетел ураган и уничтожил дома, - сказал Дэн, - вот я и езжу, смотрю, может, где можно найти место, чтобы жить.

- А что это за город? – спросила Юнру.

- Гусучэн, - сказал Дэн.

- Не слышала о таком, - сказала Юнру

- А здесь есть ещё пещеры поблизости? – спросил Дэн.

- Пещер мы здесь больше не обнаружили, - сказала Юнру, – А почему спросили о пещерах?

- Я хочу где-нибудь переночевать так как сделал большой переход, надо осмотреться, - сказал Дэн.

- Да Вы, господин, можете располагаться здесь, - сказала Юнру, - Вы нас нисколько не стесните, - она посмотрела на вторую девушку.

- Мы спим на этом ровном камне, на сене и циновках, - сказала Юнру, - можете здесь располагаться.

Дэн поклонился. Девушки быстро потушили овощи и вместе с Дэном поели. Из каменной трубы дым от сгорающего хвороста затягивался куда-то внутрь пещеры, а не наполнял её и те, кто здесь жили не надышались дыму, а спокойно могли сидеть или что-то делать.

Юнфу посмотрела догорел ли в печке хворост и поставила у печки табуретку, встала на неё и закрыла сверху дымоход-трубу плоским темно-серым лёгким камнем и закрыла отверстия печки, на которых готовили, легкими плоскими камнями.

- Я когда сплю, ползу вперед головой, - сказала Юнру, спустившись с табуретки вниз.

- И я тоже, - оживился Дэн, - вползаю на подушку.

Они улыбнулись, вторая девушка не улыбалась и сидела, опустив голову.

- А где здесь ручей? – спросил Дэн.

- Прямо вниз поперёк вогнутой поляны напротив входа в пещеру, тут недалеко, - сказала Юнру.

Дэн вышел из пещеры, отогнув толстую ткать, прикрывающую вход в пещеру. Вечерело, облака сошли, лучи заходящего Солнца с торжеством озаряли вершину горы напротив. Дэн распряг лошадь. Дэн прислушался. Где-то далеко внизу издавала звуки болотная выпь, её едва было слышно. Ни шороха, ничего, горы готовились к ночи. Лошадь спокойно щипала траву, помахивая хвостом. Дэн повёл лошадь к ручью, он оказался недалеко, и напоил лошадь, затем привязал лошадь к колу, занес в пещеру овечьи шкуры, а потом седло и поставил в его глубине пещеры. Там он увидел скамейку с посудой.

Девушки приготовили постель и была даже постелена простыня и подушки, покрытые тканью, сверху Дэн положил овечьи шкуры. Девушки затушили свечи и всё исчезло в полной темноте, был слышен шелест снимаемой одежды и сена. Дэн лег и нащупал подушку, слева легла Юнру, справа – молчащая девушка Шун, накрылись одеялами и шкурами.

Дэну хотелось о чем-то подумать, но он не мог думать даже о лошади, оставшейся в горной долине, давила темнота. «Я даже не настроен вспоминать и переживать за семью, вот рядом лежат две девушки, они тоже не переживают за оставленных в деревне родственников», подумал он.

Поправляя одеяло и шкуры, Дэн наткнулся на фигурку молчаливой девушки, на её голый животик. Она была худенькая, и тело было не жаркое, он осторожно провёл по нему рукой, девушка затрепетала и придвинулась к нему, это тянуло, тянуло, он поцеловал её в животик, и она ойкнула, он развязал одежды и обнял её, она выдохнула ему в ухо, вылетел звук: а-а-а. Он притягивал. Он стал целовать её руки, животик, плечи, ноги её стали сгибаться и двигаться по простыне, она стала вертеться. Он обнял её, и они слились.

- А-а а-ах, - вырвалось у неё выдохом.

Они замерли от того, что чувствовали, и это уже было не что-то отдельное, а общее, и оно держало их и не пускало. Они гладили друг друга и обнимались, часто дыша, Дэн лизнул её в ухо, она громко ахнула, со стороны Юнру не было никакого звука. Они стали касаться друг друга.

К рассвету они оторвались друг от друга, Шун дрожала он сильных приятных ощущений.

- Как же было хорошо, - сказала она Дэну на ухо.

Дэн встал и вышел из пещеры, светало, сумерки медленно поднимались вверх, но множество звёзд мигало на темном небе, они не хотели покидать там свои места. За Дэном вышла Шун, придерживая одежду на груди рукой.

- И не страшно вам здесь одним? – спросил он.

- Страшно везде, но мы не одни – мы вместе, - сказала Шун, глядя на Дэна.

Проспали они ещё, так как в пещере было темно и наконец оживились, и стали двигаться. Говорить о чём-то было трудно.

Днём откинулся полог ткани и вошли две девушки, первая вошедшая несла на спине подросшего поросёнка. Они увидели Дэна и невольно отпрянули.

- Ты зачем здесь? - сказала правая девушка Дэну, сделав шаг назад, и глаза её загорелись.

- Сестра, не пугайся, - сказала Юнру, - это путник, он впервые здесь, мы предложили ему у нас остановиться, он проделал длинный путь из Гусучэна, этот город снёс ураган.

- Извините, женщины, я всего лишь путник, зовут меня Дэн, ищу, где можно бы было жить, наш город разнёс ураган, - сказал Дэн и поклонился, - ваши сестры приютили меня на ночь.

Одна была невысокая, как и её сестричка с овальным лицом, но грубоватым, прямые черные волосы были собраны сзади заколкой. Они смотрели друг на друга.

Пэйджи оценила хорошую одежду путника и сказала:

- А, ну тогда присаживайтесь, меня зовут Пэйджи, а сестра моя, госпожа Сян, она кивнула на неё и стала снимать порося и поклажу.

Дэн посмотрел на неё, потом на госпожу Сян, её трудно было как-то рассмотреть, она была не выразительная.

Женщины выдохнули и стали снимать с себя верхние одежды.

- А я уж стала думать, не помолиться ли Северному Ковшу (он ведал концом жизни), - сказала Пэйджи и с испугом посмотрела на сестричек.

- Город Гусучэнь, даже не слышала о таком, - сказала Пэйджи.

- Откуда Вы, господин, пришли? – спросила Пейджи.

- Спустился в того хребта, что за вашей пещерой, - сказал Дэн.

- Семья-то уцелела? – спросила Пэйджи.

- Да моя семья уцелела, - сказал Дэн.- Теперь надо искать, где прожить, там везде сели и лёс.

- Да всё время надо думать о пропитании, - заметила Пэйджи, — вот мы тоже вчетвером и всё время надо думать, что поесть.

- А я вот ушла в горы, потому что мой муж не хотел есть, что я готовила, - сказала Пэёджи, - Я ему готовлю, что он просит, а он приготовленный мню суп не есть, делаю другие кушанья, что он просил – он не есть, что это такое? – недовольно сказала девушка.

- При хорошенькой девушке хочется что-то делать, - сказал Дэн.

- Больше нас досталось Шун, - кивнула на неё госпожа Сян, - её отчим всё время на неё орал и проходу не давал, поэтому она и сбежала, и тоже попала сюда.

Шун, молчала опустив голову.

- Муж тебя отпустил, потому что ему было с тобой тяжело, - сказала госпожа Сун Пэйджи. – А отчиму Шун было с ней легко, вот он и придирался, и цеплялся, ты же молчала.

- Некоторых людей вдохновляет на действия в жизни самоуправство окружающих, - заметил Дэн, - люди хотят возвыситься над другими.

- Ему можно кое-что сделать, чтобы отомстить, - сказал Дэн, - для этого нужна его ношеная нестиранная одежда.

- Это можно достать, - сказала госпожа Сян, глянув на Шун, та кивнула.

- А сколько идти до деревни? – спросил Дэн.

- Наверно, десять ли, - сказала Сян и вздохнула, - всё время вниз, а оттуда всё время вверх назад к пещере, мы так и ходим за продуктами.

- А как называется деревня? – спросил Дэн.

- Белый камень в парящих облаках, - сказала Юнру.

- Белый камень? – спросил Дэн, - что за белый камень?

- Ну камень такой…большой из белых пород, там есть и тёмно-серые вкрапления, он лежит в горной седловине недалеко от деревни, - сказала Юнру, - а вот рядом, по склону никаких белых пород не видно.

Дэн не настроен был думать о белом камне, а настроен был на возможность помочь Шун.

- Положите ненужные внутренности свинки, когда будете готовить, завернув в ткань, в родник и придавите камнем, чтобы коршуны не добрались, - сказал Дэн, - они нам пригодятся для ритуала.

Затем они с Шун сели на лошадь и поехали вниз к деревне, Шун ехала сзади на укреплённой ремнями овечьей шкуре.

Выйдя на ровную дорогу, Дэн повёл лошадь быстрее, через некоторое время Шун крикнула ему:

- Я больше так не могу, остановите лошадь.

Дэн остановил лошадь, слез и снял девушку с лошади, в его взгляде был вопрос. Шун посмотрела на него и сказала:

- Лошадь подпрыгивает и бьются её мышцы мне прямо между ног, понимаете какие ощущения!

- Прости, Шун, - сказал Дэн, - поедем медленнее.

Дэн посадил Шун в седло, а сам пошёл рядом.

- Госпожа Сян, вообще, не может долго сидеть на табурете, ей начинает хотеться, она извертится вся, - заметила Шун.

- Да, тяжело быть девушкой, - сказал Дэн.

- Конечно, часто думаешь о парне, а они такие …со странными лицами и такими же мыслями, - сказала Шун, - а так хочется любви!

- Может, кто и понравится со временем, - предположил Дэн.

- Мне парень не нужен, мне хочется любви, - восхитилась Шун, - от парней какие-то странные ощущения, как будто они чего-то не догоняют, какие там у них чувства, тем более любовь!

Дэн с интересом смотрел на Шун.

- То, что я испытала сегодня ночью с Вами, вот это мне нужно, совершенно иначе себя чувствуешь, - сказала Шун, - лучше бы вообще себя не чувствовать, как я себя раньше чувствовала!

Дэн изумлённо смотрел на неё.

- Как же было хорошо, - воскликнула Шун, – никогда я так не чувствовала, не думала, что будет так хорошо, - и она стала пританцовывать на земле.

- Как ты думаешь, - спросил Дэн, - чем отличается парень от девушки?

- Мало кто из парней из моей деревни хотят что-то придумывать, понимать себя и изменяться, они не умеют приобретать деньги, - сказала Шун, - а как жить без денег?

- То же можно сказать о девушках, - сказал Дэн.

- А ещё какие отличия? – спросила Шун.

- Девушки требуют, чтобы мужчины доставали деньги, чтобы их дамы жили в достатке, в хороших одеждах, в золотых украшениях, им это приятно, - сказал Дэн, - иначе они становятся капризными и требовательными, их всегда нужно укрощать, а это тяжело постоянно укрощать.

- Девушки более открыты, им трудно сдерживаться, - сказала Шун.

- Мы чувствуем иначе, - сказал Дэн, - девушка чувствует всей себя, а парень чувствует себя, когда он с девушкой.

- А почему вы Сян называете «госпожой»? – вдруг спросил Дэн.

Шун как бы осела и отпрянула назад.

- Так повелось, у неё поведение как у дамы из дворянских семей, - сказала она.

- Почему она с вами? – задумался Дэн.

- Она раскрывает нас совсем с другой стороны и направляет, - сказала Шун, - мы, на самом деле особо ничего не хотим делать, так сидеть, кушать, любоваться горами, это, кстати, собирает. Я вот хочу ничего не делать, так как отчим всё время требовал, чтобы я что-то делала, а для чего, он ничего другого не умеет, как только работать и требовать, во интересная жизнь!

- А как госпожа Сун попала в пещеру, пусть сама расскажет, это же её судьба, - сказала Шун.

Дэн снял с седла эту хрупкую девушку, привлёк к себе и поцеловал, она аж вся затрепетала.

- Пойдем уж, - сказала Шун, - а то я совсем идти не смогу, меня так расклеивают твои обнимания, я вся уж твоя.

И они поехали дальше на лошади. Впереди появились кустарники, потом деревья, абрикосовые деревья, бахча, на которой лежало несколько арбузов, потом появились домики из глины и дерева.

Шун прошла на территорию дома из деревянных стволов и прислушалась у двери, видимо ничего не услышав, она юркнула за дверь и появилась только через какое-то время с хорошей поклажей, завернутой в синюю ткань, завязанную узлом. Она вышла за стену участка и прибавила ходу к месту, где её поджидал Дэн и лошадь.

- Ничего себе, - сказал Дэн, - это столько шмоток?

- Я прихватила и свои, их буду носить, чего им там лежать, - сказала Шун.

- Взяла нестиранные одежды отчима? – спросил Дэн. Шун кивнула, они быстро покинули деревню, прошли ли и встали у деревьев, Дэн пошел на рынок, а Шун спряталась в кустах с лошадью ожидать его.

Но по дороге Дэн решил посмотреть, «может, увижу кого», подумал он и прошёл до участка дома, в который зашла Шун и стал смотреть, встав недалеко от него. Через какое-то время во двор зашёл невысокий, не толстый мужчина с невыразительной внешностью с широкой головой, лет 45 в штанах и рубахе из конопли, открыл деревянную дверь и зашёл внутрь, вышел он только через какое-то время и вышел с участка и стал осматриваться, о чем-то думая, прошёл в право несколько шагов, остановился, вглядываясь, с ним поравнялся какой-то прохожий, Дэн вышел к нему навстречу, они говорили о приёмной дочери, когда Дэн приблизился к ним, но что говорили, он не мог услышать, так как проходил мимо. Дэн прошёл дальше, но вернулся, тот, с кем он говорил ушёл. Дэн внимательно смотрел на человека. В его загорелом круглом лице с двумя морщинами не было ни растерянности, ни уверенности, ни печали. Чем он жил?

