Тайное желание. Из сборника Сексуальные желания и фантазии

Это, на самом деле фанфик по аниме Наруто.

Пролог.

Я хочу тебя. Хочу

обнимать тебя. Хочу, чтобы твои глаза смотрели лишь на меня. Хочу

переплетать свои пальцы с твоими. Хочу целовать твои губы, проникая в

рот языком. Хочу проводить пальцами по твоей спине, рукам, ногам. Хочу

коснуться губами твоей кожи. Хочу чувствовать тепло твоего тела. Хочу

видеть твое лицо в момент самого высшего наслаждения, в момент экстаза.

Я жажду тебя. Твое тело. Твою душу. Твое сердце. Всего тебя, и чтобы ни

капли не досталось никому другому. Лишь мне. Я умру за тебя. Я сделаю

ради тебя все: пойду на самое страшное преступление, убью кого угодно,

сделаю что угодно. Как жаль, что моей мечте, моему самого сокровенному

и тайному желанию - обладать тобой - не суждено сбыться. Ведь мы

связаны одной кровью. Хуже того… Твоя ненависть ко мне сильнее всего на

свете. Мой маленький глупый брат… Ты не знаешь всей правды, не знаешь,

на что я пошел, чтобы ты выжил, что я сделал лишь для тебя. И ты

никогда не узнаешь. Я умру с этой тайной. Умру, передав тебе все свои

силы.

Глава 1.

*****

Алые

капли крови медленно стекают по блестящему, наточенному лезвию катаны.

С гулким звуком они приземляются на каменный пол. Я стою, не двигаясь,

держа в руках оружие. «Что я сделал? » Я в сотый раз повторяю этот

вопрос, спрашивая у самого себя. В голове сотни, тысячи мыслей,

хаотично сменяющих друг друга…

Я уничтожил весь свой клан, не

пощадив даже тех, благодаря кому я появился на свет, тех, кто

воспитывал меня и растил - родителей. Умоляю, простите меня. У меня не

было выхода. Я сделал это ради того, чтобы выжил он, мой любимый

маленький брат, и пусть он этого никогда не узнает, это знаю я, и мне

этого достаточно. Если бы я пошел против главы Конохи, присоединившись

к своему клану, тогда бы снова наступила разруха, хаос, война… В

детстве я видел все это своими глазами. Тогда, в тот самый момент, весь

мой мир рухнул. Пропала вера в добро, справедливость. Почти каждую ночь

я просыпался из-за того, что тот кошмар, настигший мою деревню, мой

род, снился мне. Я не хотел, чтобы Саске видел это, пережил то же, что

и я тогда…

Но сейчас, стоя перед телами убитых родителей, я думал

лишь о том, что произошло только что. Весь мой мир навсегда окрасился в

цвет крови. Красный. Теперь только он будет сопутствовать мне на всем

моем жизненном пути.

Я слышу крик, доносящийся с улицы. Знакомый,

еще детский и невинный голос брата. Душераздирающий крик. И сердце

нервно сжимается в приступе боли. Скоро он будет здесь.

Распахивается дверь, и он замирает, видя родителей в кроваво-красной

луже. Взгляд медленно поднимается. Я знаю, что ты пытаешься сделать. Ты

хочешь узнать, кто убил их. С невероятным трудом я сохраняю

безразличность и делаю шаг вперед. Свет луны, падающий из окна, осветил

мое лицо. Я вижу, как твои зрачки сужаются в неимоверном испуге, вижу,

как на твои глаза наворачиваются слезы. А мое сердце все так же

сжимается. Я должен.

- Братик… Что случилось? – дрожащим голосом спрашивает Саске. - Кто это сделал?

- Я, - ледяным голосом отвечаю я, стараясь сохранить спокойствие.

«Я должен», снова и снова повторяю себе.

Я переживаю все заново, открывая брату правду. Я отправил его в мир,

созданный Шаринганом, я показываю ему все с того самого момента, как

взял в руки катану. Первая капля крови… Капля за каплей. Смерть за

смертью. Убийство за убийством. Я вижу, как тебе больно, как ты плачешь

и надеешься, что это все лишь глупый ночной кошмар. Прости, умоляю,

прости меня. В один миг я лишил тебя всей семьи, оставил одного и

наполнил твое сердце ненавистью ко мне, к твоему единственному живому

родственнику. Вот так… Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить

меня, сможешь улыбнуться, вспомнив обо мне…

И снова

душераздирающий крик. Ты падаешь на колени, а потом, собравшись с

силами, бежишь на меня. Один удар в живот, и ты упал. Ты еще слишком

маленький, чтобы противостоять моим ударам. Ты лежишь, захлебываясь

слезами. А я смотрю, стараясь сохранить спокойный вид.

