Не Суер-Выер, но все же...

... Ветер холодал.

Капитан поежился и поправив кобуру, ножны, патронташ, сбрую и милицейский свисточек , повернулся в сторону старпома.

-Не понял?

-Зря, я говорю, капитан, вы хвастались перед ними своим желтым зубом. Мне кажется эти женщины видели настоящее золото.-сказал старпом Конюшин капитану.

-Заткнись, балласт!-приказал капитан Васильков-Стебельков подлизе-старпому.- Эти может и видели, но у них явно нет мужиков, так что вполне могло прокатить.

-Но они явно умеют читать и поэтому зря вы хвастались своей татуировкой "ЛОХ". Мне кажется это их спугнуло...

-Не гони волну, якорь тебе в *опу! Не указывай капитану, как ему снимать телок! Тебя, кстати, в следующий раз не возьму на берег. Одного твоего убогого вида хватит спугнуть даже самую страшную и старую проститутку, не говоря уж о молодых прелестницах. И зачем ты все время ныл про свою негодную и некчемную жизнь?! Разве этим заинтересуешь женщину? Они любят орлов, героев! Как я например...

Не буду брать тебя на берег в следующий раз - точка!

-Сэр, боюсь, что вы один не справитесь. Вы же не утащите один чугунную пушку. Тем более на обратном пути... из бара... вы будете совершенно не в состоянии. Так что без меня вам не обойтись!

Капитан был, конечно личностью героической. При его умении подать себя перед слабым полом не сравнится ни один дальний мореплаватель. И его недостаток ума и роста с лихвой восполнялся употребляемым им ромом. Но и у рома был один недостаток-капитан превращался в полное несоответствие своим рассказам-то есть в полное говно. И вот тогда ему нужен был оруже-капитано-носец. Эту функцию идеально выполнял старпом. С другой стороны при наличии рядом старпома можно было навсегда забыть о цели схода на берег: о бабах, о женщинах... о том, чего постоянно и смертельно не доставало всему экипажу корабля.

-В следующий раз возьму с собой юнгу, что пристал к нашему кораблю на острове Одиноких Старушек и хочет найти своего отца, капитана Дальнего Плавания.-парировал капитан.-Кстати, где этот бездельник? Пора бы палубу драить, скоро берег.

-Он весь путь от самого острова сидит верхом на вашем любимом орудии, никак не слазит: то ли морская болезнь, то ли какое другое пристрастие. Что нам делать, капитан?

-Пристрелите эту обезьяну, ибо он осквернил мой любимый калибр!-взревел капитан.-В следующем порту продать его евреям на мацу. Хотя, нет! Так отдайте, даром!

И ещё: Бабы будут, я сказал!

... Небо уже окрасилось бардовым закатом, а земли все не было на горизонте... экипаж ждал, надеялся. Ведь капитан не бросает слов на ветер...