Она Часть 1

Если школа-интернат чему нибудь и научила Марту, то в первую очередь это то, что силой можно решить все! Ее массивная фигура запугала большинство других девочек и помогла укрепить ее агрессивную сексуальность. Ее эксперименты с юными неопытными девственницами ясно демонстрировали, что для многих людей ощущение быть изнасилованными являлось очень волнующим!

Когда она встретила Джима, его застенчивость только пришпорила ее жажду. Он, также, был подавлен ею! Она сама назначила их первое свидание и поцеловала его, обняв его за талию. Она обращалась с ним, также как до того обычно нападала на своих подруг.

В их первое свидание она засунула руку к нему в штаны и проникала пальцем в его отверстие, играя им там. Несмотря на его нежелание этого, он возбудился от подобного вторжения.

И во время их третьего свидания она стала убеждена, что ее дружок хотел быть женщиной. Она целовала его погружая язык глубоко внутрь его рта, и он принимал ее поцелуй как женщина!

Она стащила его штаны до колен. Ее руки игнорировали его эрекцию, вместо этого она развела его бедра. И ее указательный палец прошелся между его дрожащих ягодиц. Обращаясь с ним словно с ее молодыми подругами, Марта медленно протолкнула палец глубже. Внутрь и наружу. Внутрь и наружу. Джим корчился и стонал, а она использовала его словно девочку!

Она подготовилась к их четвертой встрече. Пригласив к себе домой Джима, она купила dildo! Латексный strap-on делал ее чувства более мужскими. И Когда Джим пришел, она носила strap-on!

Джим был приятно удивлен. Легкие удобные стулья, обитые белым атласом. Толстый ковер. Большой шкаф белого цвета и такие же туалетный столик и комод. Но все это было задним планом для огромной двуспальной кровати, такой же белой как и вся мебель.

Марта со смехом рассказала, что заказала кровать самого большого размера для своей фигуры.

Джим был поражен, и немного в шоке, увидев, что Марта начала небрежно раздеваться. Его губы пересохли, когда она расстегнула блузку. Он пристально глядел на ее ошеломляющий атласный лифчик. Ее груди были большие, словно два грейпфрута!

Он, расширив глаза, смотрел как она расстегнула молнию на юбке и продемонстрировала свои атласные трусики.

И затем он увидел dildo! Он выпирал из ее паха внутри ее блестящих трусиков.

Оставшись в нижнем белье, она села на край кровати. Марта погладила простыню, рядом с собой.

"Иди сюда, посиди со мной" : ее голос звучал очень уверенно.

Джим был заполнен противоречивыми эмоциями: он все еще был возбужден предыдущим опытом в ее руках. Ее указательный палец пристыдил и смутил его, но все же он не мог отрицать волнение, которое он произвел!

Но он был раздражен ее активной позицией. Несмотря на его недостаток опыта в подобных вопросах, он понимал, что именно он должен совратить ее. А вид ее dildo вызывал у него смутный страх. Он был потрясен, поражен, но все же определенно возбужден.

Он понимал, что должен сопротивляться, но тем ни менее он кротко подошел к ней на плохо слушающихся ногах. Неспособный взять инициативу, он покорно сел рядом с ней. Его глаза, приклеились к шатровой выпуклости на ее гладких трусиках.

"Не бойся! Хочешь потрогать? Прикоснись к нему" : прошептала она.

Джим разрешил ей взять его холодную, трясущуюся руку и положить ее на тугой бугор атласной ткани. Неосознанно он пошевелил пальцами и сжал в ладони ее член. Он выл как живой!

Он вздрогнул, когда ее рука погладив его спину обняла его за плечи. Ощущая желание, он понимал, что он был беспомощен в ее объятиях. Сидя слегка ниже ее, он посмотрел в ее глаза. Она была очень красива с ее молочно белой кожей, большими глазами и пухлыми губами. Джим слегка приоткрыл губы и поднял голову, в ожидании ее поцелуя. Когда ее губы коснулись его, ему пришло в голову, что он должен был не ждать, а сам поцеловать ее!

