Управление культуры

НАТ. УЛИЦА МЕГАПОЛИСА ДЕНЬ

Заснеженные улицы города. По проезжей части дороги движется легковой автомобиль чёрного цвета. Свернув направо, автомобиль останавливается у многоэтажного дома с широким крыльцом. Под козырьком здания висит табличка с надписью «Управление культуры Российской Федерации».

Из салона автомобиля торопливо выходит ШОФЁР и услужливо открывает заднюю дверь.

Из автомобиля выбирается АМБАРЦУМЯН - грузный пожилой человек восточной наружности - и не спеша, степенно следует к зданию.

Из-под козырька здания навстречу спешит СОЛОУХИН - моложавый, седовласый мужчина высокого роста. На нём – отглаженный костюм; шапки нет.

СОЛОУХИН

(радостно)

Тигран Вахтангович! Какими судьбами к нам?!

Амбарцумян кивает головой в знак приветствия и снисходительно подаёт свою большую, пухлую руку.

Солоухин обхватывает её обеими руками и, почтительно согнувшись, нежно, словно баюкая, трясёт её.

Оба поднимаются на крыльцо и подходят к двери. Солоухин пропускает вперёд Амбарцумяна и заходит следом.

ИНТ. ЗДАНИЕ ХОЛЛ ДЕНЬ

Амбарцумян и Солоухин подходят к лифту. Солоухин нажимает на кнопку.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС

(ЗК, испуганно)

Замминистра приехал! Сам!

Двери лифта открываются. Амбарцумян и Солоухин заходят внутрь лифта; двери закрываются.

ИНТ. ЗДАНИЕ КОРИДОР ДЕНЬ

Солоухин и Амбарцумян выходят из лифта и подходят к двери с табличкой «Начальник Управления культуры РФ».

Солоухин открывает дверь и пропускает вперёд Амбарцумяна, после чего входит в кабинет. Дверь закрывается.

ИНТ. ЗДАНИЕ КАБИНЕТ СОЛОУХИНА ДЕНЬ

Амбарцумян расстёгивает пальто. Солоухин помогает гостю раздеться и размещает на вешалке его пальто и шапку.

Амбарцумян усаживается в мягкое кресло, стоящее рядом с широким полированным столом; садится и Солоухин.

СОЛОУХИН

Коньяк, виски?

АМБАРЦУМЯН

Чай!

В кабинет входит СЕКРЕТАРША - женшина средних лет – с подносом, на котором размещены два стакана чая с лимоном в позолоченных подстаканниках, печенье и несколько чашечек с мёдом и повидлом.

СОЛОУХИН

(отхлёбывая из стакана)

Я внимательно изучил вчерашнюю речь министра культуры, Тигран Вахтангович!

АМБАРЦУМЯН

И что вы из неё для себя извлекли?

СОЛОУХИН

Массовость, доступность, никакого академизма! И – поменьше самодеятельности!

АМБАРЦУМЯН

(одобрительно)

Совершенно верно! Мы, работники культуры, не имеем права отрываться от жизни и навязывать народу то, что ему чуждо!

Далее: сегодня культура должна окупать себя!

И если, скажем, содержание Оперного театра обходится государству в несколько сот миллионов рублей в год, а доходов – ноль, то на что нам такая «культура»?! Правильно, Владимир Николаевич?

СОЛОУХИН

Совершенно верно, Тигран Вахтангович!

АМБАРЦУМЯН

Как совершенно правильно высказался Аарон Абрамович, людям неинтересны разные фуги с прелюдиями и увертюрами, они их просто не понимают! С другой стороны, народу также не нужны всякие там «Разлюли-малина» да «Ах вы, сени» - они неинтересны людям! Народное творчество – давно прошедший этап, и тратить на его восстановление средства – всё равно, что пытаться реанимировать труп! И это не только бесполезно, но и преступно! Повторяю ещё раз: пре-ступ-но! Понятно вам, господин Солоухин?

СОЛОУХИН

Как не понять!

АМБАРЦУМЯН

(вздыхает)

Вот такие вот дела!

Амбарцумян, барабаня пальцами по столу, глядит в окно, за которым видны унылые многоэтажные здания.

