И Боги тоже плачут...

Эротическая драма...

Я - Оксана... Мне двадцать лет... И с сегодняшнего дня, я перешла грань беззаботной Жизни...

Счастье... Многие даже и не задумываются, что это такое... Для кого-то, Счастье - это обеспеченная жизнь, со красивыми шмотками, огромным домом, многомиллионным счетом в банке, крутые машины и вкусная еда...

Господи... как же вы заблуждаетесь, Люди... Все вышеперечисленное не заменит вам Любви и Доверия Любимого Человека, Понимания и Искренности... Жизнь - такая хрупкая штука, что может оборваться в любую секунду, от неосторожного движения, от острого словца, от банальной глупости...

С Пашкой мы встретились в Черногории, позапрошлым летом, когда я отдыхала, блестяще  институт, и мои родители подарили мне путевку, на самый престижный курорт... Я заплыла далеко за буйки, и у меня судороги свели ноги, а Пашка меня спас, вытащил на берег, и мы потом еще весь остаток провели вместе...

Не скажу, что он очень красивый, Пашка, но харизма его, остроумие, жизнерадостная позиция меня очаровали, и я, с радостью дала ему номер моего московского мобильного, когда выяснилось, что мы еще и живем неподалеку друг от друга - я на Смоленской, а он - на Арбате...

Мы гуляли по городу, целовались, встречали вместе рассвет, и мне было так хорошо с Пашкой, что я не хотела с ним расставаться ни на минуту...

За два дня до моего отъезда, он пришел на набережную, где мы встречались каждый день, и улыбаясь, протянул мне свой билет.

- Зачем ты мне его даешь? - улыбнулась я, слегка удивившись.

- А ты раскрой и посмотри... - ответил он, настраивая свой фотоаппарат, чтобы сфотографировать меня. Он каждый день меня фотографировал, во всех ракурсах - и на пляже, и в парках, и просто, идущую по улице, и просил прохожих, чтобы нас сфотографировали вместе, во время наших поцелуев...

Я раскрыла авиабилет, и увидела, что дата его вылета совпадает с моей...

- Ты же говорил, что еще пять дней будешь отдыхать? - подняла я на него глаза.

- А что мне тут делать без тебя? - пожал плечами Пашка, щелкая меня на фоне бирюзовой глади моря - полетим домой вместе, в одном самолете, а остаток отпуска можно и дома провести... тоже вместе...

Я счастливо улыбнулась, и взяв его за руку, потащила по набережной...

Увидев нас, с радостной улыбкой, подскочил экскурсовод, и путая английские слова с русскими, весело прокричал, что у нас есть счастливая возможность провести несколько часов на пустынном острове, на безумно красивом песчанном пляже, где нет других отдыхающих, и мы будем совершенно одни...

Я посмотрела на Пашку, он уставился в морскую даль, и казалось, ему было фиолетово, что говорил экскурсовод...

- А... давай поедем? - проговорила я, чуть сжав Пашкину ладонь... Мысли мои лихорадочно блуждали в голове, я несовсем представляла, правильно ли я поступаю, но сейчас, я очень хотела остаться с Пашкой наедине...

- У нас нет ни крема для загара, ни полотенец... - повернулся он, и спросил экскурсовода - там вообще нет деревьев, уважаемый?

- Есть небольшая роща, - кивнул тот - там даже гамаки имеются, соглашайтесь, пять часов вы будете совершенно одни, катер придет за вами в строго определенный срок...

- Поехали, Паш? - умоляюще попросила я Пашку.

- Ну, что с тобой поделаешь, - усмехнулся он - поехали...

... Ветер, вперемешку с солеными каплями, развевал мои волосы, и били Пашку по лицу, который сидел сзади меня, и обнимал меня за плечи... Моторист лихо управлял судном, весело и во весь голос напевая какую-то песню, и вскорее, нос катера ткнулся в песчаную косу... Мы подхватили пакеты с соком, и фруктами, выпрыгнули на песок, и огляделись...

Такой пейзаж я видела в рекламе Баунти - песчаная гладь, небольшая пальмовая роща, и все... больше ничего и никого...

