Попытка...

ПОПЫТКА  №…

Всякое  слово  без  дела  ничтожно  и  пусто.

Демокрит

…Анна умерла поздно вечером или даже ночью, когда Тихон уже спал.    Вечером он накормил жену куриным бульоном из консервов, поставил ей обезболивающий укол, а сам, предельно измученный предыдущими бессонными ночами, выпил солидную дозу снотворного, поэтому быстро и надёжно отключился.

Утром он приготовил больной жене завтрак, пришёл к Анне в спальню с накрытым подносом, и обнаружил, что она уже не только остыла, но и успела окоченеть…

Тихон поставил бессмысленный завтрак на журнальный столик, и с обидой посмотрел на жёлто-восковое лицо ожидаемо, но так неожиданно покинувшей его супруги.

- Эх, Анечка, Анечка… - сказал он с болью в голосе. – Мы даже и не попрощались… Бросили вы меня… Все бросили…

Он понимал, что жена или тихо умерла во сне, или звала его перед смертью, но он не услышал из-за снотворного. А может, она просто не захотела делать его свидетелем ещё одной агонии. Сколько они видели их за последние несколько лет…

…Когда на небе вспыхнула ослепительная, прекрасно видимая даже днём Сверхновая Звезда, до которой было меньше двадцати световых лет, на Земле началась дикая паника. Одни учёные утверждали, что пришёл конец человеческой Цивилизации и даже всей земной жизни, а другие гораздо авторитетнее заявляли, что Звезда находится достаточно далеко, что её излучение уже ослаблено расстоянием, а магнитное поле и атмосфера Земли ещё больше снизят его пагубное воздействие.

…А потом началась массовая смертность людей и падёж животных, связанные с лавинообразным ростом быстротечных онкологических заболеваний… Люди мёрли, как мухи, и некуда было гарантированно спрятаться от безжалостной и невидимой Смерти, прилетающей с неба…

Звезда скоро погасла, но для облучённых ею людей, атмосферы и Земли уже ничего не изменилось, ибо надёжных лекарств катастрофически не хватало, они почти не помогали, а лечащие врачи были так же уязвимы, как и другие люди.

И тогда все смирились с этим…

…Аня была сиротой с детства, поэтому первым они похоронили отца Тихона, который угас меньше, чем за год. Рак лёгких лишь усугубился тем, что отец так и не бросил из-за него курить, и даже перед своим концом выпил Смерть, искурив последнюю свою трубку…

…За отцом всего лишь через полгода последовала и мать Тихона. Тот же ненасытный рак ел её изнутри, сожрав обе груди, и только после этого убив её в страшных муках, от которых не спасали даже наркотики…

…Из детей Тихона и Анны первым за дедушкой и бабушкой ушёл Антон. Ушёл почти незаметно, от лейкемии. Он слабел и бледнел на глазах, пока тихо не угас, как выгоревшая свеча перед равнодушными ко всему и всем иконами в киоте…

…Потом была Дашенька… Судя по быстро прогрессировавшим симптомам, у неё появилась и скоротечно развивалась опухоль в мозгу. Несчастная девочка страдала от частых и сильных головных болей, потом пошли приступы падучей.   Перед смертью она уже почти не говорила, и не узнавала никого из близких…

…Последней из детей стала Катюша. Рак кожи жадно глодал её полтора года, пока она вся не превратилась в одну сплошную, дико кричащую от непрерывных болей, гниющую и дурно пахнущую язву…

Её ужасные крики сводили с ума, в особенности Анну, которая теряла последнего своего ребёнка, и Тихон в конце концов не выдержал всех этих совместных и бесконечных мучений. Воя от горя, и не слыша за криками несчастной Катеньки истерического плача жены, которая, сорвавшись в очередной раз, бегала вокруг дома, заткнув руками уши, и дожидаясь, когда же, наконец, подействует сильное обезболивающее, Тихон однажды ввёл в кровь их младшей дочери яд…

Катя быстро успокоилась и закрыла глаза, уходя в вечный облегчающий сон, но Тихон потом долго не мог избавиться от постоянных видений её мёртвого, безгранично счастливого лица…

А Анна так и не простила мужу того, за что в самой большой глубине своей души, наверное, была ему даже благодарна…

Возможно, у неё и хватило бы жизненных сил справиться со Звездой, как это получилось у Тихона, но смерть всех их детей выжгла дотла все её природные внутренние запасы жизнелюбия. Она хотела умереть, и Тихон так и не смог помешать ей в этом…