АМБАРЦУМЯН

Какие у вас в этом плане имеются наработки, господин Солоухин?

Развернув монитор компьютера, Солоухин вставляет в устройство диск.

СОЛОУХИН

Извольте посмотреть и оценить сами, Тигран Вахтангович!

На осветившемся экране появляются четыре певицы – МАША, ДАША, САША и ГЛАША. На певицах - узкие полоски цветной материи чуть пониже и повыше талии.

Под музыку певицы начинают весело танцевать и петь, соблазнительно виляя телами.

МАША, ДАША, САША, ГЛАША

(задорно)

И как же ты оценить не смог

Сокровища меж моих стройных ног!

И не нужны мне твои слова -

Его другому я отдала!

МАША

(в зрительный зал)

А теперь – дружно, все вместе!

Ла-ла-ла-ла-ла!..

Амбарцумян, глядя на экран, чуть заметно шевелит губами.

На экране монитора певицы в танце кружатся на подиуме.

Маша выдёргивает из-под узкой полоски материи, изображающей стринги,   пучок тёмных, курчавых волос и швыряет его в зрительный зал.

Публика – как юноши, так и девушки – визжа от радости, бросается в драку за обладание этим бесценным  даром.

Даша вынимает из-под стрингов влажный пакет, из которого тут же начинает капать на пол что-то красное, и также бросает пакет в зал.

Зрители визжат от восторга.

ДАША

(звонко)

Покупайте прокладки «Олма» -

И почувствуешь себя дома!

Саша и Глаша стягивают с себя стринги, под которыми, однако, оказываются стринги ещё меньшего размера. Саша и Глаша размахивают снятыми с себя тряпочками.

Зрители восторженно кричат и в экстазе подпрыгивают на месте.

САША

(радостно)

Что за чудо – бритва «Жилетт»!

И волос в этом месте нет (можешь потрогать, если не веришь!)!

Выставляет вперёд лобок.

ГЛАША

Ну, а если ты не дурак,

Становись под мой красный флаг!

Зрители приходят в неистовство; слышатся свист и крики.

АМБАРЦУМЯН

(недовольно)

Дальше!

СОЛОУХИН

Вы не досмотрели до конца, Тигран Вахтангович! Это же «Честные давалки»! Группа, прогремевшая на всю Европу!

Солоухин нажимает кнопки компьютера.

На экране монитора: на сцену выскакивает ПЪЕРО - бесполое существо в одеянии, напоминающем собой цветную простыню, и тонким, писклявым голосом начинает петь под музыку.

ПЪЕРО

Зачем же ты меня не поняла,

Свою любовь другому отдала!

На сцене появляется второй певец – БУЛЬБУЛЬЕР - с взъерошенной причёской фиолетового цвета и присоединяется к Пьеро.

ПЪЕРО И БУЛЬБУЛЬЕР

(вместе)

Теперь я вечно буду тебя ждать,

Грустить в тиши, молиться и страдать!..

Ла-ла-ла-ла-лала!

Ла-ла-ла-ла-лала!..

В ЗТМ

ИЗ ЗТМ

Зрительный зал взрывается от восторга. Слышатся громкие выкрики.

ПЕРВАЯ ЗРИТЕЛЬНИЦА

Рома! Полюби меня!

ВТОРАЯ ЗРИТЕЛЬНИЦА

Плюнь в меня, Рома!

ТРЕТЬЯ ЗРИТЕЛЬНИЦА

Майкл, милый, пописай на меня!

СОЛОУХИН

Мужской дуэт «Поющие сперматозоиды»! А вот – следующий номер!

На  экране появляется худая, полуобнажённая девушка - Мальвина. Под медленную музыку Мальвина сбрасывает с себя всё своё небогатое одеяние и начинает кружить вокруг вертикально торчащего муляжа мужского фаллоса, прижимаясь к нему различными частями тела и издавая сладострастные стоны в такт музыке. Чем дальше, тем громче её стоны и тем непристойнее движения.

АМБАРЦУМЯН

(мрачным голосом)

Ещё что у вас?

На подиуме в сопровождении ДЕВУШЕК ИЗ ПОДТАНЦОВКИ появляется БИГ МАГ -  мускулистый, загорелый молодой человек.

