The Portal: Doorway to Adventure (Портал: путь к приключениям) окончание первой части) окончание 1 части. Портал для взрослых

Автор оригинальных рассказов Lazlo Zalezac (умер в 2019 году)

Священник сказал:

— Пора начинать службу.

Сид подошел к первому ряду скамей и окинул взглядом зал, прежде чем сесть. Позади него ряд за рядом стояли пустые скамьи. Эти скамьи должны были занимать другие члены его семьи. Перед ним стояли гроб, цветы и священник. Единственными букетами цветов были купленный им самим и присланный адвокатом его дяди. Пока священник проводил церемонию, Сид молился за душу дяди и оплакивал его потерю. Через пять минут после начала службы открылась и закрылась задняя дверь. Из уважения к дяде Сид не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, кто вошел.

Служба закончилась, и в комнату вошли четверо мужчин, чтобы позаботиться о гробе. Сида огорчило то, что его дядю будут нести совершенно незнакомые люди. Сид направился в конец комнаты, чтобы встретить того, кто вошел позже всех, надеясь, что это может быть таинственная Элизабет или хотя бы кто-то из его родственников. Разочарование на его лице трудно было не заметить. Зейн Эрлан встал и пожал Сиду руку:

— Простите, что опоздал. Мой телефон звонил все утро.

Нахмурившись, Сид сказал:

— Позвольте мне угадать. Все мои родственники хотели уточнить место и время оглашения завещания.

Адвокат прокашлялся, прежде чем ответить:

— Боюсь, что так. Не похоже, что кто-то из них пришел на похороны.

Подошел распорядитель похорон и прервал его:

— Мы готовы проследовать к месту захоронения.

Сид и адвокат последовали за ним на улицу. Каждый сел в свою машину и последовал за катафалком к месту захоронения. Для Сида это была короткая печальная поездка. Капли дождя покрывали лобовое стекло, но не с такой интенсивностью, чтобы требовались стеклоочистители. Единственное, что ухудшало его положение, - это то, что ему пришлось пройти через это в одиночку. Сид чувствовал, что в это время семьи должны держаться вместе, но его семья была другой. Они уже кружили вокруг него, как стервятники, желая узнать, сколько им достанется от мертвого. Когда гроб опускали в могилу, по его лицу текли слезы, скрытые медленным жалким дождем. Адвокат внимательно наблюдал за Сидом, его сердце разрывалось от жалости к молодому человеку. Как адвокат, он имел дело со многими семьями, оказавшимися в подобной ситуации. Обычно семьи объединялись для взаимной поддержки. Он никогда не сталкивался с такой уродливой семьей, как эта. Все остальные родственники звонили, чтобы узнать, где и когда будет оглашено завещание, но ни один из них не явился на похороны. Ему оставалось только удивляться, как такой молодой человек, как Сид, оказался в их рядах. Теперь ему стал понятен весь смысл инструкций, данных ему Джеральдом. Джеральд был одним из его первых клиентов, и старик понравился ему с самого начала. Благодаря рекомендациям, знакомствам и добрым словам Джеральд помог ему составить список первых клиентов. Он оказал большое влияние на жизнь многих пожилых бизнесменов в этом районе. Время отдалило Джеральда от тех, кто знал его лучше всего, поскольку его друзья и соратники ушли из жизни раньше него. Сегодня проститься с Джеральдом остались только Сид и он сам. Сид вошел в адвокатскую контору и занял место за столом для совещаний. Он пришел последним, хотя приехал прямо с похорон. Он с отвращением оглядел всех своих родственников. Сид сказал:

— Он сказал мне, что хочет отдать все свои деньги на благотворительность. Надеюсь, он так и сделал.

Тетя Хелен усмехнулась, полагая, что Сид рассчитывает получить все богатство дяди. Она сказала:

— Мы оспорим завещание. Он был сумасшедшим, и мы перевернем его за минуту.

— Почему он должен был оставить свои деньги родственникам, которые даже не присутствовали на его похоронах? – спросил Сид, полностью выражая свое отвращение. Он добавил:

— Надо быть сумасшедшим, чтобы оставить нам хоть какие-то деньги.

Его отец, раздраженный святотатственным отношением Сида, огрызнулся:

— Заткнись, Сид. Мы все знаем, что ты – подхалим, пытающийся заполучить все его деньги.

В комнату вошел адвокат. Сид сдержался и повернулся лицом к адвокату. Адвокат представился:

— Меня зовут Зейн Херлан, и я являюсь адвокатом Джеральда Джонса на протяжении последних сорока лет. Два месяца назад он пришел ко мне в офис и обновил свое завещание. Тетя Хелен ворчала:

— Нам не нужна вся эта историческая чепуха.