*****

Итачи резко садится на кровати, широко распахнув глаза. По его лицу

тонкими, аккуратными дорожками скатываются холодные капли пота. Лишь

сон. Это всего лишь сон. Но он достает его каждую ночь с того самого

рокового дня. И каждую ночь он просыпается на одном и том же моменте в

холодном поту, не имея больше возможности заснуть, сколько бы он не

ворочался, не пытался. Пару лет назад он уже потерял веру в то, что

когда-нибудь сможет проспать всю ночь, не видя тот отрывок своей жизни,

не ощущая снова всю ту боль, отвращение к самому себе, испытывая все

заново и раз за разом чувствуя зарождающуюся ненависть своего младшего

брата.

Темноволосый молодой человек подходит к раковине и

умывается прохладной водой. Он поднимает глаза на свое отражение в

зеркале: бледное, худощавое лицо, небольшие синяки. Пытаться заснуть не

имеет смысла, это не выходило на протяжении нескольких лет.

Обладатель Мангекью Шарингана берет махровое полотенце и направляется в

душ. Это единственный способ прийти в себя и избавиться от слабости

недосыпания. Прозрачные капли обволакивают его тело, будто перенося в

другой мир, совсем иной. Они словно уносят за собой все переживания,

страхи, всю боль и горечь, давая возможность хотя бы на одно мгновение

почувствовать себя свободным.

Глава 2.

*****

Длинная

черная хламида с красными облаками, полностью закрывающая все тело.

Шляпа с колокольчиком, издающим мелодичный звук. Традиционное одеяние

члена «Красной Луны». Рядом, возвышаясь где-то на полголовы, стоит

напарник Итачи - Кисаме. Его акульи черты навевают ужас на тех, кто

видит его впервые: предатель деревни Скрытого Тумана с перечеркнутым

символом на бандане, голубая кожа, острые зубы, высокий рост и огромный

меч, Самехада, за спиной. Молодые люди стучат в дверь, после чего почти

сразу на пороге появляется светловолосый мальчик в ярко-оранжевой

одежде.

- Наруто…

Не успев продолжить, Итачи слышит за спиной до боли знакомый голос.

- Учиха Итачи… - словно рыча, произносит обладатель этого самого голоса.

- Учиха Итачи? – переспрашивает Наруто, не требуя ответа на свой вопрос.

Неужели он действительно видит перед собой человека, уничтожившего весь

знаменитый клан Учиха? Неужели перед ним стоит тот, кто занимает все

мысли его лучшего друга, тот, местью к кому пропитана вся жизнь

одинокого мальчика?

Глаза носителя Девятихвостого демона

расширяются от удивления, он не в состоянии вымолвить ни слова, ни

звука. Он способен лишь стоять, словно вкопанный, смотря на

происходящее со стороны.

Уничтожающий взгляд впивается в спину старшего Учихи.

- Шаринган?.. Этот мальчик очень похож на Вас. Кто это? – с привычной для него ухмылкой на лице спросил Кисаме.

- Мой маленький брат, - спокойно и холодно отозвался бархатный голос.

Старший брат стоял спиной к младшему, не поворачиваясь, стараясь

собраться и не терять спокойствие. Что с ним? В присутствии этого

человека его мир словно еще раз рушится, его спокойствие и

хладнокровность становятся неустойчивыми и готовыми вот-вот провалиться

в бездну. Хотелось сорваться, подбежать к нему и рассказать всю правду,

всю, до последних мелочей. Но он не мог позволить себе этого ни в коем

случае.

Саске сказал, что обязательно убьет его, и, собрав чакру в левой руке, побежал на своего брата.

*****

Чидори? Значит, Какаши-сенсей уже обучил его этой технике. Ты быстро учишься, мой маленький брат.

