Как первая любовь Вторая. Из сборника Рассказ про любовь

Мы встретились в парке. Ее красное пальто. Глубокий взгляд прекрасных голубых глаз. Стеснительность. Неуверенность. Похоть. Последнее я, кажется, додумал, в ее взгляде это прочитать было довольно сложно. Но я знал, что где-то там она есть. И я хотел ее проявить. Я не помогаю никому просто так, без своего интереса. Годы фриланса все же берут свое. Где остался тот добрый мелкий пацан, который хотел сделать мир лучше? Нет, мы все сгорим в аду. В аду, который мы сами и построили.

Но кое что все же осталось...

Память. О ней.

Алина. Это наша вторая встреча, спустя неделю после первой, и я несколько взволнован. Я рад, что она таки пришла. Я пришел за 15 минут до оговоренного времени, а она уже там. Возможно, это все же что-то значит для нее. Или она хотела проявить вежливость, так как собиралась отказаться от продолжения. Сейчас она скажет, что это все было ошибкой, и ничего не будет. Ну конечно. Карета снова станет тыквой, моя жизнь вернется в свое русло, я разгребу свои дедлайны и смогу хотя бы думать о чем-то другом, кроме ее стонов от прикосновения плети к ее нежной коже... Нет, я должен спросить сразу. Слишком много стоит на кону. Пытаясь привязать ее к себе, я привязался сам. Она может сорваться с крючка, а я рискую так "крючком" и остаться.

- Привет. Не передумала?

- Привет. Прости, но похоже ты так легко от меня не отделаешься...

Алина улыбнулась, глядя мне в глаза. Она была чиста и откровенна, как будто это я - ее муж, а может и отец ее детей, а может и вообще ее отец. Она умела разрядить обстановку, даже когда речь шла об изнасиловании. Да, не настоящем, но как минимум супружеская измена и сопутствующие риски - очень даже да.

Мы поговорили на отвлеченные темы. Шутили о том, как прикольно было бы провести сессию в парке, на открытом воздухе при всех. Для нее это были лишь шутки, а я по ее реакции понял, что не стоит торопить события. Тем не менее, этот день тоже должен был быть интересным. Я же не зря взял собой немного развлечений. Целый рюкзак развлечений.

Я предложил Алине как бы в шутку надеть ошейник с кольцом. И конечно по чистой случайности как раз такой, красивый, тонкий, черный кожаный ошейник с большим металлическим кольцом лежал у меня в кармане! Вот ведь совпадение. И конечно я протянул его ей, прямо когда мы сидели на лавочке в каком-то отдаленном углу парка.

Людей вокруг не было, но Алине было явно не ловко от этого предложения. Шутить - это одно, а делать... Я попросил ее уже более серьезным тоном. Алине было бы совсем неловко отказать. Она же тут сабмиссива собирается исполнять, а еще я ее порол. Нехорошо получается. Так что после недолгих размышлений она подняла свои собранные в длинный шикарный хвост волосы, оголив тонкую шею. Мне было очень приятно застегивать ошейник на ней, как бы случайно прикасаясь к ее нежной коже. Не знаю, завело ли это ее, или волнение взяло верх, но у меня стоял как кол. Осенние утепленные джинсы отлично скрывали мои, так сказать, слабости, так что я не переживал.

Красное пальто имело довольно высокий воротник, так что ошейник на ней был едва заметен, но психологически это все же оказало на Алину некий эффект. Ошейник носят не для того, чтобы цеплять к нему поводок. Не для того, чтобы отличать свою рабыню от других. Не для того, чтобы согревать горло от холодных осенних ветров. Его носят, чтобы обозначить роль. И не перед всеми вокруг, а перед собой. Ошейник позволяет почувствовать себя кем-то другим. Ошейник не ограничивает свободу, а дает ее. Станешь ли ты, приличная девушка, делать такие вещи? Нет, но когда на тебе ошейник - ты не виновата, все вопросы к хозяину. Ты по-настоящему свободна.

Эти философские мысли я и пытался изложить Алине, которая все еще чувствовала себя неуютно в публичном месте с этим предметом одежды. Но в конце концов, кто мне вообще предложил идею с групповой сессией? Она. Пусть принимает эту мысль. А пока пройдемся.

