Вечерняя встреча

Летом 2005 общение с Наташей было каким-то особенно проникновенным и необходимым нам обеим, и мы виделись почти каждый день. В один из таких тихих летних вечеров я шла по улице на встречу с ней, думая о том, чем на этот раз мы друг с другом поделимся.

Мы договорились встретиться во дворе, я оказалась там чуть раньше - подруги, естественно, не было ещё...

Вдруг впереди я вижу знакомую фигуру в плаще, а рядом какой-то мужичок.

Тёмненький. Я сначала решила, что это её родственник Джанарбек, но, подойдя поближе, я сразу опознала, что ничего общего с Джанарбеком, кроме смуглой кожи, Наташин спутник не имеет.

Этот был невысокий человечек, кругленький и весь какой-то мягкий, лет тридцати, одетый в аккуратный светлый костюм и такую же кепку, в очках, а в руках пухлый портфель и книжка. И глаза - как крупные маслины; взгляд живой и немного сумасшедший.

Наташа нас представила. Мужичка звали Антон, он отрекомендовался музыкантом, композитором и нашим коллегой-преподом одновременно.

И сразу было понятно, что передо мной - тот самый типаж чудиков, которых мы в нашей компании назвали "боссовскими персонажами" - от клички главного чудика в нашем институте, Босса.

Антон: - А вы занимались любовью?

Я: - Нет, никогда. Я лесбиянка.

Антон: - Я преподаю в фирме, но... (сморщился недовольно) собираюсь оттуда уйти. Зарплату задерживают.

Я: - Я тоже преподаю. На дому! (сделала грозный вид). Но с зарплатой у меня всё в порядке. Как только ученики заходят, я за ними захлопываю дверь и требую деньги на стол. А потом (хищно улыбнулась) провожу занятия.

Антон: - А сколько вы берёте?

Я: - Тысячу. Но занятие длится долго, и ученики приобретают незабываемый опыт. Я с ними не церемонюсь. Деру, как сидорову козу. Меня бесит, когда ученики ничего не делают и не желают научиться. Поэтому методы контроля очень жёсткие. Я использую хлыст и палку.

Антон: - Эээ.. не слишком ли?

Я: - Нет. Недавно я изобрела новый метод проверки экзаменов. Попрошу своего знакомого сделать мне что-то навроде электрического стула. На экзамене ученика подключаю к этому "стулу", и приглашаю независимого преподавателя, который не имеет предвзятого мнения, потому что не получал от данного ученика денег. Если какому-то из учителей ответ не понравится, ученик это почувствует в прямом смысле. Препод может быть спокойным и даже улыбаться при этом.

... Потом мы сели на лавочку около фонтана и продолжили беседу. Но уже в другом ключе.

Антон: - А вы замужем? Можно за вами поухаживать? Вот Наташа не признаётся, был ли у неё молодой человек.

Я: - Не замужем. Но собираюсь за свою подружку.

Антон вдруг схватил руку Наташи и полез целоваться.

Тут я сделала строгое лицо и сказала, что у нас - интеллектуальная беседа, и телячьи нежности тут неуместны.

И обратила внимание на книжку, которую он держал в руках: Бёме "Утренняя Заря". Я сразу поняла, что книга эта оккультно-философского содержания. В руки он мне её не дал, сразу нервно дёрнулся, сморщился, скорчился, пухлые пальцы задрожали. Но подсмотреть удалось. Книга старая или репринтное издание, с "ятью".

Сказал, что родители у него интересуются оккультизмом, герметизмом, гностицизмом, да и он тоже. Но эту книгу понять не может , "никак не начнёт читать".

Вдруг к нам подбежала молодая женщина на редкость потрёпанного вида, вся скукоженная от какого-то непонятного горя и умоляющим, но фальшивым тоном попросила:

- Мне очень плохо, дайте мне 5 рублей, пожалуйста!

Антон: - А можно за вами поухаживать?

Тётка: - Нет, у меня ребёнок. Дайте 5 рублей, мне очень плохо.

Теперь понятно, какое у неё горе, впрочем, по лицу и раньше было весьма явно всё читалось.

Наташа наскребла рублей, я специально выудила из сумки монетки помельче - 1 копеек, 5 и 10 (ненавижу алкогольных попрошаек). Антон, недовольно скуксившись, достал 2 рубля.

Тётка посмотрела на подачку почти что с оскорблением во взгляде.

- Ну дайте, ну 10 хотя бы рублей, ну что вы так!

Уже не умоляла, а укоряла.

Антон, в конце концов, достал ещё 5 рублей, и тётка, схватив деньги, убежала.

Обратился ко мне, склонив, как мудрая птица, голову:

- Вам надо меняться! Это неправильно - плётки, побои. Мягким надо быть, к людям относиться хорошо, делать им приятное! Тогда и вам они приятное сделают! - При этом он крепче сжал Наташину руку и ухмыльнулся пухлым ртом.

Я: - Неужели непонятно, что одному нравится, когда его бьют, а второму нравится причинять боль. Один любит сладкое - другой острый мексиканский соус.

Антон: - Я люблю сладкое!

Дальше какое-то время мы ещё поговорили на эту тему, а потом вдруг Антон резко вскочил и убежал. Больше мы его не видели.