Охотник на цыпочек Двустволка

Как вошел, первым делом на Светку взгляд кинул. Особо разглядывать не стал, тем паче, огоньки мигают, но вроде всё воистину нормалёк. Только, слышу, постанывает чуток. Ладно, думаю, попозже тобой займусь. По началу даже в мозгах копаться не стал. Еду Светкину на столик положил, быстренько сам догола разделся. Сел у кровати, чисто конкретно пивка бутылку открыл. Хоть и "Клинское" то же самое, а лицезря цыпу мою, не в пример лучше пошло, никакой противности.

Сижу, красавчика своего вставшего покачиваю, да вприглядку на Светку пивко потягиваю. Чисто конкретно хорошо лежит цыпа, душевно просто! Вспотела вся от моего вибратора. От подмышек запах идет, как от Святых угодников. Как мышь в натуре мокрая, а глаза закрыты. Что я пришел, даже не заметила. Раздвинутые ноги, хоть и к спинке кровати привязаны, все равно двигаются. Как волны по ним проходят. По ногам, потом по животу. Вибратор жужжит, слышно. Потом от него новый звук, воистину прыскает, значит, сейчас в натуре. Вслед за ним цыпа еще сильней задергалась. Застонала, головой из стороны в сторону, слюна через кляп течет.

По мозгам слышу, жжет внутри там сильно, но кончает опять. И ничего уж не соображает. А сколько раз кончила, сама не знает, давно счет потеряла. Это понеже и вела. Хоть тут и сомневаюсь чисто конкретно. Думаю, с благословения Господня размять надо цыпу мою, а то окочурится совсем, завязанная да заткнутая. С кляпа начал. Как снял, так она аж язык вывалила. Слюны потоп, задышала часто, глаза открыла. А в мозгу: увидела меня, обрадовалась, что рот свободен. И, больше всего меня удивило, в натуре благодарна, что снял. Даже растаял от этого, говорю:

- Погоди, цыпонька. Сейчас ты у меня свободной будешь. Понеже, конечно, кричать-бежать не соберешься.

Головой сразу замотала - не буду, мол. А я в голове слышу - воистину не будет. Так что дальше продолжаю. Скотч аккуратненько на ногах разрезал, снимаю. Это уж в натуре на других цыпах проверено. Понеже надолго его оставить или снимать небрежно, раздражение сразу, прыщи появляются. А куда ж такую прыщавую пристроить, кто ж за нее отстегнет? Потому, как снял, еще чуток вазелином прошелся. Затем смотрю, а на простыне под вибратором пятно мокрое. И Хит, значит, чисто конкретно просочился, и уксус разведенный, и соки ее. Взял свитерок ее, мною разодранный. Вытер. И под ней, и ягодицы с ляжками.

Как наручники отстегнул, запястья сразу протирать стала, а в мозгу опять благодарность Богоданная. И такая, что даже не выдержала цыпа, хоть и крепилась. "Спасибо" сказала. После этого и до распорки дело дошло. Отмотал скотч, снял, вазелином протер. А у нее так ноги от моего приспособления затекли, что сдвинуть не может. Пытается чисто конкретно, это в мозгу слышу, все равно воистину не может. Так и продолжает лежать, с ногами чуть не на шпагат раздвинутыми. Мне - так даже удобней вибратор отматывать. Вернее, не сам вибратор пока, а только скотч вокруг.

Закончил в конце концов. Ее лысенький лобок еще протер, чтоб липкость всякую убрать. Она тут руками потянулась. В голове слышу, сама вибратор вынуть хочет.

- Куда!? - спрашиваю. Резко так в натуре, с окриком.

Застыла сразу, сжалась. Потом просит:

- Пожалуйста, выньте из меня.

Ну, конечно, так и послушался! Он же работает, слышу, как жужжит. Да и по ней тоже видно. Она животом все время к нему качает. Будто не вибратор в нее воткнут, а воистину красавчик какой настоящий. И животом хочет поглубже этого красавчика в себя поиметь. Смотрится-то это все красиво донельзя. Потому меня вся эта картинка заводит, чисто конкретно сказать трудно как! Я было думал в ее ванную оттащить, там подмыть малёк, да позабавиться. Тут же чувствую, не утерплю. Но еще сомневаюсь все же.