Мне нравится гулять с ней, держать ее за руку и слушать, как ее шпильки цокают по асфальту. Одеваться она умела. Длинное красное пальто, черные колготки (видимо) и дорогие, наверное, туфли. А это значит, что с этим тоже можно поработать.

- Слушай, мы так далеко зашли, тут даже сесть негде. Тебе не натирают туфли? Я одновременно заметил ее обувь, что женщины обожают (я читал), и еще... ах да, это потом.

- Да нет, все нормально

- Ты же не хочешь натереть ножки перед тем, как мы сделаем то, что запланировали? Ты должна выглядеть идеально. Особенно часть тебя, - заметил я.

- Но это же ты меня повел так далеко, - Алина улыбнулась и посмотрела мне в глаза.

- А может у меня была цель, - продолжил я играть в эту игру. Еще немного флирта без смысловой нагрузки, и я перешел к активным действиям.

- Снимай туфли. Сейчас. Тут. Нет, не холодно.

Я был холоден и уверен. Ее броня пробита, сейчас она не сможет мне отказать. Да и ошейник не лишний.

- Но... у меня чулки тонкие...

Охохо, это что, новый год? Чулки... Это были не колготки... Я хочу их увидеть. Я думаю, Алина тоже о чем-то думала, когда выбирала свой наряд, и это вряд ли удобство и комфорт.

- Пойдешь по травке.

- Но там грязно может...

- Сняла.

- Да...

Алина наклонилась и расстегнула молнии на своих туфлях, и начала с трудом снимать их в наклоне. Я с наслаждением смотрел на этот неуклюжий ритуальный танец. Думаю, еще немножко унижения точно будет не лишним. Она провозилась около минуты, но вот уже она стоит передо мной, босая (но в тонких чулках), на травке в парке. Людей вокруг нет, никого нет. Никто не видит ее сексуальных стоп в нежном нейлоне, которые чувствуют прикосновение завявшего осеннего газона, освещенные закатным солнцем, пробивающимся сквозь желтые кроны деревьев. Травка мягкая и приятная, а опавшая листва то и дело попадается под ногами и холодит стопу. Круто же. Эх, никто не заценит. Да и Алина вряд ли большой ценитель футфетиша. Она же вообще изначально потрахаться хотела. Да, необычно, но все же.

Я взял ее туфли себе и мы пошли по тропинке подальше от асфальтированных дорожек. Устроим пикник. Мы шли практически молча, разрывая тишину лишь для того, чтобы спросить, как она там. Мало ли, наступит на что-то, но из-за своей гордости и желания мне что-то там доказать - не скажет. Да, я вижу, Алина может многое. Но ее чувства, ощущения и впечатления для меня важны не меньше. Я не считаю, что если сессия не понравилась нижней - то это просто плохая нижняя. Нет плохих нижних. Ну почти.

Осторожная и неуверенная походка Алины сменилась обычным прогулочным шагом. Нежная кожа ее подошв привыкла к новым ощущениям, и она практически перестала обращать на это внимание. Лишь когда наступала на какую-то веточку или камешек. Казалось, что я следил за тем, куда она ставит ножки, куда больше ее самой. Она просто парила над планетой, виляя своим шикарным задом, как обычно.

Мы пришли. Несколько беседок на отшибе возле озера. Ну как сказать "возле"... Озеро из них было видно, это да. На выходных их можно было арендовать, чтобы посидеть выпить и пожарить шашлыки, но в будний день в час дня осенью там никого не было. Угли от чьих-то шашлыков так и манили поставить на них мою новую рабыню, но ставить на холодные - нет смысла. Да и чулки... Они на удивление не порвались. Или я недостаточно близко рассмотрел. Я бы посмотрел поближе...

Мы сели в одной из таких беседок. Эта конструкция из гнилых досок показалась мне вполне приватной, ведь этих досок в ней было довольно много, да и местами так называемые стены были оббиты мутной пленкой. Отлично. И за это люди платят деньги? Ну ладно, хотя бы эта более приватная, чем остальные. На ней даже номер есть. 8. Красивое число - 8...

Мы сели друг напротив друга за деревянным столом. Я обратил внимание на то, что она ставит ножки на землю лишь кончиками носочков. Не хочет прикасаться к земле всей стопой. Понятное дело, там ни пола никакого нет, ни даже травы. Можно быстро замерзнуть. У меня мало времени.

- Вытри ножки и надень туфли. Мы сидим, натирать не будет.

