Я - объект Объект

С нескрываемым ужасом в глазах я продолжала читать контракт, который мне предстоит подписать. В то же время я чувствовала, что просто сгораю от возбуждения. Текс контракта не выглядел романтичным, но романтикой я уже насытилась сполна…

… лишается свободы на срок, определяемый владельцем...

Откуда у меня взялся владелец? Всю жизнь я принадлежала себе сама.

... лишается доступа к одежде и личным вещам...

... обязуется подчиняться внутреннему распорядку, Правилам и каждому слову любого из членов персонала...

... в случае неподчинения, ошибок, а так же в профилактических целях могут быть применены физические наказания указанной интенсивности: (вписан ручкой) 2 - сильно.

Интенсивность выбрал, конечно же, мой владелец. Мне сказали, что второй уровень - средний. "владелец" хотел взять максимальный, но Светлана - молодая и привлекательная светловолосая девушка, которая могла бы работать менеджером в серьёзном банке, но работает менеджером здесь - сказала, что мне максимальный уровень будет тяжеловат, подготовка не та. Буду сознание терять постоянно, и покрывать все моё тело шрамами пока что рано. Тем не менее, нас заверили, что будет очень больно, и даже посоветовали взять пакет "болевая подготовка", который готовит объектов к боли. Недолго думая, мой любимый мужчина поставил галочку напротив графы "болевая подготовка". Находилась она прямо рядом с графой "животное", напротив которой так же стояла не менее пугающая, но и не менее интересная галочка. То есть я буду животным, которого будут приучать терпеть боль. Это... страшно.

Тут надо сказать пару слов о том, кто же собирается подвергнуть меня такому обращению. Это мой муж. Андрей старше меня на 8 лет (а мне уже 26), он владеет сетью салонов красоты и очень меня любит. Даже слишком. Эта жизнь меня полностью устраивала, за исключением одной проблемы, которая за несколько лет брака стала лишь серьёзнее - он слишком нежный в сексе. Ни принесенные мной в дом наручники, плетки и провоцирующие наряды, ни мои попытки уговорить его ударить меня не привели ни к чему. А я, как вы уже догадались, без этого не могу. Я регулярно вспоминала, как я смогла его разозлить и получила удар ремнем... по голой заднице... это самые сладкие впечатления в моей половой жизни. И самые жёсткие. Больше он себе такого не позволял, хоть я и была, мягко говоря, не против. Но сегодня все должно было измениться.

Мой владелец (пора называть его так, похоже) нашёл фирму, которая занимается воспитанием девушек. За огромные деньги, конечно же. Зная, что я люблю такое обращение, он просто поставил меня перед фактом, что отдаёт туда меня. Он не может дать мне то, что мне нужно, а там - смогут. Под его контролем, конечно, как он уверял. Стоит сказать, что даже если бы мне предложили - я бы согласилась. Желание разнообразить секс слишком обострилось, и я даже не обратила внимания на то, что меня сделают безвольной рабыней и будут дрессировать как животное, только ещё более жестоко. Вернее, я это заметила, но тогда у меня это вызывало только безумное возбуждение.

... график сна: стандарт, питание: премиум, гигиена: (прочерк),...

Как мне сказали, при заказе пакета "животное" средства гигиены недоступны, но всегда можно, кхм, вылизать себя языком. Но пообещали, что душ будет, это обязательно.

... комфорт: (прочерк)...

Ну а на что я ещё могла рассчитывать, действительно.

... по истечении 7 дней владелец обязан прибыть и забрать объект, либо заключить новый контракт. Новый контракт может быть сроком до одного месяца с возможностью ежемесячного продления до одного года...

Тут я немного начала переживать.

- Милый, это же только на неделю, да?

- Возможно, любимая. Я посмотрю, как тебе будет лучше.

Появилась надежда, что через неделю меня отсюда заберут, так что что бы со мной ни делали - это всего неделя. И возбуждению уже не было предела.

Я поставила свою подпись в графе "объект", а мой муж подписал контракт. Да, я не была никакой стороной контракта, я - лишь вещь. И сейчас мне это нравится.