- Продукты для того, чтобы исчезнуть, - сказал Дэн подойдя к нему.

- Что? – не понял его мужчина и посмотрел на его лицо.

- Ищешь того, с кем можешь справиться? – спросил Дэн. - Можешь справиться только с тем, кто слабей тебя.

Мужчина никак не мог выйти из своего состояния и не понимал, сказанное ему Дэном. Дэн развернулся и зашагал по пыльной дороге от него. «Он никак не повлиял на моё настроение», подумал Дэн.   Он дошёл до рынка, люди вдоль дороги продавали вещи, ткани, овощи, фрукты. Дэн походил там и набрал то, что ему было нужно.

Дэн появился через время перед Шун с мешками с овощами и фруктами, крупой и свинкой. Они погрузили поклажу на лошадь и отправились в верх в обратный путь, лошадь шла рядом.

- Тебе нахождение в горах пошло на пользу, - заметил Дэн, - такие наблюдения сделаны.

- Да, уж наблюдения только и остались, - вздохнула Шун.

- Вокруг пещеры животные какие-нибудь появлялись? – спросил Дэн.

- Что-то мы не заметили, рис никто наш не поедает, - сказала Шун.

- Ни зайцев, ни лис? – спросил Дэн.

- Нет, - Шун мотнула головой.

- А птицы? – спросил Дэн.

- Редко, парят какие-то очень высоко, - сказала Шун.

- Ты ненавидишь отчима? – спросил Дэн.

- У меня к нему неприязнь, - сказала Шун.

- Чем больше люди кого-то ненавидят, тем дольше он живёт, - заметил Дэн.

- Почему это? – спросила Шун.

- Так они дают ему энергию через свои эмоции, представляя его, - сказал Дэн. – По-моему, он не знает, чем жить.

Шун посмотрела на лицо Дэна.

Дэн и Шун добрались до пещеры, Шун с узелком зашла внутрь её, а Дэн стал снимать поклажу, внёс в пещеру, потом распряг лошадь и пошёл её пасти, привязав к колу.

- Ну как съездили? – спросила Пейджи.

- Удалось взять и его одежду и своё, - сказала Шун.

- О чём говорили? – спросила Пейджи.

- Об отличиях парня от девушки, - сказала Шун.

- В нас нет порядка, - сказала Пэйджи, - и до нас не доходит, что говорят мужчины.

- Мужчины, мужчины много едят их трудно прокормить, а делают они меньше, чем на них уходит пропитания, - добавила Пейжди, подумав.

- Я стеснялась очень долго, до изнеможения, где живешь ты, а-то строгость одолела то сближение, - сказала Шун.

- Женщина не встаёт на место мужчины, действует по-своему, - сказал Дэн, - при этом может ничего не понимать, почему мужчина так сделал.

- Во всех тех случаях, когда на свои действия мы не получаем желаемого ответа, следует обращаться и исследовать самих себя, - сказал Дэн, - говорят так сказал Мэн Цзы.

- А как исследовать саму себя? – спросила госпожа Сян. – У меня в голове, вообще, нет мыслей, только, когда я вижу, что кто-то делает так, а можно сделать лучше, они появляются, а по отношению к себе мысли не появляются.

- Так получается, надо служить своим родителям и это верно? - сказал Дэн.

- Мы ушли из деревни, потому что нас там принижали и надо было платить налоги, - сказала Пэйджи.

- Так вы не хотите служить своим родителям? – спросил Дэн. – Раз вы их покинули.

- Мы не хотим, чтобы с нами обращались не как с людьми, - сказала Пэйджи, - а родителям мы помогаем…мы им даём деньги.

Девушки переглянулись, и Дэн на них посмотрел, но смолчал, не стал спрашивать: деньги-то откуда?

- А вы близки друг другу? – спросил Дэн.

-  Нет, - сказала Юнру. - А лучше быть не с близким, так как его ощущаешь иначе и ожидаешь большего, а в близком растворяются намерения и цели, вот с родителями, хотя они хотят дать больше, чем могут. Ото всех мы хотим и ожидаем большего.

- Да, сидишь и ждёшь, когда появится тот, кто даст тебе больше, - сказала Пэйджи.

- А он откуда появится? – спросил Дэн.

- Ну должен же появится, - произнесла с надеждой Пэйджи, - тот, который понимает, что мне надо и делает так как нужно.

- Ну, может, он понимать и будет, но не захочет делать то, что тебе нужно, - заметил Дэн. - А зачем нужно, чтобы тебя понимали?

- Ну вот, когда с тобой не считаются, тебе же неприятно, - сказала Пэйджи.

- Вот появляется новый парень, он кажется загадкой и тебе и себе в твоём присутствии, так как он чувствует, что ты его не знаешь и он чувствует себя свободней, это ты ему даришь эту свободу, а потом по мере разговора вы узнаёте друг друга, ты ему сообщаешь, что ты думаешь и сделаешь, и он как-то раскрывается и уже загадки нет, - сказал Дэн. – И он её уже дальше не понимает, так как дальше ничего нет, нечего понимать.

- У нас много проблем набралось, - сказала Пянджу, - мы их рассказываем сами себе, - Пэйджи хихикнула. -  Я увидела однажды молодого человека и познакомилась, он показался интересным, пока не показал, как он думает.

- Я каждый день знакомилась, - сказала Юнру, - они западали на мою красоту, а я на них не западала.

-  А человек ищет недостатки в другом, чтобы от него уйти? – спросила Шун.

- Это, при том, что они видятся, это всё равно проявится, и он будет про них знать, например, замедленность в действиях или решениях, неорганизованность…, - заметила госпожа Сян.

-  А если они его бесят? – сказала Пэйджи.

— Значит, он уже ушёл, - сказала госпожа Сян.

— Значит, он считает себя без недостатков, - заметил Дэн.

- Проще у другого найти, - сказала госпожа Сян.

- Нужно знать недостатки другого, чтобы их исправлять, - сказала Юнру, - но как-то не получается.

- А для кого это нужно? – спросил Дэн. - Если не видишь недостатки, так их и не надо исправлять. Я думаю, поиски недостатков – это слабость, ищущий их хочет получить поддержку, хочет избавится от их присутствия в другом, в ком он их заметил.

- Когда я буду с человеком, я заменю ему его эгоизм собой, - сказала Юнру. - Человек поддерживает своим эгоизмом, своими недостатками себя.

- Сначала человек считает себя лучше, а потом, чтобы убедиться в этом он хочет в другом найти недостатки, - сказал Дэн.

-  Человек случайно не ищет свои недостатки в другом, он ищет их чтобы не видеть их в себе, - сказала Юнру.

- Какой хитрый!   —заметила Шун. - Мне бы фантазии не хватило.

- Раз он ищет недостатки в другом, значит, он считает его сильным? – сказала Юнру.

- А если это слабый человек, и он видит недостатки? – спросила Шун.

- Что такое недостаток? - сказала госпожа Сун. - Что ты принимаешь – это не недостаток, а что не принимаешь – это недостаток.

- Если я принимаю человека, то принимаю его полностью, - сказала Юнру. - Я вообще, не принимаю человека.

- А не принимать человека – это недостаток? – спросил Дэн. - Многие люди не принимают никого, от этого и одиночество.

- Это очень сложно, - сказала Юнру. - А если человеку скучно с собой?

- Тогда нужно общаться с другими, - сказала Юнру.

- Что-то мы не очень общаемся, - заметила Пэйджи.

- С тобой не очень хочется общаться, ты со своей волны не сходишь, - сказала госпожа Сун Пэйджи. - В дорогих людях видишь недостатки, а в незнакомых не видишь.

- Юнру, у тебя был такой человек, который искал в тебе недостатки? – спросил Дэн.

- Ну, был такой, - сказала Юнру..

- Он тебя считал своей собственностью? – спросил Дэн.

- Он за своими недостатками скрывал свои положительные черты, - сказала Юнру. – А мною он восхищался, моей красотой, он считал, что он не достоин быть со мной.

- А ты как считала? – спросил Дэн.

- Я сперва на это не обращала внимание, - сказала Юнру, - а потом стала так же считать, тем более что он кроме пахоты не придумал ничего, чтобы сделать так, чтобы появились деньги.

- Получается, человек не хочет изменить другого и ищет готовое (человека) на стороне? – задумался Дэн. -  Это надежда, да?

- Не видела, что можно кого-то изменить, - сказала Пэйджи.

- От тебя всегда такой настрой исходит, - заметила Юнру.

- Такой человек, который не мешает, а рядом находится, тоже раздражает? – спросила Пэйджи.

- Пэйджи, а если все соглашаются, то скучно? – спросила Шун. - Это тоже их недостаток?

- Нет, это приятно, Шун во всём со мной соглашалась, приятно. Я девочкам ничего не буду говорить, возражать, соглашаюсь с ними, - сказала Пэйджи. - Я не хочу им доверять.

- Пэйджи, это пройдёт, и ты опять будешь делать и говорить, как говорила, а это больно, - заметила госпожа Сян.

- Пэйджи, а где твоя человечность по отношению к Шун? – спросила госпожа Сун.

- Я ж не могу себя заставлять, - сказала Пэйджи.

- Сиюминутное чувство, когда я говорю, человек слушает и не отвечает, я не знаю, что он делает с моими словами? – сказала Шун. - Я не могу в этом разобраться.

- Когда Шун пришла, я почувствовала, что она пришла оттуда, где никого нет, и это вызвало у меня восхищение, - сказала Юнру.

- Откуда мы все пришли, там никого для нас не было, там были только те, кто думал о себе, - сказала Шун, - когда кто-то учил нас, он тоже думал только о себе, он говорил взгляды, чтобы с ним согласились и делал так, как он видит ситуацию.

- Ты видишь человека, он тебе нравится, ты начинаешь хорошо к нему относиться, а если видишь его недостатки, то переживаешь за него, но они тебя не раздражают, - заметила Шун. - Наверно, я сейчас вообще ничего не чувствую.

Все как-то затихли.

- Может, приготовим поесть? – предложила Пейджи.

Все согласились и стали готовить. Увидев, что хворосту мало, Дэн пошёл за ним. Выйдя на природу, он почувствовал, как в пещере было всё спёрто, не продохнуть от мыслей, которые возникали у женщин, и они не искали ответа.   В долине было прохладно, вид гор уже воспринимался как что-то обычное, не смотря на ощущение силы от них. Он поискал сухих веток, но за ними надо было пройти далеко, но он их набрал и подумал: «ну надо же что-то понять и почувствовать, зачем Мэн Цзы таскался с обозом своих учеников по горным дорогам страны? ».

Он принёс хворост в пещеру. Вскоре была готова еда, тушёные овощи. Поели. Стала тушиться свинка, разделанная на кусочки, занималась ею Пэйджи. Дэну показали, где были сложены внутренности свинки. Он вынул их и недалеко приложил камнями, так чтобы место просматривалось. Поели и все вместе легли спать, Дэну не хотелось думать и настроя говорить тоже не было, что-то остановило впереди. Раньше впереди он что-то искал и вместо этого становились его планы, что делать, а теперь была пустота.

Утром Дэн вышел из пещеры, сумрак расходился лёгким туманом по склонам. Дэн стал всматриваться туда, где были заложены потроха свинки. Туман двигался и через какое-то время стал растворяться, и Дэн увидел животное, которое пыталось выдернуть из камней потроха. Это был волк. Волк с темнеющей частями шерстью на широкой шее. Почему-то шея захватила всё внимание. Он дёргал ею, упираясь тонкими лапами в песчаную землю, чтобы выдернуть потроха. Его глаза были широко раскрытыми, но смотрели только впереди себя, возможно, он ничего не замечал, а только и думал о еде, как бы её достать. Дэн стал осторожно двигаться в его сторону, стараясь не шуметь. Он приблизился к нему на расстоянии двадцать шагов и замер, он не хотел дальше двигаться. И тут он увидел движение выше в правой стороне. Дэн посмотрел туда и не сразу разглядел хищную птицу коричневого оперения, она прилетела и села на ветку кедра, ветка качалась от его веса, а он вытянул шею вниз и всматривался в движения волка. Потом Дэе увидел другого парящего хищника, который делал дугу над деревьями и прилетел ещё один и сел поодаль от первого на другую ветку кедра. Что-то происходило, но волк не обращал на птиц внимания то ли из-за того, что был уверен, что справится с ними, то ли вообще не замечал и всё дёргал потроха из камней. Птицы смотрел и ждали. Когда волк наконец выдернул часть добычи зубами, он сел на землю и лизнул её. Теперь он посмотрел вокруг, один хищник слетел с ветки и пролетел над волком, тот никак на него не среагировал, но зубами схватил выдернутую часть потрохов. Над ним пролетел другой хищник ещё ниже, видимо они были голодны и хотели закусить, третий пролетел и ткнул голову волка когтистой лапой, волк пригнулся. Но тот, что ткнул его ногой был больше остальных хищных птиц, это был орёл, возможно орёл-могильник, подумал Дэн. Этот орёл сделал круг над волком и вскочил ему на шею, одной когтистой лапой он вцепился ему в шею за мордой, а другой вцепился в спину, где был позвоночник. Волк оставил потроха и хотел зубами вцепиться в когтистую лапу орла на его шее, но не доставал до неё как не изворачивался, при этом он не производил никаких звуков. Волк упал на бок, но птица не отпустила добычу, а только распустила крылья над землёй и держала волка, не отпуская. Дэн увидел, что хищных птиц стало больше, две кружили на расстоянии от места борьбы, а три сидели на ветках, вытянув шеи и смотрели за битвой. Волк пытался извернуться и лечь на спину, но ему не давали это сделать когтистые лапы орла. Это дёрганье продолжалось какое-то время, волк не терял силы, а извивался как мог. Конечно, птицы видели Дэна, он это понимал, но не реагировали на него никак, сосредоточившись на борьбе. Орёл держал когтистые лапы в том же положении, и он казался в два раза меньше волка, волк был средних размеров и явно самец, его голова была большой, пасть с рядами зубов была открыта и желала схватить орла, глаза не были вытаращенными, как у загнанных животных. Волк стал сильно извиваться в разные стороны, надеясь вырваться. В это время тенью над ними пролетел бородач-ягнятник, и волк и орёл-могильник сдвинулись с места, чувствуя опасность, но тот пропарил дальше и скрылся за склоном горы. Наконец и волк, и орёл стали уставать, у волка тяжело двигалось брюхо от дыхания, пасть была открыта, но уже без желания кусаться, а орёл на нём расправил крылья по сторонам и казался беспомощным, раскрыв клюв. Потом он отпустил волка лапой, державшей его шею, волк хотел вырваться, но сил у него не было, он припал на землю и не двигался. Орёл сидел рядом с раскрытым клювом и мигал глазами. Другие хищные птицы стали летать над ними, ощущение от них было тяжёлым и холодным, это чувствовал Дэн. Волк больше не двигался, а орёл только мигал глазами.

