Охотник на цыпочек Плетка

Рассветать начало. Прохладно. Дождик чуть моросит. Но шлюх у вокзала - Вавилонское столпотворение Господь послал. Мамедовы в основном. Как-то из любопытства попробовал одну. Халява все-таки. Магда рабочее имя, в натуре - Машка. Хреново. Никакого тебе кайфа - на все готовая, на все согласная, что хочешь сразу говорить будет. Выпендривается, что кончает, воет даже в голос, а сама сушняк сушняком. Липа сплошная. Да еще белье ажурное. Да еще подмышки бритые. Не говоря уж, что старая, сиськи обвисли, хоть и с небольшими выбирал.

Двух знакомых цып увидел - через меня прошлым годом прошли. Сейчас опять-таки на Мамеда у вокзала работают. Из своего борделя-сауны или с "по-вызовам" вниз опустил, в вокзальные. Так понимаю, провинились в чем. Меня увидели, кинулись, просить стали заступиться. Зная меня, Господа еще всуе поминать стали, но без мата безо всякого. Публика панельная, говорят, хреновая. Пару раз нарывались в натуре, хоть ментяра тут и купленная. И через резинку тутошняя клиентура никак не соглашается, подцепить чего пара пустяков. Особенно в зад когда. Еще ладно вошек, даже трипака, а СПИД каково?.. А мне что? Свое дело Богоугодное сделал, дальше их проблемы. По щечкам-грудкам-попкам потрепал, дальше пошел. В форме надо быть для цыпы моей, продышаться чисто конкретно.

У хозяйственного лотка остановился. Кому в такую рань понадобиться может, ума не приложу. Выкладку товара просмотрел. Кнопки. Простые, дешевые. Подороже - с длинным штифтом и головкой. Кусачки. Гвозди разные. Скобки для степлера. Идеи всякие разные начали возникать, Господь озарил. Насчет канцтоваров и цыпы моей похотливой. Положил покупки в пакет. Пакет - в карман.

Домой прихожу. Лампочку включать не стал, уже светло. На стул у кровати уселся. Пивко потягиваю, на Светку смотрю. Спит, вроде. Хоть и меньше часа меня не было. Глаза закрыты, голову набок наклонила. Волосы по подушке раскинулись. Дышит медленно, спокойно. Простынку с нее сдернул. Лицезрение сразу заманчивое открылось. Ноги привязанные раскинуты широко. Блуд голенький виден. Следы моего красавца на нем. Сверху подсохли пленочкой, снизу, к заднице, белой соплёй срамной висят. Даже поддельный красавец чуток испачкан. Грудки еще исхлестанные, с красными полосками.

Проснулась. Глаза открыла, на меня смотрит. Молчит. Я тоже. Говорить-то о чем? И так все понятно, без слов. Что во имя Господне дальше буду ее воспитывать. Она тоже понимает, слышу. Смирилась в натуре. Я ж подустал все-таки от занятий этих. Не отдохнул вовсе. Красавчик, чувствую, вовсе сморщился, никаких таких мыслей у него в головке. Ничего, - думаю, - как цыпиным обучением займемся, сразу у меня духом воспрянешь. Особо, понеже пороть. Всегда готов будешь, как юный пионер Советского Союза.

Еще бутылочку "Клинского" откупорил, на кровать пересел. Одетый еще чисто конкретно, даже в пиджаке. Только ботинки грязные снял. Терпеть не могу грязь. Ни на одежде-обуви, ни в комнате. Как возвратился, ни слова еще, молчим оба. Все так же, без разговоров, беру за торец резиновую игрушку, что у нее в заду оставил. Медленно выдвигать-задвигать начинаю. Напряжено там всё у нее. Сухо. Как на себя дубинку резиновую тащу, за ней мясной валик, кровью налитый, тянется. Кусок кишки считай в натуре. Светка подмыкивать стала - больно. Задницей, как могла, закрутила блудливо.

Пожалел цыпу. Остатки пивка на игрушку вылил. Для смазки. Этой штукой продолжаю ее в зад иметь. Но это только так, для разминки. Мой-то красавец от такой ерунды не ожил. Поэнергичней надо чего.

- Развяжу, будешь слушаться? Никуда не убежишь? - спрашиваю.

Обрадовалась сразу. Головой кивает, "да-да" говорит. Что она говорит, мне до фени. Господь, человека сотворив, положил, что в голове главное. А там-то все то же - никуда не денется. Понимает, как хорошо послушной быть. К ее же пользе чисто конкретной.