- Санузел находится за рощей, - кивнул моторист и, посмотрев на часы, спросил - во сколько за вами приехать?

- В семнадцать часов, пожалуйста... - повернулась я, и взяв Пашку за руку, мы направились к роще...

Пашка сделал несколько снимков со мной, потом я сфотографировала его, установив фотоаппарат на гамаке, мы сфотографировались вместе, и потом решили искупаться...

- Я даже плавок не взял... - смущенно проговорил Пашка, пряча свой взгляд...

- А они здесь и не нужны... - тихо ответила я, и мое платье упало к моим ногам...

Я не носила на курорте нижнего белья, и мое тело вогнало Пашку в ступор. Он остолбенел, глядя на меня, а я заметтила, как отопыриваются его шорты...

- Ну и? - склонила я набок голову, и чувствуя, как горит мое лицо, слегка улыбнулась, глядя на Пашку - Слабо?

Тот медленно снял майку, показав мне свое тело... черт... у него красивое тело - не атлет, конечно, но и худым его назвать нельзя...

Я почувствовала непонятное волнение внизу живота... я была еще девственницей, и как происходит Желание, еще не знала...

Пашка стянул свои шорты, и моему взору предстал его член... не толстый и не худой, с головкой, похожей на перезрелую сливу, он был увит несколькими венами, и показался мне отдельным живым организмом...

Мы стояли друг напротив друга, смотрели в глаза, и молчали... мысли, роем, проносились в голове, но мы ничего не говорили - каждый из нас уже сделал свой выбор...

- Пошли? - хипло выдавил из себя Пашка и, взяв меня за руку, мы направились к плеску моря...

Мы ныряли глубоко, и душа друг друга в объятиях, жадно целовались... В этот поцелуй мы бросали все сомнения и смущение, все грани морали и эстетики - мы хотели съесть друг друга, и Желание Переполняло нас, и Требовало только одного - Страсти...

... Я жутко волновалась... слезы стояли у меня в горле, я боялась сделать что-то не так, но я очень сильно хотела Пашку...

Я смотрела с девчонками порнуху, и мне было тогда до безобразия интересно, как можно стонать и извиваться под мужским телом, в порыве Страсти... И вот, сейчас,   я должна была почувствовать это  на себе...

Пашка положил меня на нашу растеленную на, опавших пальмовых листьях,   одежду, опустился на колени, и с пылающим лицом, чуть с хрипотцой, тихо пробормотал:

- Ты... не бойся... я сделаю все аккуратно...

- Я не боюсь... - храбро ответила я, хотя, в душе дрожала, как испуганная лань...

Он опустился на меня, обняв меня за плечи, и облизнул правый сосок... Легкий мандраж пробежал по моему телу, а внизу заныло и что-то сдавило...

Взяв сосок в рот, Пашка поласкал его языком, и я почувствовала, как мягкая истома, словно сладкая вата, накрывает меня с головой...

- О-ох... - вырвалось у меня, и я, прикрыв глаза, отдалась этим приятным ощущениям, словно, кролик грозному удаву...

Пашка, приблизив свое лицо к моей, чуть скрытой светлым пушком, "киске", и я почувствовала на нежной коже, влажную плоть горячего языка...

О, блин... я не представляла, как эти прикосновения вызовут у меня такие животные ощущения, как задрожит мое тело, как сожмут Пашкину голову мои ноги, но Пашка, нащупал языком мой клитор, стал медленно, и затем, наращивая тем, вылизывать и теребить его...

Господи... неужели Ты создал это для нас?!

Я "текла" так, что чавкающие звуки пугали птиц, что сидели на пальмовых ветвях, и они кружили над нами, наблюдая за нашим действием...

- А сейчас... - Пашка оторвался от моей "киски", когда я уже хрипела от сладкой боли, и металась, с пылающим лицом, с каплями пота на лбу и щеках - сейчас будет немножко больно... но ты потерпи... это ненадолго...

Я знала, что лишение девственности - ощущение не из приятных, но решив до конца вкусить этот запретный плод, только кивнула, не проронив ни слова...