Но все его сомнения исчезли, когда ее язык жадно проник в его открытый рот. Поцелуй вызвал в нем сладостную истому. Ему уже казалось совершенно естественным открыть рот, чтобы пригласить ее язык. Марта уже наполовину расстегнула его рубашку, прежде чем он понял, что она делает. Он вновь попытался изменить ход событий.

Его самоутверждение было воспринято Мартой как сопротивление. Она усилила энергию своего поцелуя, и сжатие своей руки обнимающей Джима. Он оказался беспомощен! Он чувствовал как она пробралась внутрь его рубашки, ее теплая рука ласкала его голую грудь посылая в него волны удовольствия. Она пощипала его соски. Джим услышал агонизирующий экстатический стон. Только через несколько секунд он понял, что это он стонал!

Реакция Джима удивила Марту и она мягко поцарапала ногтями его грудь. Джим задрожал в экстазе. Обольщенная, реакцией на ее ласки, Марта наклонилась и поцеловав Джима в шею, пробежала к его груди. Она зажала губами его сосок и пощекотала его языком.

Джим, просто, таял в ее руках! Облизывая и лаская его соски, она спокойно расстегнула оставшуюся часть его рубашки и ремень.

Джим попробовал подняться. Но она легко удержала его, продолжая раздевать. Джим хотел возмутиться, но Марта положила ногу на его голые бедра и прекратила его протест страстным поцелуем. Этот поцелуй очередной раз удалил пробуждающуюся мужественность. Ее раз и ее рука ласкала его грудь, его соски! Несколько минут она целовала и ласкала Джима, наслаждаясь его реакцией, словно застенчивой, робкой, испуганной и неопытной школьницы!

Ее руки развели его голые бедра, и объемный палец скользнул в теплое укромное гнездышко! Джим задрожал! Он напрягся в ее руках, но по мере того как ее палец скользил внутрь и наружу, расслабился. Он сдался ее опыту!

Уловив его невысказанное подчинение ее напору, Марта стремительно сдернула собственные трусики. Жесткий dildo выпрыгнул нружу!

Джим оказался сдвинутым назад, лежащим на ее атласной простыне, с Мартой, наверху. Ее ласки сделали свое дело, у него не осталось никакого выбора, кроме как кротко сдаться ее страсти. Марта добилась того что хотела. Она сделала из него испуганную школьницу, сдавшуюся ее лесбийской страсти. Он извивался под ней, отдаваясь ее желанию. Когда она подтолкнула, шире разводя его бедра, он взвизгнул с девичьим восхищением. А когда она толкнула его сжатые

ягодицы головкой ее пластикового члена, Джим выгнулся, облегчая ей доступ к его сокровенным частям!

Она проникла в него и он застонал от боли, испуга и жажды!

Марта твердо держала его напрягшееся тело, пока он не расслабился, а его руки обняли ее плечи.

Медленно, в начале, но с увеличивающимся темпом и энергией, Марта раскачивала ее бедра упираясь в его распахнутую промежность. Пальцы Джима переплелись с ее волосами на ее шее. С нарастающей страстью Марта наносила энергичные толчки в него. Удар, удар, удар. Их тела соприкасаясь издавали шлепающие звуки, которые смешивались с их тяжелым дыханием. На этом фоне проступал агонизирующий шепот Джима, который просил ее не останавливаться!

Марта ощущала дикий восторг занимаясь с ним любовью. Она восхищенно слушала его шумное дыхание и стоны наслаждения, с гордостью сознавая, что это она сумела довести его до такого состояния.

Это были безумные, отчаянные несколько часов.

В конечном счете Марта была пресыщена. Она устала и была счастлива.

Джим чувствовал беспокойство и стыд! Он ощущал себя нарушенным, оскорбленным. Он лежал рядом с ней и тихо злился.

Марта поняла его чувства.

Она поднялась и сказала: "Не расстраивайся. Я старше и опытнее тебя. Вы ощущаешь стыд, потому что ты наслаждался этим?"

Джим был ужален: "Я действовал не как мужчина, а ты обращалась со мной, словно с девушкой. Может тебе лучше получить в кровать настоящую девушку?"

Марта почувствовала гнев. То что он сказал, было слишком близко к правде. Она шлепнула его по лицу. Джим соскочил с кровати. Он ошеломленно сел на ковер.