- Поздравляю, вы сделали правильный выбор - сказала менеджер Светлана моему мужу, не обращая на меня ни малейшего внимания, - заберите, пожалуйста, вещи.

Какие вещи? Через секунду все прояснилось, когда Светлана кратко кинула в мою сторону одну фразу, даже не посмотрев: "раздевайся".

Я замешкалась, все же это первый раз в жизни мне нужно раздеться по приказу, это волнующий момент, а на меня даже не смотрят. Хотя так даже проще. Я начала расстегивать свои босоножки на высокой шпильке. Когда мои босые ноги коснулись холодного пола - это было даже приятно. Куда приятнее, чем ходить в такой обуви, безусловно. Дальше мне пришлось встать с кресла, чтобы стянуть короткую черную юбочку, продемонстрировав всем присутствующим свои откровенные красные стринги. Присутствующие -, мой муж и Светлана - уже с интересом наблюдали за тем, что я делаю. Секунда сомнений - и резким движением я стягиваю стринги со своих сочных ягодиц, закаленных ежедневными тренировками в зале. Кусочек красной ткани падает на пол и я сожусь обратно на стул, как будто ничего не произошло. Дальше я просто снимаю маечку, и лифчик, отпуская свой натуральный третий размер на волю. Отдаю всю одежду мужу и остаюсь сидеть абсолютно голая.

- Украшения снимай - сказала Светлана.

С меня тут же слетает обручальное кольцо и дорогие серьги с бриллиантами, подаренные на годовщину свадьбы. Жалко, но я понимаю, что это все будет лишним, животные такого не носят.

Мой муж целует меня в губы, так же страстно, как в первый раз. А может просто моё слегка униженное положение и безумное возбуждение немного обострили мои чувства, не важно. Я под впечатлением даже не заметила, как он попрощался и ушёл, унеся всю мою одежду. Я осталась один на один с менеджером Светланой.

- Заполним анкету.

Меня гоняли на весы, измерили рост, давление, пульс, все параметры тела, спрашивали про предпочтения в еде, привычки, даже про детство. Я успела полностью забыть, что я теперь бедвольная сука, и даже что я голая в кабинете. В трусиках (если бы они у меня были) уже подсохло, но вместо очередного бессмысленного анкетного вопроса, который я ожидала, мне поступил приказ. Первый в жизни.

- Под стол, вылизывай мои ноги.

Как гром среди ясного неба. Я уже не возбуждена и не готова выполнять такие поручения, тем более от девушки, которая меня совсем не привлекает, хотя её внешность была, наверное, ничуть не хуже моей. Видимо, тут нет большой разницы в полах. Да и какая разница, кому я буду прислуживать, это все равно просто моя тренировка.

Я собралась с мыслями и медленно встала на колени, заползла под стол и посмотрела на менеджера Светлану с другого ракурса. Я даже не обратила внимания, что все время она сидела за столом, и видна была лишь её строгая белая рубашка, а тут картина была совсем другой. Ниже рубашки она была одета лишь в чёрные сапоги выше колена и... огромный чёрный страпон. Он пугающе смотрел своей головкой прямо мне в лицо, и я уже не могла думать ни о чем, кроме него. Я представляла, как он входит в меня, разрывая меня изнутри...

Это помогло побороть отвращение, я снова возбудилась и уже настроилась лизнуть сапог языком, как тут услышала "вставай" сверху. Пришлось встать.

Я стою, голая, в центре кабинета, и девушка, которая на вид даже младше меня, отчитывает меня за плохое поведение. Прекрасно.

"Это было испытание, и ты его не прошла. Значит, с тобой придётся действовать жестко. Твое воспитание начинается с наказания".

Спорить было бесполезно, я и не пыталась. Я не сказала ни слова, а Светлана набрала кого-то по офисному телефону. Через минуту в кабинет вошел крупный мужчина, одетый в обычные джинсы и футболку. Я думала, дресс код тут будет поярче. Мой, например, однозначно обозначал мою роль. Света обратилась к мужчине:

- Она готова. Горячий старт, второй уровень, животное.

