Дон Гуано и абцуг

Адольф Гитлер вынырнул из липкого кошмарного сна, пропитавшего его постель вонючим ледяным потом, от которого кошмар становился нескончаемым и снились яркие цветные сны, полные какой - то невнятной суеты и беготни по бесконечным лестницам и коридорам, уходящим за горизонт, и первое, что увидел, потянувшись за привычной, первой с утра, хотя был уже полдень, но мозг, опутанный чудовищной паутиной прошлой ночи, пока еще не осознал этого : мой немигающий взор. Я сидел напротив его кровати, огромной, в стиле ампир, ее подарил ему Сталин на очередной юбилей НСДАП, в кресле, закинув ногу на ногу, неспешно покуривая и стряхивая сероватые комки пепла в кадку с фикусом, пророщенным псионически Евой из марсианских семян Вуйкеса, доставленных накануне Нового, восемьдесят восьмого года реактивным планетолетом фон Брауна.

- Проснулся ? - сумрачно поинтересовалась Лени, стукая меня ноготком по голове.

Я резко повернулся, даже шейные позвонки захрустели, немного испугавшись, уж больно неожиданно она подкралась из - за шкафа.

- Проснулся, - ворчливо ответил фюрер и я снова повернулся к нему, чувствуя боком, как Лени усаживается на подлокотник кресла, обнимая меня за шею.

- Умер Зураб Соткилава, - задумчиво произнесла Ева, появляясь из пристроенной ванной комнаты ; закутанная в белый пушистый халат и смешно взъерошенная, она походила на воробья. - Знаменитейший бас новой Рейхсоперы. Не перенес эксперимента.

- Какого эксперимента ?

Фюрер вскочил бодреньким чертиком и накинул на сутулые плечи шелковое кимоно, закурил, с наслаждением глухо покашливая и прошелся взад - вперед, утопая по щиколотку в искусственном лишайнике, изобретении академика Янгеля, направленном по обмену из Советского Союза в прошлом году. Фон Ширах еще устроил грандиозный скандал в Парламенте, потребовав внеочердной аудиенции у королевы, на что фюрер не мог пойти, и если бы не я, то разразился бы кризис.

- Господи, что я пишу ?!

Я перечитал только что выстученное моими руками по клавиатуре и начал ругаться матом, громко, внушительно, пугая кошку, спавшую на полу, даже сквозь сон она принялась бить хвостом в явном раздражении, хвост раздулся, как у енота. Даааа, это реально п... дец. Проснуться в три часа дня, замутив первую чашку кофе, включить русское тиви, без звука, конечно, и увидеть все эти рожи, свиные рыла, скачущие по каналам и хрюкающие какую - то дичь, полнейшую ахинею из обожания местного фюрера, злобствующих хохликов, побед над шайтанами, Крымами, Оксиморонами, всякой пое... ю был заполнен клоунский эфир местечковых Геббельсов, выцыганивших в кормление частоты, облучающие русский народ, уже давно готовый вернуться в первобытное состояние самобытных четвероногих, с изумлением вылавливающих когнитивные диссонансы от очень большой разницы между  " вэлком ту реалити, бэби " и сраным зазеркальем, обрушивающимся на тебя, стоит щелкнуть кнопкой пульта тиви, как я, баран хренов. И по кой хер я его вообще включаю, сучий ящик из гноя и плесени ? Пидарасы.

Соткилава помер. А нечего было экспериментировать с париком Кобзона. Придумали : на двоих делить волосню, срезанную Хантером с аккуратной головы Джонни Деппа. Депповская растительность не предназначена изначально для деятелей восточно - европейской культуры, это все равно, что кудри Витухновской или Готфрик подогнать Леди Гаге и ждать, когда стартанет " Скорая " за вычурной певичкой целиком из говна.

Ну и новости, полная хренотень происходит в мире, конечная своим мудизмом и ахуем. И почему у людей нет хвостов ? Хотя бы у русских. Вон у гуцулов есть разноцветные шапочки, а у русских были бы хвосты. И ослиные уши. И всякий бы видел печать Каина на одухотворенных рожах двуногих, по какому - то недоразумению самоназвавшихся людьми, будучи просто - напросто русскими или евреями. Да любой национальности хомами и сапиенсами, замешаннами на крови и дерьме, если судить по миру виртуальному, информационному. В реальной жизни они получше будут, с заморочками, конечно, как мой приятель Несмиян, все ищущий в свиньях - сепаратистах отзвуки русской идеи. Он бы еще в Доку Завгаеве чего рассмотрел. Идиот.

Я вышел на улицу, насладиться последними теплыми деньками золотой осени, отчего - то сносившей башку Пушкину. Тоже мудак. Золотая осень. Это преддверие бесконечной зимы. Сволочь Пушкин. Буржуй гадский. Сидел у камина, жрал - срал, обслуживаемый рабами, а туда же : я - ста да я - ста. В лес суку, дрова рубить весь краткий зимний световой день, миску брюквы и вшей в бороду. Вот тебе святой русский мужичок, тысячелетний Рейх за Днепром со времен Бату - хана. И ведь ни хера ничего не меняется, разве, вши залезли в мозг, шуршат там, нашептывают.

Вернувшись домой, я обессиленно рухнул на кровать. Вот она расплата за пару месяцев прогулок. Теперь кукуй, рассматривая потолок и шарахаясь по интернету. Не, надо польский изучать. Или французский восстанавливать. С русским языком - ловить нечего. Только раздражение и вспышки ненависти. Я включил  " Пластмассовую жизнь " на - русском, противореча сам себе, как истинный русский, и попер в инет, любоваться заморской фантастической жизнью людей, бесконечно далеких от меня, как был далек от народа маленький ефрейтор, хлебанувший газа на полях бессмысленной бойни, уродившей парочку родных братцев, до сих пор бодающихся отголосками древней вражды, проистекающей из непоняток с дележом чужого добра, хапнутого до них.