Конец нашего мира или Конец света порно

Рассказ " The End of Our World " англоязычного автора NoTalentHack

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Мы с Мариссой, как всегда, опоздали. К моему постоянному неудовольствию и несмотря на все мои усилия, Мари никак не могла прийти вовремя. Я думал, что даже день нашей свадьбы будет отложен, пока она не появится точно в назначенное время с улыбкой, которая мягко дразнила: - Я же говорила тебе, что у меня все получится.

Однако это была не наша свадьба, а выходные. В частности, выходные, посвященные Дню труда. Мы провели их в доме у озера нашего друга, или, точнее, в доме его семьи. И поскольку это были выходные, и нас ждали только наши друзья, а они давно смирились с непунктуальностью Мари, она не чувствовала ничего похожего на ту настойчивость, которая была у нее пять лет назад, в тот день, когда мы сказали "Да".

Наши друзья по колледжу слонялись по причалу, каждый коротая время по-своему. Кайл и Хизер, неразлучные школьные друзья, которые все еще вместе почти пятнадцать лет после знакомства, смеялись над чем-то, когда смотрели фильм на одном планшете. Тайлер, бывший спортсмен колледжа, но вечный качок, горячо спорил со своей девушкой на тот момент, хотя я не мог понять, в чем между ними яблоко раздора. Лакшми, мозг нашего студенческого кружка и настоящий физик-ядерщик, нахмурилась, глядя в свой телефон, и ее тело выражало страдание, когда она быстро нажимала на сенсорную панель.

В группе было еще два лица, одно знакомое, а другое новое. Красивая пара наклонилась поближе и, улыбаясь, о чем-то тихо заговорила, прежде чем Блейк повернулся, чтобы поприветствовать нас. - Дейл! Мари! Я так рад, что вы смогли прийти! - Мари обняла Блейка. - А это... - Он махнул рукой, -. .. это моя невеста, Джина. Мы объявим об этом в инстаграме на этой неделе. - Новоприбывшая застенчиво помахала рукой.

— Невеста? - Воскликнула Мари, заключая темноволосую красавицу в медвежий объятия. - О, боже мой! Это замечательно! Я не могу в это поверить!

Это объединило нас. В последний раз, когда мы были там вместе три года назад, Блейк как раз выбирался из-под обломков своего ужасного развода. Я тоже не мог в это поверить. Да, в колледже они с Джен отрывались как сумасшедшие, но мы все думали, что они оба остепенились. У нее, черт возьми, было много веских причин для этого, учитывая ее богатого, красивого, обаятельного и веселого мужа. Кто бы стал изменять такому парню, как Блейк? Однако его бывшая так и сделала, и это совершенно выбило парня из колеи.

Мы все пропустили две следующие теоретически ежегодные поездки по причинам, не связанным между собой. В первый год Кайл и Хизер заболели COVID. Затем из-за начала войны на Украине Лакшми не смогла приехать. Ее жена Оливия работала в каком-то малоизвестном отделе Пентагона, и не все было в порядке. Хотя Лив не была частью нашей основной группы, Лакшми была, и она тоже хотела остаться в Вашингтоне. Это было ужасно, но мы все знали, что выходные без Шми не будут такими, как раньше, поэтому все запланировали их на следующий год.

По правде говоря, я тоже сомневался, что у нас все получится на этот раз, и подозревал, что эта поездка может стать нашей последней. После колледжа мы все разбежались кто куда. Блейк получил хорошую должность в фирме своего отца в Лос-Анджелесе и взял с собой Тайлера, как делал это с детства. Шми получила степень магистра, а затем переехала в Вашингтон и встретила свою жену. Мы с Мари переехали в Даллас, где она работала медсестрой, а я устроился на работу в телекоммуникационную компанию. Кайл, получив степень доктора медицины, вернулся на Средний Запад вместе с Хизер, где они вдвоем неплохо устроились в качестве юриста и жены-домоседки.

Взрослые обязанности вытесняли у всех нас свободное время, а у Кайла и Хизер вдобавок было двое маленьких детей. Добавьте к этому тот тип отчуждения, который почти всегда происходит после окончания колледжа, когда люди становятся взрослыми, и я увидел, что трещины начали образовываться, когда мы виделись в последний раз три года назад. Мы с Шми делились схожими мыслями в ночных чатах, хотя Мари сказала мне, что мы слишком пессимистичны.

Тем не менее, если это, вероятно, будут наши последние выходные вместе, я хотел бы использовать их по максимуму. Крепко пожав Блейку руку и хлопнув его по спине, я выразил свои поздравления.

Они, безусловно, были в порядке вещей, если судить по внешнему виду. Джина работала моделью и выглядела соответствующе: длинные ноги, стройная фигура, великолепная грудь, очаровательная улыбка и потрясающие зеленые глаза. Мари, с ее атлетическим телосложением, рыжими волосами и светло-голубыми глазами, была одной из самых привлекательных девушек в кампусе, когда мы с ней начали встречаться, и моя жена до сих пор привлекала к себе внимание. А, Джина? Джина была сексуальна на все сто.

— Я счастливица, - с энтузиазмом заявила она, - и я так рада познакомиться со всеми вами. Блейк продолжает рассказывать мне о своих замечательных друзьях по колледжу и о том, как он по ним скучает. Мы собираемся здорово повеселиться вместе в эти выходные! - На мгновение, когда она посмотрела на меня, я мог бы поклясться, что, произнося последние слова, она облизнула губы. Затем, однако, ее взгляд вернулся к нему, и я списал это на мое воображение.

Извинившись, пока Мари и Джина знакомились друг с другом, я направился к Кайлу и Хизер. Мы повторили вариацию танца объятий-рукопожатий-"Рад вас видеть", который исполняют при встрече со старыми друзьями. Эта пара могла бы сойти за брата и сестру - оба светловолосые, голубоглазые и бледнокожие, и оба олицетворяли собой "молодых маму и папу со Среднего Запада". Хизер еще больше развила этот стереотип, когда сразу же открыла приложение "Фотография" на своем планшете, чтобы показывать мне страницу за страницей фотографии своих детей. Я охал и ахал, как положено, прежде чем высвободиться через несколько минут.

Я не хочу их недооценивать. Мне очень нравились Кайл и Хизер, как по отдельности, так и в паре. Однако у нас с ними было мало общего, кроме нашего общего прошлого, и я не хотел исчерпывать возможности для светской беседы в первые полчаса. Я двинулся дальше, а они направились к Мари, Джине и Блейку, и все мы пообещали встретиться еще раз, как только доберемся до домика у озера.

Тайлер и... Я буду называть ее просто Кэнди. Я знаю, что слышал ее имя, но не могу вспомнить. Она почти наверняка была Кэнди, или Трейси, или кем-то в этом роде. Хотя у Тайлера не было определенного физического типа, он определенно был таким, когда дело касалось их личности, и этот тип был "смелый, без комиксов". Их жаркая дискуссия приобрела неприятный характер, и я не хотел иметь к ней никакого отношения.

Из всей нашей группы Тайлер изменился меньше всего. Это не комплимент. Бывший полузащитник помог Блейку благополучно закончить среднюю школу в те времена, когда богатство его семьи вызывало только презрение и насмешки, еще до того, как он обрел свою привлекательность и обаяние. Этот придурок приобрел себе друга на всю жизнь, независимо от того, заслуживал он этого или нет, и долгие годы пользовался этим знакомством.

Оживленная дискуссия Тайлера и Кэнди дала мне прекрасный повод проскользнуть мимо них и перейти к главной причине - помимо настойчивости Мари - по которой я согласился провести еще один год в доме у озера. - Привет, ботаник.

Моя очаровательно миниатюрная подруга вытянула шею, чтобы посмотреть на меня, и ее нахмуренные брови расслабились, когда она поняла, что прибыло подкрепление. - Привет, придурок. - Ее руки сжали меня в крепком, сердечном объятии. - Я бы убила тебя, если бы ты не приехал.

— Такая любовь! - Отстранившись и посмотрев вниз, я спросил: - Все в порядке, Шми? Где Лив?

Она попыталась улыбнуться, но не от всей души. - Работа. Снова. Я прилетела вчера вечером, а она должна была прилететь сегодня утром. Но в мире столько всего происходит... - Лакшми пожала плечами и помахала телефоном.

У Шми был дар преуменьшать. Казалось, что за последние несколько месяцев обострились все основные геополитические проблемы. Поскольку до выборов оставалась всего пара месяцев, даже Северная Корея вновь вступила в разговор, бряцая оружием, проведя новые испытания баллистической ракеты, в ходе которых боеголовка-муляж была запущена достаточно далеко, чтобы расстроить "говорящие головы".

— В любом случае, - продолжила она с резким индийским акцентом, который унаследовала от своих родителей, - у нее ничего не получится, но она сказала мне продолжать без нее. - Фыркнув, Шми проворчала: - Прямо, как всегда. Я уверена, что она уже так решила... Да ладно, неважно. Теперь я здесь, и ты здесь. Давай попробуем повеселиться.

— Прости, милая. Давай, пойдем...

— Дейл! Братан! - Черт. Он заметил меня и вот он здесь. - Я хочу представить вас...

— Почему у нее есть телефон? - взвизгнула Кэнди. - Ты же говорил, что у меня его не может быть! Почему у нее есть, а у меня нет?

Одним из первоначальных правил в доме у озера было то, что мы должны были отключаться от мира: никаких телевизоров в спальнях, никаких телефонов, никаких ноутбуков. Кайлу и Хизер тоже пришлось оставить свой планшет в машине, прежде чем мы отправились в путь. В доме у озера было радио на случай чрезвычайных ситуаций, телевизор с Blu-ray-плеером в гостиной, и дорогая звуковая система с впечатляющей коллекцией виниловых пластинок, но смысл был в том, чтобы мы могли проводить время вместе, не отвлекаясь на внешний мир. После окончания колледжа ситуация немного изменилась - Кайл и Хизер ни за что не присоединились бы к нам, если бы с ними нельзя было связаться, когда у них появятся дети, - но дух соглашения остался неизменным.

— Детка, я же говорил тебе. Шми занимается всякой государственной ерундой, поэтому у нее должен быть телефон на случай, например, чрезвычайной ситуации. - Кэнди закатила глаза и в раздражении удалилась. - Прости, братан. Иногда с ней такое случается. Да ладно, неважно. Это потрясающе, что у тебя получилось! - Здоровяк втянул меня в сокрушительную медвежью хватку. Это довольно впечатляющий подвиг. Я не маленький парень, ростом чуть больше 180 сантиметров и весом около 100 килограмм, но он поднял меня так, словно я вообще ничего не весил. Я просил его не делать этого, но он никогда не слушал. Он практически никогда не слушал никого, кроме Блейка.

— Отпусти его, Тай. - Тон его лучшего друга звучал немного иначе, чем до этого дня. Раньше я помнил, что за его упреками скрывалось некое безропотное веселье, что-то вроде "мальчики всегда остаются мальчиками". Однако сейчас я услышал в них нотки раздражения. Наверное, из-за усталости.

Тайлер поставил меня на пол, пробормотав недовольное "Извини". Это тоже было что-то новенькое. Тай из колледжа или даже тот, что учился в нем три года назад, подчинился бы, но вел бы себя, в лучшем случае, как слегка огорченный школьник, которому ударили линейкой по костяшкам пальцев. Этот Тайлер больше походил на побитую собаку.

Блейк хлопнул его по плечу и обратил свое обаяние на меня. - Ничего страшного, верно? - Тайлер, казалось, смягчился, когда я пожал плечами, и этого было достаточно, чтобы Блейк повернулся спиной к нам обоим. Он крикнул: - Давайте все! Пора отправляться! - Собравшаяся толпа начала переносить наш багаж на понтонную лодку, пришвартованную к ближайшей стоянке.

Бабушка и дедушка Блейка построили дом у озера еще в начале 70-х годов. Это был первый запланированный комплекс роскошных курортов. Его семья заработала свои деньги на лесозаготовках, и изначально планировалось, что земля будет предназначена для заготовки древесины, но великолепная прозрачная голубая вода в озере и умеренная летняя погода сделали изменения легким делом.

К несчастью для них, Закон об исчезающих видах был принят сразу после того, как был построен первый просторный дом, и в окружающем лесу были обнаружены три почти вымершие птицы, что положило конец запланированному развитию. С тех пор один из них был исключен из списка исчезающих видов, другой вымер, но третий по-прежнему оставался в подвешенном состоянии.

Город, в котором мы припарковались, основанный за десятилетия до Агентства по охране окружающей среды и насчитывающий сотни жителей, имел немного больше свободы действий в соблюдении закона. Его жители все еще могли ловить рыбу и плавать на лодках в ограниченных пределах, и у нескольких людей, живших в городе, были хижины на берегу озера, но все они добирались до них по воде. Лес в значительной степени зарастил лесовозную дорогу, по которой доставлялись материалы для строительства первого и единственного роскошного дома на Лейк-резорт, поэтому семья Блейка последовала их примеру, заключив контракт с местным жителем на перевозку их семьи в дом и обратно, а также на хранение в летние месяцы и проверку сохранности в межсезонье.

Как только мы уложили все, что привезли с собой на выходные, капитан отчалил от причала и отправился в двадцатиминутное путешествие к месту нашего назначения на дальнем берегу озера. Большинство из нас общались, узнавая о событиях в своей жизни, которые не попали в социальные сети, за двумя исключениями. Лакшми продолжала смотреть в свой телефон, время от времени тыкая в него пальцем или сердито прокручивая, а Кэнди, скрестив руки на груди, смотрела то на нее, то на Тайлера.

Честно говоря, мне было немного жаль Кэнди. Неприятно быть лишней в этой компании, и я попытался вовлечь ее в разговор. После того, как она ответила односложно в первые два раза, я сдался. Думаю, мои попытки разозлили бы ее еще больше, тем более что Тайлер вообще не обращал на нее внимания. Вместо этого он сосредоточился на встрече выпускников и - не так тонко, как ему казалось, - на горячей невесте Блейка.

Справедливости ради, в этом он был не одинок. Я время от времени украдкой бросал на нее взгляды, как и Кайл, Шми и, к моему удивлению, Хизер. Это, по-видимому, разозлило Кэнди еще больше. Она казалась девушкой, привыкшей быть в центре внимания. К тому времени, как мы добрались до места назначения, она, казалось, была готова взорваться, и, когда группа вышла с нашим багажом, вспыхнула искра.

— Мама говорит, что с Диланом и Теей все в порядке, - заметила Хизер, отрываясь от телефона, который она достала из сумочки. - Они скучают по нам, но...

— Что за хрень? - Мы все повернулись, чтобы посмотреть на Кэнди, которая разразилась тирадой. - Она тоже телефон с собой берет? Богом клянусь, ты сукин сын...

— Детка... - начал Тайлер, но она оборвала его.

— Пошел ты! Я вообще не хотела сюда ехать, чтобы тусоваться с твоими тупыми друзьями на каком-то дурацком озере! Ты всю дорогу сюда пялился на ее сиськи, а я, по-твоему, должна хотеть заниматься этим все выходные? Без TikTok? Нет. Нет. Не просто нет, а, черт возьми, нет! - Кэнди повернулась к местному жителю, который привез нас сюда. - Можно я вернусь с тобой?

— Детка! Перестань!

Рулевой посмотрел на Блейка. В конце концов, он платил. Блейк только пожал плечами. Не похоже, что это был первый раз, когда одна из подружек Тая уходила в гневе, хотя это был первый раз, когда ей требовалось для этого плавсредство. Местный житель, восприняв это как согласие, помог Кэнди погрузить ее сумки обратно в лодку, пока Тайлер злился.

Остальные из нас, за исключением Джины, обменялись озабоченными взглядами. Мы бывали здесь много раз, но только однажды, когда у Тайлера не было девушки, которая могла бы сделать его счастливым, и та поездка была неудачной. Все это время он вел себя как избалованный ребенок, становясь все более неприятным, пока мы не уехали в конце выходных. Я, черт возьми, не ожидал повторения.

Блейк пытался утешить своего друга, когда лодка отчаливала, но я видел, что на самом деле он не был к этому расположен. Та же усталость, которую я заметил в городе, вернулась в новом обличье. Я понял, потому что устал от выходок Тая много лет назад. Оглядев собравшихся, я подумал, что у нас у всех так было. Дружно пожав плечами, мы схватили свой багаж и направились в свои комнаты.

К тому времени, как мы с Мари распаковали вещи и привели себя в порядок, солнце уже начало опускаться за горизонт, и у меня заурчало в животе. Мы спустились вниз, собираясь помочь готовить, но Хизер опередила нас, уже надев фартук и хлопоча на кухне. Она всегда вела себя как мама в нашей компании, даже когда мы были просто кучкой пьяных идиотов. Было приятно осознавать, что кое-что не изменилось. Поскольку она явно не собиралась позволять нам помогать готовить, мы накрыли на стол.

Еда, как всегда, была вкусной. У Хизер и Кайла всегда был план на будущее, и ее выбор специальности "домоводство" был частью этого плана. Блейк, Тайлер и Мари - все они в время от времени подшучивали над ними, но в глубине души, я думаю, мы все уважали их преданность делу совместного построения будущего.

Во время паузы в разговоре Джина спросила: - Итак, Блейк рассказал мне свою историю о том, как он познакомился со всеми вами, но я хочу услышать ее непосредственно от вас.

— Проверяешь меня? - спросил Блейк.

— Нет! Нет, я просто... - Она пожала плечами. - У людей разные воспоминания, понимаешь? Например, я уже разговаривала с Тайлером, так что я знаю эту историю, но... - Она улыбнулась Кайлу: - Я знаю, что ты был одним из первых в "узком кругу". Как это произошло?

Кайл усмехнулся. - Ну, мы с Блейком поссорились на уроке философии. Не помню, о чем сейчас, но я знаю, что он был неправ. - Блейк фыркнул. - В конце концов, мы поладили. Он, я и Тайлер все вместе тусовались, и Хизер захотела с ними познакомиться. Потом нас стало четверо. - Он положил руку на руку жены, и они обменялись улыбками.

Джина переключила внимание. - Хизер, ты когда-нибудь чувствовала себя лишней, потому что они были втроем?

Хизер на мгновение задумалась. - Может быть, время от времени. Я знаю, что была для них матерью, и это было то, что нужно было Блейку и Таю в их жизни. Мы с Кайлом всего на год старше их, но... - Она пожала плечами. Мы все знали, кто в этой комнате самый взрослый. - Кроме того, прошло совсем немного времени, прежде чем Лакшми и Мари тоже стали тусоваться с нами.

Невеста Блейка повернулась к Шми, которая все еще возилась со своим телефоном за обеденным столом. - Ты тусовалась с Блейком? - Она замолчала, ожидая ответа. - Лакшми?

Наша подруга, пораженная, почти закричала: - Что? - Заметив, что мы все смотрим на нее, она извинилась. - Прости. Извините. Что это был за вопрос?

— Ты была девушкой Блейка?

— Э-э-э. Эм, да. Его, а потом Тайлера. - С самоуничижительным смешком она продолжила: - Блейк всегда говорил, что держит меня рядом, потому что им нужен умный человек в команде. Я не знаю, как насчет этого, но...

Мари упрекнула ее: - Тише, тише. Видит бог, половина из нас не окончила бы школу без тебя. Мы слишком много веселились. - Она повернулась к Джине. - Вот так я и познакомилась с Блейком. То есть, на вечеринках. Ну, сначала Тайлер, потом Блейк, на вечеринке братства. Как и сказал Кайл, мы просто поладили. Я имею в виду, все мы. Это было... ммм, в конце второго курса.

Джина заговорщицки улыбнулась моей жене. - Ты великолепна, и Тайлер сказал мне, что Блейк когда-то был неплохим ебарем. Ты с ним когда-нибудь встречалась? - У Мари отвисла челюсть. - Эй, я не... Не ревную или что-то в этом роде. Но, судя по тебе, если бы он хотя бы не попытался... - Она подмигнула своему жениху.

Покачав головой и печально улыбнувшись, Мари рассмеялась. - Нет. Я имею в виду, да, мы с Блейком немного общались, но нет.

— Он не пытался, или ты не согласилась?

Марисса снова рассмеялась, на этот раз громче. - Однажды он попытался, но это было слишком рано. Тогда у меня был парень, и как только я сказала ему об этом, он отступил. Возможно, именно поэтому мы смогли остаться друзьями, честно говоря, потому что мы никогда не встречались.

Она провела пальцами по моим волосам, улыбнулась мне и сказала: - А потом Шми привела Дейла на ту вечеринку в младших классах, и на этом все закончилось. - Она хихикнула, глядя на меня: - Я все еще не могу поверить, что ты думал, что вы двое на свидании. Как ты мог не догадаться, что Шми лесбиянка? - Переведя взгляд на Джину, она заключила: - В любом случае, вот и все. Влюблена в этого парня с первого взгляда и не оглядываюсь назад.

Я взял Мари за руку и поцеловал ее. Она просияла. Джина хихикнула: - Да, я понимаю, почему ты не хочешь рисковать и портить отношения с Дейлом. Вы двое выглядите очень счастливыми вместе, и он... - Она рассмеялась: - Ну, а тебя не обидит, если я скажу, что твой муж красавчик?

— Конечно, если ты только и делаешь, что болтаешь. Не заставляй меня резать тебя, сучка! - Обе девушки рассмеялись, и весь стол присоединился к ним. В этот момент мне показалось, что мы вернулись в старые добрые времена. Я вспомнил игривый флирт между нами семерыми, подкрепленный неистовой преданностью, которую мы испытывали друг к другу. Никто из нас никогда не переступал черту, отчасти потому, что мы заботились друг о друге, но также и потому, что знали, что другие тоже это делают, и они без колебаний сообщили бы одному из нас, если бы наша вторая половинка изменила нам.

У каждой группы друзей своя энергетика, и Джина, казалось, подхлестнула нашу. В частности, у них с Мари были прекрасные отношения, но всем, казалось, нравилось ее общество. Даже Тайлер и Шми, каждый из которых пребывал в подавленном состоянии по разным причинам, казались воодушевленными. Все еще посмеиваясь, четверо парней направились в гостиную. Шми следовала за ними, не отрывая глаз от своего телефона, в то время как Мари, Хизер и Джина убирали со стола.

