В душевой, или coitus analis

Медсестра медленно опустилась со второго этажа. В голове приятно шумело. Только что всем отделением отпраздновали день рождения одной из сотрудниц. Многие еще остались, а она торопилась по делам. Собственно, дома ее никто не ждал. Муж, вместе с которым прожили три года, несколько месяцев назад ушел. Его новую пассию она как-то видела: ничего особенного, кожа да кости. Попробуй пойми этих мужчин! О детях подумать они не успели. Квартира была пуста, но накопилась куча мелких повседневных дел, и грех было не воспользоваться неожиданно представившейся возможностью заняться ими после обеда и тратить драгоценное время на затянувшуюся пирушку.

В их доме уже третий день не было горячей воды, и она решила воспользоваться больничной душевой на первом этаже. Вспомнила, что не взяла у сестры-хозяйки ключ, но дверь раздевалки оказалось открытой, хотя там никого не было. Войдя, она заперлась изнутри на крючок и не спеша разделась. Придирчиво осмотрела себя в обшарпанное зеркало. В отражении она видела симпатичную женщину двадцати семи лет с приятными округлыми формами. Повернувшись спиной к зеркалу, она осмотрела плотные ягодицы и подумала, что любой нормальный мужик с удовольствием подержался бы за такие - округлые, крепкие, упругие и гладкие. Ладонь будто сама собой прошлась по ложбине между этими своеобразными полушариями, и небольшая впадинка между ними вздрогнула, по телу пробежал приятный озноб. Женщина, словно испугавшись, отдернула руку, устыдившись своей слабости, открыла другую дверь и перешла из раздевалки собственно в душевую.

Покрутила краны, но в ответ раздалось невнятное хрипение. Мысленно выругавшись, что здесь вообще отключили воду, она собралась уходить, но в ту же секунду нечленораздельное хрипение перешло в ровный гул, и вначале тонкой струйкой, а потом все сильнее и сильнее потекла вода.

Покрутив краны, женщина добилась нужной температуры и с наслаждением намылилась с головы до ног. Проводя мочалкой между ягодицами, она снова и снова ощущала сладостную дрожь и опять боялась этого чувства.

Вдруг она заметила, что из соседней кабинки (а их было всего две, разделенных обложенной кафелем стенкой) по кафельному полу льется вода. «Наверное, кто-то оставил незакрытые краны, когда отключили воду, а потом с расстройства и дверь не запер, - подумала медсестра. - Надо пойти закрыть».

Женщина перешла в соседнюю кабинку и на мгновение остолбенела. Та оказалась отнюдь не пустой! Испуганная медсестра ойкнула и, опомнившись, быстро закрыла обе груди левой рукой, правой придерживая мочалку в качестве фигового листа. Конечно, лучше всего было бы просто убежать, но ноги почему-то отказывались ей повиноваться. Она будто приросла к полу и жадно разглядывала ошеломленного ее неожиданным появлением мускулистого юношу лет двадцати двух. Очевидно, он тоже поджидал, пока пойдет вода, но не оставил одежду в раздевалке, опасаясь кражи, поэтому сложил свое нехитрое одеяние рядом на табуретке.

Медсестра только сегодня утром делала ему уколы, но тогда это был просто абстрактный больной, один из сотен и тысяч прошедших через ее руки. А теперь перед ней во всей красе стоял Мужчина.

То ли от выпитой на посиделках водки, то ли от того, что все эти месяцы после ухода мужа у нее никого не было, ей не хотелось даже двинуться с места. Она жадно пожирала юношу глазами, с загадочной улыбкой наблюдая, как только что безвольно висевшая плоть быстро растет в размерах; и вот уже на нее гордо нацелился мощный ствол, покачивающийся от волнения.

-Извини, я не знала, что ты здесь, - заговорила наконец медсестра почему-то охрипшим голосом. - Меня можешь не стесняться, я все-таки медик. Раз уж мы оказались вместе, потрешь мне спину. Я сейчас.

Пятясь задом, она вернулась в раздевалку и для соблюдения хотя бы видимости приличий натянула свои простенькие трусики, которые тут же намокли в нескольких местах. В зеркале она увидела, что на этих участках ее тело просвечивает почти насквозь, особенно выделялся темный треугольник густых волос. Не придавая этому никакого значения, девушка вернулась в душевую и, все так же прикрывая грудь, позвала юношу в свою кабинку.

При виде ее его могучий ствол снова вздрогнул и поднялся еще выше. Рука женщины безвольно упала, открыв мужскому взору обе груди, на которых темными вишенками сразу набухли соски. Медсестра медленно развернулась задом к юноше, наклонилась, взявшись руками за кран, и скомандовала:

-Три!

Мочалка, направляемая сильными руками, заскользила по ее спине. Даже сквозь шум льющейся воды женщина слышала тяжелое мужское дыхание и вздрагивала от удовольствия, когда упругая теплая головка как бы невзначай касалась ее ног.

Мочалка продолжала свой полет по спине, постоянно опускаясь все ниже, уже чуть ли не наполовину приспустив уже почти прозрачные мокрые трусики. Девушка почувствовала, что юноша подошел ближе, а его орудие уперлось в ткань между полушарий, заставляя трепетать все ее существо.

Его тяжелое дыхание все учащалось, движения рук становились все более вялыми, пока не прекратились совсем. Мочалка так и осталась лежать на намыленной спине, а потом соскользнула на пол. Женщина сделала бессознательное движение, подавшись всем телом ближе к юноше, словно желая, чтобы его орудие и вовсе проткнуло тонкую ткань трусиков.

