Dum spiro, amo atque credo Часть 1

Глава I. Елка.

Наверно, эту историю можно было начать с фразы: «Лиза не любила свое имя». Однако, имя обрело свою ключевую роль в ее жизни лишь в подростковом возрасте, началось все намного раньше.

Лиза просто не любила себя. Сколько себя помнила, с самого детства. Ну серьезно, как можно любить мягкотелую трусиху? Даже если это ты сама. На деле же Лиза была обыкновенной девчонкой, спокойной, добродушной, пусть немного несобранной, зато старательной. Это очень нравилось ее родителям и учителям, для которых на первом месте всегда было безоговорочное послушание. Но учеба в школе в старом заводском районе, особенно первые годы, для нее больше походила на выживание в стае волчат. С мальчишками было просто, они самоутверждались в обычных драках между собой. А вот девчонки отвоевывали ведущую роль в классе сбивая себе команды поддержки. Лиза же была неконфликтной, участвовать в интригах никак не хотела, оттого тумаки ей прилетали со всех сторон – кто не с нами, тот против нас.

С годами детские войны затихли, сошли на нет, но она так и осталась для всех в классе белой вороной. Пусть ее уже не шпыняли все кому не лень, зато было очень удобно спихнуть на нее свое дежурство, или не спрашивая вытащить из ее портфеля тетрадку и списать домашку, точно зная, что она не будет скандалить. Конечно Лиза видела, что ею беззастенчиво пользуются, но противостоять этому без ругани никак не получалось, а ссориться с кем-то она терпеть не могла. Это ее расстраивало, после каждой такой истории она пилила себя за слабость. Ведь можно было отказаться, не позволить, дать по шее в конце концов. А она в очередной раз промолчала и позволила на себе кататься. Трусиха...

Школьный курс литературы неожиданно «открыл ей глаза». Пушкин, Тургенев, Карамзин... героини их произведений, ее тезки, вечно страдали, растекались в розовых соплях, вызывая стойкое желание отгородиться от созвучия с ними собственного имени. И ведь тоже не умели отстоять себя и боялись лишнее слово сказать. Так вот, оказывается, в чем все дело. У всех имена как имена, а ей досталось убогое. Мало того, что несовременное, так теперь только старых бабок зовут, так еще и со слабовольностью в довесок. Угораздило же родителей так ее назвать.

Однажды в классе появился новенький, – «Лиза? Прикольно. Елизавета, значит. Елка! » Одноклассники подхватили это прозвище, и вскоре иначе никто к ней уже не обращался. Так Лиза случайно стала Елкой. Елой. Елочкой.

Новое имя странным образом изменило ее жизнь. Если Лиза была хоть и шустрой, но какой-то разбросанной и вечно попадающей впросак, оттого старающейся всегда держаться в тени. А главное «слишком» во всем – слишком застенчивой, слишком доверчивой, слишком покладистой. В Елке же вдруг открылась внутренняя сила, будто новое имя принесло с собой и новый характер. Иногда в ней просыпалась Лиза, но Елка старательно задвигала ее обратно, в глубину своего «я», в новом образе жить оказалось гораздо проще. Одноклассники довольно быстро поняли, что поездить на ней уже не удастся, Елка запросто произносила слово «нет», а особо непонятливым и кулаком могло прилететь. Отношения с родителями испортились, но вникать они не стали, списав на переходный возраст и ожидая, что все пройдет само собой. Учителя сокрушались, – «Такая милая девочка испортилась». Елка не обращала внимания. Ей нравилось быть как все.

Первое время, осознав произошедшую в ней метаморфозу она наслаждалась ощущением победы над собой. Школа осталась позади, студенческие годы пролетели весело, Елка была душой институтской компании, даже умудрилась стать старостой группы. Если бы тогда она попыталась кому-то рассказать, что еще недавно была мягкотелой трусихой, ее бы просто подняли на смех.