БИГ МАГ

(речитативом)

Я – нормальный пацан,

Я имею «БМВ»,

Мне глубоко плевать,

Кто что скажет обо мне.

Я научился летать

Наяву и во сне,

Я хочу побывать

Хоть однажды на Луне.

ДЕВУШКИ ИЗ ПОДТАНЦОВКИ

(подпевают)

А-а-а-а-а!..

Пританцовывая под музыку, Биг Маг стягивает с себя и отбрасывает в сторону футболку и джинсы, оставшись в кружевных плавках розового цвета, украшенных рюшечками и бирюльками.

Биг Маг оглядывает визжащую от восторга публику и, выбрав кого-то, тычет в его направлении пальцем.

На подиум, минуя дюжих охранников, поднимается ДЕВЧУШКА лет 16. Смущённо улыбаясь, девчушка на шатких ногах приближается к Биг Магу.

БИГ МАГ

(продолжая)

Меня девушка любит –

Ведь я крутой ди-джей.

Когда-нибудь, быть может,

Я женюсь на ней.

Ячейку общества

Мы с ней создадим,

Ракету построим,

На Луну улетим.

Девчушка опускается на колени. Зажмурив глаза, сладострастно открывает розовый ротик с сахарными зубками.

АМБАРЦУМЯН

Достаточно! Всё правильно – в духе требований нашего времени, идеологически выдержано! Для показа вполне сойдёт!

Амбарцумян глядит в окно, неторопливо барабаня пальцами по столу.

АМБАРЦУМЯН

Что, так и будем в молчанку играть, Владимир Николаевич? Знаете, прекрасно вы знаете, что именно я хочу увидеть у вас!

Просияв, Солоухин меняет диск и нажимает на кнопки.

На экране монитора: на фоне светлых берёз появляется ДЕВУШКА в КОКОШНИКЕ и в длинном голубом платье до пят.

Начинают звучать арфы, под звуки которых на сцену выходит ещё несколько ДЕВУШЕК и запевают нежными, серебряными голосами.

ПЕРВАЯ ДЕВУШКА В КОКОШНИКЕ

Во поле берёзка стояла!

ВТОРАЯ ДЕВУШКА В КОКОШНИКЕ

Во поле кудрявая стояла!

ВСЕ ДЕВУШКИ

Люли-люли стояла,

Люли-люли стояла!..

Амбарцумян, прикрыв лицо ладонью, внимательно слушает.

В ЗТМ

ИЗ ЗТМ

На экране – смешанный хор. Дружно начинают играть балалайки, сильными голосами запевают МУЖЧИНЫ.

МУЖЧИНЫ

Светит месяц, светит ясный!

Светит полная луна!..

К мужчинам дружно присоединяются девушки.

ДЕВУШКИ               

Осветила путь-дорожку

Вплоть до Сашиного двора!..

В ЗТМ

ИЗ ЗТМ

На экране появляются две певицы – ТАМАРА и ЛЮБОВЬ.

Музыкального сопровождения нет.

СОЛОУХИН

Тамара и Любовь Прохоровы!

ТАМАРА

(задумчиво поёт)

Позарастали стёжки-дорожки…

ЛЮБОВЬ

Там, где ходили милого ножки!

ТАМАРА, ЛЮБОВЬ

(на два голоса)

Позарастали мохом-травою,

Где мы ходили, милый, с тобою!..

СОЛОУХИН

Достаточно, Тигран Вахтангович? Переключить?

Амбарцумян протестующе машет рукой.

ТАМАРА, ЛЮБОВЬ

... Если забудет, если разлюбит,

Если другую мил приголубит,

Я отомстить ему поклянуся,

В речке глубокой я утоплюся…

В ЗТМ

ИЗ ЗТМ

Солоухин нажимает на кнопки, экран монитора гаснет. Амбарцумян продолжает сидеть, прикрыв лицо рукой.

АМБАРЦУМЯН

(грустно, с заметным акцентом)

Кох, Чубайс, Боос, Райкин, Петросян.., Амбарцумян, в конце концов! Где же русские? А, Владимир Николаевич?

