Недотрога

Я не ропщу. Я вознесён судьбою

Превыше всех! - Я счастлив! Я любим!

Приветливость даруется тобою

Соперникам моим…

Но теплота души, но всё, что так люблю я

С тобой наедине…

Но девственность живого поцелуя…

Не им, а мне! [1]

______________________

[1] Стихотворение Дениса Давыдова «Я не ропщу, я вознесен судьбою».

Лектор закончил свою нудную проповедь почти на пятнадцать минут позже - опять сожрал практически весь перерыв! Ну почему каждый преподаватель считает, что его предмет самый важный? Вот спрашивается, на кой хрен нам все эти гамма-кванты и фотоны? Что в повседневной жизни мы будем с ними делать?

Каждый день шлифуют мозги какой-то ерундой! С утра прибавочной стоимостью стращали, а теперь на ужасы ядерной физики перешли... Господи! Когда ж это кончится-то?!

Я встал, потянулся, убрал тетрадь в портфель и отошёл в конец аудитории. Отсюда, с тыла, хорошо был виден весь зал и все студенты, кто чем занимался. Вон Гарик с компанией - угрелись на последнем ряду и спят. Им даже перерыв не нужен.

Лёвка принёс какую-то новую пластинку и собрал вокруг себя меломанов. Или спекулянтов, что в принципе сейчас одно и то же.

Девчонки - а их у нас можно по пальцам пересчитать, сбились в стайку и что-то живо обсуждают. Моду, наверное. Ну а что ещё? Или последний писк французского кинематографа - Орнела Мути в паре с Адриано Челентано  неслабо зажигали в последнем фильме. [2] Да и тряпки там показали на зависть всем нашим модницам...

__________________________

[2] Возможно имеется в виду кинофильм «Укрощение строптивого».

И только Недотрога сидела одна. Обе её подружки пошли курить - тоже моду взяли! Ребята - сплошь некурящие, а эти, Господи! Кожа да кости, весят меньше сигареты, а поди ж ты! И кто только с этими пепельницами целоваться будет?

Неожиданно мимо меня быстрым шагом прошёл Вальтер, то есть Валерий... О том, что он носит немецкое имя, в институте знали только два человека - декан и я. Декану это стало известно по роду его деятельности, а я  случайно заглянул в паспорт этого красавца -  как-то ненароком он обронил его в раздевалке.

Он потом сам рассказал мне: родился в ГДР в семье военнослужащего, там же учился до восьмого класса. А два последних добивал уже в Москве. Знает два языка - русский и немецкий, оба, как говорят немцы - fliessend. [3]  Правда, иногда некоторые русские слова произносит с едва заметным акцентом. Но это в глаза не бросается.

_________________________

[3]Fliessend (нем) - бегло, свободно.

На потоке Валерий (так он всем представлялся) сразу стал красавчиком и любимчиком. С первого курса ездил в институт на трёхе, [4]  у него постоянно водились деньжата, а отсюда шумные компании, девочки, дружки и приятели. А также зарубежное барахло: шмотки, косметика, жвачка, грампластинки, чем он время от времени и приторговывал. Особенно его обожала немногочисленная женская часть потока - о его романах ходили легенды.

______________

[4] Автомобиль «Жигули» третьей модели.

Я с этим арийский красавцем был в нормально-прохладных отношениях и всегда держался от него на расстоянии. Что-то мне в нём не нравилось, какая-то непонятная гнильца.

Как-то раз, стоя в туалете во время перерыва между практическими и лекцией, Валерий, глубоко затянувшись филипморрисом, пустился в философию. Из его туманных воззрений выяснилось, что недосягаемых женщин не может быть в принципе.

Тряпки, побрякушки, косметика, сигареты, бижутерия, зарубежное пойло. Даже зеркальные солнцезащитные очки! - вот далеко не полный список того, что может, по его мнению, снять все ограничения и направить девушку в постель.

- У меня имеется полный арсенал способов воздействия. Так что со мной ляжет любая! - это было квинтэссенцией его философских воззрений.

- Что, прямо-таки любая? - усомнился Григорий, он же Гиви.

- Только щёлкну пальцами! - как профессиональный баскетболист мяч в кольцо, Валерий ловко забросил в унитаз почти полсигареты.

- И что, Недотрога - тоже? - поддел философствующего ловеласа Игорь.

Тот на некоторое время задумался и, наконец, безапелляционно закончил дискуссию:

- Конечно! Легко!