Ноги отвязываю, руки. Пояс снимаю. Она как лежала, так лежит. Даже ноги вместе не свела. Понимает, что нельзя передо мной прикрывать свои телеса срамные. Только руки перед глазами приподняла, запястья затекшие растирает. Посидел рядышком. В блуде пальцем легонько поковырял. Для разбега. Третью "Клинского" прикончил. Пусть цыпа передохнет в натуре. Впереди ей жарковато придется.

Минут пять так посидел. Встал, благословясь, новые игрушки из сортира принес. Которые для очередного урока пригодятся. Ремень нейлоновый взял. Длинный, с пластиковыми защелками. Грузчики им в натуре пользуются. Понеже пианино, например, на какой этаж по лестнице протащить надо. Цыпе велел ноги задрать по бокам груди и под коленками их там прихватить. Послушалась сразу, освоила мое обучение. Ремнем одну ногу с рукой обвязал, защелкой прихватил. Потом ремень за спиной провел, и другую руку-ногу. Еще изрядный кусок ремня остался, но мне он без надобности. На полу оставил болтаться.

У цыпы от перевязки такой всё распялилось, нараспашку выпятилось похотливо. Резиновая дубинка в заду хорошо видна, губки все раскрылись. Такое зрелище срамное и греховное чисто конкретно, дальше некуда. Мой красавец, хоть и уставший, но отреагировал. В брюки упираться в натуре стал. Пришлось на минутку от Светки отвлечься, переложить его наверх, чтоб поудобнее. Цыпа же хныкать начала. По понятиям, как пришел, то еще ни слова сказано не было. Испугалась девка, что будет. Ждет только, глаза выпучила, губу прикусила. Понеже б хоть намекнул ей… а то молчком всё. Мне ж наоборот, самый кайф Богоданный от ее страха. Очень такое люблю. Потому и дальше всё молчком делаю.

Здоровенный вибратор взял, который раньше блуд ее мучил. Вазелином безвредным смазал. И опять туда же. Туговато пошел. По перегородке с задницей чуть не скрежещет. Еще бы, там же фальшивый красавец всю дырку распирает. Однако впихнул в натуре. Только впрыск не включил. А на кнопку, чтоб он дрыгался, нажал. Скорость, правда, небольшую выставил. Чуток пискнула девка, но ни слова поперек. Ученая воистину стала.

Еще ученая тем, как вибратор ее обрабатывал. Задрыгался, так сразу знакомое почувствовала. Глаза прикрыла, а я, у Господа нашего соизволения испросив, - ей в мозги тут же. Не видеть, не слышать ничего не хочет. Все мысли внизу живота. Прислушивается к себе чисто конкретно. Что, мол, там делается. Не хуже ли, чем в прошлый раз. Не хуже оказалось, воистину лучше даже. Поболе удовольствия похотливого. Это оттого, что кишка тоже заткнута, а игрушки мои вроде как через тоненькую перегородку срамную друг с дружкой переговариваются. Чуток подмахивать цыпа стала, постанывать.

Совсем уж не выдержал такого красавец мой. В резинку трусов так уперся, что поправляй его, не поправляй, все едино. Наружу просится. Головку на улицу высунуть и посмотреть, что там без него делается. Уважил его. Брюки снял, трусы. Понеже б цыпа глаза открыла, довольно похабную картинку бы увидела. Сверху на мне футболка, кожаный пиджак, а снизу - голышом совсем. Красавец вертикально стоит, весь набух, подергивается. Но Светке пока не до меня, в ушах у нее, слышу, звон какой-то, голова кружится. И веки поднимать никакого желания. Еще чуть-чуть, кончать станет. Ничего, - думаю, - сейчас гляделки-то отворишь во имя Господне. Причем широко.

Ремень свой решил не использовать. Он широкий, точности никакой. Благословясь, любимую плетку из сортира принес. Не очень длинная, но тяжелая, а самый кончик остренький. В руке удобно лежит, баланс хороший. Я с ним натренирован, Господь Бог поспешествовал - до миллиметра удар положить могу. У кровати пристроился. Прицелился, чтоб с поворотом положить, и шмякнул! По всей длине губок оттопыренных, и кончиком поцелуй прямо по хотимчику.

Так взвизгнула цыпа душевно! По губке яркая полоска сразу, хотимчик в своем венчике шаловливо на бок перекосился. Красавец прямо подпрыгнул от такого! Капелька даже с его головки сорвалась, которая перед этим выступила. Каскад тут запустил. То с одной стороны ее губки обрабатываю, то с другой. То по левой ляжке, то по правой. То чуток по заднице, то по животику. А через раз - через два кончиком плетки прямо по хотимчику греховному.