Однокурсницы одна за другой выскакивали замуж. А Елка так ни с кем толком не и встречалась. Ребятам она нравилась, но от их робких ухаживаний и стараний угодить ей почему-то становилось не по себе. Зато по ночам ее будоражили странные сны, настолько бредовые, что это все больше и больше пугало. Днем она была той же сильной и смелой Елкой, которая легко могла поставить на место кого-угодно. Даже преподаватели не рисковали повышать тон в разговоре с ней, какие бы косяки не случались. А ночью, стоило только задремать, возвращалась послушная, кроткая Лиза, и воспоминания об этих снах вызывали невыносимый стыд и мечтательный восторг одновременно. В них неизменно присутствовал кто-то еще, кого она никак не могла четко разглядеть. А может быть запомнить... Какой-то туманный образ, что-то незримо ощущаемое, будто поверхностью кожи, лишающее ее воли и не позволяющее противиться чему-то, что с ней происходило во сне. Она просыпалась мокрая, с колотящимся сердцем, рука сама тянулась вниз, туда, где все пылало огнем. И она кончала едва коснувшись влажных складочек. Ее не отпускало, тело требовало еще и еще, но даже после двух, трех, четырех оргазмов оставалось все то же неудовлетворенное чувство, чего-то мучительно не хватало. Елка пыталась вспомнить, что ей снилось, надеясь погасить бушующее в ней пламя повторив хоть что-то наяву, но, казалось, собственная память просто издевалась над ней. Ничего. Только смутные ощущения. Откуда-то из-под ложечки по телу разливалась горячая волна, ее скручивало от почти осязаемого чувства, что это не она управляет своим телом, а оно само управляет ее желаниями, не слушая ее, подчиняясь каким-то сигналам извне. Однажды в такой момент, повинуясь непонятно откуда взявшемуся порыву, она начала ласкать свою грудь и вдруг сжала пальцами и с силой выкрутила сосок. Грудь отозвалась жгучей болью, а тело мгновенно взорвалось оргазмо. Сумасшедшим, не сравнимым ни с чем испытанным раньше, ошеломив ее новыми ощущениями.

Елка не знала, радоваться ей этому открытию в себе или пугаться, противоречивые чувства не давали покоя. С одной стороны, она наконец поняла, что ей всегда было нужно. Теперь, вместе с болью ей хватало одного яркого оргазма, чтобы почувствовать себя полностью удовлетворенной. В ход пошли прищепки, невидимки, резинки, иголки, все что подсказывала ей фантазия, без боли доводить себя до пика уже не получалось. А с другой... ее все чаще стали навещать ужасающие мысли о раздвоении личности или еще какой-то психической патологии в собственном сознании. Все было слишком странно, в ней словно сосуществовали два разных человека, не похожих друг на друга, а обнаруженные в себе желания и вовсе заставляли чувствовать себя если не больной, то с большим приветом.

Неизвестно к чему бы эти страхи привели, по части склонности к самоедству она могла бы смело претендовать на первые строки в лиге чемпионов, если бы однажды не набралась решимости посоветоваться со специалистом. Психоанализ развеял страхи, с головой у нее все было в порядке. Правда обсудить свои сны толком не удалось, она не рискнула подробно рассказать о них постороннему человеку. Зато Елке, как железобетонной защитной ракушке, было позволено спокойное существование в жизни Лизы. «Оптимально и функционально», как это шутливо обозначил психолог. В конце концов, большинство людей на этой планете носят свои маски, ее вариант оказался далеко не самым худшим. Жить человеком без кожи, какой была Лиза, было куда опаснее. Сильная, уверенная в себе Елка руководила группой в институте, решала свои и чужие проблемы, легко и свободно общалась с друзьями-приятелями. Все это позволяло ранимому внутреннему «я» чувствовать себя в безопасности.

На последнем курсе она все-таки выскочила замуж. Без особой любви, скорее повинуясь своему вечному стремлению быть как все. Мужа раздражало, когда ее называли Елкой, и дома Лиза оставалась Лизой.