*    *    *

Почему Игорь упомянул тогда именно Недотрогу?

Эта даже не история, а так, небольшой эпизод из нашей студенческой жизни произошёл на первом курсе. Ближе к Новому году Валерий стал любимцем всего потока. Он уже успел завести нужные знакомства в деканате, шумно отметить свой день рождения в шикарном ресторане, а также кому-то что-то продать, кому-то что-то наобещать и даже с кем-то переспать. Причём рассказывать об этом он вовсе не стеснялся!

И вот как-то раз, во время перерыва, мы большой компанией стояли на улице. Одни глубокомысленно курили, другие просто наслаждались небольшой передышкой. Происходило всё в декабре, но погода внезапно поменялась на практически весеннюю - солнышко, капель, ручейки...

Валерий стоял посередине большой толпы и, выражаясь языком современной интеллигенции, умело развешивал на свободные уши лапшу. Кажется, пересказывал какой-то фильм, который накануне смотрел по видику. Поскольку ни у кого в то время видиков не имелось даже в мечтах, все просто превратились в слух.

Фильм, похоже, был с весьма «скользким» сюжетом - таких ни по телевизору, ни в кинотеатрах не показывали. И рассказчик с упоением заострял внимание на особо «вкусных» сценах, отчего, само собой разумеется, недостатка в слушателях не имелось.

- ... И тут он схватил её, запустил руку под платье и, прижав к мраморной стене камина... - с этими словами Валерий резко дёрнул за руку стоявшую рядом с ним девушку, рванул к себе, довольно грубо сжал в объятиях и демонстративно поцеловал её в темечко!

Далее случилось совершенно непредсказуемое: девушка решительно вырвалась, развернулась на каблуках и с размаху влепила обидчику звонкую пощёчину. Такую звонкую, что казалось, её звук перекрыл грохот уходящего трамвая!

Все замерли! А девушка, смерив обидчика уничижительным, полным презрения взглядом, тряхнула головой, поправив тем самым причёску, и решительным шагом направилась в аудиторию.

- У! - зло выкрикнул ей в след Валерий, держась за левую половину физиономии. - Недотр-р-ога!

С тех пор к ней так и приклеилось - Недотрога.

*    *    *

... Валерий осторожно прокрался по ряду и подсел к Недотроге. Показал ей тетрадку и что-то спросил. И я вдруг увидел, как он осторожно положил свою ладонь на её колено.

Меня аж затрясло!

Недотрога резко сбросила руку однокурсника со своей коленки, встала, демонстративно брезгливо отряхнула платье и вышла из аудитории. А несостоявшийся обольститель остался сидеть, растерянно озираясь по сторонам.

- «Ну что, обломали тебя, голубь ты наш неотразимый! » - подумал я. - «С ней тебе ничего не светит. Ты не смеешь приблизиться к ней даже в мечтах! »

К моменту описываемых событий мы с Недотрогой состояли в интимных отношениях чуть больше года.

*    *    *

На протяжении двух половиной лет Недотроги для меня не существовало. Нет, она постоянно присутствовала на лекциях, но мы не контактировали и не общались. Учились в разных группах и существовали в абсолютно параллельных мирах. Да и вообще, после случая с Валерием к ней никто не клеился. Схлопотать по физиономии ни у кого желания не возникало.

Вела она себя немного замкнуто, одевалась не броско, косметикой практически не пользовалась. Дружила с двумя такими же, как сама - не от мира сего...

Торкнуло внезапно. И, как это всегда бывает, случайно.

Я ехал на работу. Забыл сказать - ещё в начале второго курса устроился в одну контору. Помогал ремонтировать вычислительную технику, а иногда и обсчитывать разные математические задачи. Сидел в автобусе у окна и тупо в него смотрел. И вдруг увидел Недотрогу - она стояла на остановке на противоположной стороне улицы и разговаривала с каким-то высоким, с явно военной выправкой, парнем.

Вот почему это меня задело? Да так, что я вскочил как ошпаренный, продрался сквозь толпу, выпрыгнул из автобуса и, спрятавшись за стеклянной стенкой остановки, принялся наблюдать за этой парочкой!

А парень ни с того, ни с сего вдруг обнял Недотрогу и так, в обнимку, они простояли довольно долго. Потом он её отпустил, она направилась к подъехавшей маршрутке и, перед тем как войти в неё, помахала ему рукой.