В этом году я побывал в родной Армении… Представляете, Владимир Николаевич, страна с четырёхтысячелетней историей – и ни разу, нигде я не слышал родного напева! Нигде! Ни одного! Представляете?

Амбарцумян отнимает от лица ладонь, и Солоухин видит слёзы, которые одна за другой градом катятся из глаз Амбарцумяна.

АМБАРЦУМЯН

(глухо)

Из всех окон, отовсюду, я только и слышал, что два последних хита - «Лизни меня меж ног» Лауры да «Потрогай меня за живое» в исполнении Белого Сокола…

И не знают, несчастные, что «Белый Сокол» - это 20-летняя любовница знаменитого продюсера, а Лаура – 70-летняя старушка!..

Компьютер и, главное, деньги могут всё!.. Да! Вот так!..

Амбарцумян достаёт из внутреннего кармана свёрнутую газету.

АМБАРЦУМЯН

(продолжая)

Вы почитайте только, что пишут в сегодняшних газетах!

Амбарцумян в негодовании хлопает газетой по столу.

АМБАРЦУМЯН

(продолжая)

«Дам лизнуть. Киса, 14 лет», «Красиво лишу девственности. Артур»… Ну, что это такое, Владимир Николаевич!?.. У меня – просто нет слов!.. А за концерт – спасибо!

Амбарцумян подаёт руку Солоухину и, вместо того, чтобы обменяться рукопожатием, неожиданно подносит руку Солоухина к своим губам.

АМБАРЦУМЯН

(растроганно)

Спасибо вам, Владимир Николаевич! Знаю, прекрасно знаю, как вы, рискуя своим положением, своей должностью, находите и выращиваете народные таланты! За этот самый диск нас с вами, Владимир Николаевич, могут без разговоров уволить с работы!.. Так и продолжайте! Финансовую подпитку этих… голубых и розовых… сократите вчетверо! Они и за бесплатно рады трясти своими…

Амбарцумян, не договорив, презрительно хмыкает.

СОЛОУХИН

Ну, а как же…

АМБАРЦУМЯН

(перебивает)

Я всё подпишу, не беспокойтесь! По ТиВи не показывайте – рано пока, запросто могут запретить и разогнать!.. Мне же и придётся разгонять.

(усмехается)

По долгу службы...

Растите таланты в клубах, Дворцах культуры! Берегите их, Владимир Николаевич!..

Солоухин смущённо опускает голову.

АБАРЦУМЯН

(продолжая)

Да, кстати, между нами, сколько вы потратили на подпитку народной культуры в этом году? Понимаю, что это – Ваша тайна, но всё же?

СОЛОУХИН

Тысяч 150, ну, может быть, 200..

АМБАРЦУМЯН

(смеётся)

Ой, лукавите вы, Владимир Николаевич!

А то я вас не знаю! Признайтесь честно: небось, с полмиллиона украли у государства? А?

Солоухин, впервые за всё время разговора, улыбается открыто и радостно.

СОЛОУХИН

Может, и с полмиллиона, а может, и два миллиона? Кто докажет, Тигран Вахтангович?

АМБАРЦУМЯН

(задумчиво)

Два миллиона – на всю огромную страну?!

Поднявшись с места, Амбарцумян направляется к выходу.

АМБАРЦУМЯН

(продолжая)

Материальное обеспечение народной культуры увеличишь в 10 раз!

(стоя на пороге)

В 10 раз! Я проверю! Не выполнишь – в порошок сотру!

ИНТ. ЗДАНИЕ КОРИДОР ДЕНЬ

Амбарцумян по коридору направляется к лифту; его голос гулко отдаётся по всему зданию. За гостем спешит Солоухин.

АМБАРЦУМЯН

(продолжая)

Ты меня знаешь! Повторяю: сотру в порошок! Уволю! Выгоню к чёртовой матери!..

Работники управления культуры, случайно оказавшиеся в коридоре, в страхе разбегаются по кабинетам.

