Иттрий

Подарок для Твиттер Бэйли Джей

- Валентность, - мрачно повторил гортанным говорком нарком госбезопасности и вдарил с размаху кулачищем о стол. - Ты мне яйца не крути ! - грохотал он на весь этаж. - Эдакие словечки не поддаются осознанию правосознанием, - он немного путался в научных словах, но пытался преобразовать случайно вылетевшую из окровавленного рта Ландау вербальность в грядущие бескрайними этапами годы, грозящие Левушке частичной репрессированностью, а всего лишь : узрел секретарь у академика Иоффе ротапринтный оттиск книжки Бердяева, взял академика за выю и выведал секрет, Ландау же пристегнули пятой графой, взяв разнарядкой мудрость отцов, чуть приоткрытую соратникам товарищем Сталиным. Со слов Лаврентия она гласила : " Нэт риба бэс кости, нэт еврея бес злости ". Вот Ландау и приняли под мозолистые руки умственного трудовика октябриста, так как аккурат октябрьских и ноябрьских дело было.

- Я не кручу, Виктор Семеныч, - выплюнул зубы под стол взъерошенный и длинный Ландау, смущаясь перед затянутым в диагональ могучим торсом наркома своей нелепой долговязности, длинного смешного носа, блондинистых волос и никак негасимых зеленых глаз, внимательно рассматривающих ворох показаний вчерашних друзей и завтрашних родственников на не оправдавшего доверия, кем и оказался допрашиваемый. - Это термин такой.

- Термин, - с ненавистью передразнил Абакумов и хлопнул широкой ладонью по кобуре табельного  " Нагана ". - Пустить бы тебе, сука, пулю в затылок.

Негромко заскрипела дверь и в образовавшуюся щель скромно просочился невысокой человек с серенькой прической. Нарком вскочил и совершенно по - немецки прищелкнул каблуками. Вошедший укоризненно покачал маленькой головой и подошел к Ландау. Участливо вздохнул и протянул Левушке белейший носовой платок.

- Утритесь, - чуть слышно посоветовал арестованному. - И расскажите правду. Как вы собирались разрушить космодром.

Он выкатился из кабинета, оставив лишь запах  " Красной Москвы " и заграничного коньяка. Нарком уселся на скрипнувший стул и, не глядя на утиравшегося Ландау, протянул тому лист бумаги и остро отточенный карандаш. Через час он читал презанимательное произведение, написанное Ландау.

" Баркасный дол трапецевидной направляющей сквозил ... "

- Это что за на х... й ? - удивился Абакумов, приподняв чорную бровь, но читать продолжил.

" ... сквозным прощелком, нежно сидящим под чуть намокшей тканью трусиков. Длиннющие ноги венчали концом мускулистое тело с блудящим сбоку в кромешной незаметности воздыхателем ".

- Даааа, - угрожающе протянул нарком и щелкнул кнопкой кобуры. - Ложись, - приказал он Ландау, аккуратно складывая лист в диагональ.

- Обожди, Старшой, не кипешуй пока, - раздалось от двери и Абакумов снова вскочил, вытягиваясь в струнку. Рядом с заходившим недавно карликом высился объемистый мужик, краснорожий и довольный.   " Жданов ! ", - промелькнуло в голове наркома и он замер, стараясь дышать перегаром в сторону.

- Х... й на ваш космодром, - рокотал здоровяк, прижимая к себе Ежова, - можете, вон, - он пренебрежительно икнул, - академика Иоффе приспособить, он вам целую организацию нарисует. А этого, - он рывком вознес Ландау на ноги, дрожащие и подгибающиеся невероятной сменой судьбы, - я с собой возьму. То - то, гужееды, - уже открыто смеялся свояк вождя, вытаскивая Левушку из кабинета.

- Таким образом, товарищи, - рассказывал чернявый Сурков собравшимся на даче в Переделкино нечестивцам, - просто хорошее кино имеет основой непременно достойную литературу, иначе выйдет не боком или раком, а очередной Бондаргек.

Он передохнул, трясущейся рукой наливая невкусной воды из термокружки в тут же запотевший хрустальный бокал, отпил и закончил свое выступление.

- А перевести можно по - всякому, хоть  " Психоз ", хоть " Головокружение ".

- От успехов, - заметил в сторону мелкий и глупый Государь и собравшиеся встали по росту в одну шеренгу. Обнялись и запели, раскачиваясь, будто баварцы столь уязвленного пренебрежением олигофренического скота Троицкого, что не нашелся скудоумок никак, кроме кавээнистых видеоклипцов полна жопа огурцов, чем невесомо насмешил и меня, и Шнурова, и ехидствующую Витухновскую, дурачок. - Здесь даже птицы не поют ...

Ну и так далее.