Дэн решил, что может сходить за плошкой и осторожно отошёл к пещере, взял плошку и вернулся назад. Волк и орёл находились там же. Прошло время, Дэну сидеть неподвижно было тяжело, он встал и подошёл к волку. Волк смотрел на него ледяными глазами, в них не было жалости, но он даже не повернул морду. Орёл тоже не двинулся, он смотрел на Дэна и мигал.

Дэн резанул волка ножом по шее, из неё потекла темная кровь, Дэн подставил плошку, чтобы кровь стекала в неё, у волка задёргалась голова, он сник. Дэн оставил волка пошёл к пещере. На волка налетели хищные птицы и стали дергать клювами его тушку, орёл же с открытым клювом почти не двигался, а только мигал глазами, расправленными крыльями он так и опирался на землю.

Дэн поставил плошку с кровью на пол пещеры, зажёг и поставил четыре свечи, как углы квадрата и в центр поставил одежду Ченглея и сам сел на корточки рядом с ней. Потом он произнёс заклинание:

- Гуй волка преследуй ночью Ченглея, чтоб не было ему покоя, - и стал мазать веточкой его одежду, макая веточку в кровь, говоря заклинание.

Девушки на расстоянии с боков смотрели на действие. Дэн взял измазанные кровью штаны Ченглея, поджёг их снизу и над плошкой стал держать и произносить заклинание. Одежда из крапивы медленно прихватывалась огнём и стала дымиться, дым стал чёрным  и поднялся вверх, когда огонь долез до мазков крови и стал всё больше и плотнее, когда захватывал ткань в крови, поднялся ветер, хотя полог, закрывающий вход в пещеру не шевелился, плотный черно-серый дым поднялся немного выше и стал вкручиваться справа на лево и шипел, он оставался на одной высоте от горящих штанов и никуда не уходил. Девушки с ужасом в глазах смотрели на действо, их лица отражали пламя и казались красными с большими тенями.

Дэн сбросил полуобгоревшие штаны Ченглея на плошку и вспыхнуло над нею и как будто кто-то мощный выдохнул, это был выдох животного, не человеческий. Девочки отшатнулись. Дэн взял пропитанную кровью рубаху Ченглея и положил её рядом и стал бить по ней палкой, говоря:

- Как ты Ченглей издевался над Шун, так тебе теперь боль вернётся и почувствуешь ты на себе удары и с каждым ударом станет тебе хуже.

Так он бил и приговаривал какое-то время. Вихрь черный крутился медленно, в нем чувствовалась безжалостность, а потом вылетел из пещеры. Девушки были потрясены ощущениями от виденного. Дэн встал из этого места, вышел за пещеру, прошёл некоторое расстояние в сторону, увидел подходящий большой плоский камень, положил рубашку Ченглея на землю и придавил его этим камнем, сказав:

- Теперь ты будешь под гнётом, - и ушёл в сторону, пройдя несколько шагов, он сел на каменистую почву и уставился куда-то вперёд и так сидел некоторое время молча.

Через некоторое время осторожно девушки выглянули из-за занавеси полога.

Дэн вернулся в пещеру, ничего не говоря, у девушек в глазах был вопрос, но они не могли ничего говорить. Дэн собрал продукты и порося и стал их укладывать на лошадь. Девушки вышли из пещеры.

- Спасибо вам за приют, - он поклонился и дал лян серебра Шун и оставил одну из овечьих шкур, которые взял с собой.

— Вот набрал продукты, а соли что-то я не увидел на рынке в деревне, - сказал Дэн.

- Мы Вам дадим соли, - сказала госпожа Сун, она ушла в пещеру и через некоторое время вышла, неся мешочек с солью. Дэн взял мешочек и оценил вес, цзиня два, подумал он и выдал госпоже Сян два ляна серебра.

Дэн поклонился девушка, они поклонились ему, и он сел на лошадь и поехал вверх по склону. Серые облака заволокли небо, не хотелось обращать внимание на природу, пролетел неприятный холодный ветерок, только горы здесь чувствовали себя уверенно.

Дэн поехал в обратный путь. Впереди он чувствовал какую-то пустоту, но надо, надо было ехать. Светлело сквозь плотные облака вечное небо. Когда он перешёл перевал тучи вверху разверзлись чашей и солнечные лучи осветили тучи над ней вверху жёлто-оранжевым свечением.

На обратной дороге Дэн подумал: «мы же меняемся, когда мы голодные начинаем есть, значит и от других людей мы меняемся? Девушки тоже меняются, но подумав про свою семью почувствовал их как что-то застывшее, они ждут всё от меня, а если отойти, как от Иинг, они расстраиваются».

«Откуда у них соль? » – задумался Дэн.

Но подойдя к усадьбе, он удивился: нанесённых деревьев не было, что пригнал ураган, они лежали кучками сложенные спиленные деревья на участке. Это сделала семья.

Семья вышла его встречать.

- Как съездил? – спросила Дже Хва.

- Нормально, вот крупы и еды привёз, - сказал Дэн. – А что это вы решили зачищать дорогу?

- После того, как ты уехал, пришёл старший инспектор, - сказала Дже Хва, - он с помощником и отрядом инспекторов был отряжен сюда Кун Синем – начальником уезда для инспекции состояния города с восемьюдесятью крестьян, собранных ниже в деревнях. Они расчищали здесь дороги от лёса, ну и мы решили почистить за стенами усадьбы дороги.

- Интересно, - сказал Дэн и посмотрел на семью. Все были как будто здоровы.

- Расскажите, что видели? – спросила Дже Хва, когда они распаковали вещи и особенно радовались розоватой соли.

- Я нашёл девушек, которые живут в горах в пещере и ничего – живут, - сказал Дэн, - потом я спустился в деревню, которая называется Белый Камень в парящих облаках. Там стоят деревянные домики над землёй на деревянных сваях, крыши из деревянных досок, к деревне идёт дорога, по которой возят зерно и продукты, люди стоят прямо посредине дороги и улочек, но мне там не понравилось, как-то скучно, люди наверно изнурены тяжёлым трудом, не улыбаются. Сомневаюсь, что они дают подношения духу Полярной Звезды, прося у него долгой жизни, и избавления от недугов. Там не жарко и не холодно, так как дуют холодные ветра с гор.

- Почему Вы, господин, ездите всё в эту деревню? – спросила Иинг, когда все разошлись по своим занятиям.

- Я высматриваю знак, который бы указал как действовать дальше, - сказал Дэн.

- И высмотрели знак? – спросила Иинг.

- Девушки отошли от деревни, значит, надо тоже уйти нам из города, - задумался Дэн, - но в горах жить трудно, здесь меняется погода, всё время надо быть начеку, днём тепло, ночью – холод, кто это выдержит?

- Со всех сторон нажимают, - сказала Иинг, - некуда свернуть.

Так они стали жить вместе, Дэн никуда не уезжал 10 дней, занимаясь созданием из глины, что была нанесена ураганом, кирпичей, он обжигал их в специально сделанной печке.

Наступил десятый лунный месяц, деревья заметно желтели, в горах стояла тишина, Иинг куда-то уходила днем на несколько часов, н её об этом никто не спрашивал.

Иинг подошла к Дэну, потому что он ей не оказывал внимания, на лице у неё был вопрос.

- Ты активная няня своим мыслям, вот что бывает, если в детстве не читали сказки, недорешенное лезет часто мучениями через край, - сказал Дэн Иинг.

- Я познакомилась с одним парнем, он инспектор, - начала разговор Иинг, - и мы сблизились.

Дэн внутренне никак не отреагировал на это.

- Я с уважением отношусь к людям, которые хотят съесть больше, чем я, - сказал Дэн.

Иинг чуть ухмыльнулась и сказала:

- Но вот, возможно, ребеночек будет, - Иинг опустила голову.

- А он знает? – спросил Дэн.

- Я ему пока не сообщила, - сказала Иинг, - уверенности пока нет.

- Так может, его и не будет, - предположил Дэн, - сколько прошло времени?

- Полтора месяца, - сказала Иинг.

- А были вы вместе сколько? – спросил Дэн.

- Один раз, - сказала Иинг.

- И что с первого раза? – спросил Дэн, - он что не может воздерживаться?

Иинг промолчала.

- Тебе подробно рассказать, - наконец сказала она и посмотрела на его лицо, ища то, что даст повод, что её поймут, - грудь стала расти, внизу живота тянет, хочется всё время спать, ем не то, что ела раньше, но мяса не хочу, рис ем много.

Дэн почему-то переживал, за девушку? Почему-то за неё, он не хотел, чтобы она была с тем парнем, с которым она была всего раз и вот такая ситуация, он считал, что её надо исправить, это же не верно, что это за парень, он ничего не знает и эту девушку в том числе. Он только мешает.

- Ты всё искал, а вот оно то, что ты искал, показала Иинг на себя.

- Дети – главное для женщины, но что она с ними будет делать? – задумался Дэн. - Она создана для ошибок, себя обманывать всё время тяжело.

- Всё никак не определюсь, - сказала Иинг, - я не определяюсь и жду, когда меня выберут.

- А это возможно при твоей независимости ни от кого и даже от самой себя? – спросил Дэн.

- Надеюсь, - сказала Иинг, - а так время теряется, а его, кажется, мало.

- Разве Небо совершает преступления? – взъерепенилась Иинг, - Однако люди и животные умирают от холода.

- Как сделать так, чтобы с человеком было хорошо? – задумалась Иинг.

- Ну, он же будет всё равно делать по-своему, потому что он думает только так как думает, - сказал Дэн, - ты захочешь его переделать и наткнёшься на стену, эта стена из его представлений, которые ты считаешь не лучшими.

- Почему? – спросила Иинг.

- Потому что, если бы они были правильные, ты бы не хотела его исправить, - сказал Дэн. – А правильные – это те, которые есть у тебя.

- Напротив, встретив помощника инспектора, я удостоилась должности в свите Владетельной госпожи Ци, владеющей судьбами инспекторов и мне дарован год, чтобы я, навестив господина Цуя, завершила сей отрезок моей судьбы, - сказала Иинг с уверенностью.

Иинг замолчала, через некоторое время Дэн вышел из дома и смотрел на деревья. «Вот кто не торопится, растут медленно и понимают, что торопливость вредна и нам пользу приносят, подумал Дэн, нет наполнения от Иинг».

- В седьмой день седьмой луны они с подругой приходили к Пруду Девяти Надежд и играли мотивы, принесенные из Юйтяня, - вдруг вспомнил Дэн, -  А когда музыка кончалась, они обвязывали друг друга пятицветными нитями, носившими название «шнуры свадебных связей», это было в шестнадцать лет, какая была сильная привязанность у них.

Подошла Дже Хва, от неё исходила заинтересованность в Дэне, в этом была ценность.

Дже Хва сказала Дэну:

- Как Иинг удаётся столько лет принимать Вас за другого?

- Я от постоянных её советов стал терять себя, - сказал Дэн Дже Хва.

- Теперь ни пруда, ни подруги и совсем другие ожидания, - подумал Дэн.

«Гордость и невежество создают в женщине невнимательность к желаемой стратегии. Они проигрывают, так как не просчитывают, как будет действовать человек, и не могут понять почему. Женщине так трудно играть роль и что-то таить внутри себя», подумал Дэн.

Прошёл месяц, Дэна тяготила повторяющаяся ежедневно повседневность, он продолжал обжигать кирпичи, собирая глину нанесённую ураганом за стеной усадьбы и ставил стену из них от ветра у загона для лошадей. Наконец он  решил съездить опять к пещере и девушкам, так сказать, навестить воспоминания и узнать последствия. И поехал.       

Он осторожно подъехал ко входу в пещеру, оставил лошадь пастись и отогнув знакомый полог шагнул внутрь пещеры. Горели свечи, это то, что он увидел первое, потом по мере привыкания, он различил Юнру и Шун и приветствовал их. Они обрадовались и подбежали к нему, он их обнял.

- Как вы? – спросил Дэн, - опять госпожа Сун и Пэйджи для разнообразия ушли в деревню?

- Да, ой как здорово! – воскликнула Шун, - волшебник на своей лошади прибыл! – они все улыбались.

- Как поживаете? – спросил Дэн девушек.

- Хорошо, - сказали они.