Хорошее настроение продлилось недолго. Тайлер плюхнулся на диван рядом с Блейком и крикнул: - Зануда! Что ты там делаешь? У тебя есть игра в Candy Crush, от которой ты не можешь оторваться? - Комментарий "зануда" заставил меня заскрежетать зубами. Мы с Шми называли друг друга "ботаник" и "придурок" в знак симпатии. Тайлер этого не делал. Он не называл Шми "занудой" со времен той неудачной поездки в наш выпускной класс, когда с ним не было девушки, которая могла бы его отвлечь, и он решил отыграться на ней, по крайней мере, до тех пор, пока мы с Блейком не заставили его отстать.

— Что? - Шми на мгновение подняла глаза, а затем опустила их обратно. - Нет, это... Черт возьми, Лив. Она говорит, что собирается на встречу и не уверена, когда сможет снова говорить. - Сунув телефон в карман, она скрестила руки на груди и обхватила себя за плечи. - Мне не следовало приезжать.

— Эй, все будет хорошо, - сказал Кайл, пытаясь успокоить ее. - Она же сказала тебе, да? Все будет хорошо. Я уверен, она не злиться.

— Нет! Нет, это... - Она покачала головой. - Я не могу... Я просто хочу... Я имею в виду, я рада вас видеть, ребята, но...

— Ну же, зануда, перестань наводить порядок в комнате.

— Прекрати, Тай. - В голосе Блейка не было той теплоты, которая была в дни нашей юности, когда он поправлял Тайлера, и я был не единственным, кто это заметил. Мы с Кайлом быстро переглянулись. Он тоже едва скрыл свое удивление.

Тайлер поднял руки в знак явного подчинения. - Хорошо, хорошо. Господи Иисусе! - У него над головой вспыхнула лампочка, и он начал рыться в кармане. - Эй, знаете, что? У меня есть кое-что, что поможет ей успокоиться. - Он бросил быстрый обвиняющий взгляд на Блейка, который рылся в карманах. - На самом деле, всех нас. - На свет появился пакетик с травкой и пара косяков, потому что, конечно же, он принес травку. Прежде чем кто-либо успел высказать что-то большее, чем просто формальную жалобу, он уже закурил и начал затягиваться.

Честно говоря, я был рад. Обдолбанный Тайлер доставал меньше, чем трезвый, сварливый Тайлер, и значительно меньше, чем пьяный, сварливый Тайлер. Если бы это могло перевести его в режим плюшевого мишки, а не медведя гризли, я был бы только за. Судя по языку их телодвижений, Блейк и Кайл тоже так считали.

После того, как они сделали пару затяжек, Кайл передал сигарету Блейку, затем поднял незажженную и сказал: - Послушай, Шми. Расслабься.

Она покачала головой. - Я не могу. У нас делают произвольные тесты на наркотики в Министерстве здравоохранения.

Тайлер закатил глаза. "Фу-у-у-у". К счастью, он оставил все как есть, вместо этого пообщавшись с Блейком и Кайлом. Они предложили мне затянуться, но я отказался. От марихуаны меня всегда тошнило на следующий день.

Честно говоря, когда я увидел его сейчас, мне стало грустно больше всего на свете, даже больше, чем от раздражения. Мы с ним никогда не были так близки, по сравнению с двумя другими парнями и с ним, или даже с Мари. Мы были друзьями, по крайней мере, в некотором роде. Я вспомнил, как мы ходили с ним в бары и на вечеринки, или просто иногда отдыхали в его комнате в общежитии. Тогда он был веселым парнем. По крайней мере, большую часть времени.

Однако мы все изменились в своей жизни, а он по-прежнему казался мне тем же парнем, каким был в колледже, и, я совершенно уверен, был поразительно похож на того парня, которым он был в старших классах. Подражание Блейку, возможно, и обеспечило ему легкую жизнь, но это также означало, что он застопорился. Я не мог представить себе его будущего, в котором он не пытался бы сохранить былую славу, живя в тени своего друга. Это при условии, что новая холодность Блейка по отношению к нему не означала, что он скоро будет изгнан и из этой части своей жизни.

Лакшми встала и потянулась. - Я пойду подышу свежим воздухом.

Это прозвучало как отличная идея. Трое других парней увлеченно обсуждали студенческий футбол, тема, которой Тайлер уделял особое внимание, а меня не интересовала. - Я присоединюсь к тебе.

Выйдя на крыльцо, мы с ней облокотились на перила, глядя на озеро. Молодая луна не проливала света, и ее неподвижная поверхность напоминала чернильно-черное зеркало, испещренное искорками звездного света. Звуки ночного леса наполняли наши уши. Мы всегда могли посидеть вместе в приятной тишине. Она нахмурилась, глядя куда-то вдаль, а затем провела рукой по глазам. - Шми?

— Хм? - Она покачала головой. - О, это... Я просто устала.

— Чушь собачья, милая. Что происходит?

Моя подруга - первая моя подруга в этой группе и до сих пор одна из моих самых близких - пару раз открыла и закрыла рот, явно расстроенная, а затем спросила: - Можно?.. А мы не можем? Только сегодня вечером. Я знаю, ты хочешь помочь, но я просто... Мне нужно... - Я придвинулся ближе и обнял ее. Она прижалась ко мне головой и тихо сказала: - Спасибо.

— В любое время. - Я думал о том, чтобы продолжить беседу, но, не зная, что именно происходит, очевидные варианты - ее жена, ее работа, события в мире, наши друзья - представляли собой минное поле, которое я не хотел пересекать.

Через несколько минут она нарушила молчание. - Я не уверена, что смогу выдержать Тая все выходные. Просто сейчас с ним слишком много всего происходит.

— Побудь со мной и Мари. Может быть, завтра мы сможем отправиться на прогулку. Я уверен, что он захочет поплавать полдня, как обычно, а вечером мы все вместе посмотрим фильм. А потом наступит воскресенье, и он, вероятно, будет спать до полудня. Мы можем отдохнуть до обеда, может быть, посмотрим еще один фильм или прогуляемся, затем вернемся, поужинаем и соберем вещи. И, кроме того, кажется, что Блейк держит его на коротком поводке.

Лакшми усмехнулась. - Ты тоже это заметил?

— Я думаю, все заметили. Интересно, что там произошло?

Она рассмеялась: - Уверена, что это новая подружка. Невеста. Что угодно. Кажется, Тайлер ей совсем не нравится. - Шми пробормотала себе под нос: - Бог знает почему.

— Мне тоже было интересно, что там произошло. После того, что вытворяла Джен... Если бы ты сказала мне, что Блейк когда-нибудь снова начнет серьезно встречаться, не говоря уже о помолвке в течение нескольких лет? Боже, когда он представил ее, то мог бы сразить меня наповал.

— Черт меня побери, если я знаю, чувак, я... - Из-за двери позади нас раздался оглушительный смех. - Ха. Интересно, что это значит?

— Хочешь узнать?

— Не совсем, но мы должны зайти. - Она повернулась, чтобы уйти, а затем остановилась и сказала: - Спасибо, Дейл. Я имею в виду, за то, что поддержал меня. - Я взъерошил ее волосы, и она игриво оттолкнула мою руку с ухмылкой. - Придурок. Пошли уже.

Открыв дверь, я услышал, как Хизер восторженно воскликнула: -. .. Так что, да, сделать наш брак открытым имело смысл!

— Что?! - Мы с Шми вскрикнули одновременно. Хизер и Кайл? Мама и папа со Среднего Запада, открытая семья? "Теперь, дети, ведите себя хорошо", Хизер и Кайл?

Это вызвало неловкое молчание, а затем новый взрыв смеха. Хизер, явно под действием травки, повторила между смешками: - Я сказала, что в том, чтобы расторгнуть наш брак, был смысл. Так оно и было. - Одарив меня улыбкой, когда я сел на диван рядом с Мари, она объяснила: - Мы всем рассказывали, что после того, что Джен сделала с Блейком, у нас с Кайлом был долгий разговор... ну, о многом. О том, чего мы не делали с тех пор, как так долго были вместе, и о том, что, как мы боялись, мы могли упустить.

— Мы оба были честны друг с другом во всем, и... - Она взяла мужа за руку и улыбнулась ему. - Честно говоря, нам обоим было интересно, каково это - быть с другими людьми, но мы также знали, что не хотим разрушать наш брак. Итак, мы установили кое-какие правила, проверили ситуацию и...

Кайл рассмеялся: -. .. все оказалось просто замечательно!

Мари спросила: - Итак... Например, какие у тебя правила? Ты просто... делаешь "с кем угодно, где угодно, что угодно", или меняешься местами, или...

— Она что, трахается на стороне? – фыркнул Тайлер.

Закатив глаза, Хизер сказала: - Нет, я не собираюсь "трахать" за спиной своего мужа, ты, болван. Мы меняемся местами. Они оба должны быть людьми, которые нам нравятся. У каждого из нас есть право вето, которым мы никогда не пользовались, потому что доверяем друг другу, и это должно происходить под одной крышей. Иногда это происходит в одной комнате, иногда нет, но всегда с одобрения друг друга.

Моя жена слегка наклонилась вперед. - И ты не ревнуешь и не злишься?

— Мы люди. Иногда такое случается, особенно в первые несколько раз, но мы это обсуждаем. Мы тоже всегда меняемся местами, поэтому не забываем, что главное - сделать нас счастливее в браке. Честно говоря, следующие несколько недель после того, как мы встречались с другой парой, были... - Ее муж наклонился и поцеловал ее в шею. - Ммм... Возвышенные. Для нас это совместное развлечение, за которым следует замечательный период, э-э, восстановления сил.

Кайл добавил: - В последнее время мы говорим чаще и откровеннее - не только о сексе, но и обо всем на свете - чем с тех пор, как начали встречаться. Я знаю, что это не для всех, и я не говорю, что мы будем делать это вечно, но для нас это было здорово.

Джина взглянула на Блейка, и он медленно кивнул. Она тихо сказала: - Мы тоже. Я имею в виду, делимся, хотя и не по тем же правилам.

— Что?! - На этот раз вся комната присоединилась к разговору, за исключением Тайлера, который вместо этого молча смотрел на меня.

Блейк, смеясь, сказал: - Я знаю, знаю. После того, что случилось с Дженнифер, я немного покопался в себе. В конце концов, я решил, что меня беспокоит не измена, а ложь. А потом я встретил Джину и...

Он посмотрел на нее, и она ответила на его кивок ободряющей улыбкой: -. .. ну, Джина... Ей нравятся женщины тоже. Сначала она сказала мне, что чувствует себя неполноценной, если не может быть одновременно и с мужчинами, и с женщинами. Она была честна со мной в том, что ей нужно, и мы говорили об этом. О том, каковы наши границы.

— С тех пор мы немного расширили эти границы, но суть осталась прежней. Необязательно, чтобы это был полный обмен - мы занимались сексом втроем с мужчинами и женщинами, и у нас обоих был секс без каких-либо обязательств во время путешествий, - но не тайком и абсолютно без лжи. - Он наклонился и поцеловал ее. - И я счастливее, чем когда-либо. Наконец-то все в моей жизни встало на свои места.

Во время его объяснения Тайлер нахмурился еще сильнее. Блейк и Джина сидели, отвернувшись от него, но все остальные могли это видеть. Я и представить себе не мог, что их соглашение расстроит Тайлера. В колледже он был завсегдатаем вечеринок, потчуя нас рассказами о вакханалиях, о которых мы, простые смертные, не получавшие спортивных стипендий, могли только мечтать.

Нет, у меня было смутное подозрение, что Лакшми была права: Тайлера расстраивало не то, что Джина привнесла в жизнь Блейка, а то, что она исключила. Или, может быть, точнее, то, от чего Тайлер был отстранен. Не скажу, что в колледже он никогда не принимал "нет" за ответ, но это было в основном потому, что девушки, которых он приглашал, были не из тех, кто говорит "нет". Джина, хотя и была явно мила с Блейком и тепло относилась ко всем нам, показалась мне женщиной, которая мне не составило труда сказать "нет", особенно такому парню, как Тай.

Хизер спросила: - Значит, тебе тоже нравятся девушки?

Джина усмехнулась. - Когда ты говоришь "тоже", ты спрашиваешь, нравятся ли мне женщины и мужчины, или ты хочешь сказать, что тебе тоже нравятся женщины?

— И то, и другое?

Тайлер чуть не закричал: - Черт возьми, Хизер! Где была эта твоя версия в колледже?

Она усмехнулась: - Всегда была рядом, просто... Не знаю, пряталась? Боялась того, что это значит, если мне нравятся женщины, или того, что это будет значить для нас с Кайлом, если он узнает. - Муж обнял ее, и она удовлетворенно улыбнулась. - Иногда нужно немного подождать, прежде чем ты захочешь признаться в некоторых вещах о себе, понимаешь? Даже тем, кого любишь. Особенно им.

Повернув голову к Джине, она затянулась косяком и ответила: - И да, мне тоже нравятся женщины. Не так часто, как парни, но иногда, когда мы встречаемся с парой и ждем, пока парни подготовятся ко второму раунду, мы помогаем им... ммм, с чем-нибудь, на что приятно посмотреть.

Джина облизнула губы, и ее взгляд был полностью сосредоточен на молодой милфе перед ней. - Эй, можно мне еще одну затяжку?

— Конечно.

Хизер попыталась передать косяк Джине, но та вместо этого наклонилась, не протягивая руку. - Не так.

— О. - Вся комната затаила дыхание. Хизер оглянулась на своего мужа, а затем перевела взгляд на Блейка. Они оба улыбнулись. Джина перевела взгляд на Кайла и, увидев его широкую улыбку, продолжила. Хизер затянулась, задержала дым во рту и приблизила лицо к Джине. Когда их губы встретились, я почувствовал, как рука Мари легла мне на ногу, сжала ее, а затем переместилась к моему быстро твердеющему члену.

Поцелуй длился недолго, но у обеих женщин остались довольные, блаженные улыбки. Они прижались к своим партнерам, которые тоже поцеловали их. Лакшми, разинув рот, наблюдала за происходящим со своего стула напротив Тайлера. Выражение ее лица было чем-то средним между голодом и ревностью. Взглянув на Мари, я увидел недоверие и вожделение, но взглянув на меня, она сменила его смущением.

Хизер и Кайл закончили целоваться и поднялись вместе. - Мы идем в постель. - Она посмотрела на него, и он взволнованно кивнул. Протянув руку Джине, Хизер спросила: - Не хотите ли присоединиться к нам?

Джина взяла ее за руку, и Хизер подняла ее на ноги, закончив еще одним коротким поцелуем. Блейк положил руку на поясницу своей невесты и повел всю четверку к лестнице, весело пожелав всем нам спокойной ночи.

Тайлер подал голос: - Эй, Хизер, хочешь, чтобы к вам присоединился еще один парень? Знаешь, на случай, если...

Она повернулась и слегка покровительственно улыбнулась. - Правила есть правила, Тай. Извини. Всегда с парой и только парой.

— Отлично. Как скажешь. - Проворчал он, пока они поднимались, а затем улыбнулся Мари. Она тут же покачала головой в твердом "нет", даже раньше, чем я успел, поэтому он покосился на Лакшми. - А как насчет тебя, Шми? Наконец-то готова попробовать себя в сексе с парнем?

Она вскочила на ноги. - Отвали, Тай. - Повернувшись к нам, она сказала: - Мари, мне жаль, что нам не удалось пообщаться подольше. Увидимся завтра? И Дейлу, еще раз спасибо. Я иду в свою комнату. - Затем она потопала за четырьмя будущими любовниками.

Не желая оставаться внизу с Тайлером, мы с Мари восприняли это как намек на то, что нам тоже пора уходить, и поднялись наверх, в нашу комнату. Мы услышали тихое хихиканье, доносившееся из соседней комнаты Блейка и Джины, перемежающееся с какими-то другими неопределенными звуками, и тихо рассмеялись про себя. Моя жена поцеловала меня глубоким, медленным поцелуем, а затем промурлыкала: - Давай, красавчик. Ты нужен мне, - прежде чем снять с себя одежду. На мне не осталось одежды.

У нас всегда был отличный секс, даже с самого начала. У Мари было потрясающее тело и изобретательный ум, и я наслаждался и тем, и другим так часто и так полно, как только мог. Она сказала то же самое обо мне. Хотя я и не был так накачан, как Тайлер, я все еще поддерживал форму и был более чем готов научиться всему, чего не знал до того, как мы с ней встретились.

Однако в ту ночь, слушая, как наши друзья в соседней комнате устраивают безостановочную оргию, мы были в отличной форме. Я не знаю, как часто она кончала, но ее оргазмы были громкими и частыми. То, что началось с того, что мы хихикали нал четверкой по соседству, превратилось в нечто более похожее на соревнование. В моменты затишья мы слышали странный приглушенный свист, обращенный к нам.

К тому времени, как мы закончили, я наполнил ее дважды. Марисса лежала в моих объятиях, мы оба были измучены, у нас кружилась голова, и мы прислушивались к тому, что звучало как крещендо в соседней комнате. Она провела пальцами по моей груди, поглаживая волоски на ней. - Кое-кому сегодня не терпелось.

— Да, похоже, тебе не терпелось. Новые витамины?

Мари рассмеялась: - Придурок. - Через мгновение она сказала: - Это было так возбуждающе. Странно, но все равно возбуждающе. Видя, как они целуются... - Она вздрогнула.

— Да. С Хизер это было все равно, что увидеть свою маму, понимаешь? Боже, она и Кайл. Это поразило меня.

— Меня тоже. - Еще одна пауза, а затем более задумчивым тоном: - Ты бы когда-нибудь хотел этого?

Без колебаний я ответил: - Нет. Вовсе нет. Я имел в виду то, что сказал, когда мы давали клятвы.

— Я уверена, что они тоже так делали, но это не значит, что они изменяют. Да, было сказано "отказаться от всех остальных", но они...

Я перебил: - Да, и это нормально для них. У них больше свободы. Хотя для меня это было бы не очень хорошо. Ты хочешь сказать, что это было бы хорошо для тебя? Видеть меня с кем-то другим или тебя с кем-то другим?

Мари пожала плечами. - Наверное, нет. Я знаю, что иногда ревную, но... - Она уткнулась лицом мне в бок и захихикала. - Судя по тому, как Джина смотрела на тебя, я думаю, она съела бы тебя живьем, если бы я ей позволила. Не знаю. Меня это тоже немного заводило, когда я знала, что у меня есть парень, которого она явно хотела.

Фыркнув, я ответил: - Да, но она тоже хотела Кайла.

— Ммм, нет, я так не думаю. Я имею в виду, я уверена, что у нее все в порядке с... - Громкий стон сказал нам, что у нее определенно все в порядке, заставив Мари хихикнуть. - Но она трахается не с Кайлом, или, по крайней мере, она пришла трахаться не с ним. Она трахается с Хизер, и Кайл с ней заодно. Если бы ты действительно был с ней, я уверена, что был бы тем, кто согласился бы на это.

Я не пытался скрыть недовольства в своем голосе. - Нет, ты бы не стала. Ты была бы с Блейком. Я знаю, ты так и не поставила галочку в этом поле, но, черт возьми, ни за что на свете...

— Ого, детка, нет. Подожди. - Она приподнялась на локте и заглянула мне в глаза. - Интересно, каким он будет в постели? Конечно, так же, как, бьюсь об заклад, тебя интересует Джина. Или даже Хизер, если на то пошло. И все же я люблю тебя. Я вышла за тебя замуж, и то, что я сказала за ужином, было правдой: я никогда не оглядывалась назад.

— Кроме как сейчас.

Мари покачала головой. - Чисто гипотетически. Я хочу провести остаток своей жизни с тобой. Черт возьми, я хочу завести с тобой детей, и как можно скорее! Я ни за что не променяю это на секс с Блейком.

— Если ты так говоришь.

Усмехнувшись, она ответила: - Я делаю больше, чем просто говорю. - Моя жена соскользнула с кровати и поцеловала мой вялый член. - Каждый день, любым способом, я пытаюсь показать тебе это. Я больше не буду упоминать об этом, хорошо? Мне просто было любопытно.

Она нежно провела языком вверх и вниз по моему стволу, заставляя его снова набухнуть. Порочная улыбка расплылась по ее лицу. - Я думаю, у тебя найдется для меня еще как минимум одна порция, да? - Она взяла меня в рот, и я позволил своим опасениям улетучиться. В основном.

На следующее утро мы проснулись немного поздно, как и почти все остальные. Застенчивые, неловкие улыбки со всех сторон были обычным делом, когда мы спускались вниз, а позже к нам присоединилась четверка, собиравшаяся прошлой ночью. Шми начала готовить завтрак и, казалось, была в лучшем настроении. Тай ушел на задний двор. Время от времени я слышал удары алюминиевой биты по мячу.

В то утро Кайл и Блейк накрывали на стол, пока я отдыхал, просматривая коллекцию Blu-ray и перебирая варианты на будущее. Хизер включила музыку, а Джина и Мари болтали на диване ни о чем конкретном: о погоде, еще кое-что о нашей группе, о своей работе. Меня немного нервировало то, как быстро они сошлись, но Мари всегда была общительной, а Джина казалась мне родственницей по духу. Я пытался списать все на это.

Пока мы ели, никто ничего особенного не говорил о вчерашнем вечере, хотя между двумя парами, которые делили постель, промелькнула некая озорная энергия, легкие улыбки и дружеские взгляды, которые можно было истолковать по-разному, в зависимости от настроения. Те из нас, кто не принимал непосредственного участия в праздновании предыдущим вечером, сделали вид, что ничего не заметили, хотя, когда к нам присоединился Тайлер, он слегка нахмурился. Словесная перебранка, необходимая для того, чтобы избежать этой темы, не могла продолжаться слишком долго.

Разговаривая с набитым яйцами ртом, Тайлер спросил: - Я пойду поплаваю. Кто-нибудь еще?

Большинство наших друзей пробормотали что-то в знак согласия, но я ответил: - Я думаю, мы со Шми собираемся прогуляться. Мари, не хочешь присоединиться к нам?

Моя жена сонно пробормотала: - Нет, вы, ребята, идите. Я слишком устала, чтобы ходить сегодня утром.

