Путь к свободе Глава 2. Шарле

Замок Шарле располагался в двадцати лье от Анжера. Когда-то это было гнездо тамплиеров, пока король Филипп Красивый не уничтожил великий орден. Поговаривали, что именно там пытали Великого магистра Жака де Молэ, прежде чем перевести в Париж и сжечь на костре. Построенный без всяких излишеств замок представлял собой четыре башни, соединенные высокой крепостной стеной. Стены и башни окружал глубокий ров. Во времена тамплиеров ров заполнялся водой, но теперь лишь по дну протекал небольшой ручеёк. В описываемые времена замок утратил свою военную роль и превратился в одну из самых страшных, разумеется после Бастилии, тюрем королевства. Но если в Бастилии томились враги короля, то здесь находились враги церкви.

Весь путь до Шарле Шарлота мрачно молчала. Кавиньяк несколько раз пытался своими плоскими шуточками вывести герцогиню из равновесия, но потом замолчал и он.

День потихоньку клонился к закату, когда копыта лошадей простучали по доскам подвесного моста, и карета въехала во внутренний двор замка Шарле. К карете тут же подскочили двое солдат и распахнули дверцы.

– Ну, вот мы и приехали, дорогая Шарлота. Надеюсь, вам здесь понравится, – не удержался от колкости барон. – Конечно, это не Анжер, но…

Разглагольствования барона прервал подошедший к карете высокий мужчина в черном костюме. Худое строгое лицо и глубоко запавшие глаза выдавали в коменданте замка человека аскетичного и фанатично преданного делу. Звали этого мужчину Франсуа де Боли.

Подойдя к карете, комендант молча поклонился и спросил низким голосом:

– Господин де Кавиньяк? У вас есть приказ об аресте?

– Вот он, господин де Боли. Подписан Его величеством!

– Спасибо барон. Мадам, прошу вас выйти из кареты и следовать за мной.

Шарлота повела связанными руками:

– Извините, уж не знаю, как вас там зовут, но я не могу выйти со связанными руками!

– Меня зовут Франсуа де Боли, и я являюсь комендантом Шарле, – сухо проговорил мужчина. – И не надо повышать голос, здесь этого не любят. Господин Кавиньяк, помогите арестованной.

Нырнув в карету, барон помог обеим женщинам выйти. Комендант поочередно разглядывал арестованных, потом повернулся к барону:

– Барон, в депеше, что привез посыльный, была упомянута только одна женщина, а здесь две.

– Послушайте, де Боли, это, – Кавиньяк указал на Шарлоту, – Шарлота Лавуазье де Котэ, герцогиня Нэверская. Именно она и арестована. А это, – палец уперся в Жюли, – её служанка, но тоже заговорщица!

Мрачное лицо коменданта озарилось легкой улыбкой.

– Вот как! Герцогиня! Что ж, сударыня, идемте. Я провожу вас в вашу камеру.

– А с этой что делать? – спросил один из солдат.

– Эту, – тонкие губы Боли искривила усмешка, – эту в цепи и в обычную камеру.

По его знаку солдат разрезал путы на руках Шарлоты. Комендант сделал полупоклон, приглашая её следовать за ним. Тем временем Жюли подхватили под руки и потащили в противоположную сторону.

Пройдя в башню и поднявшись на третий ярус, комендант, Шарлота и Кавиньяк оказались в коротком коридоре с массивными дверями по периметру. Боли отомкнул одну из них, и Шарлота очутилась в небольшой камере с одним зарешеченным окошком.

В камере стоял деревянный топчан, застеленный грубым войлочным одеялом, такой же грубый стол и два табурета. В дальнем углу стояла деревянная кадка с крышкой для естественных отправлений. Шарлота перевела дух. В её мозгу рисовалось мрачное узилище с крысами и гнилой соломой, а тут! Тут в принципе было очень похоже на монастырскую келью, где она провела свои юные годы, после смерти родителей. Однако разочарование, только с другим знаком испытал и Кавиньяк.

– Ничего себе, – присвистнул он, – да это целые апартаменты!

Легкая усмешка опять пробежала по лицу коменданта. Он повернулся к Шарлоте:

– Располагайтесь, герцогиня. Сейчас вам принесут переодеться и поужинать.

