сука Гитлер и фрау Света. Рассказ света приехала в гости чтобы я ее выебал

Ёжик Медвежонков

(опубликовано в № 2 за 2008 год).

СУКА ГИТЛЕР И ФРАУ СВЕТА

У меня была странная тетя.

Каждый раз, приезжая к нам домой, она дарила мне, совсем еще маленькому мальчику, -

то кассеты с записями немецких маршей, то кулон с Гитлером, то книжку «Майн Капф». И просила, чтобы я называл ее «тетя фрау»..

Как-то я был дома один, и тетя, приехавшая с очередным «подарком», - стала снимать с меня крестик, чтобы повесить мне вместо него кулон с изображением Гитлера.

- Ну, что ты…Это очень хороший дяденька, - говорила она, снимая с меня крестик, - смотри, какие у него усики

- Как у таракана? – спросил я, тогда еще совсем невинный ребенок.

И тетя сразу рассвирепела. Она дала мне пощечину.

- О, какой ужасный ребенок! – воскликнула она, - как ты можешь говорить такое?! Это все другие люди – тараканы по сравнению с этим Человеком. Ты поймешь когда-нибудь. А пока просто носи его кулон. Он будет беречь твою душу. Ты, кстати, не прочел еще книгу, которую я тебе подарила?

Я уже готов был соврать, боясь, что тетя моя опять сейчас со всей силы звезданет меня по щеке.

- Давай я тебе почитаю главу, - сказала она, и стала читать мне то чего, я совершенно не понимал.

И как раз в это время по телевизору шел мой любимый мультфильм, который я мечтал посмотреть. Я плакал, что не могу включить телевизор, - иначе моя тетя просто убьет меня, - из-за того, что я променял ее дяденьку Гитлера на какую-то сказку.

Лицо ее сделалось совсем счастливым, когда она увидела мои слезы.

- О, да ты умный мальчик! Ты плачешь, в столь юным возрасте над строками гениального человека. Он писал свою книгу в тюрьме, - он страдал за людей. Ты – умница.. Поплачь еще, мне так нравится, как ты это делаешь.

Шло Время, вырастали дети, старели люди, все больше морщин появлялось на лице моей страны…

А тетя моя, казалось, оставалась все такой же. Я уже давно не был ребенком, я давно сорвал с себя кулон с портретом «усатого дяденьки Гитлера», но я по-прежнему никак не мог понять, почему в ДЕНЬ ПОБЕДЫ моя тетя всегда такая радостная, - почему именно 9 мая она приезжает к нам с шампанским и тортом. Чего ей радоваться в такой-то день?

Я все-таки спросил ее об этом.

- А ты умный мальчик (мне уже было 20 лет), - Конечно, ты не можешь быть другим. Ты ведь не на сказках рос, а на Великой Книге. Но неужели ты еще сам не догадался?

О, майн готтт! Ведь это шутовство, балаган…Все эти салюты…Тем больше это удовольствия доставляет Ему.

- Кому Ему? – не понял я.

- Адольфику..

Я уже ничего не понимал.

- Но как же ты не понимаешь, глупый! Он же жив! На самом деле, не было никакого самоубийства, он тогда не застрелился. И советская страна никакой войны не выиграла. Ее выиграл Гитлер. Только Германия слишком большие потери в этой войне понесла. Она хотела отомстить за своих погибших героев. Там, за чертой нашей страны, - живут победители. На самом деле, происходит все, чего хотел Адольф. Даже разделение территории. Здесь живут просто рабы.. Даже все наши налоги уходят германским офицерам.

Но для своего удовольствия, для реванша они придумали всю эту штуку – объявить через Сталина (который был уже их рабом) – что Советская власть выиграла войну. А потом начались все эти массовые расстрелы нашего командования, - за что их расстреливать? За то, что войну выиграли?

Но это Гитлер отдавал приказы, и смеялся, тайно присутствуя на этих расстрелах. Ухаххатывался просто. Какие здесь все дураки живут. Празднуют победу в войне, которую проиграли. Обсуждают его самоубийство. Хотя он жив-живехонек.

Германия и ее союзники придумали себе хорошее развлечение на многие годы – забавляться гордостью побежденных, которые празднуют свою победу.

От всего этого у меня так разболелась голова, что я пошел в аптеку, - купить таблеток.

Впереди меня стоял пожилой человек, и выложив на ладонь какие-то копейки, - протянул их продавщице. Она сказала, что там не хватает 10 копеек.

- Десяти копеек…Сегодня 9 мая. Я за победу хотел выпить. За нашу победу.

И он ушел, не взяв ничего.

А продавщица, сука, не бросилась его догонять, - она только прошипела ему вслед: «Победу…. Тоже мне победитель, и не надо было стараться тогда! Сейчас бы жили нормально! ».

Я понял, что вместо таблеток от головы мне нужен корвалол. Но у этой сучки я не хотел ничего покупать.

Ладно, хрен, с ним, с сердцем. Остановится, и ладно. И хорошо.

Мою тетю забрали в психушку, когда она пришла в паспортную службу и потребовала, чтобы ее имя Светлана поменяли на другое. Она хотела получить паспорт, в котором она будет зваться – Свастика Анатольевна. «Я бы и отчество на Адольфовна поменяла, но оставлю это на будущие годы, на сладенькое», - сказала она.

И потом устроила огромный скандал. Хотела разнести все.

Ее держали в психушке очень долго.

И когда выпустили, Света уже мало походила на ту молодую женщину, которую я когда-то знал.

Она была похожа на девяностолетнюю старуху, волосы ее поседели, глаза впали…

Мне страшно было смотреть на нее.

Я пришел забирать ее из психушки.

Она шла, опершись на меня.

И вдруг остановилась.

И зарыдала.

- СУКА! СУКА! СУКА! – рыдала она.

- Кто? – не понял я.

- Гитлер! СУКА! Меня в этой психушке так кололи, так мучили, мне было так больно, так страшно…А он, он – ни разу не пришел меня навестить. Ни разу.

Сука!

Я смотрел на ее седые волосы, на сгорбившиеся плечи, и думал, как это важно, - чтобы Люди, которых мы очень сильно любим, живые или мертвые, находящиеся рядом или за тридевять земель, - приходили навестить нашу душу.

- Сука! Сука! – повторяла моя тетя.

Я тогда выкурил первую сигарету в своей жизни.

И произнес первое матное слово.

Оно было совсем нехорошим. Как и все, что происходило вокруг.