Конец

У подъезда многоэтажного здания с вывеской «Управление культуры Российской Федерации» остановился роскошный чёрный автомобиль. Из переднего салона выскочил услужливый молодой человек и расторопно открыл заднюю дверь. Из автомобиля выбрался грузный пожилой человек восточной наружности и не спеша, степенно последовал к зданию. Молодой человек предупредительно спешил впереди него. Из-под козырька здания навстречу устремился худощавый, седовласый мужчина высокого роста лет 50. Несмотря на мороз, мужчина был в одном костюме и без шапки. Его лицо выражало неподдельную радость.

- Тигран Вахтангович! – счастливым голосом воскликнул мужчина. – Какими судьбами к нам?!

Гость кивнул в ответ и снисходительно подал мужчине свою большую, пухлую руку. Тот обхватил её обеими руками и, почтительно согнувшись, нежно, словно баюкая, затряс её.

Из здания послышался чей-то испуганный возглас:

- Амбарцумян приехал! Сам!

Совместно оба прошли в здание, поднялись на лифте и через пару минут оказались в кабинете руководителя Управления культуры. Здесь гость позволил снять с себя пальто и подал шапку, которые хозяин кабинета разместил на вешалке.

- Коньяк, виски? – осведомился он у гостя, когда тот расположился в уютном кресле.

- Чай! – потребовал тот.

В скором времени в кабинет вошла секретарша  - женшина средних лет – с подносом, на котором размещались два стакана чая с лимоном в золотых подстаканниках, печенье и несколько чашечек с мёдом и разнообразным повидлом.

-  Я внимательно изучил вчерашнюю речь министра культуры, Тигран Вахтангович! –  произнёс хозяин, отхлёбывая из стакана.

- И что вы из неё для себя извлекли? – поинтересовался гость.

- Массовость, доступность, никакого академизма! И – поменьше разной там художественной самодеятельности!

- Совершенно верно! – подтвердил Амбарцумян. – Мы, работники культуры, не имеем права отрываться от жизни и навязывать народу то, что ему чуждо! Это – раз! Второе: сегодня культура должна окупать себя! И если, скажем, содержание Оперного театра обходится государству в несколько сот миллионов рублей в год, а доходов – ноль, то на что нам такая «культура»?! Людям неинтересны разные фуги с прелюдиями и увертюрами, они их просто не понимают! С другой стороны, народу не нужны всякие там «Разлюли-малина» да «Ах вы, сени» - они просто-напросто неинтересны людям! Народное творчество – давно прошедший этап, и тратить на его восстановление средства – всё равно, что пытаться реанимировать труп! И это не только бесполезно, но и преступно! Повторяю ещё раз: пре-ступ-но! Понятно вам, господин Солоухин?

- Как не понять! – откликнулся хозяин кабинета.

- Вот такие вот дела! – вздохнув, гость устремил взгляд в окно, за которым виднелись унылые, многоэтажные здания.

- Какие у вас в этом плане имеются наработки, господин Солоухин? – спросил он, когда ему, видимо, надоело это тоскливое зрелище.

Тот вставил в устройство диск и нажал на кнопки.

- Извольте посмотреть и оценить сами, Тигран Вахтангович!

На осветившемся экране появилось четверо девушек. Вначале их можно было посчитать полностью обнажёнными, но затем с некоторым трудом на них можно было заметить узкие полоски цветной материи чуть пониже и повыше талии. Под музыку девушки весело затанцевали и  задорно запели:

-  И как же ты оценить не смог

Сокровища меж моих стройных ног!

И бесполезны твои слова -

Его другому я отдала!

- А теперь – дружно, все вместе!

Зал начал подпевать:

Ла-ла-ла-ла-ла!..

Амбарцумян равнодушно глядел на экран, при этом его толстые губы чуть заметно шевелились, будто он повторял этот примитивный мотив вслед  за  исполнительницами, которые кружились по эстраде, соблазнительно виляя телами и демонстрируя обнажённые груди и ягодицы. Под конец пения одна из них выдернула из-под узкой полоски материи, изображающей стринги,   пучок тёмных, курчавых волос и швырнула его в зрительный зал. Публика – как юноши, так и девушки – визжа от восторга, кинулась в драку за обладание этим бесценным  даром. Другая певица вынула из этого же места влажный пакет, из которого тут же закапало на пол что-то красное, и также бросила его в зал. Толпа взревела. Девушка выкрикнула звонким голосом:

- Покупайте прокладки «Олма» -

И почувствуешь себя дома!

