Шторки Часть 2

Вот и ее вагон. Я бежал вдоль поезда, проклиная его длину, низкую облачность, из-за которой самолет сделал три лишних круга перед посадкой, и таксиста, слишком неторопливо довезшего меня от аэропорта Минвод до вокзала, да еще и с заездом на заправку. В результате поезд уже 10 минут как стоял на перроне, когда я, наконец, добежал до нужного вагона. Я позвонил ей, как только сел самолет. К моему счастью она сразу взяла трубку, и все также радостно-спокойным голосом спросила « Милый, ты уже на вокзале? ». С облегчением вздохнув, я сказал, что еще нет, но уже очень скоро буду. Я вбежал в ее вагон, нашел ее купе, открыл дверь… слава Богу, моя любимая красавица-жена целая-невредимая ждала меня, сидя на нижней полке. В купе никого больше не было. Она рванулась ко мне в объятия так, как будто мы не виделись целую вечность.

– Я люблю тебя, радость моя… – шептал я ей на ушко в перерывах между поцелуями.

– Я тебя тоже… – отвечала она, прижимаясь ко мне мокрыми от слез щеками.

– Почему ты плачешь?

– Я очень рада видеть тебя. Я… так соскучилась.

Она старалась не смотреть мне в глаза, а я не был морально готов сейчас спрашивать ее о чем-либо. Мы вышли на привокзальную площадь, сели в ожидавшее нас такси и поехали на Домбай. Сидя на заднем сиденье, я прижимал Машу к себе и думал только об одном – наконец-то мы вместе, впереди две недели отпуска, все будет хорошо. В машине Машу быстро укачало, она легла мне на плечо и задремала. Я смотрел ее красивое лицо и мысли вновь возвращались к увиденному в купе… а дальше включалась фантазия… моя жена раздевается под взглядами кавказцев… ее заставляют сосать… ее трахают во все дырочки… в нее кончают… Последняя мысль была настолько возбуждающей, что член уже был готов порвать джинсы. Если так дальше пойдет, мы не доедем до места, я изнасилую собственную жену прямо в машине на глазах у водителя. Каким-то неимоверным усилием воли я заставил себя перестать думать на эту тему, стал смотреть на проплывающие мимо пейзажи и незаметно тоже задремал.

Мы проснулись уже на подъезде к Домбаю. Вокруг высились красивейшие скалы, дорога петляла среди елей и сосен, усыпанных снегом. Красота! Настроение сразу же стало праздничным, и по приезду мы постарались побыстрее зарегистрироваться и получить ключи от номера. Те, кто был на Домбае, знает – природная красота, которая просто потрясает, там обратно пропорциональна сервису. В смысле – сервис стремится к нулю. Мы были к этому готовы заранее, поэтому особо не обращали внимания на скромную обстановку нашего номера в «4-звездочной» гостинице, каковой ее считают только владельцы данного заведения. А меня так и вообще в тот момент интересовало лишь одно – быстрее оказаться в постели с собственной женой.

Наконец-то! Постель! Сил моих больше нет… Я не спала всю ночь, дрема в машине – не в счет. Я прекрасно видела, что муж хотел меня прямо на заднем сиденье машины, но не было сил даже поласкать его, не говоря уж о большем. Я нередко беру у мужа в ротик на заднем сиденье такси, когда мы возвращаемся домой из гостей, и меня возбуждает то, что часто это не остается для водителя тайной. Но на ближайшие сутки приключений мне вполне достаточно, чтобы еще рисковать привлечь внимание водителя, который тоже явно не русский. Да и другие причины были.

Ох, уж эти горячие кавказские парни! Часа, который я провела у проводника, оказалось для моих попутчиков более чем достаточно, чтобы полностью восстановить силы. Стоило мне вернуться в купе, как они набросились на меня, как стая голодных волков. Я даже не успела снять халатик, он слетел сам где-то через полчаса неистового траха. Бедная моя попочка… Как же ей досталось! Почему-то ночью они хотели исключительно анального секса. Но теперь они уже экономили силы – кончал один (в рот, на лицо или грудь), входил другой. А у третьего я в это время дрочила, сосала или лизала. Теперь, чтобы кончить, каждому из них требовалось гораздо больше времени. Но их-то все же было трое, а я одна! Они ложились на меня сверху, заставляли поднять ноги повыше и брали в попку в этом положении. Или клали на живот, пороли ремнем (не очень сильно, но чувствительно, следы точно останутся), а после ставили раком и входили в попку в этой позе. Я вылизывала их анусы, была морально готова к худшему, но повезло – они оказались весьма чистоплотными, я даже получала удовольствие от того, как вставали их члены, когда я языком проникала поглубже.

