Ночь сексуального экстрима с Розмари Альбах-Ретти. триллер или Брачный ночь секс

Всякая тварь грустна после соития...

... Оказывается, все вегетарианцы громко пукают. Ужас какой. Вот и Габи пукает. Вместо того чтобы есть мясо. А что хуже? Пукать или есть мясо? Вот вопрос. (Виктор Ерофеев)

На столе стоял стакан.

Под столом лежал еблан.

Над столом висела шлюха,

А на ней сидела муха.

Заползает к ним старуха,

А еблан ей п.. нул в ухо.

И от жизни от такой

Бабка сдвинулась мозгой.

(А. Трахеев)

Сидят два командированных мужчинки в кабаке. Выпили, закусили, опять выпили... Ну, естественная реакция, баб им захотелось снять, как водится... Приглядели за соседним столиком двух мордатых белобрысых чувих, музыку дождались, пригласили на медленный танец, а те с ходу отказались: "Беспонтово танцевать вам с нами, мальчики! У нас, мол, месячные"...

Мужчинки вернулись за свой столик несолоно хлебавши:

– Нашли, курвы, мальчиков...

– Да-а, молодежь теперь конкретная пошла...

– И чего они тогда в кабак, спрашивается, приперлись?

– Это все реклама... Бабы теперь только и делают, что прокладки свои испытывают...

– Пусть испытывают, но здесь же все-таки учреждение общественного питания...

Вспомнили сразу мужчинки про СПИД,   гепатит В, герпес, прочую дрянь и задумались каждый о своем... И тут вдруг муха, откуда ни возьмись! Первый говорит: "Муха зимой к покойнику". А второй помолчал, а потом взял и рассказал такую вот жуткую историю... Как говорится, музыка ему наверно навеяла...

... Сидят, короче, такие же два командированных мужчинки в кабаке. Одного зовут Петя, а другого Митя. Так же выпили, закусили, опять выпили... И также баб им захотелось снять, естественно... А что? Тити-мити есть, номер на двоих в гостинице есть, ну и плюс праздник 8 Марта завтра, нерабочий день! Только ломает их что-то. Вспомнили мужчинки про СПИД,   гепатит В, герпес, прочую дрянь, задумались... Однако, ненадолго...

Выпили они в тот день крепко, на выходе все равно зацепили каких-то двух крыс, говорят, сестер, и потащили их в гостиницу. Разглядели они их уже по дороге, да было поздно... Одна, Люба, низенькая, с горбом, а вторая, Жанна, наоборот. Всю дорогу Петя недоверчиво спрашивал: "Вы что, правда, сестры?"  "Да, – говорят, – мы разнояйцовые близнецы. Просто Любочка родилась с некоторыми дефектами. Руки у нее длиннее ног, как у Александра Ульянова, старшего брата Владимира Ильича. Ха-ха-ха!".

– Выручай, Митя, я столько не выпью, чтобы ее трахнуть! – шепотом пожаловался Петя другу.

– Так это же круто! – неожиданно для себя громко и зло сказал шатающийся Митя. По жизни он был человек робкий, но упорный, пьющий редко, но, надо прямо сказать, метко... Последний раз он повелся на Новый год, когда, слово за слово, в знак солидарности с замерзающим без света и тепла Приморьем по пьянке обесточил весь подъезд, бесшумно как нинзя передвигаясь в темноте среди перепуганных гостей, выбросил с 11 этажа свой японский телевизор, музыкальный центр, кухонный комбайн и много еще чего, а потом одел тулуп, перелез ограждение лоджии и до утра терроризировал гостей, соседей, сотрудников милиции, МЧС, службу спасения и пожарных, угрожая прыгнуть вниз... Правда, утром спасатели в свою очередь наваляли ему от души по полной программе за испорченный миллениум... И тещу тогда увезли с сердечным приступом... А жена как всегда подала на развод...

... Митя обнял Любовь за горб, похвалил ее длинные ресницы, а сам подумал с вызовом: "Ну и что? Трахну горбунью! Решено! Эдакий сексуальный экстрим! Будет что вспомнить! А то так и подохнешь лохом! Читал же я где-то, что у этих уродов физические недостатки в любовную страстность сублимируются. Кажется, это Монтень сказал... Короче, в жизни надо всё попробовать!" Митя был мужчинка продвинутый, начитанный, два курса пединститута кончил, пока не выгнали, даже преподавал детишкам ОБЖ, правда, тоже недолго...

В номере, как полагается,   они еще выпили, закусили, поговорили о судьбах культуры:

– В этом контексте резко изменяется восприятие самой идеи культуры и культурных символов. – взволнованно щебетала захмелевшая Жанна, запивая водку "Фиестой".  

– Каждый по отдельности смыслообраз культуры устремлен к преодолению хаоса и сохраняет в себе эту интенцию при любых трансформациях. – флегматично соглашался Петя, закусывая грибком.

– Ну, как вы не понимаете! Ведь встречаясь в симультанном творческом хронотопе постмодернистского текста, воплотившиеся в этих смыслообразах противоречивые интенции накладываются друг на друга и либо взаимно аннигилируют, либо обнаруживают собственную ценностную амбивалентность, либо создают "броуновский" эффект неупорядоченного движения, то есть в конечном счете – моделируют хаос. – жарко возражала Любочка, также жуя гриб.  