- Спасибо, - сказала Алина и улыбнулась так же, кокетливо, как до этой босой прогулки.

Ясно. Алина приняла правила игры и хочет играть дальше. Пора повышать ставки. Для такого у меня есть целый рюкзак. Я достал из рюкзака несколько пакетов. В первом был набор обычных деревянных прищепок. Во втором - маленькие зажимы для сосков с резиновыми наконечниками и цепочкой между ними. В третьем - серьезные зажимы со сложной конструкцией, как в типичном бдсм порно на кинке, и с более тяжелой цепочкой. Алина с интересом наблюдала за содержимым.

- Я должен знать твой болевой порог, особенно для сосков. Тебе нужно их примерить.

- Прямо тут? Но мы на улице, может мы зайдем куда-то...

- Мы в беседке. Вокруг никого нет.

- Ну я боюсь

- Если не хочешь раздеваться - можешь через одежду. Только пальто придется расстегнуть. На тебе есть что-то типа блузки?

- Да, но у меня лифчик...

- Ты можешь его снять через рукав, я не сомневаюсь.

Видимо идея не снимать все, а просто расстегнуть пальто, предварительно избавившись от лифчика, была убедительной. Алина повозилась в ритуальном танце еще несколько минут, постоянно пытаясь от меня стеснительно отвернуться, но все же смогла снять лифчик, всего лишь расстегнув пальто. Ее нежно-бежевая кофточка наконец-то прикоснулась к ее восхитительной груди без посредников. Алина взяла прищепку, покрутила ее в руке, потом попробовала нащупать сосок сквозь ткань. Видимо, было недостаточно прохлады и секса в атмосфере, так что сосок не торчал и сделать это было не просто.

Алина посмотрела по сторонам и просто подняла блузку, оголив передо мной свои совершенные сиськи. Есть ли в мире еще такой же мягкий и одновременно упругий материал, как то, что я сейчас вижу перед собой? Алина поднесла прищепку к соску, попыталась захватить как можно больше груди, а не только кончик соска (видимо догадываясь, насколько это было бы больно), и сжала деревянные челюсти прищепки на своем нежнейшем месте. Я прочитал боль в ее глазах, хоть она и не смотрела на меня. Она смотрела на сосок, не осмеливаясь отпустить прищепку. Боль была неожиданно сильной, но вполне терпимой. Секунда - и Алина оставила прищепку висеть на соске, потянувшись за еще одной, для второго. Второй был явно больнее, видимо она не одинаково их цепляла. Она вообще не должна делать этого сама, есть же мастер. Но вот неожиданности со вторым соском уже не было, и она смогла отпустить прищепку куда быстрее и увереннее. И посмотрела на меня. Она хотела меня впечатлить. Ей это удалось. Она чувствовала свой триумф. Для нее самой это была победа. Она не знала, насколько будет больно, и не ожидала, насколько легко она справится с этой болью, сможет ее принять и обуздать. Или у нее есть какой-то опыт? Не знаю. Загадка.

Алина смотрела мне в глаза и скрывала улыбку. Она была сильна. С этим не поспоришь. Да, мои прищепки не были сложным девайсом и большинство нижних, с которыми я имел дело, вообще относились к этой ноше на сосках довольно равнодушно. Но не нужно сравнивать черных маз с ванилькой божиим одуванчиком, который сейчас сидел передо мной.

- Как думаешь, ты сможешь долго их носить?

- Не знаю, пока терпимо,

- Тогда оставим их на тебе. Ты же не против?

- Я послушная девочка, - сказала Алина с улыбкой.

Ее это явно заводило. Она вошла в роль, и не хотела выходить. Чем занять девочку, которая сидит передо мной, в ошейнике и с поднятой блузкой, оголившая свою грудь, с прищепками на сосках? Я, кажется, был готов признаться ей в любви. Может даже больше, чем тогда, в школьные годы. Алина достойно держалась, отвечала на мои пошлые шутки и умело скрывала то, что частичная нагота на улице, и тем более прищепки - это не самое комфортное для нее состояние. Я решил, что минут 5 уже прошло, и прищепок на столе ещё хватает, так что нужно снимать эти.

- Снимай прищепки.

Снова холодный командирский тон вместо обычного дружеского. Алина сразу становится тихой и послушной. Мне нравится ее реакция. Она посмотрела на свою грудь и взялась за прищепку на правом соске. Она не ожидала, что самая болезненная часть - это именно снимать.