Во время стоянок их вообще охватывал какой-то угар. Видимо, они считают какой-то особенной доблестью поиметь блондинку в ярко освещенном купе с раздвинутыми шторками, когда поезд стоит на остановке, и по перрону ходят люди. Ночью с перрона такие сцены, думаю, смотрятся особенно интересно. Поэтому мало кто проходил мимо, не задержавшись возле нашего окна, за которым трое бугаев сношали здоровенными членами в попку стоящую раком стройную симпатичную славянку. Но мне уже было все равно, тем более что в этих местах меня никто не знает, да и коньяк, который мне периодически подливали, делал свое дело. Даже заводило еще сильнее в какие-то моменты, все ж прилюдный секс – это не каждый день бывает. А у меня, если честно, было и вовсе впервые… Мне очень стыдно, но именно на одной из таких остановок я кончила сильнее всего.

– Что, девочка, понравилось? Будешь помнить нас. Так тебя еще долго никто не трахнет… – довольно протянул один из них, отваливаясь от меня.

Я не помнила количество раз, сколько меня поимели за последние сутки. Я не очень хорошо понимала, где я и что со мной. Я безумно устала. Но я точно знала, что хочу так еще, что мне понравилось…

– Понравилось… – тихо-тихо прошептала я, но как оказалось, они услышали.

– В Домбае отдыхать будешь? Мы там местные. Да и в Москве нередко бываем. Ну-ка, запиши телефончик. Захочешь повторить – позвонишь. А я думаю, ты захочешь, таким красивым сучкам, как ты, нужно много секса. Ну, и свой номерок дай, на всякий случай…

В какой-то момент, ближе к утру, мы отключились все вместе после очередного сношения. Думаю, часик мы все же поспали, уж не буду уточнять, в каких позах. Нас разбудил стук проводника в дверь, мол, до Минвод 40 минут. Я уже было надеялась, что все закончилось, и даже начала потихоньку одеваться. Но то ли и правда они двужильные, то ли утренняя эрекция дала себя знать – я вновь была насажена на три члена одновременно, и все трое кончили во все мои дырочки как по команде в тот момент, когда поезд въезжал на вокзал Минвод. Теперь они уже не сдерживали себя, каждый кончал туда, где был его член в данный момент. Времени нормально подмыться не было, муж должен был уже ждать меня. Троица исчезла очень незаметно. А я наскоро обтерлась, как могла, быстро оделась и присела на полку со слабой надеждой, что муж не заметит не только сперму, вытекающую из моей попки и влагалища, но и засосов, оставленных на моем теле.

В комнате было темно, но когда глаза привыкли, я не мог не увидеть то, что неосознанно ожидал – несколько засосов на груди жены темнели на фоне ее светлой кожи. Так же, как следы от ремня на круглой попке. Перед сном Маша вышла из ванной в ночной рубашке, что уже само по себе было необычным. Как правило, она приходила в комнату в халате, который слетал с ее плеч на полдороге к постели, куда она ныряла уже полностью обнаженной. Естественно, что и сейчас рубашка не долго продержалась на ее теле. Все нерешительные разговоры типа «…милый, я так устала, давай завтра…» закончились очень быстро. Я не сомневался, что она действительно устала, но это только заставляло мой член быть еще более настойчивым, и вот она уже стонет подо мной, широко раскинув ножки и подмахивая попкой. Попкой, куда мой палец сегодня входит необычно легко…

– Трахни меня, любимый… я твоя… изнасилуй меня… – я чувствую на своей щеке ее шепот-крик, она вжимается в меня… мои глаза привыкают к темноте… я вижу свою обнаженную супругу во всей ее использованной красоте… Возбуждение взрывается в моем мозгу, я ебу ее с какой-то звериной силой… Я не помню, кончила ли она, но я так давно не кончал. Никогда не подозревал, какое это удовольствие – трахать свою жену, которую перед этим поимел кто-то еще…

Утром она просыпается раньше меня, и когда я встаю, она уже выходит из ванной свеженькая, умытая, накрашенная и одетая. Честное слово, хороший трах ей к лицу… И я люблю ее.