Ты бежишь на меня, концентрируя в руке свою чакру. Но ты еще слишком

слаб, чтобы сражаться против сильных противников. Я быстро перехватываю

твою руку, больно сжимая в запястье. Откидываю тебя, но ты снова бежишь

на меня, собираясь драться в рукопашную. Саске… Ты слишком слаб.

Несколько ударов, и ты отлетаешь к стене, врезаясь в нее спиной, а

затем сползая по ней же. Я чувствую, как меня пронзает взглядом твой

друг. Видимо, его сердце наполняется ненавистью ко мне за все то, что я

делаю с тобой. У тебя хорошие друзья, Саске…

Во время ударов мое

сердце сжимается… Меньше всего на свете я хочу причинять тебе боль. Я

лишь хочу, чтобы ты стал сильнее, смог победить, а потом и убить меня,

отомстить. Именно потому мне приходится применять силу по отношению к

тебе, наносить тебе удар за ударом, чтобы ненависть ко мне в твоем

сердце становилась больше и больше, росла, набирала силу.

Я подхожу к тебе и, поднимая за горло, прижимаю к стене.

- Я буду ждать тебя, когда ты станешь сильнее, - шепчу я тебе на ухо, а

затем, используя Мангекью Шаринган, погружаю тебя в бездну того

трагического дня многолетней давности.

Твои зрачки расширяются. Я

причиняю тебе такую боль… Умоляю, прости… Ты падаешь на пол, не в силах

пошевелиться, а нам с Кисаме пора уходить.

Глава 3.

- Я не ожидал увидеть тебя здесь, мой маленький глупый брат, - холодно произнес я.

Наверху небольшой скалы, возвышавшейся надо мной, стоял красивый

молодой парень, облаченный в традиционную одежду деревни Скрытого

Звука, представителем которой являлся ненавистный мне Орочимару.

Неужели он действительно заманил тебя на свою сторону?.. Я даже знаю,

каким способом… Он пообещал тебе небывалую силу, с помощью которой ты

смог бы убить меня.

- Я прикончу тебя здесь и сейчас, Учиха

Итачи, - в его голосе чувствовалась нескрываемая ненависть. Он спрыгнул

с верхушки каменной глыбы и встал напротив меня где-то в семи метрах. Я

давно не видел его… Он возмужал… Одежда не скрывала его накаченный

торс. Сильные руки держали катану, идеально наточенное лезвие которой

блестело под тусклыми лучами заходящего солнца.

- Ты хочешь убить меня сейчас?

Вместо ответа он встал в позицию, чтобы в скором времени атаковать меня

своей катаной. Не двигаясь, я наблюдал за его действиями. Он сорвался с

места и ринулся на меня. Плавные движения рук и ног, согласующиеся

между собой, я отбивал его оружие лишь парой сюрикенов, почти не

напрягаясь. Нанеся сильный удар по его оружию, я сломал его. Не долго

думая, Саске кинул его в сторону и, отпрыгнув на несколько метров,

быстро сконцентрировал в руке чакру. Он во второй раз ринулся на меня,

надеясь поразить, но он был слишком медлительным. Быстро

переместившись, я оказался в паре шагов слева от него, а сильный удар

чидори пришелся на огромный камень.

В воздух поднимался песок, в

ушах звучали отголоски касания оружия друг о друга и тяжелое дыхание

моего маленького брата. Все это освещали лучи уже почти скрывшегося за

горизонтом солнца. Рассчитанные движения, удар за ударом. Тебе удалось

пару раз ударить меня, поздравляю, ты добиваешься успехов. Но все

равно… Не старайся так, ты еще слишком слаб, чтобы победить меня. Тебе

нужно тренироваться еще больше, нельзя полагаться на силу Орочимару.

Слишком вымотавшийся из-за этой битвы, ты упал на колени, кровь стекала

с тебя, образовывая на песке небольшую лужицу грязно-алого цвета.

Поглощенный ненавистью, ты использовал всю свою чакру, забыв о силе,

которую дал тебе Орочимару.

- Ты расплатишься за то, что сделал со мной… - произнес ты и без сил упал на землю.

Оставить его лежать здесь в своей же крови, надеясь, что его кто-нибудь

найдет? Это было слишком рискованно, потому, взвалив тело своего брата

себе на плечо, я ушел в сторону дремучего леса, припоминая там

заброшенный домик.

Глава 4.

