Заголовок
Текст сообщения
Был конец лета – последние августовские деньки. Несмотря на приближающуюся осень, настроение у меня было замечательное. Я люблю золотую красавицу, к тому же живу у моря, у нас до конца октября тепло и солнечно. Я, как обычно в послеобеденное время, валялась в гамаке за домом, почти у самого берега и читала. По-моему что-то из классики, но сейчас, по-прошествие 7 лет, уже не вспомнить. До сих пор чувствую на себе легкий ветерок и солнечные лучи, едва проникающие через сочную листву липы, ощущаю ее сладкий запах и свежесть морского воздуха. Где-то неподалеку, над морем, с криком кружились чайки, оттеняя своим гулом тихий шум прибоя. Разнежившись, позабыв обо всех проблемах, я, оставив чтение, сладко задремала. Разбудил меня плач матери и безудержный смех отца, доносившийся с веранды. Я сразу догадалась, что вернулся Майк, мой брат. Он служил, мы не виделись больше трех лет. Вбежав на веранду, я бросилась его обнимать. Майк был самым близким мне человеком, самым любимым и дорогим. Как он изменился! Мой Майк, первый хулиган, с которым мы играли в войнушку, проказничали у бабушки, стал настоящим мужчиной. Он старше меня на 7 лет, ему было 24. Его светлые, непослушные волосы потемнели, глаза, в которых раньше я могла прочесть все его мысли, стали мне будто незнакомыми. Весь он вытянулся, стоял как по струнке, гордо расправив плечи. Единственное, что осталось неизменным, так это его добрая открытая улыбка во все 32 зуба. Отпрянув от брата, я увидела за его спиной, незнакомого мне парня.
- Мама, папа, Элла, познакомьтесь, это Том, мой друг и сослуживец. У него нет близких, я предложил ему пожить у нас, пока он не найдет работу и не определится с жильем. Я уже вижу как вы рады! - с воодушевлением сказал Майк.
Как же я тогда рассердилась на брата! Он, как никто другой знает, что я не люблю чужих в доме, как меня бесят замечания матери, когда я начинаю вести себя «не по правилам», «как ребенок» и вообще становлюсь «совершенно неуправляемой». Собрав силы в кулак, я натянула на лицо улыбку и поднялась к себе в комнату. Через несколько минут вошел Майк.
- Элла, милая, я так скучал, так ждал, когда уже мы с тобой будем снова трещать ночь напролет, бегать вечером к пристани!
- Не думаю, что теперь тебе будет до меня. Не будет же твой товарищ скучать целыми днями в одиночестве. Тебе, так или иначе, придется его развлекать, - недовольно буркнула ему я.
- Элла, не начинай, пожалуйста, я не мог ему отказать. У него, правда, никого нет. Он очень хороший парень, ты должна с ним подружиться. Мы с ним во многом похожи.
- Хорошо, я постараюсь не побить его и, возможно, относиться к нему дружелюбно! - сказала я Майку.
Он вышел, а мне стало так неприятно, что я пообещала быть паинькой, аж подступила тошнота. У меня вообще правило по жизни – ни перед кем не прислуживаться, не льстить, а если что не по мне – так сразу говорить правду в глаза, и уж тем более не обещать человеку своего расположения, если я его совсем не знаю. «Но Том – друг Майка, значит должен быть нормальным парнем, мой брат не может представить полного идиота как своего друга» - подумала про себя я.
Вечером мы собрались на веранде за ужином. Мама наготовила кучу блюд, постелила праздничную скатерть и щедро накрыла на стол. Во время еды Том сидел напротив меня, и я смогла как следует его разглядеть. Внешне он показался мне очень приятным: аккуратно причесанные русые волосы, открытый прямой взгляд, низкий мужской голос. Они с Майком наперебой рассказывали истории своей службы, я видела, как искренне они смеялись, по их разговору в моем воображении выстраивался ряд красочных картин их армейской жизни, мне показалось, что я сама была свидетелем всех ситуаций, произошедших с ними. Отец подхватил их живую беседу, я увидела, что Том вызвал у него симпатию. Перед чаем, Майк с Томом решили прогуляться вдоль берега, и я пошла с ними. Майк одобрительно подмигнул мне.
На улице было уже совсем темно, только вдали виднелся розово-фиолетовый кусок заходящего солнца. Мы уселись на песок у самого берега.
