ПАУК Часть 3

В просторном кабинете начальника отделения милиции было свежо и прохладно. Все четыре окна, выходивших в буйно заросший зеленью тихий тенистый двор, были открыты настежь. Зрелое августовское солнце в это время, а стрелки на часах начальника показывали без четверти одиннадцать, буйствовало где-то на другой стороне старенького двухэтажного здания постройки прошлого века. Прямо перед окнами кабинета, расположенного на втором этаже, рос огромный раскидистый... баобаб. Никто уже не помнил как он здесь оказался. Говорят, на этом месте до революции располагался мужской монастырь и чего только не выращивали трудолюбивые монахи на своем огороде... Огненным смерчем пронеслись над Россией революция, Гражданская, затем Отечественная война. Начатое ими завершила Перестройка. Еще было несколько путчей и переворотов, благополучно закончившихся окончательной демократизацией страны... Ну, да всего не перечислишь. В результате, от монастырских строений остался один неказистый с виду, но с хорошими добротными подвалами домишка, да и то, по-видимому потому, что в свое время его облюбовал районный отдел НКВД. И еще каким-то чудом уцелел огромный корявый баобаб.

А впрочем, может быть это был и не баобаб. Кому только не мешал могучий старик, кто только не порывался его спилить! Электрики из соседнего домоуправления постоянно жаловались руководству. По их словам выходило, что именно он виноват в том, что постоянно горят трансформаторы у них на подстанции, поскольку линия электропередачи проходит почти через крону дерева, и ветви великана, раскачивающегося под ветром, рвут и замыкают провода. Строительно-монтажному управлению старик мешал просто одним своим существованием, не давая этим шаромыжникам развести свой строительный бедлам по всей округе. Да мало ли еще каким бездарям и бракоделам, прикрывающим свою неспособность делать порученное им дело, чем только можно, не давал покоя могучий красавец. И, если бы не суровое и решительное вмешательство в судьбу беззащитного растения начальника отделения милиции, полковника Калова Алексея Ивановича, лежать бы сейчас старику где-нибудь под забором, распиленным на несколько десятков корявых потрескавшихся чурбаков. А сейчас они стояли друг против друга, два старых ветерана, один у окна своего кабинета, другой во дворе за окнами неказистого покосившегося здания и вели между собой задушевную беседу. "Ну, что, приятель, скрипим помаленьку?" - "Скрипим, Алексей Иваныч, скрипим" - "Ну, давай, давай". Одна из ветвей дерева протянулась прямо в окно кабинета. Казалось, немой великан протягивал руку помощи своему старому другу. Это было так трогательно, что, несмотря ни на какие просьбы и мольбы своего заместителя по хозчасти, Алексей Иванович категорически запретил отпиливать ветку. Для него это была рука друга. А дружбу Алексей Иванович ценил ох как высоко! Да кем бы он был сейчас, если бы не его верные друзья. Может быть, и не было бы сейчас его и в живых. В памяти Алексея Ивановича всплыло угреватое лицо Кольки Труханова

В тот раз Николай поехал по оперативному вызову, подменив его, вышедшего на время из строя после сестриной свадьбы, Алексея Ивановича. Поехал и получил ножом в спину от какого-то пьяного мудака. Говорят, что там было не чисто. Якобы, семейная пара упилась в дупль, скандалили, соседи вызвали милицию. Когда наряд приехал, мужик уже отрубился, ну Колька и решил бабу оттрахать. А когда начал трахать ее на кухонном столе, мужик оклемался, вышел на кухню и всадил Кольке между лопатками... Скорее всего, так оно и было. Но дело-то не в этом. Погиб милиционер. Погиб их боевой товарищ! Погиб на боевом посту! На его месте мог быть любой из них. С тех пор Алексей Иванович дал себе клятву беспощадно искоренять эту нечисть, не считаясь ни со временем, ни даже с собственной жизнью! Пусть эта мразь знает друзей Алексей Иванович не забывает. И смерти их никогда не простит! Слава Богу, не один он такой, есть на кого опереться, есть на кого положиться в трудную минуту

Лицо боевого ветерана озарила добрая немножко лукавая улыбка, глаза потеплели. Да, есть с кем покалякать, есть с кем провести время. А что, все они люди и ничто человеческое им не чуждо и горячая банька, и березовый веничек, и коньячок, и, пардон, парочка "дуняшек без тельняшек"... А после второго стаканчика, да под селедочку, и поговорить можно. А как иначе? Эта сволочь объединяется, а им что, каждому свой воз тащить? А знают ли эти "дерьмократы" что на возу-то у каждого начальника отделения лежит? То-то и оно, что не знают!

