Игра Отблеска. Серия: Семейная инцест игра

Утро.

Она слегка приоткрыла глаза и с интересом наблюдала, как пробравшись в комнату, солнечный зайчик, которого она, еще на той неделе, нарекла Отблеском, остановился, огляделся и плавно поплыл к кровати. Застенчивой дрожью украсил край шелковой простыни и в следующий миг уже покоился на покрывале, что скрывало ее прекрасные ножки.

Варя знала, что будет дальше.

Через какое-то мгновение ей станет жарко от его присутствия, и она скинет край покрывала. Он радостно пару раз подпрыгнет и тут же начнет неспешно ласкать ее тело, с упоением наслаждаясь девичьими прелестями. Как и в прошлые дни, уделит внимание каждому пальчику на ножках, нежно касаясь своим солнечным теплом. Варе снова станет щекотно, и она чуть заерзает в постели. Отблеск даст ей время успокоиться, но будет настойчив и продолжит целовать ее, медленно поднимаясь все выше. Дойдя до колен, легко перепрыгнет с одного на другое и застынет в ожидании.

Варя уже поняла, что каким-то образом он узнал про огромный шрам, который уродливо красовался на внутренней стороне правого бедра, и жаждет снова его видеть. Это было странно, ведь она всегда носила брюки или юбки до колена, стыдливо пряча след юности от взора окружающих. Кто мог знать про шрам?

Отблеск задрожал в нетерпении. Варя улыбнулась и подняла ножку. Легкое покрывало, скользнув с бедра, упало на кровать, и открылся великолепный вид, чарующий глаз и пробуждающий желание: прекрасная фигура, стройные ножки, упругий животик…

Она, прелестная в своей наготе, подобна кошке или львице, манила его дивной тайной и соблазняла без малейшей капельки стыда, призывая к чему-то большему, чем легкие поцелуи. Любой бы кинулся в глубины женского тела, в водоворот чувств и ощущений, но не он. Ему, как будто, это и не надо. Он каждый раз нежно касался ее шрама, ютился там, ласкал и обнимал своим теплом и светом. Так было где-то минут 10, может, больше. Она спокойно наблюдала за ним, но чувствовала, как игривое настроение все сильнее раскрывается в ней и появляется желание сменить привычные правила.

Минутная стрелка неумолимо приближалась к 12, а ей так хотелось, чтоб это продолжалось, но ровно в 6 часов утра, с первой трелью будильника, таинственный Отблеск снова исчез.

- Пора проверить голову, - сказала она вслух, выключая противный трезвон. – Это же надо, просыпаться утром, раньше будильника, чтобы наслаждаться ласками странного Отблеска. Кому скажи – отправят к психиатру или еще чего похуже. Нет. Завтра же пойду сама к врачу или послезавтра, а может… Ну, на той неделе точно. Может быть…

Она открыла окно, чтобы впустить свежий воздух, и с наслаждением потянулась во весь рост. Сладко зевая, накинула легкий халатик и вышла из комнаты.

- Антонина Ивановна, доброе утро! – звонко крикнула она, направляясь в ванную.

- И тебе, моя хорошая, - послышалось в ответ с кухни.

В коридоре уже пахло свежими булочками и чаем с листьями смородины.

Вот уже месяц Варя снимала комнату у добродушной женщины, которая приняла ее, как свою дочь, и потому не только кормила вкусной стряпней домашнего приготовления, но и давала дельные советы. Следовало поторопиться, а то можно было и схлопотать лекцию на тему, что в жизни каждого человека нет ничего важнее завтрака, а задерживаться к трапезе – это дурной тон.

- Антонина Ивановна, - обратилась девушка, откусывая огромный кусок ароматной булки, - а у вас есть знакомый психиатр?

- Ой, а кому это он понадобился? Случилось чего? Рассказывай.

Варя хотела было что-то соврать, но потом, вжавшись сильнее в спинку стула, набрала в легкие побольше воздуха  и выпалила все, как на духу.

- Ха-ха-ха, - маленькое тело женщины тряслось от смеха. – Психиатр? Тебе? Ха-ха. Из-за него?

- Ну, так окна комнаты выходят на запад. Соседний дом далеко, еще и стоит так, чтоб от его окон не было отблеска в наши окна, – робко мямлила девушка в свое оправдание, а ее большие глаза уже начинали светиться, от подступающей влаги.