На несколько секунд за столом воцарилась тишина, а затем все дружно расхохотались, за исключением моей жены, которая густо покраснела и изо всех сил старалась скрыться из виду. - Я не это имела в виду! От путешествий! - Она отодвинула тарелку и уронила голову на стол, обхватив ее руками, и простонала: - О, боже мой..., - когда мы разразились новым приступом смеха.

Хизер хихикнула: - Я часто слышала это от вас двоих прошлой ночью! "О, боже мой! О, боже мой!"

— От нас? - Парировал я. - А как же вы четверо? Я хотел позвонить в полицию и пожаловаться на шум!

Джина наклонилась к Мари и громко прошептала: - Я повторю это еще раз: ты счастливая женщина. - Все это время она не сводила с меня голодного, почти хищного взгляда. Я, в свою очередь, покраснел, вызвав еще больший смех.

Коллективные шутки продолжались еще некоторое время, пока Тайлер, не сказав больше ни слова, сердито не оттолкнулся от стола, бросил тарелку в раковину и пошел переодеваться. Мы дружно пожали плечами, доели свою еду и последовали за ним.

Мы с Мари еще немного повеселились, когда переодевались. Мои пальцы довели ее до оргазма, когда она извивалась на кровати, а ее рука ласкала мой член. Меня так и подмывало продолжить, особенно когда она выглядела такой сексуальной в своем бикини, но она хихикнула и, пританцовывая, отошла в сторону. - Я не собираюсь сливать вашу сперму, мистер! А теперь уходи. Иди! Поговори со Шми и убедись, что с ней все в порядке. Сегодня вечером у нас будет много времени, чтобы потрахаться, я обещаю.

Мы выбрались за дверь последними и обнаружили, что все, кроме Лакшми, уже либо в воде, либо на причале. Радио переключилось на выпуск новостей, что-то о войсках НАТО и России, но прежде чем я смог разобрать, что именно, Тайлер крикнул: - Кто-нибудь, включите Bluetooth с музыкой! Мне надоело слушать это дерьмо.

Но даже если бы он этого не сделал, я сомневаюсь, что обратил бы внимание на голос диктора. Джина радостно бросилась к нам, что меня тоже немало обрадовало. Бикини Мари нельзя было назвать скромным, но наряда Джины из белой нити и бинтов с таким же успехом могло вообще не быть.

Я не пускал слюни, хотя, судя по тому, как Джина пожирала меня глазами, слюни были в самом низу списка телесных выделений, которые она от меня хотела. - Ты уверен, что не присоединишься к нам?

— Боюсь, что нет. - Я ткнул большим пальцем в сторону Шми. - Предварительная договоренность.

Джина надулась, но Мари поцеловала меня в щеку и взяла свою новую закадычную подругу за руку. Они побежали к концу причала, мимо металлических, ревущих динамиков, а затем прыгнули в воду. Через несколько мгновений моя жена вынырнула на поверхность с криком: - Холодно! Черт, как холодно!

Мы со Шми рассмеялись, направляясь к бывшей лесовозной дороге, которая теперь превратилась в пешеходную дорожку большего размера, чем обычно. Мы миновали ветхий дровяной сарай, не доходя до него. Не думаю, что мы пользовались им хоть раз во время наших визитов. Через несколько минут мы свернули на одну из узких тропинок, которые вели в лес.

Поведение моей подруги изменилось со вчерашнего вечера и даже с того, что было за завтраком. Она радостно насвистывала, пока мы шли, держа бинокль в одной руке и свой блокнот для наблюдений за птицами в другой.

— Сегодня ты выглядишь лучше.

Она улыбнулась мне. - Да. Намного.

— Ты поговорила с Оливией?

Она слегка нахмурилась, а затем, словно передумав, широко и искренне улыбнулась. - Нет! Меня это вполне устраивает. - Я уставился на нее, и она гордо объявила: - Я развожусь!

— Что? - Мой голос прозвучал громче, чем я хотел, и эхом разнесся по деревьям.

— Тссс. Ты распугаешь птиц. - Она покачала головой. - Я знаю. Это кажется неожиданным, но... - Шми вздохнула. - Это не так. Я бы хотела, чтобы это было так. Я имею в виду, если бы это произошло внезапно, я бы не стала говорить о разводе, верно? Я долго ждала этого.

Я остановился посреди тропинки. Она сделала пару шагов, а затем оглянулась, прежде чем полностью повернуться ко мне. Это не имело смысла. Шми обожала Оливию, или, по крайней мере, я так думал. - Почему?

Лакшми кивнула в сторону поваленного дерева, и, убедившись, что по его поверхности не ползают муравьи, мы сели. - Потому что мне не следовало жениться на ней. Я не знала об этом раньше, но...

Она снова вздохнула, но не грустно, а просто устало. - По словам ее друзей, Лив всегда так поступает, но они, конечно, ни хрена не говорили мне об этом до того, как я женилась на ней. Это закономерность, но никто меня об этом не предупреждал, потому что... Что угодно.

— Короче говоря, она действительно любит погоню. Лив постоянно преследовала меня, угощала вином, присылала цветы без повода, в общем, все эти романтические ухаживания, о которых я всегда мечтала. С ней я чувствовала себя единственным человеком на Земле.

— А потом, как только мы поженились... вот и все. Все прекратилось. Не сразу, но примерно через полгода маленькие любовные записки и все остальное исчезло. Черт, она забыла о моем дне рождения на второй год. Я имею в виду, я понимаю, что никто не может сохранять такую интенсивность вечно, и я не ожидала этого, но...

Она низко опустила голову, и на ее лице снова появилась печаль. - Она почти не прикасалась ко мне в течение нескольких месяцев. Я не знаю, изменяет ли она, или ей просто насрать на меня. Мне тоже уже все равно. Она обещала мне, что поедет с нами в эту поездку, и у нас будет время воссоединиться и все снова исправить. Затем она отправляет меня из города, обещая прийти на следующий день, что оборачивается словами "у меня ничего не получится", затем "упс, сверхсекретная встреча", и с тех пор радиомолчание.

Я неуверенно предложил. - Может, действительно что-то происходит? Как тогда, когда вы, девочки, не смогли приехать в прошлом году?

Шми невесело усмехнулась. - Если бы дело было только в поездке, возможно. Но поездка... Это просто вишенка на торте с дерьмовым мороженым. Она пропускала консультации у психолога, свидания без уважительной причины - словом, целый список "вещей, которые нельзя делать, если вы пытаетесь сохранить свой брак".

С усталой улыбкой на лице она сказала: - Прошлой ночью на меня снизошло озарение. Я лежала в своей постели и плакала навзрыд из-за человека, который, похоже, не любит меня, пока... ну, пока вы все так шумели, и это заставило меня задуматься. По-настоящему задуматься.

— Я заслуживаю того, чтобы быть счастливой, как другие люди. Я не говорю, что хочу того, что есть у кого-то из вас шестерых - я, черт возьми, уверена, что не склонна к свингерству или к тому, чем они там занимались, - но я вижу эти три пары, которые просто влюблены друг в друга, и за которые я боролась большую часть своего брака... что? Какие-то проблески привязанности? Хотя бы намек на то, что она обещала, когда мы обручались?

— И вот тогда меня осенило: к черту все это. К черту Оливию и ее любовные домогательства. К черту ее друзей за то, что они не предупредили меня, и к черту мой брак без любви. К черту мою дерьмовую государственную работу, на которой я остаюсь только потому, что слишком боюсь заниматься любимым делом. С меня хватит. Я устала жить в страхе перед тем, что может случиться, потому что если случится худшее? - Она усмехнулась. - Как это может быть хуже того, что уже было? Как это может быть хуже того дерьма, в котором я живу?

Я сидел, ошеломленный, несколько мгновений, прежде чем смог выдавить: - Шми... Дорогая, прости. Я понятия не имел.

Слезы покатились по ее лицу, хотя она все еще улыбалась. - Я знаю! Я знаю, что ты этого не делал. Я не говорила тебе, потому что не хотела... Я должна была быть самой умной, понимаешь? Та, у которой все было в порядке, у которой был план на жизнь. И ничего из этого не получилось так, как я хотела, кроме тебя... Я имею в виду, все вы, и не только ты, смотрели на меня так. Я просто... Я не могла смириться с тем, что выгляжу такой же неудачницей, какой была на самом деле.

Когда я заключил ее в объятия, Шми заплакала по-настоящему. Но это были не слезы горя. Моя подруга разрыдалась глубокими, душераздирающими рыданиями, которые приходят с облегчением, когда слишком долго держишься за что-то болезненное, прежде чем, наконец, отпустить это. - Ш-ш-ш, все хорошо, милая. Я никогда бы не подумал такого о тебе. Я люблю тебя, Шми. Мы все любим. Никто из нас не осудил бы тебя.

Она крепче обняла меня и заговорила, когда рыдания стихли. - Я знаю это. Я знаю. Но знать и быть храброй - это не одно и то же. Я знаю, что призраков не существует, но посреди ночи, в одиночестве, после просмотра фильма ужасов, я все равно бросаюсь к выключателю, понимаешь? То же самое. Думала ли я, что люди будут меня осуждать? Может быть. Уж точно не ты. Но боялась ли я этого в любом случае? Да.

— Жаль, что я не знал.

— Я тоже так думаю. Жаль, что я ничего не сказала. Я не боялась рассказать тебе. Я знала, что ты не осудишь. Но ты бы сказал Мари, и... - Она вздохнула. - Я не пытаюсь сбить ее с толку, но...

Тихо рассмеявшись, я сказал: - Я понимаю. Она сплетница. Но ты могла бы попросить меня не говорить ей. Я бы так и сделал.

Шми яростно замотала головой. - Нет. Ни за что. Я не собиралась позволять моему дерьмовому браку вогнать клин в твой. Хранить секреты... Нет. Это вредно для здоровья. И даже если бы я попросила тебя об этом... - Она отстранилась и посмотрела на меня с печальной улыбкой. - Я знаю, ты бы попытался, но, ладно тебе. Ты всегда был...

Закатив глаза, я попытался закончить мысль: - Вляпался в грязь. Отличный подкаблучник. Я знаю. Мари всегда шутит насчет...

— Нет! - Шми оттолкнула меня, разозлившись, но не на меня. - Нет! Это не то, что я собиралась сказать! Совсем не это! Я собиралась сказать... - Она посмотрела на меня с явной болью. - Я не могу поверить, что Мари могла сказать такое о тебе. Ты... Ладно, ты не такой тусовщик, как другие, но это хорошо.

Прикусив губу, она помолчала, а затем кивнула самой себе, прежде чем продолжить. - Честно говоря, до того, как ты пришел в группу, я была готова уйти. Я привела тебя на ту вечеринку не для того, чтобы познакомить со всеми. Я сделала это, чтобы посмотреть, какой ты.

— Нравится?

Шми тщательно подбирала слова. - Блейк, Кайл, Хизер, все они... Они неплохие люди. Я бы не стала с ними дружить, если бы они были такими. Хотя тогда, до тебя, все было по-другому. На самом деле, хуже, по крайней мере, для меня. Мне было весело с ними, но почти против моей воли.

— Блейк может быть... притягательным. Он лидер, но похож на политика, который прислушивается к результатам опросов общественного мнения. Тайлер, он просто личность. Кайл - порядочный человек, но у него всегда были мозги юриста, который может уговорить себя на все, что захочет. Хизер тогда была "мамой", но такой... любящей. Слишком снисходительной. И Мари... Что ж, ты действительно выровнял ее.

— Что я хотела сказать, так это то, что ты хороший парень. Не паинька и не косолапый, но... просто очень порядочный. Я всегда считала тебя совестью группы. Как в той фразе: "Характер - это то, кем ты являешься в темноте". Это ты, в двух словах. Если Тайлер - это газ, а Блейк - руль, то ты - тормоз. Не для того, чтобы остановить нас полностью, но чтобы не дать нам съехать с дороги на поворотах.

— . .. Хм. Я... Я вроде как понимаю это. И кем же ты тогда становишься?

Шми отвела взгляд, снова погрустнев. - Пассажир, который слишком боится заговорить. Как и везде в моей жизни. - Я снова обнял ее, крепко прижимая к себе. На этот раз она не заплакала, а положила голову мне на плечо и вздохнула. - Боже, как приятно высказать все это вслух. Спасибо, что выслушал мои разглагольствования. Возможно, с этого момента ты услышишь это еще не раз.

— Не стесняйся. Видит бог, ты достаточно наслушалась моих ругательств в колледже.

Она усмехнулась. - Я не возражала. Это было... Я была... - Шми отвела взгляд. Я подождал, но она не закончила мысль, а вместо этого покачала головой и поднялась на ноги. - В любом случае. Хватит об этом. - Она взмахнула биноклем и блокнотом. - Пойдем посмотрим на сиськи!

Я от души посмеялся над этой банальной шуткой, и мы пошли по тропинке. Время от времени она останавливалась и шикала на меня, смотрела в бинокль и что-то записывала. Я не возражал. В то время как я все еще едва слышал звуки случайно выбранных музыкальных хитов десятилетней давности, расстояние и звуки природы отодвинули их на задний план моего сознания. Я был рад этому. Это была одна из моих любимых частей наших поездок в домик у озера. Долгие прогулки по лесу, где те из нас, кто предпочитал тишину, могли сблизиться. Я бы скучал по этому.

Шми заметила, что я нахмурился, и спросила: - Дейл? Все в порядке?

— Хмм? О, да. Только... Я думаю, мы с тобой были правы в том, что это будут последние выходные здесь, по крайней мере, на долгое время. Я мог бы представить, что мы сделаем это снова лет через пять или десять, но... Ну, я не думаю, что мы все будем здесь.

Она безразлично пожала плечами. - Это так... Честно говоря, это, наверное, не так уж и плохо. И последнее "ура" - это уже чертовски хорошее начало. И, честно говоря... Ну, как я уже сказала, я осталась здесь только из-за тебя с Мари, и в основном из-за тебя. Если я больше никогда не увижу Тайлера... Тьфу. Мне кажется, или он стал хуже?

Я задумался на несколько мгновений. - Трудно сказать. Я думаю, дело скорее в том, что ему не стало лучше, а если добавить тот факт, что они с Джиной совсем не ладят...

— Да. Боже, как бы я хотела... как, черт возьми, ее звали? Ту цыпочку на пристани?

— Я тоже не могу вспомнить. Я просто думал о ней как о Кэнди.

— Это подходит. - Шми прихлопнула комара, который совершил ошибку, слишком долго сидя на ней. - Я бы хотела, чтобы Кэнди осталась рядом, чтобы отвлечь его. Он был жалким говнюком еще до вчерашнего вечера, и я думала, что сегодня утром он начнет изрыгать пламя. Черт, лучше бы его здесь вообще не было.

— Почему? Ты что, тоже надеялась подстрелить Джину? - Я ухмыльнулся, и она шлепнула меня по руке.

— Нет! - Она быстро наклоняет голову и закатывает глаза. - Ладно, может быть. Черт возьми, эта девушка классная. Но нет, не... - По ее лицу пробежала тень. - Не раньше, чем я во всем разберусь. Если бы ее здесь не было, я бы тоже была счастлива. Она веселая и кажется милой, но... Я не знаю. Я думаю, Блейк допустил ошибку.

Я обдумал это и сказал: - Да, я тоже так думаю. Он вернулся к тому типу девушек, за которыми ухаживал в колледже, и... Да. Возможно, это не самый лучший выбор. - Мы прошли еще несколько метров, и я тихо сказал: - Мне не нравится, как быстро она сблизилась с Мари. Сначала меня это не беспокоило, но чем дольше я об этом думал, тем больше она меня нервировала. Ты знаешь, что Мари вчера вечером спросила меня, не хочу ли я поменяться местами с Блейком?

У Шми отвисла челюсть. - Что? Нет! - Выражение ее лица стало задумчивым. - Ну, на самом деле... Я могу в это поверить? Она была дикой до тебя. Я не была с ней особо близка, пока ты не начал с нами общаться, но я слышала разные истории.

— Истории?

— Я не говорю, что она была изменщицей, шлюхой или кем-то еще, но... - Она пожала плечами. - Ну, я думаю, что, возможно, это последнее, что я бы сказала. Когда она была с парнем, она была верной. Но когда это было не так... Фух.

— Ты не заставляешь меня чувствовать себя лучше. - В тишине, последовавшей за этим заявлением, я заметил кое-что: тишину. Не тишину леса, а отсутствие даже намека на звуки, доносящиеся с озера. Это отсутствие, а также разговор, который мы вели, заставили меня занервничать, как будто это молчание указывало на то, что группа, возможно, перешла к занятию, которое я мог бы не одобрить. - Я больше не слышу музыку. Ты хочешь... - Я мотнул головой в ту сторону, откуда мы пришли.

— Конечно. - Когда мы двинулись обратно, она сказала: - Не волнуйся об этом. Мари любит тебя. Она бы ни за что ничего такого не сделала. Она знает, что ты бы с этим не смирился.

— Я думал, что ясно дал это понять прошлой ночью, но... - В отсутствие чего-либо более определенного, чем мучительное сомнение, я вздохнул, затем замолчал, слегка ускорив шаг. Шми ничего не сказала. Это меня тоже беспокоило. Я всегда мог положиться на нее как на источник информации. Ее молчание означало, что она тоже что-то увидела. Что-то слишком туманное, чтобы объяснить, но достаточно весомое, чтобы вызывать беспокойство.

Когда мы приблизились к озеру, из-за деревьев снова стали доноситься звуки смеха и игр, что несколько ослабило мои страхи. Ослабило их настолько, что, честно говоря, я почувствовал себя глупо, как будто ожидал увидеть оргию на причале. Вместо этого, когда мы со Шми завернули за угол дома, то обнаружили, что все купаются в озере, а музыка пропала.

— Эй! - Мари выскочила из воды и направилась к нам, обхватив меня руками и намочив при этом. Я не возражал, особенно когда она крепко поцеловала меня в ответ на объятия. - Мы собирались отправить поисковую группу.

Шми подняла свой блокнот в качестве объяснения. - Заметила целую стаю птиц. - Глаза нашей подруги были опухшими и покрасневшими. Мари заметила это, но не обратила на это внимания.

Я перевел взгляд с Мари на остальных. - Что случилось с музыкой?

Громче, чем это было необходимо, Мари ответила: - Тайлер опрокинул ее в воду, когда бесился с Кайлом.

— Я же попросил прощения! - раздался раздраженный возглас.

Мари закатила глаза, но улыбнулась. - Вы двое не хотите переодеться и пойти искупаться? Вода приятная, когда к ней привыкнешь.

Я покачал головой. - Я собираюсь принять душ. Чувствую себя немного грязным, и к тому времени, как я переоденусь, все будут готовы выйти.

— То же самое, - кивнула Шми.

— Вредный вид спорта. Завтра, хорошо? - Согласились мы, и после еще одного поцелуя Мари повернулась и побежала обратно к воде.

Мне действительно нужно было в душ. Теплая мыльная вода была восхитительна. Мари была не единственной, у кого болели ноги после вчерашнего путешествия. Я усмехнулся, вспомнив о прошедшей ночи, пытаясь понять, насколько ее боль была вызвана нашими путешествиями, а насколько - нашими страстными занятиями любовью. Я сомневался, что нам удастся повторить предыдущую ночь в эти выходные, но вспоминать об этом было забавно.

Я так погрузился в свои воспоминания, что не заметил, как открылась дверь в ванную. Когда я отодвинул занавеску в ванной, то обнаружил в комнате Джину и с криком задернул ее обратно.

— Я не собираюсь кусаться, - рассмеялась она. - Мне просто нужно было пописать, а остальные туалеты заняты.

Чушь. Туалетов было более чем достаточно, если только все не вылезали из озера, чтобы помочиться, как скаковые лошади. Даже если бы они этого не сделали, почему Джина была со мной, а не с Шми?

В унитазе спустили воду, и Джина открыла кран. - Почти закончила. - Я выглянул из-за занавески. Она улыбнулась мне, когда мыла руки. - Извини, что напугала тебя, но, ах, спасибо за прекрасный вид. Это согреет меня ночью.

— Я думал, для этого у тебя есть Блейк.

— Да, но иногда девушкам бывает не по себе, - поддразнила она. - У нас с ним не такие правила, как у Хизер и Кайла, знаешь ли. Мы, ммм, немного более свободные. Нигде не сказано, что только потому, что один из нас хочет поиграть с парой, другой должен быть приглашен.

Я прищурился. - Я уже сказал Мари "нет".

Джина потянулась к шее и потянула за завязку своего топа. Тонкая полоска ткани соскользнула, обнажив то, на что я старался не смотреть большую часть поездки. - Но ты не сказал мне "нет". - Она шагнула в сторону душа. - Могу я сказать или... - Ее рука потянулась к занавеске. -. .. сделать что-нибудь, чтобы убедить тебя передумать? Я могу быть ужасно убедительной, ты же знаешь.

Моя быстро твердеющая эрекция пульсировала как от ее обнажения, так и от ее агрессивной демонстрации. Подросток Дейл в отчаянии закричал на меня из прошлого десятилетия, когда я, с пересохшим ртом, настаивал: - Нет. Ни в коем случае.

Ее рука скользнула по внешней стороне занавески, задевая тонкую ткань о мой член. Она наклонилась достаточно близко для поцелуя и выдохнула: - Жаль. Обещаю, нам было бы очень весело. - Затем, со вздохом отстраняясь, добавила: - И все же я понимаю: не все устроены одинаково.

— Хотя, должна сказать, некоторые люди так считают... Ну, это просто вопрос обстоятельств. Я должна была попробовать. Видя, что у тебя есть, я могу понять, почему Мари всегда такая жизнерадостная. - Застегнув бюстгальтер, она направилась к двери, оглянулась на меня через плечо, в последний раз покачала бедрами, хихикнула и вышла.

Я пробормотал себе под нос: - Черт возьми.

Как только моя эрекция спала и я переоделся, то отправился на поиски своей жены. Я обнаружил, что она болтает с Кайлом на крыльце о каком-то телешоу, которое они оба смотрели. Когда она увидела меня, выражение ее лица быстро сменилось с оживленного на счастливое, затем на обеспокоенное, а затем на испуганное, когда я прорычал: - Нам нужно поговорить.

— Милый, мы с Кайлом были...

