Фантазии полоумной. Глава 6. Из сборника Секс фантазии

Глава 6

Отсеки, отсеки, отсеки…

Многие двери были наглухо заперты, я переходила из вагона в вагон, пока не вошла в помещение, уставленное решетками. Я сразу не поняла, что набрела на импровизированную тюрьму. Железные прутья были впаяны в пол, с другой стороны – стена. Почти все клетки были пусты, кроме двух. За одной была неразборчивая фигура, видимо, дремавшая на нарах спиной ко мне. Хотя эта куча тряпья могла с легкостью оказаться просто нагромождением холщовых мешком или чем-то вроде того.

А вот в клетке напротив томился мой старый знакомый. Блондинистая голова понуро наклонена на руки, которыми он обхватил свои колени. Животрепещущее зрелище, я жадно рассматривала его. Теперь ты в ящике!

Вдруг он услышал приближающийся цокот моих каблуков и поднял голову, глаза были полуприкрыты, видимо, он спал.

- Как погодка, шкипер? – ухмыльнулась я. Я упивалась его унижением.

- Пришла злорадствовать? – устало произнес Димитро и медленно и грациозно поднялся на ноги.

- Возможно, - уклончиво ответила я. – Приятно видеть тебя таким, - мне хотелось его крови. Адреналин наполнял мои вены.

- Погоди, дрянь, - он смачно сплюнул на пол, - мы еще можем поменяться местами, - его глаза злобно поблескивали в полумраке.

- О-ля-ля! Громко сказано! – я победоносно улыбалась.

- Мои адвокаты тебя живьем сожрут, - угроза сквозила в каждом его слове. Мне было нестрашно.

- Мне бояться нечего, ведь это не я похитила человека и запихнула его в деревянную коробку, - я игриво гладила пальцами решетку, разделяющую нас. – А тебе бы я посоветовала хорошенько продумать свою оборонительную речь.

- Я не прикоснулся к тебе и пальцем, вряд ли ты даже сможешь доказать мою причастность. Кто поверит маленькой брешливой шавке, которую видят впервые? То ли дело я, - он сложил руки на груди, - я на хорошем счету.

Димитро хищно улыбался:

- Ты не успеешь и рта раскрыть, как я уже буду на свободе. И тогда, - его зрачки расширились, - рекомендую начать дрожать за свой тощий зад уже сейчас. На тебе места…живого… не останется!

Мне остро захотелось стереть эту ухмылку с его наглой рожи любой ценой. Ярость запустила свои когти мне под кожу и начала медленно клокотать. Воздух шумно покидал мои ноздри.

- Тогда давай рассмотрим такую ситуацию, - зарычала я сквозь сжатые зубы, - я прогуливалась по составу, набрела на твою клетку, и ты решил воспользоваться ситуацией и свести счеты. Схватил бедную девушку за волосы и приложил об решетку. Возможно, даже хотел убить! – я крепко вцепилась в прутья.

- Я не собираюсь тебя бить, дура! Я не идиот! – расхохотался блондин.

- Или же все же идиот?! – взревела я.

Я отбросила все трусливые мысли и, не задумываясь о последствиях, с силой ударилась головой о железную решетку. Боль притупилась бурлящим в артериях адреналином, кровь залила один глаз, кажется, я рассекла себе бровь. Чудом я осталась стоять на ногах, цепляясь за прутья.

- Нет! Не бей меня, умоляю! – вопила я что есть мочи.

Димитро побледнел и отпрянул до самой стены. Нагромождение мешков в камере по-соседству зашевелилась, и оттуда показалось встревоженное заспанное лицо неизвестного мне мужчины в возрасте.

- Что ты делаешь, псих! – зашипел арестант. – Ты что, вышку захотел?

- Я не трогал ее! Это не я! Она сама! – беспомощно пищал Димитро. Его слюна брызгала в разные стороны. Я надела самую испуганную маску, которую только могла изобразить:

- Помогите мне! Мне так больно!