Алексей Иванович стоял у окна и задумчиво смотрел во двор. Вот уже второй час шла оперативка. Майор Сиськин монотонным голосом читал сводку происшествий за неделю и мероприятия, проведенные по каждому факту расследования. Картина была безрадостной. Всего в сводке фигурировало около 60 происшествий. Не все из них были серьезными, так мелочевка: у кого-то квартиру обчистили, кому-то череп в подъезде проломили, кого-то изнасиловали... Однако по всем нужно было принимать оперативные меры и отчитываться перед Управлением. Из 10 крупных преступлений, происшедших на прошлой неделе, по горячим следам было раскрыто только одно. Еще четыре были раскрыты в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий на следующий день или через двое трое суток. Итого пять. А надо, чтобы было 8-9, как минимум. И это притом, что показатель раскрываемости в отделении, возглавляемом Алексеем Ивановичем, был одним из самых высоких по Москве. Все-таки опыт ветерана и бережное отношение к подрастающей смене давали свои плоды. Камеры следственного изолятора отделения, возглавляемого Алексеем Ивановичем, были забиты подозреваемыми. Как у крепкого хозяина в его закромах было все любой подозреваемый почти на любой случай жизни. Еще не успеет остыть тело потерпевшего, еще только поднимается паника среди родственников и домашних пострадавшего, а проницательный Алексей Иванович уже готовит к проведению оперативно розыскных мероприятий конкретного преступника, предоставляет неопровержимые доказательства его причастности к происшедшему. "Зарубите себе на носу" - наставлял ветеран молодую милицейскую поросль - "преступление нужно не раскрывать, его нужно предвидеть, к нему нужно быть готовым". Опытный следователь должен идти на один шаг впереди преступника. Вот так, ребята". И действительно, иной раз молодые неопытные следователи оказывались свидетелями такой, казалось бы немыслимой с их точки зрения, ситуации. Преступление еще не совершено, оно только, может быть, тщательно подготавливается в недрах воровской малины, а преступник уже сидит в следственном изоляторе милицейского отделения и спокойненько ждет, когда его поведут на первый допрос, на очную ставку, на следственный эксперимент. И главное, что поражало молодых рыцарей долга и чести, это то, что подозреваемый точно указывал на своих сообщников, уверенно находил и показывал место преступления, а представленные вещественные доказательства, неопровержимо указывали на него, как на истинного преступника! Алексей Иванович не жалел ни сил ни времени, чтобы передавать свой опыт молодежи. Его советы, высказанные в простой доступной форме, надолго оставались в памяти начинающих сыщиков. Привезут, бывало, ребята подозреваемого; им, молодым зеленым, кажется - нормальный мужик, вполне мог магазин грабануть. А он пьяный, обоссанный!

- "Ты, что, еб твою мать, ты кого мне привез!" - кричал на непутевого следователя Алексей Иванович - "Я тебе кого сказал привезти? .. Мужчину, 30-ти лет, в светлой куртке, коротко стриженного, желательно судимого. А это что такое?"

- "Так вот же - коротко стриженный..".

- "Все, иди на х.., чтобы к вечеру привез кого надо".

И привозили. Иной раз удачно сразу кололся, иной раз приходилось с ним поработать. Конечно, ясно было, что не брал он этот магазин. Что ж с того. Не брал этот, брал другой. Не брал другой - значит, кого-нибудь ограбил или изнасиловал. То, что бандит, тут уж сомнений не было глаз у Алексея Ивановича был наметанный. Даром что ветеран. Почитай уж скоро 25 лет стукнет, как фуражку с красным околышком надел. "Вот, если бы все так работали", - сетовал за чашкой чая в кругу своих молодых коллег Алексей Иванович, - "быстренько с преступностью бы справились". Какая разница за что сидит бандит? Главное - сидит. Одной сволочью в народе меньше стало. "Ты пойми", - наставлял он молодого прыщавого паренька стажера, - "ты герой не тогда, когда улику нашел, ты герой тогда, когда ты эту улику к конкретному лицу привязал, и так его, это лицо, обработал, чтобы тот за счастье почитал, что ему именно это дело досталось". Во как! Творчески работать надо

