Глава 4 Первый учитель. Глава Видео первый раз в жопу

Глава 4.   Первый учитель

В отсутствие заказов, Чаров сидел перед окном и наблюдал за целующейся на скамейке парочкой. Молодые. Смелые. Им наплевать, что проходящая мимо бабулька бубнит себе под нос неодобрение. Им – всё равно, что она думает. Они влюблены. Они – вместе. Они – близки… «Насколько? » - вдруг подумалось Георгию, - «Наверняка уже познали таинство страсти. Сейчас-то с этим просто. Не то, что у нас…»  Парочка вспорхнула и обнявшись, удалилась из поля зрения Георгия. Он с улыбкой глядел им вслед и вспоминал свою первую «учительницу».

В пятнадцать, Жорка закончил восьмой класс и поступил в техникум. С новыми друзьями они часто собирались после занятий у него дома - послушать старые и новые концерты известных по всему миру рок-групп: «Nazareth», «Pink Floyd», «URIАН HEEP», недавно появившуюся «Rainbow». И, конечно, модные в то время, начинающие «Boney M», «ABBA». Была у них популярной и другая забава – телефонные розыгрыши. Ведь и анекдоты, как известно, рождаются из реальных фактов. «Телефонные» - не исключение.

Телефоны были далеко не в каждой семье, но его отцу, как начальнику, такая привилегия была положена. Поэтому, наверное, такие встречи чаще и проходили на Жоркиной территории. Эту диковинку ребята использовали, как средство для развлечения. Набирали первый попавшийся номер, а всё остальное - зависело только от необузданной юношеской фантазии. Иногда получалось облапошить собеседника круто, представляясь кем попало: родственниками, соседями, милицией – по обстоятельству. Ржали до слёз, до коликов. Жорка придумал подсоединить телефон к новенькой «Кантате», и из динамиков отлично прослушивалась вся белиберда, рождавшаяся экспромтом по ходу разговора. Бывало, везло: отвечал женский, а ещё лучше – девичий голос. Случались и знакомства по телефону, часто заканчивающиеся после первой встречи.

Одно из таких знакомств и привело к тому, что ТАБУ вдруг, закачавшись, рухнуло, рассыпалось, разлетелось по всему миру, оставив сладостный след в теле и сознании Чарова. Нет! Не след – борозду! Траншею! Что там – ров, который было не засыпать уже всю оставшуюся жизнь! Вырытый на благодатной почве, он скоро начал покрываться чудесными цветами, у каждого из которых было своё имя…

В тот день, против обыкновения, друзья не собрались у него. Жорик, по привычке накрутив случайный набор цифр, услышал мелодичный, с лёгкой хрипотцой (будто спросонья) голосок. Как вы уже догадались – девичий.

- Алло.

- Ты что, еще спишь? – без приветствия, с места в карьер, ворвался шутник.

- Не «Ещё», а «Уже»! Я всю ночь не спала, – поправил голосок.

Обычного: «А кто это? » не наблюдается, уже интересно.

- Так! Нашла ночную работу? А я - ещё не в курсе?

Конечно, о «ночных бабочках» тогда и знать не могли, поэтому вопрос прозвучал как будто искренне, подразумевая работу в третью смену.

- Нет, что ты! Просто с девчонками «видик» смотрели до утра. В девять разошлись.

Парень отметил: «Опять нет интереса - кто же звонит? Может быть, меня здесь приняли за «своего»? Уже интригует! »

- С девчонками, значит. А я где был?

- Ты бы ещё через полгода позвонил!

«Точно!   Путает меня с кем-то. Знать бы, в каких они отношениях! » В  голосе девушки прозвучала обида:

- Где потерялся? У тебя новая кукла?

- После тебя? И ты можешь такое допустить? Как не стыдно! – Чаров начал разыгрывать комедию. «Жаль, ребят нет рядом. С такой темы может что-то получиться! Интересно, какая ты? Сколько тебе? Чем живёшь? ». Его небогатый, но, постепенно накапливающийся опыт в изучении женской психологии (тогда и слова-то такого не знал!), помогал исподволь вытаскивать мелкие, незначительные для собеседницы, детали. Нужно было как-то выведать, с кем же он имеет дело. Вдруг - Жорку осенило:

- Завтра вечером ты свободна? В кино сгоняем? Или ты теперь с «видиками» время проводишь?

