Любящая мать. Тематика: Эро рассказы мать и сын

Был душный июль 1978 года. Изредка проносились пыльные машины по эстакаде, поднимая тучи пыли, которая норовила попасть в глаза. Вокруг были бесконечные кукурузные поля, и не было слышно ничего, кроме криков ворон, которые жадно разделывали початки. Знойное солнце пекло, как в аду, и было невыносимо жарко. А вороны, будто издеваясь, летали надомной. Я шел и думал – зачем эти птицы каждый день с особой жадностью нападают на эту долбанную кукурузу, если здесь всего в достатке? Они живут так, словно это последний день, словно он решает все. Ценят ли птицы каждую минуту? Ценят ли птицы пищу? Размышляют ли птицы о завтрашнем дне? Размышляют ли они? Меня все раздражало. Возможно, виной тому были наглые вороны или жгучее солнце, а может быть предстоящий рассказ друга, из-за которого я и проделываю этот немалый путь по раскаленной дороге. Я точно не знал, что именно из этого мне не давало покоя.

Я не заметил, как дошел до фермы Джо Брэкинса. Он был моим лучшим другом, но не скажу, что при этом являлся отличным человеком. Дружить с ним приходилось лишь потому, что жил он на ближайшей ферме и наши родители, вроде как, хорошие приятели.

Вчера у него состоялась встреча с Рэйчел – бесформенной блондинкой из города, которая славилась широким влагалищем и избавляла таких, как я и Джо, от бремени онанизма. Поначалу эта идея казалась нам грязной, или скорее – противной, но после очередного утяжеления яичек мы поняли всю прелесть Рэйчел. И Джо все-таки решил встретится с ней в пригородном баре и я его искренне поддержал. Но не скрою, что сейчас я чувствовал зависть и дикое любопытство к предстоящему рассказу друга.

Я сошел с дороги и пошел по тропинке между крахмалистым и лопающимся маисом. В этих высоких стеблях была вся наша жизнь. Мы их садили, растили, ели и продавали. Я, Джо и его сестра Кристи даже не ходили в школу – нашим обучением занималась их мать. Конечно, в этом были свои прелести, но недостаток общения оставил на нас сильный отпечаток. Возможно, из нас троих, меня это угнетало больше всего. У Джо была большая семья – родители, он, сестра и еще старые предки по чьей-то линии. У меня же – родители и я.

Наконец я добрался до дома Брэкинсов. Это был старый деревянный коттедж, каждый год покрывавшийся слоем краски поверх предыдущего, что предавало ему еще более убогий вид. Вокруг дома валялись колеса от всевозможных машин, полуразобранные грузовики, банки из-под пива, косилки и измельчители, а между всем этим бегали куры. Каждый раз, попадая на эту ферму, я понимал, как хочу домой. Мой отец был строгим и аккуратным фермером – всю работу он выполнял в срок и не давал ржаветь машинам, а отец Джо любил выпить и играть в покер.

Я подходил все ближе и начал чувствовать запах с кухни. Мой желудок скрутило от голода. Ферма Джо находилась в двух милях от моей, и, пройдя это расстояние, я всегда надеялся на обед.

Кристи заметила меня и выбежала из дома. Ей было 13, и я для нее был идеальным парнем, поэтому она всегда старалась привлечь мое внимание. Но толи трехлетняя разница в возрасте, толи ее веснушчатое лицо и сухие волосы цвета соломы, отталкивали меня. Я поздоровался и вошел в дом.

Дом внутри ничем не отличался от всех ферм в нашей округе – деревянная обшарпанная мебель, льняная ткань, черно-белые фотографии семьи висели на всех стенах дома, а над камином – старое ружье, из которого, напившись, отец Джо любил пострелять по банкам. Цвета в доме сливались с желтизной песка, и казалось, что я все еще на улице, но лишь прикрыт от ветра.

Джо сидел в своей комнате на втором этаже. Поднявшись по протертой и скрипучей лестнице, я услышал его веселое и тихое пение. Открыв дверь, я увидел жизнерадостного Джо, а он резко прекратил свое завывание и широко улыбнулся, молча приветствуя меня. По его счастливому лицу было видно, что вчера ему перепало сполна и меня ждет интереснейший рассказ. Меня это настолько сильно интересовало, что я мигом выпалил ему с порога:

– Ну, не томи, счастливчик, рассказывай!