Конечно, иногда бывали и проколы. До смешного доходило. Казалось все уже: убийца есть, улики неопровержимые, преступник признает свою вину. Все дело передается в прокуратуру и точка. А тут, вдруг, Семеныч звонит из NN-го отделения. Радостный такой, пляши, мол, Иваныч, бутылку ставь, нашли мы твоего "четвертушника". Серийный, сволочь, оказался!

- "Семеныч, е.., я уж дело в прокуратуру передал. Я что ждать буду? Ребята мои все же работают, а не х.. груши околачивают! Списывай с него этот эпизод. Понял?"

- "Ладно, Иваныч, не бузи, сделаем. В баньку-то идем в субботу? Пашка-Шило приглашает. Уважить, подлец, хочет. Неудобно отказывать. Да и я тут, таких "лебядей" подсек, пальчики оближешь!"

- "Пашка-Шило? Вот сука! достал все-таки! Ты там, Семеныч, не церемонься с ним, пускай трясет мошной. А то, у меня тут на него такое приготовлено! А этих курочек проверь получше, да попридержи там у себя. Да смотри, чтобы твои петушки их раньше времени не потоптали, а то будет, как в прошлый раз.."

Да, чего только не было за долгую нелегкую безупречную службу у Алексея Ивановича! Майор Сиськин бубнил и бубнил свою сводку. "Вот неугомонный, когда же он кончит?" - думал ветеран. Коварная память опять закружила 45-ти летнего полковника, услужливо вынося на поверхность сознания те обиды, которыми награждает общество ихнего брата за титанический, порой смертельно опасный труд. Сколько же он попересажал этой сволочи? Сотню? Две? Три? Да, Бог с ними две или три. Главное, что их нет среди нас. Не состоялось сотен убийств, ограблений, изнасилований. А ведь эти, так называемые "правозащитники", не желают понять такой простой вещи, что не посади он петрова-иванова-сидорова, так этот петров-иванов-сидоров завтра его же, дурака, в подъезде ограбит или дочь его хором выебет. Вот тогда бы помитинговал, гад! Эх, демократы-либералы, развалили страну! Пачкуны-хлюпики! Договорились до того, что смертную казнь отменять хотят. Идиоты! Ну, давайте все отменим. Все, с завтрашнего дня все можно. Хочешь убить пожалуйста. Понравилась тебе шапка на том хрене бери. Ну и покажите мне такого человека, кто не пойдет и не возьмет. Что, нет таких? То-то. Человек не крадет только потому, что боится наказания. Чем суровее наказание, тем больше боится. Чем больше боится, тем больше сомневается - а стоит ли это делать? Законы надо ужесточать. Украл кошелек клади руку на пенек. Изнасиловал - сам понимаешь, чего лишишься. Смертную казнь не отменять надо, а наоборот распространять и на другие статьи. Магазин или ларек ограбил - получай пулю в лоб. Да не через три года, пока следствие, то да се, а сразу. Поймали на месте на следующий день в расход. Тогда и порядок будет