Семейная жизнь не заладилась, хоть они и не торопились разводиться. Самая банальная история. В первые годы брака еще находились общие темы для разговоров, хотелось проводить время вместе, но чем дальше тем больше они отдалялись друг от друга, порой за целый день не перекинувшись ничем кроме «Доброе утро» или «Купи хлеба». Нет, они не скандалили, не ругались. Бывало муж ворчал или покрикивал, когда был чем-то недоволен. Между делом, лениво равнодушно. А Лиза, так за всю жизнь так и не научившаяся ни на кого повышать голос, старалась промолчать и тихонько отойти в сторону. Как-то постепенно и супружеская спальня исчезла из их жизни, муж все чаще допоздна зависал за компьютерными играми, в итоге оборудовал диванчик в своей комнате, где наскоро отсыпался перед работой. Не сложилось...

Наверное, с этого все и началось – с супружеского секса. Никакого. Не сказать, что муж был уж совсем консервативен, но никаких «извращений» не признавал и даже говорить на эту тему отказывался. Посмотреть на ночь порнушку и минут на пять захотеть воплотить что-то с тогда еще желанной женой, это случалось. Однако, был он неэмоционален и ленив до невозможности. Обычно старался улечься поудобнее и предоставить жене всю инициативу, найдя объяснение, что так он якобы дает возможность выбирать самой что ей нравится. А Лиза, как бы ни хотелось доставить ему удовольствие, терялась, толком не понимая что ей сделать для этого. На любые ее старания реакция была одинаково вялой и тоскливой, оттого само желание близости моментально улетучивалось в никуда. Постепенно все стало сводиться к одному и тому же сценарию, муж наскоро кончал, отворачивался и засыпал, а она уходила в ванну и доводила себя сама. Так продолжалось довольно долго, пока однажды Лиза не осознала вдруг, что не просто не хочет этой близости, а старается избежать ее под любым предлогом. Это понимание принесло облегчение. Словно она освободилась от давно никому не нужной обязанности. Муж, казалось, даже не заметил в ней этой перемены. А может не захотел заметить, так было удобнее. Развод промелькнул как-то буднично, не оставив после себя никаких эмоций для них обоих.

Конечно, ей не доставало секса, тело требовало своего. Сбросить напряжение самостоятельно труда не составляло, но так не хватало прикосновений, ощущения тепла мужской руки. И ее силы... Мужчины изредка появлялись в ее жизни, но надолго задержаться ни с одним из них не хотелось. И Елка уже начала думать, что ей на роду написано оставаться одной. Пока однажды короткий и заранее обреченный командировочный роман не приоткрыл для нее ящик Пандоры. Именно от Него она узнала, что не так уж уникальны ее желания, удовольствие может достигаться и необычными способами, ничего ужасного в этом нет. Жаль только, что промелькнуло все в один миг...

Случайно появившийся и ставший постоянным молодой любовник вполне удовлетворял потребности в сексе, но ее особенных желаний тоже не разделял. А джинн, когда-то выпущенный из бутылки, все чаще и чаще напоминал о себе... Поэтому наткнувшись однажды на сайт БДСМ, уйти с него она уже не смогла, почувствовав, что нашла именно то, вернее тех, кого искала... Вначале лишь читала, жадно впитывая новые для себя, но удивительно понятные эмоции, которыми были наполнены обсуждения и рассказы, а спустя месяц или два рискнула таки зарегистрироваться в поиске.

По-Елкиному спокойно пережив явно стандартное нашествие толп виртуалов в свеженькую анкету, она как-то неожиданно легко влетела в форумное общение. И уже через несколько месяцев Елка стала почти своей в этом странном сообществе странных людей. Даже в Питер однажды выбралась. Когда познакомилась с Максом. У Елки было море вопросов, на которые без реального опыта самостоятельно ответы найти не получалось. А Макс обладал завидным терпением и, казалось, даже находил удовольствие в то ли обучении, то ли просвещении восторженной неофитки, не пытаясь свести все к банальному вирту.

Спустя пару месяцев общения в сети они договорились о встрече, очень вовремя подвернулась командировка в северную столицу. Несколько СМ-экшенов в клубе окончательно убедили Елку, что она здесь не случайно. Да и Макс подтвердил это своим вердиктом, – «Жаль, детка, ты далековато живешь, я бы не отказался от такой игрушки. »

Сообщество Елке нравилось. Нравились тематики – простотой, незакомплексованностью. А главное тем, чего сильно не доставало ей самой – спокойным, без сомнений отношением к собственным желаниям. С ними было легко общаться на любые темы, они были открыты, свободны от стандартных рамок, диктуемых социумом, и в большинстве своем умны и интересны. Постепенно круг ее общения почти полностью сменился, ванильные приятели ушли на задний план, с ними все чаще не о чем было разговаривать.