Насколько я поняла, горячий старт - это когда начинают с наказания. Фраза "ползи за мной" от мужчины подтвердила мои догадки. Мы шли через пустые офисные коридоры, и я совершенно не боялась, что кто-то выйдет из одной из многочисленных дверей и увидит меня. Я боялась, что я слишком медленно ползаю. Мужчина шел как обычно, совершенно не делая скидки на то, что я - не совсем иду. Я сбила все коленки, пытаясь на четвереньках угнаться за своим… я даже не знаю, кто это, он не представился, но я должна его слушать.

Мы вошли в кабинет. Ну он вошел, я - вползла. Преодолевать большие расстояния таким образом оказалось куда сложнее, чем я думала, колени болят, руки болят, между ног уже было сухо, как в пустыне, пока я не увидела кабинет, в который меня привели.

Приглушенный красный свет, все стены увешаны различными плетями, кнутами и оковами, а по центру - красивая стойка для порки из черной кожи, на которую мне сразу захотелось встать раком и получить по полной. Оказалось, что именно это от меня и требуется, и я с радостью влетела на стойку. Сначала мужчина пристегнул ремнями мои запястья, потом дошла очередь до талии и ног. Я оказалась в полностью беззащитном положении, с отставленой назад жопой, которую я даже не могла сдвинуть и как-либо спасти самые чувствительные места от удара, который, скорее всего, будет. И мои предположения оказались правильными. За все это время мужчина не сказал ни слова. Я не знала ничего - ни кто он такой, ни что он будет со мной делать, ни сколько меня будут пытать и чем. Но я была готова.

Мужчина взял тонкий кожаный кнут, длиной метра полтора, подошел ко мне, замахнулся и…

Кнут со свистом разрезал воздух, я дернулась всем телом, но в этот раз скорее в сторону удара, чем от него, желая наконец-то получить то, чего хотела так долго. Но удара не произошло, он просто замахнулся в воздухе. Я была слегка разочарована, но тут же последовал второй замах. От неожиданно сильной боли потемнело в глазах, изо рта вырвался крик…

Я думала, что готова, но оказалось, что я ни к чему не готова. Я никогда не испытывала такой боли. Детей не рожала, а что еще можно сравнить с ЭТИМ…

Уже после второго удара я дергалась всем тело, когда слышала свист кнута, и совсем не в его сторону. Сколько я смотрела видео о том, как девушек жестоко порят, и они извиваются под градом ударов, пытаются уворачиваться даже тогда, когда это невозможно, срываются на крик и начинают рыдать. Теперь это было со мной, и оказалось, что это совсем не так сексуально, как мне казалось, когда я гладила свой клитор, представляя себя на этом месте. Теперь я действительно на этом месте. Я даже не знаю, снимают ли меня, но если да - выгляжу я просто восхитительно. Это единственное, что радует меня в данной ситуации.

После пятого или шестого, кто ж их считает, я поняла, что не смогу выдержать больше. Мой зад горел огнем, и каждый удар ощущался все тяжелее. Мужик, поровший меня, был, похоже, машиной. Ровные интервалы, секунды по три, не давали времени прийти в себя между ударами. Глаза залились слезами и я начала просить пощады. Никакие "пожалуйста, я больше не могу" не дали результата. Вернее, я заметила, что дали, но немного другой. Удары стали заметно слабее, когда я наконец смирилась и заткнулась, получая каждые три секунды самую сильную боль в своей жизни. И когда я в следующий раз открыла рот не только для крика, а попыталась сказать что-то вроде "не надо" - то последовал такой удар, что предыдущие показались массажем. Я зарыдала во весь голос и окончательно поняла, что я больше ничего не решаю и мое мнение относительно моего тела не имеет значения. Это не люди, они не войдут в положение, не проявят сочувствие, не простят ошибки. Это машины. Мужчина, наверное, просто считал удары, положенные мне, или время. Я уже была уверена в том, что конец порки никак не зависит от моего состояния, он четко рассчитан, записан в уставе , высечен в граните и не может быть изменен. Я - такая же, как и любая, кто сюда попадает, и никакого особого отношения, к которому я привыкла за годы люксовой жизни, тут не будет. Я больше не человек. Я даже не животное, хоть и включена программа. Я - объект.