После моей одобрительной фразы, Джо еще шире улыбнулся и неискренне замялся.

– Ой, да что там рассказывать… Садись лучше на кровать и взгляни на новые журналы.

Не обратив ни секунды внимания на парочку ярких обложек, я его перебил:

– Да брось ты выеживаться! Рассказывай, как все прошло с Рэйчел. Мне жутко интересно.

Усмехнувшись и почувствовав уверенность, он начал:

– Ну, дружище, чтобы не говорили о потаскушке Рэйчел, но она знает толк в этом!

– Да? Ты сделал это? – Неожиданно вскрикнул я, и как маленький ребенок в ожидании рождественского подарка, начал ерзать на кровати Джо от ожидания подробностей.

Он был не менее взволнован, видно, что он хотел похвастаться тем, что вчера потерял девственность, но пытался сделать сдержанное лицо, скрывая свои чувства. Наверное, он хотел показаться повзрослее меня.

– Да тише ты, Терри, а то мать еще услышит. Да, я все таки сделал это и я уже не мальчик! – С улыбкой сказал он.

– Рассказывай мне все, я хочу знать все подробности! Как ты вообще добрался до того бара?

– Добрался я автостопом, это было не проблемой, а вот увильнуть из дому было тяжело. Не скажу же я, что я еду в город. Благо папаня вчера напился и начал выяснять отношения с родней. И я быстренько выбежал из дома и побежал на эстакаду, где через пару минут ходьбы мне улыбнулась удача – семейная пара радушно меня подвезла до заправки, они даже не взяли с меня денег!

– Да… Да… Продолжай. – Нервно подначивал я.

– Ну, местечко, конечно, не из романтичных – сброд алкоголиков и байкеров. – Не торопясь говорил он.

– А почему вы выбрали именно такое место, да еще так далеко? – Перебил я логичным вопросом.

– Да черт ее знает, это она предложила, а что мне выбирать надо было. Она же опытная, знает, что да как, вот я и согласился. Но как потом выяснилось, она там уже своя птичка, все ее знают, даже какие-то мужики с ней здоровались. Ты представь, ей даже пиво там продали!

– Ого, дружище да ты потрахался, да еще и пивка попил, везунчик! – С чувством зависти сказал я.

– Да… Но не перебивай. – Опять же с улыбкой, поставил меня на место Джо. И продолжил рассказ. – Ты же знаешь, как она выглядит. Не скажу, что как конфетка, но я видал и похуже.

– Ох, я представляю. Помниться я видел ее недавно, та еще штучка…

– Она не сразу меня заметила, и мне пришлось ее окликнуть, хотя я и стеснялся жутко. После пива стало гораздо проще. Мы разговорились и, наверное, я ей реально понравился. Я все думал, как бы ей намекнуть на секс. Вся моя эта застенчивость, хоть я и понимал, что она безотказна. Я уже начинал думать, что ничего из этого путного не выйдет. Но где-то через пол часика беседы она предложила сама. Я, конечно же, удивился, но не стал возражать и мы вышли из бара. – Сделал паузу Джо, чтобы перевести дыхание. – Мы зашли за бар, там не было ни души, фонари не горели, только моргала вывеска. Там она резко остановила меня и напрыгнула на мои губы – начала меня целовать. Это тебе не мамкины поцелуйчики, а все по настоящему, с языком. Ну ты понимаешь?

– О, да... И что дальше было? – Завистливо согласился я, жалея, что ни разу так не целовался.

– Долго мы не целовались, но это было просто сууупер! Потом, она отцепилась от моих губ, сказала, что сейчас мне будет приятно.

– Ого! – Догадываясь о чем он, вскрикнул я и продолжил: – Она что, тебе отсосала? – С удивлением я спросил у друга.

– Да, Терри, ты не поверишь, как классно это было. Я думал, что я кончу ей прямо в рот, я уже был на приделе. Но, наверное, она как-то это почувствовала и прекратила. Встала и спросила, есть ли у меня резинка. А я, как болван, думал ее купить в баре, да замешкался и забыл.

– Вот ты осел, Джо, шел трахаться и забыл резинку. И что дальше было?

– Я расстроено сказал, что нет и извинился… Она только улыбнулась и спросила первый ли раз у меня это.

– Да уж, парень… – Усмехнулся я.