Алексей Иванович отошел от окна и прошелся по комнате. Закурил. Он физически ощущал на себе груз ответственности перед обществом. Оградить честных, простых граждан от этой нечисти - был его долг, тот высокий долг, который помогает выдержать любые нападки, любую клевету и несправедливость в свой адрес. Какой болью в сердце отдавалось пожилому ветерану, когда видел он, что суд оправдывает преступника, якобы "за недоказанностью его вины", или "за отсутствием состава преступления"; отсылает крепкие, профессионально сшитые дела, обратно на доследование! Как страдал и переживал этот небольшого роста, крепко сбитый человек, с большим, как у теленка сердцем, когда встречал на улице или в очереди за картошкой глумливую ухмыляющуюся рожу своего бывшего подследственного! Черной мрачной мглой заволакивало в такие минуты душу полковника. Да, не удалось ему оградить простых честных граждан, перед которыми он несет моральную ответственность, от этой сволочи. Быть может очень скоро в канализационном колодце найдут еще один обезображенный труп, а в кустах на детской площадке в истерике будет биться несчастная изнасилованная девочка. Эти жертвы будут на его совести, на совести полковника милиции. Ему, а не этим "чистоплюям - народным заседателям", ети их мать, будут сниться расчлененные тела и изрешеченные пулями трупы; к нему, а не к ним будут скорбной процессией идти вдовы и матери, потерявшие своих сыновей. Единственное и безжалостное решение приходило в такие минуты в голову благородного страдальца совести. В ту же ночь по известному в отделении адресу выезжал милицейский УАЗик. Предупредительные вежливые сержанты препровождали негодующего хозяина в машину и отвозили обратно в хорошо знакомую тому камеру. Ну и, сами понимаете, какой контингент содержится в этих отстойниках общественных нечистот... Чем-то он там не понравился своим дружкам-сокамерникам... Или повздорили они там из-за чего-то... Ну, а те, конечно, не ангелочки с крылышками, манеры у них - сами понимаете... Наутро задержанного отпускают, взяв с него показания: - "Где был вчера с 19 до 21 часов вечера?". - "Дома был". Ну и иди домой, кто ж будет невиновного зря в кутузке держать? Но уж теперь, будьте спокойны, опасаться нечего. Какой вред обществу от инвалида? Ему теперь лечиться и лечиться надо, а не ларьки грабить. Скромный, незаметный в толпе человек, Алексей Иванович гордился своею работой. И эту гордость он пытался передать подрастающему поколению. Горько было видеть неподкупному ветерану, что многие молодые люди идут в органы, как свиньи к кормушке. Конечно, возможности для обогащения в их работе были не малые. Но, ты сначала дело делай, а потом уж о себе думай. Конечно, какая зарплата у милиционера, с горечью думал опытный наставник, тут уж хочешь не хочешь, а возьмешь. Жрать-то надо. Сами же ввели рыночные отношения, вот и платите теперь. В этом вопросе Алексей Иванович не был ни ханжой, ни лицемером. "Просто", - как говорил он своим молодым ретивым коллегам - "у каждого в душе должен быть стержень. Ты можешь отходить от него, удаляться, приближаться, но ты не должен терять его". С теми, кто его терял, разговор у Алексея Ивановича был короткий заявление на стол и - к ебени матери! Но, мудрый руководитель понимал, что в этом вопросе тоже перебарщивать нельзя. Ни для кого не секрет, что нередко тот, кого выгоняли из органов, пополнял ряды преступников. Поймать и засадить такого было практически невозможно - опытный сволочь, поднабрался кое-чему у профессионалов. Поэтому, - решал для себя в таких случаях дальновидный наставник - пускай уж они лучше здесь, накоротке, пьянь обирают, да девок на лавках ебут. Да и польза от них - какая никакая, а все-таки есть. Нужно на кого-то нажать, ну, не колется, сволочь - отдаешь его им, на обработку. Через сутки, вторые, глядишь и платочек вспомнил, и место признал... Одним словом, "хорошему хозяину любая какашка сгодиться", говаривал в таких случаях, весело осклабляясь, Алексей Иванович. Конечно, не часто, но попадаются среди милицейского брата и чистоплюи-долдоны, ети их мать! Права человека.., презумкция невиновности.. Ну, что - презумкция? А ты на что здесь сидишь? Невиновного никто и не посадит. Ты слышал, чтоб я хоть раз назвал кого преступником? Нет. Только подозреваемым. А ты должен доказать его вину, тебе за это деньги общество платит! Какое алиби?! Протокол ты составляешь? Ну и составь так, чтобы комар носа не подточил. А я проверю! И смотри у меня, если что найду! Адвокаты? Да они сами все в дерьме. И потом, сколько их? Раз, два и обчелся. А на тебе сколько дел висит? Ну, сколько, я спрашиваю? Восемнадцать? Так ты же нас всех по миру пустишь, милый! Подозреваемые есть? Где они? Дома?? Ты что, дурак? Ты за что деньги получаешь? Мы за что этих горилл здесь держим? В общем, так, даю тебе неделю, чтобы со всеми разобрался, а иначе - к ебени матери! Ты меня понял?