Зейн смотрел на женщину, не в силах поверить в ее беспредельную наглость. Он открыл завещание и начал читать его вслух:

— Я, Джеральд Джонс, находясь в здравом уме и...

Отец Сида прервал его:

— Переходи к главному.

Зейн улыбнулся, словно был посвящен в великую тайну, и перевернул первую страницу. Начиная со второй страницы, он начал читать:

— Мой брат, трое его детей и шесть внуков – это все, что осталось от моей семьи. Все они, за единственным исключением Сида Джонса, - жалкие ублюдки. Если бы не Сид, я бы отдал все свое состояние на благотворительность. Моему дорогому племяннику, Сиду, я оставляю свой дом и все имущество в нем.

Тетя Хелен посмотрела на Сида глазами, полными ненависти. Сид окинул ее взглядом, гадая, что с ним будет, если он сломает ее пополам. Адвокат продолжил:

— Джеральд распорядился, чтобы я последовал его указаниям, как только получу первые достоверные сведения о его скорой смерти. Сначала я должен был отправиться к нему домой и найти в его кабинете коробку с пометкой «отбросы». В этой коробке находились все его акции, облигации, депозитные сертификаты и банковские счета. Во-вторых, я должен был превратить все эти активы в наличные. Всеми операциями занимался его брокер, используя доверенность, которую предоставил Джеральд. В-третьих, я должен был разделить эти деньги на восемь равных сумм и выдать по одной доле родственникам, за исключением Сида, при условии, что, приняв деньги, они согласятся не оспаривать завещание. Джеральд Джонс был предусмотрительным человеком и хотел убедиться, что вы сможете получить свою долю наследства без всяких проволочек».

Члены семьи переглянулись между собой, недоумевая, хорошую ли сделку они заключили или нет. Их не удивило, что Джеральд назвал их отбросами. Зейн улыбнулся их недоумению и сказал:

— Я сделал все, как он велел. Я отправился в дом в присутствии судьи Клемента, шерифа Бейли и трех помощников шерифа. Мы нашли коробку с надписью «отбросы» и выполнили остальные его указания. Каждая акция стоит двести пятьдесят пять тысяч долларов. Не зная, хорошая ли это сделка, дядя Джордж спросил:

— Сколько стоит дом и находящиеся в нем вещи?

Зейн покачал головой, поражаясь жадности этих людей. Человек, о котором они не заботились настолько, чтобы присутствовать на похоронах, отдал им четверть миллиона долларов. Он ответил:

— Дом и находящиеся в нем вещи стоят примерно сто пятьдесят тысяч долларов. Возможно, там есть немного наличных, но я сомневаюсь, что это очень много. Сид также является бенефициаром по полису страхования жизни на пятьдесят тысяч долларов. Это не предусмотрено завещанием и не может быть оспорено.

Отец Сида разразился хохотом и сказал: -Значит, лопухнулся.

Зейн кивнул в знак согласия и прокомментировал:

— Похоже на то.

Сид сидел и думал о своем дяде. Хотя могло показаться, что ему достанется самое маленькое наследство, он не был разочарован, поскольку дом был для дяди самым важным, и то, что он посчитал нужным оставить его ему, значило очень много. Дядя был хитрым человеком и знал свою семью лучше, чем они сами. В этом была скрыта какая-то хитрость, о которой никто из них не узнает ещё долгое время, если вообще узнает. Он постарался сделать несчастное лицо и ответил:

— По-моему, так и есть.

Остальные члены семьи начали смеяться над ним, получая извращенное удовольствие от его ситуации. Зейн внимательно наблюдал за Сидом, заметив, что, несмотря на озабоченный вид его лица, в его глазах появился определенный блеск.

Наконец Зейн сказал:

— У меня здесь чеки на каждого члена семьи, которому исполнилось восемнадцать или больше. Для тех, кому меньше восемнадцати, создан трастовый фонд. Их родители должны будут подписать бумаги о передаче средств в трастовый фонд. Принятие чеков означает согласие с условиями завещания.

Члены семьи толкались и отталкивали друг друга, пытаясь получить чеки. Меньше чем через минуту в конференц-зале остались только Зейн и Сид. Сид посмотрел на дверь, которую захлопнул его дед, и начал смеяться.

Зейн спросил:

— Что смешного?

— Моя семья – кучка дураков, - ответил Сид. Улыбнувшись Зейну, он добавил:

— Сделка была настолько приятной, что они едва сдерживали свое волнение. Мой дядя был гораздо умнее, чем они могли себе представить. Он оставил мне самые ценные для него вещи, зная, что я буду дорожить ими так же, как и он. Моя семья продала бы их все, не задумываясь. Он позаботился о том, чтобы этого не случилось.

