Принцесса бондажа Глава 2

Диана пробыла одна более двух часов. Пот заливал ей глаза, когда она испытывала свой десятый оргазм. Уже после третьего оргазма она потеряла контроль над обоими вибраторами и, беспомощная, не могла остановить их. Джемма связала её как следует.

Она стояла в углу комнаты, у неё были связаны локти, верёвки проходили и под коленями, и над ними, по ляжкам. Руки были связаны так (левое запястье привязано к правому локтю), что тесно прижимались друг к другу у неё за спиной. Рот её был заткнут 10-сантиметровым резиновым пенисом, а кожаная повязка, к которой он крепился, туго сжимала ей губы и щёки. К задней стороне этой повязки была прикреплена цепь, идущая к потолку. Всё это было бы просто кошмаром для того, кто не любит связываний, но Диана это обожала. Правда, она начала задумываться, не забыла ли о ней Джемма. Она её как-то по-новому зауважала, даже пришла к мысли просить Джемму о таком почаще. Правда, надо её подучить кое-каким основным правилам. Например, соблюдать временной лимит!

Все мысли смыла с её сознания новая мощная волна. Этот оргазм имел оттенок боли и подействовал на неё сильнее, чем предыдущий. Она не очень любила боль, но сейчас она подействовала на Диану как-то особенно.

- Давай, Джемма. Мне уже надоело. Пора меня развязывать! - подумала она, склоняясь от слабости в коленях, вызванной оргазмом. От этого резиновый член глубже въехал ей в глотку, вызвав вспышку в её воображении и ещё один спонтанный оргазм. И это было действительно тяжело. - Ещё один такой - и я отключусь!

А Джемма уснула в соседней комнате. Она не слышала ни стонов, ни звяканья цепей, ни беспрерывного жужжания вибраторов - ничего. Диана стояла в закрытой и звукоизолированной комнате. Даже если бы она могла закричать несмотря на кляп во рту, Джемма не услышала бы.

< Вскоре после того как Джемма связала Диану, она отступила в глубь комнаты и принялась грубо ругать Карла и всех его предков. В середине одной из наиболее закрученных бранных тирад Диана шумно кончила. Джемма замолчала и уставилась на неё. Глаза Дианы были полузакрыты, ляжки ритмично вздрагивали, тело покрылось потом, и одна капелька, скатившись с шеи, пробежала между грудями.

Джемма наблюдала за тем, как колышутся её груди и вздрагивают ноги, и уже потянулась кончиками пальцев, чтобы дотронуться до неё, но вдруг опомнилась и сурово взглянула ей в глаза.

- Мерзость-то какая, - сказала она и вышла.

Дверь захлопнулась автоматически.

< Джемма занялась рассматриванием и примеркой красивого и разнообразного нижнего белья, которого было немало в спальне Дианы. Любуясь собой в большом зеркале, она начала понимать, почему Диана так любит нарядное нижнее бельё. Трудно не полюбить себя в нём. Оно украшает, делает тело гораздо более соблазнительным... Неудивительно, что мужчины это обожают. Глядя на своё отражение, Джемма медленно провела рукой по животу вниз, запустила пальцы в трусики, и они тут же увлажнились.

< Диана пыталась отвлечься от секса в надежде нейтрализовать влияние вибратора. Она вспоминала во всех подробностях, как обустраивала этот дом, как закупала мебель, китайский столик, на котором сейчас так хорошо разложены её кожаные игрушки... Но где же Джемма? Вся промежность онемела, но она знала, что это временно. Вибратор всё жужжал, стимулируя её измученный клитор.

Она снова отвлеклась. Это был у неё не первый сексуальный опыт, а уже, кажется, десятый - Гарри шутя завалил её на заднем сиденье "бьюика" и надел ей наручники. Она протестовала, но наручники сидели крепко. Как она его только не обзывала! Прежде всего - извращенцем. Он расстегнул ей блузку, вынул груди и сосал соски, оглаживая их влажным шершавым языком и сводя её с ума, а она всё ругала его. Она не могла остановить его, не могла ему помешать наполнять её страстным желанием. Она хотела заполучить его массивный поршень в себя, и чтобы он долбил её сильно и глубоко. Она сама испугалась своей реакции. Хотела и просить его остановиться, и продолжать эти ласки. Пламя объяло мозг, голод по его плоти томил влагалище, заливаемое соками под его рукой. Она испугалась: собственное тело предавало её. Его рот, охватывавший то один, то другой сосок, создавал мощный оргазм, но не в привычном месте. Её груди кончали! Она задыхалась и хрипела, а наручники впивались ей в тело, усиливая эффект.

- Боже, Гарри! Трахни меня! Сейчас же! Не могу терпеть! - с её губ рвался стонущий шёпот.

