Триптих

Подарок для моей возлюбленной Эжени Бушар

Я не знал, как еще донести открывшуюся ( давно ) мне истину до международного сообщества, поэтому решил отталкиваться от духовнястой веры в чудо, присущей всему сущему от сотворения мира евреюжистым богом, и оставить игроками пресвятую троицу, водрузив сверху Годохму Джека Вэнса, синеблузно поддерживаемую лучшей моей читательницей Криськой и новой блондинкой Хичкока, чей умышленно выглянувший на свет божий испуганным енотом розовый сосочек дороже мне всех дискуссий и блогосферы, включая инстаграммистые фоточки говенных актерок, на хрен, вообще - то, нигде и никак не нужных, кроме единичных фильмов, нравящихся мне вопреки одобрению Познера, ковбойской резкой Эжени, как - то совсем странно и неожиданно для меня вписывающейся в уже полузабытый образ другой Женечки, коррупционно - научной, любимой до сих пор, несмотря опять же на неодобрение гнусного старца Познера. Эта странная хрень, ставшая притчей во языцах для меня, лучше всего характеризует взаимоотношения между миром реальным и придуманным, хреновым и гадким, когда - то веселившим, потом раздражавшим, сейчас же : просто никак. Вообще никак. Никаких эмоций, скушное, как омлет, пожатие плечами и быстренький побег Гуманкова не в Париж, а на порносайты, в документалку или холливудское золото тридцатых, лишь бы не видеть фуфла из зомбодерьма пидора Жармуша, не слышать сотрясения основ палитицкой устойчивости тащить и не пущать, не лицезреть рож новых или старых возлюбленных собчачки и не читать ( никогда ) латунных стишат Витухновской и Готфрик, будто сговорившихся опровернуть графа Сумарокова полнейшей несъедобностью  " Телемахиды ", назначавшейся пожирневшей от достатков Софией - Фредерикой своей банде бл... витых фрейлин в наказание, как Екатерина Медичи стегала их, так наша немка заставляла читать вслух не Джен Эйр, а стансы и элегии новоязных пиитов. Точнортутьалоэ, только образца восемнадцатого века. И Уши Карнат трахается волосатой мандятиной с заросшим диким волосом мужиком из Баварии, хрипят они, кишат и пукают, а я смотрю и радуюсь.

Подмывало на этом сказочку закончить и тупо вколотить копировальный плагиат из себя же, опуская вновь уткнувшуюся в вечный тупик энтузиастов Кристинку, но хранящиеся ВКонтакте раритетные фотки аккуратной попочки и загорелых вкусных ножонок Пикачу не позволяли, потому я и уселся перекурить на лестницу, привычно свесив ноги в бездну. Бляяяя, может мне к Пэрис Хилтон все же заглянуть ? Ушататься белесой чепухой и узнать, наконец выяснить, кто же такой хохляцкий Пахом и его Настя. Хорошее изучение старинных книжек Пелевина, если задуматься, но если не думать, то все равно хорошее, остается понять, что именно.

- И хорошее настроение, - пела сто лет назад еще не коцанная Гурченко, вихляя жопой на празднике новогоднего корпоратива месткома профкомов, а мудацкие додики прицепляли бороды и буйно веселились, положив на целеуказания гада Ильинского, вместо кобылы оседлавшего двести семьдесят мильонов совдеповских граждан. Настроение - вумат. Главное, что кровотечение я остановил, другие проблемы же буду решать по мере надобности и обретения более - менее самочувствия. Странно, когда ты болен, то мир выглядит совершенно по другому, живешь день до вечера, не надеясь ни на что и радуясь своему просыпанию, хотя, ложась спать, даже не подозревал о возможности проснуться. Ходишь, головокружась и покрываясь ледяным потом, падаешь на кровать и мыслишь, что очередное самомнение ублюдка Бабченки поважнее будет твоего состояния. Или вот такая вещь, как донный лед. Я давно писал на эту тему, наверное, нужно заново написать о донном льде и дуэли меж парочки золотоискателей, не сошедшихся во мнениях относительно самого факта существования донного льда. Но это скучно и уже было, лучше помянуть китобоев Джока Лондона и ассоциативно перепрыгнуть к бешеному и косоглазому Джоку Николсону, как ни странно, но сумевшему сделать продолжение истории Романа Полянского, не оживляя рыжую Фэй и разбавив действо личным, как эрекция Генри Миллера, юмором. Вот это человек, это я понимаю, а то заладили про каких - то Жармушей, евровиденьях и прочей ботве, не стоящей, как я говорил чуть выше, фотки чудесной теннисистки, дарящей мне свой розовый сосочек, так и просящийся меж моих влажных и жадных губ.