Я почувствовала, как что-то твердое ткнулось мне в "киску", немного потерлось о малые губы, и клитор, и в следующее мгновение, резкая боль ослепила мое сознание...

- А-а-а-а! - закричала я, выгибаясь дугой и, закусив губы, и не сдержав слез, попыталась сбросить Пашку с себя, но он, крепко держа меня, двигая своим тазом, старался протолкнуть свой член глубже и глубже...

Я ничего не чувствовала, кроме боли - она разрывала меня... я ненавидела... нет, не Пашку - я ненавидела себя, и свое любопытство... мне казалось, что я разрываюсь на части...

Однако! Через какое-то время, боль стала уплывать от меня, словно волны этого бирюзового моря, и на смену ей, мягкой пеленой, меня стало обволакивать каким-то теплом... Это тепло разгоралось все сильней и сильней, это уже был жар, что я поймала себя на мысли, что мне хочется - нет, я жаждала, чтобы Пашка участил темп, и действовал более грубо и мощно... Я подняла попку, и стала ему помогать... нет, конечно, не все у меня получалось, но Пашка, своими руками и словами, помог мне приноровиться, и вот, мы уже, задыхаясь от восторга и Желания, хрипя и кусая друг другу губы, отдаемся необузданной Страсти и Похоти!

Сознание мое взорвалось с мощностью ядерного взрыва, и только, крик чаек, эхом, еще долго звучал в моей голове...

... Я подняла голову. и увидела, что Пашка сидит на земле, повернувшись ко мне спиной...

Я приподнялась на локтях, и увидела, что мои бедра, с внутренней стороны, перепачканы кровью...

- Паш? - тихо проговорила я - Паша...

Пашка не ответил, продолжая смотреть вдаль...

- Паша, - уже громче позвала я его - Ты меня слышишь?

Он повернулся ко мне, и я увидела в его глазах такую печаль, что мне стало его жалко...

- Ты чего, Паш? - я поднялась, и подойдя к нему, присела на корточки... боль, тупым отголоском, отозвалась в районе матки...

- Я... не должен был этого делать... - выдавил он из себя..

- Почему? - я взяла его голову,   и повернула к себе - Паш, я сама виновата, и хотела этого... Ты ни в чем не виноват! Ты можешь бросить меня, ты можешь считать теперь меня шлюхой, но я тебе скажу - я очень счастлива, что у меня это произошло с тобой! Слышишь? Я полюбила тебя, и теперь, если ты меня не бросишь - для меня не будет другого мужчины, кроме тебя...

Пашка смотрел в мои глаза долгим взглядом, потом чуть слышно проговорил:

- Правда?

- Истинная правда... - кивнула я - я люблю тебя...

Пашка еще мгновение помолчал, и потом улыбнулся той улыбкой - мягкой и нежной, и стал похож на того Пашку, каким я знала его последние три недели...

- Пошли купаться? - спросил он, лаская меня своим взглядом...

- Нет... - поднялась я, глядя, как Пашка заметно напрягся - Побежали!

И, бросившись к морю, обернулась, и весело крикнула ему:

- Догоняй!

Пашка вскочил, и радостный бросился за мной вдогонку...

Мысль о том, что я стала Женщиной - опьянила меня! Мне хотелось кричать на весь мир: "Я сделала это! Я - Женщина!"

Пашка теперь, как-то особенно, по заботливому, относился ко мне - чистил для меня фрукты, поддерживал двухлитровую бутылку сока, когда я пила, закопав меня в песок по пояс, он изобразил русалочный хвост, и фотографировал меня, и потом показал мне фото, на котором, я и вправду была похожа на русалку - с огромным рыбьим хвостом, раскинутыми в разные стороны своими "персиками" второго размера, с призывно торчащими сосками, и развевающимися волосами...

- Паш... - лежа на его плече, прикрыв глаза под лучами жаркого солнца, проговорила я - а можно спросить?

- Весь во внимании... - тут же отозвался он.

- А ты... когда... ну, языком меня когда... - слова с трудом давались мне - тебе... непротивно было?