Марта сверкала гневом: "Возможно ты прав. Возможно я люблю молоденьких девочек! Это объясняет, почему мне понравился ты. Во-первых ты большой sissy. Я видела, как ты реагировал, когда я ласкала твои соски! И когда я занималась с тобой любовью, ты наслаждался этим!"

Щеки Джима, загорелись от позора и ужаса, поскольку он помнил его восторженные чувства на ее манипуляции. Это было правдой: только его реакция заставила его отдаться ей!

Пристыженный, он посмотрел на ее тело. Облик этой потрясающе красивой женщины, смотрящей ему в глаза вызывал его желание. Марта стояла перед ним, все еще с dildo. И он, как палец указывал на Джима, напоминая ему о его позоре!

Все это возбудило его.

Марта, немедленно, поняла, что задела голый нерв. И она видела возрождающуюся жажду в его лице.

"Поцелуй его!" : приказала она.

Джим с ужасом смотрел на головку dildo. Марта толкнула его в лицо Джима. Но вместо того, чтобы отстраниться он прикоснулся к нему. Погладив его пальцами, он нежно прикоснулся губами к головке.

Марта задрожала от экстаза. Она чувствовала силу и власть. Она была его хозяйкой, его Госпожой.

"Открой рот!"

Джим замедлился. Страх, позор и возбуждение смешались в нем.

Марта взяла его за подбородок и разжав его челюсти, завибрировала бедрами погружая и вытаскивая dildo из рта Джима!

"Соси!"

Ее бедра продолжали работать в медленном ритме трахая его в рот. Джим ухватил ее бедра, пытаясь сдержать ее напор и со смесью стыда страдания и унижения посмотрел в лицо женщины трахающей его в рот. Впрочем его маленький член был тверд и дрожал от желания.

Марта отстранилась убедившись в ее власти. Она наклонилась к нему.

"Тебе действительно нравится быть моей девочкой! Я могу продемонстрировать тебе, что такое настоящее изнасилование".

Засунув руку под подушку, она вытащила верхнюю часть ночного комплекта baby doll.

Глаза Джима расширились в тот же миг, он понял для кого она предназначена. Но слишком поздно он решил остановить Марту. Розовый, пенистый нейлон уже был на его голове и плечах. Но в его положении, неустойчиво сидя на полу и поддерживая себя рукой, у него было мало возможностей воспрепятствовать действиям Марты. И когда мягкие сгибы ночной сорочки уже ласкали его кожу, он, к своему ужасу, нашел, что его унижение смешивалось с причудливым удовольствием!

Марта толкнула его на ковер. Он был, словно большая кукла в ее руках. Марта вытащила розовые панталоны из комплекта и натянула их на его ноги. Она поняла, что могла делать с ним все что хотела: он сосал и целовал ее член, он был лишен невинности ею.

"Один последний штрих, и мы увидим кто есть кто".

Она повязала ленту, отвратительную розовую атласную ленту, в симпатичный, глупый бантик на его волосах.

У Джима вызывало отвращение то странное послушание, которым он встречал ее действия. Но он дрожал от желания. Как он ненавидел сам себя в этот момент!

Руки Марты нащупали его соски, через тонкий нейлон. Она придавила его всем своим весом к полу, и Джим почувствовал как волна страсти пробежала по нему. Кровь в его венах, казалось, пузырилась и шипела с эйфористическим восхищением. Когда ее губы, прикоснулись к нему, он приоткрыл рот впуская ее язык, а его бедра разошлись в стороны, приглашая Марту к контакту. Его тело предало его!

Когда бедра Марты яростно толкнули пластик в его плоть, Джим знал, что она выявила в нем его скрытые желания.

Марта пользовалась им всю ночь. Его губы были раздуты от ее свирепых поцелуев, его соски были воспалены от ее жестких захватов, а его промежность ощущалась разбитой после ее разъяренных нападений в течение всей ночи. Вынудив его принять ее власть, она поставила его лицом к лицу с жесткой правдой: ему нравилось ощущать себя женщиной!

Она устала, но была удовлетворена.

Он чувствовал стыд и в то же время счастье.

Он выскользнул из кровати и собирался уйти, но она позвала его. Она указала ему на кровать, он вздохнул, но лег. Все, что он хотел, это уйти как можно скорее. Он пассивно и терпеливо лежал рядом с ней, ожидая ее действий.