— Сейчас. - Я повернулся к ней спиной, не дожидаясь ответа, прошел в дом и поднялся по лестнице в нашу спальню. Она прошла за мной в дверь, отстав шагов на десять, оставив ее приоткрытой. Я предположил, что она надеялась заставить меня замолчать, чтобы избежать неловкости. Я протопал мимо нее и громко хлопнул дверью, положив конец этой надежде.

— Мари! Что? Это. Ебать! Было? Это было из-за чего? - Я зарычал на нее, почти-но-не-совсем-в лицо. - Ты думала, что сможешь подослать маленькую шлюшку Блейка и заставить меня передумать?

— Что? Нет! - Она, казалось, была ошеломлена этим предположением. - Я... мы... Нет, это было из-за..... Я не пыталась...

— Прекрати! - Она сжала губы. Я сделал глубокий вдох, а затем выдохнул, дрожа на выдохе. Более спокойным, менее откровенно враждебным тоном я сказал: - Начни сначала.

Все еще бледная, Мари пробормотала: - Я... я не... - Она повторила мои попытки успокоиться. - Мы с ней говорили о прошлой ночи, пока ты был в походе. Я сказала ей, что мы, э-э, обсуждали обмен, но ты был категорически против. Потом она спросила меня, правда ли то, что ты сказал, что я буду ревновать, если увижу тебя с другой женщиной. Я сказала ей... Я сказала ей, что, возможно, да, но... - Она вздохнула. - А может, и нет. Нет, если бы я знала, что это просто секс.

Мари присела на край кровати. - Когда я это сказала, она рассказала мне больше о своем соглашении с Блейком. Она сказала, что это может быть просто так... просто мы будем вдвоем, чтобы тебе было хорошо. Вот как она выразилась. Она хочет тебя, и я подумала... - Моя жена слабо улыбнулась. - Ну, не то чтобы у меня никогда не было секса втроем в колледже, и у тебя тоже не было, поэтому я подумала... - Она пожала плечами.

Я язвительно добавил остальное. - Как насчет небольшой измены, милая? Ну, знаешь, в качестве угощения? Господи, Мари.

— Ты сказал мне, что смотрел видео об этом, когда дрочил! Я думала... Я подумала, может быть, я смогу воплотить в жизнь твою фантазию.

Я усмехнулся: - Ага, а потом, может быть, я смогу воплотить в жизнь и твою фантазию тоже? Видишь, милая, мне было не так уж плохо! А теперь иди, сядь вон в то кресло, как хорошая маленькая куколка, и...

— Черт возьми, Дейл! Почему ты такой ограниченный? Такой подозрительный? Я пыталась сделать тебе приятное. - Мари всплеснула руками, отвечая на мой сарказм тем же. - Боже, милый, мне правда жаль, что я пыталась позволить тебе трахнуть фотомодель, в то время как она лизала меня. Какой же я, к черту, монстр. Это то, что ты хотел от меня услышать?

Наши голоса снова стали громче. - Я не ограниченный человек! Если люди хотят поменяться местами, как Кайл и Хизер, или трахаться с кем захотят, как Блейк и Джина, отлично! Разные приемы для разных людей! Но только не для меня. Вообще. Когда-либо.

— А что касается фантазий, то для меня это всего лишь фантазии. Если бы я был одинок и встретил в баре двух женщин, которые были бы готовы к этому, стал бы я трахать их вместе? Да, конечно. Но хочу ли я этого в своем браке? Черт возьми, нет! Ты этого хочешь? Вернуться к тому, что ты делала до того, как мы встретились в колледже?

— Нет! - Мари отвела взгляд. - Нет, не совсем. Но мы здесь, и она согласна, и..... Ты был прав. Это будет наше последнее "приключение", а потом мы попытаемся завести детей и... - Она покачала головой. - Я подумала, что, может быть, я могла бы совершить еще одну безумную вещь, но на этот раз мы могли бы сделать это вместе. Только ты, я и она.

Я фыркнул. - И Блейк.

— Нет, если это тебя расстроит. Они с Блейком уже говорили об этом, прежде чем она пошла... повидаться с тобой. У него нет никаких проблем с этим.

— Ну, а у меня есть. Я сказал тебе, об этом прошлой ночью. Ты сказала... - Я прищурился. - Да пошла ты. Прошлой ночью ты сказала, что больше не будешь упоминать об этом при мне, поэтому заставила ее сделать это. - Она не смотрела на меня, подтверждая, что я попал в точку. - А потом, когда мы трахнули бы ее сегодня вечером, ты с Блейком...

— Нет! Я не буду. Это было просто... - Она вздохнула. - Я просто пыталась загладить свою вину за то, что давила прошлой ночью. Вот и все. Мы втроем поговорили об этом, и он сказал - они оба сказали, - что некоторые парни такие, что им не нужен еще один член в комнате, но другая женщина - это нормально. Я подумала, что, учитывая тип порно, который тебе нравится, возможно, это правда.

— Это не так. В смысле, я тоже не хочу, чтобы в комнате был еще один парень, но... - Она усмехнулась, и я тоже. Это помогло немного разрядить обстановку.

Я не совсем доверял ее мотивам, но она казалась достаточно искренней, чтобы я смог сдержать свое раздражение. - Я понимаю, что ты... - Слово "хочешь" чуть не вырвалось само собой. -. .. говоришь, но... Боже, ты можешь винить меня за подозрительность? Играешь со своими словами, разговариваешь с другими людьми за моей спиной, даешь ей разрешение соблазнить меня? Господи, Мари, есть парни, которые уже начали бы говорить о разводе только из-за того, что ты попыталась провернуть.

Ее глаза расширились. - Не говори так! Пожалуйста, я не собиралась... Я обещаю тебе, что больше не буду поднимать эту тему и позабочусь, чтобы никто другой этого не делал. Я просто подумала... - Она вздохнула. - Как я уже сказала, это был последний безумный раз. Ты этого не хочешь, и дело не только в нежелании делить меня с другим парнем. Раньше я этого не понимала, но теперь понимаю. Мне жаль. - Она потянулась ко мне. - Пожалуйста, Дейл. Я тебя люблю. Не злись.

Я не мог этого обещать. Я был зол, и, по-моему, у меня было на это полное право. Но я действительно любил ее, и она казалась искренней. Когда я неохотно придвинулся к ней, руки Мари потянулись к моему поясу, но я со вздохом мягко оттолкнул их. - Нет. Не сейчас. Мне больно, Мари, и минет этого не исправит.

Для нее это была неизведанная территория. Я знаю, что я простой человек, и у меня было несколько проблем, с которыми Мари не могла справиться благодаря своим оральным способностям. Это была одна из них, и, думаю, она наконец-то осознала, насколько сильно облажалась. Вместо того чтобы настаивать, Марисса обняла меня, прижавшись лицом к моему животу. - О, детка. Мне жаль. Мне так жаль. Я действительно думала, что даю тебе то, чего ты хочешь. - Я услышал дрожь в ее голосе, как будто она могла расплакаться в любой момент.

Какое-то время мы оставались в таком положении. Я гладил ее по волосам и пытался успокоить. Оглядываясь назад, возможно, мне следовало задуматься, почему я разозлился настолько, что начал плеваться в нее, нуждающуюся в утешении. Однако в то время это казалось нормальным. Мари иногда принимала плохие, эгоистичные решения, и я всегда был рядом, чтобы помочь ей подняться после того, как она падала.

Именно так мы и вели себя как пара: она расточала мне свою любовь, а я прощал ее случайные глупости. В нашу защиту могу сказать, что мы были молоды, и она никогда не совершала одну и ту же ошибку дважды.

В конце концов, я заключил ее в свои объятия. Она извинилась еще раз, затем переоделась в шорты и футболку. Мы пошли вместе посмотреть на закат, стоя на крыльце с нашими друзьями и восхищаясь красотой озера на закате.

Тайлер протянул пиво Лакшми и мне, и мы дружно чокнулись. Шми, которая тоже была в шортах и футболке, бросила на меня взгляд, как бы спрашивающий: "Все в порядке?" Я неохотно кивнул, что вызвало улыбку на ее лице. Джина и Хизер, все еще в купальниках, облокотились на перила, обняв друг друга за талию, и смотрели на воду. Шми казалось, впервые за выходные чувствовала себя комфортно, хотя перемена в ее настроении не имела ничего общего с одеждой. Мы все вместе провели день и приветствовали наступление вечера, смеясь и шутя, как обычно.

Солнце зашло за горизонт, и в конце причала зажегся верхний свет. Кайл позвал изнутри и сообщил, что ужин почти готов. Каждый из нас направился к двери. Однако, когда мы вошли, до нас донесся странный, но знакомый звук - приглушенная серия длинных гудков из телефонов в руке Шми и в сумочке Хизер.

Лакшми, все еще смеясь над чем-то, что сказал Тайлер, подняла свой телефон, чтобы отключить оповещение. Но вместо этого она застыла, снова и снова пробегая глазами по экрану. С каждым разом выражение ее лица становилось все более паническим. Она прикрыла рот рукой и выдохнула: - Боже мой. О Боже. Нет. Нет!

Пока Хизер брала с дивана свою сумочку и рылась в ней в поисках своего телефона, Тайлер выглянул из-за плеча Шми, чтобы рассмотреть поближе сообщение, а затем решительно заявил: - О, черт, - и повторил это снова, как испуганное "О, черт!"

— Что? - Я подошел, чтобы встать рядом с Шми, и она уткнулась лицом мне в бок, прежде чем я успел понять, что так расстроило моих друзей. Безмолвный крик Хизер разорвал воздух, когда я, наконец, прочитал надпись на экране в дрожащей руке Лакшми:

БАЛЛИСТИЧЕСКИЕ РАКЕТЫ ПРИБЛИЖАЮТСЯ К КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ ЧАСТИ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ. НЕМЕДЛЕННО НАЙДИТЕ УБЕЖИЩЕ. ЭТО НЕ УЧЕНИЯ.

Взяв телефон из безвольной руки Шми, я принялся за работу, пытаясь найти информацию в ее веб-браузере, приложениях для социальных сетей, программах чата - все, что могло бы пролить больше света на то, что, как я горячо молился, было ошибкой. В каждом приложении был только счетчик, панель загрузки или загадочное сообщение об ошибке, каждое из которых означало одно и то же: нет доступа в Интернет.

— Почему это, черт возьми, не работает? У нас есть связь! - Разочарованное ругательство Кайла подсказало мне, что ему повезло не больше, чем мне, с его попытками дозвониться по телефону Хизер.

Я пробормотал: - Наверное, вышка перегружена. Все пытаются делать то же, что и мы, но ничего не получается. - Быстро сообразив, я вручную переключил телефон с сети 5G на сеть LTE, поскольку на этот сигнал часто приходилось меньше трафика, что не дало лучших результатов.

Остальные столпились вокруг двух устройств. - Может быть... - дрожащим голосом предположила Джина, - Может быть, это похоже на то, что было на Гавайях несколько лет назад? Ложная тревога?

Шми уныло ответила: - Было... Нас проинформировали об этом. После Гавайев они ввели меры предосторожности. Дополнительные проверки перед объявлением тревоги. - Она опустилась на ближайший стул. Ноги у нее подкашивались, как будто у нее были силы говорить или стоять, но не на то и другое сразу. - О Боже. О Боже, эти слухи!

— Что? - Спросил Блейк.

— Лив... Она сказала мне, что не смогла прийти из-за того, что было больше слухов, чем обычно. Она не сказала ничего конкретного, и я подумала, что она просто пытается избежать поездки, но... - Лакшми обхватила голову руками и застонала, вместо того чтобы закончить предложение.

— Блядь! - Тайлер ударил кулаком по стене, проделав в ней приличных размеров дыру, а затем подошел к бару с напитками и распахнул его дверцы.

Блейк рявкнул: - Сейчас не время для...

— Пошел ты! Это идеальное, черт возьми, время. - Тай схватил полную бутылку и с треском откупорил ее, прежде чем сделать большой глоток янтарного содержимого. - Либо мы все, блядь, умрем, либо устроим грандиозную вечеринку, потому что мы, блядь, не умерли. В любом случае, отвали от меня. - Блейк разозлился, но промолчал.

Мари спросила: - У нас есть что-нибудь, кроме телефонов? Может быть, телевизор?

— Приемника нет, - ответил Блейк. - У стереосистемы тоже его нет. - Он посмотрел на Тайлера. - Если бы кто-то не сбросил радио в озеро, возможно, мы бы...

— Черт возьми! Я же извинился!

Джина закричала: - Сейчас это не принесет нам никакой пользы, не так ли?

— Прекратите! - Все трое вздрогнули, услышав мой голос. - Это не помогает. - Тайлер открыл рот, но я бросил на него свирепый взгляд, и он заткнулся.

Все уставились на меня, кроме Хизер, которая отобрала телефон у своего мужа и отправляла сообщение за сообщением в систему, которая перестала отвечать, все время бормоча себе под нос: - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. - Ее кожа побледнела, а дыхание стало поверхностным.

— Хизер. Хизер! - Я осторожно повысил голос, и она посмотрела на меня. Ее расширенные зрачки подтвердили то, чего я опасалась: она была в панике. Возможно, даже в шоке. - Хизер, нам нужна твоя помощь. Мне показалось, я видел на кухне коробку с запасными продуктами. Ты знаешь, где она?

— Эм. Эм. - Она медленно кивнула. - Д-да, я так думаю.

— Джина, ты не могла бы помочь ей сходить за этим? Может, там есть запасной радиоприемник, который мы могли бы использовать.

Взяв ее за руку, Джина вывела Хизер из комнаты. Я услышал, как они роются под раковиной. Как только они занялись своим делом, я тихо сказал Кайлу: - Хорошо. Если это не ложная тревога, то в каком мы положении?

Кайл всегда любил историю и военные мелочи, и он следил за мировой политикой так же, как Тайлер следил за футбольными матчами нашей альма-матер. - Я не знаю. Это зависит от... - Он вздохнул. - Мы не знаем, кто нас атакует. Если бы там было написано, что приближается ракета "а", это могла бы быть Корея или Иран, и мы, вероятно, были бы в порядке. GMD предназначена для того, чтобы сбить несколько ракет в случае ограниченного обмена. Они нападут на нас, мы, вероятно, ответим обычными вооружениями, и на этом все закончится, по крайней мере, в ближайшей перспективе.

— Если это нечто большее, то все ставки сделаны. Они не разрабатывали систему для отражения среднемасштабной или полномасштабной атаки, и средства обороны, скорее всего, попытаются сбить ракеты, направленные на города. И если это так... Я не могу быть уверен на 100%, но мы почти наверняка ответим собственными запусками. Если мы запустим ответные ракеты, Китай или Россия, вероятно, ответят, и тогда... - Он замолчал.

Блейк спросил: - Однако, мы находимся в тупике! Кто собирается сбросить на нас ядерную бомбу?

Кайл печально улыбнулся. - Еще в 60-х годах правительство решило выделить несколько "жертвенных" штатов, с меньшим населением и меньшим количеством городов. Идея заключалась в том, что они хотели, чтобы русские нацелились на них, поэтому они разместили там почти все шахты с межконтинентальными ракетами. - Он выглянул в окно на нетронутое озеро и обширный лес, окружающий его. - Это одно из таких мест.

— Так как, черт возьми, мы должны узнать, в полной ли мы заднице? - Спросил Тайлер.

Заговорила Шми. - Электричество. Сеть... она может выдержать некоторые нагрузки. Она спроектирована так, чтобы быть децентрализованной и избыточной, но это не все, что она может выдержать. Кроме того, ЭМИ сама по себе может поджарить более чувствительные части, даже если ядерная бомба не упадет поблизости.

Кайл кивнул. - Я согласен. Если отключится электричество...

Как по команде, лампочки мигнули, а затем погасли.

Все закричали. Некоторые кричали громче или дольше, чем другие, но мы все закричали. В конце концов, осталось только несколько звуков: пронзительный вопль Хизер на кухне, рыдания Мари, поток ругательств Тайлера, возобновившиеся отчаянные стоны Лакшми. Стук сердца, отдававшийся у меня в ушах, грозил заглушить их все.

Кайл и Блейк выскочили из комнаты, чтобы проведать своих любимых, и при этом в темноте опрокинув пару предметов мебели поменьше. Тем временем Тайлер приложил все усилия, чтобы выпить целую бутылку рома меньше чем за минуту. Это заставило меня утешать двух обезумевших женщин, в то же время пытаясь взять себя в руки.

Я делал все, что мог, но это была проигранная битва, и в конце концов мне пришлось выбрать что-то одно. Моя преданность жене взяла верх над дружбой со Шми. Если честно, в уравнение был включен второстепенный набор факторов: Мари никогда не была такой психически неуравновешенной, если не считать эмоциональных всплесков Шми на выходных. Если бы кто-то из них полностью развалился, я бы поставил свои деньги на Мари.

Вскоре две пары, находившиеся на кухне, вернулись в гостиную, держа в руках маленькие свечи, чтобы освещать себе путь. Кайл держал одну из них, поддерживая Хизер другой рукой. Единственными словами, которые я смог разобрать среди ее бормотания, были "мои малыши". У Джины была вторая свеча, а Блейк нес коробку с припасами.

Он поставил ее на стол. - У нас есть свечи, но нет радио. Кроме этого, несколько спичек, аптечка первой помощи, ракетница и несколько сигнальных ракет, несколько бутылок воды, и это все.

— Может быть... - выдавила Мари, - может быть, это просто поломка или что-то в этом роде? Просто совпадение?

— Это... возможно, - признал Блейк. - Хотя я так не думаю. Выгляните в окно. - Мы все как один повернули головы. На другом берегу озера мы увидели лишь несколько проблесков света в городе. - Электричество отключено повсеместно.

— Но там все еще горит свет! - Настаивала Мари.

Шми тихо сказала: - Наверное, генераторы. Может быть, и запасные аккумуляторы тоже. Я видела несколько солнечных панелей, когда проезжала через город.

— Когда? Сколько у нас времени? - Джина задала вопрос, которого мы все избегали.

Кайл на мгновение задумался, а затем вздохнул. - Я не знаю. Существует так много переменных. Может быть, минуты. Может быть, пара часов. Не думаю, что больше. Если мы доживем до рассвета, значит, мы справились, но поскольку электричество отключено... - Он замолчал. - Я, э-э, мы собираемся подняться наверх. Хизер нужно прилечь, и я... - Его глаза заблестели в свете свечей. - Думаю, мне тоже. - Родители, испытывая такие страдания, которые мы все могли только представить, поднялись по лестнице в свою комнату.

Шми встала после того, как они поднялись. - Я... - Она замолчала, а затем еще несколько раз попыталась подобрать слова. Слезы текли по ее лицу. Наконец, покачав головой, она вышла через парадную дверь и спустилась к причалу, где легла и стала смотреть в небо.

Через минуту Тайлер застонал: - Ебааать. - Он сказал все, что нужно было сказать, одним словом. К сожалению, этот придурок на этом не остановился, а вместо этого он пьяно захихикал: - Итак, кто-нибудь хочет оторваться по полной? - при этом искоса поглядывая на Джину.

У нее отвисла челюсть. Думаю, у меня тоже. Ему почти удалось выдавить из себя еще один глупый комментарий, но она набросилась на него раньше, чем он успел это сделать. - Черт возьми, ты, идиотское дитя мужского пола! Что, черт возьми, с тобой не так? Мы все скоро умрем, а ты все еще пытаешься меня трахнуть? Я уже говорила тебе, что этого никогда не случится! Даже через миллион чертовых лет! Даже если ядерное оружие упадет, а мы все еще будем живы. Даже если мы останемся последними людьми на Земле, я все равно не хотела бы иметь ничего общего с парнем из братства насильников на свиданиях и его крошечным членом!

Я не знаю, говорил ли кто-нибудь с ним так раньше. Высокий рост Тайлера и его задиристый настрой позволяли ему уверенно вести себя в большинстве социальных ситуаций. Когда кто-то ругал его или делал выговор, они обычно смягчали свой гнев - независимо от того, насколько он был заслуженным, - зная, что он ростом 195 сантиметров и весит около 120 килограмм.

— Что ты мне сказала, шлюха-золотоискательница?

Джина усмехнулась: - О, это богато. Я заключила брачный контракт, в то время как ты всю жизнь бегал за Блейком, а я - охотница за деньгами? Я с ним, потому что он настоящий мужчина, а ты просто комнатная собачонка, накачанная стероидами. Может быть, если бы у тебя яйца не съежились от стероидов, тебе удалось бы подцепить девушку, которая продержалась бы с тобой больше месяца.

Он угрожающе шагнул к ней, подняв руки. - Повтори это еще раз, чертова шлюха.

Блейк прорычал: - Не прикасайся к ней, Тай.

Тайлер взглянул на Блейка. - Я просто пытаюсь приглядеть за тобой, братан! Она разобьет тебе сердце, совсем как Джен!

Он выпалил в ответ: - Я не нуждаюсь в твоей защите! - И холодно добавил: - Я уже давно ни в чем не нуждался.

Лицо бывшего полузащитника вытянулось. - Но... Но, брат, я просто... я... - Лицо Блейка оставалось каменным, поэтому Тайлер вместо этого направил свой гнев на Джину. - Чертова шлюха! Ты все испортила! - Мне показалось, что я увидел, как он провел рукой по глазам, развернулся и вышел через заднюю дверь, захлопнув ее за собой.

Блейк сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Джина положила руку ему на плечо, что-то успокаивающе шепча. Он улыбнулся ей, а затем снова повернул свое очаровательное лицо и посмотрел на нас с Мари. - Мне жаль, что вам пришлось все это увидеть. Мы долго ждали этого.

Усмехнувшись, он добавил: - Тем не менее, он был не совсем неправ. Если конец близок, я не могу придумать лучшего способа провести последние несколько минут нашей жизни, чем тесно общаться с теми, кто нам дорог. - Теперь его взгляд был прикован исключительно к Мари. - И я не могу представить себе никого, с кем бы я предпочел общаться.

— Блейк... - Мари взглянула на меня.

— Это конец света, Марисса. Ты хочешь умереть, так и не узнав, что прожила свою жизнь на полную катушку? Мы уже говорили о том, что было бы, если бы мы тогда были одиноки. Сейчас...

— Теперь она не одинока, придурок! - Прорычал я.