Третья, под восторженный рёв беснующейся толпы, вообще стянула с себя тряпочку и, размахивая ею, выставила вперёд свой стриженый лобок.

- Что за чудо – бритва «Жилетт»! – радостно выкрикнула она в зал. – И волос в этом месте нет (можешь потрогать, если не веришь!)! Ну, а если ты не дурак, становись под мой красный флаг!

Публика в зале пришла в яростное неистоство, слышались крики и отчаянный свист.

- Дальше! – недовольным голосом приказал Амбарцумян.

- Вы не досмотрели до конца, Тигран Вахтангович! – мягко попрекнул его хозяин.   - Это же «Честные давалки»! Группа, прогремевшая на всю Европу!

Всё же он щёлкнул пультом.

На сцену выскочило бесполое создание в одеянии, напоминающем собой цветную простыню, и тоненьким, тоскливым голоском запищало о неразделённой любви. К этому исполнителю присоединилось другое существо – с взъерошенной причёской фиолетового цвета – и таким же тонюсеньким голоском начало подвывать первому.

По окончании номера зал взорвался:

- Рома! – отчаянно визжали девушки. – Полюби меня! Плюнь в меня, Рома! Майкл, милый, пописай на меня!

- Мужской дуэт «Поющие сперматозоиды»! – подсказал хозяин кабинета. –  А вот – следующий номер!

На  экране появилась ужасно худая, полуобнажённая девушка. Под медленную музыку она сбросила с себя всё своё небогатое одеяние и начала кружить вокруг вертикально торчащего муляжа мужского фаллоса, прижимаясь к нему различными частями своего истощённого всевозможными диетами тела и издавая сладострастные стоны в такт музыке. Чем дальше, тем громче были её стоны и тем непристойнее движения….

- Ещё что у вас? – мрачно пробурчал Амбарцумян.

На сцене показался мускулистый, загорелый молодой человек. Что-то напевая на английском языке и медленно танцуя под музыку, он стянул с себя вначале футболку, затем – джинсы и остался в кружевных плавках розового цвета, украшенных какими-то рюшечками и бирюльками. Оглядев визжащую от восторга публику, молодой человек выбрал кого-то и ткнул в его направлении пальцем. Тут же на сцену, минуя дюжих охранников, впорхнула девчушка лет 16. Не веря своему счастью, она на шатких ногах приблизилась к молодому человек и, несмело улыбаясь, опустилась перед ним на колени. Зажмурив глаза, она сладострастно открыла розовый ротик с сахарными зубками…

- Достаточно! – изрёк Амбарцумян. – Всё правильно – в духе требований нашего времени, идеологически выдержано! Для показа вполне сойдёт!

Он смотрел в окно, не спеша барабаня пальцами по столу.

- Что, так и будем в молчанку играть, Владимир Николаевич? – наконец, произнёс он. – Знаете, прекрасно вы знаете, что именно я хочу увидеть у вас!

Просияв, хозяин сменил диск и щёлкнул пультом.

На фоне светлых берёз показалась девушка в длинном голубом платье до пят и в нарядном кокошнике. Зазвучали арфы, под звуки которых на сцену выплыло ещё несколько девушек. Нежным, серебряным голосом одна из них  запела:

- Во поле берёзка стояла!

Во поле кудрявая стояла! – подхватила другая.

Люли-люли стояла, - запели девушки все вместе,

Люли-люли стояла!..

Амбарцумян, прикрыв лицо ладонью, прослушал песню до конца.

Следушим номером программы оказалось выступление смешанного хора. Ударили балалайки, раздалось мощное звучание сильных мужских голосов:

- Светит месяц, светит ясный!

Светит полная луна!

К мужчинам дружно присоединились девушки:

Осветила путь-дорожку

Вплоть до Сашиного двора!..

- Тамара и Любовь Прохоровы! – объявил следующий номер Солоухин.

- Позарастали стёжки-дорожки, -  задумчиво, трогательно выводила  певица, -

Там, где ходили милого ножки! – запела другая.

Позарастали мохом-травою,

Где проходили, милый, с тобою!..

