Кот, петух и лиса

Эротический ремейк на тему русских народных сказок.

Сказка – это,   как правило,   устное народное творчество, рассказ о вымышленных событиях и героях  прежней, почти забытой жизни,   Пройдет,   совсем немного времени и про нашу жизнь будут  говорить, что это всего  лишь  сказка.

Жили – были в одном царстве  - государстве кот и петух.    Кот, которого звали Вася,   возглавлял  столичную,   государственную лесозаготовительную  фирму.    Петух, которого прозвали  Петушок Золотой Гребешок, по зову тела и души  трудился  арт. директором радушного клуба Радуга, на самой Тверской. В клуб захаживали не только необычные горожане  и иностранцы, но и друзья -  знакомые самого спикера всей страны, а может и сам  думский спикер, надев на лицо маску курочки Рябы, проводил приятное  время в радушном клубе,   не о том ведь сказка, а о любви. Кот Вася  и Петушок Золотой Гребешок с первой минуты знакомства полюбили друг дружку на всю жизнь. Скоро на правом предплечье Кота Васи красовалась «тату» небольшой могильный холмик со  всаженным в основание холмика кинжалом. И надпись,   ты мой,   до конца моего конца.   Петушок  Золотой Гребешок,   тоже сделал другу подарок, выщипал пух под левым крылом и выполнил «татушку» в виде солнца с лучиками семицветными и сердечка с надписью,   на веки твой  Cock.    Всё складывалось, как нельзя лучше,   в отношениях   Кота Васи и  Пети Золотого Гребешка,   да только радужное движение стал «прессовать»   лилипут,   тот, кто стоял выше всех  в табеле о рангах. И толи от того, что юная спортивная подружка не давала ему;   повода почувствовать себя хоть на минутку великаном.   То ли  не мог он  отработать ночами  (болела вечно спина), так  чтобы молоденькая красавица  представила его,   лилипута  – Гулливером. Но,   так или иначе,   стал самый высокий в стране лилипут «по взрослому»  измываться над радужными гражданами.   Дел в стране куры не  клюют, а  у них  радуга в головах гуляет. И  необычных граждан грозился сослать туда,   неведомо куда.   Некоторых даже обещал пристроить  в ЛЕвом  ФОРТОВОм  Замке,   у своих дружков  и клуб грозился закрыть не сегодня – завтра, перекладывая свои личные   неудачи  на  общественные дела. Надоел лилипут приставучий с сотоварищами,   хуже редьки горькой. И решили друзья уехать подальше  от козней завистливого лилипута  и отвратительной экологии  грязной, и ставшей  совсем  Чёрной  столицы. Проще говоря,   решили жить  себе на радость  в глуши  лесной, подальше от злых людей и гонителей.   Коли сказано, то должно быть сделано,   даже в сказке и не иначе.

Кот Вася  был неимоверно силён, кряжист и усат, как и всякий уважавший себя настоящий кот. За  одно лето срубил, накрыл двускатной крышей  избу, да раскрасил на радость Петушку  и себе любимому фронтон,   да стену с крылечком,   в цвета радуги  живи да радуйся. Ходил обычно,   в   жарко  натопленной,   рубленной из отборной  сосны, избе пятистенке в непременной тельняшке, курил  почти забытый современными  курильщиками  папиросы Беломор. Зажав  «беломорину»  меж тонких жёстких  губ  выпускал при каждом выдохе затейливые клубочки дыма к потолку. Кем был Кот Вася?   Котом ли, который говорил на человеческом языке,   либо человеком похожим на сибирского огромного кота,   сказка об этом умалчивала не это главное в сказке.   Неважно кем были, кем себя чувствовали Кот Вася и Петя Золотой Гребешок;   о чувствах нежных и большой любви   сказка.   После переезда в таёжную глухомань,   стал  Кот Вася работать  чёрным лесорубом.   Валил корабельные сосны,   ели, лиственницы и даже кедры.   Готовил древесину к продаже,   затем грузил на лесовозы и далее  продавал торговцам с раскосыми,   узкими глазами,   поднебесным скифам вроде.   Кота Васю откровенно боялись,   и на Васины лакомые делянки не совался никто.   Ни охранявшие леса, ни проверявшие,    ни проверявшие проверявших,   ни бравая полиция. Даже всюду летающий навозной мухой Президент и тот облетал  «КотаВасины»  угодья стороной.   Никому  не хотелось,     за десяток  вагонов  круглого леса,   встретиться в глухой тайге с Котом Васей, и затем   сгинуть   в  лесу с  разрубленной головой. Таких «дураков»  не находилось