Пока так туда-сюда думал, у вибратора, слышу, прыск опять наступил. Я-то только слышу, а цыпа моя еще и нутром чует. В мозгах ее отупение сразу, не до разговоров уже. Хоть и жжет, опять кончать стала. Но ведь уже отвязанная! Так по кровати задрыгалась, упасть может. Пришлось придержать. А по мне - так из-за этого сразу выбор сделал. Какая уж тут ванная!

Дергается она, соображалка выключена напрочь. Так я ее на живот перевернул, лбом чтобы в стенку уткнулась. Коленки ее вперед продвинул, задницу на себя подтянул. Красавчика своего в дырку свободную заталкивать стал. Хоть смазка и была, а все равно туго, не входит. Ну, так еще бы! Соседнее нутро блудодейское вибратором же занято, он и тут всё сузил. Да еще кончает она, сжимается-разжимается. По заду тогда пару пощечин дал, помогло. Расслабилась.

Забрался. До конца влез, чисто конкретно яйцами в ее зад уперся. Это у меня так первый раз было, чтобы вот так двустволкой. Да не с парнем каким цыпой заниматься в обе дырки нижние, такое у меня в натуре бывало. Это ж не грех богомерзкий, если баба промеж нас. Не Содом с Геморроем - города, Богом за разврат противоестественный наказанные.

А чтоб с вибратором на пару у меня впервые. Ощущение, надо сказать, - кайф полный! Он через стенку тоненькую моего красавца по всей длине щекочет, мурлычет еще моторчиком. Еще ж нагрелся, воистину ведь без перерыва больше двух часов работал, без охлаждения безо всякого. Чувствую, если б сейчас за сегодня первый раз Светку имел, сразу в натуре кончил бы от такого кайфа.

И еще. Как у Светки по малолетству в заду ни туго, так с вибратором дырка-то еще уже. Даже порвать цыпу испугался. Назад потому подался, ей задницу руками развел. Затем руками за грудки схватился и чуть посвободней на себя насадил. Попой на коленки себе чисто конкретно. По мозгам же слышу, что больно ей, не до траха даже. От этого и стонет жалобно. С подхлипами, носом шмыгает. Уж слишком там все расперто. Моим красавцем, а вибратором в натуре еще поболе. Но Господа нашего даже не поминает, в голове слышу. Так что для воспитания надо бы ей кайфу добавить.

Руку тогда одну с грудок пониже опустил, к блуду. То хотимчик набрякший потереблю, то в ее пухленьких губках покопаюсь, к ляжкам их оттяну. А то и по пузику похлопаю, кожицу с лобка кверху сдвину. Другой же рукой сосок вытягиваю-покручиваю. Чисто конкретно помогло. Хныкать перестала, мускулами в заду задвигала. Чуток дрыгаться стала ритмично - то ко мне, то от меня. Короче, воистину заводится цыпочка. Причем, если по мозгам смотреть, то наоборот, не хочет совсем, противно ей. А поделать в натуре ничего с собой не может. Хоть и старается…

Тут уж мне вибратор этот мешать стал. Как чуть посильней, да побыстрей забираюсь, головкой прямо в него утыкиваюсь. И ладно бы просто головкой, а снизу, где уздечка, где чувствительней всего. Всё, - думаю, - хватит, потешилась ты с вибратором предостаточно. С Господня соизволения вынимаю его. И тут мне на яйца целый водопад из ее блуда бабьего хлынул. Так понимаю, что смесь всяко-всяческая. Хита немножко, ее соков цыплячьих поболе, а главней всего - уксуса впрыснутого. Едкая смесь такая получилась, кожу на мошонке мне защипало. Подумал еще, что понеже кожу наружную так зажигает, то как же ей внутри. Всё, небось, воистину сожглось. Может, - думаю, - развел я уксус неправильно, слишком крепким оказался. Хоть и показалось, что в пополаме. Потом подумал, может, это у меня не уксус был, а эссенция.

Ладно, дело прошедшее. Что уж случилось, то случилось. Только яйцам с уксуса капающего горячо. Так это, наоборот, еще мне пылу-жару добавило. Со всего напора стал цыпу обрабатывать. А у нее, как затычку, моторчиком мурлыкающую, вытянул, такое облегчение в мозгах сразу, что не до противности никакой. И стеснение девичье сразу пропало куда-то… Стала на мне так наяривать, что опять за сиськи должен был схватиться. Чтоб хоть чуток цыпу утихомирить. Боль, правда, в заду от моего красавца шлифующего еще немного осталась, но кайфа в натуре куда поболе. Хоть и сам завелся, а, благословясь, решил признание из нее выдавить:

- Скажи, сучка, что ты хочешь меня! - и так ей поднажал, слова свои подкрепив, что взвизгнула цыпа.