- Майк, а почему твоя сестра такая тихая? - смеясь, спросил Том брата и посмотрел на меня.
- Я? Я не тихая… я просто больше люблю слушать…, - замямлила я.
Мне стало как-то неудобно, я вообще почувствовала себя какой-то лишней, таскаюсь тут за ними, в рот заглядываю, а сама ни слова не могу вымолвить.
- На мой взгляд, отличное качество - скромность, - решил вступиться Майк.
- Правда? Ну, по твоим рассказам, я думал, что эта девчонка еще та оторва! - засмеялся Том.
Я не знала, что сказать. С одной стороны мне хотелось доказать, что я вовсе не тихоня, с другой, мне было стыдно за все свои проказы, о которых теперь знал Том. Я поднялась с песка и взглянула на Тома. «Или сейчас, или никогда! », - решила для себя я.
- Ну, все, Том, ты ее разозлил…, - тихо сказал Майк и испуганно посмотрел на меня.
Я отошла подальше от берега и со всего разбега вбежала в море. Волны приветливо встретили меня и погрузили в свои прохладные объятия. Я нырнула и поплыла от берега вглубь. В голове у меня сразу стерлись все мысли, тело расслабилось. Вынырнув, я развернулась лицом к берегу и увидела Тома, плывущего ко мне.
- Нда.… Вот это я понимаю сюрприз! Я так люблю море, что тоже не удержался и захотел искупаться. Ну, как, тебе не холодно? - приблизившись ко мне, улыбаясь, спросил он.
- Прохладно, - ответила я.
- Ой, да тут совсем не глубоко, - удивился Том, достав до дна.
Я начала искать ногами опору и почувствовала боль: на дне лежало что-то острое. Мне ужасно не хотелось привлекать к себе внимание, и я, еще раз улыбнувшись, поплыла к берегу.
- Ты чего, уже накупалась? - крикнул вслед Том.
Выйдя на песок, я быстро пошла к дому. Все дело в том, что у меня кровь очень сложно остановить, я могу потерять много крови даже из-за совершенно пустячного пореза осокой. И Майка нигде нет, куда он ушел?
- Стой, у тебя кровь хлыщет из ноги! Погоди, что случилось? - догоняя меня, закричал Том.
Вдруг он подхватил меня на руки и быстрым шагом, чуть ли не бегом, поспешил в дом.
- Отпусти меня, я в состоянии дойти сама! - прикрикнула я, попытавшись увернуться от него.
Но он вцепился и с сердитым выражением лица нес меня дальше. Его лицо было прямо передо мной, так близко, что я поначалу растерялась, что он может повернуться ко мне, и мы столкнемся лбами. От него приятно пахло, весь он казался сильным и решительным, мне даже стало приятно, что он, так заботливо подхватил меня, и теперь я истерично пытаюсь вырваться, а он крепко держит меня и не хочет отпускать. Навстречу нам выбежал Майк и с недоумением посмотрел на меня.
- Я порезалась ракушкой в море, - встав на ноги, сказала я.
Майк сбегал за аптечкой, и мы быстро остановили кровь. В этот вечер я больше не видела Тома, он поднялся наверх, в комнату, которую выделила для него мать.
- Ну, как он тебе? - улыбаясь, спросил меня Майк, когда мы легли спать.
Наши кровати были в одной комнате и стояли напротив.
- Нормальный. Помог вот мне, в отличие от тебя, - прошипела я ему в ответ.
- Ну, слушай, он попросил меня оставить вас вдвоем, я решил, что вы так быстрее познакомитесь.
У меня в голове прямо стукнуло что-то. Попросил оставить вдвоем? Быть этого не может.
- Что? А чем ты мог нам помешать? - пытаясь сделать недовольный тон, но в душе улыбаясь, спросила я.
- Элла, ты такой ребенок! Неужели ты не понимаешь, что если парень хочет остаться наедине с девушкой, значит, она ему понравилась, и он хочет узнать ее лучше, поговорить с ней.
- Этого еще не хватало! Все, спокойной ночи, Майк.
Я с головой накрылась одеялом и попыталась вспомнить Тома. Его взгляд, манеры, голос, все, что я успела запомнить в нем за этот короткий вечер. Странно, мне показался он каким-то очень знакомым, будто мы все детство гоняли с ним в мяч или сидели за одной партой в школе. Но я не чувствовала в нем что-то братское. Он ассоциировался с мужчиной, с чем-то надежным, но в то же время не нудным. Мои мысли постепенно смешались в один ком, но через миг, растворились в какой-то пустоте и исчезли, а передо мной раскрылась бездна спокойного сна.