- На следующий день, как Вы, господин, уехали пошёл дождь, а через девять дней после того, как Вы, господин, отъехали, был сильный ливень и гроза, и молния ударила здесь недалеко в дерево, - сказала Юнру, - мы тут же стали молиться Тян Му – богине молний, чтобы молнии нам не навредили, так было страшно и громко, - она сжала и сложила кулачки вместе.

Все сели на плоский камень, отодвинув одежды и покрывала.

- А что с отчимом, не выясняли? – спросил Дэн.

- Я навестила тайно дом через десять дней, - сказала Шун, - он лежит там бледный, тёмные круги под глазами, он даже не заметил, как я пришла и я ушла, даже не знаю как он теперь.

- Я вам ничего перед отъездом не сказал, так надо было по действию заклятия, - сказал Дэн, - но вы тогда не очень были разговорчивы и это правильно.

Юнру подложила хворосту в печку и вскоре заварила чай.

- Это было заклятие с помощью крови волка, - сказал Дэн, - дух волка после этого постоянно ночью настигает того, на кого совершено заклятие и ему плохо становится и так девять дней, а потом…

Девушки замерли в ожидании и смотрели на Дэна.

- Ну там, как пойдёт, - сказал Дэн, - но под откос.

- Каждый день тебе, Шун, вечером надо перед свечой произносить заклинание и сжигать по одной бумажной деньге, той, что для молитв, - сказал Дэн. – А что вы сделали с волком, со шкурой волка?

- Ничего, - сказала Юнру, - хищные птицы налетели и клевали его, потом мы видели, что она валялась, шерсть клочьями, а через девять дней она исчезла, и в тот же день пришла гроза.

Дэн пошёл посмотреть место, где произошла битва орла и волка. Место было как место, так же от ветерка колыхалась пожухлая трава, она стойко жила в суровых условиях на рыжеватой каменистой почве, не было никаких следов борьбы. Дэн внимательно осмотрел место, потроха свинки тоже исчезли. Дэн вернулся в пещеру. Девушки приготовили еду.

- Я бы хотел узнать о вас побольше, - сказал Дэн девушкам.

- И мы бы хотели узнать о вас побольше, - хором сказали девушки и заулыбались.

- Я жил в городе Гусучэн, а до этого жил с дочуркой в хижине в лесу, - сказал Дэн, - так охотился, ходил по горам.

- Раз вы мне обрадовались, - добавил Дэн, улыбнувшись, - значит, я не такой страшный.

- Вы привлекательный всадник, - сказала, улыбнувшись Юнру. Шун посмотрела на неё.

- А мы тут живём, - сказала Юнру, - каждая каким-то образом сюда попала и осталась.

Вошли госпожа Сян и Пэйджи, взаимно приветствовали друг друга, улыбались. Им дали поесть.

- Я как поем, хочу спать, - сказала Шун.

- Я тоже, как увижу, как ты ешь сладость, тоже клонит ко сну, - звонким голосом сказала Пэйджи.

- А чем вы увлечены? – спросил Дэн.

- Гаданием, - сказала Юнру. – в деревне все гадают.

- Может и гадают, но не задумываются о том, что ими движет, все гадают, но некоторые бегут впереди гадания, - сказала Пэйджи.

- Нам всё время говорили, что надо услуживать мужчинам, а зачем? – спросила Пэйджи, - Они что так слабы, что сами не могут приготовить еду или постирать свои одежды и всё с уставшим видом, грубят, требуют еды, неотёсанные.

- Пэйджи всё время советовала, как лучше сделать, но это нам не нравилось, - сказала Юнру, - мы понимали, что она умнее нас и советы верные, но не следовали её советам, пусть мы не такие умные, но свободны сделать по-своему, то есть ничего не сделать.

- Твоё мнение важно только тем, кто его не имеет или тем, с кем оно совпадает, - заметил Дэн.

- Согласна, - сказала Шун, - а ещё, когда человек дорог.

Всем почему-то было хорошо, все успокоились, не хотели ничего делать. Возникла тишина, утверждающая гармонию.

Потом поели и все легли спать.

Утром Дэн и Шун поехали вниз к деревне проведать Чэнглея и зайти на рынок.

Лошадь шла всё время спокойно, пока не поравнялась с входом на участок, где господствовала тирания Чэнглея, и тут она слегка вскочила на передние копыта и заржала.

Дэн улыбнулся и сказал:

- Вот это знак!

Люди, оказавшиеся в этот момент рядом, шарахнулись в сторону. Дэн подумал: когда люди от неожиданности удивляются и забывают, как надо себя вести и что делать, то пугаются и идут не туда.

Он проехал дальше и встал в тени деревьев. Вскоре вышла Шун, увидела Дэна и пошла к нему, а Дэе поехал на лошади дальше, мало ли кто увидит. Наконец, Шун поравнялась с Дэном, Дэн посмотрел на неё, повернув голову, она сказала:

- Не смахивает он на живого, - Шун припрыгнула, явно веселье охватило её, - уже три дня ничего не ест.

- Не будем дальше что-то делать? – спросил Дэн.

Шун мотнула головой. Они прошли дальше и завернули в сторону рынка.

- А матушка как? – спросил Дэн.

- Я её застала, - сказала Шун, - она сейчас дома, поникшая, не знает о чем думать, все не сходится, не получается.

- Как же она живёт? – спросил Дэн.

- Это её жизнь, - сказала Шун, - У крестьян нет возможности жить, как они хотели, о жизни, о которой они мечтают, женщинам запрещают разговаривать, как тогда они будут что-то понимать, не дают учить иероглифы, ничего не иметь – это надоедает., я дала ей денег, не знаю как это повлияет на её душевное состояние, но на еду пока ей хватит.

Дэн подумал: откуда у Шун деньги, если она живёт в горах, где трудно найти пропитание, но ничего не сказал.

- Человек всегда думает, как лучше выжить и как только он становится правителем при большой власти, он хочет, чтобы обычные жители меньше думали и хотели, а только отдавали всё время налог, - сказала Шун.

- Но сейчас-то налоги 1/10 от продажи, что написано на входных воротах на рынок в городе, - заметил Дэн, - это даёт уверенность в мыслях, что ты можешь не только выжить, но и что-то накопить, женщины не должны были иметь земли - кэ тянь, поэтому и налога с них не брали.

- А у вас есть заинтересованность друг в друге? – спросил Дэн.

- Ну так, только в том, что вместе мы что-то делаем, - сказала Шун, - одна или даже в вдвоём мы бы не выжили.

- Мужчины не чувствуют себя с Пэйджи, - заметил Дэн.

- Она не понимает, если ей говорят другое от неё мнение и действует так как действовала и раньше, - заметила Шун.

На рынке Дэн заметил, что люди здесь не такие как в Гусучэне, смотришь на них – вид их не вдохновляет, лица скучные, неужели предпочтительней обременять себя такими невесёлыми мыслями, итак, изо дня в день?

В разных местах люди сидели группами и интенсивно ели приготовленную еду.

- Уважаю людей, если они едят больше, чем я, - заметил Дэн.

Дэн заметил женщину лет тридцати, она давала задания разным парням, и они шли их исполнять. Она была загорелая, невнимательно относилась к своим несобранным черным волосам, почти красива и обаятельна. Дэн давно таких не встречал и захотел с ней заговорить.

- Вы наверно глава торговой организации?– спросил он. Та посмотрела на него, но ничего не сказала. Женщины, вообще, с незнакомцами помалкивают, а разговаривают с теми, кого знают, при этом они их не уважают какого бы ранга человек этот не был, это возникает от знания их.

- Я издалека, - продолжал Дэн, - а не знаете, где здесь можно купить пуд соли.

- Та с большим интересом посмотрела на него где-то оценивающе и сказала:

- Соль здесь – редкость и стоит немало, может какие-то другие продукты интересны?

- Интересны, авокадо, перец, - сказал Дэн.

- В каком объеме? – спросила женщина.

- Сегодня только то, что может вывезти лошадь, - сказал Дэн.

- А Вы госпожа тоже издалека и разговариваете из-за щепетильности, - заметил Дэн, - вежливость – рычаг торговли.

Они вернулись в пещеру. Шун рассказала про отчима и про рынок, девушки вздохнули с облегчением.

- Вы знаете заклинания? – спросила госпожа Сян Дэна.

- Я ничтожный знаю мало, - сказал Дэн, - только Небо знает многое, у него хотелось бы мне поучиться.

У госпожи Сян чуть дёрнулись улыбкой краешки губ. Поели, Дэн вышел из пещеры на воздух, за ним вышла госпожа Сян.

- Вы вызываете расположенность, но мы видим Вас только второй раз и впечатлились заговором на отчима Шун, - сказала госпожа Сян, - я сколько не молилась – не получался результат.

- Я раньше молился, но молитвы не часто мне помогали, - сказал Дэн, - но однажды я видел как молилась одна группа людей, они встали в круг, сложили ладони перед собой вместе, чуть наклонили головы вперед и стали молиться, я сперва не придавал их словам значение, но вдруг ощутил от всеобщего происходящего волну и эта волна имела могущество над всеми молящимися, я удивился и запомнил это.

- Вы, наверно, и не пьёте, - посмотрела на Дэна госпожа Сян, - у Вас вид, излучающий здоровье, но что-то в Вас есть жёсткое, это, наверное, и правильно, только так можно выжить.

Дэн посмотрел на госпожу Сян и сказал:

- Я искал чем заинтересоваться в жизни и заметил, что выпивка только мешает себя чувствовать, а те, кто пьют, хотят отвлечься и забыться от проблем, которые им не по силам и поэтому не по душе.

- И нашли, что заинтересовало? – спросила госпожа Сян.

- Женщины не заинтересовали, они не оставляли в моей душе значимый след, они хотели, чтобы я что-то делал для их благополучия и ничем другим себя не заинтересовывали, только дети, но и к ним внимания было не много, потому что, что можно вложить в ребёнка, если ничего о воспитании тебя не заинтересовывает? – сказал Дэн. – Интересны учения о влиянии на силы.

Госпожа Сян с удивлением посмотрела на него и сказала:

- Интересно, я думала о детях, но об этом мне говорила матушка и отец, но идея эта не волновала меня и не было мужчины, который бы меня увлёк собой, у которого бы были свои мысли.

- Нужно перестроиться, чтобы Вас понимать, - сказала госпожа Сян. - Женщина обучена в невольной идее, где нет места её мыслям, а то, чему не обучали – так и остаётся вне её внимания.

Теперь уже Дэн с восхищением смотрел на госпожу Сян.

- Вы женский образ Дун Чжун-шу, - сказал он.

- Его влияние давно уже достигло предела, как только он умер, - сказала госпожа Сян. – По его идеям не могут управлять чиновниками города, потому что эти идеи им не значимы, а значимо обогащение и им хочется больше и не важно, что люди будут не довольны, они думают, что сила будет всегда на их стороне.

-  Я была женой помощника сборщика налогов Сян Куая, не могу сказать, что он вызывал только расположенность, они враждовали с цяньши, и дошло до того, что цяньши и написал ложный донос о присвоении мужем части собранной дани и было следствие, на котором подговорили выступить ложных свидетелей, они обвинили Сян Куая и заключили в тюрьму. Сперва шло следствие, нас, родственников не трогали, но сановника, могущего повлиять на следствие, подкупили, на следствии мужа обвинили в недостаче налогов по сборам и посадили в тюрьму в том же уездном городе, а нас оставили без средств к существованию. Попытки поговорить с сановниками не привели к их решительным действиям, ведь не будут поддерживать и защищать чиновника с более слабыми позициями, от которого ничего не зависит.

- Я смотрела на горы в отчаянии и думала: может пойду – найду Верхний мир, в Нижнем я уже себя растеряла, ожидания исчезли, ничего в себе не узнаю, и пошла в этом направлении, хотя в эту строну никто не ходит, здесь ничего полезного, считалось, что не было, но до чего-то другого я бы тогда не дошла. Я шла и предполагала, что это никому не нужное место земли что ничего не найду нужного мне, хотя я так не чувствовала. Так мыслят многие женщины. И вдруг в горах, на склоне, я увидела Шун. Внизу у ней и бежевый сян-и, поверх одет сиреневый шун-и, ей двадцати ещё наверно нет, но дух мой был раздет и вновь согрет. Так мы и встретились. Весна в тот год начиналась тогда, когда из нашего дома пришла я сюда.

- Из-за своей беспомощности я хочу его наказать, - через какое-то время добавила госпожа Сян.

К вечеру они вернулись в пещеру.

- Вы единственный мужчина среди нас, - сказала Юнру.

- Это хорошо или не очень? – спросил Дэн.

- Вы были в близких отношениях с девушками, - сказала Юнру, - мы-то так не можем, это интересно, вроде бы человек, но совсем не как мы, вот девушки меня отталкивают, а Вы привлекаете.

- Вы волшебник, - сказала утихающе Шун.

- Вот теперь Шун вся восхищение после Вас, - сказала Юнру.

- Вы же не были с мужчиной уже год, - сказал Дэн девушкам.

Женщина, госпожа Сян, взяла полотенце и скрыла за ним лицо своё от Дэна.

- Госпожа Сян, - сказал Дэн, изображая возвышенность голосом, - Вы ведете себя как жертва правосудия.

- Ну не было у меня близости, радовавшей меня, - сказала, взывая госпожа Сян, - Шун повезло больше.

- Господин, мы будем Новый год справлять вместе? – спросила Юнру. – Так хочется, без Вас будет скучно, его даже не почувствуешь.

- Он сам справится, - сказал Дэн. – ладно, я подумаю.

Девушки переглянулись и заулыбались.

- Господин, а после того, как вы видите, что вами интересуются, вы избираете стиль поведения? – спросила Юнру.