Я уже не разбирала слов в беспрестанном крике. Вдруг все резко стихло:

- Что тут происходит? – грубый, но спокойный голос заставил всех разом замолчать. В дверях стоял Лекс. На его лице отражалась вся та ярость, которую я испытывала секунду назад. Скулы грубо сжимались, желваки нервно играли, глаза горели безжалостным огнем. Он сверлил меня тяжелым взглядом.

Я не слышала ничего, кроме стука своего разгоряченного сердца. Быстрым шагом он преодолел расстояние до меня, крепко, но не больно сжал мое плечо. Не знала, что можно так искусно контролировать свою силу в состоянии стресса.

- Капитан! Я не трогал ее! – жалобно скулил Димитро.

- Заткнись! – ударил он мощным кулаком по решетке, та неслабо задрожала, блондин всхлипнул и подчинился.

- За мной! – скомандовал Лекс и потащил меня по проходу.

Когда дверь тюрьмы за нами захлопнулась, капитан развернул меня к себе лицом, схватив за плечи и прижав к стене:

- Ты что творишь? – зашипел он.

Лекс: Какого черта? Опять эта ходячая катастрофа наделала делов, а мне разгребать за ней дерьмо! За ней вообще можно уследить?

Когда я увидел ее разбитую бровь и струящуюся по щеке кровь, злость постепенно отступила. Девушка часто дышала, полуоткрытые бутоны губ безмолвно молили о помощи и защите. Я начал нежно стирать кровь с ее личика рукавом рубашки, пока ее дыхание не пришло в норму.

- Много ты слышал? – сухо поинтересовалась Пэйл.

- Достаточно, - уже спокойно ответил я. Она виновато опустила глаза и грустно вздохнула. Было ли ей стыдно, или она переживала, что ее план мести сорван, я никак не мог раскусить ее истинных чувств. Тогда я решил поговорить с ней напрямую, как заботливый папаша, мать его.

- Я восхищен твоей смелостью, девочка, - я осторожно поднял ее подбородок, чтобы посмотреть в ее серые глаза, погладил по щеке. – Думаю, ты не до конца понимаешь, на что ты могла только что обречь Димитро.

- Ты его жалеешь? – презрительно фыркнула девчонка и скривила губы.

- Да, он скверный человек, я это признаю, - я начал объяснять свою точку зрения. – Но в нашем обществе убийство или даже покушение на убийство женщины-берсерка неминуемо ведет к смертной казни.

Пэйл задумалась, потом упрямо взглянула на меня:

- Если бы мне не хватило храбрости выбраться из ящика, ты уверен, что ваш кодекс помешал бы ему убить меня? – она ждала моего ответа.

- Ты права, - я сдался, - но я не собираюсь лгать об увиденным и перевирать факты.

Она печально закачала головой в знак согласия:

- Верно, - прошептала она мне в плечо, - это низко. Прости.

Я обнял ее за талию и прижал к себе. Девушка стыдливо уткнулась мне в грудь. Необъяснимое тепло разливалось по моему телу при прикосновении к ней. Мне стало больно от одной мысли, что кто-то может причинить ей вред. Мне хотелось слиться с ней воедино, разорвать на себе кожу и пустить ее внутрь, навсегда запереть под сердцем. Я прижал ее крепче, пока не стал чувствовать ее трепетное сердцебиение. Моя рука заскользила по ее спине вверх, я коснулся ее нежных волос, запустил пальца в спутанные пряди, как мечтал сделать этой ночью, стал рассматривать блестящие волоски. Она едва доставала мне до груди и это на высоченных каблуках. Я невольно согнулся и коснулся губами ее головы. Поцелуй вышел легким и едва различимым. Мой хрупкий птенчик.

Тут до меня дошел весь смысл моих действий и мыслей. Девчонка словно околдовала меня, превращала в безвольного тюфяка. Ведьма! Я отпрянул, отпустив ее. Она невинно и устало посмотрела на меня. Кровь успела запечься на ее брови. Сколько времени я тут разыгрываю мелодраму. Хватит жевать сопли! Надо сопротивляться ее чарам.

- Пойдем, промоем рану, - твердо сказал я.

