Путь к свободе Глава 7. Допрос

Сознание возвращалось медленно и какими-то рывками. Перед глазами виднелось то безумное от боли лицо Жюли с распяленным в крике ртом, то ухмыляющаяся физиономия Кавиньяка, то презрительно-насмешливое лицо де Боли. Постепенно туман в голове стал рассеиваться. Открыв глаза, Шарлота уставилась в каменную стенку, расположенную в двух метрах от неё. Очень чесался нос, но почесать его она оказалась не в силах. Герцогиня занимала ту же позу в той же камере, где несколько дней назад она увидела свою служанку. Теперь же она, как и несчастная Жюли, совершенно голая, стояла на коленях, широко раздвинув ноги и вывернув назад руки. Цепь от массивного ошейника, пристегнутая к кольцу в полу, не позволяла даже попытаться встать. Шарлота понимала, что это конец. Завтра её замучают до смерти, выпытав все имена заговора. Оставалось только одно – умереть с честью.

Загремев, отворилась дверь. В камеру вошел Фуке с двумя стражниками. Старый горбун проскрипел:

– Ну, что, ваша милость? Готовы? Хе-хе-хе! Давайте, тащите её, палачи уж заждались.

От этих слов, брошенных совершенно будничным тоном, у Шарлоты выступил холодный пот. Господи, вот и всё, – пронеслось у неё в мозгу.

Одевать её не стали, и, заломив руки за спину, потащили в камеру пыток.

Втащив Шарлоту в камеру, стражники поставили её перед судейским столом. Четыре пары глаз впились в прекрасное нагое тело герцогини. Чувствуя на себе эти похотливые взгляды, Шарлота слегка покраснела и попыталась прикрыться руками. Однако палач тут же ловко завел ей руки за спину и крепко связал. Затем он толчком поставил Шарлоту на колени и отошел в сторону. Обвинитель вздохнул:

– Черт побери, какую красоту придется увечить! Что ж, продолжим. Итак, Шарлота де Коте, вы по-прежнему отрицаете, что пытались вовлечь в заговор барона Кавиньяка? Или вы перемените свои показания?

Шарлота молча стояла на коленях. Обвинитель вздохну еще раз:

– Послушайте, герцогиня, не усугубляйте своё положение. Вы же видели вчера, ЧТО с вами сделают, если вы будете упорствовать!

– Да, я… я говорила с бароном, – прошептала Шарлота.

– Прекрасно, о чём?

– Я хотела узнать его мнение… относительно… относительно заговора…

– Значит, заговор все-таки был?!

– Нет, это были просто разговоры… не более.

– Но барон утверждает, что вы ему говорили, что, – обвинитель поднял какую-то бумагу, – "…вы бы услышали лучшие имена Франции…". Кто эти имена?

– Я лгала, никаких имен не было.

– Вы это УТВЕРЖДАЕТЕ?!!!

– Да.

Обвинитель пожал плечами.

– В таком случае, стоит начать пытку. Палач!

Высокий мужчина в капюшоне вышел из угла. Подойдя к столу, он низко поклонился:

– Ваша милость, осмелюсь просить. ПРАВО ПАЛАЧА!

Шарлота с недоумением посмотрела на него. Заметив этот взгляд, Кавиньяк вышел из-за стола, и подошел к герцогине.

– Видите ли, по "праву палача", перед пыткой молодой, красивой женщины или девушки, он имеет право попользоваться ею! Ну, вы понимаете, – барон погладил грудь Шарлоты, – последний раз! Ведь, как правило, больше мужчин у его жертв не бывает! Так что, ваша светлость? – обратился он к обвинителю.

Тот снова пожал плечами:

– Почему нет?