Утром меня разбудила гроза. Искры молний, разрывали небо изнутри, оставляя на мгновение яркий след в темноте. Громовые удары раскатывались по небу, точно старые несмазанные телеги, волочившиеся по ухабистой дороге. Вообще было довольно жутко. По оконному стеклу выбивали дробь крупные капли дождя. Я посмотрела на кровать Майка – она была уже заправлена. Помню, до армии он был любителем поваляться до полудня. Мы с ним часто ругались из-за этого. Я всегда просыпалась рано и начинала бить его подушкой, но он спал как убитый. Да, брат действительно повзрослел, мне нужно было найти силы, чтоб с этим смириться. Я поднялась с кровати и подошла к зеркалу, чтобы причесать длинные, спутавшиеся за ночь в улей, волосы. На кресле лежало приготовленное мамой темно-зеленое длинное платье. Господи, ну почему она вечно пытается меня перекроить? Ну ведь знает, что я ненавижу это одеяние девственной березы, зачем мне снова его подсовывать? Я открыла шкаф и взяла свои любимые короткие джинсы и ярко-бирюзовую майку. Я спустилась вниз и увидела на кресле Тома с книгой и отца, смотрящего свою любимую передачу о жизни диких животных.
- А, где все? – обратилась я к Тому.
- На кухне, готовят завтрак, - ответил он, не смотря на меня.
Я, медленно раскачиваясь, подплыла к нему и села на подлокотник кресла. Том не шевельнулся и продолжал читать.
- Что читаешь? Интересная книга? – спросила я.
- Ремарк… Я только начал читать, пока не понял еще, нравится мне или нет.
Сверху мне было видно его брови, то нахмуривавшиеся, то поднимающиеся в удивлении, ресницы, вздрагивающие при моргании. Я внимательно следила за ним: за движением его рук, перелистывающих страницу за страницей, за спокойным размерным дыханием. В нем не было суеты, неловкости, что я нависла тут как надзиратель. Он чувствовал себя комфортно, изредка поднимал голову и с улыбкой смотрел на папу, на то, как он упрямо доказывает железному ящику, что обезьяны во многом умнее некоторых людей.
- Идемте завтракать! – крикнула мама из кухни.
После завтрака выглянуло солнце, и я побежала с книгой в сад. Вокруг была невероятная свежесть, с листьев еще изредка падали крупные хрустальные капли, разбиваясь о землю и камни клумб. Именно таким я запомнила август. Немного дождливым, уже намекающим на наступление осени, но невероятно солнечным и теплым, окружившим меня родными и близкими людьми. Я совсем перестала чураться нашего нового гостя, он стал абсолютной частью нашей семьи. Мы очень часто читали друг другу вслух - я, Майк и Том - катались на лодке, когда море было спокойным.
- Чего вы тут закрылись? К вам можно? – постучав в комнату Тома, спросила я и осторожно заглянула.
Том один стоял у окна и курил.
- Майк уехал по работе, его здесь нет, - повернувшись, ответил он.
- А ты чего тут один? Мы же собирались идти вместе с родителями к Питтам, что ж, ты теперь не пойдешь? Они уже уехали.
- Да, скорее всего, останусь здесь. Нужно еще решить пару вопросов, касательно чертежей. Это по работе.
- Ну, тогда и я останусь, посмотрю, что ты будешь делать. Можно? – спросила его я, уже присаживаясь к столу, где лежала кипа бумаг.
- Конечно, оставайся, если хочешь. Но, честно, ничего интересного…
Том облокотился на стол и стал складывать бумаги по стопкам. В комнате было сумрачно, тусклый свет настольной лампы едва освещал его лицо. Он был одет в просторный свитер темно-синего цвета, очень подходящего ему. Пододвинув свой стул к столу, он сел рядом.
- Да… ну, пожалуй, начнем с этого, хотя…. Нет, давай вот это…
Он пододвинул к себе огромный ватман, с каким-то эскизом и взял в руки карандаш. Я внимательно наблюдала за его сосредоточенными движениями, он смотрел на чертеж со всех сторон, как будто пытался увидеть, что-то внутри его. Как и во всех делах, Том полностью погружался в работу, забывал обо всем и всех, концентрировался на все 100%, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг. Я подвинула лампу ближе и направила ее ему в лицо.