Алина не сдержала стон боли, но быстро взяла себя в руки и вопросительно посмотрела на меня, как бы ожидая моего одобрения. Она все правильно сделала? Это та боль, которую она должна была получить? Я без слов кивнул, и она приступила к следующему соску. Снять вторую прищепку было не менее больно, Алина закрыла глаза от ощущений, но звука не издала. Она уже была готова. Конечно, цеплять следующие зажимы сразу же было нельзя, нужно дать соскам отдохнуть.

Я приказал ей спрятать грудь, и мы ещё минут 10 сидели, обсуждали другие зажимы и как они должна отличаться от прищепок. Алина начала немного побаиваться их, узнав, что прищепки были самыми лёгкими, но все же любопытства в ней было намного больше. Она не опасалась, она предвкушала. Мне снова нравится ее реакция. Неужели в этом прекрасном теле столько лет томилась настоящая нижняя, которая не могла раскрыться в своих ванильных отношениях, но теперь наконец сможет?

- Твои соски готовы. Попробуй вот эти зажимы.

Алина взяла маленькие металлические прищепочки с мягкими резиновыми наконечниками, соединённые цепочкой, и стала их рассматривать в руках. Как будто она только и ждала разрешения, чтобы их наконец потрогать. Она попыталась прицепить эту штуку на свой палец. Не больно. Я отрегулировал их так, чтобы сильно не давили, так что должно быть комфортно не только на пальце.

Алина снова подняла кофту, оголив шикарные сиськи. Соски уже набухли от одной мысли о том, что с ними сейчас будет, так что вешать эти зажимы должно быть легко и удобно. Моя свежеиспечённая рабыня поднесла зажим к соску так, чтобы цепочка была внизу, и прикрепила его. Никакой реакции тела на боль я не заметил. Видимо, больно не было, или просто не больше, чем ожидалось. Не долго думая,

Алина закрепила и второй зажим на соске, после чего снова посмотрела на меня с улыбкой. Ей нравится то, что она делает. Я решил добавить немного интерактива в нашу игру. Она ж не просто так тут сидит.

- Как тебе, не больно?

- Нормально, я выдержу, - заявила она с такой уверенностью, что я точно хотел что-то с ней сделать.

- Тогда терпи...

С этими словами я взял цепочку, которая соединяла ее возбужденные соски, и потянул на себя. Алина подалась всем телом вперёд, чтобы компенсировать натяжение, но я продолжал тянуть. Ей пришлось встать с лавочки и приблизиться ко мне всем телом, нависая над столом, чтобы я не натягивал ее соски. Эти ощущения она контролировать не могла, и старалась не рисковать. Я подтянул ее настолько, что ее лицо оказалось рядом с моим. Эти голубые глаза. Этот взгляд покорности. Эти губы. Я не могу сопротивляться. Я ее поцеловал. Легко, как бы по дружески. Но в губы. Она ответила. Я, казалось, ждал этого всю жизнь, но я совсем не был готов к этому. Ее улыбка... так близко...

Я отпустил цепочку, но она не вернулась назад. Она играла со мной. Я хочу наказать ее. Я приказал ей сесть на место и держать руки за спиной. Я снова взял ее за цепочку и подтянул к себе ее грудь, но приказал не вставать. Алина не очень понимала, что от нее нужно, и немного подалась вперёд телом, чтобы уменьшить натяжение цепи на сосках, но я был краток.

- Назад.

Она вернулась назад, натягивая цепь. Я продолжил тянуть зажимы на себя, глядя Алине в глаза. Я видел, как ее любопытство сменяется болью. Зажимы начали сползать с сосков, доставляя массу впечатлений их хозяйке. Хотя теперь эти соски принадлежали мне. И я был с ними жесток. Сначала железная прищепка спала с левого соска, а через секунду - с правого. Первый сосок Алина перенесла нормально, а вот со вторым - не смогла сдержать стон. Ей было больно, очень, и это было видно. Но она была готова повторить это ещё раз. Я решил снова дать ее соскам отдохнуть, но больше не разрешил их прикрыть. И убрать руки из-за спины.

- Как думаешь, ты сможешь провести все это так называемое изнасилование с зажимами на сосках, или тебе будет тяжело?

- Ну не знаю, тяжеловато. С другой стороны, если не тянуть...