Он весь задрожал и наконец-то решился. Она почувствовала, как сильные руки крепко обхватили ее груди, а мощный ствол уверенно проскользнул между ногой и границей трусиков и наконец-то оказался там, куда давно целился. Женщина ощутила, что вначале он проник в нее не без усилий, но затем уверенно задвигался взад-вперед, а крепкие мускулистые руки сильно, но нежно сжимали груди, ласково играя с сосками.

У нее начала кружиться голова от удовольствия, но вместе с тем она с огорчением поняла, что опять не достигнет того подлинного блаженства, которое прежде, увы, испытала только раз в жизни. Муж постоянно сердился на ее «бесчувственность». Чтобы не нервировать его, она начала было изображать, что получает удовольствие вместе с ним, однако он быстро раскусил ее нехитрые уловки и злился еще больше.

Лишь однажды, когда под тяжестью его тела случайно между ее ягодиц  оказалось чрезвычайно удачно сложившееся плотное одеяло, она наконец-то смогла достичь удовлетворения. Несколько дней она ходила как чумная, а в следующий раз уже сознательно пыталась помочь себе пальцем. Муж же совершенно вышел из себя:

-Чертова дура! Мало того, что вечно лежишь, как полено, нашла еще время в жопе ковыряться!

... А юноша уверенно продолжал свое дело, безмерно приятное и для нее, но не позволяющее и ей достичь той же радости, что ему. Женщина почувствовала, как его движения все ускоряются и становятся какими-то судорожными. Внезапно он захрипел и мгновенно освободил его от своего орудия. Повернув голову, она увидела, как мутно-белая струя с силой вонзилась в кафельную стенку. Женщина выпрямилась и с улыбкой наблюдала, как вмиг обессилевший парень присел на пол, не сводя с нее восторженных глаз.

-Ополоснись в своей кабинке и никуда не уходи, - сказала она ему.

Юноша беспрекословно повиновался. Все больше хмелея - то ли от выпитого, то ли от только что случившегося - медсестра больше не колебалась. Дав парню паузу в несколько минут, чтобы прийти в себя, она отбросила ненужную и бессмысленную теперь стыдливость, освободилась от трусиков и смело вошла в соседнюю кабинку.

-Ложись на пол! - уверенно скомандовала она, и он тут же выполнил ее пожелание.

Женщина медленно подошла ближе и встала прямо над его головой, широко расставив ноги и смело показывая свой тайник, где он только что побывал, так толком и не увидев ее прелестей. Рука юноши потянулась к сокровенному месту. Женщина почувствовала, как он тщательно и нежно ощупывает каждую складочку.

Дав ему вволю наиграться, она обернулась и заметила, что обессилевшая было мужская плоть начала потихоньку оживать. Присев рядышком, женщина наконец-то позволила себе нежно дотронуться до этого великолепного творения природы. Мягко поглаживая его пальцами, она сразу ощутила, как туда вливаются свежие силы, готовя орудие к новому бою. Ускоряя наступление событий, она начала делать быстрые движения обеими руками, подобно тому, как дикари когда-то добывали огонь вращением деревянной палочки.

И действительно: ей снова удалось зажечь пламя страсти, а упругая лоза на глазах вновь превратилась в мощный ствол. Погладив его для верности еще чуть-чуть и впадая в экстаз уже от одного предчувствия того, на что она в конце концов решилась, женщина переступила юношу одной ногой, села над ним на корточки спиной к лицу, позволив вдоволь любоваться ее великолепными пышными ягодицами, а затем обхватила рукой только что возвращенный к жизни крепкий ствол и направила его в небольшое отверстие между ними.

Все ее существо охватил сладостный озноб, едва упругая головка прикоснулась к этому заветному тайнику, куда природа по ошибке передвинула средоточие ее страстей. Одной рукой придерживая ствол, словно опасаясь, что юноша испугается такого эксперимента, пальцами другой она до предела расширила узкое отверстие и с силой, будто на кол, опустилась вниз.

Мгновенная сильная боль была тут же сметена сладостной волной, прокатившейся по всему телу. Теперь она сама, как ее партнер минут пятнадцать назад, начала ускоренные движения вверх-вниз, распаляясь с каждым тактом все больше и больше. Бурная страсть в мгновение ока передалась юноше. Сильные мужские руки обхватили упругие ягодицы, помогая женщине совершать этот танец экстаза.

И вот наконец каждая клеточка тела затрепетала и будто взорвалась от блаженства, прорвавшего искусственно возведенные плотины стыдливости за неудачно расположенный орган страсти и прокатившегося несколькими волнами по всему телу. Женщина застонала и закричала, ничуть не беспокоясь о том, что ее могут услышать в коридоре. Она почувствовала, как внутри забился теплый фонтан, и в изнеможении медленно повалилась набок, не выпуская из себя любовный источник, пока тот не иссяк полностью, уподобившись сдувшемуся воздушному шарику, после чего медленно выскользнул из тесного убежища.

Женщина осознала, что только теперь, как ни странно, она по-настоящему утратила девственность. Она повернулась к юноше, легла на него сверху, обняла, прильнув всем телом и наградив долгим и страстным поцелуем в губы.

Через мгновение она поднялась, вернулась в свою кабинку и через несколько минут покинула душевую, доставившую ей столько приятных мгновений и позволившую наконец-то по-настоящему ощутить себя женщиной.

В голове по-прежнему шумело - то ли от хмельного, то ли от радости, что у нее все же хватило смелости справиться с ошибкой природы. Больше она не будет совершать таких глупостей, как с мужем, и наконец-то станет хозяйкой своего полновесного женского счастья.

г. Киев, март 1996 г.