*****

Обессиленное тело младшего брата неподвижно лежит на старой кровати

заброшенного дома. Изможденный, он уже вторые сутки не открывал глаз.

Старший Учиха подручными средствами обработал раны, нанесенные им самим

же. Интересно, Саске хотя бы раз замечал, что ни один из ударов своего

брата не приходился на жизненно важные органы? Он бил, ни разу не задев

их.

Сейчас Итачи сидел в костюме Акатсук на невысоких ступеньках

перед входом в домик. Вокруг громоздились огромные деревья, поражая

своей высотой. Их листья создавали большую темно-зеленую шапку леса, за

которой было почти не видно солнца, лишь некоторые его лучи проникали

внутрь, освещая темную чащу. Над домиком же красовалось небольшое

пространство нежно-голубого неба, по которому туда-сюда сновали черные

вороны. Именно на этот небольшой участок бескрайнего небосклона был

устремлен взгляд черных глаз. Но, скорее всего, он не замечал птиц,

уйдя в себя, размышляя о том, что делать дальше, что говорить Саске, и

не лучше было бы просто уйти… Но что-то держало его тут, что-то

говорило, что именно сегодня все перевернется с ног на голову.

Пройдя внутрь, в комнату, где лежал младший наследник великого клана,

Итачи снял плащ и повесил его на стул, в этот момент сзади себя он

услышал скрип и тихий стон.

- Очнулся? – не оборачиваясь, спросил он.

Несколько минут Саске приходил в себя, прежде чем ответить.

- Зачем ты приволок меня сюда? – его голос как обычно сохранял гневную интонацию, несмотря на то, что он был почти без сил.

- А это имеет значение? – главное - сохранять спокойствие.

- Конечно, имеет! – он вскочил с кровати, но, не устояв на ногах,

пошатнулся и упал, если бы к нему не подбежал Итачи, поймав его.

- Болван, - с ноткой обиды произнес обладатель Мангекью Шарингана.

Впервые его голос дрогнул, впервые за несколько лет он произнес что-то без своей привычной ледяной интонации.

- Не прикасайся ко мне! – выкрикнул младший Учиха, пытаясь оттолкнуть

от себя брата, но последний был сильнее, а потому все еще держал его,

пытаясь уложить на кровать.

- Замолчи и успокойся, - наконец уложив Саске, сказал Итачи. - Твои раны снова открылись.

Он отошел к ветхому столику, на котором стояла небольшая баночка с

чем-то неприятным на цвет. Взяв ее, член Акатсук подошел к кровати и,

присев, стал обрабатывать вновь открывшиеся раны брата, отчего

последний, чуть ли не рыча, брыкался.

- Уйди! Уберись отсюда! –

закричал он, махнув рукой, из-за чего баночка отлетела к стене,

разбившись. - Я ненавижу тебя! Мне не нужна твоя помощь! Лучше бы ты

оставил меня умирать! Лучше бы я умер тогда, когда ты убил весь наш

клан! Почему ты оставил меня в живых? Почему ты издеваешься надо мной

при каждом удобном случае? Почему избиваешь до потери сознания, но

никак не убьешь? Тебе нравится видеть мою боль? Нравится видеть, как я

страдаю, как мне плохо?

Он сел на кровати и просто выкрикивал

слова, вкладывая в них всю свою ненависть, все отчаяние, копившееся в

нем на протяжении долгий лет.

- Замолчи! – не сдержался обладатель Мангекью Шарингана, закричав. - Ты не знаешь ничего!

*****

Зачем ты все это говоришь? Зачем? Я хочу видеть твою боль? Видеть то,

как тебе плохо? Я издеваюсь? Ты ничего не знаешь! Ни-че-го!

Я чувствую, как внутри меня что-то словно взрывается. Все накопившееся внутри сейчас вырвется наружу.

- Замолчи! – мой голос впервые срывается на крик. - Ты не знаешь ничего!

Я подбегаю к кровати и прижимаю его.

- Ты ничего не знаешь, - я произношу каждое слово, разбивая его на слоги.

Мое лицо искажается в порыве гнева, а глаза загораются красным пламенем

Шарингана. Я больше не могу сдерживать себя. Я теряю самоконтроль.

*****

Мы оказывается в кроваво-красном мире Цукиеми. Он привязан к кровати, а я стою над ним.

- Что… Что ты делаешь? – от страха шепчет он.

