Славные вещи. Пародия aka Алиса порно пародия

Славные вещи.

Пародия по мотивам произведений Юлии Алёхиной.

Меня всегда изводило отсутствие у меня образования. Ну не то чтобы высшего. Хоть какого нибудь. А то всю жизнь я жил лишь природными талантами. И жил довольно славно, но голодно.

Я немного писал, в жанре эссе, повесть, называется «Автобиография», потом правда бросил, немного рисовал, музицировал.

Короче сами понимаете, талантливый человек, он во всём талантлив. Но никто за это не кормит. Никто. Но это всё равно славно, быть талантом.

А однажды наступил такой момент, и я сказал себе: «Всё, надо что-то начать делать серьёзно».

А стукнуло мне тогда… Ну не будем об этом. Это как раз не славно.

И ведь не спросишь ни у кого совета.   Кем быть, куда поступить, и что делать дальше… Так чёрт и подговаривает: спроси, спроси, покажи какой ты чудила. А все так и лезут с советами. Иди туда, иди сюда, норовят, чтобы ты прошёл по их ошибочным путям, чтобы помучился. Дескать, почему если им было тяжело, а тебе должно быть легко? Я тогда здорово в людях разуверился, раз так думал.  

Так что, ни у кого совета не спрашивая, а сам выбрал свой собственный путь. Поступил в сельхозполитехникум.

Итак:   ЧЕМУ УЧИЛИ В СЕЛЬХОЗПОЛИТЕХЕ.

Сейчас расскажу чему там учили. Много чему учили, всего и не расскажешь. Я столько вещей там узнал интересных, и про маркетинг и про макроэкономику. Всё-таки образование у нас хорошо поставлено, просто немного не так не на ту ногу,   но хорошо.

Правда, я недоучился. Просто как-то так совпало, что тяга к знаниям пришла вместе с тягой к женщине. Кто-то скажет: поздновато? Ничуть.

Я ведь не с каждой встречной, я свою искал, героиню.   Единственную.

Первую я встретил художницу. Какая славная! Она на Арбате рисовала шаржи на прохожих по пятьдесят рублей. Разговорились. Пригласила домой. Она жила с многочисленными родственниками. И мы тогда в ванной заперлись. Только до интима, добрались, вдруг голос:

-Фу! Какой не славный.

У меня так эрекция и пропала. Гляжу, а это её мама из вентиляции на нас глазищи вылупила.

Художница говорит:

-Не обращай внимания, - и опять меня ласкать. Так славно.

Тут плитка кафельная отвалилась, там дырка, а в дырке её брат:

-Да сестра, совсем ты нюх на мужиков потеряла.

Она кафель назад приставила, вдруг папаша её откуда-то из-под ванны говорит басом:

-Вы, молодой человек, позорите всё мужское население с такой потенцией, и мне, как отцу, это особо неприятно и оскорбительно.

Только он это сказал, как послышался кашель бабушки.

И вдруг художница как закричит:

-А я кончила! Кончила!

-Как же это? - пробормотал я.

-Ну, так это другое дело, - говорит папа, входя в ванную. – Добро пожаловать в семью.

Такой славный. Они все очень славные люди.

Почти все мои однокурсники ездили на машинах. Крутые такие, на машинах, с радиотелефонами, с минералкой. А я нет. Я не имел телефона, так как это вредно для мозгов, звонить мне некуда, минералку я не пил, из-за слабого мочевого пузыря. Машину не любил. ГАИ, ремонт, гараж, пробки, не почитать как в метро. Так что у меня всего этого не было. Да и денег на всё это тоже не было.

Ну, это так, к слову.

Славно мы зажили. С сексом только что-то не ладилось. Ну, ничего, когда совсем не ладилось мы к друзьям, к театральным студентам. Ляжем там, на загаженную тахту. Всё бы хорошо, только друзья сплошь педрилы. Я даже штаны не мог снять при них. Боялся. При них не расслабишься.