Марта повернулась и легла на него. Ее поцелуй, вновь, пробудил его, и он уже не был удивлен, что его тело отвечало на ее ласку.

Она, снова, занималась с ним любовью, и он уже был блаженно счастлив, в своих девичьих реакциях. Когда она закончила, то продолжала лежать на нем. Марта спокойно обсуждала, что они будут делать и куда пойдут на следующий день. Джим же вновь начал ненавидеть себя, и решил, что, как только он окажется вне ее квартиры, она никогда больше не увидит его.

В конце концов Джим нашел в себе мужество встать с кровати. Он разорвал оскорбительную ночную рубашку, и с очевидным облегчением натянул его штаны. Он уехал немедленно и не прощаясь.

Двумя неделями позже он вернулся. Он позвонил ей и попросил разрешения увидеться. Входя в ее квартиру, он почувствовал холод на спине, но затаил дыхание от волнения.

Спальня стала другой. На сей раз она оказалась синей.

Джим сел на одно из кресел. Марта засмеялась и налила им обоим виски.

"Да, мы будем держаться подальше от кровати... пока".

Джим сделал глоток, и почувствоваал себя немного лучше.

Еще несколько глотков, и они оба смягчились, улыбнулись, и Марта заговорила о том чего они избегали до того.

"Мы должны поговорить об этом, Джим. Кое-что, той ночью, произошло внутри меня, я никогда не испытывала подобного прежде. Я чувствовала такое удовлетворение, о котором я никогда не мечтала. Я думаю... я все еще думаю, что это действовало и на тебя, таким же образом, но я могу и ошибаться. Я знаю, я была неправа... ужасно неправа, наряжать тебя в эту... ночнушку. Но я отказываюсь полагать, что остальная часть, того, что я чувствовала, было односторонним. Почему ты не можешь признать, что ты чувствовал себя также? Что это - мужская гордость?"

Джим громко вздохнул. Он молчал. Он не мог. Он даже не был уверен, что он должен быть здесь. Он чувствовал как руки Марты прикоснулись к его ладоням.

"Хорошо. Все-таки я была права, и ты наслаждался нашей любовью. Видимо ты ощущал угрозу своей мужской идентичности оттого, что мы делали. И поэтому ты отклонил меня".

Джим молчал. Она была права.

Марта продолжила: "Скажи мне, я тебе нравлюсь? В сексуальном плане".

Джим удивленно посмотрел на нее.

"Что за вопрос?! Конечно, да!"

Она улыбнулась и сказала: "Когда я приняла агрессивную, доминирующую роль, это не было намерением отнять твою мужественность. Просто твоя реакция была по женски пассивной. И я, только, дала тебе возможность представить... как это было бы, если бы ты был женщиной".

Джим был в затруднении. Она издалека приближалась к сути вещей.

Марта продолжала: "Скажи, это правда, что ты был возбужден и обеспокоен в одно и то же время?"

Джим не смог ничего произнести.

"Ладно. Получается, что единственное, что стоит на пути к нашему обоюдному удовлетворению - это угроза твоей мужественности. Хотя, ты наслаждаешься пассивной, покорной женской ролью, а мне нравится доминировать, словно мужчина".

Джим только пожал плечами. Правда, которую она говорила так спокойно, была ужасающая.

Марта заговорила жестче: "Послушай меня Джим. Я намного сильнее тебя. Я могла бы прямо сейчас сорвать твою одежду и изнасиловать тебя. И я знаю, что мы оба получали бы от этого удовольствие. Но утром я бы тебя потеряла. А я не хочу тебя терять, Джим! Я хочу быть с тобой всегда! Женись на мне, Джим!"

Он хотел в шутку спросить, кто будет невестой, но боялся ее ответа. Боялся услышать правду.

Вместо этого он прошептал: "И как ты это себе представляешь?"

"Мы пойдем на ролевой обмен: я буду мужем, а ты... моей женой!"

Он молчал и она заговорила снова.

"Я хочу, чтобы ты стал моей женой!"

Джим покачал головой. Он не представлял, что можно было ответить на такое предложение. Марта взяла его руки и приложила их к своей груди.