- Да, он меняется, я подстраиваюсь, чтобы мной восхищались, - сказал Дэн. – Вы-то, итак, вызываете восхищение своим обаянием.

- Если обаяние девушки действует на тебя, то ты хочешь, чтобы она была с тобой, а если это удаётся, то тогда настрой твой меняется: ты хочешь, чтобы она была только при тебе, и если ты понимаешь, что она драгоценнее, чем ты сам себе, а ты менее важен, то ты хочешь, чтобы она всегда была рядом, как будто это твоя собственность, - сказал Дэн.

- Я тоже про себя все рассказываю, а потом, когда человек начинает это ко мне применять, то у него ничего не получается, - сказала Юнру, глаза у неё уже горели, она водила согнутыми голыми ногами друг о дружку.

- Господин, а вы хотите сблизится с кем-то надолго или как все - ненадолго? – спросила Юнру.

- А вы думаете это возможно? – спросил Дэн.

- Я, думаю, что возможно, - сказала урчащим голосом Юнру, она уже таяла от желания.

- Сила обаяния близости сильна, - сказал Дэн, - но я пока думаю, сближает то, чтобы люди были нужны друг другу.

- Я думаю, – это принять то, какая я становлюсь другой в присутствии парня и это тебя радует, изменяет и ты восхищена, и он радостно тебя принимает, - сказала Юнру, она была в состоянии восхищения.

- Мне и так хорошо, - сказала госпожа Сян, -  Так здорово, когда человек просто рядом с тобой находится.

- Я Вас, господин, внимательно слушаю, что Вы хотите, чтобы я сказала? – сказала Юнру, влезая на одеяла импровизированной кровати, изогнув талию вниз. - Я тушу свечи.

Свечи потухли и все легли в темноту, Юнру прямо прильнула к Дэну и стала изгибаться.

- Как Вы действуете, я больше не могу, - шептала она, учащенно дыша.

Дэн обнял её и поцеловал в щеку, потом в шею, но она хотела большего, его всего! Вот чего ей, оказывается, не хватало и она его всего сильно прижала к себе. «Чтобы не убежал», подумала она.

- Вот, когда я начала жить, - сказала на рассвете Юнру, лёжа на спине, расставив руки в стороны.

- Даже не могу ничего вставить в твои чувства, - сказала Шун, - тут места нет.

- Первый раз слышу, чтоб Пэйджи молчала, - сказала Юнру.

- Что ж говорить, это открытие, вы мне показали чувства, которых у меня нет, - сказала Пэйджи, - но я ими не вдохновлена и не знаю, что с такими чувствами делать, они не доходят до меня.

- Ничего не поделаешь, - сказала Юнру, - если они не прочувствованы, так тому и быть, это касается только нас!

- Вы нам раскрыли тайну перевоплощения, - сказала госпожа Сян, сидя с голыми ногами, согнутыми в коленях на одеялах, - мы Вам тоже откроем тайну, в этой пещере есть соль, мы её понемногу продаём и поэтому можем покупать на эти деньги продукты.

- Это приятная новость, - сказал Дэн, - жаль, что я не в том состоянии, так что не могу этому радоваться.

Все засмеялись, а готовить никто не хотел или вообще не мог в силу охвативших их чувств.

- Какие мысли у Вас? – наклонилась над Дэном Юнру и касалась ниспадающими волосами его лица, она была голая и худенькая, преобразившаяся в красавицу.

- Мысли есть, - сказал Дэн, - но они блуждающие…где-то отдалённо, я их не чувствую.

- Мысли, значит, уже не чувствуете? – спросила Юнру, - а я и не знала, что мысли чувствуют.

- Весной, когда густы и сочны травы,

Слабеет у девицы строгость нрава, - пропела Юнру.

- Девчонки, давайте изготовим чего-нибудь вкусненького, - наконец, предложила Юнру.

Девушки встали, накинули на себя, что под руку попало и стали готовить.

Юнру неохотно стояла на своих стройных ногах, пошатывалась.

- Девчонки, я на ногах не очень, так много чувств, что ноги не выдерживают их, - сказала она, - и выпивать не надо, так уж не стою поэтому надо причесаться, - от неё исходило счастье.

- Госпожа, а почему девочки хотят, чтобы у мальчиков были причёсанные мысли? - спросила Юнру госпожу Сян. Ту этот вопрос застал врасплох, она не хотела ради этого вопроса расставаться со своими навеянными ночью настроениями и не стала на него настраиваться.

- Потому что им от них ничего не нужно, - неожиданно ответила госпожа Сян. – они хотят их переделать, чтобы мысли были аккуратными, а наши мысли всегда не аккуратные и расползающиеся от чувств, а чувств так много, что за ними не угнаться и никто не гонится, кроме парня рядом.

- Госпожа, а что нужно мальчикам от девочек? – спросила Юнру.

- Им нравится гоняться за их настроениями, - сказала госпожа Сян, - вот это им нравится, у них же таких нет…там же всё причесали, но причёска не та.

Дэн вернулся к себе в усадьбу. Иинг занималась своей дочкой, дочка её не слушала и всё делала по-своему, она не понимала, что ей говорила мама, да и остальные окружающие.

- Как дела? – спросил её Дэн.

- Ниу выводит меня тем, что не слышит, что я ей говорю, - сказала Иинг, - бежит, не глядя под ноги и падает, каждый день приходится стирать из-за неё.

- Странное отношение, что тебе приятно что-то слышать о себе и принимать к сведению? – спросил Дэн.

- Но все это ни к чему, никуда, - сказала Иинг. – с инспектором мы расстались, он никак на меня не реагирует, затихает при мне и набухание грудей сошло, ребёночка нет, может, он и получался, а потом всё прекратилось.

- Когда я жила в деревне, то приблизила к себе парня, и потом поняла: какая разница: что просто будет рядом человек, что в постели. Какая разница, главное, что он меня достал, - сказала Иинг, - а тот помощник мне нравился.

- Но он как-то отстранён, подарил вот инкрустированный отшлифованный изумруд, но стесняется, скорее теряется в моём присутствии, - задумалась Иинг.

- Так как ты относилась к нему? – спросил Дэн.

- Этот человек, который будет рядом, на меня давит, - сказала Иинг.

- И помощник давит? – спросил Дэн.

- Он меня тоже почти достал своей нерешительностью, - сказала Иинг. – Как я устала от таких мыслей, они всё время меня настигают, разве это жизнь!

- Ты сама навязываешь себе в мыслях другого, а чего ты так отстраняешься? - сказал Дэн. -Когда ты сама думаешь, то ты живая, а когда другой – отстраняешься.

- Потому что я плохо понимаю, то, что вы думаете, - сказала Иинг.

- Ты просто берешь на себя ответственность в его глазах, а потом злишься, - сказал Дэн.

- Да я не злюсь, - сказала Иинг.

- Он тебе нужен? – спросил Дэн.

- Не хочу одна жить, а он мне нравится, - сказала Иинг. - Ну вот, так хочется кому-то пожаловаться, чтобы меня поняли.

- Помощник себя, похоже, не понимает и даже не хочет, а тебя и тем более, - сказал Дэн.

- А меня никто не жалеет, - сказала Иинг.

- Ты привлекательная девушка, - сказал Дэн, - обязательно найдётся парень, который бы за удовольствие посчитал тебя пожалеть, и у тебя образ себя, что ты привлекательная.

- Ну да, личико у меня привлекательное, - сказала Иинг.

- Почему надо жить обязательно образом о себе? – сказал Дэн. – Но это так и есть.

- Со мной хочешь быть? – спросил Дэн.

- Да, хочу, - сказала Иинг.

- Тебе ж будет тяжело? – сказал Дэн. – ты же ждёшь другого, ты отказывается от человека, когда тяжело, я тоже… Но у меня другая ситуация: я хочу, чтобы было тяжело.

- Мне всегда тяжело, - сказала Иинг. - Я хочу, чтобы мне сказали, что во мне не то.

- Я скажу, что тебе в помощнике не нравится, - сказал Дэн, - потому что он всегда будет помощником, а тебя привлекает другое, ты знала, что он все равно не потянет, и злилась.

- Нет, когда разговариваешь с человеком, хочется что-то человечное получить, - замечтала Иинг.

- И получила? – спросил Дэн.

- Нет, - сказала Иинг, - я такая ранимая.

- А от себя? – спросил Дэн.

- Да, когда я разговариваю с парнем, меньше с девушкой, - сказала Иинг. - Человек мною брошенный всегда застревает, и в жизни застревает, так как теряется, потому я к тебе и пристаю.

- А сама-то ты как думаешь, как ты обращаешься с людьми? – спросил Дэн.

- Я хочу, чтобы они мне были нужны, а не отбрасывать их, - сказала Иинг, - но всё время что-то с ними не так и я заметила, что после того, как я где-то появляюсь, туда начинают приходить люди, за мной приходят люди.

- Вы, господин, часто ездите в пещеру к девушкам, там, наверно, интересней чем здесь? – спросила Иинг Дэн.

- Да, но здесь семья и надёжнее, - сказал Дэн.

- Возьмите меня с собой, когда ещё раз туда поедете, - попросила Иинг.

- Хорошо, - сказал Дэн, подумав, через некоторое время.

Когда они ехали на лошади в сторону деревни, Дэн подумал: хорошо, что я не сказал, что у девушек соль, да я её и не видел. Иинг сзади, сидя на укреплённой ремнями овечьей шкуре вся прижалась к Дэну, но он чувствовал её как что-то далёкое. Потом ехать так Иинг стало невмоготу, она пересела в седло, а Дэн пошёл рядом.

Они доехали до пещеры, небо было затянуто серо-белыми облаками.

Они вошли в пещеру, девушки с интересом разглядывали Иинг, когда её представил Дэн. Иинг смотрела на девушек, пытаясь быть безучастной.

- Как добрались? – спросила госпожа Сян.

- Спасибо, хорошо, - сказал Дэн, Иинг поклонилась девушкам.

- Путь быль длинный, - сказала госпожа Сян, - вы наверно, устали, располагайтесь, выпьем чаю.

Иинг кивнула в знак согласия.

Сели на камень с одеялами, Иинг смотрела на него.

- Вот так мы и живём без стола, стол и кровать нам заменяет этот камень, - сказала госпожа Сян.

- Что привело Вас сюда? – спросила госпожа Сян Иинг.

- Хочу что-то понять, - сказала Иинг, - в усадьбе всё известно, ничего не менялось…пока не прошёл ураган.

- Здесь ураганов нет, всё довольно спокойно, - сказала госпожа Сян Иинг, - бывают летом грозы, но мы отсиживаемся в пещерке.

- Насиживаем её, - добавила Юнру.

- Вам надоел Дэн и семья, поэтому Вы решили проехать сюда? – спросила госпожа Сян.

- Не надоела, но ничего не меняется и во мне ничего не меняется, а время идёт, - сказала Иинг, - я считаю, что что-то упускаю важное.

- Мы так не думаем, живя здесь, в пещере, - сказала госпожа Сян. - Мне кажется, Иинг бывает редко искренняя поэтому надо пользоваться случаем и поговорить с ней.

- Я сейчас говорила искренне и все эти вещи про меня, - сказала Иинг, подняв голову и посмотрев на госпожу Сян, она не хотела оправдаться перед ней, а хотела понять, что от неё ждать, но почувствовала, что нечего.

- Человек обязательно будет делать, как он и до этого делал, как и то, что он будет приобретать или искать те продукты, которые покупал раньше и ходить за ними на рынок, - заметила госпожа Сян.

Воцарилась тишина.

- Почему вам тяжело обо мне думать? – спросила Иинг.

- Про девушек никто из женщин не думает, поэтому трудно на это решиться, думают только мужчины, если только можно это назвать мыслями, это желание обладать, а не мысли, - сказала госпожа Сян. – Почему-то часто женщины все хорошее называют плохим.

- Да, такое было пока я не встретила господина Дэна, - сказала Иинг, - после этого наступило время радости, а потом опять не очень и всегда рой мыслей одолевает и не хороших. Я людям хотела помогать, но они только пользовались мною, а ко мне относились безучастно, почему так?

- И ты хотела сделать плохо тем, кто пренебрегал твоими хорошими действиями? – спросила Юнру.

- Да, - ответила Иинг.

- А почему ты хочешь человеку сделать плохо? – спросила Юнру.

- Я иногда хотела сделать человеку плохо, когда он несправедливо меня обвинял, - сказала Иинг, - но расположена делать хорошее и советы даю, которые могут вывести из трудных ситуаций, куда люди попадают, не подумав.

- Я думаю о людях плохо, - сказала госпожа Сян. - Это единственная область, где я стала самостоятельна.

- А я самостоятельна в мыслях, но действовать верно не получается, обязательно что-то идёт не так, как я решила и как я вижу, что будет развиваться ситуация, - сказала Иинг.

- А всегда человеку легче и нужно чувствовать свое превосходство над другим? – спросила Шун.

- Мне стыдно, это про меня, - сказала госпожа Сян.

- А зачем Вы делаете человеку зло? – спросила Юнру Дэна.

- Не признаю, что он разрешает себе делать зло и хочу его наказать за это, разрушив, - сказал Дэн.

- Да, я не уверенна, когда злюсь, - сказала Юнру.

- Я тоже, - сказала Шун.

- А о чем вы говорили, когда встречались с Шун? – спросила Иинг Юнру.

- А мы и не общались, - сказала Юнру. -  Я хотела пригласить жить к себе в пещеру Шун.

- Для кого? – спросила Иинг. - Чтобы полюбить себя, ведь так приятно, когда такая девочка, как Шун рядом.

- Я мерзкую девушку заставила полюбить, - сказала Юнру.

-  Чего ты себя мучаешь? – спросила Пэйджи Юнру.