А жизнь идёт, идёт. То за коляской в очереди простоишь, то винограда полкило купишь. Значительные такие события в жизни. На работу не устроиться, даже с образованием. Ничего не поделаешь. Безработица. И, наверное, только у меня такие проблемы. Больше ни у кого. Вот с утра, например, возьмёшь чашку кофе со сливками и ходишь, ходишь по квартире. Потом по делам отправишься. То музыку где хорошую услышишь, то про книжку поговоришь, про хорошую. Вот недавно читал Андрея Оредежа. Вот пишет…, зверь не писатель. Я вот тоже попробую. Про что только написать? Сюжет нужен. Ну, подумаю.

Вообще некогда писать. Дел столько, дел столько, иногда спать забываешь.

Вот у дантиста был вчера. Полный рот крови, осколков. На наркоз денег не хватило. В коридоре пьяные «Хаванагилу» запели, до чего смешно. Я так смеялся, так смеялся. Дантист даже звонил своему другу по медучилищу. Про меня рассказывал. Друг у него психиатр.

А я просто музыкальный. Я часто смеюсь от песен. От Пугачёвой и от мужа её и от дочки, и Галкин тоже смешной. Да и другие тоже. Вообще вся эстрада наша – один смех.

Как пристанет к мозгам что нибудь:

Дрынь-дрынь-дрынь-дрынь, я не забуду тебя,

Брынь-брынь-брынь-брынь, обиды нет…

Славно. Вот, вот уже начну писать. Только о чём?

Вот ребёнка взять. Славный, столько славных вещей вытворяет. В морской бой меня научил. Не оторваться. Так здорово мир познавать. В универсам ходили, желе покупали. Тёща ругается, говорит,   нездорово питаетесь, а мы ничего.  

Живём на что? Жена рисует. Недавно копию Рембрандта сделала, не отличишь. Ей много заплатили тогда.   А потом ещё по радио говорили: «В Эрмитаже подмена, подмена…»

Я тогда сразу позвонил им и говорю: « Ничего не подмена, это жена моя рисовала. Она ещё и Манэ рисовала и Ван-Гога. »

Потом мы расстались, правда. Меня почему-то попросили уйти, после того как её забрали, а брат её ещё дрался.

Ну и наплевать. Я ведь твёрдо решил: «Буду писать».

А МОЖНО ЛИ СОВМЕСТИТЬ ПИСАТЕЛЬСТВО С СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНЬЮ?

Конечно, нет.

ЖИТЬ так можно, а ПИСАТЬ об этом нельзя.

Это мне одна умная женщина сказала. Потом. Я не обиделся. Я рад, в принципе, что ушёл из семьи. Вот возьми почитай биографии знаменитых писателей. У них ни у кого нормальной семьи не было. Вон, хоть про Хемингуэя почитай. Он с родителями еще в юности все отношения прервал и в Африку уехал.

Ну и кто теперь вспомнит родичей Хэма?! А?!

Ну вот, начинаю писать. О  чём же?   О чём же написать?

Да о себе и напишу. О славной своей жизни. Всё как есть.

Возьму и напишу. О чём с ребёнком говорил, о чём с друзьями, куда пойду, что ем, что куплю и с кем хочу переспать. Всё, полный мониторинг дня и ночи. И главное никто не обвинит в творческом перегибе. Всё очень реально. Из жизни.

Из моей славной жизни.

Вот взял и написал. И …продал. И теперь в Париже. Езжу в «Ситроене», заплёванном окурками «Китанез», ещё у меня есть «Пежо» и «Рено». Вполне человеческие изделия.

Ещё у меня есть плюшевый леопард, потом я про него напишу, и ещё собаку заведу и про неё тоже всё напишу. Как поела, как покакала, как прививки ей делал. Это людям особенно интересно будет. Можно будет каждый день её описывать.

Правильно говориться, что настоящий писатель должен запечатлять каждый миг этой жизни.

Каждый из наших славных дел.

Тогда и книга будет славной.

А. Оредеж.

27.08.02.