Страпон. Глава Страпон рассказы

[ТЕКСТ КАТЕГОРИИ 18+. ОСТОРОЖНОГО И ПРИЯТНОГО ПРОЧТЕНИЯ]

Бусмиру сегодня озарило, точно вспышкой. Поразило. Молнией идеи. Она скучала в своём закутке затрапезного провинциального цветочного магазина, где работала последние несколько лет. Здесь почти всегда было пусто, в день заходили человек двадцать, и то большей частью поглазеть. Где только два раза в год бывает очередь (1) за цветами — 1 сентября и 8 марта. И вот Бусмира как раз думала о сезонности в цветочном бизнесе, ну и ещё о других вещах: как сочетается фиолетовый и зелёный цвет, почему люди перестают знакомиться после тридцати, лифтинг или липолитики больше подходят для зоны второго подбородка, заказать на выходные пиццы или самой приготовить? Когда чугунной гирей с неба грохнулось совершенно ясное понимание сущности людей. Все долгие-предолгие мысли и фоновые рассуждения, подсознательные процессы наконец сложились в ответ. Выразились в конкретном отчётливом ясном понимании.

Бусмира в один миг решила. Она больше никогда. Ни за что. Ни при каких условиях. Не будет подчиняться мужчинам. Отныне это они будут подчиняться ей. Слушаться во всём. Теперь всё будет по-другому. Как будто бог сказал ей это на ушко. Правду.

Мужчины — паруса в её бригантине судьбы, чтобы ловить ветер удачи.

Мужчины — собаки-лайки в упряжке, радостно вывалив языки, лихо тянут сани её жизни к счастью, мчат по гладкой белоснежной, как простынь, бескрайней поверхности.

Мужчины — каменные блоки уходящей к небесам ацтекской пирамиды, где наверху приносят очередную кровавую жертву в честь неё, богини любви, чтобы добиться крохотной толики снисходительности.

Бусмира поняла теперь — до чего же она притягательна. Ей всего тридцать четыре — в самом расцвете прелестей, хватит уже хоронить себя и считать старухой. Она удивительно прекрасна! Карие глаза ещё горят огнём. Смоляные волосы растекаются густым водопадом по плечам. Попа крепка, как две половинки граната. Дынеподобная грудь упруга и высока. Грудь выдающаяся. Такие торчащие вперёд сиськи были бешено популярны в XX веке. С почти чёрными сочными сосками. Жаль, их никто не видит. Но пухлые губки, наикрасивейшая её черта — без всякой пластики идеальны, словно с картинки, — видны каждому. Очень смуглая кожа, которой она раньше слишком стеснялась среди сплошь бледнолицего окружения — вдруг показалась ей экзотически соблазнительной. Ей стоит щёлкнуть пальцами и любой мужчина падёт перед ней на колени, любой подчинится её воле.

Но было немного боязно. А что, если ей это всё взбрело? Если это очередная придурь, какие с ней иногда случались? Так, однажды она насмотрелась видеороликов и вознамерилась обязательно стать праноедом — попала в результате в больницу и чуть не умерла. А ещё был день, когда она заказала вещицу в интернет-магазине — пришла на работу в полупрозрачной юбке под пластик, думая, что тем самым задаст модный тренд в городе, но получила лишь порцию язвительных шуток о её трусиках от тупого бабья и жлобского начальства.

Нужно было на ком-то проверить упавшее на неё новое трансцендентное знание. Испытать полученное сверх-оружие. Кто-то безопасный, кто не отвезёт её в лес и не убьёт там, если что-то пойдёт не так. Если она ошибается. Это будет не школьник, само собой. За их совращение имеется статья. Молодой бесхарактерный самец около двадцати. Уже взрослый, уже раб своих желаний, но ещё не состоявшийся как полноценный мужчина. Да!

Долго искать не пришлось. Все приложения знакомств были набиты такими малолетними вожделенцами. Бумира выбрала самого сладкого и мягонького по внешности, вытащила его в оффлайн. Теперь она всегда сама по жизни будет выбирать кого отыметь. Дурачок думал, что они пойдут в кино или гулять по скверу. Зимой, ну-ну. Мозгов-то нет. После недолгой пустой болтовни, убедившись в правильности выбора жертвы, Бусмира потащила его к себе домой.