…Он похоронил Анну вместе со всеми, на их семейном погосте. Шесть могил рядышком…

Неделю после этого он беспробудно пил, нарушив сухой закон, установленный Анной ещё при жизни их детей, но ему было невыразимо страшно находиться в совершенно пустом доме, заполненном до предела шестью привидениями. Особенно по ночам, в темноте, когда они становились пугающе слышимыми и зримыми…

…Спустя месяц после похорон Анны Тихон окончательно понял, что больше не может и не хочет обитать на этом кладбище. И ещё он с ужасом осознал, что, как и Анна, больше вообще не желает ЖИТЬ, и что рано или поздно это закончится для него каким-нибудь суицидом…

Он был верующим человеком и боялся стихийно совершить самый страшный из грехов, поэтому, бросив свой мёртвый дом, до упора загрузил старенькую машину продуктами, необходимыми вещами и бензином, и тёплым июньским рассветом отправился, куда глаза глядят, подальше от всего, планомерно уничтожающего его бессмертную Душу…

Для начала нужно было найти живых людей, которых в их округе не осталось совсем. Люди отвлекут, они перенастроят заболевшую психику, уже ориентировавшуюся на вечное Одиночество, и на все пагубные последствия этого, переманят на что-то осмысленное и многообещающее… Если Звезда тебя не убила и даже не покалечила, значит, за этим что-то кроется. Значит, у тебя уже были, или появились в организме некие защитные свойства, за которые нужно благодарить Судьбу и Бога, а не проклинать за это их обоих…

…Совершенно инстинктивно, он почему-то поехал на юг. Первый день Тихон был очень внимателен на некогда государственной, а теперь сильно растрескавшейся автотрассе, по которой они с детьми в лучшие времена неоднократно катались на своей машине к морю, часто смотрел по сторонам, и гудел клаксоном, замечая что-то подозрительное, но всякий раз это оказывалось пустышками. Мёртвые, полуразрушенные дома, ржавые автомобили, и редкие скелеты тех, кого после смерти уже некому было хоронить…

…Второй день поездки прошёл гораздо менее оптимистично, а, начиная с третьего, Тихон уже маниакально задался совершенно непонятной даже для него самого целью просто добраться до моря, и хорошенько выкупаться в нём напоследок.

Напоследок чего?..

Тихон не задерживался в мёртвых городах дольше необходимого. Разведка на предмет наличия живых с неизменно огорчительными для него результатами, пополнение запасов продуктов и бензина, и снова – в путь…

Мир был пуст. Почти пуст… Растения под действием радиации активно пошли в рост, точно обрадовавшись ей, насекомые, как будто, тоже особо от неё не пострадали. Вместе с людьми из Природы напрочь исчезли только все другие теплокровные животные. Птицы и млекопитающие. Похоже, их затянувшаяся эра закончилась так же бездарно и плачевно, как и некогда – эпоха тоже процветавших динозавров…

…Он ехал четыре дня, так и не встретив за это время ни одной живой души, хотя таковые по элементарной логике вещей просто обязаны были перебираться отовсюду поближе к крупным транспортным артериям, где обитали максимальные шансы встретиться с другими выжившими. Тихон уже почти уверовал в то, что остался единственным уцелевшим жителем некогда многолюдной Земли.   Не удачливо бессмертен, но преступно живуч, поэтому после посещения любимого всей их семьёй моря ему следует ехать в Иерусалим, дабы последний человек мог закончить свои дни там же, откуда пришли первые люди христианства…

Это уже походило на религиозный фанатизм и одержимость, но это дарило Тихону Цель на какое-то количество последующих дней, что его подспудно радовало. Он всегда боялся тупиков и безысходности.

…К вечеру четвёртого дня Тихон долгожданно добрался до вожделенного Чёрного моря.

Остановившись на его пустынном от горизонта до горизонта берегу, он не без удовольствия выкупался в тёплой, слегка солоноватой воде. Выкупался голышом, благо стесняться тут было уже некого…

Устав от бултыханий, он сел на берегу и долго смотрел в пустую воду, на поверхности которой плавали редкие, полуразложившиеся рыбы и медузы. Он думал о том, что там, в глубине, радиация Звезды могла быть не столь убийственной, и что когда-нибудь оттуда на берег выползут разумные крабы или осьминоги, чтобы заменить на суше людей в следующей попытке завоевать Мир.   Может быть, более удачной попытке…

Перед сном Тихон опять до безобразия напился, в который уже раз отмечая со Смертью её непрерывные праздники, с некоторых пор ставшие основными и для него тоже…

…Проснулся он с тяжело больной жутким похмельем головой, но не из-за неё, а от посторонних звуков. Спал Тихон прямо на берегу, постелив на песке покрывало, и, открыв глаза, сначала увидел над собой высокое, чистое, голубое небо.