Девушки исполняли мелодию без музыкального сопровождения, да оно и не нужно было – их потрясающее двухголосное пение лилось как будто бы с небес, брало за самое сердце… Казалось, что невозможно простому, смертному человеку воспроизвести такое божественное звучание, которое сделало бы честь даже ангелам!..

Когда концерт закончился, Амбарцумян, не отрывая руки от лица, грустно, с заметным акцентом, произнёс:

- Кох, Чубайс, Ерин, Ясин, Ельцин, Кириенко,   Шифрин, Райкин, Петросян…  Амбарцумян, в конце концов! Где же русские? А, Владимир Николаевич?

Не дождавшись ответа, он продолжал:

-  В этом году я побывал в родной Армении… Представляете, Владимир Николаевич, страна с четырёхтысячелетней историей – и ни разу, нигде я не слышал родного напева! Нигде! Ни одного! Представляете?

Амбарцумян отнял от лица ладонь, и хозяин увидел слёзы, которые одна за другой градом катились из глаз гостя.

- Из всех окон, отовсюду, - глухим голосом, подавляя рыдания,   продолжал Амбарцумян, - я только и слышал, что два последних хита -  «Лизни меня меж ног» Лауры да «Потрогай меня за живое» в исполнении Белого Сокола… И не знают, несчастные, что «Белый Сокол» - это 20-летняя любовница знаменитого продюсера, а Лаура – 70-летняя старушка!.. Компьютер и, главное, деньги могут всё!.. Да! Вот так!..   Вы почитайте только, что пишут в сегодняшних газетах! – Амбарцумян рассерженно хлопнул свёрнутой газетой по столу. – «Дам лизнуть. Киса, 14 лет»,   «Красиво лишу девственности. Артур»…  Ну, что это такое, Владимир Николаевич!?.. У меня – просто нет слов!.. А за концерт – спасибо! – Амбарцумян протянул руку хозяину и, вместо того, чтобы пожать её, неожиданно поднёс её к своим губам.

- Спасибо вам, Владимир Николаевич! – расстроганно произнёс он. –  Знаю, прекрасно знаю, как вы, рискуя своим положением, своей должностью, своей свободой, наконец! - находите и выращиваете народные таланты! За этот самый диск нас с вами, Владимир Николаевич, могут без разговоров уволить с работы!..   Так и продолжайте! Финансовую подпитку этих…голубых и розовых… сократите вчетверо! Они и за бесплатно рады трясти своими .., - гость не договорил, чем именно готовы трясти известные эстрадные певцы. - Я всё подпишу, не беспокойтесь! По ТиВи не показывайте – рано пока, запросто могут запретить и разогнать!.. Мне же и придётся разгонять, - невесело усмехнулся Амбарцумян. - По долгу службы... Растите таланты в клубах, Дворцах культуры! Берегите их, Владимир Николаевич!.. Да, кстати, между нами, сколько вы потратили на подпитку народной культуры в этом году? Понимаю, что вы надёжно упрятали все концы в воду, и формально вас ни в чём не обвинишь и не осудишь, но всё же?

- Тысяч 150, - смущённо признался Солоухин, - ну, может быть, 200..

- Ой, лукавите вы, Владимир Николаевич! – Абарцумян рассмеялся – впервые за утро – легко и весело. – А то я вас не знаю! Признайтесь честно: небось, с полмиллиона украли у государства? А?

- Может, и с полмиллиона, - так же открыто и весело рассмеялся Солоухин, - а, может, и два миллиона? Кто докажет, Тигран Вахтангович?

- Два миллиона  – на всю огромную страну?! – задумчиво произнёс Амбарцумян. - Материальное обеспечение народной культуры увеличишь в 10 раз!   – Он поднялся и тяжело направился к выходу. – В 10 раз! – громко повторил он, стоя на пороге кабинета. – Я проверю! Не выполнишь – в порошок сотру! – гремел его гневный голос по коридору, гулко отдаваясь по всему зданию. – Ты меня знаешь! Повторяю: сотру в порошок! Уволю! Выгоню к чёртовой матери!..

Работники Управления культуры застыли в страхе: все были прекрасно осведомлены о крутом нраве заместителя министра культуры.