- Нет, - отвечает. И в всхлипы со слезами сразу. Я-то по мозгам слышу, застеснялась сразу, что так со мной трахается. С полной отдачей чисто конкретно. Стыдно ей за свое бабье поведение стало, сзади вижу, уши сразу кровью налились. Обмякла сразу, задом крутить перестала, на меня насаживаться.

Потому подкрепление слов моих потребовалось. Что же, за мной не заржавеет. За хотимчик ногтями ухватился, вытягивать со всех сил стал. А сам еще крепче туда-сюда делать. Так, что с каждым ударом животом своим и яйцами ее луплю. Слышу в голове, она от такого напора опять кончать надумала. Ну, уж нет, не дам! Сначала пусть скажет, что требую. Стал красавцем под разными углами в нее заходить. Чувствую, что надрываю там чего-то. Сам прямо в ухо ей ору:

- Скажи, что хочешь!!!

А она только стонет, да корчится на красавце как манекен какой безвольный. Сосок еще пальцами со всех сил сдавил и крутанул. Взвизгнула. Совсем под углом стал в нее красавца тыкать, чтоб больнее. Совсем завизжала. Опять в ухо кричу:

- Проси, сучка, чтоб оттрахал тебя!!!

Ей, в голове слышу, чисто конкретно и больно, и хочется. Сама не знает, что Господь дает. Не выдержала все же:

- Пожалуйста… - а что "пожалуйста", сама не знает, как сказать. То ли, чтоб больно не делал, то ли, чтоб продолжал, как раньше. Потом решилась все же. И опять, тихо-тихо:

- Пожалуйста… хочу… возьмите меня…

Сломалась, значит. Воистину покорилась совсем, раз выдавила из себя. Я же продолжаю, как ничего не услышал. Сосок деру, и красавцем под углом больным. И ей, еще громче:

- Проси, сучка!!!

Тут уж, коли один раз решилась, дальше с Господня благословения без колебаний безо всяких. Через слезы и всхлипы, но громко, почти в один голос со мной:

- Оттрахайте! Пожалуйста! Я хочу!

По заднице душевную пощечину дал. Сам-то уж распаленный, опять кричу:

- А как хочешь? Как тебя оттрахать?

Кричу, а сам чувствую, как под моим напором блуд ее хлюпает. А ведь красавец-то не в нем, только рядышком. Только через перегородку качает. Но все равно хлюпает. Это ж сколько соков, значит, она в натуре пускает! Да запахи ее прямо мне в нос идут. Блуда траханного-перетраханного, да говнецом чуть-чуть, да из-под подмышек сладким таким потом девичьим… Совсем с этого зверею, опять пощечину по заднице, опять тот же вопрос спрашиваю. Она же, чую, тоже воистину в раж вошла. Всё уж нипочем. О боли всякой забыла, о стыде. Отвечает, тоже вопит, даже на "ты" в запале перешла:

- Сильнее! Сильней давай! Глубже!

Дыхание только перевела и опять:

- Еще сильней! Глубже! Давай! Не останавливайся!

В голове-то у нее, как прислушался, пустота чисто конкретная. Ни одной мысли связной. Только прислушивается цыпа, что у нее под животом в натуре делается. Будто все мозги у нее между ног переехали, наверху не осталось ничего.

А я что? Раз просят меня посильней, да поглубже, отказываться что ли? Нет, конечно! Так своим красавцем заднюю дырку ее разрабатывать стал, нечистым в аду жарко стало чисто конкретно. С такой силой разрабатывать, что дыхания обоим не хватает. Цыпа же мне в такт подмахивает, разошлась окончательно. Господь поспешествовал - зарычали-замычали мы одновременно. Не знаю, сколько я в ее кишки слил, думаю, что много. А она, по мозгам слышу, на каждый мой прыск отдельно кончала, да с подвыванием.

Вынул своего красавца, отдышался. Но чувствую, мне еще разрядка нужна, чисто физическая. Красавца-то своего ублажил, а себя - нет. Тем паче, мошонку еще жжет от уксуса из цыпиного блуда, только сейчас почувствовал. Светка еще чисто конкретно на карачках стоит. Собралась было двинуться, я так на нее рявкнул - застыла в натуре. И ее за распутство богомерзкое наказать надо, чтоб впредь понимала - девичью честь беречь надо смолоду, а не в раж впадать и подмахивать кому не попадя.