Он смотрел в эту, равнодушную ко всему синь, пронзая взглядом её Бездну, и, услышав совсем рядом непонятный стук и треск, понял, что пробудился не сам, но с чьей-то навязчивой помощью.

Тихон обрадовался ещё чему-то живому, кроме себя в этом угнетающе мёртвом для него мире, быстро сел, и повернулся на звуки…

…В десяти метрах от него на берегу горел костёр, и возле него хлопотала кудрявая женщина в выцветших шортах и драной на спине майке.

- Эй!.. – осторожно позвал Тихон, для начала решив, что это белогорячечный мираж, но пока непонятно чей, поскольку женщина сзади никого ему не напоминала.

Та спокойно обернулась, точно заждавшись его оклика. Это была миловидная девушка лет двадцати.

- А, очухался, алкаш… - сказала она насмешливо. – Рада за тебя безумно… Я когда рано утром пришла купаться и издали увидела твою машину, то не поверила своим заспанным глазам. Галопом примчалась сюда, обнаружила тут тебя в полной отключке, сначала решила, что ты упился до смерти, и очень огорчилась этому… А потом понюхала, чем ты отравляешь бриз, посмотрела, сколько ты выжрал, и с радостью поняла, что это не смертельно. Хотя и не ожидала, что ты сам так рано оклемаешься. Думала, придётся тебя отливать водой, или вообще целиком макать в море…

- Ты кто?.. – коротко нейтрализовал Тихон слишком длинную для него сейчас чужую тираду. Он никак не мог поверить в реальность видимого и слышимого, чтобы сделать из этого надлежащие выводы.

- Аня я… - с готовностью ответила девушка и вернулась к костру, на котором, как Тихон уже заметил, что-то готовилось в его походном казане. – Местная, из Анапы. А ты у нас кто и откуда?..

- Надо же… - изумился Тихон. – Какое совпадение…

- Ты это о чём?..

- Да так, о своём… А я с Урала. Тихон…

- Надо же! – изумилась теперь уже она. – Какое совпадение!..

- А ты это о чём?..

- Тоже о своём… Далеко же тебя занесло, Тиша… - посочувствовала Аня. – И никого не встретил по пути?..

- Ни души… Если бы встретил, меня бы сейчас здесь не было. Я искал именно людей.

- И здесь я тоже осталась совсем одна, - горько сказала Аня. – Своих сама похоронила, а на всех чужих духу не хватило…

- Теперь там, где был я, больше нет никого, а здесь нас уже много – мы с тобой…

Голова Тихона спьяну болела привычно и неимоверно. Она одинаково хорошо мешала ему огорчаться прежде, и даже радоваться теперь.

Он тяжело поднялся с покрывала и полез в прохладную воду моря. Тихон долго в ней булькался, и вылез на берег, только избавившись от последних остатков похмелья. И тут же с изумлением вдруг понял, что чудесное появление Ани воспринимает уже совершенно спокойно и буднично, как нечто, само собой разумеющееся и долгожданное…

Аня обернулась, оглядела его с ног до головы, и только после этого ворчливо проговорила:

- Прикрой срамоту при даме, Аполлон Бельведерский…

- А что не так?.. - с вызовом спросил Тихон, направляясь, тем не менее, к своей одежде. – Чем так плох нудизм на некогда публичном пляже? Да и эксгибиционизм нам тоже уже не повредит. Зрителей нет, а мы с тобой друг к другу привыкнем быстро и в костюмах Адама с Евой…

- Ты что, передумал ехать в тридесятое царство?..

- Я в него уже примчался. Или ты хочешь опять купаться в одиночестве?.. Мне оно уже основательно приелось.

- И мне это безобразие тоже капитально опостылело… - торопливо ответила Аня. – Если бы ты тут не объявился, я бы, наверное, сошла с ума или утопилась… Или куда рванула на машине, как ты сюда.

- Я через это уже прошёл, а потом от всего этого и уехал, куда глаза не глядят…

Тихон надел на себя только трусы.