Или обида была небольшой, или воспоминания остались хорошие, но девушка не отказывает. Чаров продолжает воплощать идею:

- Только так - я «подгребу» к началу прямо с работы. А вас встретит мой дружок, ладно?

- Вас?

- Ну, возьмёшь подругу, которая уже выспится. После кино - в «Центре» посидим. Кофе, глясе, всё такое… Ты - против?

- А я его знаю?

- Нет, познакомитесь на месте. Только скажи, что оденешь - он подойдёт сам. О кей? Завтра в семь?

- Ладно. Вельветовые коричневые «Wrangler», белые босоножки, блузка с кружевами.

- Какого цвета?

- Не ошибётся.   Такой - в городе больше нет.

«Ого! Вельветовые джинсы, «в городе нет»…. По «фирме» упакована! А я то - ещё ни разу в жизни «заморские» штаны не примерял… Как же выкрутиться? ». Его отец, хоть и был начальником, но - начальником честным. Большее, что мог себе позволить – отвезти на дачу на служебном транспорте разобранный аккуратно по кирпичику старый сарай, из двора какого-то ещё более старого дома. Жорка всегда гордился отцом, но иногда, находясь в кругу однокурсников, одетых «по прикиду», жалел о том, что он не может «брать, как все». Конечно, он всё понимал. При зарплате в «сто шестьдесят», плюс «сто двадцать» – маминых, на фирменный «прикид» - явно не тянешь. Модные брюки они заказывали в ателье, батники – доставали «по блату», кожаные куртки были вообще в разряде недосягаемых.

У юноши скоротечно родилось два варианта. Первый - взять на встречу одного из друзей.   Но он не знал, кто сможет и какое имя назвать незнакомке. Второй - идти самому, знакомиться от лица друга, ублажать весь вечер обеих девушек, а выбрать одну.   И только после - познакомить кого-нибудь из друзей со второй. Из-за первой причины, Жорка выбрал второй вариант - более дорогой, но более верный.

- Ну, ты как всегда, на высоте! Жорик – парень простой, но зато - с ним не соскучишься. А тебя представить, как всегда, или будешь какой-нибудь Дездемоной? – «выкручивал» Чаров имя девушки. Кстати, его она тоже по имени до сих пор не назвала. Хитрость сработала:

- Представь просто, Лена.

В самом большом кинотеатре города, особенно - в первые дни премьер, всегда стояла проблема с билетами. Хорошо, что у меня был день в запасе! Протолкавшись в очереди, Чаров покуривал возле оговоренного заранее места, жадно вычисляя из парных девчонок своих будущих знакомых.

- Георгий?

Он с досадой обернулся – кто же это из знакомых девчонок скайфоломил? Белые босоножки, коричневые «Wrangler», красный батничек - закачаешся! Жорка моментально идентифицирует девушку, стоящую на ступеньку ниже. Галантно протянув руку, помогает ей подняться на свой уровень. Мамино воспитание!

Оценка внешности занимает ещё несколько секунд. Возраст – его,   плюс-минус год. Рост – пониже  на треть головы (удобно целовать!). В фигуре - всё на твердую пятёрку. Грудь, попа, бёдра. Волосы, медного цвета, свободно падают чуть ниже плеч. Губы, на первый взгляд слегка большеватые, создают впечатление сочности. Это ощущение усиливает правильно, цвета спелой вишни, наложенная помада. Глаза прячутся за солнцезащитными очками в модной оправе - «капли», зеленоватого оттенка, хорошо гармонирующего с цветом волос. Мочки ушей выделяют маленькие золотые «гвоздики». Придраться с первого взгляда не к чему.

- Елена?

Она протянула руку:

- Просто, Лена.

- Тогда – просто, Жорик.

Чаров ненадолго задержал рукопожатие.

– Твой, наверное, опоздает. У них на работе «штурмовка» - план «горит».

- Ну, это - в Лёшкином стиле.

Похоже, она не сильно огорчилась. А хитрец, наконец, узнал имя «соперника»!

- Кстати, если ты заметил, я тоже одна. С подругой – прокол.

Жорка, не вдаваясь в причину этого прокола, отметил: всё складывается, как по сценарию! На всякий случай он делает проверку:

- Домой, наверное, пойдёшь? Ну… без Лёхи?