- Не могу же я сказать зачем я Шун нужна, - сказала Юнру.

- Ты не можешь сказать или здесь не можешь? – спросила Иинг.

- Мне от этого не станет лучше, - сказала Юнру.

- Мне станет яснее, - сказала Шун, то, что ей не говорят, она не замечает.

- Мне кажется, Шун, как нормальный человек, должна это чувствовать и знать, - сказала Юнру. — Значит, я боюсь, чтобы она шла вперед.

- Так у тебя в Шун какая-то угроза? – спросила Иинг.

- Она полная противоположность тебе, Иинг, - сказала Юнру.

- А ты ее отторгаешь, чтобы признать свое существование? - спросила Иинг. -  Знала бы Шун, что ты ее боишься.

- Да, здорово. А что бы было, если бы я сказала это Шун.

- Иинг как реинкарнация, действует на общающихся с ней так, что они на это время оживают, а потом после взаимодействия с ней – сникают, - заметил Дэн, - Пэйджи усиливает занудство человека, потому что, каким Пэйджи его чувствует, таким и он себя чувствует, потому что, из людей только те с Пейджи разговаривают, кто ее не замечает.

- Я повысила свои возможности: стала крупной пакостницей, - сказала Пэйджи.

- Ты повысила на нее голос, - сказала Иинг.

- Я свой голос ни на кого не повышаю, - сказала Шун, - повышают те, кто ценит в этот момент идеи пришедшие к ним, а я-то не ценю.

- Вы нам, господин, помогли, - сказала госпожа Сян Дэну.

Иинг скривила своё привлекательное личико и отвернула его, это заметила госпожа Сян.

- Иинг, тебе не нравятся возможности господина Дэна? – спросила госпожа Сян.

- В волшебство господина я верю как-то наполовину, частично верю, частично – нет, - сказала Иинг.

- Но человек, издевавшийся над нашей девушкой, уже не будет досаждать ей в этом мире, - заметила госпожа Сян.

- Я возвращаюсь, можете ли вы дать мне мешок пшена? – спросил Дэн госпожу Сян. – Я уже не поеду в деревню.

- Конечно, - сказала госпожа Сян, и девушки вынесли ему мешок пшена. Дэн дал тройную цену за мешок, его же донесли с деревни сюда.

- Мы Вам благодарны за то, что Вы сделали, - сказала госпожа Сян и поклонилась Дэну. – Приезжайте, будем ждать.

Дэн и Инг поклонились девушкам и отправились в обратный путь.

- Что Вы, господин, им сделали? – спросила Иинг, - За что они Вам благодарны?

- Один человек плохо относился к одной из девушек, - сказал Дэн, - удалось его успокоить, теперь он не будет ей досаждать.

- Я заметила, что Вас господин, привлекает что-то новое, новые девушки, а когда это уже не новое, то не очень-то уже привлекает, - заметила Иинг, - и Вы от этого отстраняетесь.

- Так это же у всех так, - сказал Дэн, - и вы так же интересуетесь чем-то чего не узнали, ты ищешь кого-то нового и интересуешься помощником инспектора, если человек говорит одно и тоже или уже знакомое, то его не слушают, а если он выдаёт что-то новое и интересное, то с ним хочется быть, поэтому так почитаем у нас Чжуге Лян.

-  Дун Чжун-шу говорил, что молодые люди должны безгранично любить людей и особенно сближаться с теми, кто обладает человеколюбием, но что-то они этим человеколюбием пользуются и уходят от него, - продолжил Дэн, - от человеколюбия, чего-то им в нём не нравится, а располагает только на время.

- Кто с вами разговаривает? – спросил Дэн. - Интересно ли вам то, о чём с вами говорят?

- Разговаривают не те и не о том, что мне интересно, не интересно, но я в этом живу, - сказала Иинг, - и инспектор не разговорчивый, но он мне нравится.

- Я всё время хотела помочь, - сказала Иинг.

-Из-за своей веры, что надо помогать определённому человеку, мы решаем так, и действуем и помогаем людям, но нужна ли эта помощь, приведёт ли она к тобой ожидаемому результату? – сказал Дэн. – В нас они не заинтересуются.

- Многие люди прислуживают своему господину, например жёсткому мужу или жене, которые всё время чего-то требуют, они сделали выбор? – сказал Дэн. - Нет, его сделали за них, и они уступили. При этом они ценят то, что они помогают этому господину.

- Я не вижу тех кому хотелось бы прислуживать, - заметила Иинг, - не понимаю, почему надо прислуживаться, я этого не хочу, я хочу быть свободной.

- Ты чего хочешь от жизни? – спросил Дэн.

- Я ничего не хочу, это она от меня чего-то хочет, - сказала Иинг, - чтобы я чего-то правильное делала.

- Одни борются за будущее, а какое оно? – спросил Дэн. – Другие – за прошлое, оно им кажется лучше, а я в настоящем и никуда не могу уйти.

В следующий раз, когда к девушкам приехал Дэн, госпожа Сян попросила его съездить с ней в деревню. Дэн согласился. Госпожа Сян оделась в хлопковый костюм, который облегал ей почти хрупкую фигуру, а сверху был кафтан из шерсти.

- Вы интересные вещи можете сделать, - сказала госпожа Сян, когда они начали путь в деревню, – хочу отомстить: может, что-то можно сделать с моей ситуацией?

- Мне нужно увидеть людей, которые так Вам насолили, - сказал Дэн.

- Это надо проехать через деревню до города Увэй.

- Это далеко? – спросил Дэн.

- От деревни ещё 15 ли, - сказала госпожа Сян.

Дэн промолчал.

- Понимаю, Вам идти далековато будет, - сказала госпожа Сян.

Дэн опять промолчал. Далее они ехали молча, но, когда въехали в деревню, Дэн сказал:

- Мне нужно увидеть тех людей, от которых у Вас неприятности, пока их не увижу, ничего сказать не могу.

И они поехали дальше к Увэю и достигли его, когда Солнце клонилось к закату.

Итак госпожа Сян и Дэн поехали в город Увэй. Дэн увидел, что от города ощущения другие, чем от Гусученя. Гусучень был приятнее, а Увэй как-то более пустой.

Они остановились у ямыня и через некоторое время стали выходить чиновники. На одного, вышедшего показала госпожа Сян.

- Это Чэнь Хэн, - сказала она.

Они медленно пошли на расстоянии от него. Дэн внимательно на него смотрел. Он шёл по дороге, а потом свернул на дорогу, которая была уже. Так как там не было домов а было много деревьев, Дэн привязал лошадь к ветке куста, так, чтобы её не было видно, и они пошли дальше. Чэнь Хэн подошёл к полуразвалившейся ограде участка и открыл ворота, он прошёл на участок за оградой, а Дэн и госпожа Сян смотрели за ним со стены, где частично обвалились кирпичи, темнело.

Чэнь Хэн подошёл к деревьям, пять не толстых стволов выходили с одного корня в земле, он вынул один и положил его недалеко на землю. Наблюдающие, удивившись, переглянулись. А Чэнь Хэн полез на дерево. Он залез к вершине дерева и через некоторое время спустился с дерева вниз, вышел с участка через ворота, закрыл их и ушёл.

- Вы знаете, где он живёт? – спросил Дэн госпожу Сян.

- Знаю, - ответила она.

- Тогда идём на участок, - сказал Дэн.

Они встали у ворот, и Дэн попробовал открыть их, ему двери ворот сопротивлялись. Дэн стал искать на земле и нашёл щепку, просунул ей в щель между дверями и стал ею двигать вверх – вниз и щеколда открылась. Они вошли на участок, замерли, прислушиваясь, стояла тишина. Они подошли к дереву. Низ стволов деревьев был окрашен в белый цвет. Дэн попробовал и вытащил один ствол толщиной в две ладони. Он был вставлен в землю на локоть и был сухой, веток не было, сверху он был привязан верёвкой к другим четырём стволам, чтобы не падал. Осмотрев другие деревья, они увидели, что там обозначены ступени, которых не было, когда стояло то сухое дерево, что вынул Дэн. Дэн полез по ступеням и влез в крону, снял оттуда что-то и спустился вниз. Это был обыкновенный потрёпанный мешок, а внутри него оказались золотые ляны, уложенные в бумагу!

- Вот это да! – воскликнули Дэн и госпожа Сян.

- Значит, Чэнь Хэн прячет здесь сбережения, а дома он их не прячет, так как при обыске это обнаружат и ему несдобровать.

- Спрятано так, что снизу и не видно ничего, - сказал Дэн.

Они задумались.

- Если подложить эти ляны с запиской ему на усадьбу и написать инспектору в ямынь, что это получено от неучтённых налогов, то им несдобровать.

- В каком отчаянии должны быть чиновники, разрывающиеся между идеей о честности и желанием ухватить взятку, - сказал Дэн. - С какого чиновника они берут пример, должен же быть такой чиновник.

Дэн стал искать по земле и увидел отпечатанные следы сапог Чэнь Хэна. Он аккуратно их вырезал из земли и положил в мешок, в котором были обнаружены золотые ляны, заново подвесил мешок на дерево, вставил сухой ствол к остальным живым стволам дерева, а ляны он завернул в бумагу и спрятал в своей сумке, взяв с собой.

- Сегодня надо уже идти отдыхать, найти постоялый двор, - сказал Дэн, - и надо кое-что обсудить, утром яснее будет.

- У Вас в городе есть знакомые? – спросил Дэн.

- Есть и тётушка есть, - сказала госпожа Сян.

- Мы к ней не пойдём, - сказал Дэн, - если события будут идти так, что придут к ней, то мы у неё не были и ей не надо будет ничего придумывать, если спросят.

Госпожа Сян посмотрела на него.

Они вышли на оживлённые улицы с зажжёнными свечами в фонарях, встречались худые мужчины с нетвёрдой походкой, замученные рисовой водкой и женщины, заучанные одиночеством.

Они выбрали экономный, но приличный постоялый двор, рядом с которым не было таких людей, и устроились там.

Они зашли на постоялый двор и в свою комнату, в темноте разделись и легли на отдельные кровати. Госпожа Сян думала, что от возбуждения не заснёт, но заснула быстро, как и Дэн.

Наступал рассвет нового дня.   Утром госпожа Сян спросила Дэна о чём он хотел поговорить.

- Никто не спросил меня за всё это время как я живу в городе, унесённом ураганом, - сказал Дэн.

Госпожа Сян испугалась, её глаза увеличились, она глядела на Дэна.

- Извините господин, - сказала она, - я не хотела Вас оскорбить, извините, что не подумала о Вашем бедственном состоянии.

Дэн молчал.

- Могу ли я чем-нибудь помочь? – спросила госпожа Сян.

- А чем Вы можете помочь? – спросил Дэн. – Вы давно, наверно, стали мечтать, что я помогу Вам отомстить за сделанное чиновниками?

Госпожа Сян кивнула.

- Я не затевал этот разговор, потому что не знал, как будет развиваться ситуация, не видел этого чиновника, но сейчас, возможно и получится, то, что Вы наметили, - сказал Дэн.

- Что я могу сделать для Вас? – спросила госпожа Сян.

- А чем бы Вы могли мне помочь? – спросил её Дэн.

Госпожа Сян опустила голову.

- У меня на участке живут в большой клетке фазаны, мне нужна помощь, чтобы они выжили, следить за ними, кормить, - сказал Дэн.

Госпожа Сян как будто стала внутри изворачиваться, она не ожидала такого поворота, парень-то казалось сделает как попросишь.

- Вы теперь и не знаете, что и думать, - продолжал Дэн, - что от меня ждать, но я иду на то, что люди будут жестоко наказаны за свои поступки и ответственность разделю с Вами, то есть я влезаю в то, где я не участвовал, мне они ничего не сделали, а сделали вам, а отец , он не знал, что такие чиновники есть в его окружении? Он что идеализировал мир чиновников, работал рядом с ними и не мог заметить, что они могут быть не честными, коварными, он же не один день работал?

- Да, это так, - сникла госпожа Сян.

- Подумайте, ведь люди так и делают, они хотят ввести другого в свои ситуации, - сказал Дэн, - а какие будут последствия этого?

- Согласна, хотя я раньше об этом не думала, - сказала госпожа Сян, - я виновата.

- Да, мы думаем, что люди лучше, ожидая, что только с хорошей стороны к нам подойдут, что они хорошо будут к нам относится, а когда этого не случается, вы хотите уйти в пещеру, - сказал Дэн, - не хочется же признавать мир, который нас не учитывает и при этом хочет нами воспользоваться.

Госпожа Сян смотрела на Дэна, в ней его мысли оставляли следы.

- Я почти поверил Вам, что чиновники из зависти разрушили благополучие вашей семьи, - сказал Дэн, - и девушки, ведущие с Вами пещерный образ жизни тоже ведь Вам верят, хотя и не видели как развивались события, так и Вы поверьте, что ничего коварного против Вас я не имею, только то, что сказал.

Госпожа Сян слушала и в ней оживал оптимизм.

- И чиновники поверили друг другу, что ситуация получилась и последствий им за это не будет, - сказал Дэн, - а выйдет ли так, похоже, что нет, вера может быть не только из-за надежд, она же не видит, что дальше-то будет.

- Девушки считают, что они хорошие и что они если действуют, то правильно и во благо себе и тем, кому хотят помочь и Вы так же считаете, но мы, делая неприятности Чэнь Хэну, разрешаем себе это сделать раз он разрешил себе подставить Вашего отца, но как будут развиваться события в жизни нам не ведомо, - добавил Дэн.

Сказанное проникала в Госпожу Сян, она молчала.

- На самом деле я хотел бы, чтобы Вы проследили за фазанами на моём участке, должна же быть ответная помощь, с Вами я ничего не сделаю, и Вы, наверняка, это чувствуете, - сказал Дэн.