– Ну, сказал, что первый, она еще больше улыбнулась и достала из своей сумочки презик. Может, моя неопытность ее еще больше завела, я не знаю. Она подвела меня к стене бара, стянула трусики с себя, повернулась к стене лицом и стала в позу, как будто ее сейчас будут обыскивать копы. Ну ты представляешь?

– Дружище… Ну это круто, мне не вериться. – Жаждущий продолжения промямлил я.

– Да, так и было. На ней была коротенькая юбочка, и как только я натянул резинку, подошел к ней, задрал юбченку и вставил…

– Да ладно, не ври мне… Так сразу и вставил, прям мачо какой-то…

Джо понял, что строить из себя героя уже не стоит, а следует рассказать правду.

– Ты только не смейся, хорошо?

Я одобрительно кивнул головой.

– Ну, конечно, все немного не так было… Я замешкался еще при натягивании резинки – но справился. Потом я к ней подошел в плотную и мой член уперся ей там куда-то… Но она поняла, что мне нужна помощь и рукой направила моего зверя себе во влагалище.

Я думал, начать его попрекать в глупостях, но после его слов о влагалище я притих и внимательно продолжил слушать.

– О, Терри, как же это круто! Там так приятно, так тепло… Просто не передать словами. А оно у нее такое широкое – интересно, так и должно быть? Я начал сначала медленно двигаться, но она сказала мне, чтоб я не медлил. Я ускорился и просто насаживал ее. Она начала стонать, ей вроде нравилось…

Он это рассказывал с таким наслаждением, как будто он этим занимается прямо сейчас. Я слушал его и представлял, как же хорошо ему было. Мой дружок в штанах подавал признаки жизни от бурной фантазии в моей голове. Я представлял своего Джо с девкой, трахающихся под байкерским баром, меня это заводило. А он все продолжал:

– Затем она взяла мои руки и засунула их себе под майку… Лифчика там не было и я начал мять ее сиськи… Они были мягкие и большие, я так и не нащупал соски. – Улыбаясь сказал он.

– Круто. – Восхитился я.

– Ну, долго я терпеть не мог и кончил, ну наверное и она тоже… Я был будто на облаках, мой разум был в тумане, когда я пришел в себя она докуривала сигарету. Я что-то не внятное сказал ей, она подошла поцеловала меня и сказала, что еще встретимся и ушла в сторону бара, а я натянул штаны, еще постоял немного, и пошел пешком домой, было уже поздновато. Ну вот так и было. – Закончил Джо свой рассказ и заулыбался как довольный котяра, но помолчав с минуту, продолжил:

– А вообще, я тебе скажу, это лучшее, что случалось в моей жизни. Тебе обязательно надо это попробовать, это классно! Никакая рука тебе не заменит секс, я счастлив и я хочу еще… И лучше один раз попробовать, чем сто раз услышать, так что не мешкайся. – Хвастался мой друг, а я только соглашался с ним и завидовал…

Как только я начал давить на подробности, зашла в комнату его сестра, которую выгнать было просто не возможно и нам пришлось сменить тему на другую.

Поболтав и насмотревшись журналов с комиксами, я решил убыть к себе на ферму, как раз успевал на ужин.

Попрощавшись и договорившись о скорой встрече, я пошел не спеша домой, солнце село и было приятно идти вдоль дороги, дул прохладный ветерок. После рассказа Джо я задумался даже о том, что его сестра не так уж и плоха – так мне хотелось секса.

Должен признаться, что рассказ Джо возбудил меня и долго не выходил из мыслей. Я шел домой и думал о том, что мне рассказал друг, все мои мысли были только о сексе, в мою юношескую голову начали лезть нескончаемым потоком мысли и фантазии о Рэйчел, я представлял, как бы ее трахал именно я. У меня еще никогда не было близости и это меня терзало. Хоть Рэйчел и была грязной шлюхой, но больше всего на свете, в этот момент, я хотел именно секса, ощутить то, что ощущал мой друг, мой отец, трахая мою мать, ощутить все то, что ощущают нормальные мужчины, я не мог уже терпеть мук девственности. Я жаждал развратного и мокрого влагалища Рэйчел, или любой другой, которая повидала, наверняка, ни один десяток членов. Я хотел быть на месте Джо, хотел увидеть то, что видел и чувствовал он: ее тело, ее грудь, ощутить и прочувствовать вкус развратного тела, я хотел ощутить те чувства, я хотел сбросить наконец-то бремя невинности. Я дико завидовал Джо…