Она кивнула. Мы подошли к столу, на котором громоздились шкуры пушных животных. Пока я доставал аптечку первой помощи, эта особа успела усесться на стол и теперь игриво перебирала лисий мех. В процессе посадки ее круглого зада на стол шкурки с него повалились на пол.

- Упс, - без тени вины вскинула она бровь.

- Чувствуешь себя как дома? – с сарказмом и довольно грубовато спросил я.

- Честно? – ее губы криво улыбались. – Чувствую свою безнаказанность.

- Наглеешь! – оскалился я.

- Стараюсь! – отзеркалила она мое выражение лица.

Я облизнул губы, чтобы не дать себе улыбнуться. Она довольно занимательная. Ее развязное поведение одновременно и злило, и веселило меня. Наверное, давно никто не позволял себе таких вольностей со мной, что я находил привлекательным. Маленькая бунтарка ремня просит.

- Откуда такое богатство? – поинтересовалась она, обводя взглядом отсек, наполненный вдоль и поперек шкурами ценных и не очень животных.

- Я увлекаюсь охотой, - спокойно ответил я, разворачивая вату и открывая перекись водорода. Она следила за моими руками, не отрываясь от равномерных поглаживаний меха белого волка. Потом поднесла его к щеке, зажмурилась и провела мехом по подбородку и губам.

- Красиво, - выдохнула девушка. – Что ты с ними делаешь?

- Продаю, - я поднес смоченную вату к ее лицу. Она шумно втянула воздух.

- Жжется, - теперь совсем игриво произнесла она. Девчонка определенно флиртовала со мной. Она чувствует мою слабость к ней или делает это неосознанно? Мне жутко захотелось поцеловать ее, но вместо этого я спокойно выдавил:

- Потерпи, красотка. Зато не надо накладывать швы, отделалась царапиной.

Пэйл вдруг как очнулась и нахмурилась:

- Что ты решил насчет Димитро? – совершенно серьезно поинтересовалась она.

- Его ожидает допрос и суд, - ответил я.

- А меня? – она помедлила. – За тот номер, что я выкинула?

- Спишем это на состояние аффекта, ничего серьезного. По факту ты не причинила никому вреда, кроме себя. Можешь сказать, что споткнулась, ударилась о решетку и не разобралась от шока в ситуации.

- Не хочу больше лгать, - не задумываясь, решила она.

Смело!

- Тогда скорее всего ограничишься строгим выговором.

Она понимающе кивнула. Как же ей удается прыгать от образа буйной сумасшедшей до трезвомыслящего человека? Мне захотелось как-то поддержать ее:

- Нравится? – указал я на волчий мех в ее руках. – Забирай! Твое!

Она благодарно заулыбалась, теплое ощущение снова захлестнуло меня. Мне нравится делать ей приятное! Пора признаться себе, что мне нравится она. Целиком! Полностью! Во всех ее образах. Я облегченно вздохнул. Осталось только привыкнуть к этой мысли.

В то время, как я отвлекся, нарезая пластырь, чтобы прикрыть этот след триумфальной победы над здравым смыслом на ее лбу, Пэйл уже оборачивала шкуру вокруг своей талии, стараясь покрепче связать лапки зверька, чтобы та держалась. У нее ничего не выходило, и девчонка расстроенно надувала губки, как дитя. Довольно непосредственная.

- Чего ты хочешь добиться, портниха-затейница? – не выдержал я.

- Хочу, чтобы получилась юбка, - не поднимая глаз ответила та.

- Меховая? Ладно, черт с тобой, - я пошарил в своем скорняжном чемодане и достал степлер. – Дай помогу.

Я развязал ремень на моей, а ныне уже ее рубашке, намеренно касаясь тыльной стороной ладони ее живота. Степлер помог мне намертво скрепить шкурку и ремень, шилом пришлось проделать дополнительную дырку на ремне, чтобы он хоть как-то держался на ее тонкой талии. Пэйл осталась довольна результатом:

- Спасибо, - сияла она, задирая и по-гавайски завязывая рубашку чуть выше пупка. Волчья юбка слегка скатилась по ее соблазнительным бедрам, обнажая плоский живот. И я снова отметил ее девичью хрупкость, и снова голова стала медленно кружится, и снова мое тело стало бешенными темпами выделять тестостерон, и снова в паху болезненно заныло.