- Сегодня - я свободна.   Дома сидеть надоело, да и твоё потраченное время жалко. Или ты против того, чтобы сводить на фильм незнакомую девушку?

Это в его-то неполные семнадцать лет, да отказаться «закадрить» такую деваху! Во всяком случае, шанс она даёт. Но актёр не сделал счастливого лица, а ровно, сдерживая эмоции, согласился.

Сюжет картины воспринимался скорее поверхностно. Профиль Лены в мерцающей темноте, расслабленная поза, меткие замечания по фильму – Чарову всё в ней нравилось! Юношеская способность влюбляться творила чудеса. Он весь фильм строил воздушные замки, совсем не задумываясь, а вдруг, после кино она скажет: «Спасибо за фильм. Привет Лёшке. Ну, пока! ».

Включившийся свет резко вернул Жорку к реальности. Пробираясь между рядами к выходу, он лихорадочно сроил тактику дальнейшего развития отношений.

Хотя, сеанс был не последний, на улице уже стояли густые сумерки. Осенний ветерок, после уюта кинозала, создавал чувство дискомфорта. Девушка, зябко пожав плечами, протянула руку:

- Спасибо за фильм. Привет Лёшке!

«Ну, пока! » стало бы для Чарова смертельным приговором.   Опережая его, он, как всегда без предисловий, предложил:

- Проводить?

В её голосе послышались озорные нотки:

- А ты знаешь, где я живу?

- Мне - без разницы.

- Но это – далеко!

- В Лондоне? Или в Африке? Чем дальше – тем лучше.

- А как же твоя учёба? Утром – вставать рано, не выспишься. – Подковырка ещё больше раззадорила Жорку:

- Но время ещё - не четыре утра.

- Ещё - не четыре… – эхом ответила Лена.

«Что она хочет этим сказать? » - подумал парень, и достал специально купленную «из-под прилавка» за шестьдесят копеек пачку болгарских «ВТ»:

- Куришь?

- Курить – здоровью вредить! – назидательно заметила Лена и взяла Жорку под руку. Прикуривать сразу расхотелось и он, без сожаления выбросил вытащенную сигарету.

Прогулка по успокаивающимся улицам затянулась часа на три. А ведь, при желании, даже не торопясь, можно было уложиться минут в сорок. Георгий вспомнил, что «Лёха» обещал угостить девочек кофе, глясе и «всем таким». Интересно, что «он» имел ввиду? Сознательно делая крюк, провожатый проложил маршрут через «Центр» - центральный парк.

Там, в укромном уголке, располагалась маленькая летняя кофейня, которую содержала семья греков. Они варили изумительный кофе в маленьких турках, которые разогревались в раскалённой мелко дроблёной гальке. Камешки, размером до пяти миллиметров, были насыпаны в подобие мангала, снизу разогреваемого пропаном - в дальнем углу матово отсвечивал красный бок баллона.   Когда появлялась пенка, ловкие руки гречанки вытаскивали турку из глубины камешков и начинали, как будто ласкать их поверхность дном сосуда. Каймак поднимался, и здесь,   главным было - не упустить  момент. Специальной ложечкой хозяйка снимала эту пенку в две, заранее приготовленные, маленькие чашечки. Затем аккуратно, чтобы не смешать с  каймаком, делила жидкую часть содержимого и, в финале этого ритуала, энергично покрутив турку, сливала гущу. В результате - ароматная пенка, как коляска лимона в чае, гордо покачивалась на поверхности кофе. В дополнение - можно было заказать глясе в длинных тонких стаканах с соломинкой.

Из четырёх, расположенных по углам кафе колонок, звучали самые свежие   шлягеры, или по-современному – хиты исполнителей, записи которых контрабандно привозились из Греции. Громкость музыки, позволяющая разговаривать вполголоса и игра света, из развешенных над площадкой маленьких разноцветных прожекторов, создавали ощущение удобства и спокойствия.

Им повезло. Из-за прохладного вечера, пара столиков оказалась свободной. Они просидели, болтая, как казалось Жорке - на отвлечённые темы часа полтора. Лена часто выводила разговор на Алексея, но юноша отчаянно выскальзывал из трудных моментов, переводя беседу в другую проекцию. К одиннадцати кафе закрывалось. Жалко было покидать эти, сделанные из больших пеньков, с лакированными крышками, столики и, подобные им - стулья. Но, из проведённого вместе времени Чаров выделил главное - шанс продолжать общение, у него не уменьшился.

