Лотерея Глава 8. В душевой

Школьники стали расходиться, стараясь поскорее убраться с солнцепека. Всем хотелось как можно быстрее оказаться в кондиционированном воздухе и поближе к прохладительным напиткам. Последней уходила Салли. Она ушла только тогда, когда мистер Добсон прикрикнул на нее. Девочка бросила прощальный взгляд на сестру и побрела вслед за всеми. Дойдя до лестницы, ведущей в вестибюль, Салли оглянулась. Такой знакомый вид школьного двора теперь изменился самым ужасным способом. Теперь его главной достопримечательностью стала площадка с распятием, на котором корчилась ее сестра. Салли отвернулась и пошла на свой урок.

Когда девочка зашла в раздевалку, там сразу стало тихо. Ее одноклассницы даже не пытались заговорить с ней. И это было хорошо, так как Салли хотелось остаться одной. Под сочувствующими взглядами подруг она молча разулась, стянула с себя пропотевшую форму, трусики и пошла в душ. Стоя рядом с другими девочками под освежающими струями воды, Салли почувствовала вокруг себя непривычно напряженную атмосферу. Все было не так, как раньше. Никто не брызгался водой и не смеялся. Был слышен только шум воды и шлепанье босых ног. Хотя рожков в душе было меньше, чем девочек, места справа и слева от Салли остались незанятыми. Ее одноклассницы явно старались держаться от нее подальше. «Ну и хорошо, так даже лучше, - подумала Салли и с ожесточением принялась тереть себя мочалкой. - Господи, моя сестра сейчас на кресте, умирает от жажды, а я здесь, плещусь под душем…» Она вдруг ощутила себя предательницей и расплакалась. Салли закрыла лицо руками и медленно сползла на холодный кафель пола. Рыдания сотрясали ее худенькие плечи…

Салли не подозревала, что за ней (впрочем, как и за всеми прочими девочками, которые принимали в этот момент душ во всех трех женских душевых Школы) внимательно наблюдает мистер Джон Тейлор. Сидя в своем кабинете и потягивая мятный чай со льдом, Инспектор наблюдал за жизнью Школы. Он не совершал ничего противозаконного, это была его рутинная работа. Инспектор Школы должен быть в курсе всего происходящего в ней. В том числе и в душевых для девочек. Особенно младших классов. Они ведь так любят проказничать, знаете ли… Камеры слежения давали картинку из любого помещения.

Сегодня у него было специальное задание от Федерального Управления Социального Здоровья - составить подробный отчет о реакции учащихся на казнь, совершенную на территории Школы. Тейлор бегло просмотрел картинки из аудиторий и учебных комнат. Ничего неожиданного он не увидел. Старшеклассницы, как и предполагалось в прогнозе Управления, выглядели подавленно, но индекс их активности оставался в пределах возрастной нормы. И это хорошо, упаси нас Бог от депрессивных психозов. Учащиеся младших и средних классов наоборот, были очень возбуждены, но было видно, что они относятся к увиденному, как к какой-то новой игре. «Ну, а чего еще можно ожидать от наших малышей? - размышлял мистер Тейлор. - После того, как канал Фокс ти-ви стал крутить диснеевские сериалы «Лотерея для девочек» и «Повелитель подземелий», любой первоклашка теперь расскажет, кто такой Торквемада, куда и как засовывают кол, и какие бывают виды крестов для распятия. А куклы Барби-на-кресте и Барби-на-колу? Та-а-ак… А что поделывает сестричка нашей Келли? » Он набрал хорошо знакомую комбинацию на пульте и включил камеры в душевых спорткомплекса. Тейлор с удовольствием наблюдал за девочками, которые весело плескались и шалили («А с этими двумя я разберусь позже. Ты глянь, что вытворяют! »), одновременно записывая их разговоры для отчета. Он увидел, как в третью душевую наконец-то вошла Салли Смит, и стал внимательно наблюдать за ней.