– В целом сострадание парализует главный закон развития – закон селекции. Оно поддерживает жизнь в том, что созрело для гибели, оно борется с жизнью в пользу обездоленных и осужденных ею... – упрямо возвращал разговор на неприятную для Любы тему лишенный политкорректности пьяный Митя, с кривой усмешкой, но не без вожделения пощипывая ее жирненький и сексуальный горб...

... Вскоре Петя  заперся с подругой в ванной, а Мите, как Баронессе Павловне выпал жребий трахаться с Любочкой на собственной шконке...

Митя повалил призывно хихикающую Любу, начал ее раздевать и вдруг обнаружил, что... титек-то у нее и нет! То есть, не совсем, чтобы нет, но нет на месте!.. Нашлись они у нее аккурат на спине! Врожденный дефект...

Это был удар!.. Может быть, есть и на такое дело любители... Кому-то это возможно даже в кайф... Мите в другой раз тоже было бы любопытно! Но почему именно сейчас?! Ведь ему в коем веке захотелось трахнуть именно горбунью. Раком! Как Розмари Альбах-Ретти! Чисто по-человечески и чисто конкретно! И он сегодня однозначно настроился трахнуть именно эту горбунью! А там у нее не горб, ****ь, а титьки! Насмешка какая-то разочаровывающая... Какой-то досадный нонсенс... Облом, *****! Как всегда, *****! И тут обман! Всю жизнь! С ваучером, *****, обманули! Страну развалили! Петька Лиотара взял почитать, козел, и тоже с концом! И здесь пытаются наебать! Суки!

Полез озадаченный Митя к своей несостоявшейся горбунье в трусы и... опять ничего там не нашел! Вообще ничего!! Это его подкосило окончательно...

– Ты чё лыбишься-то, ****ь?! Нет, ты чё лыбишься, *****?! Какой сюрприз, дура, *****! Кому всем?! Да мне по хую, каким уродам ты нравишься, *****!! Я тебе юный натуралист, да? Да, *****?! Я тебе ветеринар, *****?! Это ты мне, значит, кунсткамеру  на дому, ёптыть, устроила, да?!! Паноптикум уродов, *****?!

Возбудился Митя без меры, а потом вообще взбесился! Кровь в голову ударила! Замкнуло там что-то по пьяни, как всегда. А кому, спрашивается, такие обломы идут на пользу?

Начал он  кричать: "Ах ты, сука, такая, значит?! Тебе, значит, ****ь, всё можно?! Ты Стивен Кинг, *****?! А я, значит, Монтень в жопу траханный?!! Я *****, тварь дрожащая?!! *** тебе!!! Тогда и мне, *****, всё можно!! Тогда и я, *****, Стивен Кинг, на хуй!! Тогда я тебя тоже сейчас уделаю, на хуй!! Здесь и сейчас, *****!! Как в кино, *****!! Молчание ягнят, *****!! Удушу, *****, и загрызу, на хуй! И ни хуя мне не будет!!   Мне премию дадут, *****, нобелевскую, что я тебя, Кинг-Конга, ёбнул, ***** заразную! Розмари Альбах-Ретти, *****!   Я тебе, *****, дам Стивен Кинг!!! Я, *****, сам Стивен Кинг!!! Я тебе не Монтень в жопу траханный!!!"

Что тут началось! Начал Митя Любочку бить, а она локоть задрала и как завизжит: "Ты больной урод! Не подходи, а то обоссу!! Подонок!! Не подходи, мразь!! Не трогай меня, скотина!!! А-а-а-а!!!!" А сама тоже ведь драться лезет! Руки-то у нее сильные, длинные... Царапается, кусается, плачет навзрыд! Из подмышки моча бьет! А главное, она натуральным говном плюется, зараза! "Все вы, тьфу, мужики, тьфу, – орет, – одинаковые, тьфу, подонки, тьфу!!! А ведь я тебя, урода, тьфу, чуть не полюбила, тьфу!!! Подонок!!!! А-а-а-а!!!!"

Неизвестно каким кровопролитием все это могло бы закончиться, но, в конце концов, Митю отпустило немного... Хорошо, он вольной борьбой в детстве пару лет серьезно занимался, кое-как скрутил это чудовище и с балкона выбросил. Добро, еще, что второй этаж был. А то отвечать бы пришлось...

А тут вдруг голый пузатый Петя из ванной выскочил. Глаза по восемнадцать копеек!   Тащит Жанну волоком за волосы прямо по полу,   дверь открыл в коридор, ее туда вытряхнул, шмотки выбросил, плюнул и дверь закрыл на два оборота.

– Ты чего это, Петя? – спрашивает Митя.

– А ты сам-то чего? – удивленно рассмотривая искусанного, ободранного, обоссанного, обосранного и протрезвевшего Митю, спрашивает Петя.

– Да у этой горбатой, манда  оказалась под мышкой! Представляешь?! А жопа во рту! Никогда такого не видел! А у твоей такая же история? Они же сестры-близнецы типа того?

– Нет... У моей манда на месте... Только у нее там... Короче, у нее там... мухи...