- Что ты, - засмеялся он - это такое удовольствие, ласкать любимую женщину... ты очень вкусная там, девочка моя... твоя "киска" даже пахнет как-то... ароматней...

- А...- я помедлила - можно мне... попробовать... его?

- Что? - Пашка открыл глаза и посмотрел на меня внимательным взглядом.

- Ну... его... - я осторожно положила свою ладошку на его член...

Пашка долго смотрел на меня, а я не отводила взгляд...

- Если ты так этого хочешь, - медленно проговорил он - он теперь твой...

Я медленно опустилась ниже, и теперь внимательно рассмотрела его... Небольшого размера в спокойном состоянии, он был обыкновенной писькой, но, как только я его взяла в ладошку, он вдруг стал заметно увеличиваться в размере... Головка сама обнажилась наполовину, и вот, теперь уже, писькой его назвать можно было, только с большой натяжкой... снова, переплетенные вены вокруг ствола, снова, "перезрелая слива" на его конце...

Помня, как это делали женщины в порнухе, обхватив покрепче ствол, я сделала несколько движений вверх-вниз и, обнажив головку, осторожно облизнула ее...

Необычный вкус... необычный запах... но это меня так возбудило, что я снова почувствовала томление и сладкую боль внизу живота... Я погрузила головку члена в свой ротик, и стала совершать неторопливые движения... Рвотного рефлекса, вопреки всему, я не чувствовала, и постепенно, я опускала голову все ниже и ниже...

Я так раззадорилась, что вскорее, сосала Пашкин член, как заправская минетчица, при этом, испытывала такой восторг, что словами этого не объяснить...

Вдруг, член Пашки напрягся, стал, словно, каменный, и в следующую минуту, что-то солоноватое и тягучее, с силой ударило в мое горло, что я, поперхнувшись, резко убрав в сторону голову, содрогнулась в приступах сильного кашля...

- Прости, солнышко... - Пашка испугался, и резко сев, притянул меня к себе.

Я помахала рукой, мол, все нормально, и откашлявшись, со слезами на глазах, посмотрела на него, облизывая губы от перламутровых капель.

- Правильно?

Пашка посмотрел на меня взглядом, полным Нежности, и кивнув, твердо ответил:

- Это лучший минет в моей жизни...

До вечера мы еще пару раз, испытали Страсть, и мне уже не было больно, а только классно, и я еще один раз пососала Пашкин член, при этом, я не пролила ни одной капли его жидкости, выпив ее, и все удивлялась солоноватому вкусу...

Назад мы возвращались уставшие и счастливые... Тот же моторист, управляя катером, горланил песню, понимающе посматривая на нас, и при этом подмигивал...

Потом, уже в отеле, сняв платье, я с ужасом увидела кровавое пятно на его задней части, снизу... До полуночи я его застирывала - к счастью, пятно исчезло, и я, довольная, рухнула в кровать, и мне снился волшебный сон, в котором Пашка превращал меня из девушки в Женщину...

Городская жизнь закрутила меня и Пашку, мы встречались, но не так часто, как бы нам этого хотелось... Познакомились с нашими родителями, и уже подумывали о свадьбе - родители наши против нашего решения не были... Было принято решение, сыграть свадьбу на следующий год, летом, а пока, мы с Пашкой сняли квартиру, и стали жить вместе...

В октябре, когда первые заморозки заметно ударили, Пашка умудрился застудить щеку, и от этого, у него, под "зубом мудрости" образовалась киста...

- Ну, что тебе сказали? - вскочила я с кушетки, когда Пашка вышел из кабинета врача.

- Сказали, что надо резать... - ответил он - операция займет около сорока минут, вот направление...

Знала бы я заранее, что нас ожидает...

... Я прошла в послеоперационную палату, где он лежал, бледный, и еще не отошедший от наркоза...

- Сегодня воздержите его от еды, - сказала врач, что делала Пашке операцию - дренаж снимем через десять дней, через полчаса можете забрать его домой...