Лишь странно ухмыляясь, я подхожу к кровати и сажусь сверху на Саске. Я

пробегаю по нему взглядом: в этом мире у него нет тех ран, которые я

недавно нанес ему; в этом мире он привязан цепями за руки к кровати… В

этом мире он полностью в моей власти. Именно сейчас я сделаю то, чего

так долго жаждал. Именно сейчас я нарушу обещание, данное себе в тот

день, именно сейчас я возьму его.

Открытый торс с явно

выраженными кубиками, накаченные руки, поднятые вверх, от которых

отходят железные цепи, далее кованые решетки кровати.

- Ты в моей власти, - нагнувшись, шепчу ему на ухо, отчего его зрачки в страхе сужаются.

Я срываю верх его одежды и откидываю в сторону. Медленно провожу руками

по мускулистой груди, рассматривая каждый миллиметр. Нагибаюсь и

прикусываю его левый сосок, играя рукой с правым. Затем я обвожу вокруг

него языком, оставляя за собой мокрую дорожку, а потом снова

прикусываю. Я слышу крик своего младшего брата, срывающийся с его губ и

разносящийся громким эхом вокруг. Я приподнимаю глаза и вижу, что он

закусывает нижнюю губу до такой степени, что по подбородку быстро

стекает капля алой крови. Поднимаюсь языком от соска к шее, вверх по

ней, к подбородку, слизываю каплю крови и нависаю над губами Саске.

Грубо схватив его за лицо правой рукой, я разжимаю челюсть. Я жадно

впиваюсь в его губы своими, приникая в рот языком. Я провожу им по его

деснам, зубам. Страстный, ненасытный поцелуй. Отрываюсь и смотрю на

него. В его глазах читается неподдельный ужас. Он тяжело дышит, бегая

по мне взглядом.

Снова спускаюсь к соскам, покручивая их

пальцами. Целую один, затем второй. Провожу языком по кубикам пресса,

ниже и ниже… Резко срываю с него штаны и откидываю туда же, куда

полетела рубашка. Я аккуратно дотрагиваюсь до заветной дырочки

указательным пальцем правой руки, слегка потирая ее, отчего Саске

начинает брыкаться и кричать еще больше. Второй рукой я прижимаю его к

кровати, не давая подняться. Проникаю в нее этим же пальцем, от чего

тело брата изгибается дугой. Медленно двигаю пальцем, подготавливая его

тело. Добавляю еще один палец, а затем и еще один. Я нагибаюсь к его

шее, впиваясь в нее губами. Я чувствую сладкий аромат и вкус его кожи.

Он в моей власти. Я кусаю его за плечо, не переставая работать

пальцами. След от укуса проявляется на его нежной коже. Поднимаюсь к

его уху, больно прикусываю мочку.

- Ты мой, - почти невнятно шепчу я.

Его голос от криков приобретает хрипоту, сдерживая слезы отчаянья, он

пытается сорвать цепи, вырваться из-под моей власти. Убираю пальцы и

быстро снимаю с себя одежду, отчего в его глазах появляется еще больший

ужас. Я возбужден до предела. Прикасаюсь своей затвердевшей плотью к

разработанному отверстию ануса и быстро вхожу. Он резко закрывает

глаза, выгибаясь. Я слышу, как звенят цепи, чувствую запах крови,

сливающийся с запахом металла. Он крепко вцепился в цепь, чтобы не

заплакать от боли, но слезы предательски выступают на глазах и текут

из-под опущенных ресниц. Я начинаю двигаться. Грубые, резкие толчки,

отдающиеся в теле брата. Я чувствую, как меня сжимает его колечко мышц.

Нагибаюсь, кусая его нежную кожу, ощущая губами металлический привкус

крови. На его теле выступают следы от моих зубов, эти следы означают,

что он принадлежит лишь мне, мне и никому другому. Я грубо двигаюсь в

нем, то выходя полностью, то входя до основания. И так снова и снова.

Раз за разом. Слезы стекают по его щекам, он уже не может кричать, лишь

негромко стонет и вздрагивает от каждого толчка. Я впиваюсь в его губы

жадным поцелуем. Прикусываю его язык до крови, оттягиваю нижнюю губу,

кусая ее, спускаюсь к уху и провожу по ушной раковине языком. Я нависаю

над ним, не переставая двигаться внутри, смотрю на него. Он мой.