Блейк пожал плечами. - Мы тоже. Но это нас не остановило. Да ладно, Дейл, я знаю, что ты хочешь Джину, и она тоже хочет тебя. Тебе не нужно бояться того, что подумают люди, или беспокоиться о том, что ты можешь потерять Мари, или о том, что я чувствовал, когда Джен изменила мне. Через несколько часов мы все умрем. Почему бы тебе не захотеть, чтобы она - и ты - были счастливы? Обещаю, Джина подарит тебе потрясающие ощущения.

— Тогда, черт возьми, ты сможешь вместо этого затащить Мари в постель!

Вмешалась Джина: - Блейк, я правда думаю, что он этого не хочет. Давай, милый. Мы с тобой можем подняться наверх вместе.

Блейк бросил на нее сердитый взгляд. - Дело не в тебе, Джина. Дело в Мари и в том, чего она хочет. - Он протянул руку моей жене. - Никаких сожалений, Мари. И никаких последствий тоже. Давай вместе посмотрим, что могло бы быть, хотя бы ненадолго.

Я с ужасом наблюдал, как моя жена переводила взгляд с нас двоих. С своего мужа и на свою студенческую любовь, а затем, потрясенная, сделала полшага в его сторону. - Мари! - позвал я.

Она оглянулась на меня, а затем сделала полный шаг и потянулась к нему рукой. Выражение ее лица было смущенным, но решительным. - Мне жаль. Он прав. Я люблю тебя, Дейл, но мне нужно знать. Пожалуйста, иди с Джиной и...

— Пошел ты! - Джина сказала это раньше, чем я успел, хотя и Блейку, а не Мари. - Это неправильно! Я ни разу не разрушала брак! Это прямо написано в моем гребаном названии, Блейк, этическая немоногамия! А не "трахни любого, независимо от того, кому ты причинишь боль"! Господи, он же должен быть твоим другом!

Я прорычал: - Больше нет. Он мертв для меня из-за того, что пытался провернуть это дерьмо, что бы ни случилось. И если ты сделаешь это, Мари... - Мои слова иссякли.

Чем я мог реально угрожать? Разводом? Переспать с кем-то еще? Насилием? Первое для нее не имело бы значения, если бы случилось худшее. На второе она меня подтолкнула.

Что касается третьего, то я просто не такой парень. Я не говорю, что никогда бы не ударил человека, чтобы защитить себя или кого-то другого, но я бы никогда не бросил его только потому, что кто-то мной пренебрег. Я могу думать об этом, даже фантазировать на эту тему, но я с детства не набрасывался на кого-то физически за то, что он причинил мне эмоциональную боль. Если друг совершал что-то настолько мерзкое, что мне хотелось его ударить, я вычеркивал его из своей жизни. Если женщина не хотела быть со мной, она не стоила того, чтобы проливать из-за нее кровь. Даже моя жена. Жестокие фантазии проносились в моей голове, когда я переводил взгляд с одной на другого, но это все, что от них осталось. Я не позволил бы им стать чем-то большим, как бы я ни поддавался соблазну.

Мари избегала моего взгляда. Она знала, как сильно причиняет мне боль, когда они с Блейком шли к лестнице и поднимались наверх, но она также знала, что моя боль будет единственным последствием, с которым ей придется столкнуться. Теперь я знал, что этого будет недостаточно, чтобы остановить ее. При прочих равных условиях ее любопытство превзошло любую любовь, которую она испытывала ко мне.

Она крикнула, не оборачиваясь: - Джина, пожалуйста, позаботься о нем. Заставь его понять, что это не так уж плохо. - В награду она получила полную порцию презрения и проклятий от бывшей невесты Блейка.

А потом они ушли.

— Дейл... - Джина попыталась применить те же успокаивающие прикосновения и тон голоса, которые успокаивали Блейка.

— Не прикасайся ко мне, - прошипел я ей. - Тайлер прав. Ты все испортила. - Она пыталась защищаться, но я был слишком зол, чтобы слушать. - Да пошла ты со своей этической немоногамией, и к черту Блейка, и к черту Мари, и к черту Хизер с Кайлом! Ни у кого из вас нет морали, как у гребаного уличного кота! Просто... - Я сел на диван, чувствуя тошноту в животе. - Просто исчезни с глаз долой.

Джина долго маячила на краю моего поля зрения, а затем вышла из комнаты. Я не заметил, в каком направлении она ушла, только то, что она ушла, оставив меня одного.

В темноте звуки стали усиливаться. Тот же стук мяча о биту, который я слышал ранее днем, вернулся, когда Тайлер снова дал выход своей агрессии. Сверху донеслись приглушенные рыдания двух родителей, скорбящих вместе. Стрекотание сверчков и звуки ночного леса также проникали в мое сознание.

Затем, однако, раздались звуки, которые я терпеть не мог, - низкий мужской голос и женское хихиканье, приглушенное, как тогда, когда мы пытались скрыть наши ночные занятия, навещая ее родителей. Мне нужно было оказаться где угодно, только не в этом проклятом доме, подальше от женщины, которая утверждала, что любит меня, хотя и предала меня с мужчиной, которого я считал другом.

Я не знаю, почему я выбрал именно эту дверь. Было бы разумнее спуститься на причал и посидеть с Лакшми. Однако я думаю, что мой стыд не позволил бы мне этого. Я не мог справиться с ее жалостью, какими бы благими намерениями она ни руководствовалась.

Вместо этого я сбежал через черный ход, предпочтя разъяренного придурка любящей подруге. Возможно, мы могли бы обменяться парой фраз, или, может быть, я мог бы просто оскорбить его и надеяться, что он избьет меня до потери сознания. Каждый вариант казался приемлемым, учитывая то состояние, в котором я находился.

Когда все остальные звуки заполнили темную гостиную, я и не заметил, что один из них затих. Бейсбольная бита Тайлера лежала на полу, а его самого нигде не было видно. Пока я размышлял о его отсутствии, новый звук объяснил это до боли в костях: испуганный крик женщины.

— Прекрати! Пожалуйста! - донесся невдалеке голос Джины. Боже, я надеялся, что это не то, о чем я подумал. Тай всегда вел себя как придурок, когда напивался, но я не хотел верить, что он мог зайти так далеко. Затем, однако, я подумал о Блейке и Мари. Я бы никогда не поверил, что кто-то из них способен нанести мне удар в спину таким способом. Если они могли так поступить со мной, то что мог сделать Тайлер с тем, кого ненавидел? Скрепя сердце, я взял биту. Если бы Тай сошел с ума, мы бы играли до конца, и хотя я, возможно, и был вторым по величине парнем на озере, это было очень далекое второе место.

Молодая луна не давала света. Если бы мне пришлось пробираться через лес, я не уверен, что смог бы. Однако над головой мерцали звезды, и когда мои глаза привыкли, их света стало достаточно, чтобы разглядеть две фигуры рядом со старым дровяным сараем, одна из которых была почти чудовищно большой по сравнению с другой.

Приближаясь так тихо, как только мог, я молился, чтобы любой звук, издаваемый моими шагами, был заглушен жалобными мольбами Джины. Я успел пройти несколько метров, прежде чем Джина заметила меня. Ее глаза молили о помощи. Голос Тайлера, злобный от пьяной ярости, угрожал: - Насильник, да, сука? Я покажу тебе гребаного насильника. - Неоднократные крики Джины, призывавшие его остановиться, не замедлили этого неуклюжего зверя, но ее сопротивление и выпитый им ранее алкоголь остановили его. Тайлер разорвал на ней рубашку и прижал к сараю, обхватив одной массивной лапой за горло, а другой, похоже, никак не мог расстегнуть ремень.

Одной рукой я жестом попросил ее сохранять спокойствие, но она напряглась, когда я поднял алюминиевую дубинку. Тайлер заметил, что она перешла от активной борьбы к внезапному ступору, но слишком поздно, чтобы как-то существенно изменить исход. Когда он начал поворачиваться, мой удар пришелся ему в челюсть, а не по затылку, но эффект был тот же. Тайлер лежал на земле рядом с сараем, не двигаясь, но все еще дыша.

Освободившись, Джина взвыла от ярости, увидев неподвижное тело нападавшего, и принялась пинать его по ребрам и яйцам. Я не стал ее останавливать. Вместо этого я сначала открыл дверь в дровяной сарай, а только потом попытался заставить ее остановиться. Вырубить его - это одно, но убить человека, который был без сознания, - совсем другое. И все же, если он очнется, я не хотел, чтобы он бродил на свободе. - Помоги мне затащить его внутрь. - Джина нанесла последний удар ногой, а затем схватила его за другую руку и потянула изо всех сил.

Не знаю, был ли это адреналин или просто дополнительная помощь, но он чувствовался намного легче, чем я ожидал, когда мы затащили его в темный деревянный сарай. Она плюнула на него и ушла, не оглядываясь. Я тоже собрался уходить, но в последний момент остановился. В знак прощания с нашей некогда дружбой я перевернул Тайлера на бок на случай, если его вырвет, пока он будет без сознания. Покончив с этим, я вышел, закрыл двери и вставил бейсбольную биту в наружные ручки.

Джина поежилась от озерного воздуха позднего лета, как от холода, так и от выброса адреналина. Она неловко попыталась прикрыть свою наготу, но Тайлер разорвал ее рубашку в клочья. Я снял свою и протянул ей. Она приняла ее с благодарностью, пробормотав: - Спасибо. - Надевая ее через голову, дрожащая женщина спросила: - Что мы будем делать, если он выберется? - В ответ я схватился за рукоять топора, торчащего из ближайшего пня, и выдернул его. Она побледнела, но кивнула, когда я показал ей его.

Свет на мгновение ослепил нас, прежде чем Лакшми ахнула: - Дейл? Мне показалось, я слышала крики. Что... - Она осмотрела всю сцену и остановилась, а затем обратилась к Джине. - Ты... в порядке? Я, эм, чему-то помешала?

Джина, казалось, внезапно сломалась. Слезы потекли по ее щекам, когда адреналин начал спадать. Она всхлипнула: - Д-Дейл, он с-спас меня. Блейк и Мэри вместе поднялись наверх, и мы все кричали друг на друга, а я вышла из дома и... и... и Тайлер напал на меня и... и... - она указала на запертую дверь сарая.

Глаза Шми расширились, когда она, наконец, поняла, на что наткнулась. - Боже мой. О боже мой! Ну давай же. Давай-ка вернемся в дом. Дейл, ты не мог бы...

Решительно покачав головой, я оборвал ее: - Нет. Я пришел сюда, чтобы побыть одному, и я не собираюсь возвращаться в этот проклятый дом. - Я протянул ей топор рукоятью вперед. - Особенно если возьму вот это. Я не знаю, что бы я сделал, если бы... - Я снова покачал головой. - Просто..... Просто отведи ее обратно в дом и убедись, что она в безопасности. Я... Я просто... Я собираюсь пойти... кое-куда. - Волна изнеможения прокатилась по моему телу, и я почувствовал, что слишком устал, чтобы говорить дальше.

Шми взяла топор свободной рукой и сказала: - Хорошо. Я отведу. Только... Пожалуйста, пообещай мне, что ты не сделаешь ничего плохого? С собой? - Я кивнул "да", хотя и не был уверен, солгал я ей или сказал правду. - Иди к причалу. Я подойду к тебе чуть позже, хорошо? - Уклончиво пожав плечами, я поплелся в сторону озера. Либо так, либо в лес. Из двух вариантов, по крайней мере, с озера открывался лучший вид на Армагеддон.

Добравшись до конца причала, я довольно долго сидел там, свесив ноги с края. Все, что мне нужно было сделать, это дать им соскользнуть с досок до конца, а затем отплыть как можно дальше. Мы все умрем, так зачем ждать? Зачем сидеть и знать, что моя жена не любила меня так сильно, как я любил ее, если рассвет еще не забрезжил над горизонтом?

Если бы она изменила мне в любое другое время, я бы, по крайней мере, знал, что смогу построить новое будущее без нее. У меня было бы достаточно времени, чтобы оплакать свой брак и выйти из него с другой стороны. Идиотизм влиятельных людей, находящихся за тысячи километров от меня, означал, что я не получу этого сейчас. Вместо этого я получу только страдания.

— Нет. - сказал я себе, и озеру, и идиотам, которые разрушили мой мир, и тем, кто носил генеральские звезды, и предательски настроенному мусору в доме за моей спиной. Если горе - это все, что у меня есть, то пусть будет так. Я бы принял это как должное, наблюдая за ночным небом, пока искусственное солнце не опустилось бы на Землю и не выжгло мою печаль.

Приняв это решение, я скинул ботинки и сел на край причала. Пока вода плескалась у меня под ногами, я вспоминал свои семейные каникулы в кемпингах, поездки, выбранные как из-за их дешевизны, так и из-за величия природы.

Мне хотелось в последний раз позвонить своим родителям, чтобы сказать, что я люблю их, или своей сестре, чтобы сказать, как я горжусь тем, что она получила степень доктора медицины. Я задавался вопросом, все ли с ней в порядке, работает ли она в отделении неотложной помощи, в котором она работала, когда мир сходил с ума. Я надеялся на это. - Я люблю тебя, - донеслись слова, растворяясь в воздухе над озером, произнесенные в надежде, что какое-то волшебство донесет их до самых важных людей.

Лакшми села рядом со мной с пивом в руке. - Я тоже тебя люблю.

Я смущенно рассмеялся и взял предложенную бутылку. Затем я посмотрел на нее и почувствовал себя глупо из-за своего смущения. - Я просто думал обо... всем. Обо всем, что произошло, и обо всем, что будет... что произойдет. Хотел сказать своим родителям, что я люблю их. Моей сестре тоже. И... Ну, и тебе тоже. Важным людям в моей жизни.

Шми грустно улыбнулась и открыла рот, чтобы заговорить, но вместо этого отпила из своей бутылки. Некоторое время мы сидели молча, прежде чем она сказала: - Это забавно. Я только что решила наконец стать... бесстрашной, наверное. Жить так, как будто это единственное, что у меня есть. А теперь... - Она покачала головой и сделала большой глоток пива.

Пока мы сидели, я играл со своим обручальным кольцом, крутя его на пальце, как иногда делал, размышляя о какой-нибудь проблеме. Пока моя подруга пила и смотрела на озеро, я снял его и поднес к свету, рассматривая так называемый символ вечной преданности, его бесконечную петлю, обещающую так много. Однако в центре осталась пустая часть. Вот в чем проблема с символами: они могут означать все, что человек решит сделать.

— Ты все еще планируешь... - Я рассмеялся, подумав, насколько нелепым был этот вопрос в свете нынешних обстоятельств. Перефразируя его, я спросил: - Ты бы все равно развелась с Оливией, даже если бы она не вешала тебе лапшу на уши о том, почему осталась дома?

— Абсолютно. - Она не стала медлить с ответом. - Ее отказ от поездки стал той соломинкой, которая сломала хребет верблюду, но все... - Она неопределенно махнула рукой. -. .. это не меняет того, что было раньше. Ты... - Черты ее лица потемнели от гнева и печали. - Ты бы согласился? Развестись с Мари?

— На сто гребаных процентов. После того, что она сделала, пути назад нет. - Я сделал большой глоток своего напитка, а затем уточнил свое заявление. - Если... Если бы меня здесь не было, и все это случилось, и если бы мы оба каким-то образом выжили, и если бы я узнал об этом позже, я бы попытался взглянуть на это так... Я не знаю, искал утешения, где мог. Это может быть больно, но, возможно, я смогу это пережить, понимаешь?

— Но все было не так. Она посмотрела мне прямо в глаза и поднялась с ним наверх. Так что, да. Я бы развелся с ней в эту гребаную секунду, если бы мог.

Лакшми сняла обручальное кольцо со своих тонких смуглых пальцев и показала его мне с заговорщической улыбкой. Она мотнула головой в сторону озера. - Разведемся?

Я улыбнулся - это была первая честная и искренняя улыбка за весь вечер - и отвел руку назад. Она сделала то же самое. - За развод! - Наши руки взметнулись в едином порыве, и символы наших разрушенных браков описали дугу над темными водами, приземляясь с крошечными брызгами и уходя под воду, чтобы никогда не вернуться.

Шми усмехнулась. - Черт, это было приятно.

Она отпила еще глоток пива, а затем посмотрела на меня с грустным выражением на лице. - Я никогда не рассказывала тебе, как я призналась своим родителям, не так ли? - Еще один смешок. - Нет, конечно, я этого не делала. Я никогда никому всего этого не рассказывала. - Темные глаза Лакшми встретились с моими, и в них блестели слезы. - Можно я?.. Я хочу совершить один смелый поступок, прежде чем умру. Ты поможешь мне это сделать?

— Конечно, милая. Сочту за честь.

Она сглотнула и кивнула, а затем посмотрела на город с горсткой мерцающих огней. - Мои родители... Они поженились по расчету. Аппа приехал сюда в качестве профессора, а Эмма была беременна мной, когда он это сделал. Они любили друг друга, в некотором роде, но это была не та любовь, которую можно увидеть в фильмах или сказках. Я думаю, что, возможно, отчасти поэтому я была так уязвима перед любовной бомбой Лив. Забавно, но я не думаю, что осознавала это до этой секунды.

— Когда я была подростком, они пришли ко мне и сказали, что устроили для меня свадьбу с приятным молодым человеком из другой обеспеченной семьи. Сначала я не знала, как реагировать. Это было так нереально. Эмма довольно консервативна, и брак по расчету удался ей на славу, так что ее желание меня не слишком удивило. Но, Аппа... он прогрессивный человек, даже для нас, в Штатах. Я подумала, что она, вероятно, уговорила его на это, но все равно, подвергать меня этому странному извращению? Для меня это просто не имело никакого смысла.

— Я долго спорила с ними по этому поводу. Даже слетала в Мумбаи и встретилась с парнем и его семьей, чтобы я могла сказать, что я не просто отмахивалась от этой идеи. Он казался достаточно милым, но...

Я усмехнулся: - Но ты лесбиянка.

Лакшми колебалась. – Это…эм, именно это я им и сказала. Эмма была в ярости. Аппа поддержал меня. Позже я узнала, что до Эммы он любил девушку, и, как я уже сказала, они никогда не были влюблены друг в друга. Я думаю, он искал предлог, чтобы уберечь меня от необходимости проходить через то, чего он не хотел в молодости, и это дало ему выход.

Она снова сглотнула и опустила глаза. - Но это все, что было. Выход. Для меня, я имею в виду. Я солгала им. Мне нравятся девушки, но не только девушки. Парни мне нравятся не меньше, если не больше.

— Что? - Нервный смешок сопровождал это единственное слово.

Слезы капали ей на колени. - Я солгала им, а потом... и с тех пор я лгала всем. Я решила подавить другую часть себя до колледжа, полагая, что найду время, чтобы... - Она сардонически рассмеялась. - Наверное, чтобы снова проявить себя, когда я буду там.

— Но потом у меня появилась девушка, как только я поступила в колледж, так что я не видела в этом смысла. Мы с ней были вместе до конца второго курса. Я осталась в школе на следующее лето, посещая дополнительные курсы, чтобы закончить школу раньше, а потом... Потом я встретила тебя.

Она вытерла слезы одной рукой, а затем положила ее мне на плечо и, пристально глядя на меня, настаивала: - Пожалуйста, пожалуйста, не думай, что я все эти годы была без ума от тебя или что-то в этом роде. Когда я говорю, что люблю тебя, я имею в виду как своего друга. Это было не так... Боже, я не хочу делать это странным. Еще более странным. - Шми снова рассмеялась. - Более странным, чем конец света.

— Я лгала всем всю свою сознательную жизнь и хотела бы, наконец, сказать кому-нибудь правду. Как я уже сказала, не пойми меня неправильно, но в тот вечер, когда мы пошли на вечеринку, и ты встретил Мари, я действительно хотела, чтобы это было свидание. Я собиралась попробовать быть... собой. Настоящей собой.

— Но потом мы увидели Мари, и она спросила, не заметила ли я каких-нибудь девушек, с которыми хотела бы встретиться на вечеринке. Тогда я могла бы что-нибудь сказать. Однако, когда я попыталась, на меня обрушилось все сразу: как посмотрят на меня мои друзья, что скажут мои родные, расстроится ли Аппа из-за того, что я солгала ему, попытается ли Эмма устроить еще один брак по расчету, рассмеешься ли ты мне в лицо. Все это. Поэтому, вместо того чтобы что-то сказать, я сделала то, что делаю всегда: повела себя как трусиха.

— Позже я женилась на Лив, и все равно это было чисто академическое решение. Была ли я лесбиянкой или би, я все равно была жената, понимаешь? Я знаю, что на самом деле это не так, потому что я не была честна с собой, но, эй, "неправда" с таким же успехом могло быть моим вторым именем.

Она отвела взгляд. - Если ты злишься, или ненавидишь меня, или хочешь, чтобы я продолжала лгать, или... или что-то еще, я пойму. Мне жаль, что я делала это все эти годы. Я хотела рассказать кому-нибудь... - Шми криво усмехнулась. - Нет, это тоже неправда. Я так сильно хотела сказать тебе. Конкретно тебе. Жаль, что я не сказала тебе, что когда-то мы были настоящими друзьями, а не просто двумя детьми, которые знали друг друга по классу, но я не хотела, чтобы ты что-то скрывал от Мари.

Я тихо сказал: - Эй, нет. Я не испытываю к тебе ненависти, Шми. Я не могу представить, что когда-нибудь возненавижу тебя. - Ей нужно было знать это, прежде всего, потому что я еще немного посидел с этим новым знанием, пытаясь собраться с мыслями. - Жаль, что ты не сказала мне, но я понимаю, почему ты этого не сделала. И все же... - Я усмехнулся. - Боже, я не могу себе представить, насколько все изменилось бы, если бы я знал, что это свидание. Я имею в виду, если бы Мари не сказала мне, что это не так, или если бы ты не согласилась с этим.

Шми покачала головой. - Да ладно. Я видела, как ты смотрела на нее, еще до того, как она что-то сказала. Я поняла... Я имею в виду, все остальное, что я только что сказала, тоже, но я подумала, зачем бороться, если я не могу победить?

— Чушь собачья. - Она попыталась возразить, но я продолжил. - Да, Мари классная, но ты была моей спутницей. Или, по крайней мере, должна была быть. Или... Черт, ты знаешь, что я имею в виду. - Это вызвало у нее смешок. - Ты мне тоже понравилась, и я был рад провести с тобой ту ночь. Ты даже не представляешь, как я был влюблен в тебя.