«Девочка с характером! Ты смотри, как насупилась. А ничего, симпатичная. Фигура уже, как у взрослой. Не хуже, чем у старшей сестры. И даже родинка такая же. Та-ак, мы сейчас быстренько помоемся, вытрем носик, улыбнемся и пойдем по жизни дальше. На следующий урок, к примеру, - вдруг Инспектор Тейлор нахмурился. - Ну, ты посмотри, как разрыдалась. Картинка прямо из какого-то сопливого сериала - голая девочка сидит в душевой и горько рыдает по убиенной сестре. Что, мы так любим сестричку, или это просто истерика? Да, реакция нетипична. Она и в самом деле любит свою старшую сестру! » - заключил мистер Тейлор и сделал пометку в блокноте.

Инспектор нахмурился еще больше, когда увидел, как девчонка вдруг резко прекратила рыдать, поднялась с колен и энергичным шагом вышла из душевой. Инспектор видел выражение лица, с которым девчонка одевалась, и оно ему категорически не понравилось. «Она явно что-то задумала. Ну конечно, раз мы такие решительные, значит, обязательно бросимся спасать сестричку. Ночью. Оч-чень романтично! И махнем мы, разумеется, в Мексику. Куда же еще? », - ухмыльнулся мистер Тейлор. Инспектор дал команду компьютеру, и теперь камеры следили за каждым шагом Салли, где бы та ни находилась.

Джонни Тейлор был прав. Девочка сидела на лавке и натягивала гольфы с совершенно озверевшим выражением лица. Ни в чем не виноватые гольфы трещали, а Салли тем временем размышляла о сестре: «Нет, если Келли не дать воды, то на такой жаре до вечера она может не дотянуть. Она просто подвялится, как рыба из японского ресторанчика. На солнце уже явно больше ста градусов! Если что-то планировать на ночь, нужно начать действовать уже сейчас». Салли быстро заплела косички, глянула на себя в зеркало, поправила галстук и выбежала из раздевалки.

Класс Келли возвращался в свою аудиторию. Девушки шли молча, совершенно подавленные произошедшими сегодня событиями. Все они прекрасно понимали, что казнь Келли - это только начало, теперь любая из них может оказаться на кресте по соседству с Келли. Девушки помнили, сколько осталось вакантных мест рядом с ее крестом. Номера со 2 по 10 терпеливо ожидали своих постояльцев. Переступая порог класса, все невольно задерживали взгляд на оставшихся лежать на полу вещах Келли. Рядом со стопкой одежды сиротливо стояли ее туфли, которые девушка совсем недавно сняла со своих ножек. Мэгги сглотнула комок в горле, когда вспомнила, как выглядят сейчас ноги ее подруги. Мистер Добсон прошел на кафедру и постучал хлыстом по столу:

- Продолжим семинар. Объявляю для всех, что сегодня занятия будут продлены на то время, которое было потрачено на казнь Осужденной Смит. Маргарет, сложите ее одежду и украшения в этот пакет и отнесите его в канцелярию.

Мэгги взяла у мистера Добсона большой бумажный пакет и подошла к аккуратно сложенной одежде подруги. На самом верху стопки лежала скомканная перчатка Добсона со следами кала из заднего прохода Келли. Мэгги нагнулась и, двумя пальчиками, брезгливо отбросила ее в сторону Она присела рядом со стопкой и, шмыгая носом, принялась укладывать вещи в пакет. Лифчик, трусики, блузка… Укладывая блузку Келли, она уловила запах любимых духов подруги и всхлипнула, вспомнив, как они вместе выбирали ее в магазине, как весело смеялась ее подруга. На глаза Мэгги навернулись слезы. Наскоро запихнув вещи в пакет и держа в другой руке грязную перчатку, Мэгги выскочила из класса. Едва сдерживая рыдания, она пошла в канцелярию Школы. Мистер Добсон проводил ее задумчивым взглядом.