Весь день у меня на душе огромной серой массой висел какой-то тяжёлый, неопознанный груз. Что-то реально давило на психику. И, в конце концов, я осознал - Недотрога!

Господи, ну какое мне до неё дело?

Получалось, какое-то есть...

Примерно через месяц во время перерыва после первой пары я вдруг увидел, что Недотрога сидит на своём излюбленном месте в аудитории и плачет.

Меня словно ударило током! Я подошёл и вежливо поинтересовался, что случилось. Оказалось: вчера на заключительном контрольном занятии вся группа зачёт получила, и только её одну удача обошла стороной.

- И-и... что теперь? - озадаченно спросил я.

- Доцент порекомендовал получше подготовиться и прийти через неделю на пересдачу, - всхлипывая, проговорила Недотрога. - А я всё решила и на все вопросы ответила.

- А хочешь, я схожу с тобой?

Она подняла на меня заплаканные глаза и тихо прошептала:

- Хочу...

*    *    *

На следующий день в перерыве на кафедре начертательной геометрии мы быстро вычислили нужного нам доцента.

- И что вам от меня потребовалось? - на ходу спросил он, даже не удостоив нас взглядом.

- Я - комсорг группы, - строго проговорил я. - Одна наша студентка не получила вовремя зачёт - у неё отсутствовала зачётка. Хотелось бы исправить это недоразумение.

Доцент внимательно посмотрел на меня поверх очков. Я выдержал его взгляд.

- Идёмте!

Мы прошли в класс, доцент поинтересовался номером группы, достал ведомость со списком студентов, охватил его взглядом и спросил:

- А она точно на все вопросы ответила?

- Насколько мне известно, - отчеканил я, - на все!

- Хорошо, давайте зачётку!

Недотрога протянула заветную книжицу, доцент расписался и в ней, и в ведомости за свой предмет.

- Уф-ф! - проговорил я отдуваясь, когда мы возвращались в аудиторию на лекцию. - Ну, ты довольна?

- Да! Спасибо тебе.

- По-моему, это надо отметить! Поехали ко мне! Посидим, чайку попьём, музыку послушаем...

- Поехали...

Дома, сразу после чая, мы уселись на диван, и я без проволочек приступил к объятиям и поцелуям! Недотрога не сопротивлялась! Напротив, мне показалось, что ей нравятся мои слабонавязчивые приставания.

- У тебя есть парень? - глухо спросил я.

- Нет, - спокойно ответила она.

- Это - точно? - я внимательно посмотрел ей в глаза.

- Конечно! Если бы я с кем-нибудь дружила, то вела б себя иначе.

Я недоверчиво хмыкнул.

- А ты меня в чём-то подозреваешь?

- Просто я видел, как ты обнималась с каким-то баскетболистом.

- Я?! С кем?! С баскетболистом?! Ты не обознался?

- Нет!

- А когда это было?

- Могу сказать и когда, и даже где - на остановке у парка, чуть больше месяца назад.

- У парка... - Недотрога задумалась, явно что-то вспоминая. И вдруг рассмеялась! - Так это был Васенька! Мой двоюродный брат. Он - моряк, сейчас служит на Балтике, приехал в отпуск. Мы не виделись лет пять. А тут случайно встретились.

Огромный неопознанный груз, висевший на моей душе, мгновенно исчез!

А потом я незаметно расстегнул три пуговички на её блузке, сдвинул в сторону все попавшиеся под руку бретельки и, обнажив её правую грудь, сходу прильнул к соску! И целовал его довольно долго. А Недотрога дрожала в моих объятиях и порывисто дышала...

По дороге к её дому (мы пошли пешком - всего-то шесть троллейбусных остановок) я неуверенно протянул:

- Я сегодня... был немного агрессивен...

Лицо Недотроги выглядело сосредоточенным, словно она что-то решала в уме.

- А ты знаешь, мне понравилось! - неожиданно проговорила она.

- Тебе понравилось?! - вскричал я.

- Да. А тебя это удивляет?

- Тогда-а... Тогда, может быть, как-нибудь повторим? - робко и почему-то шёпотом предложил я.

- Посмотрим... - она уклонилась от положительного ответа.

Честно говоря, я ожидал чего угодно, но не подобных откровений!

Такая огромная удача окрылила и через неделю мы снова оказались у меня. Опять же, сидя на диване, я аккуратно оголил Недотрогу, на сей раз до пояса. Какая же это приятная процедура!