"Не волнуйся, любовь моя. Ты сказал больше чем достаточно. Лучшим ответом для тебя было бы расслабиться... лечь на спину и наслаждаться".

Джим, внезапно, рассмеялся. Он почувствовал, что с него свалился огромный груз.

"Может еще по глоточку, прежде, чем ты приступишь к своему злодейскому плану?"

Он протянул ей стакан, но Марта проигнорировала его.

"Если мы меняемся ролями, возможно ты должен обслужить меня. Ты теперь женщина, так что налей нам".

Их глаза встретились. Пауза затянулась.

Джим поднялся, взял стакан Марты и подошел к столику.

Позже он понял, что несмотря на все, что она делала с ним той ночью, именно в этот момент она проявила наибольшую мудрость. Она заставила его пересечь незримую линию. Без всякой ночнушки и dildo, она вынудила его принять женскую роль. Он вернулся со стаканами в руках.

"На подносе! Принеси стакан на подносе!"

Снова имелось крошечное колебание. А затем он принес стаканы на подносе.

Они выпили в тишине. И у обоих начала разогреваться кровь. Ее следующие слова были произнесены тихо и спокойно, но вызвали в Джиме эффект разорвавшейся бомбы.

"Один последний вопрос. Как относительно одежды? Я думаю, что дома тебе следует одевать юбку и все остальное... как женщине".

Джим был ошеломлен! И это то на что он так небрежно согласился? Но почему ее слова вызывают такую вспышку сексуального желания!

Его молчание вполне удовлетворило ее. Он не стал сердито отклонять эту идею. Даже не мотнул головой. Это было окончательное отречение от престола. И Джим не возражал и не сопротивлялся! Марта поцеловала его так нежно, как только она могла. Его чувства развивались вместе с интенсивностью ее поцелуя. Он смутно чувствовал ее пальцы на пуговицах его рубашки. Но когда ее руки прикоснулись к его соскам, его тело ожило. Каждое окончание нерва стало сверхчувствительным.

Когда Марта положила его на кровать, ее лихорадочное дыхание взволновало его еще больше. И лежа голым на сияющей простыне, он пассивно наблюдал как она раздевалась. Под блузкой оказался черный лифчик скрывающий ее грудь. По какой-то непонятной причине, ему нравилось, что она оставляла лифчик одетым. Она сняла туфли и выскользнула из юбки. Их глаза встретились когда она просунула пальцы под резинку ее черных трусиков и сдвинула их вниз. Джим потянулся, улыбнувшись ей, но она покачала головой.

"А ты ничего не забыл?"

Марта вытянула из-под подушки белую ночную рубашку. Джим чувствовал, что сейчас задохнется, так его распирало желание.

"Сядь и подними руки".

Он не мог пошевелиться! Ничто не могло сдвинуть его, а все его тело болело от желания окунуться в приятную гладкость ночной сорочки.

Марта взяла его за руку, и мягко потянула. Она одела ночную рубашку на его голову и просунула руки под атласные лямки. Легкая гладкая ткань скользнула по телу Джима, вызывая в нем восторг от ощущений на его коже. Марта, словно ребенок наряжающий куклу, расправила рубашку у него на груди. Верхняя часть сорочки была расшитой вычурным рисунком и перехвачена розовой

лентой прямо под маленькими чашечками. Марта развязала ленту и окончательно расправив сорочку стянула ленту красивым бантом на груди Джима. Эффект был потрясающий. Лента выдавила его мышцы в чашечки и заполнила их словно небольшие девичьи груди, застенчиво выглядывающие из-под кружева.

Она положила его обратно и расправила юбку.

Марта подтянула большое зеркало к кровати и согнула его, таким способом, чтобы Джим мог видеть себя на кровати.