В полной тишине класс приступил к семинару…

Келли проводила взглядом спины последних зевак, и осталась наедине со своей болью и страданием. О да, боли было предостаточно, она выходила за все возможные рамки человеческого терпения и самого понятия о страдании. Но Келли приходилось терпеть эту боль и жить с ней.

Становилось все жарче. Полуденное солнце нестерпимо обжигало нежную кожу Келли, едкий пот выедал глаза, добавлял мучений впившийся в голову проклятый венец. Пить! Все что угодно за глоток воды! Келли облизнула пересохшие губы и оглянулась. Белые постройки школы колыхались в мареве, температура явно перевалила за девяносто градусов в тени, а на солнце было верных сто. Звуки далеко разносились в неподвижном воздухе: до слуха девушки доносились звуки со стадиона, расположенного с другой стороны Школы и даже шум машин на шоссе, до которого было целых полторы мили. Впервые за весь день вокруг Келли не было ни души. Так прошло какое-то время…

В сотый, в тысячный раз за этот ужасный бесконечный день Келли закричала. Это был просто вопль боли - бессмысленный, нечленораздельный. Дернувшись от пронзительной боли в пробитых ступнях, Келли бессильно обвисла на гвоздях и почувствовала, как крест слегка подрагивает в такт ее конвульсиям. Что-то непонятное творилось со временем. Келли вдруг поняла, что оно совсем остановилось. Даже солнце, которое зависло над ее макушкой, остановило свое движение по небу. Короткая тень от креста неподвижно замерла у приметной выбоины в бетоне…

Келли и раньше приходилось переносить сильную боль и тогда время, казалось, тоже замедляло свой бег. Она помнила, как секундная стрелка на часах в кабинете дантиста надолго замирала перед каждым прыжком, как мучительно долго текли минуты, когда она лежала под розгами Инспектора Школы…. Даже когда мистер Добсон сегодня порол ее кнутом - время медленно, но все же шло. Келли считала удары и чувствовала его течение. Всегда была надежда на прекращение боли: дантист, в конце концов, завершал свою работу, любая, даже самая жестокая порка рано или поздно заканчивалась. А сейчас Келли прекрасно понимала, что ужасная боль и страдание будут ее сопровождать до самого конца. И осознание этого факта добавляла ей еще больше мучений.

- Будьте вы все прокляты! Что я вам сделала?! За что мне этот ад?.. - пересохшими губами прошептала Келли и безнадежно застонала. Плакать она уже не могла.

От постоянного напряжения мышцы рук и ног стали сводить болезненные судороги, заставляя Келли все дольше отдыхать на seddulum. Но когда боль в истерзанном штырем лоне становилась невыносимой, а легкие начинали страдать от недостатка воздуха, девушка вновь начинала свое движение по кресту. Келли пыталась в который раз уменьшить боль в своих запястьях. Она пробовала изгибать спину и упираться в столб ягодицами, но боль и не думала уменьшаться, это было невозможно по определению!

Тут прилетела назойливая муха и стала ползать по потному лицу Келли, стараясь забраться в глаза. Девушка особенно остро ощутила свою беспомощность, когда машинально дернула правой рукой. Обе руки были крепко приколочены к проклятому кресту. Тогда она попробовала согнать ее, мотая головой, но вскоре прилетело еще несколько. Вскоре десятки мух ползали по телу и лицу измученной девушки, их привлекала влага и запах пота. Келли была в отчаянии. Каждое лишнее движение приносило новую боль и отнимало силы, в конце концов, она перестала обращать внимание на назойливых насекомых и, закрыв глаза, сосредоточилась на дыхании. Вдобавок ко всему, ее кожа под солнечными лучами быстро обгорела. Как у всех блондинок, у Келли была очень нежная белая кожа, и ее нагое тело быстро обгорело под беспощадным солнцем Нью-Мексико, приобретя оттенок свежесваренного омара…