Покинув парк, они взяли направление в сторону дома Лены. Теперь дорогу показывала девушка. Заметив, что её батник совсем не сохраняет остатки тепла кофейни, Жора уверенно обнял девчонку за плечи. Положительная реакция выразилось в её походке. Теперь они пошли ближе друг к другу, причем парень следил за тем, чтобы идти не в ногу. В этом случае не будешь раскачиваться, как утка на прогулке. Осмелев, Жорка переместил руку на талию, ещё крепче прижав Ленуську к себе. Она, не противясь, скрестила руки на груди, отчего последняя выгодно приподнялась под тонким материалом рубашки. Чаров почувствовал, что ходьбе начало мешать усилившееся желание нарушить ТАБУ. Оно собралось в одной точке, уже невыгодно для него, выделяясь на уровне карманов брюк. Хорошо, что фонари освещения прятались за, еще только начавшими облетать ветками тополей и клёнов. В рассеянном свете свой конфуз мог видеть только Жорка.

- Вот мой дом.

Они остановились возле первого, от угла, неосвещенного подъезда.

- А какой у тебя этаж?

- Моё окно. – Лена показала на тёмное окно второго этажа. Гаснущие то там, то здесь окна говорили о том, что дом активно готовится ко сну.

- Родные тебя не потеряли?

- Бабуле завтра на работу, она уже с Морфеем разговаривает.

Незнакомое слово вызвало у Чарова нехорошую ассоциацию.

- Она у тебя что, с наркотиками связана?

- Почти угадал, - развеселилась Ленка – она работает анестезиологом в областной больнице. А Морфей – это бог сна в греческой мифологии. Короче, спит она!

Поняв, что «облажался», паренёк пошёл в атаку:

- Если ты такая умная – может, ты знаешь, как целуются на Востоке?

- А ты - знаешь? – продолжала подтрунивать она.

О том, что «восточная любовь» более горячая, Жорик слышал, вращаясь в кругах товарищей старшего возраста.

Собираясь показать, кто дока в этом деле, он развернул нахалку к себе и попытался поцеловать её взасос. Ловко вывернувшись, Лена скрылась в спасительном подъезде. Ну, подъезды – дело знакомое! Чаров ринулся следом и наткнулся на вытянутые руки.

- Стоп! Стоп! Для начала скажи, как тебя звать!

Парень остановился, как будто на него вылили ведро холодной воды.

- Давай, колись, я всё давно поняла. Ты не Лёшкин друг. Это стало ясно из вопросов, на которые ты уклонялся отвечать. Да и старше он на четыре года.

- У меня много старших друзей. – Попытался, без особого энтузиазма оправдаться Жорка.

- Это не важно, - она по-прежнему держала его на расстоянии – я тебе всё равно не верю. Так, как зовут моего Альфонсика?

Это уже было уже слишком!

- Я тебе не Альфонс. – Твёрдо и спокойно ответил парень. - Меня на самом деле зовут Георгий, а для своих, я – Жорик.

- А мы уже – свои? – посмеиваясь, доводила Ленка. Но смех – беззлобный, какой-то располагающий.

- Надеюсь на это. – Жорка начал отходить от обиды. Кажется, на неё нельзя обидеться по-серьёзному. Или он начал влюбляться? Не криви, парень, душой – ты уже втрескался…

- Всё получилось случайно. Это просто - телефонные игры. Твой номер – случайность.

- Знаю, знаю. Мы с девчонками сами иногда так развлекаемся. Надеюсь, ты не жалеешь об этой случайности?

Жорка едва успел заметить в густой темноте подъезда приблизившееся на «опасное» расстояние лицо.