Она рассмеялась. - Между прочим, это было взаимно.

— Но даже больше, пока я люблю... любимая... Черт, нет, наверное, я все еще люблю Мари. Было бы не так больно, если бы я этого не делал. - Я покачал головой и начал сначала. - Несмотря ни на что, у нас было не так много общего, как у нас с тобой. Если бы... Ах, черт. Теперь это не имеет значения.

— Что?

— Все было бы по-другому. Может быть, "во веки веков, аминь" и не отличается для нас с тобой, но... - Я не стал произносить эти слова. Теперь уже слишком поздно сожалеть.

— Да. Все было бы по-другому. - Она посмотрела на воду, и я проследил за ее взглядом. Только чернильная тьма и отраженный свет звезд заполнили наше поле зрения, но мы молча смотрели друг на друга.

Через некоторое время раздался ее тихий голос. - Могу я попросить тебя еще об одной вещи?

— Что?

Шми повернулась ко мне. - Я хочу знать... Я имею в виду... - Она покачала головой с самоуничижительным смешком. - Боже, у меня такое чувство, будто я вернулась в колледж и снова приглашаю тебя на свидание. Я никогда не целовалась с парнем, и я бы просто..... знаешь, хотелось бы посмотреть. Может, все по-другому.

— Действительно? - Недоверие заставило ее рассмеяться.

Ее лицо потемнело от сомнения. - Неважно. Это... это глупо. Забудь, что я...

— Нет! Нет, Шми. Мне бы этого хотелось. Правда, хотелось бы.

Я повернулся к ней лицом, и мы оба наклонились, наблюдая друг за другом, пока наши губы сближались. Она снова хихикнула с головокружительной неловкостью. Наши глаза закрылись как раз перед тем, как наши губы встретились, и мы оба напряглись в нервном ожидании.

Поначалу все, что я мог сказать, это то, что это было приятно. Ни огромной электрической искры, ни удара молнии, ни бабочек в животе, просто поцелуй от того, кого, если честно, я с годами привык воспринимать как подругу и только как подругу.

Затем, однако, она прижалась губами к моим чуть сильнее, и я ответил. Мой рот слегка приоткрылся, и Шми сделала то же самое. Я почувствовал, как ее рука коснулась моей щеки, услышал ее тихий стон, и впервые почувствовал ее вкус. Ударила молния, и мы со Шми отпрянули друг от друга, ошеломленные ее ударом. Мы одновременно ахнули, одновременно рассмеялись, одновременно прижались друг к другу. Наша потребность друг в друге была неумолимой, как сила природы.

Мы с ней и раньше прижимались друг к другу. Наши тела были наклонены под углом, чтобы оправдать ложное представление о том, что наш поцелуй был всего лишь моим целомудренным подарком ей. На этот раз, однако, расстояние между нами сократилось почти до нуля, когда она уперлась ногами в землю, чтобы придвинуться поближе ко мне. Это чувство полностью исчезло, когда я усадил ее к себе на колени.

Ее губы оторвались от моих, когда она прижалась ко мне, оседлав меня, а ее юбка задралась. Я притянул ее к себе, целуя и утыкаясь носом в ее шею. Пальцы Шми пробежались по моим волосам, когда она простонала мое имя. Ее большие, мягкие груди прижались к моей груди, и я остро ощутил жар ее тела. Ее тяжесть, давящую на мой твердеющий член. Ее бедра почти бессознательно двигались взад-вперед, сопротивляясь физическому проявлению моего желания к ней.

Лакшми потянула меня за волосы, отрывая от своей шеи, а затем погрузилась в еще один глубокий, долгий поцелуй. Когда наши языки исследовали губы друг друга, она взяла мою руку и положила себе на ногу, слегка потянув ее вверх, как бы приглашая меня исследовать ее. Я принял это приглашение близко к сердцу, поглаживая ее по внешней стороне бедра медленными, ленивыми круговыми движениями, с каждым разом приближаясь все ближе и ближе к ее упругим ягодицам, пока не смог обхватить их ладонью. Достигнув своей цели, я взял ее за руку и крепко прижал к себе. Шми вознаградила мои усилия низким, полным желания стоном.

Восприняв этот стон как приглашение, я позволил себе еще. Другая моя рука скользнула вверх по ее спине и обхватила одну из грудей, на которые я надеялся взглянуть десять лет назад, когда мы были двумя детьми на нашем первом и единственном свидании. Она положила свою руку на мою, и я испугался, что зашел слишком далеко, но вместо этого она сжала ее, и я перешел от поглаживания к разминанию. Ее губы оторвались от моих всего на мгновение, чтобы сказать: - О, Боже, Дейл, пожалуйста... - прежде чем вернуться.

Я мог бы оставаться таким до скончания веков, но она захотела проявить свое новое бесстрашие. На этот раз, когда она прервала наш поцелуй, в ее глазах появился игривый блеск, а нижняя губа соблазнительно блеснула. Ее руки скользнули вниз, а затем в мгновение ока поднялись, стягивая рубашку через голову, оставляя только лифчик, прикрывающий ее великолепную грудь.

Я откинулся назад, чтобы рассмотреть ее получше, и пробормотал в благоговейном изумлении: - Шми... Боже мой, ты великолепна. - Выражение ее лица стало застенчивым. Я думаю, она не ожидала такой бурной реакции, какую получила. Я притянул ее голову к себе, взяв пальцем за подбородок. - Ах, ах. Бесстрашная, да?

Она громко и долго смеялась. - Бесстрашная. Правильно. - Я провел пальцем по застежке спереди ее лифчика, и она вздрогнула, повторяя: - Я…Бесстрашная. - Ее пальцы заменили мои и расстегнули застежку.

Девушка-ботаник, о которой я мечтал на занятиях много лет назад, выпрямилась, сбросила бретельки со своих плеч и с гордостью впервые показала мне себя. Шми была абсолютным воплощением мечты, но еще в школе она пыталась скрыть свое тело под бесформенной, старомодной одеждой. Хотя позже я и замечал это мельком, особенно когда она не могла скрыть этого во время ленивых выходных здесь, на озере, я никогда не мог представить себе всего этого великолепия. Теперь, видя ее во всей красе, я удивлялся, как она могла когда-то сомневаться в моем влечении к ней.

Толстые темные соски, твердые, как алмазы, напоминали почти идеальные шарики карамельного цвета. Они так и просились, чтобы их поцеловали, и я подчинился, зажав губами один из бугорков размером с резинку и посасывая. Она обхватила мою голову руками и счастливо вздохнула, снова прижимаясь к моему твердому члену и наслаждаясь ощущениями.

Когда мое сосание перешло в покусывание, Лакшми застонала: - Боже, я хочу тебя, Дейл. Пожалуйста, пожалуйста, прежде чем... - Она не договорила. Мы оба знали, что это "прежде" маячило, невидимое в ночном небе над нами. Когда она заговорила снова, в ее голосе меланхолия смешалась с вожделением. - Займись со мной любовью. Мне нужно... знать, что... что, возможно, у нас могло бы быть...

Я заставил ее замолчать еще одним поцелуем. Шми встала и сняла юбку с трусиками, и я воспользовался возможностью, чтобы поцеловать ее в лобок между ног. Она положила руку мне на затылок, задыхаясь и вскрикивая, когда мой поцелуй перешел от легкого покусывания к облизыванию. - Мы... О Боже, Дейл, у нас нет времени на...

Однако ее слова не соответствовали ее действиям, особенно после того, как я положил руки ей на задницу и притянул к своему лицу, чтобы полюбоваться ее восхитительной киской. Она могла отстраниться, но не сделала этого. Вместо этого моя крошечная богиня прижалась к моему лицу, постанывая и кряхтя, когда мой язык ласкал ее клитор, а ее соки стекали по моему подбородку. – П…подожди. Так близко. Я... Я... Дейл! - Пальцы Шми вцепились в мои волосы, пока она умоляла и билась, а затем на несколько мгновений она превратилась в статую. Оргазм полностью лишил ее контроля над телом. Из ее легких вырвался стон, почти скорбный, как будто она оплакивала все моменты радости, которые мы не разделили вместе.

Она покачивалась на нетвердых ногах, пока они не подкосились, и я помог ей опуститься мне на колени. Я прижал ее к себе, нежно целуя в губы. Шми вздрогнула, как от толчка, а затем хихикнула: - Ты просто великолепен... - Поцеловав, рассмеявшись и приподняв брови, она закончила: - Для парня.

Я бросил на нее взгляд, полный притворного возмущения, и она рассмеялась еще громче, прежде чем слезть с моих колен и потянуть меня за ремень. Я попытался помочь ей, но она игриво оттолкнула меня, проворчав: - Я справлюсь! - за этим последовало взволнованное "О нет!", когда я потерял равновесие и ударился головой о причал. Я не ожидал такого толчка. - Дейл!

Я лег на выбеленное солнцем дерево и громко рассмеялся, как от абсурдности ситуации, так и от успуга в ее голосе. - Я в порядке, в порядке. - Затем, подмигнув, я добавил: - Как и ты.

Лицо Шми расплылось в похотливой улыбке. Несколько мгновений спустя она торжествующе вскрикнула, когда расстегнулась пряжка, а затем пуговица и молния на моих шортах. Ее рука погладила мой напряженный член через нижнее белье, глядя на меня так, словно хотела убедиться, что это приятно. После моего ободряющего кивка она всерьез вернулась к своему занятию. Я помог ей, приподняв бедра над причалом.

Порыв прохладного ночного воздуха сопровождал ее успех, а также приглушенное, почти благоговейное "Ух ты". Она взглянула мне в лицо, а затем снова опустила глаза. - Боже мой, Дейл. - Не думаю, что я заслужил такой шок. Это не значит, что я маленький, но и не порнозвезда. И все же, когда Шми нежно коснулась, а затем погладила ствол моего члена, ее нерешительные манеры и широко раскрытые глаза заставили меня почувствовать себя современным Адонисом. - Это... это прекрасно. - Она снова посмотрела на меня, застенчиво улыбаясь. - Ты прекрасен. Ты весь такой...

Рука Лакшми переместилась с моего члена, чтобы коснуться моего живота и погладить ноги, но ее взгляд, а затем и пальцы вернулись к объекту ее желания, нежно исследуя его контуры. Они прошлись по стволу к головке, щекоча снизу, что вызвало у меня стон. Она отдернула руку, но я сказал: - Нет, все в порядке. - Я положил голову на скрещенные руки и усмехнулся: - Я дам тебе знать, если мне что-то не понравится, уверяю тебя.

Казалось, это все, что ей было нужно. Ее руки коснулись и погладили мой ствол, опускаясь ниже, чтобы поласкать мой анус, а затем отступили, когда я зашипел, сжав его чуть сильнее, чем следовало. Словно извиняясь, она наклонилась вперед и поцеловала нижнюю часть моего члена, что было воспринято гораздо лучше. Она хихикнула, увидев, как я приподнял бедра ей навстречу, а затем осторожно лизнула кончик.

Как бы мне ни было приятно, я проворчал: - Шми, у нас может не хватить времени на..., - что перешло в громкий стон, когда она взяла головку в рот и пососала ее, как леденец, проводя языком по щели.

Ее губы громко щелкнули, когда она отпустила меня, прорычав: - Это не сработало, когда я это сказала, и у тебя это тоже не сработает. А теперь ложись на спину и наслаждайся своим минетом. Я еще со школы хотела узнать, что в этом такого особенного. - Кто я такой, чтобы спорить с мечтами молодой женщины?

Это был не самый лучший минет, который я когда-либо получал, по крайней мере, на техническом уровне. Лакшми явно извлекла уроки из порно, и, хотя в порно-стиле может быть интересно смотреть и даже получать удовольствие, у нее не было необходимых навыков, чтобы сделать отличный минет. Тем не менее, она чертовски старалась, и, как говорится, плохого минета не бывает.

Но что еще важнее, это было сделано для меня. Как бы сильно она ни хотела испытать это на себе, она сосредоточила мое удовольствие на этом действии. То, как она смотрела на меня снизу-вверх, с надеждой наблюдая за моей реакцией, с готовностью двигаясь, если я слегка надавливал на ее голову, и обращая внимание на звуки, которые я издавал, - все это показывало мне, что она полностью посвятила себя моему удовольствию. Она боготворила меня так же, как я боготворил ее, и с такой же пылкой преданностью.

Если бы я позволил ей, я уверен, она потратила бы столько времени, сколько потребовалось, чтобы заставить меня кончить, и позволила бы мне кончить везде, где я захочу. Это был ее подарок, который она сделала мне добровольно, из любви. Из-за этого, а также из-за моей любви к ней, мне в конце концов пришлось пробормотать: - Прекрати.

Лакшми выпустила меня изо рта с обеспокоенным - Что-то не так?

Я усмехнулся: - Только то, что я скоро кончу.

— О. - Она вопросительно наклонила голову, а затем, поняв, сказала: - О! А потом...

— Да. Это может занять некоторое время.

Она снова поцеловала кончик. - Я... Если это то, чего ты хочешь. Ты уже доставил мне удовольствие, и я... Я имею в виду, я бы хотела, но мы не обязаны, потому что это... Это гораздо больше, чем я когда-либо думала, и...

— Шми.

— Да?

— Иди сюда.

Она застенчиво улыбнулась и встала на колени. - Я бы хотела... Я бы хотела, чтобы ты был сверху. Это нормально?

Усмехнувшись, я сел и расправил ее юбку на грубых досках причала. Она приподняла бровь. - Занозы. Ложись, красавица. - На последнем слове у нее перехватило дыхание. На мгновение я задумался о ее реакции, а затем понял, что если Оливия и отстранилась от нее, то она услышала об этом не так много, как заслуживала. - Ты прекрасна, Шми. Просто чертовски великолепна.

Когда она забралась на импровизированное одеяло, Шми нежно поцеловала меня в плечо, пробормотав неуверенное, благодарное "Спасибо", что разбило мне сердце. Мне захотелось схватить Лив и хорошенько встряхнуть за то, что она так плохо обращалась с такой милой, очаровательной, отзывчивой женщиной. Но вместо этого я бы сделал все, что в моих силах, чтобы относиться к ней так, как она того заслуживает, по крайней мере, пока у нас есть время.

Я подождал, пока моя любимая ляжет на спину, призывно раскинув руки и ноги, и повторил ей: - Ты такая. Ты прекраснее, чем я мог бы выразить словами.

Она прикусила губу с выражением наполовину соблазнительным, наполовину озабоченным. - Тогда покажи мне?

Я опустился на колени между ее ног и, взяв свой член в руку, провел кончиком вверх и вниз по ее щелке. - С удовольствием.

Головка легко скользнула в ее лоно, и с ее губ сорвалось тихое "О!". Когда последовали первые несколько сантиметров, она застонала, прикрыв глаза, а ее руки заскользили по моему телу, словно ища способ притянуть меня ближе. - О, Боже... О, Боже, Дейл, это..... О!

Когда я глубже проник в ее тугие ножны, она ахнула, заставив меня замереть от страха, что я причиню ей боль. Шми распахнула глаза, изучая мое лицо, а затем посмотрела на меня с обожанием. Она коснулась моей щеки и заверила: - Это так приятно, так... - Я слегка подвинулся, и она простонала: - Прекрасно. О боже, Дейл, ты просто идеален. Пожалуйста, еще. - не останавливайся. Я хочу тебя всего целиком. Ты нужен мне. - Ее руки перестали искать опору. Вместо этого она широко развела их, как бы показывая, что приветствует все, чего бы я ни пожелал, при условии, что я желаю ее. - Пожалуйста, - повторила она хриплым от желания голосом.

Я склонился над своей возлюбленной, одним плавным, уверенным движением вводя в нее оставшуюся часть своего члена. Шми приняла меня в свое тело, повисла у меня на шее и поцеловала в шею. Ее стоны превратились в нечто похожее на рычание, когда я начал входить в нее, сначала медленно, а затем более жесткими и быстрыми движениями. Она приподняла бедра навстречу моим толчкам, выкрикивая: - Пожалуйста, пожалуйста, это так.... О, черт, Дейл, черт, черт, черт, черт, это так здорово! На твоем члене так чертовски приятно чувствовать себя!

Отчаяние, прозвучавшее в ее словах, и беспричинность ее движений пробудили во мне новую агрессию. Я просунул руки под колени Шми и приподнял ее ноги, прижимая ее миниатюрное тельце к груди для совокупления. Она смотрела на меня снизу-вверх, когда я грубо входил в нее. В ее глазах горел огонь. Все тревоги, которые она могла испытывать, давно улетучились. Вместо этого она пела. - Да. Да. Трахни меня, Дейл, трахни эту киску, она твоя, твоя гребаная киска, т-твоя... О!

Шми ахнула, когда я удвоил усилия, и мое тело бешено подчинялось ее грязным призывам. Вскоре ее голос утратил связность, выдавая почти бессмысленные нотки желания, но мы уже не нуждались в словах. Были только я и она, мой член и ее лоно, мы вдвоем совокуплялись под звездами, как это делали наши предки тысячелетия назад.

И все же я наслаждался словами, которые ей удавалось произнести, зная, что они должны были сказать мне: о ее желании, о ее покорности, о ее преданности. Я также наслаждался своей способностью лишить ее здравого смысла, превратить самую умную женщину, которую я знал, в бестолковую, ищущую удовольствий бестолочь с остекленевшими глазами. В конце концов, это было справедливо. Она поступила так же со мной.

Шми кричала, что она моя, что я чувствую себя в ней идеально, что она хочет меня и нуждается во мне. Я чувствовал то же самое, что она вопила в ночное небо. Единственными словами, которые могли произнести мои губы, было ее имя, и я повторял их, как песнь для богини, которая извивалась в моих объятиях. Ее голос сказал мне, что она моя. Я мог показать, что принадлежу ей, только действием.

Наконец, к ней вернулась способность соображать, а ее глаза расширились, когда она приблизилась к кульминации. - О, Боже, Дейл. Трахни меня! Пожалуйста, малыш, ты мне нужен, нужен... О, Боже, так с-хорошо-я-я-трахаюсь, я с-с-кончаю! - Последние ее слова оборвались, когда оргазм лишил мою подругу дара речи.

Ее киска, и без того тугая, сжалась вокруг меня, пытаясь выдоить меня досуха. Сначала я сопротивлялся, желая довести ее до нового пика. Когда к ней вернулся дар речи, моя возлюбленная хрипло приказала: - Кончи, детка. Мне так хорошо. Дейл, на ощупь твой член такой чертовски приятный. Позволь мне тоже быть с тобой хорошей. Кончи для меня, пожалуйста? Пожалуйста? Я хочу чувствовать тебя, всего тебя, я хочу, чтобы ты заполнил меня, я хочу... О, о!

Она вздохнула и улыбнулась, почувствовав, как пульсирует внутри нее член, после струи спермы на ее шейку матки. - Ооооо, детка, она такая теплая. О, Дейл, мне это нравится, внутри меня так тепло. Я тебя люблю. Я люблю... - Она замерла, и слова снова застряли у нее в горле, на этот раз от страха.

Я поцелуем прогнал все ее тревоги. - Я тоже люблю тебя, Шми. - Она снова крепко прижалась ко мне, словно пытаясь слиться своим телом с моим.

Мы лежали так некоторое время, пока от жестких деревянных досок у меня не заболели колени и локти. Я скатился с Шми и притянул ее к себе, прижав к себе всем телом. Мы вместе смотрели на звезды, тяжело дыша в перерывах между короткими нежными поцелуями.

Через некоторое время она сказала: - Я... Мне жаль.

— Чего?

— Ради... Боже, это все так хреново. Я тебя люблю. Я знаю. Но я не должна была взваливать это на тебя, потому что я даже не знаю... - Она застонала от разочарования, не в силах подобрать слова, которые заставили бы меня понять. - Я люблю тебя, Дейл. Хотя я не знаю, что это значит, то ли ты моя подруга, которую я люблю, и мне действительно было хорошо с тобой, то ли... - Я снова поцеловал ее, заставив замолчать на мгновение, но она завелась почти сразу, как только я отстранился. - Нет, Дейл, пожалуйста, я...

Я поцеловал ее еще раз и оттолкнул, прежде чем она смогла начать снова. - Я тоже тебя люблю. Это значит... Это значит то, что значит. Даже если мы... - я вздохнул. - Если каким-то чудом мы доживем до завтрашнего дня, то сможем побеспокоиться об этом потом. Однако сейчас я знаю, что люблю тебя, а ты любишь меня. Я знаю, что наши жизни в некотором роде испорчены. Я знаю, что не переживу, если потеряю тебя, будь то как друга или... или что-то большее, если это вообще возможно. И я знаю, что прямо сейчас не могу представить, где бы я предпочел оказаться.

Она приподнялась на локтях и улыбнулась мне. - Действительно?

— Да. Даже если это конец света, то ты тот человек, с которым я хочу быть. - Я убрал прядь волос с ее лица и нежно поцеловал ее. - Кем бы мы ни были, прямо сейчас мы - это мы, вместе, и это самое близкое к совершенству, что я могу себе представить.

Лакшми глубоко нахмурилась. - Боже, жаль, что я тогда ничего не сказала.

Я печально кивнул. - Мне тоже. Но ты этого не сделала, и у нас были другие жизни, чем могли бы быть. Но дело в том, что они привели к этому. Я могу оплакивать то, что могло бы быть, или я могу ценить то, что есть, и прямо сейчас? Я бы предпочел последнее.

Ее брови сошлись в глубокой задумчивости, а затем она медленно кивнула. - Да. Да, ты прав. - Слегка поцеловав меня в губы, она снова прижалась ко мне. Примерно через минуту она спросила: - Повтори это еще раз?

— Что?

— "Я люблю тебя".

Я усмехнулся. - Я люблю тебя.

Она крепко обняла меня и издала тихий довольный звук. - Я тоже тебя люблю. - Ее пальцы лениво выводили узоры на моей коже, иногда путаясь в волосах на груди или скользя вниз, к паху. Шми хихикнула: - Боже, я не могу поверить... «это было невероятно». Так по-разному. Хотя и в хорошем смысле.

— Даже если я всего лишь дам по башке "за парня"?