– Ты не против такого компромиссного неглиже?.. – спросил он. – Сильно драпироваться не хочу – днём наверняка будет жарко.

Она критически посмотрела на него.

- Сойдёт. Главное, интим во мне слишком сильно не будоражишь… Живой я человек, да и возраст у меня самый репродуктивно-активный… Чувственная я женщина…

- Сколько тебе, одалиска, отставшая от родного гарема?.. – с улыбкой спросил Тихон.

- Двадцать два, - совсем не обиделась она на его слегка нескромную иронию. – Недавно исполнилось. А тебе?

- Тридцать девять. Скоро будет.

- А выглядишь ты моложе, - похвалила она. – Ни лысины, ни животика… Люблю поджарых мужчин с такой вот лёгкой сединой в волосах…

- Жизнь меня стройным сделала, Анечка, а не моя моднящаяся прихоть, - буркнул Тихон.

- Ты многих потерял?.. – осторожно спросила она.

- Всех! – отрезал он. -  Отца, мать, жену Анну, сына Антона и двух дочерей: Дашеньку и Катеньку…

- Звезда?.. – ещё деликатнее спросила она.

- А кто ещё мог отнять сразу шестерых?..

- А у меня рядом лежат четверо… - тихо сказала Аня. – Мама, папа, сестра и жених… Тиша стал последним. Думала, он от природы такой же крепкий, как и я, что поживём мы ещё вместе, всем смертям назло…

- Надо же, какое и у тебя совпадение… - хмыкнул Тихон, и тоже деликатно спросил: - Рак?..

- Нет, инсульт, как я сама поняла. В двадцать пять лет… Бежал вместе со мной по вот этому берегу, а потом вдруг – хлоп! Был человек, и нет никого… Тоже Звезда, я полагаю, хорошо постаралась.

- А что же мы с тобой? – Тихон достал из багажника консервы и подошёл к костру.

- Один шанс на… - неопределённо сказала Аня. – Два шанса… Наука оперирует миллионом, а у нас с тобой получился гораздо меньший, как я подозреваю. Думаю, других Звезда убила, а нам она, похоже, не во вред, если вообще не на пользу…

- И что нам с тобой такого особого от её пользы? – мрачно поинтересовался Тихон.

- Ну и мозги у мужиков! - насмешливо воскликнула Аня. – Пока за низ не схватишь, верх не заработает!..

- Я с похмелья… - признался Тихон.

- И что?.. – не поняла она.

- Торможусь… И внизу, и вверху… Но это временно…

Аня вдруг звонко и заразительно рассмеялась.

- Значит, у нас, я очень надеюсь, всё получится!

- Что именно?.. – опять ещё не дошло до верха Тихона.

- А то, что мы наделаем десяток мальчиков и девочек, которые просто обязаны будут стать крепче нас с тобой! Звезда уже не убивает, а на Земле статистически не могли погибнуть абсолютно все! Где-то обязательно есть ещё такие же живучие и сообразительные, как мы с тобой! Не только люди, но и животные! Однажды мы с ними встретимся, и объединим наши усилия! Мир должен быть населён!

- Ты так считаешь?.. – спросил воодушевлённый её перспективной идеей Тихон.

- Нет, это сказал ещё Шекспир!

- А если мы всё-таки Адам и Ева после изгнания из Рая?..

- Ну и пёс с ним! – легкомысленно парировала Аня. – Мы выжили, и мы почти абсолютно здоровы! Это уже большой плюс! И ещё я инстинктивно нисколько не сомневаюсь в том, что у нас с тобой будет много детей! Ты, как мужчина, проживёшь ещё лет сорок! Я, как женщина, - лет шестьдесят! А наши дети переживут нас обоих! Так что почти сто ближайших лет в нашей новой Палестине будут звучать человеческие голоса и смех! А там в Мире и ещё что-нибудь изменится, уже в лучшую для нас всех сторону! Я безгранично верю в это! Я – женщина, и думаю о Жизни гораздо больше, чем ты, мужчина, - о Смерти!

- А я почему-то безоглядно тебе верю… - сказал Тихон. – И твоим женским инстинктам…

Аня вдруг резко распрямилась и сильно толкнула Тихона обеими руками в грудь.

- Так мы будем населять пустой мир?!.

Он от неожиданности плюхнулся в уже тёплый песок.

- Что, прямо сейчас?!.

- Нет, сразу после завтрака!..

Убегающий

от  Судьбы,

спотыкается

уже  о  другую…