- Еще кое-что, - хрипло прошептал я и прикрепил свисающий конец ремня. Пальцы коснулись ее атласной кожи, и я не смог себя остановить. Ладони дрожали, когда я положил их на ее тонкую талию так, что пальцы сомкнулись с одной и другой стороны. Ее субтильная фигура разбудила нечто первобытное во мне: смесь тягучего вожделения и инстинкт хищника. Как же легко ей можно навредить! Если еще немного сжать, я могу переломать ее позвоночник надвое, просто надавить, и мои большие пальцы могут войти в ее живую плоть. Я испугался своих мыслей. Во сколько раз я превосхожу ее в физической моще? В десятки? В сотни?

Я жадно вглядывался в ее спокойные темные глаза, она бессовестно рассматривала мои. Девчонка и вправду чувствует себя неуязвимой. Знала бы она, как живописно я представляю ее сейчас в роли жертвы, какая дикая опасность скрывается за всеми моими ласками, как легко я могу остановить ее сердце, уничтожить ее юное тело, безбожно надругаться над ее невинностью. Искалечить, искромсать, растерзать, загрызть, разорвать, задрать насмерть. Зубами я неосознанно сдавил кончик своего языка, наслаждаясь болью, пока не почувствовал металлический привкус крови у себя во рту. Я не желал ей смерти, нет, но осознание своей силы и власти над ее священной жизнью приятно туманило мне рассудок.

- У тебя кровь, - прошептала Пэйл и коснулась уголка моего рта.

Я медленно приходил в сознание. Эта ведьма вторглась в мой мир, захватила вещи, принадлежащие мне, заставляет меня испытывать то, чего я не желаю испытывать. За последние 24 часа я чувствовал по отношению к ней и жалость, и восхищение, и страсть, и ненависть, и желание по-отцовски оберегать и защищать, и желание хладнокровно убить и уничтожить, и желание нежно ласкать и трахать ее всеми известными мне способами. Когда же закончится эта дьявольская чехарда эмоций?

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, чтобы прийти в себя. Может, и вправду стоит убить ее? Но на этот раз мысль о ее смерти была беззлобной, скорее смешной и нелепой. Вывод напрашивался сам собой: эта самка негативно влияет на мое душевное равновесие. Осталось только решить, что с этим делать: стараться избегать ее или наконец-то добиться от нее того, что так настойчиво требовали мои репродуктивные органы, возможно, тогда она станет мне неинтересной, как большинство женщин, с которыми я спал.

- Что ты делаешь? – поинтересовалась девица, прикусывая губу и едва слышно проводя ногтями по моим рукам, которые все еще обхватывали ее талию. – Проверяешь, есть ли у меня пресс? – Почему она во всем видит игру да детские забавы? – Спешу разочаровать, со спортом я на вы и шепотом.

- Все выглядит великолепно, - не удержался я от комплимента. Я что, флиртую с ней? Пора завязывать! – Но это, пока ты еще молода! – бесстыдно заявил я.

- Хам! – возмутилась она с улыбкой на лице. Я убрал руки от греха подальше.

Вдруг состав качнуло на ходу, и металлическая дверь соседнего вагона распахнулась, впустив недюжую струя холода. Глаза Пэйл сразу загорелись:

- Что там? – в предвкушении спросила девчонка.

- Ты же не думаешь, что я позволю тебе везде засунуть свой любопытный нос? – я оскалился.

- Пожалуйста, мне так скучно в этом бабьем царстве, - умоляюще подняла она на меня глаза. В них отражался дневной свет и еще какие-то дьявольские огни.