Стараюсь, однако, кожу не рассечь, кровь не пустить. Иначе что я с цыпой потом делать буду? Бабки же толком в натуре не срубить тогда. Но полоски красные повсюду появились. Хотимчик распух, похотью налился, вылез чисто конкретно. Визжит девка просто оглушительно. С каждого удара. Красавец от этих криков разбух, в норку цыпину запрыгнуть хочет. Да и у Светки, слышу, не только боль в голове. С каждым ударом низ живота теплеет, блудодейство ее антихристское свое берет.

Передышку сделал. Устал, да и кончить она вот-вот может. А главное - боюсь все-таки до крови рассечь. Бракованный товар получится. Но по свежим местам Господь позволит. Носом в кровать ее перевернул. Задница широко раскрытая передо мной получилась. По ней кнутиком начал. Не просто по ягодицам, конечно. По внутренней их части, к дырке с резиновой игрушкой поближе. Вопит уже цыпа воистину просто страшно. Но просто так вопит, без слов. По мозгам слышу - побаивается, что еще хуже может быть. А похоть ее чуток ослабела, не до конца, но не так, как было. Кончать она в натуре повременит.

Лупцевать перестал только как все красные полоски новые в одну кучу слились - воистину не различишь. Цыпа к тому времени уж просто охрипла от своего писка. Головой в стороны крутит, слюни пустила. Красавец же мой совсем уж изнемог. Тепленького-сладенького так во славу Божию затребовал, что противиться ему не могу больше. Пора Светку к встрече с ним чисто конкретно готовить.

На спину ее перевернул. Благословясь, застежки ремня ослабил, руки-ноги ей освободил. По мозгам слышу - даже не заметила. Все внимание на исхлестанных частях срамных, от порки отходит. Руки ей поднял, к наручникам у спинки кровати пристегнул. Опять на ее подмышки с волосиками внимание обратил - прелесть какая! А цыпа только сейчас поняла, что посвободней стало. Ноги вниз протянула сразу. Вместе, чтобы размять их немного. Но быстренько сама сообразила, что непорядок так делать - от меня свои интимности скрывать. Что права никакого не имеет святую праведницу из себя корчить. Покраснела, в коленях согнула, на стороны раскинула. Чтоб передо мной все лицезрелось, прямо перед глазами.

Улыбнулся этим мыслям цыпиным. Медленно, почти что ласково, фальшивого красавца из ее зада вынимаю. Аж хрюкнуло там напоследок, как воздух вошел. За краешек его взял, в ванную отнес, в раковину кинул. Потом вымою. Вернулся к кровати. Смотрю, а ее прямая кишка, опыта набравшись, все еще отверстием здоровенным сияет чисто конкретно. Хоть и уменьшить Светка его пытается - вижу, как она там мускулом двигает. Все ж едино - Господь не дозволяет козлищам в агнецов превратиться.

Вибратор, благословясь, вытаскиваю. А за ним длиннющие нити слизи тянутся. В комки по дороге рвутся. Да, - думаю, - горячая цыпочка мне в сети попалась. Сейчас по полной программе во имя Господне красавца своего ублажу. Так и получилось. На кровать забрался, меж коленок Светкиных примостился. А дальше красавец сам дорогу нашел, без всякой помощи чисто конкретно. Понятно же, при таком блуде сыром, скользком, да похотливом! Чуть надавил, и всё! До самого корня. Вдавился, чувствую, матка прямо в головку красавца уткнулась. Или там он в нее, с чьей стороны смотреть.

Цыпе, может, и больновато. Но не до мук адовых. В сравнении с вибратором, с размерами его, красавец мой Богоданный проигрывает чисто конкретно. Хоть и натуральный, понятно. Так что плюсов тоже хватает. Перевешивают даже. В голове цыпа, слышу, опять застеснялась, как красавец ее обрабатывать стал, а я сверху улегся. Вообще заметил, что Светка то ничего, воистину правильно всё понимает. Насчет того, что у меня все права на нее по закону Божеску и человеческу, всё мне с ней можно. То совсем как ребенок - стыдиться начинает. Меня-то, властителя ее долготерпящего!

Это я отвлекся опять. Цыпа, значит, в натуре головой-то стесняется, а животом похабно подмахивать красавцу стала. С душой так! Лобком меня бьет со всех силенок. И еще алчуще хлюпать у нее там внизу стало. И еще мускулы там, в блуде, по-особому заработали, волнами обжимать меня стали. И еще глаза прикрыла, стонать по-бабьи стала. Понимаю, вот-вот и воистину кончит Светка, срама никакого не имя. Мне ж этого пока не хотелось, воспитывать цыпу надо. Красавца уговорил, чтоб повременил немного, никуда в натуре не денется. Благословясь, вытащил его. Такой "чпок" звучный получился. А с него бабьи соки блудливые капают. Красавец лицезрелся точь в точь, как про финикийца какого-то говорится, что он смертную пропасть похоти и адову победу прогнася, представ пред мя.