Моя ферма отличалась от фермы Джо. Во дворе росли сухие цветы, которые не требовали много воды, а весь железный мусор был спрятан в сарае. Было убрано и чисто во дворе, мои родители строго следили за порядком и заставляли меня помогать им в этом. Жили мы в обыкновенном двухэтажном доме, хоть дом был и стар, но отец мой тщательно следил за ним. По краям дома стояли сараи и загоны для всякой домашней живности. Мы держали достаточно много животных, но это было на руках матери, отец чаще занимался своим трактором и делами по дому. Что было схоже с фермой Джо – это желтизна в моем доме. Деревянные шкафы были с соломенными створками, жалюзи из соломы и солома за окном. Мне казалось, что если я покину эту ферму – желтый цвет будет все равно преследовать меня. Хотя сама мысль, что я могу уехать жить в город была смешной – скорее всего, мне суждено было жениться на Кристи, за неимением других девушек, и остаться на родительской ферме. Иногда я даже мечтал о смерти отца, чтобы продать ненавистную ферму, забрать мать и уехать. И проблемой была лишь продажа фермы, так как не было желающих купить.

В дом я вошел не сразу, к вечеру на улице было прохладно и успокаивались птицы – лишь в это время я любил ферму. Полное умиротворение и спокойствие. Отца еще не было и скорее всего, он в очередной раз чинил где-нибудь трактор. Я сидел на террасе, пока по моей коже не прошлась дрожь. Я вспоминал Рэйчел и представлял, как бы спал с ней. Сразу же я начал вспоминать рассказ Джо, но в моих фантазиях был я, а не он, и вел я себя уверенно, как настоящий жеребец. Представлял, как раздеваю ее и раздеваюсь сам, как она видит мой член и восхищается им. Возможно, мои мысли и были сумбурными, но в свои 16 лет я знал о сексе многое – каждый раз, когда отец брал меня с собою в город, мы заходили в бар. Там он находил себе девицу, уводил ее к нам в грузовик, а меня оставлял следить, чтобы им никто не помешал. Обычно я подсматривал за ними и при возможности даже запускал руку себе в штаны. По дороге назад, отец, будучи пьяным, рассказывал мне все подробности и нюансы поведения с женщиной, а потом давал мне доллар и просил не рассказывать матери.

Я встал и ощутил свой твердый член. Я много онанировал в этом возрасте, но совсем не стыдился этого, мне казалось это чем-то естественным, и я думал, что как только я женюсь – жажда пройдет сама. Так было у моих родителей, они поженились, заделали меня и потом стали спать в отдельных комнатах.

Я решил пойти в душ. Вода в бочке за день нагревалась до кипятка, и вечером я всегда смывал с себя пыль. Уже было темно, и около душа горел фонарь, что значило – там кто-то есть. Возможно, там был отец, приехавший с поля, и я бы мог помыться с ним. Поэтому я подошел ближе и заглянул в щель между дверцей и стеной. То, что я увидел, останется в моей памяти навсегда. Я увидел там свою мать. Вода быстро стекала по ее нежной, нетронутой солнцем коже, капли блестели от света фонаря. Ее длинные русые волосы намокли и небрежно прилипли к спине. Казалось, что она о чем-то задумалась и медленно водила пальцами по коже. Потом она обернулась. Я увидел ее прекрасное лицо, тонкую шею, круглую и упругую грудь. Нежные розовые соски были напряженны из-за ударяющихся о них воду. Вода, стекая с груди, образовывала возле пупка вихрь и брызгами падала на лобок. Волосы на нем скрутились в завитушку, и я мог точно разглядеть очертания заветного органа. Вода попадала внутрь губ и моя фантазия подсказывала, что она касалась там клитора, а потом струйкой стекала между ног. Я еще никогда не чувствовал такого напряжения. Мой член был твердым, как кость, а в виске пульсировала кровь. В моей голове все еще были фантазии о Рэйчел и вид моей матери привел меня в жуткое возбуждение. Я не смог, да и не хотел, удержаться и расстегнул штаны. Опершись о стену, я сильно сжал член, и мне показалось, что не прошло и несколько секунд, как теплая сперма коснулась моих пальцев.