Кофточку она сняла сама, а вот блузку и комбинацию - уже я. Она быстро отвернулась от меня и некоторое время сидела ко мне спиной. Я поначалу подумал - стесняется. Конечно не без этого, но причина оказалась в другом - просто ждала, когда я расстегну застёжку лифчика...

Кстати, это впервые выполненное мной и столь простое действие удалось мне не сразу! Я, то ли от волнения, то ли по неопытности поначалу запутался со всех этих крючочках...

За то пото-ом...

Я целовал её шею, плечи, живот, сосочки, осторожно сжимал в ладонях груди, чем доставлял нам обоим невероятные удовольствия. Кроме того, я отметил для себя расположение некоторых родинок на её вздрагивавшем в моих объятиях теле.

Окончание нашим эротическим упражнениям неожиданно положил брат - черти принесли его с тренировки намного раньше времени. Ну надо такому случиться - именно в этот день, едва выйдя на лёд, он тут же получил шайбой по лбу!

Я проводил Недотрогу до дома. Полпути мы шли молча. Каждый, по-видимому, переживал произошедшее.

- Не жалеешь? - тихо спросил я.

- О чём?

- О случившемся.

- Пока вроде бы ничего не случилось.

- Странно... А для меня случилось!

- И что же?

- Сегодня я ласкал самую красивую в мире грудь самой красивой в мире девушки.

- Ой, брось! Такого добра даже у нас на потоке хоть отбавляй!

- Не скажи...

Уже стоя у дверей подъезда я спросил:

- Как-нибудь повторим?

- Мне импонирует ход твоих мыслей, - улыбнувшись, по традиции уклончиво ответила Недотрога.

*    *    *

Эти упражнения с неполным раздеванием мы повторили ещё несколько раз. Поначалу Недотрога, конечно же, стеснялась, но постепенно всё вошло в привычное, обоюдоприятное русло.

Едва расстегнув лифчик (теперь это получалось у меня на ура!) я тотчас заменял его на свои ладони, и, поддерживая груди, осторожно поглаживал их, легонько массируя пальцами маленькие восхитительные сосочки. Одновременно с этим я обязательно целовал спинку чуть ниже левой лопатки. Это сразу снимало первое напряжение и её прекрасное, манящее тело становилось мягким и удивительно податливым. Теперь я мог делать с ним всё что угодно! В разумных, конечно, пределах...

Постепенно я выяснил, что слева её шея более чувствительна к моим поцелуям, чем справа. Что же касается груди, то тут всё было строго симметрично и к моим ласкам одинаково восприимчиво.

Один раз я вроде бы случайно опустил поясок юбки немного ниже, так, что показалась узенькая полосочка волос на лобке. Тогда меня это очень сильно возбудило, но я, сжав волю в кулак, сдержался.

В ответ Недотрога натянула юбку почти до подбородка! А я осознал, что для меня пока имеются абсолютно недоступные области. И тотчас принял решение их, во что бы то ни стало, освоить!

Вскоре это благородное дело мне удалось, однако же, последствия вымотали все нервы!

После сдачи экзаменов и окончания сессии нас направили на практику. Меня - в небольшой вычислительный центр, располагавшийся в здании института, а Недотрогу - в такую же дыру, но на ВДНХ. И мы перестали видеться. Дело осложнялось ещё и тем, что у неё не было домашнего телефона! Да-да, не удивляйтесь - во времена нашей юности до сотовых телефонов техническая мысль ещё не доросла... Да что там сотовые! Обычные-то были не у всех.

Как-то после работы я решил поехать к ней в гости. Купил три тюльпанчика, небольшой тортик и направил свои стопы в сторону её жилища.

Недотрога оказалась дома одна - родители отдыхали в Крыму. Обрадовалась мне. И...

Дело в том, что прямо перед моим приходом она приняла душ и ходила в тонком, просвечивающем халатике. А под ним - прозрачные голубенькие трусики, которые практически ничего не скрывали...

В общем, Недотрога оказалась девственницей. Что меня, честно говоря, нисколько не удивило.

Распрощавшись с таким редким в её возрасте качеством, она молча встала, подняла с пола голубенькие трусики и ушла в ванну застирывать на халатике кровь...

Потом мы довольно долго сидели на кровати и просто молчали. Мне было не по себе, и я старательно прятал взгляд. Хотел её обнять, но она резко отстранилась.

В тот день найти слов в оправдание своих действий у меня не получилось. Поцеловать себя она не разрешила. Я, помнится, так молча и ушёл.