- Ахаха, перестань, ты меня ослепила, убери… - засмеялся он, загородив рукой глаза, пытаясь отвернуться от света. Я сложила руки на столе и положила на них голову.
- Зато теперь мне тебя хорошо видно, - сказала я и стала убирать его руки от лица.
Улыбка еще не сошла с его лица, но глаза стали серьезными. Лампа била его ярким светом, но он застыл и смотрел на меня, не моргая.
- Ну хватит, перестань, - не выдержала его взгляда я и выдернула лампу из розетки.
Комната утонула во тьме и воцарилась гробовая тишина. Я только чувствовала свою руку на руке Тома, которой пыталась открыть его лицо. Она была слегка шершавая, но очень теплая, не то, что моя холодная лягушачья лапа. От ладони он поднялся по руке вверх и коснулся моего лица. Почти рядом я чувствовала его дыхание, едва уловимый запах табака. Рука прошлась по моим волосам вдоль всей спины и он, осторожно обняв меня за талию, придвинул к себе. Все вокруг наполнилось каким-то теплом и приятным запахом свеже-пряного мужского одеколона. Я, прислонившись лицом к плечу Тома, пыталась глубже вдохнуть его, почувствовать внутри себя. В темноте стали различимы предметы, отпрянув, я увидела прямо перед собой его улыбку, роднее которой уже не могла представить.
Том осторожно дотронулся до моей щеки и поцелуй за поцелуем приблизился к моим губам. Я ощутила на своем лице приятную шершавость его щетины и слегка влажные прикосновения губ. До этого я ни с кем никогда не целовалась, потому что никогда ни в кого и не влюблялась. Я знала, что у него до меня было много девушек, и уж конечно он умел целоваться. Прильнув вплотную к моим губам, Том нежно и неторопливо целовал их. Я слышала его учащенное дыхание, стук его сердца отзывался в моей груди.
- Тоооом, ты у себя? – донесся крик Майка на лестнице. Были отчетливо слышны его приближающиеся к комнате шаги.
Я поспешила спрятаться за шкаф возле стола.
- Эй! Ты здесь? – отрыв дверь, спросил Майк темноту.
- Да, я здесь, Майк, - донесся из ниоткуда голос Тома.
- А чего в темноте сидишь?
- Эм…. Я не в темноте, тут просто понимаешь,… лампочка перегорела, вот только что, нужно поменять, наверно.
- Ааа, ну хорошо, поменяем. А Элла уехала с родителями в гости?
- Не видел ее, не знаю, Майк, - тихо промямлил Том. Сразу можно было определить, что он врет и ему безумно это неприятно. И Майк, конечно же, понял это, но не стал больше расспрашивать Тома.
- Хорошо, я буду у себя. Лягу спать пораньше, - сказал Майк и пошел в нашу комнату, оставив дверь открытой.
Я вышла из своего убежища и хотела быстренько смотаться из комнаты, но меня поймал за руку Том и осторожно поцеловал на прощание в щеку. Я крепко обняла его и побежала к Майку. Весь оставшийся вечер мы пили с Майком кофе на террасе и болтали. Том не спустился к нам.
- Ладно, хватит трепаться, пора спать, - сказал Майк, собрал кружки и отнес их на кухню.
- Ты идешь?- спросил он у меня, поднимаясь по лестнице.
- Нет, Майк, я буду в гостиной. Дождусь родителей, если они, конечно, не остались ночевать. Тут на диване мне будет удобно. К тому же здесь прохладней. Посмотрю телевизор немного… Спокойной ночи, - ответила я удаляющейся наверх фигуре брата.
Как сейчас помню этот вечер – один из лучших вечеров в моей юности. Я вышла на террасу и села на кресло. Прохладный ветер, принесенный морем, забирал с собой всю усталость, стирал с лица серьезность и уносил вдаль. Так приятно было сидеть вот так, любоваться садом, мягко подсвечивающимся изнутри фонарями, чутко слушать шум морских волн, едва уловимое стрекотание сверчков за соседним двором. Я спустилась с террасы и посмотрела в окно Тома. В нем был виден свет настольной лампы.