Зейн улыбнулся и сказал:

— Твой дядя дал мне личное послание, чтобы я передал его тебе. Он сказал, что в доме хранится нечто более ценное, чем все остальное вместе взятое. Я понятия не имею, что это такое, но он сказал, что это никогда нельзя продать, только уничтожить.

— Я знал, что там есть что-то подобное. Мой дядя был неглупым человеком, и он позаботился о том, чтобы я оказался в выигрыше. Моя семья проест эти деньги к концу года, а то и раньше. Дядя подарил мне то, что останется на всю жизнь, - он подарил мне дом».

Взяв бланк, Зейн протянул его Сиду. Он сказал:

— Ваш дядя попросил меня предоставить это вам. Это заявление на запретительный судебный приказ, чтобы ваша семья не приближалась к вам и дому по меньшей мере на сто ярдов. Он подумал, что вам это может понадобиться, когда они будут перебирать свои деньги.

Сид улыбнулся прозорливости своего дяди и его невысокому мнению о других членах его семьи. Он позаботится об этом, когда придет время. Пока же ему нужно было отдалиться от остальных членов семьи. Он спросил:

— Итак, когда я смогу переехать в дом?

— Я бы рекомендовал вам съездить в родительский дом и забрать все, что у вас есть, прежде чем отправляться в новый дом. У него установлена очень хорошая система сигнализации. Код для входа – 1234. Смените его, как только окажетесь там.

Адвокат посмотрел на Сида и покачал головой. Ему было интересно, как бедный парень будет вести себя среди этих акул. Он добавил:

— Право собственности на дом будет передано, когда я улажу дела с наследством.

— Спасибо, - ответил Сид, когда адвокат передал ему ключ от дома.

Зейн сказал:

— Позвоните мне, если вам когда-нибудь понадобится помощь.

Забрав несколько визитных карточек Зейна, Сид встал и пошел к двери. Подойдя к ней, он повернулся лицом к адвокату и окинул его взглядом, выдававшим железный характер его духа. Он сказал:

— Мой дядя хорошо меня учил. Я знаю, как защитить себя, он позаботился об этом. Я буду обращаться к вам за юридической помощью, так что сообщите мне подробности, как договориться о гонораре. В удобное для вас время, разумеется.

Сид ушел в дом родителей. Там было пусто, родителей и сестры не было дома. Скорее всего, они ушли за покупками новых машин. Он был уверен, что в следующий раз, когда он их увидит, отец будет за рулем Lexus, мать – в спортивном BMW, а сестра – в Corvette. Он разделял мнение дяди о том, что они – кучка малолетних идиотов, и предполагал, что им не понадобится много времени, чтобы потратить все деньги, не заботясь о своих будущих потребностях. Он собрал свои вещи и отнес их в багажник своего подержанного пикапа. В багажнике было не так много вещей: две коробки с одеждой на десять дней, школьные учебники и вещевой мешок, в котором хранилось снаряжение, оставшееся со времен службы в армии. Самым ценным для него были компьютер и принтер, которые дядя дал ему в пользование, когда он учился в школе. Он положил их на пол в передней части грузовика, чтобы они не разбросались по дороге к новому дому. Он поехал прямо к своему новому дому, размышляя по дороге о совете, который дал ему адвокат. Припарковав машину на подъездной дорожке, он окинул дом свежим взглядом. Он был в безупречном состоянии. В прошлом году он был снова покрашен, а в позапрошлом – заново покрыт крышей. Он знал, что водопровод и электропроводка были обновлены ещё во время его службы в армии. Он вошел в дом и отключил сигнализацию, введя код, который дал ему Зейн. Он занес свои вещи и положил одежду в гостевой комнате. Компьютер поставил на пол в кабинете, а книги – на журнальный столик в гостиной. Все еще ожидая в любой момент услышать характерные шаги дяди, спускающегося в холл, он не был готов принять на себя обязанности хозяина дома. Войдя в кухню, он огляделся, не требует ли что-нибудь немедленного внимания. В холодильнике стояла бутылка молока с истекшим сроком годности, открытая упаковка мяса для обеда, которое пахло не так, как надо, и несколько овощей, видавших лучшие времена. Он вычистил старые продукты и выбросил их в мусорное ведро. Буханка хлеба была покрыта плесенью, и ее тоже отправили в мусорное ведро. Он улыбнулся, оглядываясь по сторонам. Если не считать продуктов, которые испортились бы через неделю, остальная часть кухни была безупречна. Даже посуда в посудомоечной машине была вымыта. Он нашел пылесборник и принялся вытирать пыль по всему дому, знакомясь с тем, что здесь есть. Это дало ему возможность взять в руки фотографии в рамках и рассмотреть каждую, прежде чем положить ее на место. Здесь были фотографии Джеральда в армии и на пляже во Франции. На одной он стоял перед молочным фургоном. Сид улыбнулся, вспомнив истории, которые рассказывал его дядя, вернувшись с войны и работая молочником. Семья скандалила, что он занимается такой работой, но он заплатил за этот дом наличными менее чем через два года работы. Джеральду нравилась эта работа, особенно побочные выгоды, связанные с доставкой молока озабоченным вдовам военных и скучающим домохозяйкам. Когда дедушкины часы пробили два, Сид понял, что не ел с самого завтрака. Он вернулся на кухню, чтобы приготовить банку супа на обед. Он предпочитал разогревать суп на медленном огне, чтобы он никогда не успел закипеть. Он предпочитал подогревать суп на медленном огне, чтобы он никогда не успевал закипеть. Готовить его таким образом было дольше, но ему казалось, что он получается вкуснее. Едва он приступил к приготовлению супа, как его внимание привлек звук закрывающейся входной двери. Он выскочил из кухни, чтобы встретиться с незваным гостем, и обнаружил, что тетя Хелен стоит в гостиной и блуждает взглядом по комнате в поисках ценных вещей. Он шагнул к ней и сказал:

— Убирайтесь из моего дома.

Она нахмурилась и ответила:

— Я просто хотела убедиться, что этот старый ублюдок нас не кинет.

Его рука метнулась в сторону. Палец коснулся кнопки аварийной сигнализации, чтобы вызвать в дом полицию. Он открыл входную дверь и встал между ней и остальным домом. Контролируя свой гнев, он сказал.

— Если к приезду полиции вы все ещё будете находиться на моей территории, я арестую вас за незаконное проникновение.

Зазвонил телефон, но он не стал отвечать, зная, что это звонят из охранной компании, чтобы убедиться, что сигнализация настоящая. Тетя Хелен закричала:

Я имею право быть здесь, ты, неблагодарная свинья!

— Ты не имеешь права здесь находиться. Ты взяла свои деньги и выбежала, как будто комната горит.

Сид покачал головой, глядя на стоящую перед ним женщину. Многие мужчины, ровесники его отца, нашли бы ее привлекательной, но Сиду пришло на ум только одно слово, описывающее ее: «гарпия». Она была суровой и озлобленной женщиной, которую в жизни интересовало только одно. Этим были деньги. Он добавил:

— Кроме того, я очень благодарен дяде Джеральду. Мне кажется, это вы неблагодарны.

Вены на лбу запульсировали, и тетя впала в ярость, полностью уверенная, что Сид прячет в доме кучу денег или что-то в этом роде. Сид стоял и молча слушал, как она разглагольствует в его сторону. Когда приехала полиция, Сид оглядел тетю и сказал:

— Джентльмены, эта женщина нарушила границы. Не могли бы вы удалить ее с моей территории?

Она двинулась вперед, чтобы дать ему пощечину, но он отступил назад. Когда один из полицейских схватил ее, она бросилась на него, ударив офицера. Меньше чем через мгновение она оказалась на земле в наручниках. Сид посмотрел на свою тетю и очень грустным голосом сказал:

— Я с удовольствием подпишу заявление о нарушении границы и попытке нападения. Вы также можете рассчитывать на мою поддержку в отношении любых обвинений в нападении на офицера и сопротивлении при аресте, а также всего остального, что вы захотите выдвинуть.

Полицейский улыбнулся, увидев, что его поддерживают, и поднял ее на ноги. Он сказал:

— Мы вам очень благодарны. Вы можете в любое время прийти в участок и подписать жалобу.

Сид на секунду посмотрел на тетю, понимая, что она могла успеть украсть что-нибудь из дома до того, как он появился из кухни. Он добавил:

— Я был бы признателен, если бы вы обыскали ее, чтобы убедиться, что она ничего не взяла из дома. Я только что получил его в наследство, и у меня ещё не было времени провести надлежащую инвентаризацию.

Тетя Хелен, разгневанная обвинением, которое отражало ее истинные намерения, попыталась пнуть Сида. Единственное, чего она добилась, - это пнула обоих офицеров. В гневе она потеряла всякий контроль над собой. Когда она попыталась ударить одного из офицеров коленом в пах, он повалил ее на колени. Держа ее за волосы одной рукой, он повернулся к своему напарнику с очень довольной ухмылкой и приказал:

— Свяжитесь по рации и вызовите сюда женщину-полицейского. Я хочу, чтобы ее обыскали. Когда мы приедем в участок, я хочу, чтобы подозреваемая прошла полный досмотр. Ее действия наводят меня на мысль, что она что-то украла из этого дома.

Прошел почти час, прежде чем полицейские уехали, забрав с собой кричащую тетю Хелен. Сид без малейших колебаний подписал все жалобы на нее. Когда он вернулся на кухню, его суп превратился в кашу. С отвращением он опорожнил посуду и тщательно вымыл её.