Наконец-то он мой. Издав что-то похожее на рык, я изливаюсь внутри

него.

- Это только начало, - снова шепчу я.

Этот мир

подвластен мне, здесь все будет так, как хочу я. Именно поэтому верх

кровати стал подниматься, перемещая ее в вертикальное положение. А сама

кровать, неожиданно для Саске, стала ужасно холодной, и мягкий матрас

сменился твердостью бордового кирпича. От его рук все также отходили

цепи, только теперь они сливались в одну и закреплялись высоко над его

головой, он не мог достать ногами до пола, находясь в подвешенном

состоянии. Я все еще находился внутри его, снова затвердевая. Руками я

держал его за бедра.

- Ты чувствуешь? – произнес я ему на ухо, на что он лишь, негромко хмыкнув, отвернулся.

Я снова стал двигаться, набирая темп. Толчки были все быстрее и

быстрее. Я больно впивался в его кожу губами, оставляя ярко-красные

засосы. Буря эмоций, взорвавшихся внутри меня, заставляло мое тело

пылать. Я еще никогда не чувствовал такой прилив энергии, сил. Я словно

ожил от многолетнего сна. Я сильно сжимал бедра брата, иногда ударяя по

ним ладонью, отчего выступали темно-розовые следы. Он, видимо, наконец

почувствовав удовольствие, запрокинул голову назад. С его уст срывались

сладострастные крики, которые я прерывал грубыми поцелуями. Его спина

множество раз ударялась о холодную поверхность стены, отчего на ней

появлялись царапины и очерчивались синяки. Он отказывался воспринимать

то, что происходит, потому все еще сжимал цепи ладонями до крови. По

его рукам стекали струйки крови, перемешиваясь с выступающими каплями

пота. Он стонал то ли от боли, то ли от наслаждения, прикусывая нижнюю

губу. А я двигался в бешеном темпе внутри него, чувствуя, как он меня

сжимает, чувствуя жар его тела, чувствуя его всего. Одной рукой я сжал

его член, двигая по нему вверх-вниз. Я ощутил, как он напрягся от моих

прикосновений. Не давая ему кончить, я слегка оттянул его яйца, отчего

он изогнулся дугой.

- Попроси меня, - рявкнул я.

- Ни за что, - сжимая челюсть, произнес он.

Я сильнее оттянул их, сжимая, из-за чего он взвыл. Я не переставал грубо двигаться в нем, чувствуя, что скоро кончу.

- Проси.

Он снова взвыл, отвернувшись, и что-то невнятно проговорил.

- Громче, - сказал я.

- Пожалуйста… Дай мне кончить.

Сжалившись над ним и нагло улыбнувшись своей победе, я отпустил его.

Вздрогнув, он сильно сжал меня внутри. Его тела охватила судорога. Мы

кончили одновременно. Цепи и стена пропали, он обессилено стал падать

вниз, когда я поймал его, крепко прижав к себе.

Глава 5.

*****

Chris Daughtry – Sorry

Will you listen to my story

It’ll just be a minute

How can I explain

Whatever happened here never meant to hurt you

How can I 'cause you so much pain

When I say I’m sorry

Will you believe me

Listen to my story

Say you won’t leave me

When I say I’m sorry

Can you forgive me

When I say I will always be there

Will you believe, will you believe in me

All the words that I come up with

They’re like gasoline on flames

There’s no excuse, no explanation

Believe me if I could undo what I did wrong

I’d give away all that I own

When I say I’m sorry

Will you believe me

Listen to my story

Say you won’t leave me

When I say I’m sorry

Can you forgive me

When I say I will always be there

Will you believe

If I told you I’ve been cleanin’ my soul

And If I promise you I’ll regain control

Will you open your door

And let me in take me for who I am

And not for who I’ve been, who I’ve been

When I say I’m sorry

Will you believe me

Listen to my story

Say you won’t leave me

When I say I’m sorry

Can you forgive me

When I say I will always be there

Will you believe

When I say I’m sorry

When I say I’m sorry

When I say I’m sorry

When I say I’m sorry

Can you forgive me

When I say I will always be there

Will you believe

Высокий темноволосый мужчина стоит у окна и смотрит на зеленую

шапку деревьев, возвышающихся над головой. Скрестив руки на груди, он

сжимает пальцы, которые больно впиваются в кожу. Совершенно

опустошенный, он не способен на то, чтобы обдумать все произошедшее.