Не знаю, сколько прошло времени. По ощущениям - это было очень долго. Люди столько не живут. Но я - не человек. Свист кнута закончился, и единственный звук, который был слышен в комнате - мой плач. Слезы залили глаза, и я не видела, что происходит, и не хотела видеть. Но мысль о том, что мой мучитель остановился, чтобы сменить инструмент, как я много раз видела в фильмах, меня напугала. Я открыла глаза и попыталась сквозь слезы и слабое освещение разглядеть, что он делает. Кнут остался на стене, а вместо него в руках у мужчины оказалось широкое стальное кольцо и маленький замочек. Кольцо оказалось ошейником. Большим, толстым и тяжелым. Я ощущала его вес даже лежа, и он довольно плотно сдавил мою шею. Мужчина с силой приподнял меня и защелкнул замочек в области горла. Все, теперь я больше похожа на животное. На мне ошейник, и снять его не представляется возможным. От касаний мужчины я, неожиданно для себя, возбудилась. Я испытала дичайшую боль, и мне… мне это понравилось. Я осознала, что если он сейчас возьмет любую плеть из тех, что висят вокруг, и вернется к моему заду… да, я безумно этого боялась, больше, чем чего-либо еще, но… я не буду против. Хотя, как будто мое желание или нежелание влияет хоть на что-то.

- Встань. Я бы представился, но ты - животное, так что не называй меня никак. Вопросов я задавать не буду.

Я даже не заметила, что меня уже отвязали и я могу встать. Я встала, но совершила ошибку.

- На колени, а не так. А ты не очень соображаешь, я смотрю. Нужно работать над этим. На стойку.

Ошибка оказалась фатальной. Понимая, что спорить бесполезно, я вернулась на место экзекуции, и в глазах снова заблестели слезы.

- Я надеюсь, урок ты усвоила. Вставай и дуй обратно в приемную, если буду нужен - я тут.

Для чего, интересно, он может быть мне нужен? Ах да, нужен ли он мне - это больше не мое решение. Если Светлана или кто угодно еще скажут, что мне нужно именно это - я получу это, в именно этом кабинете. Я встала на колени и поползла по коридорам. Вход в приемную отличался от остальных кабинетов и был в самом конце коридора, так что заблудиться я не могла. Но я могла сбежать. Двери за мной закрылись, и сейчас меня не видел никто. Я свободна, и путь наружу не преграждает ничто. Я могу просто встать на ноги, дойти (или добежать) до лифта, или до пожарной лестницы, и попаду в другие офисы. Странно, что такая организация располагается на восьмом этаже большого офисного комплекса. Почему люди вокруг не услышали мои крики и не вызвали помощь? Там такая изоляция? И почему вход сюда никак не закрыт, тут же водят голых рабынь прямо по коридорам…

С этими мыслями я медленно ползла на четвереньках в сторону приемной. Моя задница, на которую я нашла страшные приключения, безумно ныла, но я даже не решалась прикоснуться к ней. Зеркал, чтобы ее увидеть, нигде не было, а сейчас мне бы хотелось посмотреть, как я выгляжу. Мне казалось, что я уже не такая, как модели из фильмов про порку. У меня больше нет кожи ниже спины, вообще, а может и задницы нет.

Сбежать? Но я голая, в ошейнике, еще и с отбитой жопой, я не хочу, чтобы меня видели такую все, и по новостям еще бы показали. А еще вдруг тут камеры, и меня не отпустят, но накажут за попытку так… не, бредовая идея.

В приемном кабинете Светлана приказала мне встать на ноги, повернуться к ней наклониться, что я уже без труда и без промедления выполнила. Даже щелчок камеры меня нисколько не смутил. Мне приказали развернуться и я увидела на мониторе, повернутом ко мне, мою задницу. Багровые полосы покрывали ее всю, в местах пересечения цвет доходил до черного, а просветов практически не было. Тем не менее, в видео я видела куда более жуткие вещи, при чем девушки переживали это куда более достойно, чем я. Может, дело в болевом пороге, а может в тренировке, которую мне тут, похоже, придется пройти.