- Нет! – отрезал я и начал собирать разбросанные вещи обратно по местам. Некоторые из них приходилось отбирать прямо из цепких лапок девушки. Почему она постоянно все трогает и рассматривает, сбегает из-под конвоя и повсюду лезет? Это должно ужасно раздражать, хотя, если быть честным, раздражения я не испытывал.

Пока я изо всех сил пытался синтезировать у себя в душе негативные эмоции от ее поведения, я и не заметил, что эта любознательная бестия магическим образом испарилась из моего поля зрения и прошмыгнула в соседний отсек. Я нагнал ее:

- Еще чуть-чуть, и я подумаю, что ты засланный шпион! – я машинально схватил ее за руку, чтобы затащить обратно. Она накрыла мою ладонь своей тонкой и холодной, видимо, уже успела замерзнуть.

- Прошу тебя о небольшой экскурсии, всего полчаса твоего времени, и я обещаю, что отстану от тебя навсегда, буду сидеть тише воды ниже травы, - она умоляла меня, как ребенок, настойчиво желающий конфетку. Мне действительно не хотелось, чтобы она отстала навсегда, не хотелось отпускать ее руки, но я также понимал, что такое сильно осложнило бы мою работу. Когда уже я соберусь с силами противостоять ее чарам?

- Ладно. Полчаса, - сдался я. – Но в этом тряпье ты туда не пойдешь. Замерзнешь, - кодекс обязывал нас заботиться о здравоохранении пассажирок, да тут еще и мои неоткуда взявшиеся отцовские чувства к ней.

Я достал пару сумок с одеждой, которую вез для своей сестры. Та любила делать заказы перед моими командировками, а я не любил ей отказывать. Я шарил среди горы аккуратно запакованных обновок в поисках того, что могло бы подойти Пэйл. В преддверии купального сезона, моя сестрица пополняла гардероб всякой пляжно-вульгарной ерундой. Очень даже в духе постоянно полураздетой Пэйл. Меня развеселила мысль, что они чем-то похожи, ведь я же люблю сестру. Наконец, мне в руки попался трикотажный гофрированный топ серого цвета и с длинным рукавом. Я протянул его девушке, попутно избавляясь от целлофана.

Пэйл без задней мысли принялась развязывать гавайский узел рубашки и расстегивать пуговицы, этакая Лилу Даллас. Мне пришлось по-джентльменски отвернуться, хоть и не хотелось.

- Помоги, - услышал я ее обеспокоенный голосок, - Не могу расстегнуть, петлицы узкие, - она безуспешно ковыряла пуговицы своими ноготками. – Они что, реагируют только на твои отпечатки пальцев? Нано-рубаха?

Мне тоже было сложно разделаться с древним как мир механизмом застежки. В нетерпении к своей беспомощности перед какой-то пуговкой я решил вопрос по-варварски – дернул полы рубашки в стороны, пуговицы разлетелись по комнате. Получите, жалкие кусочки пластмассы! Пэйл успела прикрыть грудь и отвернуться, прежде, чем я успел заметить краем глаза светло-коричневый сосок.

- Ну ты Халк! - девушка молниеносно избавилась от теперь уже бесполезной одежды и натянула топ. – Ну как? – повернулась она, сияя. Как ей мало надо для радости?

Топ растянулся по ее фигуре, хотя рукава пришлось подвернуть, низ едва скрывал пупок, а ворот был ей настолько велик, что одно субтильное плечо норовило выскочить. Вряд ли дизайнер планировал такой видок, но в целом все выглядело очень даже сексуально.

- Выглядишь прекрасно, пойдем, - поторопил я ее, чтобы не начать залипать на ее фигуре, что уже вошло у меня в привычку.

Из целлофана вдруг что-то выпало на пол – пара таких же серых гофрированных гольфов. Пэйл взглянула на них, потом на меня с молчаливой просьбой. Ей все надо! Я побежденно махнул рукой в сторону обновки. Пусть тешится, пока я добрый.

