Мент и поп

Мы ехали в утреннем поезде. Ехать днем было невероятно тяжело, тем более, что до этого мы не виделись с Отцом Иваном две недели.

Мы отчаянно желали друг друга, но уединиться не было никакой возможности. С нами в купе ехали мужчина и женщина. Если мужчина еще время от времени выходил, то женщина достала своим бренчанием на гитаре и сидела, словно прикованная цепями к своему месту.

Мы целовались украдкой и шептали друг другу на ухо разные непристойности. В итоге ближе к вечеру я не выдержал: «Давай сделаем это по-быстрому».

- не вводи в искушение, прелюбодей,-шептал мне на ухо отец Иван, щекоча мое лицои своей реденькой козлиной бородкой, косясь на женщину-гитаристку.

-Пойдем в туалет, - встал я, одевая фуражку и поправляя свой милицейский мундир, смахивая невидимую пыль с лейтенантских погон.

Едва закрылась дверь, мы впились в губы друг друга поцелуем, вложив в него всю страсть и вселенскую жажду. Иван задрав свою рясу присел на корточки передомной и растегнув мои ментовские брюки, спустил их до пола. Я задрал мундир с рубашкой , демонстрируя ему свои новые розовые стринги с 2 котятами, изображенными спереди. Батюшка легко посадил меня на краешек раковины. Рука его на секунду сжала мои гениталии и я почувствовал его пальцы внутри. Он словно проверял степень моего возбуждения. Я истекал, пачкая свои новые стринги, купленные на рынке у вьетнамцев. Его пальцы принялись мять мой член, размазывая мой сок. И я увидел как Отец Иван заглотнул его целиком, его борода ласкала мои яйца, которые я побрил пару дней назад. Только это уже взбудоражило меня, заставив вскипеть от бушующего внутри огня.

Он приспустил свои сатиновые трусы и задрав рясу, достал свой возбужденный член, стоявший колом, дрожащий от напряжения. Я тихо застонал. Едва увидев его 25 сантиметровый член с пирсингом, я закричал, содрогаясь от оргазма. Струя спермы попала на его добродушное лицо и его жиденкую бородку...

Батюшка выругнулся. И кончил мне на штанину. Подлец. Нам потребовалась лишь пара минут, чтобы достичь обоюдного оргазма и затереть следы семяизвержения на рясе и ментовкой форме , под настойчивые стуки в дверь туалета и требования открыть дверь, так как мы , оказывается, в поезде не одни