Палач поклонился и сделал знак подручным. Шарлоту подхватили под руки и потащили к дыбе. Женщина была настолько ошеломлена, что даже не сопротивлялась. ЕЁ БУДУТ НАСИЛОВАТЬ НА ГЛАЗАХ У ВСЕХ!!! Между тем её поставили подле дыбы так, что поперечный брус уперся в низ живота. Палач нагнул Шарлоту и прихватил толстой веревкой её шею к продольному брусу дыбы, а его подручные, ухватив жертву за щиколотки, широко развели ей ноги. Упираясь подбородком в жесткое дерево, Шарлота, не мигая, смотрела в ухмыляющиеся лица своих "судей", стараясь запомнить их на всю жизнь. Вдруг она почувствовала, как что-то твердое и горячее коснулось её выпяченных половых губ. Обхватив женщину за плечи, палач одним толчком вошел в Шарлоту на всю длину своего члена, заставив ту вскрикнуть от боли. Затем последовали мощные толчки, обдирающие её подбородок о грубое дерево. С каждым толчком у Шарлоты невольно вырывались вскрики, очень веселящие сидящих за столом наблюдателей. Толчки всё убыстрялись и, наконец, обжигающая струя ударила в её истерзанное влагалище. Палач вытащил член из Шарлоты и буднично спросил:

– С чего начнём?

Кавиньяк хмыкнул:

– А с чего хочешь! Только помни, что тебе сказали!

Палач кивнул подручным. Все еще находящуюся в прострации Шарлоту потащили к "испанскому ослику". С виду безобидный этот "агрегат" был одним из самых страшных пыточных орудий и использовался чаще всего именно при пытках женщин. Подручные, подхватив Шарлоту под колени, широко развели ей ноги и усадили промежностью прямо на "ослика" так, что острая грань доски пришлась между половых губ герцогини.

Когда твердое дерево впилось в её нежную плоть, буквально разрезая лоно пополам, Шарлота, не удержавшись, вскрикнула. Больно было так, что на глазах мгновенно выступили слезы. Тем временем подручные палача развели ей ноги и сковали их толстой железной полосой. Шарлота застонала. Острая грань давила на клитор, а полоса не давала возможности хоть немного сдвинуть бедра.

На несколько минут в камере воцарилось молчание, прерываемое только тяжелым дыханием истязаемой женщины. Дождавшись, пока Шарлота немного успокоится, обвинитель спросил:

– Итак, я повторяю! Кто еще состоял в заговоре?!

Шарлота прохрипела:

– Граф де Лорш…

– Это мы уже слышали вчера от вашей служанки! Де Лорш – эльзасец, так что странно, что он состоит в заговорщиках. Мне кажется, вы пытаетесь увести следствие в сторону, герцогиня! Молчите? Палач, делай её!

Кивнув, тот подошел к сидящей на "ослике" Шарлоте и повесил на полосу, скрепляющую её ноги, увесистый груз. От вспышки острейшей боли в промежности, Шарлота откинула назад голову и издала пронзительный крик:

– А-а-а-а!!! Н-е-е-е-е-т!!!

– Повторяю! Кто еще в заговоре?!!!

– А-а-а-а!! Никог-о-о-о-о… Не н-а-а-а-д-о-о!!!

По знаку Кавиньяка палач привесил еще один груз. Шарлота уже ничего не понимала, что ей говорят. Слепящая боль в терзаемом лоне заполонила буквально каждую клеточку её тела. Не слыша ни единого слова, она сидела на своем "ослике", вытаращив от боли глаза и дико крича.

Кавиньяк снова махнул палачу, но тот, склонившись в поклоне, подошел к барону и что-то прошептал ему на ухо. Тот нахмурился и подошел к судейским:

– Палач говорит, что больше грузов вешать нельзя, иначе мы её покалечим. А Франс предупредил, чтобы её не увечили. Черт возьми!

Боли пожал плечами:

– Ну, так примените другую пытку!

Кавиньяк кивнул и подозвал палача:

– Снимай её! Облей водой и поставь подле стола.

Уже не кричащую, а хрипящую от боли в полуобморочном состоянии Шарлоту сняли с "ослика" и швырнули на пол. Палач вылил на корчащееся тело ведро ледяной воды. Шарлота закашлялась и открыла глаза. Увидев, что жертва пришла в себя, её грубо подтащили к столу и поставили на колени. Раздался мягкий голос обвинителя:

– Герцогиня, не усугубляйте своего положения. Вас подвергли только самой легкой пытке. Подумайте о себе, ведь вы еще так молоды!

Шарлота с ненавистью подняла глаза на "судей":

– Да, – хриплым голосом выговорила она, – я еще молода! И я! Слышите, Я, Шарлота Лавуазье де Котэ, герцогиня Нэверская, именем СВОЕГО суда, приговариваю вас всех к смерти!!! И смерть ваша будет ужасной!!