- Ну я никогда за птицей не ухаживала? – сказала растерянно госпожа Сян.

- А за кем Вы ухаживали? – спросил Дэн.

- За мамой, - сказала госпожа Сян.

- Ну это тоже самое, только еда другая, птичья, - сказал Дэн.

- Неужели я Вам нужна? – спросила госпожа Сян.

- Не очень, - сказал Дэн, - но ценить усилия придётся, Вы же своих усилий не прикладывали, а только расстраивались.

Через какое-то время госпожа Сян сказала:

- Меня коробит то, что я из семьи чиновника, поэтому тяжело принимать мысль, что надо ухаживать за птицей, меня учили совсем другому.

- Эти взгляды Вас точно не поддержат, - сказал Дэн.

- Я согласна, - сказала госпожа Сян, - надеюсь, я справлюсь.

- Ну вот, теперь поговорим о чиновниках, не оставлять же их без присмотра судьбы, - сказал Дэн.

- На самом деле чиновники эти терпеть не могут друг друга, а связала их ненадолго идея убрать чиновника, мешающего им брать взятки, - сказал Дэн. – Теперь надо незаметно подложить найденные золотые ляны в дом чиновника Чэнь Хэна.

Госпожа Сян зажгла бамбуковые палочки для молитвы, опустилась на деревянный пол комнаты постоялого двора и стала молиться:

-Искренне верующая Си Ю из города Увэй возжигает курение, кланяется долу перед божеством гор Верхнего мира и просит его о том, чтобы несправедливое обвинение против отца было скорее снято, а обвинили настоящих чиновников, подстроивших дело с Чэнь Хэном во главе, чтобы она благополучно выполнила обещание и удовлетворена была семья отца. С искренним почтением обращаюсь.

Дэн внимательно на неё смотрел, сидя в стороне, комната была слабо освещена свечами, свет из окон был не яркий. Дэн сказал, что ему нужны деньги, госпожа Сян дала ему один золотой лян и десять серебряных.

Госпожа Сян знала, где находится дом чиновника Чэнь Хэна. Они с Дэном прошли к задней части усадьбы чиновника, Дэн перелез через ограду и положил ляны под мешки в кладовой на участке Чэнь Хэна, заметив, что они покрыты пылью, значит, ими давно не используются, никого на участке он не увидел.

Теперь надо было написать доклад и передать его через чжуши в ямынь цяньши. Они встали недалеко от ямыня, госпожа Сян указала на одного чиновника, идущего в ямынь, и Дэн передал ему письмо для цяньши, тот согласился и передал письмо, вернувшись и получив два ляна серебра от Дэна. Госпожа Сян стояла в стороне с лошадью, если бы началось разбирательство, то её могли бы привлечь, а Дэн был человек случайный, как его найдут?

Теперь госпожа Сян и Дэн пошли на рынок, где Дэн купил арбузов, и они с госпожой Сян съели один, также он дал арбуз лошади, та с аппетитом съела его, потом он дал ей бок чой (капуста). Дэн приобрёл разные женские украшения с камнями и бок чой, баклажаны и сушеную хурму домой. Город ему не нравился, от его жителей веяло скукой, разговаривали они без весёлого настроения. Потом они приблизились к дому Чэнь Хэна и увидели, что там инспектора, через время вывели Чэнь Хэна и увели. У госпожи Сян забилось сердце, она испугалась за себя, видя результаты своих действий.

На следующий день они отправились опять на рынок и тут по дороге из чуть обогнал всадник, Дэн вгляделся, человек был лет сорока, худоват, но его овальное загорелое лицо притягивало внимание, оно было с оттенком печали. Дэн вгляделся в него и тут к нему пришла интересная мысль, он повеселел. Он окликнул всадника.

- Господин, я вот издалека, не могли бы Вы мне сообщить женаты ли Вы?

Всадник притормозил лошадь и внимательно посмотрел на Дэна.

- Почему Вы спрашиваете? – спросил он.

- Мужчине приятней быть с женщиной, ему от этого комфортней, - сказал Дэн.

- И что так прямо и видно, что я не женат? – спросил всадник.

- Вы похоронили жену два месяца назад, - сказал Дэн, - а печалитесь не о ней, а о том, что Вам одному тяжело, подмога нужна в хозяйстве.

Сощуренные глаза всадника раскрылись, он с интересом смотрел на Дэна.

- Это так, - сказал всадник, - что Вы ещё можете сказать по моему виду?

- Что Вы по какой-то причине один, нет ни родни, ни друзей, - сказал Дэн.

- И что же делать? – спросил всадник.

- Вы хотите с этим что-то поделать? – спросил Дэн, тот кивнул.

- Насчёт друзей – надо подумать, а вот девушка у меня есть, хозяйством может управлять и приятна, миниатюрная, не толстая.

- Это Ваша знакомая? – спросил всадник.

- Да, только у неё есть ребёнок, маленькая дочурка, - сказал Дэн.

- Дочурка, - сказал отстранённо всадник, - а почему Вы её мне сватаете?

- Ну, вижу едет спокойный господин, похоже овцу не обидит, - сказал Дэн, - а девушка одна тоскует, чем вы не пара.

- Неожиданное предложение, - сказал всадник, - привозите Вашу девушку.

- А где Вы живёте? – спросил Дэн.

Всадник указал на дом в пол ли впереди. Дэн сказал, что приедет через девять дней с прицепом. Они назвались друг другу и распрощались, всадник долго глядел ещё в удаляющихся Дэна и госпожу Сян.

Докупив на рынке круп, муки, шесть кур, сушёной хурмы, изюму, соевого масла, обнаружили даже шуньциньские груши на рынке, и отправились в путь к пещере и днём пришли к ней.

Дэн распряг лошадь и напоил её у родника и оставил пастись.

Госпожа Сян объявила девушкам, что она едет с Дэном к нему в услужение. Девушки удивились. Про чиновника они ничего не сообщили.

- Госпожа Сян, Вы правда нас покидаете? – спросили удивлённые девушки.

- Правда девушки, - сказала госпожа Сян, - должна же быть какая-то жертва тому, что сделано, я иду с господином.

- Я не могла ослушаться идей, которые сказал Дэн, - сказала девушкам госпожа Сян.

Дэн повёл госпожу Сян на лошади в сторону дома. Юнру задумалась о госпоже Сян: насколько сильна связь между нами? Сейчас не чувствую привязанности, время должно пройти какое-то.

Госпожа Сян задумалась:

- Еду верхом на лошади, а господин рядом, так может, ничего не будет плохого.

Дэн повёл госпожу Сян на новый участок, она увидела оставшийся от урагана лёс. Их увидела Ши и пошла к ним навстречу, улыбнулась, Дэн обрадовался ей.

- Как ты? Рад, что ты жива и здорова, они пожали друг другу ладони.

Дэн представил девушек друг другу, девушки поклонились.

Ши провела путешественников в домик, усадила госпожу Сян на солому, покрытую циновкой, а Дэна на вытянутую тростниковую подушечку, на которой обычно сидела сама, вскипятила чай.

– Выпьем чаю! – воскликнул Ши.

Наполнив чашку чаем, Ши подала ее Дэну, вторую – госпоже Сян.

- Теперь вы будете вместе, так будет лучше, - сказал Дэн. Девушки смотрели друг на друга. Госпожа Сян заметила: Шу подчёркнуто следит за собой, хорошо одета, кожа сияет. Шу подумала: худая, тихая дама, но что-то в ней настораживает. Госпожа Сян чувствовала, что атмосфера нам участке и в домике отличается от пещеры, где она жила с девушками, здесь было легче пространство.

Ши улыбнулась и спросила госпожу Сян:

- Вы будете учить меня иероглифам?

- Да, - согласилась госпожа Сян, - и считать.

Ши повеселела и спросила:

- Откуда Вас привёз господин?

- Из пещеры, - ответила госпожа Сян.

- Там не холодно? – спросила Ши.

- Нет, там темно, - ответила госпожа Сян.

- Должны быть какие-то веские причины, чтобы Вас господин довёз сюда? – спросила Ши.

- Да, он помог мне, а я буду помогать ему с птицей, - сказала госпожа Сян.

Дэн оставил девушкам сушёной хурмы, капусты и крупы и поехал к своей усадьбе. Его встретила семья, он обнялся с Дже Хва и Хи Рён, Аэ Ри улыбалась ему, Иинг стояла поодаль с дочкой. Ничего не изменилось за время его отсутствия. Женщины обрадовались хурме овощам и крупам. Стали готовить. Дэн рассказал, что ездил в деревню и доехал до города Увэй, привёз госпожу Сян и оставил её помогать Ши на новом участке. Про действия с чиновником – ни слова.

Поели и Дэн лёг спать. А на следующий день он раздал подарки в семье и сел на скамейку у дома и стал смотреть на очистившееся от облаков небо, на деревья в жёлтых листьях. Ни о чём думать не хотелось. Иинг ругала дочку, что она её не слушается, а та ей говорила: не хочу тебя слушать. "Она никого не слушает, - подумал Дэн, она никого не воспринимает, нас нет в её мире".

Иинг подошла к Дэну.

- Как съездили, господин? – спросила она.

- Я познакомился в Увэе с человеком, ему лет сорок, на вид не отталкивающий, худощав, - сказал Дэн, - он одинок, жена умерла у него два месяца назад, зовут Чжу И.

Иинг смотрела на Дэна.

- Вот, думаю, может, вы приглянетесь друг другу? – сказал Дэн.

Иинг опустила глаза вниз.

- А чем он занимается? – спросила Иинг.

- У него свой дом, какой-то приработок у него есть, он не выглядит распущенным, - сказал Дэн, - ты можешь сама его спросить.

- При нынешней ситуации это интересно, - сказала Иинг, - всё время о мужике думаю.

- И когда его увидим? – спросила Иинг.

- Дней через семь я туда поеду, - сказал Дэн.

- Господин, а Вы дома у него были? – спросила Иинг.

- Нет, - ответил Дэн.

Иинг посмотрела на него вопросительно.

- Не было уже времени, да и начнутся вопросы про город, ураган, не хочу говорить про семью, - сказал Дэн, - я видел дом издали, ничего так дом, зайдём – посмотрим, не понравится уйдём.

- Так Вы меня хотите сосватать? – задумалась Иинг.

- Он долго не проживёт, а дом и свобода, о которой ты думаешь, - останутся с тобой, у него нет родни, - сказал Дэн.

- А если есть? – спросила Иинг.

-Вы так от меня не отделаетесь, - сказала Иинг, посмотрев на него.

- Не понравится – искать будем другого, - сказал Дэн, - это город, и большой, кто-то да подвернётся, а здесь никого и главное снесено.

- Карму не изменишь, - сказал Дэн.

Иинг ушла, в её голове роились мысли.

На следующий день опять он видел, как её не слышит дочка, Иинг не ела целый день, она итак была худой, а тут выглядела ещё более похудевшей. Дэн спросил Ниу:

- У тебя хорошая мама?

Ниу кивнула.

- Её надо слушаться? – спросил Дэн.

Ниу кивнула.

- А почему ты её не слушаешься, ведь у тебя внимательная мама, говорит всё правильно? – спросил Дэн. Ниу молчала, опустив глаза.

- Я буду её слушаться, - наконец сказала Ниу.

Дэн не поверил, она так говорила и раньше.

- Спать хочется, - сказала Ниу.

- А поиграть с девочками? – спросил Дэн. Ниу молчала.

Подошла Иинг и сказала Ниу:

- Иди погуляй.

Ниу ушла, но недалеко и встала.

- Я вот всё думаю: насколько сильна связь между нами? – спросила Иинг Дэна.

- Я через тебя связан со своими целями, - сказал Дэн. – я хотел, чтобы тебе жилось лучше, когда я помогаю, я считаю, что смог, значит я могу влиять, а до этого ты мне нравилась.

- Я тронула Ваше сердце, когда – то, - сказала Иинг.

- Ты оживила мои чувства, но сердце пока не тронула, - сказал Дэн. – ты так торопишься, что не видишь ни себя, ни окружающих, ты понимаешь, но не принимаешь и не известно, что тебе надо, хорошая жизнь у тебя была, но тебя не устроило.

Через два молчаливых дня Иинг согласилась ехать в Увэй.

Дэн сказал Дже Хва, что увозит Иинг и её дочь сватать к человеку из города Увэй. Дже Хва посмотрела на него, и ей стало легче, она не стала уточнять подробности – Дэн знает, что делает.

Взяли две лошади, на одной ехала Иинг с дочкой и свёртком с поклажей. Особо никто с ними при прощании не расчувствовался. Дэн доехал до нового участка, его приветствовала улыбающаяся Ши и поодаль стояла госпожа Сян, Иинг поклонилась девушкам, не слезая с лошади.

- Ну как успехи с иероглифами? – спросил Дэн.

- Хорошо, я теперь знаю около ста иероглифов, - сказала Ши, - и знаю цифры, и считать могу.

Было видно, что иероглифы её не волновали совсем, а цифры нравились.

- Как госпожа, помогала тебе? – спросил Дэн.

- Помогала, - сказала Ши.

- Интересно с ней? – спросил Дэн.

- Да как-то не очень, - сказала Ши, - с Вами интересно.

- Если я её обратно отвезу, пойдёт? – спросил Дэн.

- Ну, если Вы со мной будете, обучать меня иероглифам, то пусть уезжает, - сказала Ши.

- О чём говорили? – спросил Дэн.

- Да особо ни о чём, она спросила, где Вы живёте, - сказала Ши, - я сказала: на усадьбе в городе и больше ничего.

- Это правильно, лучше чем меньше знает, тем легче, - сказал Дэн.