Мысли лихорадочно блуждали в голове, глаза затянуло серой пеленой. Липкой рукой я застегнул штаны и побежал к полю. Наслаждение было таким сильным, что я даже не сразу осознал, что произошло. Лишь сев между стеблей мне стало стыдно и страшно. Я надеялся, что мама меня не видела, и я смою улики с рук и вернусь домой, как будто ничего и не было. Но забывать это не хотел. Наслаждение было самым сильным, самым чистым. Животная похоть завладела моими мыслями, в тот миг я не ощущал ту женщину, как свою мать. Она мне казалась превосходством, той, о которой я мечтал ночами под одеялом. Собравшись с мыслями, я отряхнул с себя песок и пошел к дому. Возле душа уже не горел фонарь, и я решил зайти туда и проверить, могла ли она меня видеть, а заодно отмыть руки от засохшей спермы с прилипшим к ней песком. Я зашел в душ, закрыл дверь и оказался в полной темноте, свет от дома сюда не проникал и фонари не горели. Но, как мне показалось, щель слишком узкая, чтобы она могла меня видеть, хотя свет от фонаря мог сделать свое дело. С неким волнением я умылся и пошел в дом. Еще на террасе я почувствовал запах сырников и горячего молока, и урчание живота снова переключило внимание на себя. Я зашел в дом и он показался мне каким-то другим. Надоевший желтый цвет казался лучшим цветом на земле, было как-то уютно и тепло. Бесконечная кукуруза не давила своим однообразием, фотографии неизвестных родственников казались милыми отголосками прошлого.

Мама была на кухне, но я не решался подойти к ней. Я знал, что как только она услышит звук мотора, она пойдет встречать отца, поэтому спрятался в тени. И когда она вышла на террасу, я заскочил на кухню, взял порцию сырников и пошел к себе.

На часах было около 10 вечера, я мигом съел все и сел на кровать. Мой мозг горел от мыслей, все фантазии с Рэйчел заменились такими же фантазиями с мамой. Мне было стыдно, но я ничего не мог поделать. От осознания, что это моя мать и это запрещено – желание становилось еще больше. Она не похожа на других женщин с соседних ферм – она была городской, а за отца вышла в поисках новой жизни. Видимо, она ее не нашла. Но ее кожа сохранила прозрачность и в свои 34 года она была похожа на чуть повзрослевшего подростка. Она всегда укладывала волосы, ее одежда была легкой и чистой, и пахло от нее свежестью. И я никогда не понимал, почему отец и многие фермеры больше любили грязных и потных девиц с баров, женились на них, а потом жаловались на беспомощность жены в хозяйстве. Моя же мать всегда следила за домом, животные всегда ходили чистые и куры не бегали по двору. Я любил ее, она казалась мне инопланетянкой, не понятно почему оказавшейся здесь.

Обычно часов в одинадцать мама заходила ко мне, забирала грязную одежду и желала мне спокойной ночи. Интересно, она когда-нибудь замечала следы спермы на моей одежде? Когда оставалось несколько минут до ее прихода, я разделся и лег в кровать. Лежать мне пришлось на боку, так как мой член все еще был твердым и не давал мне покоя. Я дотронулся до влажной головки и будоражащая дрожь пробежала по моему телу, но я не успел насладиться этой дрожью – в комнату вошла мама.

– Как прошел твой день, малыш? – мягко сказал она.

Меня всегда раздражало это слово – малыш, мне было уже 16 лет, и я ощущал себя мужчиной. Я молчал пока она собирала одежду. Я не знал, что ей ответить и решил не говорить ничего.

– Ты ходил сегодня к Джо? – вновь спросила она.

Ее голос был мягок и нежен, это был самый прекрасный голос.

– Да, ходил… – Я не знал, как с ней говорить сейчас. А что, если она все же видела меня? И сейчас будет воспитывать меня, что я яро не любил.

– Как там мисс Брэкинс? – Она задавала обычные вопросы, что навело меня на мысль, что она ничего не видела. Это меня расслабило и член приобрел более мягкую форму.

– Не знаю, мама. Я был с Джо.

– Ну ладно, Терри, завтра последний выходной, а потом снова за учебники. – Улыбаясь, сказал она, а потом, понизив голос, продолжила. – Как жаль, что отец не хочет возить тебя в город в школу, из тебя бы вышел отличный ученик, а потом бы ты смог поступить в колледж и стать, например, врачом. Но знаешь, все равно стремись к тому, чтобы уехать отсюда. Нечего делать на ферме, к сожалению, я этого не знала раньше.