Наш отдых пошел своим чередом. Мы завтракали, катались на лыжах, наслаждались великолепными видами, гуляли по поселку, ужинали в какой-нибудь кафешке, и, опьяненные чистейшим воздухом и вином, с удовольствием шли в номер. Супружеский секс, и раньше не страдавший от недостатка чувств, в эти дни был особенно страстным. Особенно через несколько дней, когда засосы на Машиной груди почти исчезли, и чтобы спрятать их, ей не обязательно было одевать ночную рубашку, вполне достаточно было крема. Я ни о чем не спрашивал ее, делал вид, что ничего не замечаю, боясь спугнуть те новые ощущения, которые появились у нас обоих. Стал лишь немного жестче трахать ее и, попробовав однажды связать ей руки над головой, увидел, как неожиданно быстро она кончила. В остальном все пришло в привычный ритм, лишь изредка я замечал, что при некоторых телефонных звонках она старается отойти для разговора подальше от меня. Впрочем, эти разговоры были очень короткими, а на мои вопросы, кто звонил, она отделывалась общими фразами. Я не придавал этому особого значения.

Так продолжалось всю первую неделю. Однажды вечером мы решили внести небольшое разнообразие в нашу курортную жизнь и сходить на местную дискотеку. Именно это и внесло определенность в нашу дальнейшую жизнь и избавило от недосказанности. Народу там было довольно много т. к. других вечерних развлечений особо не наблюдалось. Музыка была на удивление неплохая, в основном из 80-х, так что мы получали удовольствие и от танцев, и от коктейлей, и друг от друга. Маша выглядела великолепно: стройная блондинка, с распущенными до плеч волосами, с сексуальной грудью… Она зажигательно танцевала, много смеялась в ответ на мои шутки. Не удивительно, что через некоторое время ее заметили в зале многие… А еще чуть позже стали приглашать на медленные танцы. Я был не против, почему нет? Тем более что видел, какой удовольствие получает жена от всеобщего признания ее красоты. Количество коктейлей постепенно делало свое дело, я расслабился, наблюдая за тем, как танцует народ, и уже не очень следил, на какие танцы и с кем уходит Маша, хотя и замечал, что руки ее кавалеров ведут себя во время танцев довольно вольно. Но я видел, как блестят глаза моей жены, когда она возвращалась обратно за столик, и не хотел ломать ей кайф. Да и себе, если честно, тоже. Это ведь заставляет бурлить кровь, когда видишь, как твою жену во время танца как бы невзначай гладят по груди или по попке. В полувозбужденном состоянии я пошел заказать еще коктейль, и даже не сразу понял, что после очередного танца она не вернулась за столик. Стал искать ее глазами, но не видел. Может, в туалет вышла? Но когда она не пришла и после двух танцев, я решил пойти ее поискать. Ни в женском, ни в мужском (вдруг перепутала?) туалетах ее не было. Я вышел на крыльцо и недалеко от себя услышал неспешный разговор.

– Ох, хороша баба… ты уже попробовал ее?

– Ты про кого?

– А, значит не пробовал… да тут очередная отдыхающая с Москвы… горячая штучка… и послушная такая…

– Одна что ли здесь, или с подружками?

– Да нет, с мужем… но ее наши ребята еще в поезде опробовать успели, теперь вот здесь продолжают и с друзьями делятся.

– А муж?

– Да вроде как пока не въезжает, что с его благоверной делают.

– Ха. А как мне поучаствовать?

– Да вон по коридору к угловой комнате на первом этаже подходи, там сейчас праздник. Только тихо!

– Понял.

Меня била дрожь, но легкого мороза на улице я не чувствовал, а щеки горели. В ушах стояли слова «…в поезде опробовать успели… с друзьями делятся…». Так вот, что за звонки это были. Ее готовили к продолжению. От этих мыслей опять встал член. Настало время убедиться.

Я потихоньку обошел здание сзади. В одной из угловых комнат горел свет. Забраться на фундамент и подтянуться на руках до подоконника было делом техники. Шторы были закрыты, но не до конца. Похоже, это был мой удел в этой поездке – подглядывать. Открывшаяся картина меня, можно сказать, не удивила. Посередине комнаты стояла кровать, на которой абсолютно голой лежала моя жена. Ее руки и ноги были растянуты по краям каркаса. В этот момент ее трахали двое – один, похоже, был близок к тому, чтобы кончить в ее киску, а второй плотно прижал к своему паху ее рот, засунув член, видимо, в самое горло. Через некоторое время этих двоих сменили еще трое, среди которых был тот самый «интересовавшийся», которого я видел перед входом. Они отвязали Машу и расположились в позе, позволяющей иметь ее сразу втроем.