Медленно переведя взгляд на кровать, он видит брата, неподвижно

лежащего уже около недели.

Внутри него свирепствовала буря, он

проклинал себя за то, что натворил, ненавидел себя, был готов умереть,

он боялся той минуты, когда Саске откроет свои глаза и спросит, за что

он с ним так. Он ведь даже не знает, что ему ответить. Закрыв глаза, он

глубоко вздохнул и сел на кровать, посмотрев на спокойное лицо младшего

брата. Неожиданно, его веки дрогнули и медленно, словно с огромным

трудом, открылись. Увидев перед собой старшего брата, он вспомнил все

произошедшее в мире Цукиеми, все до последнего. Его бледное лицо будто

побледнело еще больше, он резко сел, отодвигаясь от Итачи. Долгое

молчание нарушил Саске.

- Зачем ты все это делаешь? – спросил он хрипловатым голос, почти шепча. - Ты так сильно ненавидишь меня? За что?..

- Я не ненавижу тебя, - член организации «Красная луна» перевел взгляд

с брата на пол. - У меня есть причины для всех моих поступков.

- Даже у того, что ты убил всех членов нашего клана?

- Даже у этого.

- Какая? – резко спросил младший Учиха, придвинувшись к своему брату.

Теперь он находился очень близко к нему, ощущая тепло, исходящее от чужого тела.

- Я не могу тебе это сказать…

- Можешь! – выкрикнул он, повалил Итачи на диван и сжал его горло руками.

У последнего не было ни сил, ни желания сопротивляться, он хотел лишь смерти.

- Ты думаешь, я убью тебя, не узнав ответа? За кого ты меня принимаешь?

Обладатель Мангекью Шарингана почувствовал на своем лице холодные

капли, падающие сверху. Смотря на Саске широко распахнутыми глазами, он

искренне удивился его слезам.

- Прошу, пожалуйста… Расскажи мне все… - младший наследник клана Учиха упал на своего брата, крепко сжав его за плечи.

- Ты действительно хочешь знать это? – что-то внутри Итачи дрогнуло, он

понял, что ему не избежать этого, он понял, что ему нужно все

рассказать.

Саске лишь кивнул и постарался успокоиться. Они оба

сели на кровати, повисло недолгое молчание, за время которого старший

Учиха постарался взять себя в руки.

- Когда я был маленький, в

нашей деревне была разруха. В то время шла Третья Мировая Война. Для

меня это стало адом. Я видел трупы, реки крови, оружие, слышал крики…

Все это потом не раз снилось мне в ночных кошмарах, после которых я

просыпался в холодном поту, а иногда от своего же крика, - Итачи

вздохнул и продолжил. - По настоянию отца я вступил в ряды Анбу, чтобы

шпионить изнутри, разыскивать информацию для клана. Но не все было так

просто, - он говорил совсем тихо. - В Анбу мне приказали шпионить

изнутри за нашим кланом, в котором назревал заговор против власти. Я

понял, что если наш клан начнет войну, то страна расколется на части,

которые будут воевать друг с другом не на жизнь, а на смерть. Другие

страны, осознав, что в самой сильной ранее стране бушует хаос, напали

бы на нее, и Коноха бы пала. Я не хотел, чтобы ты видел все это,

пережил тот же кошмар, что и я. Тем более новая мировая война была моим

самым страшным кошмаром… Я договорился с Данзо о том, что убью всех

членов своего клана… Кроме тебя. Он пообещал, что не тронет тебя ни в

коем случае и что Совет Конохи будет о тебе заботиться, - обладатель

Мангекью Шарингана, боясь поднять глаза на своего брата, продолжал. - Я

хотел, чтобы ты набрался сил, стал сильнейшем из всех самых сильных,

когда-либо существовавших Учиха, потому, поселив в твоем сердце

ненависть ко мне, я взращивал ее при каждой нашей встрече, ожидая того

момента, когда ты станешь достаточно сильным, чтобы убить меня. Нанося

тебе удары, я старался не задеть жизненно важных органов. Как только я

узнал о том, что мне придется убить всех Учиха, я старался отдалиться

от тебя… Хотя я очень сильно любил тебя… Ведь… Ты мой младший брат…

Итачи закрыл лицо руками, тяжело дыша. Он сделал это… Он рассказал ему правду. Что теперь будет?