К своему же удивлению, на внезапный вопрос "понравилось?" я ответила кратко:

- Да.

Это больно. Невыносимо больно. Унизительно. Жестоко. Я насытилась этим сполна и мне хватило за все года, что я об этом мечтала. Я получила свое. Я хочу домой. Я больше не хочу, я больше не могу. Я хочу в мягкую кроватку и массаж от любящего мужа. Но это было круто. Очень. И если меня сейчас трахнуть - я кончу так, что залью весь этот этаж. Я это чувствую. Начинаю вспоминать про тот огромный страпон, который находится напротив меня под столом…

- Третий кабинет, вот тут справа. Там тебя определят в стойло, скоро машина будет, тебя заберут. Там еще одна такая же, так что помни - голос подают по команде, разговаривать нельзя.

Мысль о том, что я тут не одна, обрадовала меня больше, чем огорчило отсутствие большого черного страпона во мне. Я поползла в третий кабинет на своих напрочь отбитых коленях, которые все же болели меньше, чем задница.

В третьем кабинете стояли штуки, которые в средневековье называли позорными столбами. На одном из таких была распята красивая молодая девушка. Лица ее я не видела, но рыжие волосы падали практически до пола. Она стояла в наклоне, лицом к стене. Шея и руки, естественно, зафиксированы. Видно, что ей неудобно, и у нее трясутся ноги, но она стоит немного на носках, не касаясь пятками пола. Молодой мальчик в очках сидит за столом, осматривает меня и командует занять соседний столб. Подходя к столбу я обращаю внимание на аппетитные ягодицы моей, так сказать, коллеги, и особенно на то, что не ее белой попке нет следов от порки, в отличии от моей. Видимо, у нее старт был холодный. Но совсем рядом я замечаю на всем ее теле старые шрамы, особенно в верхней части спины. Меня фиксируют так же, как ее, и теперь я могу видеть ее лицо. Она смотрит на меня сквозь слезы.

- Она тут уже четвертый раз, теперь ей включили максимальный третий уровень. Никак не может научиться. На пару месяцев ее хватает, а потом снова ведут к нам. Да, чуть не забыл. Стоять на носках, пятки поднять. Если пятка коснется земли - вам ее высекут так, что кожа слезет. Тех, у кого третий, это касается буквально, хе-хе-хе.

Девушка слева от меня всхлипнула. Мне было ее жаль. Она тут стоит уже, возможно, не первый час, и, видимо, отлично понимает, что слезшая кожа - это для нее не метафора. А что, если ее отправку задержали из-за меня, и ей пришлось торчать тут часами, ожидая, как мой муж обсуждает с менеджершей контракт, как я медленно ползу по коридорам…

Я почувствовала себя виновной в ее мучениях. В своих мучениях виновата только я, я сама хотела подобного, иначе я бы сюда не попала. Но что, если ее привели насильно… это пугает.

Я простояла так около получаса. Мы с рыженькой не смотрели друг на друга. Я чувствовала, что мои ноги начинают неметь от постоянного напряжения. Что же пришлось выдержать ей… Что она терпит сейчас…

- Девочки, я отойду, расслабьтесь. Доставка что-то задерживается. Я понимаю, вам все равно, а я покурить хочу - не могу…

Паренек в очках вышел из кабинета. Рыженькая расслабила ноги и вздохнула. Кажется, она ждала этого больше, чем чего-либо в своей жизни. Я тоже поставила пятки на пол и расслабилась. Посмотрела на нее, она - на меня.

- Я Катя, - начала я, - а тебя как зовут?

- Настя, - ответила она почти шепотом после небольшой заминки. Видимо, думала, стоит ли ей сейчас открывать рот и нарушать правила.

- Почему ты здесь?