- Оно то, да. Все так и есть, но, – Антонина Ивановна многозначительно подняла указательный палец, - комната, в которой ты сейчас живешь, раньше принадлежала моему сыну, а в том доме, что практически напротив нашего, жил его друг Димка. Так что я уже много лет знаю твой Отблеск, а еще знаю, как его зовут и где он живет - это Дима Скворцов, дом 29, квартира 78. Та, ты не бойся, он хороший парень. Только я думала, что он уехал из города. Молодежь… Вам лишь бы из дому вырваться, а там хоть трава не расти…

Сердце Вари бешено застучало: « Димка? Димка Скворцов? Не может быть. Так не бывает…»

Столько лет прошло, а она, по-прежнему, помнила озорного парня из соседнего отряда в пионерском лагере.

Сделав глоток горячего чая, она с головой окунулась в свои воспоминания.

***

Еще до обеда Димка уговорил Варю, что прогулка под звездным небом в полнолуние - это то, что она запомнит на всю жизнь.

«Как же он оказался прав? » - она громко вздохнула, еще глубже погружаясь в события той ночи.

После отбоя, когда большинство ребят уже спали, а вожатые весело общались в беседке, что стояла у входа в корпус, никто и не заметил, как две странных тени проскользнули в сторону сада и растворились среди прочих теней.

Они шли босиком по уже остывшей траве. Дима вел ее все дальше и дальше вглубь сада и крепко держал за руку, будто боялся, что она сбежит. От журчания его голоса по спине бегали мурашки, и немного кружилась голова. Смысл заумных слов о строении Вселенной терялся где-то в ночном воздухе, так и не находя должного понимания в ее белокурой головке. Зато, она прекрасно чувствовала, как тепло его руки постепенно зажигает в ней пленительный огонь и неведомая волна сладостными перекатами томно разливается по всему телу, появляется воздушная легкость, казалось, что еще мгновение - и она воспарит к звездам. Дойдя до забора, они остановились.

- Ну что? На свободу? – спросил он, плавным движением руки предлагая ей помощь.

Она, слегка дрожа, то ли от прохладного ветерка, то ли от предвкушения предстоящего приключения, схватилась за прутья старого забора и поставила ногу в его открытую ладонь. Металлические соединения жалобно запищали.

- Ой, - испугавшись, пошатнулась Варя.

- Все хорошо. Это с виду он такой страшный, а так еще очень даже ничего, - по-доброму улыбаясь, произнес парень, еще крепче поддерживая ее и помогая. Как только она оказалась на той стороне и немного отошла по тропинке, он легко перелетел над ограждением следом за ней. Пробираясь осторожно сквозь колючие кустарники, что прятались за забором, они вышли на пляж.

Свежий ветер свободы с оттенком морской горчинки радостно приветствовал их за пределами лагеря. Сырой песок приятно ласкал босые ступни легкой прохладой. Шумный прибой игриво манил в свои жгучие объятия, напевая мотив сладостного наслаждения.

Сделав пару шагов, Дима остановился и взял Варю за руки. Его прерывистое дыхание заглушало голос ночного моря, а блеск карих глаз завораживал тайной. Она замерла в трепетном ожидании. Громкому стуку его сердца вторило ее взволнованное сердечко. Дыхание становилось все глубже и глубже. С каждым вдохом, сарафан казался все теснее и теснее. Дима чуть коснулся ее плеча, и в тот же миг тысячи острых, невидимых иголочек пронзили упругую девичью грудь, а дальше жарким водопадом хлынули вниз, где отозвались неведомой ранее, огненной болью. Он, опьяненный ее легким ароматом с оттенком горького шоколада, только своим дыханием сквозь полуоткрытые губы плавно скользил по нежной, загорелой коже, запоминая каждый изгиб ее тела. Зов страсти становился все сильнее, подчинял и увлекал их сознание в эфемерные дали. И вот, в порыве дикого, необузданного желания, что пробудилось в глубинах юных недр, они слились в долгожданных объятиях. Он ласкал прекрасную деву, а она всецело отдавалась наслаждению, теряя связь с реальностью и уже не замечая  ничего вокруг себя, кроме жаркого дыхания любимого, что дрожью отзывалось в ней и будило восхитительные ощущения.

- Вы что здесь делаете? – громогласный бас прозвучал, как гром среди ясного неба.