— Я пошутила! Вроде…Я имею в виду, что у меня всего один опыт, понимаешь?

Я фыркнул: - Ладно, дурочка.

— Послушай. - Она посмотрела на меня снизу вверх, наклонив голову для поцелуя, который я с радостью даровал. - Это было здорово. Полная противоположность. По-другому, как я уже сказала, и более... агрессивно, чем я привыкла. Но все равно очень приятно.

Усмехнувшись, я сказал: - Все в порядке. Ты можешь давать мне советы. Ну, знаешь, при условии.

— Договорились. Я, э-э, сомневаюсь, что была так же хороша. - С дьявольской улыбкой она спросила: - Ты сделаешь то же самое для меня?

— Эй! Ты была великолепна... для лесбиянки. - Она ударила меня в грудь с притворным возмущением на лице. - Я полагаю…я имею в виду. У меня есть только один опыт!

Это привело к драке, когда она легонько шлепала меня по рукам и груди, а я удерживал ее, а затем последовало множество поцелуев. В конце концов, она почувствовала, как я напрягся у нее на бедре, и спросила: - Опять? На этот раз я хочу быть сверху, ты, злобная скотина.

Я перевернулся на спину, и она встала на колени верхом на мне, оседлав меня медленными, нежными движениями. Моя правая рука легла на ее бедро, в то время как левая массировала ее прекрасную грудь. Я бормотал слова нежности и похвалы, говоря ей, какая она красивая, какая сексуальная, как ее любят и лелеют. Она посмотрела на меня сверху вниз, отвечая тем же. Мы двое были единственным, что имело значение под усыпанным звездами куполом над головой. Мы и раньше спаривались, как животные, но на этот раз занимались любовью. Когда она кончила, я сделал то же самое, наполнив ее во второй раз, прежде чем она упала мне на грудь, и я обнял ее, как будто она была сокровищем, которое нужно защищать. Каковым, конечно, она и была.

Шми прижалась ко мне. - Да, я определенно могла бы к этому привыкнуть.

— Я тоже.

Она сделала паузу. - А ты?.. Я знаю, давай наслаждаться тем временем, которое у нас есть, и я хочу это сделать, но если...

Вспышка яркого света ослепила нас. Мы закрыли глаза. Шми позвала меня по имени, а я ее. Я прижал ее к себе так крепко, как только мог, откатившись в сторону, как будто мое тело могло защитить ее от взрывной волны, которая вот-вот разлучит нас, или от жара, который превратит нашу плоть в пепел. Я не мог, и я знал это. Однако какой-то глубокий инстинкт подсказывал мне, что я должен защитить свою пару. Я чувствовал ее слезы на своей груди, когда она всхлипывала. Думаю, она тоже чувствовала мои. Мы вместе ждали неизбежного.

Оно так и не наступило.

По прошествии, как мне показалось, нескольких часов, но, вероятно, прошло около минуты, я чуть разжал кулаки и приоткрыл один глаз. Яркий свет все еще был там. В конце концов, это была не вспышка. Пытаясь определить источник, я оглянулся через плечо и обнаружил, что свет в конце причала, который висел над головой, когда мы занимались любовью, снова вспыхнул. Сев, я оглянулся на дом, затем на город. В обоих местах снова зажегся свет.

— Шми. Шми!

Она открыла глаза и посмотрела на меня, а затем по сторонам. - Вот дерьмо. Вот дерьмо! - Моя возлюбленная немедленно начала рыться в куче одежды, которую мы разбросали по причалу, и через несколько мгновений торжествующе подняла предмет своих поисков: свой телефон. Глаза Шми расширились, когда она посмотрела на экран. - У меня сигнал!

Я заглянул ей через плечо. Новых сообщений не поступало, но сигнал 5G восстановился. - Позвони в 911. Продолжай звонить, пока тебя не соединят. Узнай, что происходит, и вызови сюда кого-нибудь как можно скорее. - Я вскочил на ноги, отыскивая в куче одежды свои шорты, а затем запрыгал на одной ноге, пока надевал их обратно.

— Куда ты идешь?

— Домой. Собираюсь взять ракетницу, на случай, если ты не сможешь дозвониться. Черт, Шми. Я думаю, у нас все будет хорошо.

Она улыбнулась, встревоженно, но оптимистично. - Да. Я... Я надеюсь на это.

— Послушай. - Я наклонился и крепко поцеловал ее. - Я люблю тебя. Что бы ни случилось, это правда. Хорошо?

Она кивнула, немного успокоившись. - Хорошо. Хорошо. Я тоже тебя люблю. А теперь иди!

Я помчался прочь от причала, перепрыгивая через две ступеньки крыльца, и ворвался в парадную дверь. Джина, Хизер и Кайл спускались по лестнице. Кайл нес топор, который я передал Шми. Он спросил: - Что происходит?

— Не знаю. В городе снова горит свет. Шми пытается дозвониться в 911. У вас, ребята, есть какие-нибудь успехи?

Хизер начала тыкать в свой телефон еще до того, как я закончил предложение. Ее лицо было залито слезами, но выражение, появившееся на нем, заставило бы задуматься любую маму-медведицу. Это была женщина, которая узнала бы, что происходит с ее детьми, даже если бы ей пришлось переплыть озеро.

Я порылся в коробке с припасами, отыскивая пистолет и сигнальные ракеты, как раз в тот момент, когда услышал топот еще одной пары ног этажом выше. Оглянувшись, я увидел Блейка, обнаженного по пояс и в шортах. Позади него стояла моя неверная жена, одетая в его рубашку и трусики. Она посмотрела на меня с бледным лицом и широко раскрытыми глазами. Дрожащим голосом она спросила: - Дейл? Что происходит?

Не обращая на нее внимания, я зарядил сигнальную ракету в пистолет и захлопнул его, а затем повернулся к Кайлу. - Ты можешь проверить, как там Тайлер? Но сарай не открывай, что бы он ни говорил. - Он кивнул, обнял Хизер и направился к двери с топором в руке.

Блейк спросил: - Почему Тай в дровяном сарае?

Его невеста зарычала: - Потому что твой лучший друг-засранец пытался меня изнасиловать!

— Что?

Джина посмотрела ему прямо в лицо, чуть не плюясь от ярости. - Ты слышал меня, придурок! Я говорила тебе, Блейк. Я говорила, что он придурок, а ты не слушал! "О, Тайлер - хороший парень!" - "О, он такой и есть!" - "Ты можешь винить его за то, что он приударяет за тобой?" Я имею в виду, посмотри на себя! - Она указала на меня. - Если бы не Дейл... - На ее глаза навернулись слезы. - Если бы не Дейл, кто знает, что бы случилось?

Блейк выглядел ошеломленным. - Джина... - Он потянулся к ней, но она оттолкнула его руки.

— Нет! Не смей, черт возьми, прикасаться ко мне! - Несмотря на слезы, она решительно подняла руку к его лицу и сняла обручальное кольцо. - Я любила тебя. Я действительно любила. Но если ты можешь держать Тая при себе после того, как я рассказала тебе, каким ужасным он был, а потом отвернуться и причинить боль кому-то вроде Дейла, просто чтобы отвязаться... - Она покачала головой и уронила кольцо из золота и бриллиантов на деревянный пол.

— Джина! - крикнул он, но она уже повернулась к нему спиной.

В несколько шагов преодолев разделявшее нас расстояние, его бывшая невеста спросила меня: - Что нам теперь делать? Могу я чем-то помочь?

— Эй! - Сердитый голос Блейка прервал мой ответ. - Не смей уходить от меня! - Я бы солгал, если бы сказал, что его возмущение не вызвало у меня улыбки.

Не обращая на него внимания, я сказал: - Думаю, мы делаем все, что в наших силах, прямо сейчас. Побудь с Хизер, пока Кайл не вернется, и убедись, что с ней все в порядке.

— Эй! - Повторил Блейк, делая шаг к нам. - Не ведите себя так, будто меня здесь нет! Я...

Я уставился на него. - Тебе лучше, черт возьми, надеяться, что я продолжу вести себя так, будто тебя здесь нет.

Он помолчал, а затем расправил плечи и выпрямился. - Дай мне передохнуть, Дейл. Ты ничего не сделал, когда я уложил Мари в постель, и ничего не сделаешь сейчас.

Я так сильно сжал челюсти, что, казалось, у меня вот-вот треснут зубы. Мари прошептала: - Вот дерьмо. - Хизер оторвала взгляд от экрана, и выражение ее лица безмолвно повторило чувства Мари. Даже Блейк понял, что зашел слишком далеко, как будто то, что он трахнул мою жену, не означало, что он уже зашел "слишком далеко". Это был момент, готовый к насилию, и в тот момент я почувствовал огромное искушение поддаться своим желаниям.

Однако вместо этого я закрыл глаза, сделал глубокий вдох и снова открыл их. Низкий рык в моем голосе прозвучал громче, чем мог бы любой ревущий звук. - Я ничего не делал, потому что это было бы неправильно.

Я шагнул к Блейку, а он в ответ отступил на полшага. Мой бывший друг привык к тому, что Тайлер всегда был рядом, но в тот момент, когда рядом не было его мясорубки, я думаю, он впервые полностью осознал, насколько я крупнее его. - Я мог убить тебя в любой момент за последние пару часов, и тебе лучше поверить, что я думал об этом. Я мог бы взять бейсбольную биту Тая или, может быть, топор из дровяного сарая. Кто бы меня остановил? - Я оглядел комнату. - Кто из вас мог бы остановить меня? Не ты, Блейк, это уж точно. - Все их внимание было приковано ко мне, и я планировал воспользоваться этим.

Злобно усмехнувшись, глядя на его съежившуюся фигуру, я признался: - Думаю, я бы сделал это голыми руками. Может быть, задушил бы тебя или, может быть, забил до смерти. И то, и другое казалось мне привлекательным, когда я думал о вас, уверяю тебя. Но я этого не сделал, потому что это было бы неправильно. Я не хочу быть таким.

Мой взгляд переместился на Мариссу. - Я тоже мог бы дать тебе пощечину. Я никогда в жизни не бил женщин, но если что-то и может подтолкнуть мужчину к этому, так это его жена, которая смотрит ему прямо в глаза и говорит, что собирается лечь в постель с другим мужчиной, не так ли? У меня это почти получилось. Ты даже не представляешь, как я был близок к тому, чтобы стереть с твоего лица это притворно-извиняющееся выражение. Мне не нужна была твоя чертова жалость. Я не хотел, чтобы ты была гребаной шлюхой.

Ее прерывистое дыхание и тихое бормотание извинений сказали мне, что я внушил страх, которого хотел, поэтому я убрал злобу из своего голоса. - Я думал об этом, но не делал этого. Я не убивал его и не бил тебя. Я не пытался навязываться кому-то вроде Тая, не поджигал дом и даже не устраивал погромов. Я не делал этого, потому что это было неправильно, несмотря на отсутствие последствий.

— Вы…вы двое и Тай, вели себя как звери по очень простой причине: Вы. Плохие. Люди. Вы все трое - эгоистичные засранцы, которые только притворяются порядочными, потому что беспокоитесь о последствиях. Когда ты думала, что их не будет, ты делала то, что всегда хотела, и не важно, кому это причиняло боль. И да, то, что сделал Тай, было еще хуже, но это всего лишь вопрос степени, а не доброты.

Я покачал головой, а затем посмотрел на Джину. - Прости, что сказал, что это была твоя вина. Это не так. Я просто сорвался. Ты этого не заслуживала. Ты тоже была хорошим человеком, даже если... Ну, я бы не хотел жить так, как ты, но, как ты и сказала, "этичная немоногамия". Это прямо указано в названии. – Она усмехнулась, кивая в знак согласия с моими извинениями.

Мари попыталась защититься. - Я просто... Я видела, как Блейк и Джина были довольны своим соглашением, и Кайл с Хизер тоже, и...

Я не знал, что домохозяйка из Миннесоты может двигаться так быстро. Хизер вскочила на ноги и бросилась на Мари чуть ли не быстрее, чем я успел за ней уследить. Из-за этого и неожиданности я не смог бы остановить пощечину, даже если бы захотел, чего я и не сделал.

Мари прижала руку к лицу, открыв рот от потрясения. Хизер закричала: - Не смей, черт возьми, сравнивать то, что ты сделала, с тем, что делаем мы с Кайлом! Да, мы меняемся местами с другими парами, но это то, что мы делаем вместе, чтобы чувствовать себя ближе друг к другу! Я бы никогда не причинила своему мужу такой боли, как ты, эгоистичная, самонадеянная корова!

Я почти подумал, что она снова ударит Мари, но вместо этого она повернулась ко мне. - Дейл, мне так жаль, если я, если мы каким-то образом...

— Ты этого не делала, - заверил я ее. - Неважно, кого еще она в этом обвиняет, она сделала свой выбор. - Я поднял левую руку, чтобы показать пропавшее кольцо. - И я сделал тот выбор, который сделал.

Мари ахнула: - Нет, - а потом испуганно спросила: - Что у тебя... Где твое кольцо?

— На дне озера, похороненное в грязи, вместе со всем, что осталось от нашего брака.

Она умоляла: - Нет, пожалуйста! Мы все думали, что умрем!

— Знаешь что, Мари? Может быть, мы все еще умрем. Я не знаю. Может быть, ракеты вот-вот посыплются нам на головы. Это, черт возьми, не имеет значения. Мне плевать, что ты думала, что это конец света. Ты посмотрела мне прямо в глаза, увидела, как больно мне будет от того что ты решила трахаться с ним, но согласилась, что моя боль - это цена, которую ты готова заплатить. Я больше никогда не дам тебе шанса сделать со мной что-то подобное. Никогда.

— Пожалуйста! Пожалуйста, прости меня! - Моя бывшая жена - по духу, если еще не по закону - попыталась дотянуться до меня, но Хизер встала между нами.

Я проигнорировал Мари, и вместо этого вернув свое внимание к Блейку. Ткнув его в грудь, я пригрозил: - Не прикасайся больше к Джине. Я все еще хочу убить тебя, черт возьми, и единственное, что мешает этому, - это то, что это было бы неправильно. Однако, как только ты дашь мне хоть малейший повод…как только ты попытаешься поднять на кого-нибудь руку, эта этическая дилемма вылетит в трубу, и я прикончу тебя. Ты понял меня, говнюк? - Он кивнул, и я ткнул его еще раз. - Говори, ублюдок. Скажи: "Да, Дейл, я понимаю".

Испуганный, он отвел глаза и пробормотал: - Да, Дейл, я понимаю.

— Отлично. - Взглянув на свою бывшую, я спросил: - Хизер, Джина, не могли бы вы проследить, чтобы Мари оделась? Она выглядит как шлюха, и я думаю, скоро у нас может появиться компания.

Вернувшись на причал, я обнаружил, что Шми оживленно разговаривает по телефону, но не мог разобрать ее слов, пока не оказался почти рядом с ней. - Пожалуйста, поторопитесь, у нас кто-то ранен. Мы... - Она заметила мое присутствие и спросила: - У нас есть раненые? Нет, офицер, я разговариваю со своим другом. У него ракетница. Должны ли мы... Хорошо, хорошо. Мы сделаем это. - Она кивнула мне. Я направил пистолет в небо и нажал на спусковой крючок, осветив сцену красноватым сиянием. - Вы видите это? Хорошо. Хорошо! Спасибо! Большое вам спасибо! - Шми закончила разговор радостным возгласом.

— Они сказали, что произошло?

Она быстро закивала, почти дрожа от волнения. - Это была ложная тревога! Шериф сказал, что с системой что-то не так. Они думают, что, возможно, ее взломали, и ответственные за это люди не могут войти и сообщить, что все в порядке, но он получил сообщение прямо из офиса губернатора!

— Что со светом?

— Кто-то врезался в столб! Я думаю, водитель испугался, когда увидел предупреждение на своем телефоне, потерял управление грузовиком, и в итоге во всей долине отключилось электричество. Шериф сказал, что им пришлось ходить от двери к двери, успокаивая людей.

— О, боже мой. - Я почувствовал, как напряжение покидает все мое тело. - О, боже мой, мы будем жить. Шми, мы...

Она обвила меня руками, крепко прижимая к себе, а затем встала на цыпочки и притянула мое лицо к своему для праздничного поцелуя. Я с энтузиазмом ответил на поцелуй, и она ответила тем же, вскарабкавшись на меня, как обезьянка. Мои руки переместились на ее красивую, упругую попку, а ее ноги обвились вокруг моей талии, и мы отпраздновали это восхитительным любовным поцелуем. Эйфория от осознания того, что смерть не обрушится дождем с небес, слилась с нашей искрой, которую мы так долго отвергали. Да, мы собирались жить, и мы собирались начать прямо здесь и сейчас.

В любом случае, так оно и могло быть. На самом деле, после нескольких минут попыток трахнуть друг друга стоя и через одежду, я услышал пронзительный крик: - Что за хрень?

Мы прервали поцелуй и, оглянувшись, увидели мою (законную) жену, стоящую на полпути к причалу, а большинство наших друзей и бывших подружек ошарашенно смотрели на нас со стороны берега. Мари выглядела либо готовой убить, либо готовой упасть в обморок, и то, что она могла выбрать, менялось от мгновения к мгновению.

Шми спешилась с огорченным видом. Когда она подошла к Мари и заговорила тихим извиняющимся тоном, я не был так уж удивлен. Во всяком случае, не сразу.

— Прости меня, Мари. Я не хотела, чтобы все это случилось, но... В общем, сегодня днем, когда ты должна была гулять с нами, а не пытаться уговорить Джину трахнуть твоего мужа, я сказала Дейлу, что собираюсь развестись с Оливией. Он утешил меня. Я имею в виду, платонически. В отличие от тебя, он никогда не сделает ничего, что могло бы навредить его браку.

Мари издала возмущенный звук, но прежде чем она успела заговорить, Лакшми продолжила голосом, который не мог скрыть ее едва сдерживаемого гнева. - После того, как ты поднялась наверх с тем говнюком, которого я называла другом, и после того, как Дейл спас невесту этого говнюка от другого говнюка, которого я называла другом, я встретила этого парня, этого замечательного парня, который всегда был рядом со мной, не задавал вопросов, здесь, в одиночестве, оплакивая свою смерть и брак точно так же, как я оплакивала свой.

С каждым шагом ее голос звучал все громче и яростнее. - Мы вместе выбросили наши кольца в озеро, поскольку это был единственный развод, до которого мы оба надеялись дожить. Наши клятвы кое-что значили для нас. После этого мы обнялись и расплакались. Когда мы это сделали... Ну, Дейл - всего лишь мужчина.

Она гортанно рассмеялась и остановилась всего в нескольких футах от Мари. - Нет, это неправильно. Дейл - не просто мужчина. Он настоящий мужчина. Сильный, добрый, верный и любящий, в отличие от того щеголеватого придурка, ради которого ты его бросила.

— Я не... - начала Мари.

Однако голос Шми заглушил ее собственный. - Я почувствовала, как его твердый член прижался ко мне, а его тело прижалось к моему - Боже, это гребаное тело - и я поняла, что должна овладеть им. Не имело значения, что я лесбиянка. Мне нужен был его член внутри меня, и мне это было нужно как следует. Чертовски. Тогда.

— И это было великолепно. Он был великолепен. Просто оооочень хорош. Так чертовски хорош, что... - Она бросила кокетливый взгляд через плечо и подмигнула, предназначаясь только мне, прежде чем вернуться к своей аудитории в одном человеке. - Ну, по правде говоря, я, наверное, так и не поняла, чего мне не хватало. Твой муж - прости, бывший муж - и его толстый член просто трахнули меня по полной программе.

— Что? - Мари уставилась на нее, и на ее лице отразилось замешательство. - Ты... Ты не можешь быть серьезной.

Моя возлюбленная ждала этого мгновения один удар сердца, два, три. Затем, рассмеявшись, она ответила: - Конечно, нет!

— Тогда почему...

— Потому что я не лесбиянка, ты, абсолютная дебилка! - Из ее голоса исчезли все нотки легкомыслия, сменившись холодной яростью. - Я никогда не была лесбиянкой, но я была слишком напугана, чтобы что-то сказать, когда ты увела у меня парня! Я была слишком напугана, чтобы когда-либо сказать что-либо из того, что я хотела, и сделать что-либо из того, что я хотела! Но я больше не боюсь и не собираюсь прятаться от того, кто я есть и чего я хочу. И знаешь, что еще? Тебе лучше держаться подальше от моего мужчины, никчемная шлюха.

Я присоединился к остальным, которые были ошеломлены. Лакшми никогда ни с кем так не разговаривала, и мне стало интересно, как много в себе она подавляла на протяжении многих лет. Более того, я никогда не видел Мари такой запуганной, с какой Шми справилась всего несколькими словами.

Я думаю, в тот момент до Мари наконец-то дошло. Впервые она так облажалась, что я не смог бы ее простить, как бы она ни пыталась загладить свою вину. Мы бы не смогли снова быть вместе, как бы она ни умоляла. Я уже жил дальше, и, во-первых, с женщиной, которая нас познакомила, с женщиной, от которой она и за миллион лет не ожидала, что она проявит ко мне романтический интерес.

Моя бывшая растаяла, и разрыдалась по-крупному. Упала на колени, причитала, рыдала все девять метров. Сначала я подумал, что последние угольки моей любви вспыхнули, когда я почувствовал укол сочувствия к ней, но потом я понял, что это все, что я чувствую: сочувствие. Даже жалость. Но не любовь. Она убила это.

Шми развернулась на каблуках. Ее злобная маска спала, и на лице застыла преувеличенно озабоченная гримаса, когда она направилась ко мне. Я вспомнил старую поговорку о том, что для того, чтобы стать храброй, сначала нужно испугаться, а затем преодолеть это, и я понял, что именно это она и сделала. Да, она сделала это для себя, но в основном для меня. Для нас.

Когда она подошла ко мне, Шми подняла глаза и прошептала: - Как я справилась?

Я усмехнулся. - Ужасающе. - Затем, не в силах сдержаться, я добавил. - У меня сейчас самый странный стояк. - Она рассмеялась и снова поцеловала меня, и мы позволили миру исчезнуть еще ненадолго.

Вскоре после этого появился департамент шерифа с бригадой парамедиков на буксире и взял у всех нас показания. Тайлер выжил, но я сломал ему челюсть. Когда его провозили мимо на каталке, он выл на меня, как вуки, с неприкрытой ненавистью в глазах.