- А на Востоке - целуются так же, как и на нашем, Диком западе! –  полушепотом объявила девушка и, завладев его губами, наградила долгим поцелуем. Он не пытался сопротивляться просто потому, что такого никогда не испытывал. Её губки словно порхали по губам с верхней на нижнюю, затем обратно… Или, вдруг на мгновение отдалялись, уступая место озорному язычку. А этот бархатный наглец! Он - то проворно бегал по кайме Жоркиных губ, то бесцеремонно вторгался прямо в рот, и выделывал там такое! Безуспешно парень пытался перехватить инициативу. Крепко обняв, Лена уже не оставляла ему шанса на выживание. Неожиданно отстранившись, она прислонилась спиной к стенке подъезда и, скрестив невинно за спиной руки, замерла, глубоко и тяжело дыша. Совсем не так, как после стометровки или тяжелой физической работы. Её дыхание выдавало чувства, очень далёкие от простой усталости

О, это был мастерски преподанный урок! Чаров, уже считавший себя грамотным в вопросах поцелуев, вынужден был склонить голову перед победителем… Кто же был твоим учителем, девочка?

- Похоже, я жил вообще – где-то на Диком Севере - вынужден был признаться Жорка.

- Понравилось?

Её свободная поза, с подогнутой коленкой и упирающимся в стену белым каблучком, вызывала непреодолимое желание близости. Вместо ответа Чаров шагнул к девушке, не заметив, как изящно она направила колено между его ног, от чего он чуть не закачался. Такого откровения не позволяли себе даже самые отчаянные девчонки! Прекрасно понимая, что её мягкое бедро не может не чувствовать того, что творится под карманами его брюк, Жорка услышал в своей голове звук находящихся под напряжением высоковольтных проводов. Сознание слегка поплыло. Коленка так же незаметно скользнула вниз. «Зачем! » - захотелось ему закричать. Теперь уже, в унисон её дыханию, запело и Жоркино. Это было странно и удивительно! Они стояли, даже не обнимаясь, друг против друга, а звук проводов, вдруг, материализовавшись, начал бить парня низкочастотной дрожью электротока. Горячая волна беспрестанно накатывала от мизинцев ног - до кончиков волос на макушке головы. Не в силах сдержаться, Чаров начал осыпать лицо, шею и плечи девушки поцелуями. Лихорадочно расстёгивая кнопки батника, добрался до ложбины груди и устремился вниз. Лена мягко остановила пересохшие губы, подняв ладонями его лицо.

- Так тебе понравилось? – Снова, заигрывая, спросила девушка, заводя и зажигая его бедное существо.

Георгий ничего не мог ответить. Такое сильное возбуждение он испытал первый раз в жизни. Во многих подобных ситуациях - «бразды правления» всегда принадлежали ему. Он, и в мыслях не допускал, чтобы его чувствами могла командовать девчонка! Устоявшееся мнение рухнуло в миг, хотя казалось, что минуты в подъезде длились вечно. Чаров просто потерял ощущение времени. Впрочем, он нисколько не жалел о потерянном приоритете в этой любовной игре! Он готов был начинать её снова и снова! В эту ночь парень узнал новую, сказочную сторону поцелуя. Они долго истязали себя, забыв о времени и сентябрьской прохладе. Лена умело останавливала ласки, едва они доходили до области груди. Не давая ласкать себя, она в то же время, до исступления доводила Жорку неожиданными прикосновениями пальцев и губ, перемешивая свои действия с нежными словами. Иногда они пытались проститься «до завтра» и через секунду вновь сливались в страстном объятии…

Наконец, им всё-таки удалось проститься, договорившись продолжить «уроки» завтра, на его территории.   Услышав звук закрывшейся двери, Чаров постоял еще, закурив сигарету и медленно приходя в себя. Уже на улице, в свете заходящей луны, он посмотрел на часы. Стрелки подбирались к четырём…

Весь следующий день, на занятиях, Жорка сонный, как весенняя муха, устало отмахивался от друзей, решив пока не посвящать их в свои амурные дела.    Отвергнув предложение посидеть «на бочке» после последней пары, он заторопился домой.   Нонсенс! Это он-то, главный инициатор попить пивка (тогда оно продавалось в бочках возле каждого магазина) после занятий, да отказался от приятного времяпровождения! Если бы друзья знали, как выглядит оно, Жоркино ПРИЯТНОЕ ВРЕМЯПРОВОЖДЕНИЕ! Но для начала, нужно было убедиться в серьёзности начавшихся отношений. А вдруг, новая подруга «кинет»? Тогда и поводов для насмешек со стороны друзей не будет.