Две недели мы не встречались. На душе у меня скребли кошки, и я совершенно не представлял, что же теперь делать! С одной стороны я прекрасно осознавал, что поступил... Да что там говорить - конечно, подло! Но с другой, и это в какой-то степени могло служить очень зыбким и неуверенным оправданием - этим я хотел привязать Недотрогу к себе. Я стал первым в её жизни мужчиной. А она (и это возможно тоже как-то оправдывало мои деяния) - моей первой женщиной. И глубоко в душе я желал только одного - чтобы она стала последней, то есть единственной! Да-да! Именно так! Но, как объяснить ей это? Какие найти нужные слова, чтобы она поверила мне?

Отпросившись с практики пораньше, я помчался к ней домой и, подъезжая к остановке, неожиданно увидел её выходящей из гастронома!

- Нам надо поговорить! - перегородив ей дорогу, начал я без предисловий.

Она нисколько не удивилась.

- Говори...

- Ну, не здесь же!

- Хорошо, тогда завтра. На Таганке. Выход в город с кольцевой линии. Там два эскалатора. Вот как раз на пятачке между ними. Подъеду к двум. Если немного опоздаю - подожди. А сейчас я очень тороплюсь и к тому же, извини, но мне неприятно тебя видеть...

И пошла дальше. Хорошо ещё, обошлось без пощёчин! Хотя... Я был согласен получить по физиономии, но чтобы потом всё было нормально.

А то, получилось как-то отрывисто, резко и бесперспективно.

*    *    *

Надо ли говорить, что на следующий день на заветный пятачок я прилетел за час до встречи! Сначала стоял и чувствовал себя героем. А что? Овладел женщиной! Впервые! Не так уж это оказалось и сложно... Куда она теперь от меня денется?

Но по мере приближения часовой стрелки в четырнадцати ноль ноль спесь с меня постепенно стала сходить и к моменту появления Недотроги на эскалаторе я смотрелся уже побитой собакой.

- Сейчас сходим в магазин, купим всё по списку и уже после этого поговорим - её тон не оставлял выбора!

Что мне оставалось делать? Только одно - согласиться на её условия.

Недотроге надо было купить всё необходимое своему маленькому племяннику-первоклашке. Поэтому она и решила съездить в «Звёздочку» на Таганке. [5]

В магазине мы провели чуть больше часа и за это время я весь извёлся! Мне уже показалось, что Недотрога вообще забыла о моём существовании.

__________________--

[5] В то славное время магазин «Звёздочка» был филиалом Детского мира. Там продавались любые школьные принадлежности для первоклашек - форма, обувь, портфели, тетрадки и т. д.

Наконец всё, что нужно, было куплено, и мы, увешанные сумками и свёртками, направились в сторону метро «Таганская» кольцевой линии.

Немного не доходя, остановились у киоска «Союзпечать» и встали точно друг напротив друга.

- Ну, говори, слушаю, - тихо сказала Недотрога, пронзив меня своим взглядом.

- Во-первых, я прошу прощения за свою выходку.

Похоже, этот мой посыл она пропустила мимо ушей - на её лице не дрогнул ни один мускул.

- А во вторых - я... Я хочу, чтобы мы всегда были вместе!

- Даже так? А мне показалось, что теперь я тебе не интересна.

- Ты ошибаешься. Ты... - я вдруг рывком приблизился к ней, обнял и поцеловал в губы! Она, даже если бы и хотела меня оттолкнуть, сделать этого никак не могла - в обеих руках у неё были свёртки. - И вообще - я очень по тебе соскучился.

Недотрога, конечно, не ожидала от меня проявления подобной бури чувств.

- А ты не слишком торопишься?

- Нет! Там, - я опустил глаза вниз, - я проторил тропинку только для себя! И не пущу туда никого! Слышишь?

- Слышу. То есть, ты всё решил. И за себя, «и за того парня». [6]  А моего мнения спросить не хочешь?

__________________________

[6] Слова из песни «За того парня» (музыка Марка Фрадкина, текст Роберта Рождественского).

- Я... Я боюсь тебя спрашивать!

- Что так?

- Боюсь услышать «нет»!

- А ты не бойся, смелее. Ну?

- Хорошо! Как скажешь, так и будет!

- Ты действительно хочешь, чтобы мы были вместе?

- Да!

- А не пожалеешь потом?

- Уверен! Не пожалею!