Елка тоже пришлась ко двору. Легкостью характера, неизменно хорошим настроением, общительностью. Она могла поддержать едва ли не любую тему в разговоре, славилась умением развлечь эпистолярным жанром с демонстрацией хорошего чувства юмора, была весела, порой язвительна и остра на язычок, но всегда доброжелательна. Могла пропустить и крепкое словцо, заставляя Лизу, у которой бы язык не повернулся на ненормативную лексику, съеживаться внутри. Но у Елки это получалось как-то всегда к месту, даже со вкусом. Она обзавелась приятелями среди тематиков. Вот только рискнуть напроситься к кому-то на экшен так ни разу и не смогла. Только Макс, и только, как это забавно называлось, «дружеский СМ».

Ванильный секс стал чем-то еще более чужим, чем раньше. Она ничего не скрывала от своего любовника, удивляя его, а порой и вовсе шокируя своими откровениями. Они его расстраивали, он искренне боялся Елку потерять. Но изменить себя не мог, а Елка разумеется не настаивала, и хотя это не обсуждалось явно, похоже они оба уже смирились, что пути их скоро разойдутся.

Елка искала... Попытки знакомств на сайте в своем городе результата не приносили. Большей частью ее донимали молоденькие мальчики, ищущие куда бы пристроить избыток юных гормонов. А ровесники на поверку оказывались просто охотниками за быстрым сексом, скучающими женатиками, ищущими развлечений на стороне и готовыми изобразить хоть Верхнего, хоть нижнего, лишь бы кто-то клюнул на это счастье.

С Максом они все так же дружески общались в сети. Частенько он сам просматривал анкеты и подсказывал с кем попробовать познакомиться. Елка послушно заводила разговор, даже несколько раз встречалась с ними за чашкой кофе, но так ни разу и не екнуло ничего. То ее не впечатляли любопытствующие фантазеры, то в ней не видели нижнюю, Елка особо не старалась сдерживать свой язычок. Макс хохотал, случая ее рассказы о прошедших встречах, выхватить самые слабые места неудавшихся партнеров и красочно описать встречу в лицах Елка умела как никто другой. Шутливо журил за ее неприличное для нижней поведение, сочувствовал то им, то ей. Но не осуждал, все эти встречи действительно были не по адресу.

– Скажи мне, почему ты не хочешь быть самой собой? Поверь, так у тебя будет гораздо больше шансов.

На какое-то время она застыла, ошарашенно глядя в буквы на экране. Мысли вернулись только с судорожным вздохом, воздуха не хватало, кажется она забыла как дышать. За эти годы Елка настолько заполнила ее жизнь, что Лиза почти забыла о своем существовании. То, что Макс как-то сумел разглядеть ее там, под толщиной ракушки, всерьез напугало и обеспокоило.

– А разве я это не я?)) – Она еще пыталась перевести все в шутливый тон.

– Детка, не смеши меня. Я видел тебя под плетью.

– Так под плетью мы все другие.))

– Ошибаешься. Тут все наоборот, если хочешь понять женщину, выпори ее.)

– И какая же я, по-Вашему?

– Хорошая девочка.)

– Издеваетесь, да?))

– Смеюсь) Конечно первый раз ты так трусила, что фиг поймешь, что за насекомая в руки попала) А когда перестала меня бояться, совсем другое дело.