«Точность – вежливость королей! ». Эту крылатую фразу Чарову захотелось сказать, как комплимент, услышав ровно в два часа звонок в дверь. Он представил свою физиономию, когда, не глянув в глазок и спрятавшись за створкой, нараспашку отрыл дверь и шутовски выкрикнул:

- Добро пожаловать в царство Любви!

- Любви к шахматам? – Хаким, сосед по площадке, заплыл в квартиру, торжественно неся перед собой расставленные на доске фигурки. Чёрт, как же парень забыл! Они ведь договаривались! Вот - «косяк»! Быстро, как мужик – мужику, Чаров обрисовал ситуацию. Узбек понял все с полуслова.

- Давай, давай дорогой! Какой базар среди дворян! Делай святое дело, такое нельзя откладывать!

Жорка нетерпеливо развернул парня к двери. «Откладывать! » Ещё минута промедления - и он бы убил неповинного соседа. Тот спас себя понятливостью.

Через минуту в дверь легко постучали. Так легко, что, если бы Чаров не был «на взводе», ни за что бы ни услышал. В глазке отразились медные волосы…

Лена оделась так же, только красный батник сменился на белую рубашку, через которую аппетитно проглядывал ещё более светлый бюстгальтер. Маленькая сумочка-косметичка упала на пол, так как Георгий, без приглашения, сразу начал «закрепление пройденного материала».

- Может, войдем в комнату? – сквозь пленённые губы спросила Лена, и без перехода поинтересовалась: – Кто это был? Я чуть не нарвалась, хорошо, глянула вверх!

Они перебрались в зал.

- Сосед не вовремя зашёл в шахматы сразиться.

- Да ты ещё и шахматист! – она, выворачиваясь, перемещалась из одного угла комнаты в другой. Эта гонка только подхлестнула паренька.

- Пойдём, я тебе что-то покажу.

- Спорим - знаю, что? Ты хочешь показать свою кровать!

- Хочу! – Жорка нежно обнял её за талию и завёл в спальню. На этот раз им удалось раздеться до пояса. Парень имел неплохую форму после посещения спортивных секций и, похоже, его торс понравился Ленке. Впервые он заметил, что и у мужчин соски могут заостряться, наполняя всё существо диким, первобытным блаженством. Томление, льющееся из её зелёных глаз, заливало Георгия. Пытка страстью! Что может быть сладостней! Сегодня подруга, уже не пряча своих достоинств, позволяла целовать грудь и живот, но неуклонно задерживала продолжение, как только ласки выходили за пределы «долины».

Как выстрелом прозвучал звук поворачивающегося в замке ключа. Почему так рано! Ведь у него должен быть ещё, как минимум, час до прихода мамы. Чаров пулей соскочил с кровати и обернулся - Лена уже застегивала бельё. Хорошая сноровка! Еще десять секунд - и рубашка, заботливо развешанная на плечики стула, находится, где ей положено быть. Он же - всё ещё возится с пуговицами. Вот это выдержка! Ситуация - не из приятных, но на лице Лены – ни тени смущения.

Хорошо, хоть мама не пошла сразу по комнатам. Разбирая авоську, она обернулась на приветствие сына:

- О, так ты дома?

- Ну, да. И не один.

Лена поздоровалась из-за плеча. С интересом поглядев на девушку, мировая матушка задорно констатировала:

- Похоже, я пришла рано! Чаем хоть угостил гостью, охламон?

- Да, мы только что попили. Мам, ну мы пойдем.

- А может, представишь нас? Раз уж мы встретились так неожиданно?

На улице Жорик пытался оправдаться.

- Да, брось ты! Это ведь не в последний раз, надеюсь?

«Не в последний раз» было в этот вечер, и в следующий, и днём, и утром, у Жорки или  у неё, у его друзей или её подруг… Они кувыркались в постелях, как дети в песочнице, как спортсмены в спарринге, как голуби в небе. Чаров не знал, как всё переносила она, но «гирьки» его «ходиков» после каждой новой встречи становились всё тяжелее, а кукушка начинала рыдать по неосвоенной любви.

В один из вечеров Георгий, набрав у друга по школьной скамье новых бобин, пошёл по знакомой дорожке, навстречу очередным истязаниям плоти. После первого звонка дверь не открылась. Странно. Позвонил ещё раз. Ни ответа, ни привета! В душу закралось смутное чувство: что-то должно произойти. Нет, это была не тревога, а что-то неопределённое. Третий раз он звонил долго, настойчиво – не могла же она уйти, куда-то, не предупредив? Собравшись подождать внизу на лавочке, парень сделал шаг к пролёту. Щёлк! Дверь приоткрылась:

- Жорик, заходи!