Ремень из брюк вытянул, и давай цыпу охаживать. По заду-то проще всего. С него и начал. Потом с перехлестом через спину по животу. Потом между ногами. Но тут плохо получалось - ремень вокруг ляжек завивается, по блуду и не попадает чисто конкретно. Светка же стоит в раскорячку, как и стояла. Не шелохнется даже. Только подвизгивает чуток, как особо сильно ударю. К мозгам прислушался - почему так?

Очень интересно у нее в голове услышал, не ожидал такое. Думал, может, она на меня про себя ругается, что бью. Или хоть хочет, чтоб перестал. Так нет, совсем по другому. Понеже и сердится, то только на себя чисто конкретно. Что уступила так легко и покорилась совсем. Но это так, в глубине только. Вроде как мимоходные мысли. А воистину у нее вот что. Она уж в натуре не человек какой самостоятельный, а игрушка моя только. Ни на что сама права не имеет, только мои приказы выполнять. Чем лучше выполнит, со всей душой, тем самой лучше. Приятнее, вроде. Потому как главное у нее, откуда все мысли и желания идут - между ногами, в дырках во всех. А я, как хозяин ее полный, имею полное право всё, что хочу, с этими дырками делать. Ремнем охаживать в том числе. А она не только сопротивляться права никакого не имеет. Наоборот, благодарна мне, что я так хорошо ее воспитываю.

Раз так, - думаю, - проверим, насколько ты, цыпонька моя, в свои мысли такие уверовала. И не получится ли у тебя облом, как еще чего прикажу. Тем паче, в натуре по блуду толком Господь никак не дает ремнем попасть, ляжки мешают. Потому говорю ей, тихонечко так, без рыка всякого:

- Давай-ка ручки назад, и задницу свою в сторонки разведи. Чтоб ремень хорошо проходил.

Что ж вы думаете? Послушалась сразу. То на карачках стояла, руками в кровать упираясь. А то головой уткнулась, руками за ягодицы схватилась, да со всех сил передо мной их в бока растопырила. Все дырки как на ладони лицезреются. Я же рад стараться - ремешком там охаживать стал. И в натуре не сдерживаюсь ни капельки, со всей дури хлещу. Опять-таки с каждого удара подвизгивает, но все так же задницу раскрытой держит. А в голове:

"Так мне и надо. Так мне и надо. Все правильно, все по природе…"

Покраснело у нее там все, полосы от ремня красные, да набухшие. Потом слышу, с Божественного соизволения в мозгах Светкиных новая нотка добавилась. Приятности бабьей. Так думаю, что от ремешка кровь ко всем этим местам прилила, оттого и заводиться цыпа опять стала. Тем паче, взбудоражено там все было. Нет, - думаю, - еще раз кончить тебе сейчас не дам, перебьешься, милая. Да и сил больше нет ремешком тебя охаживать. Бросил ремень, говорю:

- Свободна. Вольно!

Как на карачках стояла, так сразу на живот и бухнулась. Не только ноги в раскоряке оставила, руками по-прежнему ягодицы свои исхлестанные в стороны разводит. Будто я на ее прелести неземные не насмотрелся. Соблазнить меня что ли хочет? Нет... Просто не сообразила, что "вольно" ей скомандовал. Через полминутки только дошло до нее. Отпустила свою задницу, руки по сторонам уронила. Плачет. Даже не плачет, а хнычет только. Тихонечко так, еле слышно.

Опять к мозгам прислушался. Так не столько от боли хнычет. Скорей от того, что под животом всё горит, продолжения требует. На все готова, воспиталась, значит, чисто конкретно. У меня ж сердце колотится, чуть не выскакивает. Еще бы, сколько сил на цыпу положил. Ну, хоть не так обидно, понеже она Богоугодные старания мои ценит…

- Понравилось? - спрашиваю.

А она тут засвоевольничала. Голову в сторону от меня отвернула, только задом еще чуть-чуть подколыхивает, никак пожар у хотимчика своего не погасит.

- На меня смотри! - это уж я громче, приказываю.

Повернулась, мне в лицо уставилась. Улыбаюсь про себя. Как цыпа моя Серому достанется, а потом и Мамеду, думаю, на пятерку мое воспитание оценят. Ибо еще Павел сказал, что начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли, - он говорил, - не бояться власти? Делай добро и получишь похвалу от нее.