Она жила одна. Братья повзрослели и уехали в Европу на заработки, обещая слать оттуда деньги и обязательно однажды забрать к себе. Деньги сначала слали, совсем крохи, подарочки на день рождения, но держали слово. Потом перестали. А дальше начали там новую жизнь и вовсе забыли про неё, обзавелись семьями и подружками. Отец, старый Джятт, умер от невзгод и давних болезней. Свою мать Бусмира совсем не помнила, она погибла давным давно на войне, на их автоматокалашниковолюбивой солнечной родине. А отец привёз их маленьких беженцами в холодную, серую, но тихую центральную Россию, спасая от бомб и артобстрелов. Вот в этом гнилом месте, похожем на город, только уродливей, посреди облезлых пятиэтажек и утлых церквушек под пасмурным небом, Бусмира и выросла. Снимая сейчас крохотную, пропахшую ветхими вещами квартирку на скромную зарплату продавщицы в цветочном магазине.

И вот она завела в своё логово субтильного кудрявенького юношу, которому натурально годилась в матери, так как почти двукратно превосходила по возрасту. Выпив по большому бокалу вина для храбрости и ещё немного послушав его дурной лепет, в ходе которого он хотел казаться взрослее и круче своих лет, Бусмира кошкой накинулась на него. И сама моментально оказалась дезабилье. А он от этого взрыва страсти лишился почему-то только штанов и трусов, но сохранив носки и футболку.

Штука парня вскочила, неожиданно великоватая для его тщедушной комплекции. Вот уж не подумаешь, что так бывает. Член, как у осла в жару. Но пусть уж так, нежели маленький. Разве парень виноват, если хером длинноват? Только вот стоило немного подёргать за эти героические гениталии, как он задышал, заловил воздух ртом, закряхтел — скорострел извергся фонтанчиками. Лишь срочный форсированный отсос вновь вернул орган к жизни и даже сделал жестче прежнего, каменным изваянием. Всё же молодёжь есть молодёжь.

Тогда Бусмира стала просто хлестать ладонями по увесистому клинообразному фаллосу, колыхая из сторону в сторону. Парень дёргался, жмурился, терпел. Она нестерпимо возбудилась и повалила его на спину, села ему на лицо своей воспалённой похотью любовной раной, елозя и продолжая у себя за спиной теребить, выкручивать толстого угрожающего питона. Задыхаясь в её межбёдерных зарослях под красивым мягким животиком, он второй раз излил ей душу. А Бусмира наконец насытилась трением об его нос и губы, а главное беспомощностью, и задрожала в сладеньком восторге, правда не слишком сильном и продолжительном. Чего-то не хватило.

Она быстро собрала надоевшего, замученнего мальчугана с писюном и буквально вытолкала за дверь. И больше с ним не встречалась, не контактировала. Юнец же умолял о встрече и потом много раз слал ей сообщения, любовные картинки. Даже приходил ждать под дверь, о боже.

Проверив свои способности любовной магии, нужно было двигаться дальше. Следующим был уже взрослый представительный мужчина, который высказал ей в сети сексуальные притязания и детальные пожелания — чувствовался деловой подход, почти что договор поставки и оказания услуг. Она подготовилась значительно лучше.

Встречались у него. Он оказался ещё более гривуазным, чем казался онлайн. Мелкий предприниматель — был, действительно, мелковатым, округлым. Сказал, ему не привыкать что будут иметь в зад, его и так чиновники по кругу имеют. Но чтобы обезопасить себя, Бусмира настояла на наручниках, которые его тоже не удивили. “Так даже лучше, обыск (2) напоминает или ментовское отделение”.

Бусмира сковала ему руки за спиной, нацепила огромный чёрный ребристый, как буровая установка, страпон… И… Всё получилось великолепно! Конечно же, никаких физических ощущений с протеза члена ей не поступало, но внезапно открылась масса морального удовлетворения. От вхождения в чужое тело. От мужских причитаний, низких басовых ыыыкающих стонов. Бусмира надела на него свой же лифчик и продолжила методично втыкаться в волосатую задницу, одновременно держась за толстенную золотую цепочку у мужика на шее, придушивая его до красного лица, до хрипа. И тогда-то жаркое возбуждение начало окатывать её волна за волной. Волна. За волной. Внутри всё запульсировало. Потом она будто подскочила на горке. Время замерло. И тут она грандиозно кончила, как никогда ранее. Нестерпимо сильно.

Страпон — это жезл власти и подчинения.

Страпон — упоительный контроль чужих ощущений.

Страпон — именно то, что она так долго искала.

Мужик, впрочем, тоже искал. И предлагал хорошие деньги за продолжение встреч. Деньги Бусмира взяла. Уволилась с гадкой работёнки. Собрала вещички — два чемодана и маленький рюкзачок — вот и всё что она накопила, остальное оставила смело единственной подружке. И уехала из города. Упорхнула птичкой из опостылевшей несвободы. Так ей повелел внутренний голос, тот же самый, сообщивший ей, что отныне она будет повелевать мужчинами. И теперь этому голосу охотно верилось.

1 —

2 —