Дэн подошёл к госпоже Сян.

- Как поживаете, госпожа? – спросил Дэн.

- Спасибо за внимание, хорошо, - госпожа Сян поклонилась.

- Наверно, надо съездить к девушкам и в Увэй, - сказал Дэн, - что-то, наверное, случилось.

- Я готова, - сказала госпожа Сян, сходила за своим узелком с вещами, Дэн усадил её на лошадь, поцеловал Ши, и они отправились к пещере.

Проехали они быстро, так как Дэн шёл быстро за дамами на лошадях. Девочки им обрадовались, чувствовалась атмосфера неспокойного занудства, видно было, что девушки не хотели ни о чём думать.

Госпожа Сян рассказала про путешествие, про дом на участке, Шу и фазанов, а Шун сообщила, что отчим умер.

- Ты рада? – спросила её госпожа Сян.

- Стало немного легче, - сказала Шун.

На следующий день отправились в Увэй.

Дэн и госпожа Сян стояли у ямыня, они узнали от спрошенного у ямыня помощника инспектора что с Чэнь Хэном. Помощник инспектора рассказал, что Чэнь Хэна схватили у него в доме, произвели обыск, нашли золото, при допросе он не мог сказать откуда у него столько золота и его посадили в клетку, имущество изъяли. Госпожа спросила про чиновника Сян Куая, помощник инспектора отвечал, что его отпустили, госпожа Сян не верила тому, что услышала и застыла. Они стояли в ожидании, что-то же должно было случиться. Подошли две девушки не более 16-ти лет и встали, посмотрев на вход в ямынь, а потом друг на друга. Дэн посмотрел на них и увидел, что они только наполовину люди.

- Ожидаете что-то? - спросил их Дэн.

Они чуть обернулись и щурясь смотрели на Дэна.

- Надеемся, будет интересно, - сказала та, что повыше.

- Когда душа уйдёт из тела чиновника, - сказал Дэн.

Девочки посмотрели на него и молчали.

- Души ловите? - спросил Дэн и тут заметил, что откуда-то их знает, он их где-то видел, но пришла в себя госпожа Сян и заторопилась домой.

- Я Вас провожу до дома, - сказал Дэн, - но знакомиться с Вашими родственниками – не сегодня.

Они доехали до усадьбы госпожи Сян и Дэн увидел мужчину лет 45, который выбежал и обнял госпожу Сян. Он плакал. Дэн внимательно посмотрел на него, затем они развернулись и уехали.

- Почему Вы, не подошли? – спросила Дэна Иинг.

- Не сегодня, им сейчас не до нас, - сказал Дэн, - сейчас едем к всаднику Чжу И знакомиться.

Они подъехали к усадьбе за стеной, выложенной аккуратно камнями, они были подобраны и это отразилось на композиции стены, ворота были из красного дерева и выглядели почти свежими. Иинг посмотрелась в зеркало и припудрила носик и подвела глаза, глаза её стали красивыми и яркими.

Дэн постучался, через некоторое время вышел человек, ему Дэн сообщил, кто приехал. Через некоторое время их впустили. Вышел хозяин их встречать, Иинг и Чжу И взглянули друг на друга. Они поклонились друг другу, Дэн познакомил Чжу И с Иинг и дочкой. Чжу И указал рукой пройти в дом. Дом был из камня, высокий с деревянной добротной крышей, углами взлетающей вверх, дальше виднелась конюшня. Хозяин распорядился расседлать лошадей, напоить их и накормить овсом. Это про себя отметили Дэн и Иинг, она уже от этого таяла. Они прошли в дом. Там было чисто, был стол из хорошего дерева, шкаф, резные стулья.

- Долгая была дорога, вы, наверно, устали, располагайтесь, - предложил хозяин.

. Принесли чай, кушанья, хурму, хозяин спросил насчёт крепких напитков, гости отказались, сообщив, что не пьют.

- Вот так я живу, - сказал господин, обводя взглядом комнату, гости осмотрелись. Чжу И смотрел на Иинг, та - иногда на него.

- Живу я здесь с детства, не хотел никуда переезжать, - сказал хозяин и посмотрел на Иинг. – А вы как живёте?

- Недавно в Гусучэне, городе, где мы живём пронёсся ураган и уничтожил его, осталось только несколько построек, много лёсу нанесло, снабжения нет, не знаю пока что решить, у меня же семья, - сказал Дэн, - усадьбу не хочется оставлять, там было хорошо и город процветал.

- А Иинг? – спросил Чжу И.

- Её взял к себе и вот думаю, как пристроить, - сказал Дэн, - Вы произвели на меня приятное впечатление, может расположитесь друг к другу.

Чжу И посмотрел на Иинг и спросил:

- Знаете ли Вы иероглифы?

- Знаю около 260-ти иероглифов, - сказала Иинг, - считать умею, в интригах не участвую.

Чжу И улыбнулся, он чувствовал исходившее от Иинг редкое обаяние, которое ей удалось сохранить.

- Вы можете располагаться у меня, у вас же нет здесь знакомых, - сказал хозяин.

- Большое спасибо, - сказал Дэн и поклонился.

- Как зовут дочку? – спросил Чжу И., посмотрев на её.

- Ниу, - сказала Иинг. Дочка стояла, опустив глаза, стеснялась. Чжу И притянул её к себе и спросил:

- Как тебе тут, нравится?

Ниу молчала.

- Стесняется, - сказала Иинг.

- Вы мне нравитесь, - сказал Чжу И и внутренне улыбнулся.

- Мне нужно время чтобы привыкнуть, - сказала Иинг, - Вы господин, не будете же меня торопить?

Чжу И кивнул., на него уже начала действовать сила обаяния Иинг, располагая и захватывая его.

- Если нет отца, будет ли направление в жизни у его ребёнка? – сказал Дэн. – Чувствую, Вы будете направлять дочку в нужном направлении, господин.

- Надеюсь, - сказал Чжу И.

- А с Вашей роднёй господин, я удостоюсь знакомством? – спросила Иинг,

- Это не получится, - сказал господин Чжу, - я остался один, жену я похоронил более двух месяцев назад, остальные покинули этот мир гораздо раньше.

- Сочувствую Вам, - сказала Иинг, - извините.

- Ничего, - сказал господин Чжу. - Вы хотите жить чиновником? – спросил он Дэна.

- Нет, я стараюсь ни от кого не зависеть по работе, - сказал Дэн, - и чиновником я не был.

Господин Чжу кивнул.

- Возможно ли услышать Ваше решение, господин Чжу? – спросил Дэн через какое-то время.

- Иинг произвела на меня приятное впечатление, - сказал Чжу И, - я согласен.

- По взаимному согласию я оставляю Иинг с дочкой у Вас, господин Чжу, – сказал Дэн, - надеюсь, что Вы её не собираетесь притеснять?

- Конечно, нет, - сказал Чжу И, - она будет делать, что ей захочется в рамках дозволенного приличия по дому.

Иинг высказала согласие. Они поели и легли спать, Чжу И выделил им отдельные комнаты, было тихо и спокойно.

Дэн утром попрощался с Иинг, передал ей десять лянов серебра, Иинг подумала, представив вытянутое голову Чжу И с короткими волосами и тремя морщинами: вот так, хочешь, что лучше, а получается не так. Дэн попрощался и с Чжу И, сел на лошадь, вторая лошадь была привязана к ведущей, поехал к ямыню.

Светило Солнце, когда Дэн подъехал к ямыню, он встал на колени на сухую жёлтую утоптанную площадь перед зданием ямыня, место это казалось опустошенным. Дэн поклонился, написал знак заклятия на песчаной истощённой земле и сказала:

- Сила знаков - воли Неба и воли Земли, действуй сила, в битве с обманным намерением победим!

После этого вытер следы, оставленные чиновниками на земле у ямыня, встал, отряхнулся и сказал:

- Я вытер ваши следы, вы много наследили, топтуны жизней, которые вам не принадлежали, теперь вы не будете топтать землю.

Он повернутся от ямыня и немного сощурился, Солнца не было видно из-за облаков, но оно всё равно имело силу света.

Такое впечатление, что на человека кто только не оказывает влияние, и он на многое ведется, но это не так, - подумал он.

Он сел на лошадь и повёл лошадей за продуктами на рынок, а потом в сторону пещеры.

Девушки в пещере ему обрадовались, взяли его за руки и усадили на «постель».

- Мы Вас теперь не отпустим, - сказали они.

Дэн им рассказал, что госпожа Сян встретилась со своим господином.

Солнце зашло, застыло в мареве небо, уже прибавлялся день. Они поели и легли, но было не уснуть. Девушки хотели насладиться обществом Дэна.

- Вот девушки меня отталкивают, а вы притягиваете, - сказала Юнру.

- Притягивает сила и обаяние человека, - сказал Дэн в темноту.

- Не знаю, что это такое, - сказала Юнру. - Если говорить о сходстве душ, то я ближе к тебе, чем Шун.

- Да, поближе будешь, - сказал Дэн. Девушки хихикнули и затихли, Юнру поцеловала его в щёку.

Утром Дэн поехал в город, на свою усадьбу. Его встретила Дже Хва, они обнялись, он ей рассказал про события, про то, как встретил Чжу И Иинг и Ниу.

- Не скучаешь по Иинг? – спросил её Дэн.

- Нет, - сказала Дже Хва и улыбнулась.

- Тяжело присутствие женщины, - сказал Дэн, - хотя всё начиналось приятно.

- Может, ей будет хорошо с другим господином, - сказала Дже Хва.

- Сколько усилий прикладывается, чтобы чиновники вели себя по закону по отношению к людям, но некоторые из них не могут без того, чтобы ухватить лишние деньги, люди страдают, а им безразлично, что они ломают судьбы, сколько раз объясняются люди, чтобы признали, что то, что они говорят верно, а те кому они говорят или молчат или всё равно делают не так как было бы лучше, прямо как взятие высоты, ты её берёшь, делая иногда невероятные усилия, а потом надо ещё раз подниматься по своим целям на эту или другую вершину или перевал, - сказал Дэн, обнимая Дже Хва, - эти чиновники и люди безмятежны как высоты, ничего их не берёт, не меняет, ни наказания, ни стихии, когда они попадают в стихию, они считают, что они должны жить и взывают к духам стихий, а если выжили, возвращаются к своим действиям или меняются?

Наступили спокойные дни, была еда и вдыхался чистейший воздух.

Дэн однажды спросил Дже Хва:

- Женщины во многом себе отказывают?

- Особенно, когда ожидают что-то от мужчины, например, чтобы он был рядом, а тот не хочет, или чтобы его не было, а он вот стоит рядом и не уходит.

- И в этот момент своего отказа ты будешь огорчена? – спросил Дэн.

- Буду, ведь я не признаю его присутствие, - сказала Дже Хва.

- Мы выяснили, что мы никого из нас не знаем, - продолжила Дже Хва.

- Мы все знаем занудные стороны друг друга, - сказал Дэн, - они на нас больше влияют.

- Главное, чтобы тебя не касались стороны другого человека, - сказала Дже Хва.

Но, не смотря на ожидания, получилось совсем не так: Иинг стала жить у Чжу И, она хотела прибрать своей волей Чжу И, он это почувствовал, но не сопротивлялся, она готовила, ему это нравилось, с прислугой разговаривала спокойно не высокомерно (высокомерие у неё отсутствовало), следила за хозяйством жестко, выглядела всегда красивой, одевалась в красивые наряды, которые ей шли по цвету. Чжу И стал играть с Ниу, дочке это нравилось, он ей читал стихи и стал лучше себя чувствовать, так как рядом была энергия молодой девочки, дающей ему силы. Иинг не чувствовала радость от общения с Чжу И, он не был жёстким, скорее спокойным,   и это её раздражало, но она теперь находилась с обеспеченным человеком и надеялась, что это общество скоро закончится, ведь он долго не протянет, что она почувствовала при первой близости с ним, от него ин шла энергия, он как бы застыл. Она выяснила, что, действительно, родни у Чжу И не осталось. Одним их плюсов было то, что здесь она была хозяйкой, не на каких вторых ролях. Спокойная жизнь у Чжу И закончилась.

- Мужчины балдеют, когда я перехожу в наступление, как бы показывая, что я заинтересована в них, - сказала Иинг Чжу И. -  Но сами не делают никаких попыток, ну прямо как Вы, господин.

- Они боятся, что потеряют в тебе поддержку, - сказал Чжу И, - и я такой же, потому что ничего в себе не нашёл.

- Они всячески старались умалить мою красоту, - сказала Иинг Чжу И. - Они мне не говорили о моей красоте, меня огорчает, что они меня не замечали, не имеют ко мне претензий. Я хочу делать банальное: то, что я хочу делать. Но вседозволенность меня растворяет, мне хочется, чтобы человек имел свою точку зрения, а он её при мне не хочет иметь или не может сказать, она гаснет, надеюсь такого у Вас господин, не будет.

- Я совсем не хочу, чтобы человек имел свою точку зрения при тебе, - сказал Чжу И. - мне всегда кажется, что твоя точка зрения правильная.

Иинг вздохнула, выхода с мужчинами не было.

_________________________________________________________

Примечания:

Дун Чжун-шу - советник императора У-ди (100 год до н. э.) добился изгнания из правительства людей идеологии, не соответствующих его взглядам на конфуцианство, которые стали влиятельными при дворе императора. Конфуцианцы осмысливали посылаемые небом знамения и пытались по ним изменить действия и поведение императора.

Чжуши —чиновник, находящегося на службе в одном из ведомств; чином ниже, чем юаньвайлан.

Цяньши — чиновник, занимающийся делами в государственных учреждениях.

Гуй – призрак, дух.