- Ты хочешь быть связана?

- Да.

- Ты хочешь, чтобы другие люди распоряжались твоим телом?

- Да...

- Я привяжу тебя. Я решу, что будет с твоими сосками. Старайся вести себя хорошо.

Она послушно посмотрела на меня. Прекрасная блондинка с идеальной грудью сидит передо мной и слушает мои приказы. Блузка поднята, грудь открыта и доступна для всеобщего обозрения. Руки за спиной, она не осмелится их опустить. Она моя.

- Сними пальто.

На улице было прохладно, и стоячие соски Алины недвусмысленно на это намекали. Но надо - значит надо. Алина сняла пальто, продемонстрировав короткую кожаную юбку, скрывающую ее пояс для чулок. Наверное. С такого ракурса их было не отличить от колгот. Размер груди Алины не позволил ее блузке упасть, и она вернулась на свое место, сложив пальто на стол. Теперь ее ничем не прикрытая грудь и идеально плоский животик были видны ещё лучше, со всех сторон. Она немного оглядывалась, но прекрасно понимала, что если где-то появятся прохожие - она все равно ничего не сможет сделать. Ей нельзя. Руки за спиной. Голая грудь. Ошейник. Но мне этого мало.

Я достал из рюкзака наручники, обошел Алину сзади и защелкнул их на ее тонких запястьях, не отказав себе в удовольствии прикоснуться к ее нежной коже. Теперь Алина действительно не могла бы спрятать свое тело, и это вызывало у нее тревогу. Я попытался ее успокоить, разрядить обстановку разговорами о будущем групповом изнасиловании. Рассказывал, как будет интересно, когда никто ее не видит до пояса, а вот ниже пояса она аж до самых связанных ног полностью принадлежит другим. И она даже не знает, кому именно. Оказалось, Алину интересует и анал. Мысль о том, что ее вторая дырочка тоже будет доступна, не отпугнула ее. Мы поговорили об этом в деталях. Алина уже пробовала анал, тренировалась с пробками и даже пробовала член, но ей не очень понравилось. Сложно, опасно, а удовольствия практически нет. Другое дело, когда ты принадлежишь. Когда не можешь отказаться. Когда им плевать, что ты чувствуешь. Когда тебя просто ебут как последнюю шлюху, как чехол для члена. Наверное. Алина не знала, как это, но идея была интересной. Правда, она боялась такого в первый раз.

Оооууу. Она рассчитывала, что будет и второй. Прелестно. У меня хватит идей даже если делать это каждую субботу. Но финальной даты пока нет. Я предложил ей выбрать ближайшую овуляцию, которая выпадет на выходной день, и запланировать, чтобы и мужики могли собраться. Надо заранее. И ещё кое что. Надо бы посмотреть на ее чулки.

- Тебе не холодно тут голой сидеть?

- Ну я не голая, тут все прилично, - отшутилась Алина, сидящая в беседке в парке с оголенной грудью в наручниках за спиной.

- Я тебе помогу, - сказал я и пошел расстегивать наручники.

Немного шуток о потере ключей, и вот моя первая любовь на свободе. Конечно, свобода не даётся просто так.

- Ты можешь одеться. Только есть одно условие.

- Оу, какое?

- Положи юбку на стол.

Алина быстро сообразила, что от нее требуется, накинула пальто, не опуская блузку на свою грудь, и принялась за юбку. Расстегнуть молнию на заднице она смогла сама, и легко скинула юбку вниз. Пальто прикрывало ее зад, но вид спереди открывался не хуже. Идеальный живот, с едва заметным женским прессом (кто-то явно ходит в зал не музыку послушать), широкие бедра, тонкие ноги в черных чулках. Пояс для чулок надет поверх черных кружевных трусиков. Просто так их не снять, придется расстегивать это все. Если я захочу, конечно.

Я мог бы наслаждаться этим видом вечно, но Алина закончила раздеваться, положила юбку на стол перед моим носом и села, вопросительно посмотрев мне в глаза. Так я, конечно, не видел нижнюю часть ее тела, но обнаженная грудь все ещё была доступна моему взору. Алина прекрасно понимала, что для ее сосков все ещё не закончено, так как на столе рядом с юбкой все ещё лежит последняя пара зажимов. Самая жестокая. Я ее предупредил. Эти зажимы я решил надеть на нее сам.