Петушок Золотой Гребешок,   с которым жил Кот Вася, был умопомрачительно красив. Красив до головокружения, во всём моем большом теле, как иногда говаривал Кот Вася, когда на него находил Стих.   Высокий статный с округлым,   крупным телом, наполненный  молодой жизненной силой. А завораживающая походка Петушка, от самого бедра вызывало обильное слюнотечение, не только у радужных людей но зачастую и обычных граждан.   На высокой,   точеной, крепкой шее, красовалась очаровательная  головка.    Крепкий,   изогнутый клюв  выглядел ястребиным.   И даже более того,   был похож на клюв самого Орла. Глаза большие широко расставленные,   зеленые, словно чистой воды бразильские изумруды. Гребешок высокий, толстый у основания с озорными зубчиками по верху,   ярко – алый.   Бородушка  расписная,   тут тебе и красный и желтый и синего чуть,   в целом,   цвета радуги. Перо тугое крепкое. Ножки точёные прямые с изящными пальцами,   коготки  лаком ярким накрашены. Шпоры у  голеней,    ятаганы турецкие. Крылья распахнёт -  не петух, а  орёл - беркут. Хвост Петушка выше всяких похвал, перо чистое,   длинное, веером изогнутое трехцветное. Сам же,   весь, как огонь  - пожар таежный. Не  петух, а находка драгоценная для  Кота Васи.

Ах!   Как славно и дружно жили Кот Вася и Петушок  Золотой Гребешок.

Утром Кот Вася уезжал на «квадроцикле»  в тайгу, на работу, лес валить, семью кормить,   а Золотой Гребешок, Кота Васю поджидал, да по дому хозяйничал. С утра хлеба ставил, щи  да кашу варил,   бражку домашнюю на меду,   в подвал холодный на ледок - хлоп!   Остывать ставил. Полы подметал, постель проветривал, расправлял. С делами к вечеру  управлялся, на кроватку ложился и  журналы эротические, специальные  для души почитывал,   листал, Васеньку, милого дружка поджидал с работы.

Кот Вася приходил уставший и оголодавший. Целовал Петушка, щекотал жесткими усами  и шел под душ. Петушок туда  же, спину Васе мылил, ключевой водой окатывал чистой, полотенце на крыльях расправленных подавал, к столу приглашал:

- Пожалуйста,   Вася к столу садись, пироги стынут. - 

Поели, поужинали и  на диван оба  усаживались.   Кот Вася  своей папиросой во рту дымил,   разгоняя иногда дым лапой.   Петушок,   рядышком, совсем рядышком,   около Кота Васи пристраивался, с сигаретой тонкой,   дамской,   набитой ароматным табачком  с «канабисом»,    и тоже закуривал.    Кот Вася улыбаясь,   пересказывал  Петушку занимательную историю,   о том,   как он ездил по обмену опытом к канадским лесорубам Гризли в Канаду. В то время, когда трудился в столице, директором лесозаготовительной фирмы.

В командировке Кот  Вася вмиг научил канадских лесорубов Гризли создавать и затем  «толкать»  неучтённую древесину налево, гнать ночами превосходный самогон из кедровых опилок. Приучил пить «палёнку» разом, до дна,   двухсотграммовой кружки.    Занюхивать выпитое, рукавом рабочей куртки, либо заедать скатанными в липкий колобок, недельными хлебными крошками,   собранными по карманам лесорубов.   Показал, как правильно отбивать  « дерьмо», палкой при морозах  далеко за пятьдесят градусов, когда приспичит  по большой  нужде в непроходимых лесах. Канадские лесорубы Гризли в неописуемом  восторге от разносторонних знаний кота Васи, как настоящие медведи ревели на все голоса

- Excellent! Good boy!   Davil,   take you! –

Ещё,   Кот Вася, после очередной дружеской попойки, посоветовал пригласить из Поднебесной Скифии  медведиц Панд и доходчиво объяснил канадским Гризли,   что они будут иметь  их  две в одной,   днём чёрную женщину на снегу, а ночью белую девицу в тёмной комнате.