Кавиньяк развеселился:

– Господа, нам угрожают! И кто! Бунтовщица и заговорщица! Палач, на дыбу её!

Шарлоту подхватили сильные руки подручных и потащили к дыбе, стоявшей посередине камеры пыток. Страшное изобретение испанских инквизиторов являлось неотъемлемым "атрибутом" камер пыток. Пытка на дыбе считалась одной из самых тяжких, так как истязаемый человек после этой пытки, как правило, становился инвалидом.

Шарлоту растянули на дьявольском снаряде. Ноги, раздвинув почти на метр, зажали в толстой вертикальной доске с отверстиями. Руки вытянули над головой и затянули на запястьях веревочные петли. Веревки наматывались на барабан, снабженный храповым механизмом и коловоротом для вращения. Специальная подпорка под голову устанавливалась, чтобы допрашиваемый мог видеть своё тело и своих судей.

Закрепив веревки, палач вопросительно посмотрел на Кавиньяка. Барон встал из-за стола и подошел к растянутой Шарлоте. Минуту барон молча рассматривал самое прекрасное тело Франции. Из-за разведенных ног нежная киска Шарлоты была как бы выставлена напоказ. Между покрасневших после пытки на "ослике" половых губ отчетливо виднелся побагровевший клитор. Еще не тронутые палачами упругие груди, возвышавшиеся двумя завораживающими взгляд холмами, венчали напрягшиеся твердые соски нежно-розового цвета. Не удержавшись, Кавиньяк нежно погладил эти прелестные бугорки. Наклонившись к уху женщины, он прошептал:

– Шарлота, я могу спасти вас от пыток. Согласитесь стать моей, и я вас освобожу. Клянусь вам, вы сегодня же выйдете отсюда. Клянусь…

– Довольно, барон! Вы уже как-то клялись, – напряженным от боли голосом прошептала Шарлота. – Подите прочь, слизняк!

Кавиньяк выпрямился, молча посмотрел на растянутую женщину и махнул рукой. Тут же раздался скрип коловорота. Веревки впились Шарлоте в запястья, и несчастная почувствовала, что её тело начинает вытягиваться в струнку. Она решила терпеть, сколько это будет возможно, но после еще одного оборота не удержалась и застонала. Палач продолжал крутить ворот, пока герцогиня не завопила во весь голос. Шарлоте казалось, что сейчас её руки и ноги оторвутся.

По знаку Кавиньяка палач остановил вращение. Шарлота хрипло дышала. Её суставы и кожа были натянуты так, что казалось еще чуть-чуть, и они лопнут. Палач взял длинные клещи и аккуратно охватил ими левую грудь. Посмотрев на барона, и увидев одобрительный кивок, он стал сводить ручки клещей, сдавливая нежную плоть.

– А-а-а-а-а-а!!! А-а-а-а-а!!!

– Обвиняемая, я повторяю вопрос!

– А-а-а-а-а… Барон де Кувуа-а-а-а-а…

– Еще? Палач, жми!

– Н-е-е-е-е-е-т… А-а-а-а-а!!! Маркиз… маркиз де Леклерк… умоляю… не надо… я… я все скажу…

– Говорите! Палач, подожди.

– Я… это… граф де Морни… еще барон… барон де Сотэ…

– Кто из принцев был в заговоре?

– Никого… только я…

– Палач…

– Умоляю… не надо… я… больше никого… клянусь…

– Палач, делай!

Палач выпустил побагровевшую грудь из клещей и сжал другую.

– А-а-а-а-а-а!! А-а-а-а-а-а… а-а-а-а…

…

…

…

– А-а-а-а-а-а!!!

– Палач, достаточно! Дай ей немного отдохнуть. Ну что, господа. Следует ли продолжать пытку или герцогиня сказала всё? Как вы думаете, барон?

– Думаю это всё, что она знает. Да и служанка подтвердила, что принцев в заговоре не было, а уж её-то пытали по полной. Как и предполагал мессир Франс, заговор был только в самом зародыше. Всех этих господ даже трогать не надо. Узнав, что Шарлоту схватили, они сами разбегутся по имениям, как крысы.

– А что с ней делать?

– С ней дело другое. Королева её примерно накажет, чтобы другим неповадно было. Дайте ей пару дней отдохнуть, затем я перевезу её в Париж.

– На свидание с её величеством?

– Да! Ей предстоит интересное свидание!