- Я подвела хозяина…

Наступила минута молчания. А какого ответа я ждала? "Я мимо проходила и решила зайти"? Нет, так сюда не попадают. Меня вон тоже муж сдал сюда. Не без усилий с моей стороны, правда…

- Ты хотела сюда попасть? - спросила я, и не важно, что это могло выглядеть неуместно. Этот вопрос волновал меня больше всего.

- Мой хозяин хотел, чтобы я стала лучше. Он был доволен мной, и я была счастлива. Но я его подвела.

- Как подвела?

- Я не была послушной. Я хочу быть послушной.

Снова минута молчания. Говорить нам было не о чем, да и я боялась, что ее накажут за разговоры. Меня бы тоже наказали, но ее - сильнее. А я - выдержу. Я сильная. В момент порки мне так не казалось, но я же выдержала. Я пережила. Сейчас я уже почти не чувствую боли от задницы, и колени перестали ныть, и на носках я больше не стою. Можно назвать это комфортом.

Комфорт закончился, когда в комнату влетел паренек с пачкой бумаг, бросился к столу и начал что-то писать. Мы с Настей рефлекторно вскочили на носки, настолько высоко, насколько можно. Паренек закончил писать, и отвязал сначала Настю, потом меня. Он вышел в коридор и приказал ползти за ним. Мы дошли до какой-то двери, за которой оказался скрытый лифт. На лифте нас доставили на парковку, а там - в небольшой автобус. Мне пришлось сесть задницей на сидение, и тут я почувствовала, что наказание мое было сильным. Я не могла сидеть, я пыталась усесться так, чтобы только часть веса приходилась на мою многострадальную жопу, на которой нет живого места. Нас с Настей посадили с разных сторон бусика, руки нам заковали в наручники перед собой и подцепили на специальные петли в потолке, и повезли. Через сильно тонированные стекла мы видели город вокруг, где живут нормальные люди, а объектам вроде нас там не место. Нас никто, скорее всего, не видел. Мы выехали довольно далеко за город и оказались во дворе огромной красивой усадьбы, окруженной пятиметровым забором. Никто не увидит, что происходит за ним. И, судя по отсутствию других участков вокруг, и не услышит. Вокруг лишь сосновый лес.

Мы видели лишь садовников и даму, одетую в обтягивающие белые штаны и рубашку, как у наездницы. Она отвела нас в хлев, где мы, похоже, и будем жить. Там было много сена, но вот животных не было. Настю поселили в первый загон, ближайший к выходу, а меня - в последний. Между нами было очень много загонов, но все они были пусты. Докричаться друг до друга мы бы вряд ли могли, если бы хотели.

Процесс поселения был проще, чем в дешевом мотеле. Меня просто завели за решетку и закрыли дверь. Никто не сказал ничего. Никто не представился. Я понятия не имела, чего мне ждать дальше. И когда.

В "камере" оказалось довольно уютно. Бетонный пол, местами посыпанный соломой. На полу лежал - о боги! - ортопедический матрас. О таком и мечтать не приходилось. Укрыться, правда, было нечем, но может постельное белье принесут потом? Хотя скорее всего его тут не существует. Какие животные им пользуются? Я прилегла на матрас и впервые за день расслабилась. Почувствовала свободу и безопасность. Как же мне этого не хватало…

Эти мысли прервала та самая дама-наездница, которая нас привела.

- Сегодня твой первый день, скотина. Имя твое меня не волнует, а мое тебе знать не нужно. Через пол часа чтобы стояла на коленях возле входа, отведу тебя жрать. Часов тут нет, так что можешь уже начинать. Полноценные тренировки начинаются завтра.

Отлично, сегодня больше ничего не будет! Я подождала минут 20, по своим ощущениям, и встала на колени возле входа в мою клетку. Прошло еще таких же 20 минут, и еще, и еще…

Такого с моими коленями еще не было. Я присела на бок, но тут же услышала, как кто-то вошел в хлев, и вернулась на колени.