Она натягивала гольфы, которые при ее скромном росте напоминали скорее чулки. А я был вынужден своим нездоровым интересом разглядывать ее выступающие под одеждой, затвердевшие от холода, острые сосочки. Ее грудь была совсем маленькой, но круглой и эстетически приятной. Реакция моего непослушного тела не заставила себя долго ждать, мой напрягшийся член уже царапался о замок ширинки. Я засунул руку в карман, чтобы подвинуть его на бок. Второй раз я не покажу ей свою слабость и озабоченность. Хватит с меня и первого фиаско.

- Я готова! – выпалила малышка и ринулась к двери. Я рад был отвлечься.

Пэйл: За дверью было гораздо холоднее, чем я могла себе представить. Там находилась морозильная камера, возле стен стояли металлические бочки, с потолка свисали посаженные на крюки туши животных, больших и маленьких, и вся эта феерия тонула в облаках морозного тумана.

Что-то легло мне на плечи. Я обернулась. Лекс снял свою теплую рубашку и заботливо обернул вокруг меня. Сам он остался стоять в майке, обнажавшей его забитый иероглифами рукав.

- Ты сам-то не замерзнешь? – благодарно полюбопытствовала я.

- Моя кровь теплее твоей, - он взял мою ладонь и приложил к другому испещренному шрамами плечу. Его кожа будто горела огнем и создавала приятный диссонанс со стужей отсека. – Еще одна биологическая особенность берсерка, - пояснил капитан, не убирая моей руки, - температура тела под сорок.

- Когда ты ванную принимаешь, вода не кипит? – плоско пошутила я и засмущалась. Дура набитая! Ты не его рассматривать сюда пришла. Я резко повернулась к ряду бочек, - Что там?

- Пища, - спокойно пояснял Лекс и замолчал. Мне стало смешно:

- Воу, зачем столько подробностей? – издевалась я. – Тебе известно значение слова «экскурсия»?

Он весело цокнул языком и приподнял крышку первого контейнера. Тот был доверху набит черной икрой. Я в жизни не видела столько! Мой желудок предательски заурчал.

- Ну вы жируете там! – восхитилась я не без зависти.

- Пробовала ее хоть раз, - поинтересовался капитан. Я отрицательно замотала головой.

Лекс погрузил два пальца в дорогущий деликатес и зачерпнул приличное количество икринок. Он протянул мне эту экзотику, и я не удержалась от любопытства. Как бы по-свински это не смотрелось, я засунула его пальцы себе в рот. Оказалось, очень вкусно, особенно на голодный желудок. Я даже не постеснялась тщательно слизать остатки с его пальцев. Капитан выглядел осоловевшим, наверное, я сделала что-то не так. Но мне было все равно, оно того стоило.

- А там? – указывала я уже на другой контейнер.

- Там акулья, красная.

Я требовательно вытаращила на него глаза и подняла брови. Долго просить было не нужно. Лекс уже вскрывал второй сундук с припасами. Икра была крупной и влажно блестела. Я облизнулась. С добрым смешком он запустил пальцы и в это гастрономическое чудо:

- А сама пачкаться не любишь, да? – пробубнел он.

- Ага, - отвечала я с набитым ртом. Я была довольной, как слон. Мне в жизни не перепадало такой возможности дегустировать высокую кухню бесплатно. Этот вид икры мне понравился еще больше.

- Еще, - нагло потребовала я, азартно облизывая губы. Капитан засмеялся.

- Обжора, - улыбался он, зачерпывая горсть побольше. Эту пришлось съедать прямо с его руки, как кошка с миски. Наконец, я жадно провела языком по его ладони, чтобы ничего не упустить. Перепачкала лицо и было начала его вытирать, но Лекс остановил мои руки на полпути.

- Ладно уж, не пачкайся, - он поднял полы наброшенной на меня рубашки и вытер мои щеки и подбородок. Кончиком языка он тер свой уголок рта. Мне было приятно в его компании. Подумать только, я знаю этого человека всего второй день, а чувствую себя с ним, как закадычный приятель. Никакого стеснения и рамок, никакого пренебрежения и морализаторства с его стороны.