После отъезда Кота Васи, просветлённые  им  Лесорубы Гризли,   бросили работать на фирму,   поставили повсеместно винокурни,    пригласили к  себе в гости, из  поднебесной Скифии,     девиц - медведиц Панд с раскосыми глазами, построили городок, назвали его «KatVacia»  Town -  КотоВасин город и даже объявили об отделении от метрополии. Кота Васю верховные власти  на вечные времена объявили  персоной нон Грата,   а дипломатический скандал не утихал ещё целый год.   Позже медведицы Панды, также высланные из страны, родили уже в поднебесной Скифии,   в своих бамбуковых лесах, множество  крепких и чрезвычайно шустрых особей мужского пола - Пандогризли.   Которые вскоре стали питаться исключительно местными  «скифами и скифянками, » бамбуком же, только чистили зубы, после плотной еды.

-  Навёл я тогда шороха, на полмира не меньше – улыбался Кот Вася

Петушок  тащился от занимательных  Васиных рассказов,   от затяжек сигаретой с «травкой», хлопал суматошно крыльями и напевно выводил трели ку ку ре ку.   С каждой следующей трелью  брал последнюю ноту «КУ» октавой выше. Кота Васю, «КУ»  на высоких нотах заводило, как мальчишку. Вася поднимался с дивана, подходил к Золотому Гребешку, осторожно чтобы не помять до времени, охватив под крылья, нёс в спаленку в постель,   что заблаговременно расправлял  Петушок. Кот Вася ставил Золотого Гребешка на ножки,   нежно мурлыкал,   целовал Петю любимого,   в гребешок, в  масляную бородушку, что свисала с Петиного подбородка.   Ах! Какими сладкими были эти поцелуи  Кота Васи. Петушок в свою очередь узким язычком увлажнял довольно таки жёсткие усы  мужественного Васи. Затем просил Васю повернуться к нему спиной и массировал ему основание хвоста, перебирая шерстинки клювом. Кот  Вася от удовольствия, начинал орать  мартовским котом, выгибал дугой спину, бил себя хвостом, словно тигр слева направо и справа налево, скалил зубы. Золотой Гребешок в свою очередь подзадоривал Кота Васю, распускал хвост как павлин, тряс крыльями и пищал, подражая недельному цыплёнку. Кот Вася,   уже не вполне владея собой, разворачивал Петушка  к себе  и принимался, набрав в грудь больше воздуха, дуть на пушок Золотого Гребешка своим теплым дыханием.   У Пети на оголенных местах тут же появлялись  «хотенчики», кожа поначалу  становилась гусиной, затем вся разглаживалась и становилась  упругой  и гладкой. Кот Вася запускал свои стальные когти крепко накрепко в пол и приступал к делу. Золотой Гребешок,   донельзя распалённый ожиданием, почувствовав в себе Васю,   начинал  безостановочно петь, как сумасшедший.   Поднимал пыль,   беспорядочно хлопая крыльями, сучил лапами, закатывал свои изумрудные глаза, прикрывая их радужной пленкой. Кот Вася бешено сверкал глазами, исполняя мужской долг, жевал ус,   дико мяукал, приводя в неописуемый  ужас мышей,   живших в избе под полом.   Золотой Гребешок Петя так кудахтал  от наслаждения на всю округу, спавшую крепким сном после трудовых будней, что белка, жившая  в дупле на сосне у их избы, в очередной раз проснулась  от истошных криков любовников. С досадой прошептала супругу 

- Опять  разорался этот Петух  среди ночи. - Я думала, что уже рассвет наступил, хоть будильник покупай.-   

А кое - кто из соседей  завидующий их большой любви и вовсе мечтал спалить их радужное жилище, но сказка она не о них завистниках,   а о любви. Так  бы и жили Кот Вася  со своим Петушком в любви и согласии, но не тут - то было.   Лиса, которая однажды пробегала мимо избы,   глубокой ночью,   по своим лисьим делам услыхала истошные вопли петуха и вбила себе в больную голову, что именно Пётр является активным членом семьи.