Встрепенувшись, они стремительно кинулись бежать. Пролетая сквозь кустарники к лагерю, ни она, ни он, совсем не замечали острых колючек, что ранили юные тела, ведь крики сторожа и страх быть пойманными придавали им сил и лишали чувства уязвимости. Поднявшись в одно движение на прутья забора, она вдруг потеряла равновесие, ржавое соединение протяжно пискнуло и выпустило из своих объятий острый штырь. Последнее, что почувствовала Варя, падая на землю, прежде чем потерять сознание, - это дикая боль, которая пронзила ее бедро и эхом отозвалась во всем теле.

Позже ей рассказали, что Дима на руках отнес ее в медпункт, и требовал, чтобы ему позволили быть с нею, но получил отказ. В срочном порядке были вызваны родители обоих нарушителей, а те сразу же забрали своих чад домой. Больше Варя и Дима не виделись. За две недели общения до той ночи, они не обменялись координатами, оставив на потом, но это «потом» так и не наступило. Все, что Варя знала своем любимом – это имя и фамилия.

***

- Ну, так что? Позовешь Отблеск на ужин? – улыбаясь, спросила Антонина Ивановна.

Варя заерзала на стуле в растерянности.

- Я подумаю, - тихо промямлила себе под нос и убежала одеваться.

По дороге на офис она строила планы и представляла их встречу: как он ей обрадуется и они продолжат свое знакомство, что так неожиданно оборвалось десять лет назад. А может, он женат и счастлив? Тогда, что означают эти утренние визиты?

День выдался напряженным, Варе пришлось задержаться допоздна. В какой-то степени, она была даже рада такому повороту событий. Все-таки, встретить снова, через столько лет, свою первую любовь, да еще при таких обстоятельствах – это, по меньшей мере, странно. Хотелось все хорошенько обдумать. Всю ночь ей не спалось, мысли кружили над ней, то и дело, дергая из стороны в сторону. К утру, совсем обессилев, она провалилась в забытье.

- Соня, вставай. Уж день пришел, а ты все спишь, – Антонина Ивановна ласково тормошила Варю за плече. – Завтрак на столе, а задерживаться к трапезе…

- Это дурной тон, - продолжили они уже хором.

- Да, да, да. Давай скорее, я уже жду тебя.

Пожилая женщина ушла на кухню, а Варя, плетясь в ванную, пыталась понять, как же так могло случиться, что она проспала свое блестящее свидание.

Новый день принес много хлопот, но ей трудно было сконцентрироваться на делах. Она то и дело улетала в своих мечтах к нему, к долговязому парню, что когда-то украл ее сердце.

Войдя в свой двор, Варя застыла в размышлениях. Ее тянуло к Димке.

- Да кому они нужны, эти правила приличия? – бросила она и решительно устремилась к его дому, но с каждым шагом ее уверенность в своей правоте как-то таяла.

Поддавшись сомнениям, она остановилась у нужного подъезда.

- Вы кого-то ищете? – послышалось сзади.

Варя оглянулась, на нее смотрела стройная девушка лет двадцати с каштановыми локонами до плеч, которые  выгодно оттеняли кожу цвета слоновой кости.

- З-здесь живет Дима, – чуть заикаясь от волнения, спросила Варя и тут же исправилась. – Дмитрий Скворцов из 78 квартиры?

- Ну, конечно. Это мой муж, а я его жена - Катя, – уверенно сказала девушка, легким движением откинув непослушную прядь волос, что опустилась на глаза.

От неожиданной новости Варя онемела. Пока она пыталась прийти в себя, осознавая услышанное, Катя громко позвала с детской площадки карапуза лет трех, и он тут же направился к своей маме, таща на веревке красную машину.

- А это наш сын, –  продолжила тараторить  новая знакомая. –  Весь в папу, такие же карие глаза. Я Димасику так и говорю: все девки будут наши, что за папой бегают, что за сыном бу…

Но Варя уже не слышала ее, ведь, задыхаясь от обиды и захлебываясь слезами, убегала прочь.

Домой она вернулась гораздо позже, чем обычно, и совершенно разбитая, еще и за ужином была молчалива. Поковырявшись в тарелке и сославшись на головную боль, ушла в свою комнату. Этим Варя всерьез напугала Антонину Ивановну, но тактичная женщина решила, что утро вечера мудренее, и предпочла подождать.