Закончив с моим лицом, он стал открывать контейнеры один за одним, там были и форель, и семга, и экзотические овощи, фрукты и ягоды: ананасы, кокосы, манго, маракуя, помело, финики, папайя, кумкват, мангустин, личи, рамбутан, и куча других, названий которых я не знала. Лекс терпеливо рассказывал о них и местах их произрастания, очищал от кожуры и давал пробовать, что-то ломал на кусочки и щедро скармливал мне, искренне улыбался каждый раз, когда я слизывала потекший сок с его пальцев и ладони. Вкусы от соленой икры и рыбы и сладких фруктов смешались на его руке, образуя восхитительное сочетание.

Я внимательно слушала его рассказы и лишь восторженно мычала, как довольная буренка, пробуя что-то новое. Наконец, последний контейнер был вскрыт. Капитан вложил мне в ладони 20-сантиметровый фрукт серого цвета, напоминавший картошку с усиками по бокам:

- Вот, держи, это маммея, - пояснил он. – Его еще называют американский абрикос, по вкусу схож с манго или обычным абрикосом. Можешь взять с собой, - он вытирал излизанную мной вдоль и поперек руку о свою белоснежную майку. – Кажется, все. Надеюсь, не собираешься надкусывать сырое мясо?

- Нет, спасибо. В другой раз, - мне было очень весело и комфортно, если не считать холод, который все же проникал под слои одежды. – Было весьма познавательно.

- Такой ты мне очень нравишься, - прошептал Лекс себе под нос, рассчитывая, что я не услышу, но он ошибался.

- Понимаю, - улыбнулась я. – Я просто прелесть, когда молчу.

Здоровяк рассмеялся, а я уже поглядывала на следующую дверь.

- Даже не думай, - осадил меня капитан совершенно серьезным тоном. – Еще немного, и я начну думать, что ты засланный шпион.

- Да, ты прав, - погрустнела я, - ты выполнил свою часть сделки, мне пора возвращаться и сидеть на попе ровно до самого отбоя.

Лекс: Время, проведенное с ней, подходило к концу. Это меня почему-то огорчало, я не осознавал, как сильно я нуждаюсь в ее обществе. Может, еще немного продлить блаженное веселье?

- Ладно, малышка, - сдался я, - пойдем, поможешь мне накормить собак.

Ее глаза загорелись в предвкушении чего-то нового. Мне приятно ее удивлять и развлекать, кормить и одевать. Может, мне удочерить ее и водить в лунопарк и кормить мороженкой? Но эту невинную мысль оборвал ее разрез на меховой юбке. Скобы слетели, и теперь Шкура с одной стороны болталась лишь на ремне, открывая сравнительно небольшой кусок ее белесого бедра. Да какое к черту удочерение! Моя нижняя часть тела повинуется ей, как змея дудочке заклинателя. Я махнул головой, чтобы отогнать пошлые мысли, достал жестяное ведро и накидал туда мяса для собак.

Пэйл: Молча мы вошли в следующий отсек. Я боялась издать звук, чтобы Лекс не отправил меня обратно в унылое бабье царство. Я огляделась по сторонам и обалдела: это была оружейная комната. Стены украшали автоматы и пистолеты, ножи и гранаты, я даже нашла тот злополучный браунинг, из которого целился в меня Димитро. На полу лежали ящики с патронами разных калибров.

Капитан шел быстрым шагом, я старалась не отставать изо всех сил, увлеченная разглядыванием смертоносных механизмов, то и дело спотыкаясь о разбросанные гильзы. Естественно, следовало ожидать, что хоть одна попадется под каблук, и вот я уже лечу, хватаясь за воздух. Лекс словил меня в пару сантиметрах от пола. С реакцией у этого парня точно все в порядке.

- Я клянусь, что выкину эти гребаные туфли в окно! – озабоченно рявкнул капитан.

- Зачем вам все это? – не обращая внимания на его угрозу, задала я накипевший вопрос.

- Я военный, Пэйл, - уже спокойно отвечал он, бережно ставя меня на ноги. – Военные используют оружие. В военных действиях, - объяснял он элементарные вещи.

- Ты всегда вооружен? – поинтересовалась я.