Меня отвели во двор. Только меня, Насти там не было. И в хлеву ее тоже не было. Я начала немного переживать за нее, но, как оказалось, переживать надо больше за себя. За столом стояли тарелки с едой, у всех разные. Видно, что еду индивидуально заказывают с ресторана. За столом стояли другие рабыни, полностью обнаженные, как и я. Разного возраста и телосложения, всего 7 человек. На некоторых из них виднелись следы от плетей по всему телу, местами свежие, на некоторых - ничего. И одним из них был молодой мужчина неплохой комплекции. Он был более одет, чем мы все - на нем висел стальной пояс верности, защищая его член от голодных женских взоров. Ошейник был только на мне и еще одной девочке, совсем молодой и худенькой, подстриженной под каре. Она мне сразу понравилась. В ее маленьких сосочках торчали массивные кольца. Она не смотрела на меня, а только строго вперед. Ее место было рядом с моим, а большинство других рабов были напротив. Мы стояли вокруг стола, ожидая команды. Ноги на ширине плеч, взгляд вперед, руки за спиной. Все так делали, и я повторила. Последовала команда начать прием пищи, и я, как и другие, села за стол. На стул. Лишь потом я заметила, что девочка с каре и ошейником действует иначе. Она взяла свою тарелку, поставила на землю, и принялась есть без рук, как… животное.

Я испуганно посмотрела вокруг и поймала на себе взгляд наездницы, которая уже шла в мою сторону. Она взяла меня за волосы, подняла из-за стола и публично отчитала:

- Ты что, скотина, не знаешь, как надо жрать? И люди, и вещи едят одинаково - за столом. Собаки едят под столом.

- Извините

- Проси наказания

- Накажите меня, прошу, я была неправа, я заслужила…

Мне молча указали на место, куда я должна стать. Неподалеку от общего стола в метрах четырех над землей была горизонтальная труба, от которой вниз шла цепь, заканчивающаяся наручниками. Наездница приковала меня так, что я была вытянута за руки вверх и едва носками доставала до земли. Люди ростом ниже тут, похоже, просто висят. Наездница взяла длиннющий крут и сказала "считай". Считать удары я люблю. Я так думала, пока меня не выпороли первый раз в жизни…

Первый удар. Визг рассекающего воздух кнута. Он обвился вокруг моего тела и кончиком попал точно в правую грудь. Я застонала. Ощущения были совсем не такими, как от порки по заднице. Чуть не забыла сказать "один".

Второй удар оставил следы на спине и животе одновременно, третий прошелся по моим потрепанным ягодицам, вызвав отчаянный крик. Третий прошел по животу, четвертый снова по сиськам… как же больно…

Меня порят при всех, как последнюю сучку, мне безумно больно и я… я потекла. Не ожидала я подобного от своего организма, но похоже все это приводило его в восторг. Я получила всего 10 ударов, что, можно сказать, даже довольно легко, и превозмогая боль во всем теле, под десятком взглядом, я поблагодарила за наказание наездницу, подошла к своей тарелке, поставила ее на землю рядом со столом и принялась есть. Мне было стыдно, и я даже не смотрела по сторонам. После еды я, подобно девочке с каре, поставила свою тарелку на стол. Какой-то одетый мужчина завел всех в дом, а меня одну отвели в хлев. Войдя, я увидела Настю в своей камере. У нее не было матраса, она лежала просто свернувшись на полу. Ее спина была покрыта свежими кровавыми полосами. Полос было много. Даже было видно, как из некоторых стекала кровь. Настя не двигалась, а меня повели дальше, в мое жилище на следующую, как минимум, неделю. Дверь закрылась, и я заметила, что матрас пропал и у меня. Похоже, придется тоже свернуться и пытаться уснуть, не смотря на боль везде, где только можно, и непроходящее сексуальное возбуждение. Начало - завтра. Мысль о том, что случилось с Настей, наказали ее или это часть ее программы воспитания, не давала мне покоя. Надеюсь, с ней все будет хорошо. А я - выдержу. Я сама сюда хотела. Я должна получить сполна за то, что готова была променять шикарную жизнь в элитном поселке на хлев с соломой и кнут вместо доброго слова.