Я, идя воздушными шагами, зашла к нему в комнату. Он сидел за столом. Осторожно подкравшись сзади, я закрыла его глаза своими ладонями и нагнулась к лицу. Том вздрогнул от неожиданности, я почувствовала под своими руками движение улыбки.
- Дядя Брендан? – разразившись хохотом, спросил он.
Не отрывая рук, от глаз Тома, я опустила свое лицо ниже и коснулась губами его небритой щеки. Легкими движениями я прошлась по всей щеке и спустилась на шею, отчего Том слегка вздрогнул.
- Почему ты не спустился к нам на террасу? – спросила я, отстранившись.
Том развернулся и посмотрел на меня.
- Я работал, - сказал он и привстал со стула, оказавшись прямо напротив меня.
- Можно я останусь ночью с тобой? – сев на кровать, спросила я и стала наблюдать за реакцией Тома. Он повернулся ко мне и сдвинул брови на переносицу.
- Не думаю, что это хорошая идея, - серьезно ответил он.
Я встала с кровати и подошла к столу, собрала все бумаги, аккуратно сложила карандаши и положила на край стола. Книги поставила стопкой и выключила лампу.
- Все, на сегодня хватит работать. Давай спать.
Я нашла в темноте руку Тома и потянула его на кровать, но он резко дернул ее на себя и плотно прижал меня к стене у окна. Его руки крепко держали, не давая ни малейшего шанса вырваться из цепкой хватки. Вокруг меня образовался ареал невероятной мужской силы и уверенности, я оказалась рядом с Томом такой маленькой и беззащитной, что от самого понимания его полного превосходства надо мной, становилось не по себе. Я чувствовала, что от тяжелых поцелуев, обрушившихся на мои губы, шею, руки и волосы, на теле остаются огненные ожоги. Вся комната, наполнившаяся тусклым лунным светом, становилась настоящей парилкой, нам было совершенно нечем дышать. Устав от жаркой истомы, я стянула с Тома свитер и почувствовала под руками его теплую мокрую спину. Своими объятиями я старалась прижать его еще ближе, ощутить, насколько это было возможно, всего его на себе, каждым сантиметром своего тела познать его прикосновения. Том поднял подол моего платья и сорвал с меня нижнее белье, его руки властно обхватили меня за бедра. Быстрыми судорожными неловкими движениями я расстегнула его джинсы. Ожидание становилось невыносимым, я слышала, с какой бешеной скоростью несется по венам кипящая кровь, как в голове отзывается ее быстрый стук. Том приподнял меня за бедра, возвысив над собой, его лицо оказалось на уровне моей груди. Через несколько секунд я ощутила внутри себя резкую боль и услышала сдавленный стон Тома. Стараясь не проронить ни звука, не выдать своей боли, я закусила губы, но он, почувствовав мое напряжение, приподнял меня и положил на холодную кровать. Кажется, я провалилась в забытье, полностью расслабившись, растянувшись на мягкой постели, охладившей меня, но наполненный непреодолимым желанием Том не хотел отступать. Его руки беспорядочно блуждали по моему трясущемуся телу. Я видела над собой груду его рельефных мышц, напрягаемых с каждым толчком, наслаждалась мягким прикосновением его щетины к моей щеке и шее. Крепко схватив меня за бедро, Том опустился лицом в мои волосы. Каждый мой жалобный всхлип совпадал с его громким выдохом, его рука яростно и больно сжимала мою ногу. Я думала, что это никогда не закончится, мне казалось, что в моем мозгу навсегда останется это рычащее дыхание, горячая боль и едва проникающее через нее, как росток сквозь грубую почву, чувство удовлетворенности. Запустив свои пальцы в его волосы, я еще сильнее прижала Тома к своей шее. До сих пор горжусь своей выдержкой, сейчас мне кажется, что я бы орала на весь дом, от эмоций, впервые познанных мной и нахлынувших такой огромной волной. Том с трудом приподнялся надо мной и крепко прижался ко мне губами. Тут я ощутила невероятное тепло и дрожь во всем теле, в глазах все потемнело, и громкая череда стонов чуть было не вырвалась из моих уст, если бы Том не прижал их своей рукой. Его толчки учащались с каждой секундой и наконец, прекратились. Отдышавшись, он, глубоко вздохнув, лег рядом.
Вам необходимо авторизоваться, чтобы наш ИИ начал советовать подходящие произведения, которые обязательно вам понравятся.
Комментариев пока нет - добавьте первый!
Добавить новый комментарий