Наступило долгое молчание, которое ясно говорило само за себя...

- Я согласна!

Мне показалось, что в этот момент огромное, помпезное, с колоннами, с мощными дубовыми дверями здание метро пустилось в пляс!

- Только с одним условием: то, что произошло, повториться не должно! Пообещай больше ко мне не прикасаться. Давай останемся друзьями.

Что оставалось делать?

Я, наверное, покраснел. Потом опустил глаза и отчётливо проговорил:

- Обещаю!

И она поцеловала меня!

И ещё - мы договорились в институте наши отношения не афишировать.

*    *    *

Но жизнь полна неожиданностей и всегда готова преподнести сюрприз! Она тем и интересна, что способна на удивительные и непредсказуемые виражи!

Через несколько дней мы оказались у меня. Зашли просто так, без какой-то цели.

После чая долго молча стояли в обнимку у окна и любовались видом Москвы с высоты птичьего полёта.

А потом...

Если ли смысл подробно заострять внимание на мелочах? Проторённую ранее узенькую тропинку мы вдвоём, по обоюдному согласию, довольно быстро превратили в полноценную дорожку!

Лёжа на обнажённой Недотроге, ощущая её всем своим существом, вдыхая головокружительный аромат её тела и составляя с ней единое целое, я всё никак не мог поверить - неужели эта худенькая, стройная девчонка теперь моя женщина!

На лестнице в подъезде я обнял Недотрогу и тихо прошептал:

- Вот видишь, я не сдержал обещания. Но... поверь, я не мог поступить иначе!

Она посмотрела на меня так же, как тогда, у киоска «Союзпечать», и произнесла:

- Я ни о чём не жалею....

*    *    *

И вот, больше года мы вместе! Встречаемся то у неё, то у меня. У меня - немного чаще.

Брат стал довольно часто выезжать на сборы - их команда неожиданно выиграла какой-то большой городской приз и теперь принимала участие в розыгрыше престижного кубка. Их игру даже как-то показали в новостях.

График работы родителей получился таким, что по вторникам и пятницам они работали до позднего вечера.

Разумеется, такая ситуация меня, точнее нас с Недотрогой, вполне устраивала.

Как я уже говорил, проторённую тропинку мы довольно быстро превратили в дорожку и, периодически наслаждаясь друг другом, находились просто на седьмом небе!

Как сказал поэт:

«... И то и дело

Свеча горела на столе,

Свеча горела. » [7]

______________________

[7] Из стихотворения Б. Пастернака, «Зимняя ночь», (1946).

*    *    *

... После лекции мы сразу направились ко мне. По дороге я не стал рассказывать о том, чему стал свидетелем, и какое благотворное влияние оказала на мою психику её реакция.

Обычно, чтобы не терять времени, я сразу раскладывал диван, застилал его простыней, извлекал из шкафа подушки, и мы приступали к священному действу! Но сегодня я первым сел на диван. Недотрога подсела и, поскольку на ней было платье, рефлекторно плотно сжала ноги. Я привлёк её к себе, обнял, поцеловал в губы и мягко положил на её колено свою ладонь. Недотрога, казалось, этого не заметила.

Тогда я осторожно нырнул под платье и тихонько провёл пальцами по внутренней поверхности бедра. Она немного раздвинула ноги, а я дотронулся до трусиков в том самом месте, которое всегда казалось мне самым лакомым, и в глубине которого находилась проторённая мной тропинка, превращённая в дорожку.

И на этот она восприняла мои действия как само собой разумеющееся.

- «Вот! - подумал я. - Мне можно всё, потому, что она - моя! И никому больше не позволено ничего! »

Но что эти прикосновения! Через каких-то пять-семь минут мы с ней получим несравнимо больше!

- Раздевайся, - тихо прошептал я.

Недотрога встала, разделась до лифчика и трусиков, и повернулась ко мне спиной - по сложившейся традиции оставшееся всегда снимал я.

... На разложенном диване лежала юная красавица - худенькая, стройная девчонка. Восхитительный овал лица, прелестная грудь, узкая талия, манящий чёрный треугольничек на ослепительно белом теле!

Нет-нет! Не так!

На разложенном диване лежала моя любимая женщина! Единственная! Самая красивая, самая желанная, самая дорогая!

Я залюбовался этой неземной красотой! А Недотрога приподнялась на локте и тихо прошептала, у меня же в голове это прозвучало мощным раскатом грома:

- Иди ко мне...

*    *    *

2020.