Долго висеть на подоконнике было невозможно, да и попасться в этом положении на глаза местным ребятам не хотелось. Шансов силой объяснить им, что они не правы, не было никаких. Да и не правы ли они были? Было понятно, что угрозы для Маши никакой нет. Никто не собирался ее калечить или похищать. Ее хотели просто трахать, а она не особо сопротивлялась этому желанию. Напротив, она подчинялась и получала от этого удовольствие. Мой стоящий член подсказывал мне, что удовольствие в нашей семье сейчас получает не только она. Я вернулся к бару, чтобы расплатиться, и через несколько минут незаметно ушел в номер. Расстелил постель и лег, пытаясь собрать мысли в кучу. Что мне делать? Как жить с этим дальше? Спустя час ожидания меня сморил неспокойный сон.

Муж спал, когда я вошла в номер. Весь этот вечер я не переставал думать о том, что же я скажу мужу. Думала, начиная с того момента, когда один из моих попутчиков перехватил меня в танце, плотно прижал к себе и тут же начал неприкрыто лапать мою грудь.

– Ну что, Машка, что надумала? Мы тебе звоним-звоним, а ты все чего-то стесняешься… Чего стесняться-то, после того, что между нами было? – он довольно рассмеялся собственной шутке.

– Прекрати. Я здесь с мужем… – попыталась я отстраниться от своего преследователя.

– И что? Кому это интересно? Мы ж тебе еще в вагоне сказали, что здесь продолжим. Не помнишь, что ли? И ты, вроде как, не против была… а теперь, что же, в кусты? Не выйдет, девочка. Знаешь, теперь ты как в армии: не умеешь – научим, не хочешь – заставим.

– Не надо, пожалуйста…

– Значит так. Расстегнула блузку на груди. Сама. Быстро! – холодный взгляд кавказца и его ладонь, до боли сжавшая мою ягодицу, не оставляли сомнений в серьезности его слов.

А я… я почувствовала, что опять теку… и опять хочу почувствовать эти руки на всем теле, а эти члены – во всех дырочках. Мои руки сами начали расстегивать пуговки… Поняв, что мое сопротивление сломлено, он твердо взял меня за талию и в ритме танца увлек за собой. В коридоре нас уже ждали. Меня затащили в какую-то комнату, без лишних разговоров раздели и просто изнасиловали… Хотя я и не пыталась сопротивляться. Я вновь текла и кончала вслед за оргазмами своих хозяев. А они вели себя именно как хозяева. Все шло по кругу – «…соси, сучка…», «…привяжите ее…», «…встань раком…», «…подними задницу повыше…», «…раздвинь попку сама…», «…лижи яйца…», «…глотай…» и т. д. Это все затянулось часа на три, поэтому, когда я вернулась в номер, иллюзий, что муж все еще чего-то не понимает, у меня уже не было. Он спал, лежа на боку спиной ко мне, и я было решила, что разговор откладывается до завтра, а там, глядишь, все как-нибудь рассосется…

– Как самочувствие? – вопрос был задан не очень резко, но все же заставил меня вздрогнуть.

Я молчала, не зная, что сказать. А потом… потом я просто разрыдалась и упала на кровать, прижавшись к спине мужа. Некоторое время мы лежали так, потом он перевернулся на спину и обнял меня, прижав к своей груди. Он молча гладил меня, как котенка по плечам и голове. Постепенно наши лица оказались на одном уровне, и муж начал целовать мои глаза, губы… через некоторое время мы уже целовались взасос, и он стаскивал с меня одежду. Его член был просто каменным. А рука проникла в мое и без того истекающее влагалище. И вот я опрокинута на спину, он резко раздвигает мне ноги и входит в меня. Я устала, но ощущение, что сегодня меня трахает муж, который понимает, что перед ним меня поимели другие, безумно возбуждало.

– Они не обижали тебя? – вопрос звучит, как выстрел. Ужас, стыд и новая волна возбуждения одновременно наваливаются на меня.

– Нееет… – после долгой паузы я, наконец, выталкиваю из себя этот стон.