Пока Шми давала показания, Джина отвела меня в сторону. - Послушай, я просто хотела еще раз поблагодарить тебя. И еще раз извиниться. Я действительно была бы счастлива, если бы мы были только вдвоем, или я, ты и Мари, но, думаю, в глубине души я знала, какова их конечная цель.

Я пожал плечами. - Да, возможно, но ты хотела верить в лучшее в том, кого любишь. Я поступил так же, и не могу винить тебя за их ложь. Тем не менее, я имел в виду то, что сказал. Ты отступила, когда я попросил тебя об этом, и не согласился с ними позже. Если тебе нужно это услышать, я прощаю тебя, но я не виню тебя ни за что из этого. А что касается благодарности мне... Честно говоря, кто бы, черт возьми, не вмешался?

Ее лицо на мгновение омрачилось. Возможно, это был намек на болезненный личный опыт. - Ты был бы удивлен. - Затем на ее лице снова появилась образцовая улыбка. - Но ты сделал это, и... Слушай, я не говорю "О, мой герой!", но я уже хотела тебя до этого, а теперь? Черт возьми. - Она посмотрела через мое плечо на Шми и полицейского, допрашивавшего ее. - Похоже, тебя уже нет в продаже, да?

Я пожал плечами. - Еще рано говорить, но, да, я так думаю.

— А ты придерживаешься такой же позиции в отношении моногамии, когда просто встречаешься?

— Да.

— Черт возьми. Счастливица.

— Честно говоря, я думаю, что это мне повезло.

Джина слегка задумчиво улыбнулась мне. - Видишь? Вот что я имею в виду. Счастливица. Тем не менее, если у тебя ничего не получится, и ты окажешься в Лос-Анджелесе, найди меня. Обещаю, я покажу тебе, как здорово провести время. - Она чмокнула меня в щеку и ушла, бросив через плечо: - Еще увидимся, герой.

— Кхм. - Шми откашлялась у меня за спиной.

— О! Привет. Она, эм, она просто благодарила меня. За то, что было раньше.

Лакшми ухмыльнулась, затем облизала большой палец и стерла помаду, оставшуюся от Джины, с моей щеки. - Я это вижу. И она предложила какое-нибудь вознаграждение за твою галантность?

— Да, но я сказал ей, что я занят.

Шми усмехнулась: - Ты чертовски прав.

Конечно, это было не так просто. Мы хотели исследовать это новое в наших отношениях, но реальный мир воздвиг ряд барьеров, препятствующих этому.

Во-первых, по дороге в аэропорт на следующий день мы оба решили, что нам нужно поступить как взрослым людям и немного притормозить. В конце концов, мы собрались вместе во время кризиса, а также в то время, когда у нас обоих было тяжелое горе. Несмотря на нашу долгую дружбу, нам нужно было убедиться, что при свете дня мы действительно чувствуем себя так, как нам кажется. Как только мы оба вернулись домой и переехали, мы почти каждый вечер проводили долгие часы в разговорах обо всех важных вещах, которые должны быть у супружеской пары. Ну, знаете, в перерывах между всякими секс-постингами.

Во-вторых, нам пришлось отнестись к распаду наших браков с практической точки зрения. Удивительно, но из двух браков с Шми все оказалось проще. Все разговоры Оливии о болтовне, встречах и прочем были лишь дымовой завесой. Вв тот день, когда Шми вернулась домой, к ней пришел судебный исполнитель, чтобы вручить документы о разводе.

Оказалось, что Мари была не единственной, у кого были весьма расплывчатые представления о супружеской верности. Оливия провела выходные, переезжая к своему любовнику, оставив Шми большую часть вещей в их квартире, половину денег на банковских счетах и дар свободы. Учитывая, как сильно она переживала из-за этой стычки, мы оба от души посмеялись над этим.

С моей стороны, все пошло не так гладко. Как только дым рассеялся, Мари в последний раз попыталась загнать меня в угол в моей новой квартире. Она просила и упрашивала, обещала, что загладит свою вину, и в общем, распростерлась передо мной ниц. Я недвусмысленно сказал ей, что между нами все кончено, но это ее не остановило.

В течение следующих двух недель она пыталась вовлечь в это дело всех, кто, по ее мнению, мог повлиять на меня, включая моих и ее родителей, наших друзей из Далласа и ее сестру. Большинство из них отказались, но те, кто остался, перепробовали все возможные отговорки: Она думала, что умрет. Это была просто ошибка. Мы были вместе почти десять лет и еще кучу всего. Я не находил аргументы, исходящие от других людей, более убедительными, чем от нее.

Она не останавливалась, пока я, наконец, не сказал ей: - Ты ничего не можешь сделать, чтобы я захотел остаться с тобой в браке. Я больше не люблю тебя, и это не изменится. Все, что ты можешь сейчас сделать, это заставить меня ненавидеть тебя. Пожалуйста, если ты когда-нибудь по-настоящему любила меня, просто отпусти.

Когда я это сказал, ее лицо смягчилось от грусти. Она опустила голову, а затем снова посмотрела на меня со слезами на глазах и, запинаясь, сказала: - Я хочу, чтобы ты... знал это... Что бы ни случилось, ни тогда, ни в будущем, ты никогда не был моим вторым выбором.

— Кроме той ночи, когда ты выбрала его.

Мари покачала головой. - Я не это имела в виду. – всхлипнула она. - Это действительно была любовь с первого взгляда, и я знала, что у нас с тобой есть будущее. Блейк никогда бы не смог... - Она увидела выражение моего лица и замолчала, затем вздохнула, прежде чем достать ручку и бумаги из сумочки. - Прости меня за то, что я сделала. За то, что причинила тебе боль. Я всегда буду сожалеть об этом. Но я никогда не пожалею о том, что влюбилась в тебя. Я надеюсь, что ты и... и... - Мари не смогла закончить предложение, не в силах признать, что я двигаюсь дальше. Вместо этого она подписала соглашение и протянула его мне. - Прощай, Дейл. У тебя всегда будет частичка моего сердца.

Месяц спустя я услышал, что она переехала в Лос-Анджелес и переспала с Блейком.

Что касается третьего препятствия на пути моих растущих отношений со Шми... Ну, это была немного другая история.

Нашим разводам потребовалось всего несколько месяцев, чтобы пройти через суды. Безальтернативные разводы с четким разделом имущества могут проходить именно так, и мы оба были благодарны, что наш так и поступил. Пока мы ждали бумажек, которые юридически подтверждали бы, что у нас было с моральной точки зрения, когда мы бросили наши кольца в озеро, мы с ней продолжали жить своей жизнью в наших родных городах.

"Наши родные города". Это было проблемой само по себе, хотя и не такой серьезной, как можно было бы ожидать. В конце концов, я много лет работал удаленно и всегда мог при необходимости переехать в Вашингтон, а она собиралась вернуться в колледж для получения докторской степени, так что, возможно, даже в этом не было бы необходимости. Мы еще не договаривались об этом заранее, но я держал это в голове, как, полагаю, и она. Вместо этого разговор зашел о том, кто кого навестит первым и когда. В конце концов, мы бросили монетку, и я выиграл. Я решил посетить Вашингтон, так как никогда раньше там не был.

В любом случае, таков был план. Вместо этого, за несколько недель до того, как я должен был лететь в Даллес, и примерно через три месяца после насыщенной поездки в дом у озера, связь с Шми почти на целую неделю прекратилась. Я старался не волноваться. У нее все еще была напряженная жизнь в Вашингтоне, и она отвечала на мои сообщения, когда я проверял, как она. Но даже в них не было той игривости, которую она проявляла раньше.

К пятому дню я подумал, что, возможно, она перестала воспринимать нас как пару и ищет способ изящно расстаться. Я имел в виду то, что сказал той ночью на пристани, что буду любить ее как друга, независимо от того, будем ли мы парой. Тем не менее, за месяцы, прошедшие с той ужасной ночи, я заметил такие заметные изменения в ее поведении и отношении, что не мог поверить, что она станет преследовать меня или вообще обходить эту тему стороной.

В тот вечер, когда я уже собирался позвонить ей, раздался стук в дверь. Я заказал доставку еды, так что это меня не удивило. Однако, что меня действительно удивило, так это то, что вместо заказанного цыпленка кунг пао у себя на пороге я обнаружила Лакшми, закутанную в зимнее пальто, слишком тяжелое для января в Далласе, и с озабоченным видом.

— Привет, - кротко сказала она. Затем с несколько наигранным энтузиазмом: - Сюрприз!

— Шми! - Я попытался заключить ее в нежные объятия, но она напряглась, и я уступил. - Милая? Что случилось?

— Я, эм, ничего. Нет... Мне нужно было поговорить с тобой, и мне показалось, что это как раз то, что мы должны были сделать лично. Я знаю, мне следовало спросить, но... - Она покачала головой. - Могу я зайти внутрь?

— Конечно! - Я отошел в сторону, пытаясь скрыть свое беспокойство. - Где твои сумки?

— Они у меня в машине. Мы можем забрать их немного погодя, если что... Хм, позже, я думаю.

— Хорошо. Шми, ты меня немного пугаешь.

Я сел и похлопал по дивану рядом с собой, но она отказалась, вместо этого принялась расхаживать взад-вперед, все еще одетая в свое просторное пальто. - Я, эм, я... Черт, у меня была готова целая речь, и я ее совсем забыла.

Она глубоко вздохнула и начала сначала. - Я люблю тебя. Давай начнем с этого. Я не имею в виду, что мы просто друзья или что-то в этом роде. Я имею в виду и это тоже, но у нас было немного времени, чтобы подумать об этом и о том, что мы чувствуем. Я люблю тебя, и я имею в виду, что я люблю тебя так, как...

Она хихикнула, издав тревожный, самоуничижительный звук. - Я люблю тебя так, как любила в ту ночь на причале, даже если не хотела этого признавать. Даже если я не хотела пугать тебя. Я говорила тебе, что не питаю к тебе никаких чувств, но это было правдой лишь наполовину. Я не думала, что питаю к тебе какие-то чувства, но, думаю, они были у меня все это время, просто я не осознавала, что они были со мной. Как будто я погасила ее и забыла о ней, но в ту ночь на причале она вспыхнула снова.

Я попытался заговорить, но она подняла руку. - Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне высказать все это, пока я не потеряла самообладание. - Шми сглотнула, явно испуганная и явно пытающаяся это скрыть. - Я говорю тебе это не для того, чтобы ты чувствовал себя обязанным или виноватым. Я надеюсь, ты чувствуешь то же самое, но даже если это так... Даже если это так, я не хочу, чтобы ты чувствовал себя так... как будто это должно что-то значить. Как будто ты должен что-то с этим делать, просто потому что... Просто из-за решений, которые мы приняли, когда думали, что умрем.

Говоря это, Лакшми начала расстегивать свое пальто, а затем и ремень, который удерживал его застегнутым. Как только она сбросила его с плеч и ступила на пол, мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, зачем она пришла сюда на этот разговор: у нее появился маленький милый животик. Я широко раскрытыми глазами посмотрел сначала на него, а затем на ее заплаканное лицо.

Она прохрипела: - Я не принимала противозачаточных. У меня никогда не было для этого причин. Я не хочу... Мой отец женился на моей матери, потому что чувствовал себя обязанным. Я не хочу этого в своей жизни. Я не хочу, чтобы кто-то был со мной, потому что он чувствует, что должен быть со мной. Я собираюсь оставить ребенка, но я не жду, что ты останешься со мной, или... Я имею в виду, я не говорю, что не ожидала бы этого от тебя, как будто ты плохой парень, потому что это не так, и я не хочу, чтобы ты думал, что я говорю это. Поэтому, пожалуйста...

— Шми.

— Потому что я знаю, что ты хороший парень, и…

— Шми. Шми, прекрати. - Как только ее панический лепет прекратился, я поманил ее ближе. - Иди сюда.

Она прошаркала ко мне, вытирая лицо рукавом, пока не остановилась перед моим местом на диване, а затем начала говорить приглушенным голосом. - Мне жаль. Я не...

— Шшш. - Я наклонился вперед, поцеловал ее животик и обратился к новой жизни, растущей внутри. - Твоя мама очень глупая женщина.

Шми смущенно пробормотала: - Дейл...

— Она думает, что любить ее, что жениться на ней и растить тебя вместе - это обязанность, а не радость. - Я снова поцеловал ее животик, а затем встал, глядя в глаза Шми. - Она глупая женщина, и я люблю ее. Я долгое время любил ее как друга, и сейчас я люблю ее как свою вторую половинку.

— Дейл, мы еще даже не жили вместе, - возразила она, хотя в ее словах не было никакой силы. - Мы не знаем, будем ли действовать друг другу на нервы или...

Я поцеловал ее, заглушая ее протесты. - Мы не жили вместе, это правда. Но и твои родители тоже. Наши бабушки и дедушки тоже. Они справились, и мы тоже справимся. Что касается того, чтобы действовать друг другу на нервы... - Я пожал плечами. - Я уже знаю, что действую тебе на нервы. В этом часть моего обаяния.

Шми рассмеялась и поцеловала меня. Я подхватил ее на руки и понес, как новобрачную, которой она станет, как только у нас появится возможность, возвращая поцелуй с жадностью, порожденной долгой разлукой. Она на мгновение отстранилась, задыхаясь: - Мне нужно забрать свой багаж из машины.

Ухмыляясь, я направился в нашу спальню, держа свою любимую на руках. - Зачем? Тебе это понадобится не раньше, чем через несколько дней.

*******************************

Из динамиков машины доносился голос Моррисси.

Они медленно брели по мокрому песку

Возвращайся на пляж, где у тебя украли одежду.

— Действительно?

Шми хихикнула. Это всегда было частью игры на наших каникулах в честь Дня труда. Мы отправлялись в путешествие, я вел машину, она включала музыку, и где-то в середине она включала песни о ядерной войне: "2 минуты до полуночи", "Я таю с тобой", "99 воздушных шаров", а теперь "Каждый день как воскресенье". Это всегда песня 80-х, так что я бы понял, что она сделала это нарочно, как будто ее дурацкого легкомыслия в конце предыдущей песни было недостаточно.

Я глубоко вздохнул. Это тоже было частью игры. Я притворялся обиженным ее выбором музыки, а она смеялась еще громче, чем когда-либо. Потом, позже, в постели, той ночью, она "загладила свою вину". Если бы меня это действительно беспокоило, она бы этого не делала, и если бы кто-то из нас захотел заняться чем-нибудь в постели, ему просто нужно было попросить. Однако осознание того, что все это не просто так, превратило это в игру, в которой мы оба выиграем, как только доберемся до места назначения. Она была просто огромной дурочкой, и чувство юмора у нее было даже больше, чем у меня, от отца.

Обычно мы ехали к моим родителям на машине или летели самолетом - "дорожной" частью последней поездки было бесконечное путешествие от аэропорта до их дома, который находился в двух часах езды, - чтобы бабушка и дедушка могли провести немного времени с Морганом, нашим сыном. Однако в этом году, когда мы все-таки поехали к моим родителям, мы оставили Моргана там на пару дней, чтобы мы со Шми могли отдохнуть в небольшом отеле типа "постель и завтрак", планируя поработать над младшим братиком или сестренкой для него.

Вскоре она уже подпевала, и я тоже, к ее удовольствию, смешивал слова и манчестерский акцент. Шми провела пальцами по моим волосам и сказала: - Я люблю тебя, - с выражением абсолютного обожания в глазах. Жизнь была хороша. Намного лучше, чем я мог ожидать в ту ужасную ночь четыре года назад. Ну, по крайней мере, для некоторых из нас.

Кайл и Хизер все еще были вместе. Я думаю, что понадобился бы лом, чтобы разлучить их. Мы вчетвером не были так близки, как раньше, но мы остались друзьями в социальных сетях и даже встречались с ними раз в пару лет лично. В их семье появился третий ребенок, маленький мальчик, который был пугающе похож на миниатюрную копию Кайла, и они шумели о четвертом и последнем прибавлении. Насколько я знал, они все еще обменивались, но у нас со Шми не было абсолютно никакого интереса к такого рода вещам, и они это знали, так что на самом деле об этом не было и речи.

Я бы сказал, что в последний раз видел Джину той ночью у озера, когда полиция брала у нас показания, но это не совсем так. Это был последний раз, когда я видел ее лично, но за прошедшие годы ее карьера модели пошла в гору. Время от времени я открывал журнал или смотрел на рекламный щит, и там была она, рекламирующая духи или одежду. Однажды Шми даже поддразнила меня по этому поводу, когда мы вместе лежали в постели. Она увидела рекламу нижнего белья на своем планшете и, ткнув в нее пальцем, спросила: - Ты это пропустил? Для меня? - В течение следующего часа или около того я довольно энергично доказывал своей жене, что, по моему мнению, я ничего не упустил.

Отношения Мари и Блейка не сложились, и это было чертовски неожиданно. Согласно тому, что я слышал от знакомых, они прожили вместе около девяти месяцев - что было примерно на шесть месяцев больше, чем я им дал, - а затем эффектно расстались, когда Блейк изменил ей. Ну, я бы сказал, что они прожили девять месяцев. В каком-то смысле они все еще привязаны друг к другу из-за чего-то еще, что длилось девять месяцев, а именно из-за ее незапланированной беременности дочерью Блейка.

Последнее, что я слышал, - Мари все еще не замужем. Может, в колледже она и была на 9 из 10 баллов, но не на 9 в Лос-Анджелесе. Прошло почти пятнадцать лет, и у нее родился ребенок? Ха! Никаких шансов.

Вдобавок ко всему, наш небольшой скандал в доме у озера попал в новости, хотя бы как небольшой фрагмент, представляющий интерес для людей, в рамках более масштабной истории о восточноевропейских хакерах, кибервойнах и карательных действиях правительства США против некой бывшей мировой державы. Тем не менее, если кто-то ищет ее имя, то несколько упоминаний в Интернете не рисуют ее в особенно лестном свете. Добавьте к этому тот факт, что она мать-одиночка, и я сомневаюсь, что в ближайшее время она совершит еще один поход к алтарю.

Тайлер, к счастью, отправился в тюрьму. Он получил не столько, сколько заслуживал, но все же больше, чем я ожидал. Выяснилось, что он потратил большую часть своих денег на вечеринки, а также часть денег Блейка, и ему пришлось положиться на перегруженного работой государственного защитника, который ходатайствовал о смягчении обвинения. Он получил восемнадцать месяцев, но через двенадцать вышел на свободу за хорошее поведение.

Это хорошее поведение продлилось недолго. Тюрьма уведомила меня, когда его освободили, и я весь следующий месяц был начеку. В конце концов, я разбил ему челюсть бейсбольной битой, а это как раз те вещи, которые выводят парня из себя.

Блейк, однако, либо не предпринял таких же мер предосторожности, либо они не принесли ему никакой пользы. Его предательство по отношению к Тайлеру - сначала то, что он выгнал его из дома в ту ночь, а затем то, что он полностью освободился от него после ареста, - по-видимому, причинило ему гораздо больше боли, чем сломанная челюсть. Через несколько недель после освобождения Тая пара наркоманов нашли его бывшего лучшего друга избитым до полусмерти в переулке за одним из любимых клубов Блейка. Ему потребовалось несколько пластических операций, чтобы хотя бы на шаг вернуть былую привлекательность.

По словам тех же знакомых, он также стал нервным после нападения. Трудно быть обаятельным, когда постоянно оглядываешься через плечо, а это означало, что он не мог работать так же хорошо, как раньше. Отец оставил его в семейной компании на более скромной должности, но его двоюродный брат, добропорядочный семьянин, занял его место в качестве прямого наследника.

Очевидцы рассказали, что видели Тайлера слоняющимся возле того же клуба ранее в тот вечер. Одного пребывания в другом штате было бы достаточно, чтобы нарушить условия его условно-досрочного освобождения, но полицейские также нашли множество вещественных доказательств в его машине. В первый раз он получил восемнадцать месяцев, но с учетом нарушения условий условно-досрочного освобождения, пересечения границы штата с целью совершения тяжкого преступления, покушения на убийство и всего остального, в чем его обвиняли, он проведет в тюрьме около восемнадцати лет, прежде чем выйдет на свободу.

Что касается меня и моей невесты? Мы поладили даже лучше, чем надеялись, хотя с ее родителями у нас были не самые лучшие отношения. Она уже рассказала им о своей ориентации и о том, почему скрывала это от них, еще до того, как появилась на пороге моего дома. Удивительно, но все это не бросилось ей в глаза. Ее отец не совсем спокойно воспринял это, но он понимал, почему она поступила так, как поступила, и когда ее мать осознала, на что она пошла, чтобы избежать брака по расчету, ее реакцией был скорее стыд, чем негодование.

С другой стороны, когда она навестила их два месяца спустя, ведя за собой жениха и явно беременная? Все прошло не очень хорошо. Но мы это пережили. Оказывается, то, что я подарил ее маме внука, значительно уменьшило враждебность, которую они могли испытывать, как и тот факт, что я был не просто случайным парнем, а давним другом. Кольцо на ее пальце, свидетельствующее о моей преданности, тоже не причинило ей вреда.

Когда песня "Everyday Is Like Sunday" подошла к концу, а выражение лица Шми снова сменилось с обожания на озорное. Я не понимал почему, пока не заиграли "Two Tribes".

— Еще одно? Честно, женщина.

Шми сразу же перешла от хихиканья к утробному смеху, когда я закатил глаза. Когда она, наконец, взяла себя в руки, моя жена ответила: - Что ж, думаю, на этот раз мне придется сделать это с тобой еще жестче, да?

Я положил руку ей на бедро и сжал. - И как именно ты бы это сделала?

Она склонила голову набок и приняла еще более соблазнительный вид. - Думаю, ты сам все увидишь, когда мы приедем на место. Но, ах, есть причина, по которой я не просила тебя помочь мне собраться в этот раз, если это натолкнет тебя на какие-нибудь мысли. Моя сумка показалась тебе ужасно легкой, не так ли?

Я открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. В конце концов, у меня были дела поважнее разговоров, например, держаться за руль.

Двигатель взревел, моя любимая радостно рассмеялась, и мы помчались навстречу нашему совместному будущему.

Конец.

P. S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.