– Мне? Переодеться??? Господин де Боли, я вроде неплохо одета!!!

– Герцогиня, еще раз напоминаю вам. У нас кричат только в камере пыток. В остальное время заключенные должны разговаривать тихо и спокойно. Вы переоденетесь в то, ЧТО вам принесут. Если вы не сделаете этого сами, вас переоденут силой!

Комендант поклонился и, подхватив под руку Кавиньяка, вышел из камеры. Дверь с лязгом захлопнулась.

Шарлота в гневе опустилась на топчан. Стиснув кулачки, да так, что пальцы побелели, она с ненавистью думала о Кавиньяке. Господи, какая же она глупая! Как можно было довериться этому мерзавцу. Она! Она, которая считала, что умеет разбираться в людях! Позор!

Мысли герцогини прервал звук отпираемой двери. В камеру вошел молодой человек в костюме стражника. Под мышкой он нес сверток какой-то одежды, а в руках у человека был поднос с ужином. Молча, поставив поднос на стол, молодой человек повернулся к Шарлоте:

– Сударыня, снимите с себя всю одежду и наденьте это.

Шарлота брезгливо взяла протянутый сверток. Там оказалась нижняя рубаха из грубого полотна и серое шерстяное платье. Женщина подняла глаза на стражника:

– Сударь, вы хоть отвернитесь, когда я буду переодеваться.

Стражник покачал головой:

– Нам не велено отворачиваться, сударыня. Я должен убедиться, что кроме того, что я вам принес, на вас больше ничего нет.

– Тогда отвернусь я!

Опять качание головой.

– Сударыня, я должен убедиться, что у вас нет ничего в руках.

Минуту Шарлота молча раздувала ноздри. Затем повернулась спиной к стражнику и произнесла:

– Тогда помогите, расстегните платье.

Она ждала, что его руки коснутся её. Но вместо этого, стражник вытащил кинжал, и одним взмахом распорол платье сверху донизу. Шарлота взвизгнула:

– Что ты делаешь, осел! Это мое любимое платье!

Молодой человек ухмыльнулся:

– Не волнуйтесь, оно вам больше не понадобится!

Шарлота в ярости сдернула платье. За ним последовали две сорочки, нижняя юбка, чулки и башмачки. Голая, она повернулась к стражнику, ничуть не прикрываясь. Герцогиня была прекрасна! Длинная шея переходила в точёные плечи. Два идеальных полушария упругих грудей венчали острые розовые соски. Тонкая, гибкая талия и плоский живот, переходили в самые очаровательные ножки Франции. Белизну кожи оттенял темный треугольник волос, прикрывавших лоно. Гордо вскинув голову, она издевательски поинтересовалась:

– Ну, убедились?!!

Стражник молча собрал разбросанные вещи и поклонился.

– Убедился, сударыня. Приятного аппетита.

С этими словами он вышел из камеры и захлопнул дверь.

Шарлота взяла рубаху. К её облегчению, та оказалась чистой. Надев её, она натянула поверх платье и завязала шнурок на корсаже. Шерсть туго обтянула её стан, а грудь, едва прикрытая рубахой, дерзко торчала из глубокого декольте. Вздохнув, Шарлота села к столу, и принялась за ужин. Кусок мяса, ломоть хлеба и кувшин воды. Не густо, но и не пусто, – подумалось Шарлоте. Притом она весь день не ела, так что с ужином было покончено быстро. Закончив еду, герцогиня прилегла на топчан и глубоко задумалась.

– Черт меня побери! Это вы называете темницей?! Да у меня крестьяне хуже живут!

– Барон, не забывайте, что она принцесса крови. К тому же, насколько мне известно, крестница наследника престола. Я не могу отправить её в каземат. Вот служанка, например, уже там. И поверьте, ей там очень несладко!

– Так что же вы от меня хотите?

– Привезите мне приказ о содержании герцогини. И я тут же переведу её в узилище, там, внизу.

– А допросы? Королева хочет знать правду!

– Я могу провести допрос, но без пытки.

– Почему, черт возьми?!

– Я уже сказал. Принцессу крови я буду допрашивать с пристрастием только по получении соответствующих распоряжений!

– Хорошо. Завтра я еду в Париж. Через три дня приказ будет у вас!