– Тебе понравилось? – всего-то второй вопрос, но мне уже намного легче отвечать, правду говорят – сложно в первый раз.

– Дааа… – его член сейчас порвет меня. Он переворачивает меня на живот, ложится сверху и входит в попку без всякой подготовки. Впрочем, о чем я, подготовки было больше, чем нужно, и он это чувствует.

– В попку тоже трахали? – я сейчас умру от стыда… но чего уж теперь…

– Дааа… милый, я люблю только тебя!

– Я знаю, любимая… – от этих слов у меня на глаза наворачиваются слезы. – Они снова поимели тебя во все дырочки?

Снова? Значит, он понял все, что произошло в поезде? Что же мне ему говорить? Отпираться или признаваться? Как же он возбужден… его это тоже заводит? И я решилась.

– Да, милый. Они подчинили меня в поезде и продолжили все сегодня.

И я рассказала ему все.

Я слушал ее рассказ, и время от времени не мог сдержаться, чтобы не прервать эту историю очередным погружением в одну из дырочек своей супруги. Это была самая сексуальная и возбуждающая ночь в моей жизни. Мы занимались любовью, как сумасшедшие. Точнее, сумасшедшим был я, а Маша была очень уставшей, но мое желание и наше общее возбуждение не давали ей уснуть. Она плакала, смеялась, стонала подо мной, шептала что-то невразумительное, и вновь рассказывала какие-то детали… и всматривалась в меня сквозь ночной сумрак спальни.

– Я люблю только тебя, милый. Я твоя, только твоя. Все, что произошло, это какое-то наваждение… ты мне веришь? – она напряженно ожидала ответа.

– Конечно, я тебе верю. Я тоже люблю тебя. Если честно… меня заводит вся эта история, – решился признаться и я.

– Ты хочешь сказать… тебя возбуждает то, что твою жену трахают другие мужчины? – она замерла в ожидании ответа.

– Да… Да, милая, так и есть. – после долгой паузы ответил я. – И я хочу, чтобы это продолжалось…

– Что продолжалось? Ты хочешь, чтобы меняяяя… – она не смогла сдержать сладострастный стон, потому что в этот момент я снова вошел в нее. – Ты хочешь, чтобы меня и дальше имели… другие мужчины?

– Да, Машенька, я хочу этого. Но я хочу, чтобы ты была максимально осторожной. Твое здоровье для меня важнее всех этих игр, пойми, – при этих моих словах она вновь застонала и страстно прижалась ко мне.

– А как ты отнесешься к тому, что они сегодня сказали, что завтра снова позвонят мне или найдут другой способ заполучить меня к себе на пару часов?

Это был предел моего терпения. С рычанием дикого зверя я начал в бешеном темпе трахать ее попку и, кончив, провалился в какой-то полубредовый сон…

Утром мы проспали все завтраки на свете. Я проснулся оттого, что Маша сонно потянулась и, перекатившись, прижалась ко мне. Мы посмотрели друг другу в глаза. Похоже, что все было понятно без слов. Мне не хотелось в тот момент вновь возвращаться к этому разговору. Мне хотелось просто любить свою жену. Мы встали из постели только к обеду, пошли погулять, зашли в кафе. Мы сидели за столом напротив друг друга, когда у Маши зазвонил телефон. Она взглянула на высветившийся номер, покраснела и с робким вопросом взглянула на меня. И я принял решение. Я улыбнулся. Я сказал «Ответь…». И поцеловал жену, когда она сказала «Алло? ».

– Алло?

– Маша? – голос был мне не знаком.

– Да, кто это?

– Меня зовут Сергей. Я от Мурата. ХХХХХХ.

Ну вот, опять… я молчала.

– Ты меня слышишь?

– Да, конечно.

Ну почему опять твердеют соски, и хочется сжать бедра?

– Я хочу, чтобы ты приехала ко мне сегодня в семь. Сможешь?

– …Да… конечно… куда ехать?