В недоумении он вошел в прихожую. Из ванной донеслось:

- Проходи в комнату, мне нужно ещё пять минут!

«Моешься, птичка, пёрышки чистишь! », - подумал Жора и  попытался потянуть дверь ванной. На защелке. Поздоровался через преграду, за которой заманчиво шумела вода из душа. Воображение парнишки нарисовало голую Ленку  под струями тёплой воды, а желание захлестнуло выше темечка. На всякий случай он постучал в дверь:

- Спинку не потереть?

- До сих пор сама справлялась! Иди в комнату, скоро бабуля вернётся!

Делать нечего, Чаров прошёл в знакомую спальню, заправил бобину «Supermax» восьмидесятого года в, редкий тогда, магнитофон «Эльфа» и упал в удобное кресло, закрыв глаза, полностью отдаваясь восхищению своеобразной игры этой группы. После первой песни, чуть приоткрыв ресницы, он увидел плавающие по комнате, разноцветные блики. Верхнего света не было. Свет исходил из ночника в форме куба, блестящая отделка которого, в виде множества соединенных вместе цилиндриков и пропускала фантастические зайчики. Внутри ночника, на тонкой оси крутился, под воздействием нагретой лампы, ещё один прозрачный, разноцветный цилиндр. Смена его цветов и порождала этот красивый эффект.

Лена сушила феном волосы возле трюмо. Из-за наушников Жорка не услышал, как она вошла. Длинный, до пола, тонкий халат был запахнут слегка небрежно. Это позволяло в зеркальном отражении угадывать за кружевами  манящую, безумно красивую грудь, которая, чувствуя работу рук с расческой и феном, чутко отзывалась под тканью халата на каждое движение: то - приподнимаясь, то - падая с легким колыханием. Талия, ягодицы, бедра прорисовывались идеально – о, почему ты не художник! Парень готов был наблюдать за этим совершенством вечность, но его дива, заметив или почувствовав взгляд, обернулась. Пола халата предательски изломилась, и левая грудь показала розовый сосок. Чаров сразу вспомнил мопассановских   Лакомку и Гуляку – так нежно называл герой повести груди своей подруги. По ассоциации – это была Гуляка, ей не сиделось за тканью халата, она хотела прикосновения губ! Не дав опустить от прически руки, Георгий вскочил, обнял Лену сзади, нежно развернул и слегка куснул сосок. Вздрогнув всем телом - не от боли, а от прилива неги, красавица замерла, прикрыв глаза. Где-то наверху беспомощно жужжал фен, «массажка» глухо стукнулась о мягкий ковёр… Нежнейший запах свежего тела, с примесями ароматного шампуня, пьянил голову, как молодое вино.

Потянув девушку, Жора начал смещаться в сторону кровати. Сейчас или никогда! Новую пытку страстью он уже не смог бы вынести. Успев нащупать кнопку наушников, отключил их. К плавающим по стенам зайчикам добавилось тяжёлое диско «Supermax». Экспрессивная техника исполнения полностью дополняла атмосферу встречи.

Лена, как обычно, попыталась взять дело в свои руки, толкнув Чарова на кровать. Его, и без того подкашивающиеся ноги, конечно, не справились с таким коварством и, потеряв равновесие, он повалился навзничь. Но, при этом, непроизвольно, ловя руками воздух, прихватил с собой проказницу. Они свалились вместе, но Жорка  мгновенно, как в борцовском приёме уложил партнёра на лопатки. О, Боже! Во время этого манёвра запахнутая пола её халата сместилась влево, и в районе талии остался только завязанный пояс. Всё! Больше под халатом ничего не было. Чаров издал звук раненого зверя. Там НИЧЕГО не было, но там было ВСЁ! Георгий, как завороженный, не в силах оторвать взгляд от заветного места не заметил, как соблазнительница развязала узелок. Он опомнился только тогда, когда полы халата были свободно отброшены в стороны и перед его взором, в мягком ирреальном сиянии гордо возлежала Ленка, прожигая его, бедного изумрудным огнем своих бесовских глаз.

