Игра с тенью. Дуэль Тениша. Глава 27. Из книги Семейная инцест игра

Глава 27. Впотьмах

Он не успел ускользнуть.

Предложение Челеттино оказалось полезным вдвойне: выйди я из центрального входа "Семи морей" я оказался бы под фонарём и был бы виден как на ладони, а калитка пряталась в тени деревьев и я смог остаться незамеченным.

Добрый Челеттино открыл калитку и едва я ринулся в неё, придержал меня за рукав и торопливо зашептал:

— Потише, потише, сударь, прошу вас, не спешите. Взгляните вон туда!

Я проследил за направлением его пальца и увидел, как от стены напротив отделяется тень, как тускло блестит ворот у этой тени и как она торопливо движется вдоль улицы. Это он!

Лис выжидал, прячась в темноте, проверял, не будет ли за ним слежки, не поспешу ли я выйти.

Я был готов расцеловать небритые щёки Пампато — если бы не он, моя затея провалилась бы с самого начала.

Предусмотрительность Ларры сыграла с ним злую шутку: выжидая меня, он потерял драгоценные секунды и теперь мы были в равном положении.

Я видел, как он свернул к Мельничному мосту и с торопливой готовностью последовал за ним, стараясь оставаться незамеченным.

Калитка за мной беззвучно закрылась.

Мельничный мост не зря назывался так — рядом с ним темнела громада мельницы, постанывало колесо, неумолчно плескала вода. В этом стуке и плеске я перестал опасаться шума и беспечно перейдя мост, оказался в лабиринте неизвестных мне улиц.

Дождь давно кончился, тучи разошлись и мгла стояла не непроглядная, а чуть сбрызнутая розовым светом Белонки, плывущей в ночном небе и лишь изредка затеняемой случайным облачком. Подсвечивались розовым стены и крыши домов, блёклые шары цветов словно светились, роняя тяжёлые капли, норовящие попасть мне за шиворот.

Я накинул капюшон.

Грязи было не так чтобы много, но она была везде, размякшая глина скользила под ногами, и мне приходилось быть осторожным как кошка, чтобы не упасть и не выдать себя. Я старался держаться как можно ближе к мелькающему то тёмной тенью, то тускло-золотым блеском шитья плащу Ларры, а он — уж не знаю почему — шел несторожко, почти посередине улицы, и был пока виден отлично.

Смутно помнился мне план этого места. К счастью, неизвестный картограф начертил несколько прилегающих к таверне улиц, и я добросовестно изучал их, но теперь, в темноте, уже через несколько перекрёстков я окончательно запутался и только старался не терять моего подопечного из виду.

Меж тем улицы становились всё уже, дома всё ниже, сады между ними всё продолжительнее и гуще. Подул сырой ветер, нагоняя на ночное светило тонкую вуаль мороси. Я поспешил прибавить шагу и ещё приблизился к Ларре, всерьёз опасаясь его потерять.

Мы плутали по закоулкам, перешли через несколько мостов и мостиков, перекинутых через многочисленные ручьи и канавы, — благословенна водами земля Валлоты! Я едва волочил ноги по грязи — она оказалась липкой и прибавила мне росту чуть не дюйм. Ларра тоже скользил, иногда взмахивал руками, развевая свой плащ, как птица крылья, но держался по-прежнему середины улицы.

Света стало совсем мало, но я успел увидеть за кудрявыми купами деревьев нечто огромное, геометрическое, некую постройку. Тёмная глыба зачерняла полнеба, не нарушаясь ни единым проблеском света, ни единым живым окном — если замок, то спящий неестественным сном, если храм, то глухая безмолвная громада.

Ларра нырнул в тень деревьев, а мне предстояло пройти за ним с десяток шагов по совершенно открытому освещённому участку.

Я остановился. Я как будто слышал его дыхание. Там, между влажных стволов он стоял в темноте, притаившись и выжидая. Я вжался спиной в стену дома, стараясь слиться с нею. Так вот в чём причина его беспечности! Сейчас неосторожный следопыт должен был выдать себя, ступив на освещённое пустое пространство.

И в этот момент Белонка угасла. Набежавшая тучка скрыла её, и я решился. По чёрной, непроницаемо-чёрной земле я шёл по памяти, выставив руки как слепец.

Я взял чуть в сторону от того места, где скрылся Ларра и где был проход в зарослях, ведущий к огромному строению. В полной темноте я надеялся наткнуться на дерево, а не запутаться в мокрых кустах, чем выдал бы себя с головой.

Что если он не стоит, поджидая соглядатая, что если он давно прошёл дальше и может быть в это самое здание? И что это за здание? И где мне искать его там?

Ах, неужели погоня моя была напрасна?!

Я ухитрился бесшумно перейти через пустырь и уже стоял под деревом, думая лишь о том, как мне теперь вернуться обратно. В кромешном мраке без единого фонаря, не имея понятия где нахожусь, найти дорогу к порту, к "Бонвилю" или к таверне Пампато — задача почти невыполнимая. А ведь нужно как-то переждать ночь. По дороге я видел несколько освещённых окон — там пели и пили. Гуляки эти могли быть опасны, но всё же это были тёплые дома, укрытие от непогоды, а я был одет весьма скромно и вооружён (мой прекрасный кинжал!), так что мог бы рискнуть зайти на ночь в такое заведенье.

Но сейчас… сейчас я был тьмой во тьме. Приятное ничто размыло меня, успокоило. Тени не выдадут меня. Здесь и сейчас я в безопасности.

Высоко в небесах ветер гнал облака — лёгкие и тяжёлые, крупные и перистые, море посылало их стаями, и они то несли с собой дождь, то морось, но тень они несли всегда. А между ними был просвет. Порозовел истончающийся край тёмной дымки. Через секунду Белонка засияла, и я увидел человека, успевшего юркнуть в ту улицу-щель, из которой мы недавно вышли. Ох уж этот золотой галун! Как сильно помог мне Ларра своим пристрастием к блестяшкам!

Итак, лис сделал обманную петлю и направился по своим следам обратно.

Я счастливо усмехнулся, не торопясь пересёк открытое место и далее перебежками, прижимаясь к стенам и укрывая светлое пятно лица тёмным капюшоном гриего, достиг перекрёстка, где увидел Ларру, свернувшего влево.

Короткое преследование, ворота, у которых он остановился, громыханье замка, звяканье ключей, чертыхание сквозь зубы — замок был ржав и поддавался с гнусным скрипом и, наконец, писк петель. Лис дома!

И этот дом совсем маленький, с палисадником и светящимся окном в первом этаже. Стук башмаков, распахнувшаяся навстречу дверь, светлое пятно женского платья и трепещущей свечи:

— О, каро! Как долго! Ну, что там?

— Ничего, Ценна. Она жива…

Хлопнула закрывшаяся дверь, обрывая разговор.

Больше мне ничего не услышать...

< предыдущая – глава – следующая >