Если бы кто-то мне сказал перед поездкой в отпуск, что после возвращения моя жизнь настолько изменится, я бы рассмеялась ему в лицо. Для этого не было никаких предпосылок. Я была порядочная женщина, для которой секс на стороне был большим исключением из общего правила. Самое интересное, что я и теперь остаюсь порядочной женщиной, красивой, любящей мужа и детей, работающей в уважаемой фирме… Но теперь у меня есть и вторая жизнь, или Игра, как все это называет мой муж. И в соответствии с правилами этой Игры я становлюсь морковкой, когда мне поступает звонок, и мужчина на другом конце говорит правильные слова. Морковка – это и значит в переводе с новомосковского «приличная, чаще всего замужняя женщина, которую можно вызвать и поиметь». Условия такого вызова бывают разные. Чаще всего – за деньги. За большие деньги. Я – одна из немногих, которая делает это, как говорится, из любви к искусству. А еще потому, что это нравится моему мужу. А это так и есть. Результатом нашего совместного отпуска на Домбае стало то, что мы выяснили – нам обоим нравится, когда меня принуждают к сексу и имеют всеми способами. Конечно, есть ограничения, за которые мы оба не хотим переступать. Например, туалетные темы или переход от относительно легкой порки к более серьезным элементам садо-мазо. Нас вообще во всем этом больше всего интересует безопасность и чистота. Но следом за этим – секс.

Конечно, у меня по-прежнему есть кое-какие секреты от мужа, он знает не все, что со мной происходит в сексуальном плане. Так же как, уверена, и у него есть истории, о которых он мне не рассказывает. Но в целом мы достаточно откровенны друг с другом. Иначе во всем этом просто нет смысла, т. к. главный смысл Игры – это наше с мужем взаимное удовольствие. А оно не возможно без взаимного доверия. Это первое правило, которое я усвоила раз и навсегда еще на Домбае, когда приняла решение рассказать ему все. И не ошиблась, доставив огромное удовольствие своему мужу.

Второе правило, которое доставляет удовольствие лично мне – это покорность в сексе. Эту свою сущность я поняла окончательно в туалете поезда, идущего на Минводы, когда приводила себя в порядок между траханьем в купе с Муратом и его друзьями и визитом к проводнику. Этот визит был платой ему со стороны моих попутчиков за то, что он «подставил» им меня. Конечно, выйдя из купе, я могла и не пойти к проводнику. Ну не убили же меня бы за это? Но я сознательно подчинилась, поняв, что мне это доставляет удовольствие. И покорно сосала член проводника, который с ухмылкой поставил меня на колени, как только я переступила порог его закутка. А потом послушно держала сведенными свои груди, пока он трахал меня между ними, бросив меня на свою кушетку, и, наконец, кончил мне на лицо, так что мне опять пришлось зайти в туалет, прежде чем вернуться в свое купе. Я была покорной и на обратном пути, когда оказалось, что мы вместе с мужем едем с той же бригадой проводников, что и в первый раз. Нет, проводники в нашем вагоне были другие, но «мой» проводник, заметив меня на перроне, естественно, не замедлил сообщить обо мне двум молодым ребятам, обслуживавшим наш вагон. Нужно ли добавлять, что через пару часов меня пригласили в их купе, чтобы выяснить какие-то недоразумения с моим билетом? Муж, приняв все всерьез, хотел было пойти сам, но я отговорила его, сказав, что быстро вернусь. И действительно, разве полтора часа анального секса – это не быстро? Наше купе было соседним с купе проводников, поэтому муж с удовольствием наблюдал за реакцией пожилой пары, которые в этот раз были нашими попутчиками, когда они слышали звуки, доносящиеся из-за перегородки…

Я доверяю Мурату, своему хозяину, который теперь распоряжается мною с ведома моего мужа. Я знаю, что он не причинит мне вреда, смысла нет. Поэтому, когда он звонит сам, или звонят от него и называют пароль, я чаще всего покорно еду туда, куда мне говорят. И получаю удовольствие оттого, что со мной там делают. Но при этом я по-прежнему больше всего на свете люблю своего мужа и нашу семью, и ночью рассказываю ему все (или почти все), что со мной делали другие. И я знаю, что закончу все это, когда муж скажет – Game over!

Заканчивать ли Игру? Я пока не знаю. В ней много соблазнов, но и много издержек. Я давно вычислил Мурата, и все знаю о нем. На всякий случай. Но я все равно не могу не волноваться за жену. При этом меня возбуждает, что она покорно выполняет приказы других мужчин.

Иногда я спрашиваю себя: а если бы я мог вновь вернуться на вокзал к поезду, отходящему на юг, хотел бы я, чтобы шторки снова приоткрылись и показали мне то, что я тогда увидел? Я не знаю.

Возможно, иногда лучше, чтобы шторки оставались закрытыми.