Дома Пашка добросовестно соблюдал назначения врача, прополаскивал рот, пил таблетки, и через десять дней, ему сняли дренаж - это такая резинка, которую вставляют в рану, чтобы не собирался гной - и Пашка снова стал абсолютно здоров...  

Так прошел месяц...

- Паш, - мы сидели за столом, и завтракали, и я, глядя, как Пашка намазывает себе маслом бутерброд, покачивала ножкой - а давай, ребеночка сейчас заведем? Прикинь, свадьба, и у нас сразу будет малыш...

- Прикольно, - улыбнулся он - беременная невеста...

- Тебя что-то смущает? - удивилась я.

- Ни в коем случае, - покачал головой Пашка - ме нравится эта идея.

- Тогда, давай, сегодня сходим, сдадим анализы? - предложила я - чтобы быть готовыми... все-таки, зачатие ребенка - это не просто завести малыша... Заеду к тебе, к окончанию работы?

- Не вопрос...

Мы сдали все необходимые анализы, переговорили с врачами, и даже, прошлись по магазинам, посмотрели на детские вещи...

- Смотри, какая распашонка на девочку?

- А если будет мальчик?

- У, я хочу сначала девочку...

- А я мальчика...

Так, дурачась, и смеясь, мы пришли домой, и хотели предаться Страсти, но... зараза, "критические дни" пришли, как нельзя, не вовремя... и мне только и оставалось, как чмокнуть Пашку на ночь, и лечь спать...

Я нашла, наконец, хорошую работу бухгалтера, коллектив попался замечательным, и теперь, Пашка, в одиночестве обедал, сам себе разогревая обед...

Телефонный звонок раздался после обеда. Посмотрев на номер, я увидела, что это наш врач, Тамара Петровна.

- Да, здравствуйте, Тамара Петровна, - весело пропела я - анализы готовы?

Тамара Петровна молчала некоторое время, и я почувствовала нехороший укол в душу.

- Але, - проговорила я - Тамара Петровна, вы меня слышите?

- Да, Оксана... - вздохнула врач - я вас слышу... думаю, как бы это помягче сказать...

- Плохие анализы? Мы не можем иметь детей? Что-то со мной? - горохом, из меня посыпались вопросы.

- Приезжайте лучше ко мне, - ответила Тамара Петровна - одна, без мужа...

- Без мужа?! - удивилась я - хорошо, я поняла...

Мысли, вихрями, проносилмись в моей голове... Что случилось? Почему я должна приехать без мужа?

Я схватила мобильник, чтобы набрать Пашкин номер, но тут же опустила руку... Если она не хочет, чтобы я приехала с Пашей, значит, что-то поженской части... Ничего, поеду и выясню...

Остаток дня я проработала, как механическая кукла, и едва дождавшись пяти часов вечера, бросилась к метро...

... Тамара Петровна спрашивала меня, как часто мы живем половой жизнью, не было ли тревожных симптомов, там, высокой температуры, воспаления лимфоузлов, и так далее...

- Да что случилось-то?! - воскликнула я, чувствуя, как щеки мои горят, а к горлу подступают слезы.

- Я не имею права вам говорить, - отвела взгляд Тамара Петровна - скажу только, что с вами все в порядке...

- А с кем не в порядке? - автоматически спросила я, и тут же замерла, замерев на полуслове - это... с Пашей? С Пашей не в порядке?

- Спросите у него сами... - выдавила врач - Он уже был сегодня... Думаю, он сам вам скажет...

Я летела домой, как на крыльях, толкала прохожих, не обращая внимания на их проклятья и ругань, бежала, не разбирая дороги, и влетев на свой этаж, вдавила кнопку звонка.

Дверь мне Пашка не открыл...

Я вытащила ключ, открыла дверь и, войдя в квартиру, поняла одно - я одна...

Не было Пашкиных вещей, не было его посуды, не было его бритвы в ванной комнате - не было ничего его...

Я достала мобильник, набрала его номер, но Пашкин телефон оказался выключенным... Я набрала номер его мамы, та ответила, что Паша уехал в командировку, но по ее голосу, я поняла, что она врет... такого за ней никогда не наблюдалось... Я набрала маме, но тут дверь в квартиру распахнулась, и мама с отцом пришла сама... заплаканная... растрепанная... отец... я ни разу не видела его таким...