- Оппаньки! - сказала Лиса довольно громко, сама себе.

- Такой мужик топчет на стороне, а я одна одинёшенька, ни мужа, ни любовника.

Дело в том, что два года назад,   охотники выбили, почти  всех  лис «вчистую»,    и Лиса ходила одинокой вдовой. Правда,   её как - то прошлым годом  «отхрюкал» насильник кабан. Лиса «понесла», но решила избавиться от гадкого семени, сходив к акушеру Барсуку. Твёрдо,   уверовав,   что с Золотым Гребнем ей будет счастье,   лиса принялась действовать. Ей, как всякой женщине, хотелось простого семейного счастья. Рыжих лисят, правда с крыльями, как у Петра. Жарких крылатых объятий по вечерам и большой чистой любви ночами.   Только Кот Вася вышел за порог и  лес отправился,   Лиса,   уже тут как тут, села под окошком и запела новую песню  Стаса Михайлова.

Пётр, Гребень Золотой,

Выгляни мой дорогой,

Есть горошек для тебя,

Бондюэль купила я.

Петушок вспомнил давно забытый вкус консервированного горошка Бондюэль и потерял разум. Поклевать мягкого, нежного горошка без консервантов, а там будь что будет. Высунулся Золотой Гребешок в окошко в поисках  «халявы»,   от фирмы  Бондюэль  на  дорожке, а сексуально озабоченная Лиса цап -  царап его, подхватила, сунула  подмышку и ходу. Петушок, от страха, закукарекал - затрубил так, что  слон бы удавился на своём хоботе от зависти. Звал плача, друга верного Васю  Кота, защитника. Услышал Кот Вася, как  Петушок криком исходит, на квадроцикл  ямаха  вскочил и давай ходу пароходу. Лиса похитительница увидала что вот - вот нагонит её Вася. Бросила Петра на тропике,   шмыгнула в чащобу, только хвост мелькнул и скрылась.    Через неделю  Кот Вася заявил:

- Золотой Гребешок я на лесозаготовку далеко уйду,   не выглядывай в окошко,   не шали,   беда будет. –

Петушок  заверил Кота Васю, что всё будет fine и полный all right. Уехал Вася в тайгу,    а лиса, вот она, уже под окошком сидела и напевала.

Пётр, Петя, Петушок.

Выгляни скорей дружок.

Жемчугов  я принесла

И лукошка два пшена.

Петушок обомлел и забыл про предыдущее несчастье.   Жемчужное ожерелье на шее,   это же так изыскано,   да и от пшенной каши с молоком  на него находил восхитительный любовный  «торк». Петушок Золотой Гребешок открыл окошко и выпал надеясь упасть либо в жемчуга  или,   по крайней мере,   в лукошко с пшеном, но упал в лапы Лисе.    Лиса  подхватила Петушка и припустила, что есть мочи к себе домой. Петушок понял, что  Дама, которая уносила его от родного порога,   масти Пик  и его карта бита бесповоротно.   Закукарекал – закудахтал от ужаса так, что белка соседка, обмочилась у себя в дупле и впала в коматозное состояние.

Кот Вася рубил сучья на поваленных кедрах и с большим трудом расслышал, жалобные вопли дружка миленького о помощи. Сел на машину,   помчался на выручку.   Машину разбил, но догнал, с трудом воровку, Лису  -  разлучницу. Петушка  отбил и домой доставил. Неделю Петушок Золотой Гребешок отходил, отлеживался от испуга великого, но потом ожил, повеселел, и зажили они прежней жизнью,   в любви и согласии.   Как -  то собрался Кот Вася на дальнюю делянку и просил Петушка наставлял:

- Петя милый,   далеко уйду не услышу  тебя, коли Лиса, придёт, плутовка.   Не балуй,   не выглядывай в окошко, не поддавайся на подставы хитрые. –

Золотой Гребешок клялся, то мамой Рябой, которая его когда - то высидела.   То своими радужными яйцами.

-   Не выгляну и точка  - обещал Петушок.

Уехал Кот Вася на дальнюю делянку с тяжёлым сердцем, да делать нечего деньги на дороге не валялись. Зарабатывать требовалось.