Мама редко говорила такое, но я всегда знал, что эти мысли гнетут ее. У нее не было друзей здесь, а в город отец ее не пускал. Я не стал вставлять свои мысли, так как все равно не получу от нее ответов. Она пожелала мне снов и, шурша платьем, ушла.

Я долго не мог заснуть, мысли и член уже немного успокоились, но все еще напоминали о себе. Разговор с мамой был обычный и я решил, что она ничего не видела. Заснул я под утро, поэтому проспал завтрак и встал только к обеду. Родителей в доме уже не было, я насобирал еды на кухне и пошел во двор. Был обычный жаркий день и одежда, которую мама постирала утром, уже висела совершенно сухая. Сняв ее с веревок, я оделся прямо во дворе. Идти к Джо было уже поздно, и я решил остаться дома.

Труд был привычным для меня делом. Я совсем не занимался спортом, но из-за постоянной работы я имел крепкое телосложение. У меня были широкие плечи и узкие бедра, а лицом я пошел в отца. У меня были такие же четкие скулы, острый нос и тонкие темные губы. Когда мы ездили с отцом в город – женщины уделяли мне много внимания, называя подарком Греции. Не знаю, как выглядят греки, но такое сравнение меня устраивало. Отец говорил, что мне очень повезло, что я похож на него, а это значило, что проблем с женщинами никогда не будет, а вот если бы я был похож на свою мать – меня ждала бы такая же безликая участь. Раньше я слушал его, но теперь мама для меня была самой красивой женщиной, самой желанной. Я решил, во что бы то ни стало, сегодня опять подсмотреть за ней.

Я рубил дрова, складывал их под навес, носил воду в бочку, и ни разу за день не встретил мать. К вечеру опять было приятно на улице, я ждал в стороне от дома пока мама не пойдет в душ, и наслаждался вечерней Калифорнией. У меня в голове не было никаких мыслей, я считал минуты и секунды до ее появления. И когда начало смеркаться она вышла из дома, робко оглянулась и медленно пошла в сторону душа, распуская на ходу волосы. Я подождал несколько минут и лишь потом пошел следом. Морально и физически я был возбужден и сегодня я хотел насладиться видом. Я решил забыть на этот вечер, что та прекрасная женщина – моя мать, пусть она будет загадочной незнакомкой.

Я подошел. Щель между стеной и дверцей сегодня была больше, и маму было видно полностью. Она еще раздевалась, и я видел, как содрогается ее тело, привыкая к вечернему воздуху. Она повесила одежду на крючок и провела руками по сухой коже вдоль тела. Она стояла ко мне боком и я заметил, как напряглись ее соски. Она сжала их пальцами и откинула голову назад. Свет просочился через ее волосы и я увидел изящный изгиб спины и четкие контуры груди. Я любовался ей и чувствовал, как намокают мои штаны, но я терпел, так как хотел снова увидеть, как вода стекает с ее тела. Она повернулась к двери лицом и я смог разглядеть, как она прикусила нижнюю губу, и меня передернуло от возбуждения. Я весь горел, и казалось, члену было мало кожи, чтобы стать таким большим, как он хочет. Иногда мне казалось, что член живет отдельной жизнью от меня, но сейчас мы были одним целым. Я смотрел на нее, стараясь не моргать. Она включила воду, но не стояла под ней, а отошла немного ближе к двери, и я четко мог разглядеть ее очертания. Она сжимала свою грудь, стискивая соски, с ее губ срывались стоны. Она немного раздвинула ноги и запустила пальчики между них. Ее тело задрожало, и мама начала массировать свой клитор. Я не мог больше терпеть, все в голове горело, тело трясло, и я взял член и несколько раз передернул его. Теплая и мокрая сперма стекла мо моим пальцам и попала на штаны, в глазах помутнело и я оперся о стену. Опять это сильное ощущение, которое разрывало мой мозг, не давало дышать и думать.

Я постоял еще не много, но толком ничего не мог разглядеть. Я заметил лишь, как мама начала мыть тело мочалкой и пышная пена стекала между ягодиц. Я отдышался и пошел в сторону поля. Усевшись между стеблей, я снова почувствовал стыд.

Semich & Анастасия За