Но его член всё ещё не был в ней. То, что начиналось как шутка, становилось серьёзным. Ей казалось, прошли долгие часы, прежде чем он наконец вошёл в неё одним долгим мощным ударом. Она туго охватила влагалищем его твёрдость, желая выдоить сперму. Вопль её улетел к небесам. Ей казалось, сам бог любви улыбается ей. Пяти минут не прошло, как её потряс оргазм. Слёзы хлынули по её щекам, и она даже не почувствовала, как кончил Гарри. Открыв глаза, она увидела его испуганное лицо, склонившееся над ней. Руки ей он уже освободил.

- Диана? Ты пришла в себя? Дрянь-девчонка, ты меня напугала! Всё нормально?

Она не могла говорить. Тело расслабилось до полного бесчувствия.

Наконец она вымолвила:

- Боже, Гарри... Это было невероятно... Что произошло?

Её тело всё ещё дрожало, желая продолжения. "Давай ещё !" Она потянулась к нему, но он отстранился, и на лице его мелькнуло выражение страха и неприязни.

- Нет. Я отвезу тебя домой.

Больше он ничего ей не сказал за всё время пути. Он вёл машину молча. Больше у них свиданий не было. В школе Гарри избегал её, а при случайной встрече отводил глаза. Пошли слухи. Подробностей он не рассказывал, только говорил, что она со странностями. Но для неё это был шок. После долгих размышлений она поняла, что именно привело её в такой восторг: беспомощность. Раньше она не осознавала своей зависимости, желания полной подконтрольности, стремления к тому, чтобы весь акт контролировал мужчина, заставляя её тело и мысли покорно откликаться. Стремления быть рабыней мужчины. Она могла кончить от одной мысли об этом. Она была рабыней без хозяина.

Она пронзительно закричала сквозь резину во рту. Новый оргазм прошёл по ней. Он был болезненным, но, к счастью, коротким, но силу ощущений эта краткость не уменьшила. Она обливалась потом, стекавшим по телу щекочущими ручейками.

"Надо думать о чём-нибудь нейтральном..."

И вдруг - движение. Голос. Освободились руки. Рот пересохший, но пустой. Боль во влагалище, всё ещё работает вибратор. Она смотрит на красивую женщину в шелках, склонившуюся над ней. Какие-то слова. Новый прилив боли. О Боже, нет! Только не это. Я же умру. Она судорожно потянулась к вибратору, Джемма поняла, что она хочет сделать, и милосердно выключила его, но сначала по ошибке повернула переключатель не в ту сторону. Резко прибавив обороты, механический член вгрызся в её иссверленную дырку. Она слабо застонала в оргазме. Боль ушла. Вибратор замер. Оргазм мог продолжаться без возбуждения. Она почувствовала, что её поддерживают. Голова покоилась на чём-то мягком и тёплом. Рука Джеммы нежно легла ей на лоб. Открыв глаза, она увидела на фоне света тёмный силуэт: женская грудь, сосок. Диана повернула голову и нежно поцеловала Джемму в грудь, расслабляясь в её объятиях, чувствуя, как другой сосок мягко уткнулся в щёку.

- Диана! Прости меня, прости. Я заснула. Извини меня! Простишь ты меня хоть когда-нибудь? - Джемма чуть не плакала.

- Сколько времени? - прошептала Диана.

- Шесть часов! Я на целых пять часов тебя оставила! Бедная моя девочка! Пять часов! Ты меня возненавидишь.

Послышался всхлип. Диана слушала, как под мягкой грудью колотится её сердце. Она боялась! Диана села, положила ей руку на грудь и поцеловала её в нос. Потом подняла руку и вытерла ей со щеки слезинку. Только сейчас она заметила, что на Джемме надето.

- Ты выглядишь просто красавицей!

Она попыталась встать, но ноги не слушались. Джемма помогла ей встать и выйти из комнаты для игр, довела до постели. Уже засыпая, она чувствовала, как Джемма снимает с неё её наряд и кожаный пояс, вынимает сдвоенный вибратор. Сон сморил её, прежде чем джемма успела укрыть её одеялом.

< Проснувшись через 10 часов, она застала Джемму сидящей в углу комнаты. Увидев, что подруга открыла глаза, она улыбнулась и выбежала из комнаты, чтобы тут же вернуться с подносом. На нём был приготовлен завтрак: тёплые рогалики, масло к ним, кофе и банан. В изящной вазочке стояла одинокая роза.

- Как мило, Джемма! А что ещё ты дальше сделаешь - признаешься мне в любви, да?

Джемма в смущении отвернулась. Она пыталась загладить свой промах.

- Да ладно, извини. Иди ко мне. Сядь, поболтаем, пока я буду есть.

Джемма продолжала сидеть тихо, избегая смотреть ей в глаза. Пора наконец девушке привести мысли в порядок. Но прежде она спросила себя, уверена ли она в том, что не солжёт лучшей подруге.

- Джемма, дорогая. Я правда тебя простила. Мне это всё совершенно не во вред. Видишь? У меня никаких следов на теле не осталось.