А Лиса  под окном уже сидела, песенки «завлекалки»  распевала. И про горошек спела и про жемчуга, притих её ненаглядный Пётр,   как вроде и дома нет никого.

- Ничего милок я тебя выкурю -  шепнула Лиса и сызнова запела :

Пётр Гребень Золотой

Выгляни ко мне родной

Я, сапожки ведь от Гуччи

Привезла тебе до кучи.

Петушок задрожал от желания стать счастливым обладателем сапожек от самого Гуччи.   Такие сапожки,   он носил, когда работал в столице арт. директором клуба,   на  самой  Тверской.   Он тут же забыл всё и свои обещания Коту Васе и коварную Даму пик. Петушок распахнул двери и крикнул:

-  Где тут сапоги  от Гуччи, только без обману.-

Лиса схватила своего Петра,   сунула в мешок и утащила.   Пропала и не видел никто. Кот Вася вошёл в избу, с работы вернувшись, дверь нараспашку, нет Петушка, милёнка нежного.   Выпил Кот Вася  водочки, погоревал малость,   и выручать дружка  отправился.

Лиса притащила Петуха к себе в дом,   отдышалась немного и решила, столько его на себе тащила, чуть пупок не надорвала пусть отработает, потопчет меня, разомнётся.   Она вытряхнула Петра из мешка и предложила:

-  Давайте Пётр по маленькой за близкое знакомство и в постель; полежим, поохаем. - 

Петушок несмотря, что пленник, ответил воровке с достоинством дворянина

-  В неволе,   не пью с малознакомыми дамами.

- Что же - отозвалась Лиса игриво - Всё верно, по «трезвянке» и потомство здоровее будет. –

-  Оттопчите меня Петр, любимый, так, чтобы я сначала смеялась от горя, а затем плакала от счастья,   -  задала параметры любви Лиса.

Пётр ходил по избе, подметая пол опущенными крыльями, молчал.

Возбудить надо богатыря  - милёнка,   решила Лиса, испугался, радость моя краденная. Лиса разделась, задрала хвост, выставила напоказ  срам и стала намывать полы, перед Петром,   сексуально  виляя задом.   Что -  то "там здесь  не так", подумала Лиса, спустя время,   и полы вымыты в комнате на три раза и  торчащий хвост болел, отваливался, а Пётр любимый, как стоял, так и продолжил,   на её прелести ноль внимания, фунт презрения. Замерзшей  Лисе, до чёртиков надоело стоять перед Петром нагой,   кожа стала синеть, покрываться пупырышками.

-  Вот что любезный гость  - произнесла она зловещим голосом   -  Или  немедленно топчи меня до моего оргазма,   или, как вам Пётр второй вариант, отварной петух с лапшой домашней. -

Петушок понял, что попал, как кур во - щи и крепко попал.  

- Пропадаю я Вася  - запричитал Петушок.

Лиса взялась за кухонный нож и подступила вплотную. И тут  услышал Петушок  родной голос Кота Васи

-  Отдавай воровка Петушка, не то плохо будет. -

- Плохо? - эхом отозвалась Лиса. – Мне уже сейчас,   так плохо,   что хуже некуда -

- Получи взад  своего  important(а)   Петуха  - орала Лиса   - Кастрат «недостриженый» , голубок  «затвороженный».   Молодую,   симпатичную женщину оттоптать не смог. -

Лиса очень гордилась своей броской красотой.

Она схватила Петра за ноги,   широко размахнулась и надрывно закричала:

- Лети отсюда вон к своему Васе наконец. -

Изо всех сил запустила петушка в свободный полёт, сквозь застеклённое окно, навстречу Коту Васе.                

- Извращенец,   «срань»  радужная –  грязно выругалась она напоследок и бросилась в кровать сотрясаемая рыданиями.   Счастливая  семейная жизнь, с детками,   крылатыми рыжими  лисятами,   любимым мужем, опять откладывалась на неопределённое  время.   Кот Вася подхватил  дружка верного,   принес домой, перевязал раны, подлечил, и  снова  зажили  они  всем ветрам назло,   в своей ярко  раскрашенной избушке, в своё удовольствие.  

Жили долго и счастливо и умерли в один день.