– Угу, еще бы не бояться, напал страшный дядька и отлупил)))

– )))

Тебе бы хорошего Хозяина, цены б тебе не было. Ты вообще в жизни не похожа на себя в виртуальном мире. Даже если ершишься) А когда отпускаешь себя, просто конфетка)

– Да ладно)))

– Слушай умного дядьку и не спорь!) Попробуй, детка, сама увидишь. Заведи новый профиль и убери колючки. Стань самой собой. Глядишь и повезет. Из Елки нижняя уже не выйдет, ты всех распугать успела)

Прошло немало времени, пока она решилась последовать его совету... Макс продолжал ее подталкивать, регулярно заводя разговор на эту тему. Она не спорила, но тянула время под любыми предлогами. Оголиться, остаться без Елкиной защиты было слишком страшно. Макс понимал ее опасения и отчасти разделял, он действительно чувствовал ее внутреннее «я» и знал, как легко им можно было бы манипулировать. Поэтому старался подготовить. Советовал кого нужно будет избегать, с кем не связываться, на какие сигналы обращать внимание, сразу обрывая общение с неподходящими персонажами. Без церемоний. Тогда все будет не так уж страшно как ей кажется. Объяснять как отсеивать неадекватов или обычных пикаперов не требовалось, Елка все-таки не первый день обитала на форумах. Сложнее ей было научиться сопоставлять ожидания, свои и потенциального партнера. Конечно, идеальных совпадений не бывает, она и сама на чудо не рассчитывала. Но при взаимном интересе многие разногласия несложно привести к компромиссу. А вот распознать моменты, которые никогда бы не позволили ей найти общий язык с партнером, у Елки получалось не всегда. Макс присылал ссылки на самые разные анкеты, они их обсуждали как примеры, кто мог бы ей подойти, а где перспективы не было. Постепенно Елка начала понимать, что хотел донести до нее Макс. Все эти игры в унижение, наказания, рабство, обезличивание, поводки, клетки и прочее – то, чего и искали для себя на этом сайте большинство Верхних и нижних, ей абсолютно не подходило. Чистый СМ тоже не отвечал ее потребностям. «Ищи Хозяина, детка. С твоей жаждой подчинения, покорности, принадлежности просто встречами не обойтись. Но не позволяй себя вовлечь в чужие игры, сломаешься».

На сайте появился новый аккаунт... Лиза... И всего пару дней спустя новое знакомство резко изменило ее жизнь...

Лиза не любила вспоминать эти годы. Они не оставили ничего, кроме болезненной зависимости, за которой по сути ничего и не было...

Уже потом, прокручивая в голове все, что с ней произошло, она не могла понять как вышло, что так легко забылись наставления Макса. Ведь все было настолько очевидным... Но видимо эмоции, захватившие ее с самых первых разговоров с новым знакомым, те самые, которых она так ждала всю свою жизнь, отключили разум, растворив его в чужой воле. Она оборвала все личные контакты, как он этого пожелал, со старого профиля еще какое-то время продолжала отстраненно болтать на форуме. Но Елка и Лиза в ней словно полностью разделились. Теперь Елка скорее лишь наблюдала за внешним миром, живя своей отдельной жизнью, а не защищала ее.

Несколько раз она пыталась вырваться из опутавшей ее паутины, но та слишком быстро и крепко успела ее связать. Полностью освободиться не помогли ни разрыв, который, после нескольких оставшихся без ответа просьб отпустить ее, Лиза наконец сумела спровоцировать. Ни назначенные уже в принудительном порядке на фоне психосоматики горсти антидепрессантов, надолго превратившие ее в эмоциональный овощ...

Елка вернулась, создавая для окружающих иллюзию благополучия, но даже она изменилась. Стала более язвительной и резкой, и попасть в круг ее общения кому-то новому стало почти невозможно. На ее броню больше нельзя было полагаться, защитная ракушка никак не могла схлопнуться до конца. Мешали оставшиеся нити паутины, все еще тянувшиеся внутрь, туда, где скорчилось в жалкий безжизненный комок подобие того, что когда-то было Лизой...

А прошлое было жестоко... Оно не желало ее терять. Слишком хороша была жертва. Слишком вкусные эмоции выдавала, когда оно умело и подло играло на ее управляемости, на наивной вере во всеобщую искренность помыслов, которая была присуща ей самой, на эмоциональной зависимости... Оно вновь и вновь находило повод напомнить о себе, подергивая то за одну, то за другую ниточку, исподволь проверяя их на прочность... Не позволяя забыть... освободиться... Все Елкины ухищрения оборвать их и вернуть все в спокойное счастливое «до» мало помогали.

Теперь все было только «после»...