- Да, всегда, - раздраженно выдавил он сквозь зубы.

- Но здесь же никому не грозит опасность. Или? – я напряглась.

Лекс промолчал, собирая выроненное им мясо обратно в ведро, обернулся и со вздохом добавил:

- Не забивай свою прекрасную головку разными глупостями, - мне такого объяснения было мало, но я решила придержать коней, все равно ничего не добьюсь. Вместо этого я грустно заметила, что мой фрукт оказался раздавленным его гигантскими берцами. Он потянул меня за руку из оружейного отсека, даже не обратив внимания на уничтоженную маммею. Что-то тревожное витало в воздухе от увиденного.

Лекс: Кто знает, может, она и вправду шпион. Оказалась на поезде якобы случайно, влезла именно в мое купе, кидалась на меня с ножом. Как зовут и откуда сама, не сознается. Может, Димитро намеренно устроил нашу встречу, а потом они разыграли небольшое представление для меня в тюрьме, чтобы убедить в своей взаимной ненависти. Слишком резво она начала все разнюхивать. Надо бы допросить этого урода! Или ее?

Мысль о причинении Пэйл физического вреда была мне противна, но я вознамерился держать с ней ухо востро.

Собаки восторженно залаяли, увидев долгожданный завтрак. Я раскидывал им мясо по клеткам, стараясь даже не смотреть на Пэйл. И это было лишним. Когда я повернулся с чувством выполненного долга, девушка сидела на коленках у клетки именно моего пса – чистокровного Ка Де Бестиара по кличке Барс. Я испугался, что пес может внезапно кинуться на нее, ведь по отношению к чужакам Барс особенно агрессивен. Но нет! Этот лохматый предатель даже не лаял, а внимательно рассматривал гостью, позабыв про лакомство.

- Не советую даже приближаться к клетке, - посоветовал я. Мало ли что может взбрести ей в шальную голову. – Лишишься пальцев, глазом не успеешь моргнуть.

Она кинула на меня взгляд, полный обиды:

- Я не идиотка, хоть, может, ты и считаешь меня таковой, - перемена в ее настроении меня убивала.

- Что ты имеешь ввиду? – я опешил.

- Ты разговариваешь со мной, как с малолеткой, скрываешь факты, - она не кричала, а лишь устало излагала свои размышления. Когда она успела себя накрутить? И тут она выдала мне гвоздь всей беседы: - Ты подозреваешь меня в чем-то? Ты действительно уверен, что меня подослали? – я не знал, что ответить, она была права. – После твоей репризы о шпионаже тебя будто подменили. Знаешь, тебя даже винить не в чем, если смотреть на ситуацию на твоими глазами, - она поднялась на ноги.

Образ инфантильного ребенка испарился, теперь передо мной стоял взрослый адекватный человек, последовательно излагавший свои трезвые наблюдения. Она не перестает меня удивлять.

- У тебя есть полное право не верить, я это понимаю, - продолжала Пэйл.

- Я еще ни в чем толком не уверен, - тихо произнес я правду.

- Теперь ты начнешь расследования? – она спокойно и твердо смотрела мне в глаза.

- Да, - подтвердил я ее догадку.

- Я обещала не лгать тебе. Это вряд ли может быть веским аргументом, но… - она сглотнула, - если понадобится мое содействие, ты можешь рассчитывать на мою честность. Пусть это будет самым малым, что я могу сделать для тебя в благодарность за то, чего ты натерпелся за сегодняшний день, и за то, что ты дал мне, - она провела рукой по одежде и замолчала.

Я не знал, что ответить. Я редко испытывал вину, но мне стало стыдно за недоверие к ней, хоть все факты были против, а здравый смысл подсказывал проверить абсолютно все зацепки.

- Хорошо, - совсем шепотом ответил я.

- Мне пора обратно, - произнесла Пэйл. – И милый песик! – она улыбнулась мне в последний раз за сегодняшний день.

Обратно мы шли молча. На душе у меня скребли кошки. Я сильно зауважал ее. Еще одно новое чувство, которое она заставила меня испытать.