Сиськин закончил читать сводку. Алексей Иванович затушил сигарету и сел на свое место.

- "Так, все понятно, товарищи? За работу. Все свободны. Лейтенант Пукин, останьтесь".

Пукин работал в следственном отделе второй месяц. Пришел в отделение сразу после окончания Школы милиции. Видно было, что ему трудно дается эта работа. Алексей Иванович чувствовал свою ответственность перед молодым неопытным следователем. Опытный педагог, он считал, что сначала нужно дать что-то человеку, научить его этому тонкому, нелегкому ремеслу, а уж потом требовать с него. И, не считаясь со своим временем и не жалея сил, умудренный многолетней службой полковник передавал свой опыт молодым коллегам. По отзывам коллег Пукин был не глупым парнем. "Пожалуй, из него может получиться неплохой следователь", - думал Алексей Иванович, - "надо только помочь парнишке".

- "Ну, много там у тебя висюков?" - спрашивал молодого коллегу Алексей Иванович.

- "Всего пять дел, товарищ полковник. Одно, вроде бы, раскрыл" - зарделся парень.

- "Ну, ну, посмотрим, давай по порядку". Алексей Иванович взял папку из рук Пукина.

- "Так, ну, с этим инженером, которого в подъезде отпиздили, все ясно. Бери из кутузки Еремеева и шей ему".

- " Его же 15-го доставили, а избиение было 17-го".

- " А кто тебе сказал, что его 15-го доставили? ..".

- " ... Понял, товарищ полковник. С этим все ясно"

- " Так, что дальше? Ага, изнасилование".

- " Тут, понимаете, какое дело, товарищ полковник. Я беседовал с потерпевшей, она не желает забирать заявление, хотя всем известно, что она профессиональная проститутка"

- " Да? И в трудовой книжке запись есть? Шучу. Сколько лет?"

- " Четырнадцать"

- " Несовершеннолетняя".

- " Так точно, товарищ полковник".

- " Подозреваемые есть?"

- " Так точно, товарищ полковник. Гражданин Булкин. 47-го года рождения. Акта содеянного не отрицает. Но утверждает, что все было по взаимному согласию".

- " На детишек потянуло". Глаза проницательного полковника сделались масляными.

- " Так точно, товарищ полковник".

- " Да что ты через каждое слово - так точно, так точно. Мы с тобой коллеги, понял? Тебя как зовут?"

- " Витя".

- " Ну, вот что, Виктор, когда мы с тобой дела делаем, зови меня Алексей Иванович. Ну, а когда я тебе клизму буду вставлять, тогда - товарищ полковник. Понял?"

- " Так точно... Ой... Понял, товарищ Алексей Иванович".

- " Ладно, с этим Булкиным ясно - передавай дело в прокуратуру"

- " Алексей Иванович..", - Виктор замялся.

- " Ну, что еще?"

- " Этот Булкин... деньги предлагает" - Витя зарделся, как девка, первый раз попавшая в мужскую баню. Алексей Иванович с удивлением посмотрел на подчиненного. "А ведь он дурак, оказывается. Наверное, хочет меня в долю взять!" Затем, потемнев лицом и опустив вниз голову, начал. Сначала тихо, еле слышно, а затем все более распаляясь:

- " Ты вот что, Пукин, заруби себе на носу - у нас здесь не Русский дом селенга, а мы здесь не брокеры. Мы здесь жизнью ежедневно рискуем, под пули лезем, чтобы этой мрази на земле меньше было. А ты про деньги заговорил? Гад! А если завтра он твою мать или мою дочь изнасилует? А? А ну, сдавай дела и - к ебени матери!" К концу тирады полковник побагровел и орал во весь голос на оцепеневшего Пукина.

- " Т-т-товарищ п-п-полковник! Алексей Иванович! Я Вас п-п-просто проинформировал. Да что Вы, какие деньги?! Я ему так за это врезал. Ты что, говорю, мразь, купить меня вздумал? Не выйдет!" Пукин от волнения вскочил и стоял перед начальником по стойке смирно. Он побледнел, губы его тряслись.

- "Ладно, садись". Алексей Иванович нервно барабанил пальцами по столу. "Вот с кем приходится работать", - с горечью думал полковник.