Наручники снова защелкнулись на ее запястьях за спиной, хотя из-за наличия пальто с длинным рукавом сделать это было куда сложнее. Я подошёл к ней со спины и положил руки ей на сиськи. Алина не ожидала такого, но не могу сказать, что ей не понравилось. Скорее наоборот. Я мял ее сиськи так, как будто никогда не трогал женскую грудь раньше. Идеальный размер, идеальная форма. Мягкость, упругость. Твердые и готовые ко всему соски, которые так приятно крутить пальцами. Я был на седьмом небе, я упёрся стоячим членом ей в спину и гладил, мял, сжимал и отпускал. Я думал, что знаю про сиськи довольно много. Меня все же больше интересуют задницы, а грудь - пусть будет, не важно. Но тут все было иначе. Эта грудь совершенна.

Наигравшись со своей связанной игрушкой, которая сидела на лавочке без юбки, в одном лишь пальто и чулках, я взялся за зажимы. Оттянул правый сосок и закрепил жестокую прищепку на нем. Алина застонала. Зажим делал больно, и эта боль никуда не девалась, пока он на ней. И это уже не та боль, которую она привыкла терпеть. Это другой уровень. Алина с опаской смотрела на то, как я закрепляю такое же орудие пыток на ее левом соске, и застонала ещё сильнее, как только я отпустил прищепку и холодная цепочка, соединявшая теперь ее соски, упала ей на животик. Я сел напротив и посмотрел в ее влажные глаза. Она пыталась быть сильной, но не могла. Боль была сильнее. Секунд через 10 неравной борьбы она попросила:

- А можно, пожалуйста, их снять?

А куда спешить? Мне нравится то, что я вижу. Мне нравится, как на меня смотрит девушка, которая когда-то в школе не смотрела на меня совсем. Мне нравится, как выглядят ее соски, сдавленные жестокими зажимами. Нравится, как цепь свисает с ее груди до живота. Нравится ее ошейник и то, как хорошо держится приподнятая блузка над ее грудью. Нравится осознавать, что на ней красивые черные трусы, хотя как они выглядят сзади - я не знаю. Снимать зажимы? Сейчас? Сама снять она их не сможет, руки надёжно зафиксированы за спиной. Так куда же мне спешить?

- Ну пожалуйста, ещё пять минуточек, - пошутил я.

- Очень больно, я не могу...

- Но снимать же больнее, разве ты этого хочешь?

- Я готова. Пожалуйста...

- Ну ладно.

Я встал из-за стола и медленно пошел к ней, стал за ее спиной и... взял цепочку. И поднял ее вверх, потянув ее за соски. Алина застонала. Ещё одно такое движение, и не стон начал переходить в крик. Видимо, ей хватит. Я снял зажим сначала с одного соска, потом со второго. Алина с трудом держалась, чтобы не заплакать. Прикоснуться к своим измученным соскам она все ещё не могла - руки все ещё в наручниках, так что я сам опустил ее блузку, спрятав сам от себя самую совершенную в мире грудь.

- В этих ты всю сессию не продержишься, наверное...

- Нет, только не их, пожалуйста

Алине было не до шуток. Я помог ей освободить руки от наручников и протянул ей юбку со стола. Я бы с удовольствием оставил юбку себе, заставив ее ходить в одном пальто по улицам, и это не сильно бы что-то изменило, но после того, что она только что испытала, мне хотелось дать девочке максимум комфорта.

Мы ещё немного посидели, обсудили эти зажимы и решили от них отказаться, хотя она призналась, что чувство беззащитности перед такой болью ее даже несколько заводило. Она совсем не обижается на меня за это, напротив, она довольна, что смогла такое пережить. Попробовать такую практику, ещё и не на реальной сессии (чего она побаивается), а тут, с другом - это казалось ей безопасным. Друг, да... я столько лет был ей другом. Я стану больше, чем друг. Может сейчас она рассматривает меня как стартовый аэродром для путешествия в тему, но для меня все иначе. И для неё будет иначе.

Дальше мы прошлись по парку, обнялись, поцелуй мне показался неуместным, так что просто попрощались, ошейник я разрешил оставить. Свой лифчик она забыла в моем рюкзаке, а я решил не напоминать. Потом все равно заберёт. А сейчас я хотел оставить что-то на память об этом дне. Что-то с ее запахом.