Ближе к полуночи, вдоволь излив подушке в рыданиях свою боль, и немного успокоившись, Варя взяла лист бумаги и крупным шрифтом написала: Я все знаю! Желаю счастливой семейной жизни! Исчезни из моей!!! Прилепила этот лист по центру окна, а остальными заклеила все окно так, чтобы ни один отблеск не проник в ее жизнь больше никогда…

***

- Ну, и что это значит? Какая семейная жизнь? – он сидел на ее кровати и по-доброму улыбался, так же, как и десять лет назад, только теперь это был уже не худощавый парень, а статный мужчина, по формам очень напоминающий большой шкаф.

На часах было без четверти шесть. Ее припухшие глаза, после ночных рыданий, вмиг округлились от удивления. Сердце предательски-радостно запрыгало в груди, но все же, она решила быть твердой.

- Вчера у подъезда я встретила твою жену и сына. У него, между прочим, твои глаза, - процедила ему сквозь зубы.

- А-а-а, ну, тогда, конечно, это веский аргумент, чтоб заклеить окно, - мужской смех звучными перекатами разлился по комнате. – Ты бы меня сначала спросила, а там уже решала, что делать. Во дворе ты видела Катьку, мою соседку. Мужа у нее нет, вот она и говорит всем, что я муж. А по поводу глаз, я открою тебе страшную тайну: в этой Вселенной я не единственный мужчина с карими глазами.

И он снова радостно засмеялся.

Осознавая свою ошибку, Варя решила спрятаться под покрывало.

- Малыш, ну, ты что? Это же я. Теперь я всегда буду с тобой, - говоря это, он сгреб ее в охапку вместе с покрывалом и его скулы напряженно заиграли. В его глазах дикое желание прижать ее к себе, со всей любовью, сплеталось с неподдельным восхищением ее красотой и страхом, что хрупкое тело не выдержит таких объятий. Она нежно улыбнулась ему и доверчиво положила свою голову к нему на плечо, ласково обвив тонкими руками могучую шею.

Парень так и держал ее на вытянутых руках, как самую большую ценность, пока нес через весь двор, прямиком в свой дом.

На полу, на мягком ковре в спальне, они заметили знакомый Отблеск, что шалил и будоражил их воображение, приглашая поиграть.

И в тот же миг в ней что-то изменилось, как будто спала пелена, исчезла робость и стыдливость, явилась та, что по утрам ждала.

Еще он не успел все осознать, как кровь и в нем уж забурлила.

- Малыш…- сказал он, чуть хрипя.

В ответ, она лишь пальчиком прикрыла его губы, движением своим, призвав молчать. В ее глазах застыл вопрос: играем? Да, он не прочь с ней поиграть: и взглядом карих глаз ее пронзает, покорность робкую в ней ожидая.

Она кокетливо вильнула, улыбнулась, и путы сбросила с себя. Движенье мягкое с изгибом, поворотом и наклоном. Все для него. Ну, как же без шальной игры? В глазах искрятся переливы, дыханье грудь вздымает не спеша. Он шаг вперед – она назад. Он руки к ней – она уходит, и тут же вновь его манит. Ее стремится он поймать и завладеть плутовкой шустрой. Она же грациозно ускользает, даря ему знакомый аромат с оттенком шоколада. Он мягкой поступью крадется. Касанье рук. Желанья ураган и водопады чувств. В ней львица дикая проснулась, и он играться с ней готов. В его глазах огонь. Ухмылка дерзкая. Рывок. О, нет! Вновь вырвалась из пут, и губку алую так сладко закусила, издав чуть слышно стон.

Уж больше он не в силах был терпеть.

Рыча сквозь стиснутые зубы, одним движением он оголил свой мощный торс. Она глазами улыбнулась и пальчиком неспешно поманила, даря надежду ею обладать. Накал страстей и брызги искр. Меж ними расстоянье тает. Последнюю преграду он срывает, и вот, желанная пред ним во всей своей нагой красе.

Победный рык, ведь поймана шалунья в плен объятий крепких. И в тот же миг, в ее уста он впился жадно, ненасытно, как будто жизнь его от этого зависит.

Зачем же резко ниже опустился и страстным поцелуем шрам обжег?

В ее глазах застыл немой вопрос: «Когда же продолженье? »

Он улыбнулся, вверх любуясь красотой, и прошептал ей нежно: «Ты постой! Ведь я же не Мгновенье, твоя я Вечность, твой навек! »

А дальше лишь губами льнул он выше, дыханьем обжигая и к тайне сладкой приближаясь...