- "Ты вот что, Пукин, подожди передавать дело. Здесь надо, все-таки, разобраться. Человек-то, по-видимому, не виноват. Мало ли чего б... может наговорить. Давай-ка мне это дело я сам с ним разберусь. Что дальше?"

- " Х-хорошо, товарищ полковник... Алексей Иванович. Дальше - ограбление коммерческого ларька. Есть задержанный, пойман на месте преступления. Всего их было двое или трое, пытались убежать, одного поймали".

- "Ну и в чем же проблемы?"

- "Да по всей видимости, он случайно там оказался, к ограблению никакого отношения не имеет. Его подружка говорит, что они весь вечер были вместе. В 11 вечера он ее проводил до дома и пошел домой. А маршрут от ее дома до его проходит как раз мимо этого киоска. Я проверял. По всей видимости, как облава началась, парень шел в это время домой, испугался и побежал. Ну, его и схватили. Да и... не из этих он".

- "Так, так. Подружка говоришь. Говоришь не из этих. Эх, Витя! Сегодня - не из этих, а завтра - из этих, да еще как "из этих". Мы с тобой, мой милый, не экстрасенсы, мы следователи. Нам нужны факты, а не домыслы. Подружку вызывал?"

- "Сам к ней ездил"

- "А ты привези ее сюда и поговори по-хорошему. Может она чего забыла дома-то, а тут глядишь и вспомнит. Понял? С парнишкой поработай. Он, я думаю, на шухере стоял. Да наверняка. Покажи ему кого надо, из нашей кутузки. Обыск у него делали?"

- "Так точно. Ничего не нашли, Алексей Иванович".

- "Ну, что ж вы так! Кто обыск делал?"

- "Капитан Сукин".

- "Да ну? Опытный оперативник. Как же это он так сплоховал? Ну да ладно. Ты, вот что, подбери внизу подходящие кандидатуры и давай, не тяни с этим. Ну, пойдем дальше.."

Давно уже стрелки на часах полковника переползли через обеденный интервал, а жаркое послеполуденное солнце через крышу старенького домишки. Могучий баобаб за окном, лениво покачивая своими ветвями, развлекался веселой игрой солнечных зайчиков, разбежавшихся по добротному дубовому паркету кабинета начальника милиции. Жизнь за окнами кабинета была наполнена ленивой томной негой, клонящегося к закату знойного летнего дня. В служебной папке исполнительного молодого следователя Пукина была перевернута последняя страничка. Алексей Иванович устало распрямился, положив свою маленькую, узловатую ладонь на плотную картонную корочку папки. Он испытывал удовлетворение от той приятной усталости, которую испытывает строитель, положивший последний кирпич в стену строящегося дома. Витя Пукин с любовью и благоговением смотрел на своего начальника.

- "Товарищ полковник, Вы бы мне в общих чертах дали бы указания, а остальное я бы уж сам докумекал, а то Вы тратите свое время на всякие пустяки".

- " Пустяков, Пукин, в нашем деле не бывает" - устало говорил молодому коллеге Алексей Иванович, - "За каждым таким "пустяком", как ты выражаешься, стоит судьба человека и, может быть даже, не одного. Вот ты веришь в Судьбу, Пукин?"

- " Не знаю, Алексей Иванович".

- " А вот я верю. И в Бога я верю..." Алексей Иванович замолчал и надолго задумался. Молодой человек умиленно смотрел на своего старшего товарища. Ему казалось, что это не начальник перед ним сидит, а отец. Строгий, но справедливый, принципиальный и человечный, непоколебимый борец со всякого рода мерзостью, солдат долга и чести.

-

Ну, каково? Да уж! Хорошо еще, что такое может быть только на бумаге. Если бы это было на самом деле, представляешь, мой добрый друг, свернувшийся калачиком в мягком уютном кресле, что бы у нас творилось на улицах? Бр-р-р! Мрак! Я, если честно, только одного такого видел, да и то, вполне возможно, мне это померещилось. По крайней мере, когда я там недавно побывал снова, там уже был другой начальник. Этот может на пенсию ушел, может на повышение. Кто его знает? Ребята там, конечно, те же самые остались, но я у них не спрашивал. Постеснялся как-то. Да и не до этого, знаешь ли, было. Но, все. Лирику в сторону. Продолжим