Саске сидел как вкопанный, переваривая всю ту информацию, которую

только что услышал, он не мог поверить в слова, сказанные братом.

Просто не мог.

- Все… Что ты… Сказал… Это… Правда? – спустя несколько минут, медленно проговорил он.

Старший Учиха лишь кивнул головой. Саске медленно встал и направился к

выходу. Итачи пошел за ним. На веранде оба молодых человека

остановились. Они стояли так довольно долго.

За зелеными кронами

деревьев медленно садилось солнце, окрашивая небо в приятные оттенки

желтого и красного. Где-то далеко пели птицы, а мягкий ветер теребил

листву. Когда небесное светило совсем спряталось из виду, младший

наследник клана нарушил молчание.

- Почему ты сделал… это..? – шепотом спросил Саске.

- Я люблю тебя… - член Акатсук запнулся, но решился продолжить. - Но уже не как брата.

Не в силах поверить в сказанное, Саске опустился на твердую поверхность каменного пола.

*****

Над домиком уже во всю

сияли яркие звезды на гладкой поверхности бархатно-черного неба. Сквозь

листву проникали тусклые лучи луны. Приятно шелестели листья. А два

брата все так же сидели на веранде ветхого домика, не произнося ни

слова. Неожиданно для Итачи, его младший брат тихо заплакал, закрыв

лицо холодными ладонями рук. Подойдя к нему, он прижал его к себе.

Когда слезы закончились, младший Учиха поднял свои заплаканные глаза на

брата и сказал что-то настолько тихо, что не услышал сам. Видимо,

решив, что лучше действовать, нежели говорить, он вытянул шею и робко

коснулся своими губами губ брата, на что последний удивленно распахнул

глаза, не веря в происходящее.

Член преступной организации помог подняться младшему брату, и они вместе зашли в дом, потом сели на кровать.

Саске крепко сжимал Итачи в объятиях, боясь отпустить, до сих пор не веря в то, что было.

- Я рядом, - тихо произнес старший.

Молодые люди соприкоснулись губами, сливаясь в нежном поцелуе, в

который вложили все свои чувства. Аккуратно положив младшего брата на

кровать, обладатель Мангекью Шарингана завис над ним, нежно улыбаясь.

Впервые за ужасно долгий срок его губы приняли форму улыбки. Впервые за

этот долгий срок он улыбался искренне, со всей нежностью, накопившейся

в нем. Трепетно поцеловав брата в губы, он стал спускаться ниже. Вдоль

шеи, по груди, обводя языком соски, боясь причинить боль, по торсу,

выводя языком каждый кубик на нем, все ниже. Одежда была скинута на пол

за ненадобностью. Добравшись до набирающего силу члена, Итачи обхватил

языком головку, одной рукой массируя яйца. Второй рукой он сначала

проводил вдоль по половому органу, а потом, опустив ее, проник двумя

пальцами внутрь колечка мышц, отчего Саске изогнулся дугой, положив

руки на голову своего старшего брата. Пальцы утонули в черных прядях

шелковистых волос. На теле выступили маленькие капельки пота, с губ

срывались сладострастные крики, говорящие о неимоверном наслаждении.

Приняв в себя семя младшего Учихи, член Акатсук поднялся и снова впился

нежным поцелуем в родные губы. Вытащив пальцы, Итачи сам вошел внутрь,

заставляя брата содрогнуться. Последний обнял своего старшего брата за

спину, обхватив его бедра ногами. Медленные движения, доставляющие

обоим реки удовольствия, позволяющие сливаться воедино, становиться

одним целым. Иногда их губы соприкасались в теплом, сладком поцелуе,

иногда губы старшего Учихи скользили по лицу, шее, телу Саске, а

последний откидывал голову назад, издавая стоны, а иногда тихо

вскрикивая. В момент высшего наслаждения, когда кажется, что мир вокруг

выцветает, что нет ничего, кроме любимого человека, когда тело дрожит в

приятных судорогах, младший наследник великого клана выкрикнул слова

любви. Обнявшись, обессиленные, они лежали, согревая друг друга в

крепких объятиях. До сих пор слабо веря в случившееся, они были уверены

лишь в одном - в своих чувствах к друг другу.