- Что?.. - медленно спросила я, поднимаясь с дивана...

- Доча... - всхлипнула мама, роняя шапку - Оксан... у Паши... ВИЧ...

Пол резко качнулся, и я полетела в кромешную тьму...

Я проболела два месяца... месяц я пролежала в больнице, из них, две недели в реанимации, и месяц дома... Потрясение было настолько сильным, что я разучилась говорить...

... Встав с постели, я прошла в ванную комнату, и взглянула в зеркало... На меня взглянуло лицо анарексички... с черными кругами под глазами... бескровными губами... бледным исхудалым лицом... спутанными склокоченными волосами...

Мама меня отговаривала изо всех сил, но я настояла на своем...

Приехав к Пашиным родителям, я с трудом проговорила, стоя на пороге их квартиры:

- Мне... очень... надо... видеть... Пашу...

Пашина мама долго смотрела на меня, потом тихо ответила:

- Паша... в больнице... иммунитет стремительно падает, Оксана...

Я повернулась и пошла к лифту...

Врач категорически не хотел пропускать меня, но приехали мои родители, и о чем-то переговорили с ним, наверное, дали немного денег, и врач дал мне пять минут...

Пашка лежал в отдельной палате, под капелльницами, и спал... Он бы необычно бледен... Заострившийся нос... тонкие губы... выпирающие скулы... А на стене, поверх его кровати...

Сквозь слезы, обильно катящиеся из глаз, я смотрела на ту жизнь, на волшебном райском острове... Я в гамаке... Пашка в гамаке... Я в воде... Я на песке... Я с длинным рыбьим хвостом...

- Какой же ты дурак, Пашка... - прошептала я, и направилась из палаты...

Я проплакала всю ночь, и мама тоже плакала со мной... Отец носился по тквартире с валерьянкой и моими таблетками, и кричал, что он уже не может и не хочет жить, видя мои стадания...

... Я проснулась, встала с постели, и вышла из своей комнаты... Родители еще спали...

Я взяла аптечку, вышла в прихожую и оделась...

- Поймите, мне хоть на... пять минут... - я не заметила даже, что речь моя заметно восстановилась...

- Девушка, - твердо отвечала медсестра - я не имею права пустить вас к нему, вы ему никто, а мы допускаем только родственников, как вы не поймете?!

- Что случилось? - из ординаторской вышел врач и, увидев меня, нахмурился - А, это опять вы... Лена, пропусти ее... Пять минут, девушка... Лена, дай ей халат, маску и бахилы...

- Спасибо, доктор... - поблагодарила я врача...

Пашка опять спал, видимо, его специально загоняли в сон, чтобы он не мучался...

Воровато поглядывая на дверь, я достала из сумочки шприц, и оголила Пашкину руку...

- Ты никуда не уйдешь, Любимый... - прошептала я, набирая его кровь в шприц - без меня...

Потом, я посмотрела в окно, смахнула слезы, и присев на корточки, и зажав свою руку, загнала содержимое шприца в свою вену...

Дверь палаты распахнулась, вбежали мама, отец, мама Паши и врач...

- Оксана! - зарыдала мама, увидев окровавленный шприц - Что же ты наделала???

Я медленно поднялась, посмотрела на них, и сказала:

- Ничего страшного ... Я - Люблю...

Пашка умер в первый день весны, в яркий и солнечный день... Утром, он попросил, чтобы к нему позвали меня, но меня не позвали, сославшись на то, что я уехала...

А я,   в это время, спала под капельницей, в соседней палате...

_______________________________________________

P. S.

Наши родители договорились, что мы с Пашей будем вместе и после нашей смерти... Так и есть - наши могилы рядом, слева у входа... за невысокой кованной оградой... Нам с Пашкой сейчас хорошо - мы живем, в другой жизни, там, на нашем райском острове... где посреди бескрайнего песчаного пляжа, на берегу бирюзового моря, только небольшая пальмовая роща... и никого больше... только я и Пашка...