ТЕЛО

ТЕЛО

ТЕЛО было шикарное, щедро просматриваемое со всех сторон, и на него, как на маяк, шли корабли дальнего и каботажного плавания, а, случалось, и целые флотилии.

Капитаны разных рангов наносили ТЕЛУ визиты вежливости, после чего к нему допускался младший командный состав и те из матросов, кто отлично проявил себя в боевой и политической подготовке.

Зато дискриминированная и, следовательно, большая часть плавсостава, не желая мириться с подобной, по их мнению, несправедливостью, затаила обиду, стараясь, по мере сил и возможностей, нарушать запрет, не брезгуя ни шантажом, ни подкупом своих командиров. Перемеживая, таким образом, угрозу кнута с обещанием пряника,   отстранённые  выговорили себе право доступа к ТЕЛУ в неурочное время, когда официально считалось, что ТЕЛО отдыхает от трудов праведных и может располагать собой по собственному усмотрению.

Тогда и происходило то, что на языке греческих осин именуется оргией, а на юридическом сленге наших берёзовых веников — развратными действиями, подпадающими под статью Уголовного кодекса. А судить было за что, ибо не ведающая удержу матросня вела себя так, будто ей по цымбалам этот самый кодекс. ТЕЛО же, извиваясь в ТЕЛОдвижениях, сводило с ума и побуждало  к противоправным действиям самых строгих моралистов, честные намерения которых оказались бессильными перед силой не зависящих от них обстоятельств.

– Как же так,– вопрошали они, воздев затуманенные грязными мыслями свои чистые очи к небу,– как же так, господа адмиралы, контр-адмиралы и прочие контрики, мы усердствуем до изнеможения в ревущих сороковых, а отрицательные наши коллеги  в это время позорно  пьянствуют в кубриках, и в «наказание», которому можно только позавидовать, им достаётся в полное распоряжение ТЕЛО, тогда как мы  вынуждены довольствоваться экскурсионным обслуживанием.  

На всех не угодишь и за каждым не поспеть. И вот жёны, уверенные, что их мужья самоотверженно борются со стихией на просторах мирового океана, неожиданно получают сведения очень похожие на правду, после чего начинают преследовать ТЕЛО, натравливая на него пограничные катера и даже акул.

И ТЕЛО исчезло.

Думали навсегда. Но однажды эскадренный миноносец «Беспалый», возвращаясь с боевого дежурства, напоролся на ТЕЛО и с двумя глубокими пробоинами был срочно этапирован в сухой док для стационарного лечения. После случившегося суеверные моряки стали обходить ТЕЛО  стороной, как Бермундский треугольник, разве что какой-нибудь прыткий  брандыхлыст или отпетый  шаромыга, да и то перед досрочным списанием на берег, отважится в безумии на непредвиденное. Но ТЕЛУ, привыкшему к паблисити и поклонению, этого  показалось недостаточно, и оно постепенно увяло, как увядает всё, что, в той или иной мере, остаётся невостребованным.

Борис  Иоселевич