Изображение представляло причудливую картину! Джим, с его розовыми щеками, его белокурыми локонами и снежно белой ночнушкой, словно выпархивал из полночной синевы простыни, напоминая красивую бабочку, приколотую для коллекции. Марта легла рядом, но Джим не мог оторвать взгляд от зеркала, которое, несомненно, для того и предназначалось. Когда она целовала его губы, когда она ласкала его грудь, когда она методично работала бедрами над его согнутыми и широко разведенными ногами, Джим отчетливо видел каждое движение. Сильное беспокойство одолело его. Трепет стал подавляющей эмоцией. Он отдавал последний остаток своего мужества без всякого сопротивления. Но его тело кротко согласилось на ее господство, его пассивное подчинение, его подтверждение ее превосходства, его послушное ублажение ее желаний, пристыдило его. И лежа под ней, он пассивно воспринимал ее страстное нападение. Ее громкие, чувственные стоны резко контрастировали с его рыданиями.

Его заполненные слезами глаза поймали отражение в стратегически расположенном зеркале.

Бедра и ягодицы Марты неистово раскачивались над его гибкой и обессиленной фигурой. Она насиловала его! Подавленный ее превосходящей силой и весом, феминизированный ее вычурной ночнушкой, все что он чувствовал, была инерция ее страсти.

Его подчинение выпустило в Марте самые плохие стороны ее натуры. Хотя внутренний голос говорил ей, что не стоит ломать его сейчас: слишком велик риск потерять его.

Скатившись с него, она подвела Джима к туалетному столику.

"Смотри, насколько по девичьи ты выглядишь. Давй посмотрим, как ты будешь смотреться с косметикой. Попробуй накрасить губы".

Пальцы Джима тряслись, он был неспособен держать помаду. Марта взяла розовую, и придерживая его подбородок накрасила его губы. Джим не ожидал насколько женственными они теперь выглядели. Словно бутон розы они так заманчиво тянули к поцелую. Он не знал названия всего, что она применяла: на его щеках, носу, веках, ресницах. Довершили все небольшие клипсы на его ушах. Из зеркала на Джима смотрела грустная, но очаровательная юная девушка.

До него донеслись слова Марты: "Какой основной предмет гардероба отличает женщин от мужчин? Что отвергают феминистки?"

Он хрипло прошептал: "Лифчик. Женщины носят бюстгальтер!"

"Верно! Лифчик... и это именно то, что ты будешь носить: красивый, эротичный лифчик!"

Джим увидел лифчик в руках Марты. Черный, с атласными чашечками. Бесспорно, он был сексуальным. Не сознавая своих действий, Джим повел плечами, сбрасывая ночную рубашку и

вытянул руки, предлагая Марте надеть на него лифчик. Когда Марта застегнула его, Маленькие чашечки оказались заполнены, сформировав маленькие груди. Джим тихо протестовал, но поднял руку и нежно погладил гладкую ткань.

Марта протянула ему черные чулки из лайкры и пояс, выполненный в одном ансамбле с лифчиком.

"Надень его сам. Имей ввиду, что надевать его будет очень неудобно".

Без всяких размышлений, Джим начал натягивать пояс, который оказался невероятно тугим. В конечном счете, он натянул пояс, который оказался больше корсетом чем поясом, и взволнованно посмотрел на Марту.

Марта опустилась перед ним на колени и надела на него чулки. Затем она принесла черные туфли на высоких каблуках, которые оказались, как раз впору Джиму.

Марта не делала длинных пауз. Она протянула Джиму белую блузку, и пока он надевал ее и застегивал перламутровые пуговицы, надела на него черную тесную юбку до колен. Завершил все черный лаковый пояс.

Она критично осмотрела Джима.

"Со временем волосы отрастут, а пока… " : она протянула парик.

Марта подвела его к зеркалу.

"Посмотри, разве ты не прекрасна, моя юная невеста?!"

Джим был восхищен, поражен и возмущен. Эта юная дама, на которую, несомненно, будут западать многие мужчины - был он.

"Милая, налей мне выпить".

Джим пошел к столику, и вернулся со стаканом виски на подносе. "Почему ты молчишь? Мы кое-что забыли!"

"Что?" : хрипло выговорил Джим.

"Как это, что? Разве пристало юной добропорядочной девушке разгуливать без трусиков?!"

Марта протянула Джиму черные атласные трусики.

"Надевай скорее и пойдем прогуляемся".

Эта последняя фраза Марты нарушила баланс эмоций Джима. Он рухнул на пол, и разревелся.

"Пожалуйста, Марта, не надо! Не превращай меня в женщину. Пожалуйста".

Но это было слишком поздно!