Наконец, насладившись произведённым шоком, она спросила:

- Красиво?

- Чертовски красиво, - выдавил Жорка сквозь зубы.

- Иди ко мне! – Её голос доносился сквозь музыку и гул напряжения, как будто с небес. Как - при передаче видео с Интернета: вначале Чаров видел движение губ, а осознавал сказанное с задержкой в доли секунды. Пожалуй, в тот момент, он был как в гипнозе. Елена подчинила его волю, он плыл по стремнине горной реки, потеряв вёсла, не в силах чему-либо воспротивиться… Девичьи руки потянули его футболку вверх. Футболка полетела в угол. «Ведь это моя привилегия! » - успел подумать Чаров.

- Остальное - сам снимешь или помочь? – ворковала она на ухо.

- До сих пор сам справлялся – вспомнил Жорка слова из ванной.

Брюки слетели вместе с трусами. Дальше он направил в ту же сторону мешавший халат. В одежде Адама и Евы, но без фиговых листочков, на кровати во все четыре квадратных метра они отдались срасти. Предисловий долгих не могло быть. У парнишки просто не было сил сдерживать себя. В голове метались образы виденных ранее подпольных рисунков – как ЭТО делается. Сотни раз он в мечтах проделывал то, что предстояло сейчас. Этот момент настал. Лена, освобождая Чарова от цепких клещей ТАБУ, подняла коленки, приглашая в новый, неизведанный ему мир взрослых. Дурманящий цветок раскрыл лепестки навстречу хоботку трудяги-пчёлки, щедро делясь спасительной влагой. Чаров упивался чувством безграничного счастья, делая интуитивные движения, с каждым разом проникая все глубже. Физические ощущения намертво слились с фантастическим осмыслением происходящего. Не в состоянии даже разделить то, что он видел оттого, что чувствовал, парень просто закрыл глаза. Видение происходящего в воспаленном воображении приобретало немыслимые формы. Иногда, через силу, он приоткрывал глаза. Тяжелые Ленкины ресницы были сомкнуты, ротик приоткрыт, обнажая ряд  белых, тускло блестящих зубов. Стоны, такие же, как в первый вечер - в подъезде, но громче и чувственнее хлестали Чарова, заставляя двигаться быстрее и быстрее. В нём, как будто поселилась шаровая молния. Неожиданно, она стремительно понеслась в место соприкосновения тел и начала там расти, расти, раскаляя Жоркино начало и вызывая дикие приступы блаженства. И вдруг - весь этот мегазаряд покинул Георгия, оставив слабую дрожь во всём теле.   Наверное - он закричал, потому что тёплая рука легко прикрыла губы. Чарову захотелось впиться зубами в эту нежную плоть, как голодному вампиру! Ощущение великой лёгкости нахлынуло, заполняя сладкой пустотой всё его чрево, мгновенно расширяясь и вытесняя из лёгких остатки воздуха, а из головы – остатки сознания. Так, наверное, должен чувствовать себя человек, впервые попавший в состояние невесомости.

Напряженные руки согнулись в локтях, Жорка упал на девичью грудь. Подсознательно удерживая вес своего тела, он начал покрывать поцелуями лицо, шею, плечи, гладил рассыпавшуюся по подушке медь ароматных волос, шептал какие-то бессвязные ласковые слова…

Эти бурные встречи длились около двух месяцев. Молодой мужчина был готов делать ЭТО каждый день, с каждым разом открывая новые стороны наслаждения. Лена горела таким же желанием, но постепенно это безумство стало обретать трезвость и неумолимо излечивалось. Они все больше узнавали друг друга, часто беседуя в сладостной неге, обнявшись, после минут любви или за чашкой кофе, или во время культурных времяпровождений.    

Встречи, под разными предлогами с её стороны, становились всё реже и  закончились так же неожиданно, как и начались. Они попросту «спалились»  Лениной бабульке (которой, кстати, было около пятидесяти лет) в тот момент, когда Ленка, «оседлав» Жору,   двигала мраморными бёдрами, заставляя до бела сжимать в кулаки его руки и требуя расслабления тела. Её лицо и вся обнаженная фигурка была направлена в сторону дверей спальни, когда та открылась. Какой же шок испытал Чаров, когда из уст разгневанной женщины узнал, что его милой, чудесной учительнице едва стукнуло шестнадцать…